Демон с ангельским клинком

      Астус не знал, сколько прошло времени. В Аду — дни, может, неделя, а на Земле… Кто знает? Время уже не имело значения. Для пленённого демона каждое мгновение, проведённое здесь, было подобно тому самому кошмару, что обещала ему Хэйзи. Она отыгрывалась на нём за всё — за ложь и подставу, за боль, которую пережила из-за него.       Хэйзи пытала его день за днём, если можно сказать так о месте, где не бывает смены дня и ночи, а время относительно. Граница между прошлым и настоящим стёрлась, будто и не было этих недель на Земле. Будто в жизни демона есть только Ад.       — …Он освободил меня лишь несколько дней назад. Представь, что мне пришлось вынести! — наклонившись к нему, с ненавистью в глазах шипела Хэйзи в первые часы истязаний. — И всё благодаря тебе, красноглазый урод…       — Ты, палач Ада, зовёшь уродом меня? — насмешливо приподнял брови Астус, почувствовав, как от движения из уголка рта потекла струйка крови. — В отличие от тебя, я был создан искушать смертных, подталкивать их продать душу, а затем собирать жатву, на которую они подписываются сами, отлично зная, что их ждёт.       — Ты такой же демон, как и я — обозлённый и кровожадный. Сколько ни отторгай свою суть, демоном ты и останешься, — коснувшись остриём кинжала его подбородка, ухмыльнулась Хэйзи. — Может, ты менее прямолинеен, чем я, а может, просто боишься запачкать руки, но это не значит, что ты чем-то лучше. Признай, что тоже кайфуешь от чужих страданий и запаха крови…       — Уж точно не так, как ты.       Хэйзи раздражённо полоснула его клинком по лицу. В сторону брызнула кровь. Астус лишь едва заметно поморщился: бывала в его жизни боль и посильнее, причём всего минут десять назад.       — О, конечно. Ты предпочитаешь делать всё чужими руками! — оставив ещё один порез на шее нервным взмахом руки, воскликнула Хэйзи.       — Ты про тот небольшой трюк с артефактом? — сквозь боль во всём израненном теле ухмыльнулся Астус. — Как тебе компания Кроули, крошка? Говорят, он очень искусен в пытках. Хотя я, если честно, надеялся, что он обратит тебя в прах.       — Мне пришлось заключить с ним сделку — информация о тебе в обмен на жизнь. Ты даже представить себе не можешь, как приятно было выдать ему всё, что я о тебе знаю! Но ещё приятнее видеть, что благодаря этому, хоть и косвенно, ты не пробыл на Земле долго, и я могу вдоволь насладиться твоей болью.       — Хочешь вспомнить старые не очень добрые времена? Ну так не медли. Покончим с этим побыстрее.       Астус знал, что, как только Хэйзи надоест её кровавое развлечение, она отведёт его к королю Ада. Вряд ли Кроули уже знал, что беглого демона поймали, иначе давно заявился бы сюда — терпением он не отличался. И лучше бы всё-таки знал… Как палач он был в разы страшнее Хэйзи, но оттягивать неизбежное Астус не хотел. Не важно, что его ждёт — вечность в Аду или уже окончательная смерть, нет ничего отвратительнее ожидания.       Последние несколько дней показались ему мучительно долгими. В те минуты, что Хэйзи оставляла его истекать кровью, отвлекаясь на смену инструмента, Астус начинал сомневаться в собственной адекватности. Он не мог точно сказать, действительно ли прошло несколько дней — или недель? Здесь на сменялось время суток, и невозможно было определить прошедшее время, когда боль становилась настолько невыносимой, что затмевала рассудок. Если быть распылённым ему не суждено, сколько он продержится, прежде чем сойдёт с ума? Месяцы? Годы?       Никому не выдержать вечные муки. Ад не проходит без последствий. Может, и не стоило красть сферу Фиэнаэля? Если бы только можно было отмотать время назад и подумать о последствиях… Но думать поздно.       …Кровь уже давно залила пол и капала с цепей, а боль стала всепоглощающей, когда Хэйзи бросила перепачканное алым лезвие в поддон и вытерла руки бурой от засохшей крови тряпкой. Астусу было уже всё равно, что будет дальше — даже к боли можно привыкнуть. Или, скорее, смириться с неизбежным.       — Пора бы тебе увидеться с королём, Астус, — одарив его самой стервозной улыбкой, на какую была способна, сказала Хэйзи. — Надеюсь, ты в состоянии идти?       — Я в состоянии снова свернуть тебе шею, — охрипшим от криков голосом огрызнулся Астус.       — Я плохо над тобой поработала? — Хэйзи взяла его за окровавленный подбородок двумя пальцами, заставляя поднять голову. Изрезанную шею засаднило.       — В первый раз у тебя получилось лучше, — нагло ухмыльнулся ей Астус, чувствуя, как открылся пересекающий губы порез.       — А в следующий получится ещё лучше, да и времени у нас будет больше, когда тебя обрекут на вечное заточение в Аду. Впереди целая вечность… Которая для тебя будет хуже смерти!       — Хуже смерти слушать твои разглагольствования.       Он хотел довести её до белого каления, заставить вытворить что-нибудь необдуманное, но Хэйзи, похоже, отвела душу и не поддавалась на провокации. Отойдя к решётке, она подозвала новообращённого, пока ещё слабого демона, что смотрел на палача с содроганием, но ослушаться не смел.       — Отведи его к Кроули, — приказала ему Хэйзи. — И не смей и словом обмолвиться, сколько он пробыл у меня, или следующим на его месте будешь ты.       Нервно сглотнув, демон кивнул. «Не будет», — подумал Астус, но вслух этого не сказал. Кроули не дурак, сам всё поймёт по его состоянию, а значит, разозлится и прикончит того, кто его приведёт. Хэйзи наверняка это известно, но не её прислужнику: вряд ли он давно в Аду, раз ещё не заматерел и так трясётся перед своим палачом.       Под пронзительным взглядом Хэйзи демон поспешно открыл замок камеры и приблизился к скованному пленнику. Пару минут он возился с цепями, сжав зубы от жжения — страх перед черноглазой бестией был сильнее боли от прикосновения к железу, — а перестегнув их так, чтобы руки Астуса оказались стянуты за спиной, заставил его подняться со стула и чуть ли не волоком потащил к выходу. От резкого движения раны снова открылись. Кровь ручьями хлынула на пол, от слабости закружилась голова. Восстановиться в цепях с дьявольской ловушкой Астус не мог, и если бы не конвоир, вряд ли он смог бы долго держаться на ногах.       Оставив позади темницу, демоны шли по запутанным коридорам. Создавалось полное ощущение, что вокруг них протянулись катакомбы готического замка, но чуть более изящные, чем сложилось исторически — с гладкими каменными стенами, аркадами, фальш-колоннами и звёздчатыми потолками. Местами стены становились простыми, без излишеств — из грубого тёмного камня, каким смертные во времена средневековья выкладывали подземелья и подвалы.       Новообращённый демон смотрел вперёд, лишь изредка косясь на пленника. Воспользовавшись этим, Астус потянул обматывающую запястья цепь в стороны. Человеческих сил не хватило даже на то, чтобы хоть немного ослабить путы, не говоря уж о том, чтобы разорвать цепь, но он не оставлял попыток освободиться.       Всё-таки это заметив, конвоир без предупреждения врезал ему поддых. Астус согнулся и зашёлся кашлем. Удар человека ему особого вреда не причинил бы, но демоны в разы сильнее — а вот он сам сейчас мало чем отличался от простого смертного. Черноглазый ударил по лицу снизу вверх, и Астус отшатнулся к стене. По и без того перепачканному и изрезанному лицу потекла горячая липкая струйка.       — Радуйся, что при мне нет клинка, гадёныш… — прорычал Астус, подняв на него взгляд, полный уже не отчаяния, но злобы и ненависти. Сейчас только то, что в иное время способно сжечь душу дотла, придавало ему сил.       — Заткнись и иди дальше! — снова сжав руку в кулак, приказал демон.       Астус почти физически чувствовал его презрение. Казалось бы, ситуация к веселью не располагает, но он мрачно усмехнулся, а затем плюнул черноглазому под ноги. Тот моментально взбесился и с нечеловеческой силой дёрнул цепь, бросив пленника на пол. Подняться хотя бы на колено он ему не дал — несколько раз со всей силы опустил ногу на рёбра, слушая мерзкий треск. Астус согнулся в три погибели. Крик застрял в горле, от резкой боли потемнело в глазах.       Если бы не дьявольская ловушка, проклятый демон пожалел бы, что Астусу нечем его прикончить, но сейчас пленник мог лишь злиться — на уже мёртвого охотника, на Хэйзи с её подручным, на своё бессилие… Да хоть на весь мир — только злость не поможет! И ничто уже не поможет… Он обречён.       Демон рывком поставил его на ноги, отчего Астус закашлялся кровью. Боль в груди не давала дышать — а может, и не только она. Он мог представить, в какое месиво превратились его рёбра и лёгкие.       — Пошёл! — черноглазый толкнул его в спину.       Выбора не было, как и смысла сопротивляться. Астус побрёл дальше по коридору, чудом не валясь с ног. Адская боль охватила всё тело, мир перед глазами плыл и двоился, но он удерживался в сознании, зная, что, если отключится, будет только хуже. Нельзя. Нужно идти, чем бы всё ни кончилось.       Шли они долго. Потерялся счёт коридорам и залам, поворотам и галереям, прежде чем путь завершился перед массивными дверьми с объёмной гравировкой на створках. Демон открыл двери лёгким толчком. По ту сторону находился просторный зал, чьи высокие звёздчатые своды подпирали витые колонны. По краям зала протянулась аркада, в тени которой стояли несколько демонов. Астус чувствовал напряжение каждого из них: в конце зала на троне с высокой спинкой восседал король, и перед ним здесь не дрожали разве что высшие демоны.       До появления двоих новых участников пьесы он, похоже, что-то говорил своим подчинённым, но, стоило дверям открыться, прервался и перевёл не предвещающий ничего хорошего взгляд на вновьприбывших.       — Прошу прощения, если не вовремя… — поспешно опустив глаза, сдавленно пробормотал черноглазый. — Я привёл того, кого вы велели найти.       — Но не сразу, — угрожающе глухо процедил Кроули. — Сколько и кто продержал его в темнице?       Демон стал белее мела, отчего Астус злорадно улыбнулся.       — Я н-не знаю… — выдавил демон, но ложь не укрылась от Кроули.       — Лжёшь! — рявкнул он. Черноглазый втянул голову в плечи.       — Это дело рук Хэйзи, а он — её подручный. Видно, твои пытки ничему её не научили, — ответил за него Астус, и его улыбка стала ещё более подлой. Пусть ему не избежать кары, никогда не поздно испортить жизнь своему врагу.       Кроули щёлкнул пальцами. Астус поморщился, когда на него попал прах распылённого демона.       — А теперь поговорим с тобой… Знаешь ли ты, что стащил? — король Ада остановил взгляд на нём.       — Безусловно, — нагло ухмыльнулся Астус. — То, что тебе нужно, но теперь ты это не получишь.       — Да ну? Когда ты окажешься в камере пыток, всё, что делала с тобой твой палач, покажется тебе безобидной забавой.       — Может быть. Но чёрта с два я скажу, где сфера Фиэнаэля… Да даже если бы ты и знал — что с того? Попытаешься её вернуть — тебя сожгут. Твоим планам конец, Кроули.       Он знал, что злорадствует последний раз в жизни, но своего добился: терпение Кроули лопнуло. Поднявшись с трона, демон вскинул руку. Незримая сила прижала скованного цепями пленника к стене, до крови ударив затылком о гравировку, а в следующее мгновение Кроули появился перед ним. В его глазах плясала ярость.       — Я обращу тебя в пыль, ты, поганый…       — Давай, — отсекая все пути назад, ухмыльнулся Астус.       Вряд ли он был ещё нужен королю живым: одного его неосторожного слова хватило, чтобы пролить свет на местонахождение сферы. Наверняка демоны регулярно доносили до Кроули слухи, и тот уже слышал об ангеле, хотя поверить в сотрудничество таких разных существ очень непросто. Но не после почти прямого подтверждения одного из них.       Что ж, Айендэль справится — в этом Астус не сомневался. Как и в том, что жить ему оставалось несколько секунд…       Исполнить угрозу Кроули не успел. Стены содрогнулись. Уже почувствовав, кто явился в Ад, демоны бросились к дверям, но слишком поздно: тронный зал затопил ослепительный белый свет, оставляющий от демонов лишь тела с выжженными глазами. Почувствовав, что его больше ничего не держит, Астус бросился под прикрытие колонн аркады. В последний момент он успел заметить, как Кроули исчез — а затем не осталось ничего, кроме губительного ангельского света.

***

      Шёл второй день с того момента, как Астус откликнулся на призыв охотника, и Айендэль всё ещё не чувствовал его. Вывод напрашивался сам собой: он погиб. Только как смертному удалось убить демона? Чем? Оружие людей не несёт вреда небесным и адским созданиям, а никаких артефактов у этого человека Айендэль не заметил.       Он ждал. Тешил себя надеждой, что красноглазый алкоголик убил охотника, а потом нажрался в баре и теперь отсыпается в квартире у какой-нибудь такой же блудливой, как он сам, девицы, хоть и знал, что всего лишь не хочет принимать горькую правду: его единственный друг мёртв.       Айендэль неподвижно стоял на балконе, глядя на оживлённый мегаполис. Он не знал, что делают в такой ситуации люди, и не придумал ничего лучше, чем просто оставаться на месте. Знакомые виды на охваченный танцующими бликами город, будто выстроенный из одного лишь стекла и перекрытий, приносили душевное равновесие и спокойствие, пусть даже иллюзорные.       Услышав, как распахнулась дверь номера, Айендэль с надеждой обернулся. Сейчас он даже не обратил внимания на то, что не чувствовал присутствия демона. Он вышел в прихожую… И наткнулся лишь на сотрудника отеля. Надежда разбилась, как хрупкое стекло, от разочарования опустились незримые для смертных белоснежные крылья.       — Время вышло, освободите номер, — обыденно попросил он.       — Я должен кое-кого дождаться… — неуверенно начал ангел, но парень перебил:       — Подождёте в другом месте.       Айендэль не знал человеческих порядков и решил не спорить. Взмахнув крыльями, он мгновенно оказался на улице. Вокруг кипела жизнь, но проходила мимо него — он всё ещё был чужим в этом мире, и демон мало чему его научил. Не со столь тёмного, погрязшего в грехах так, что падать дальше некуда, создания брать пример существу чистому и светлому.       Настолько чистому, что забыть о демоне, будто и не было этой страницы жизни, ангел не мог. До падения он многое натворил, и одна из его ошибок, единственная, о которой он не жалел, ибо спас невинную жизнь, стоила ему всего. Новой ошибки допустить он не мог: у всего есть цена, и на этот раз ценой будет его совесть. Если его друг погиб, нужно хотя бы найти и сжечь тело — проводить его в последний путь, как ни тяжело об этом думать…       Айендэль ещё раз прокрутил в памяти последний вечер, когда видел Астуса живым… и слишком гордым и самонадеянным, чтобы попросить о помощи. Его призвали — а куда можно призвать красноглазого демона, как не на перекрёсток? Вот только какой? Их тысячи в пределах одних только ближайших штатов, не говоря уж о континенте.       «Плевать», — мысленно сказал себе Айендэль и расправил крылья. Если понадобится, он облетит хоть всю страну: не живущему с начала времён существу думать о времени. Только найдя труп, только зная наверняка, он сможет отпустить. Его не волновало, что Астус с самого начала относился к нему враждебно, почти с презрением — несмотря даже на его мерзкий характер, Айендэль видел в этом демоне такого же брата, как в других ангелах. Быть может, обозлённого и заблудшего, но кто сказал, что его нельзя вывести к свету? Что нельзя указать путь?       Да только поздно. Стараясь больше об этом не думать, Айендэль переместился. Начать стоит с перекрёстков недалеко от заброшенного ранчо, затем, если результата не будет, продолжать искать там, где редко бывают люди — вряд ли охотник выбрал бы для боя иное место. Айендэль телепортировался раз за разом, перекрёстки сменяли друг друга, но ни на одном из них не было ни намёка на недавнюю схватку.       Он знал, что обнаружит только мёртвое тело, что бы ни произошло в том поединке, но даже такая определённость лучше догадок. Снова и снова перемещаясь, ангел продолжал искать, а кто ищет — тот всегда найдёт. Десятки перекрёстков остались позади, когда Айендэль, в очередной раз взмахнув крыльями, очутился на дороге посреди пустыни. В нескольких метрах от перекрёстка стояла слегка занесённая песком машина охотника. Недалеко находился заброшенный салун, и Айендэль, собравшись с духом, переместился внутрь.       Его взгляду открылась разруха — перевёрнутые столы, сломанные доски пола с дьявольской ловушкой на нём… У стены, привалившись к ней спиной и уронив голову на грудь, сидел охотник, чья футболка пропиталась кровью из колотой раны в груди. Следы разложения уже затронули бездыханное тело, заполнив зал сладковатым смрадом. К своему удивлению Айендэль не почувствовал ничего — ни злорадства, ни сожаления.       А уже в следующую секунду о мёртвом охотнике он забыл. Рядом с трупом лежало ещё одно тело — пустой сосуд, лишённый всяческой души, будь то человеческая или искажённая Адом. Дыхание перехватило. Айендэль опустился рядом с ним на колени, лишь теперь признавая то, что и так знал. Ему необходимо было увидеть всё своими глазами.       Но как?.. Как охотник, простой смертный, смог совладать с вырвавшимся из ловушки демоном? Айендэль окинул салун взглядом, ища ответ на не дающий покоя вопрос, и на глаза попался ангельский клинок. Не тот, что лежал рядом с безжизненным телом демона — другой. Всё внутри похолодело, когда Айендэль, наконец, понял, кто дал человеку шанс навсегда уничтожить демона и подтолкнул к этому шагу.       Таридиэль.       Тот, кого он когда-то считал другом и братом, самым верным своим союзником. Тот, кому был вынужден солгать, глядя в полные страха глаза нефилима. Тот, кто узнал его тайну спустя много лет и выдал его небесам, сломав ему жизнь.       Теперь этот серафим повинен ещё и в смерти его друга.       Айендэль пытался вызвать в себе ненависть, хотя бы просто злость… Но почему-то не мог. Теперь, когда он видел картину в полной мере и осознавал предательство брата, в которое так долго не хотел верить, которое предпочитал не замечать, внутри поселилось лишь странное гложущее чувство, так похожее одновременно и на пустоту, и на жгучий ангельский клинок в сердце… Кажется, люди зовут это болью?       Но даже сейчас Айендэль не жалел, что сохранил жизнь нефилиму. Он не мог поступить иначе и был готов расплачиваться за свой выбор, пока ангелы до него не доберутся. Вот только те, кто его окружает, не должны платить вместе с ним.       Взгляд снова зацепился за бездыханный сосуд. Ангел искал хоть какие-то следы смертельных для демона ран, но не находил. Ни сердце, ни горло не задеты. Робкая надежда вновь зашевелилась в душе. Айендэль во второй раз осмотрел сумрачный зал, теперь внимательнее, и наткнулся на то, чего не заметил сразу — выжженное пятно на полу, что остаётся, когда демона изгоняют в Ад.       Айендэль вскочил, не веря глазам — и ругая себя за то, что так долго ждал. Всем известна разница во времени в Аду и на Земле, и он мог только догадываться, что там творили с изгнанным демоном, пока он сложа руки сидел в отеле. Неприятно кольнуло чувство вины.       Выход только один. Ангел мысленно обратился к своему сосуду и, почувствовав отклик, спросил: «Если я ненадолго уйду, ты позволишь мне вернуться? Я должен спасти друга». Пару секунд смертный, чьим телом он сейчас владел, потратил на раздумья, а затем решительно ответил: «Делай, что нужно».       Выдохнув, Айендэль покинул сосуд — и увидел, как перед ним разверзся Ад.