Демон с ангельским клинком

      Тишина и одиночество… Айендэль всё не мог к этому привыкнуть, не сумел смириться. Он по-прежнему не вписывался в этот мир, не понимал человеческой жизни… И, чёрт возьми, ему не хватало чьей-нибудь компании! Не важно, ангелов ли или любого другого разумного создания — он потянулся бы к кому угодно, лишь бы избавиться от тяжести на сердце.       Он будто остался один во всём мире, и это чувство не проходило ни на природе, ни в людном городе. Трудно быть брошенным на обочине жизни существом, нуждающимся в себеподобных и привыкшим, что собратья всегда рядом — век за веком, тысячелетие за тысячелетием… Айендэлю не было больно от того, что они жаждали его смерти: он признавал свою вину, несмотря на страх расплаты. Куда больше страданий ему причиняло именно осознание того, что не на кого положиться, не с кем поделиться мыслями и переживаниями, некому довериться. Жизнь на Земле похожа на опасный, непредсказуемый смерч, что может как улечься, так и разрушить всё на своём пути, и рядом нет никого, кто помог бы приспособиться, влиться в ритм и научиться жить.       Айендэль упорно отгонял лезущие в голову мысли об этом, но они возвращались снова и снова. Он знал, кто ориентируется в мире людей достаточно хорошо, чтобы ему помочь, но отказывался признавать, что всерьёз готов заключить союз со столь тёмным созданием. Что подталкивало его к этому? Что заставляло тянуться к тьме?       В глубине души он знал: гложущее, разъедающее изнутри, словно яд, одиночество. Айендэль просто не мог так жить. Ему нужен был если не друг, то хотя бы союзник, пусть демон и не годится на эту роль, нужен был тот, кому можно верить и кто доверится в ответ. Любое, даже злобное и изувеченное Адом существо, с которым у него найдётся хоть что-то общее.       Птицы, за которыми ему нравилось наблюдать, сбивались в стаи, напоминая ангелу, что чем-то он с ними схож. Может, необходимостью быть со своими, а может, лишь такими же белыми перьями, как у бороздящих озеро лебедей. Что, если он сам навязал себе веру в то, что ему нужен кто-то, кроме него самого? Но почему же тогда так больно и грустно?..       С тяжёлым вздохом Айендэль оторвал взгляд от медленно темнеющего неба и вновь взглянул на белоснежных птиц. Двое лебедей неторопливо плыли куда-то, их сородич чистил перья недалеко от берега, а ещё коричневый птенец смешно пил воду, захватывая её клювом и вытягивая шею. У них всё было так просто и понятно… И ни проблем, ни могущественных врагов, ни весов, на одной чаще которых собственные чувства и желания, а на другой — то, что правильно.       Айендэль боялся понести заслуженное наказание, но это было бы правильно. Он убивал братьев вместо того, чтобы сдаться, но это было бы правильно. Он не захотел убить демона, хотя это было бы правильно. Он знал, как должно поступать, и всё равно шёл наперекор всему. Почему? Да потому, что так хотел! И потому, что боялся расплаты за свои грехи.       Но ангел от этого страдал. Он не чувствовал физической боли, нет — он сгорал внутри, словно рвущийся к манящему свету мотылёк. Его разрывали противоречия и тянула к земле неподъёмная ноша, грозя однажды оставить от силы, надежды и воли лишь пепел. Айендэль не хотел думать, что будет тогда: сдастся ли он на милость ангелов или найдёт что-то, что вновь даст искру и заставит бороться?       Он не загадывал наперёд, ведь теперь знал: ничто не предрешено, и произойти может что угодно. Кто знает, доживёт ли он вообще до дня, когда совсем отчается? Учитывая рвение других ангелов его прикончить, шансов у него на это не то чтобы много.       За размышлениями время текло незаметно. Айендэль опомнился, лишь когда солнце скрылось за верхушками деревьев, погрузив парк в сырые вечерние сумерки. Одновременно зажглись разбросанные вдоль дорожек круглые фонари, похожие на пролитые кем-то древним и могущественным капли солнечного света. Опустели до того занятые скамейки, поздние прохожие стали большой редкостью.       Люди расходились по домам, ужинали с семьями, а может, пили чай в одиночестве, но уюте, встречались с друзьями, собирались шумными компаниями и веселились, а Айендэлю пойти было некуда, не к кому, да и незачем. Ещё раз взглянув на окутанное вечерним туманом озеро, он развернулся и сделал шаг по направлению к скамейке, на которой собирался скоротать ночь, но замер.       Во мраке, растворяясь в тенях, неподвижно стоял некто.

***

      Кендра управилась быстрее, чем он рассчитывал. Похоже, угроза натравить на неё пса сработала: прошло всего два дня с их встречи, когда она позвонила. Астус в это время сидел на скамейке в сквере, попивая дешёвое пиво из банки и провожая прохожих скучающим взглядом. Моросил дождь, и они накидывали капюшоны курток или раскрывали цветастые зонтики.       Капли срывались с края капюшона и разбивались о землю, теряясь среди сотен таких же. Тихий стук, с каким они падали на куртку, действовал на нервы. Обычно Астуса не волновала погода, но последние события и постоянное напряжение здорово вымотали его. Он всё время куда-то бежал, от кого-то прятался и искал хаотично перемещающегося ангела.       В кармане завибрировал телефон. Астус достал его, прикрывая от дождя рукой, и не сдержал победную усмешку, хотя радоваться, возможно, было рано: на экране высветилось имя вампирши. Он ответил на звонок.       — Да?       — Я кое-что узнала, — без предисловий и не здороваясь, начала Кендра. — Этот ангел или кто он там полчаса назад находился в Иллинойсе, в каком-то городском парке. Я не знаю названия, но у меня есть координаты. Если поторопишься, возможно, успеешь его поймать.       — Отличная работа, — одобрил Астус и сбросил вызов.       Почти сразу пришло СМС с координатами. Теперь он знал, что на Кендру можно положиться, и решил при необходимости обращаться именно к ней. Вряд ли она осознавала, как влипла, выполнив поручение, однако в противном случае через пару дней она была бы мертва: не стоит разочаровывать почти отчаявшегося и готового на всё демона.       Найдя на карте нужное место, он переместился. Оживлённый сквер сменился темнотой и тишиной. Свет редких фонарей тонул в сумерках и терялся среди деревьев, под которыми материализовался Астус. Едва показавшаяся над их верхушками луна не способна была развеять густые тени — она лишь серебрила раскинувшееся по правую руку озеро.       Но источник света здесь всё же был. Он, невидимый человеческому глазу, но ослепительно яркий для демона, странным образом не освещал ничего вокруг, словно поглощая собственный ореол. Свет этот окутывал человеческое тело — сосуд, — и огромные крылья за его спиной. Несмотря на то, что ангел явно пал, иначе за ним не стали бы охотиться свои же, свечение оставалось чистым и ровным. Наверное, потому, что не было символом связи с Небесами или чистоты — светилась сама его суть.       Едва завидев демона, ангел выхватил клинок. Астус запоздало понял, что идея найти его была хуже некуда, но бежать поздно. Ему нечего было противопоставить крылатому светлячку, и он, подняв руки, вышел из тени. Он опасался быть сожжённым изнутри, хоть это лучше тех пыток, что уготовил ему Кроули, но всё же надеялся на удачу. Надеялся, что ангел узнает его и снова проявит милосердие.       Шанс этого был крайне мал, но ведь надежда умирает последней, верно? Ангел сверлил его взглядом, не спеша опускать оружие, но и почему-то не нападая. Астус не расценивал это, как добрый знак: светлячка не будет мучить совесть, если он сначала выслушает, а потом со спокойной душой прирежет демона.       — Убери оружие, я пришёл поговорить, — Астус старался выглядеть хладнокровно, но в голосе сквозило плохо скрываемое напряжение.       Несколько секунд ангел смотрел на него, а затем, узнав, спрятал клинок. Демон едва сдержал вздох облегчения.       — Чего ты хочешь? — спросил тот.       — Ты спас меня, помнишь? И сказал, что мы в похожем положении и что за тобой охотятся ангелы.       Продолжать было тяжелее, чем он представлял, прокручивая в голове возможные варианты их встречи, но ангел выжидающе смотрел на него, безмолвно напоминая, зачем он здесь. Астус никогда не просил помощи, хотя жизнь столько раз ставила его на колени! Он всегда поднимался сам, одаривая ехидной улыбкой врагов и надменно глядя на тех, кто протягивал ему руку. Когда-то торговец оружием, а ныне — сильный демон, он ни в ком не нуждался.       До того, как черноглазые ублюдки загнали его в угол, и он понял, что в одиночку ему охоту за его головой не пережить. Астус снова поднял взгляд на ангела. Его душила гордость, сама его суть противилась тому, чтобы просить о чём-то крылатого светлячка, но необходимость прижимала к стене и приставляла к горлу нож.       — Мне нужна помощь, — чувствуя себя так, будто его избили и окунули в грязь, вздохнул он. — По-моему, ты отличаешься от других ангелов. Возможно, мы сможем договориться? Я уверен, ты тоже чего-то хочешь, и сделаю что угодно. Ну, почти что угодно…       — Ты мне сделку предлагаешь?! — опешил ангел.       — Только не говори, что у тебя есть на этот счёт какие-то принципы. Мы оба не в том положении, чтобы так мелочиться. К тому же, ты уже пал, хуже не будет.       Кажется, демон задел его за живое, потому что он резко отвернулся к озеру, не то скрывая злость, не то что-то обдумывая. Астус ждал, начиная терять терпение. С каждым мгновением вся эта затея выглядела всё более дурацкой. Может, ну его к чёрту?       Он колебался между желанием переместиться подальше отсюда и пониманием, что без крылатого светлячка долго не протянет. Однако сделать опрометчивый шаг ему не дал ангел. Что-то решив, он снова повернулся к демону.       — Я не буду заключать с тобой никаких сделок, — решительно отрезал он. — Но ты прав: кое-что мне всё-таки нужно. Мне трудно освоиться на Земле, а тебе она ближе. Ты ищешь защиты от демонов, а взамен поможешь лучше узнать этот мир.       Астус не поверил ушам. Неужели ангел и правда просит такую малость? Только что он опасался, что не сможет дать ему желаемое, но тот не переставал удивлять. Или здесь какой-то подвох?       — По рукам, — отринув сомнения, согласился демон. Он знал: другого шанса не будет. — Как тебя называть?       — Моё имя Айендэль, — представился ангел.       — Астус, — ответил тот, протянув руку для рукопожатия.       От непонимающего взгляда Айендэля стало смешно. Не сдерживая тихий смешок, Астус убрал руки в карманы. Новый знакомый походил на исследователя, оказавшегося среди аборигенов и не знающего их обычаев. Наверное, именно так высшее существо, — от этой мысли демон с отвращением поморщился, — должно воспринимать жизнь на Земле.       Впрочем, Айендэль скоро увидит всё со стороны созданий более приземлённых.       — Пошли, светлячок, — насмешливо позвал Астус, направляясь в сторону ближайшего бара, — покажу тебе прелести жизни среди людей.       — Я похож на жука? — не понял шутки ангел.       Ответить Астус не успел: раздалось хлопанье крыльев, и прямо перед ними появились двое мужчин в деловых костюмах. Их окутывал тот же свет, что и Айендэля. На лицах застыли безэмоциональные маски, но сверкающие в руках клинки говорили об их намерениях красноречивее всяких слов.       Астус похолодел. Решив обратиться к Айендэлю, он не подумал, что встанет на пути у ангелов. Страх оказаться на пыточном столе короля Ада был сильнее логики и здравого смысла и гнал, гнал, не давая остановиться на мгновение и подумать, а единственный выход стал новой западнёй.       Один из ангелов, тот, что выбрал в качестве сосуда выхоленного и прилизанного бизнесмена, сделал шаг вперёд, не сводя с Айендэля пронзительный взгляд.       — Ты пал ниже, чем я думал, брат, — без капли сожаления произнёс он. — Ты предал нас. Отказался понести справедливое наказание. Обратил клинок против братьев и сестёр. А теперь, — взгляд ангела упал на демона, и на мгновение в его глазах промелькнуло презрение, — спутался с адским отродьем.       Лицо Айендэля оставалось бесстрастным, но во взгляде сменилась целая гамма эмоций: боль, разочарование, гнев, бессилие и, наконец, холодная решимость. В эти мгновения он окончательно сошёл с предначертанного пути и отрёкся от Небес. Он признал то, чего боялся.       — И ты во всём прав, Таридиэль, но я не склоню голову пред небесным судом, — со сталью в голосе ответил падший ангел.       — Для суда поздно. Отдан приказ тебя уничтожить, — отчеканил Таридиэль.       Связываться с ангелами себе дороже — непреложная истина для любого демона. Астус не был исключением. Этим существам ничего не стоит сжечь его, всего лишь возложив руку на лоб, в то время как он не сможет защититься. Куда ему, пусть сильному, но всё же демону перекрёстков, тягаться с ангелом?       Вот только сбежать ему не позволят. Пока Таридиэль будет разбираться с Айендэлем, его спутник без труда избавится от демона, чтобы не мешался под ногами. Астус снова был бессилен что-то изменить. Ни сбежать, ни перебить врагов… Что остаётся? Сражаться плечом к плечу с ангелом? Всего несколько дней назад его рассмешила бы сама вероятность такого шага…       Но выбора нет.       Таридиэль первым ринулся в атаку. Айендэль шагнул ему навстречу, отражая серию молниеносных ударов. Ангелы сошлись в смертельном танце, и музыкой им служил звон клинков. Атака сверху вниз, удар под рёбра и в сердце с разворота… Нет, пронесло — увернулся.       Напарник Таридиэля тоже не стоял на месте. Обнажив оружие, он метнулся к демону, но тот оказался проворнее и ловко ушёл от удара. Его способности, которых хватало для самозащиты от любых существ, против ангела были бесполезны, но позорно сдаваться он не собирался. Ни одному светлому не поставить его на колени!       Ангел взмахнул клинком наискосок. Астус шагнул назад, и лезвие пронеслось перед его лицом, не задев. Следующий удар должен был прийтись ему в горло, но он снова уклонился. Больше ничего ему не оставалось — только избегать навязанного боя и, если повезёт, немного потрепать противника с помощью сверхспособностей. Впрочем, куда больше, чем на удачу, он уповал на Айендэля.       Новый выпад заставил его присесть, однако вместо того, чтобы выпрямиться и отступить, Астус метнулся к ангелу сбоку. Он хотел сбить противника с ног, но тот это предугадал. Невидимая волна отшвырнула его назад, выбив из лёгких воздух. Грудную клетку пронзила боль. Демон пролетел метров десять, едва не угодив в озеро, и покатился по усыпанной галькой земле. Лица коснулась холодная вода.       Взмахнув крыльями, ангел в мгновение ока очутился рядом. Сверкнул в лунном свете клинок. Астус откатился в сторону, и лезвие вонзилось в землю. Он тут же вскочил и переместился на несколько метров левее, разрывая дистанцию. Враг уверенно двинулся к нему. Айендэль был слишком занят, чтобы спасать едва знакомого демона, и оба это понимали.       В то время, как неназванный ангел пытался поймать и убить его, Айендэль и Таридиэль кружили, словно два разъярённых зверя. Каждый ждал ошибки или атаки противника. Взгляды цеплялись за каждое движение, но неизменно возвращались к клинкам. Оба ангела были превосходными воинами и знали, что единственный пропущенный удар оппонента может стать последним.       Первым не выдержал Айендэль. Противник отразил его резкий выпад и, перехватив руку, рванул его к себе. Тот с размаху вонзил клинок ему в живот. Таридиэль отскочил назад, зажимая рану. На мгновение между пальцев вспыхнул свет — был ранен не только сосуд, но и его ангельская сущность, — а затем по рукам потекла кровь.       В отличие от Таридиэля, Астус успел уклониться от удара, что мог стоить ему жизни. Ангел атаковал вновь. Клинок со свистом рассекал воздух, обрушивая на демона удар за ударом, но тот отступал и уклонялся. Ловкости ему было не занимать.       Но один удар он всё же пропустил. Нестерпимая боль пронзила грудь и спину. Клинок вошёл до рукояти, чудом не задев сердце. Астус отпрянул, соскользнув с лезвия, и опустил взгляд на кровоточащую рану. На губах вздулись алые пузыри. Ангел ударил его коленом, бросив на землю, и протянул руку к его голове. Внутри всколыхнулся страх. Астус рванулся в сторону, но противник уже положил ладонь ему на лоб.       А затем ангел зашёлся в крике. Из его рта и глаз вырвался свет. Уже безжизненным телом он упал на колени и, наконец, рухнул замертво, разметав крылья, от которых на траве осталась тень. Позади него с окровавленным клинком в руке стоял Айендэль.       — Возьми его оружие, — бросил он.       Сзади на него набросился Таридиэль, но Айендэль успел среагировать. Резко обернувшись, он сделал шаг вбок и полоснул противника по лицу. Вслед за клинком протянулся сверкнувший голубоватым светом порез. Промахнувшийся ангел отбил следующую вражескую атаку, — лязгнули, столкнувшись, клинки, — и с разворота ударил в рёбра. В последний момент Айендэль метнулся в сторону, и остриё лишь вскользь задело его.       Не дожидаясь развязки, Астус схватил клинок мёртвого ангела. К его удивлению, тот не обжигал и даже не отталкивал его тёмную суть, словно и не небесного происхождения кинжал он держал в руке. Впрочем, любое оружие создано с одной целью — убивать, и чистым или святым оно не бывает. Наверное, именно поэтому ангельский клинок не отторгал нового владельца, пусть даже тот был исчадием Ада.       Поднявшись с земли, демон напал на Таридиэля сзади. Словно почувствовав это, тот пригнулся, а в следующий миг отбросил его телекинетическим ударом. Пары секунд, на которые он отвлёкся, хватило Айендэлю, чтобы воткнуть клинок ему в бок. Таридиэль отшвырнул и его, хладнокровно вырвал из своего сосуда лезвие и с ненавистью взглянул на сбитого с ног ангела.       — Запомни, Айендэль: ты навсегда переступил черту, и в следующую нашу встречу я с превеликим удовольствием тебя убью. Пока же копошись в земле вместе с этим… червём, которому ты уподобился.       Он был отнюдь не глуп и понимал, что раненым с двумя сильными врагами не справится. Словно в подтверждение этому, на него бросился Астус, но Таридиэль взмахнул крыльями и исчез. Клинок взрезал лишь воздух.