Достойный финал для придуманной лжи

Нил проснулся от звука шагов в соседней комнате. Несмотря на поздний приезд, к девяти утра Лисы были на ногах. Сегодня члены команды разъезжались на каникулы, и большинству из них предстояли долгие перелеты, позволявшие вволю выспаться. Элисон, Рене и Дэн около полудня вместе вылетали в Бисмарк, а дальше уже каждая следовала своим маршрутом. Двумя часами позже отправлялись в путь остальные Лисы — их пунктом назначения был нью-йоркский аэропорт Ла-Гуардия. За неделю до экзаменов Нил передал своей компании приглашение Мэтта, переложив остальную работу на плечи Ники. Из-за того что Эндрю лег в клинику, планы Хеммика отметить Рождество в Германии сорвались. Ники не хотел оставлять Аарона одного, а Эрик, к сожалению, не мог выкроить времени на поездку в Штаты. По всему выходило, что предложение Мэтта — единственный шанс для Ники провести праздники как полагается. Никто из так называемых чудовищ не понимал, с чего это Мэтт вдруг решил их пригласить, однако возможность встретить Новый год на Таймс-сквер привела Ники в такой восторг, что он особенно об этом не задумывался. Ваймак, кажется, радовался даже больше Лисов, поскольку их отъезд означал долгожданную передышку и для него. Нилу пришлось звонить Стюарту и Ичиро, оповестив их о своих планах он выслушал целую лекцию о том, как глуп и как это опасно. Пришлось обращаться к адвокату за разрешением на выезд из штата. Впрочем, тут проблем не возникло. Стюарт и Ичиро не были довольны, от слова, совсем, договор был в том, что если Нил не будет хоть изредка выходить на связь - его заберут. Не вернётся в положенный срок - его заберут. Нила это устраивало. Он уговорил мужчин помочь с Жаном, хотя первым пунктом их задумки и было его освобождение, никто не думал, что все обернется именно так. Нил ломал голову, как сообщить Лисам о том, что его планы изменились. Сказать правду он не мог, ведь в этом случае его бы просто никуда не пустили. Чудо еще, что Кевин согласился с его решением, пусть и неохотно. Кевин как никто другой знал, на что способен Рико, и потому представлял, что ожидает Нила в Западной Вержинии. Возможно, он надеялся, что Нил выдержит испытание, но, вероятнее всего, просто сознавал, как Морияма поступит с Лисами, если Нил откажется. Нил о мотивах Кевина особо не размышлял, и до тех пор, пока тот держал язык за зубами, ему по большому счету было все равно. Выход был один, - просто придумать новую ложь. Он откинул простыни и сел в кровати. Приподнял подушку, чтобы забрать телефон; увидев повязки Эндрю, заколебался. Голос Ники за стеной вырвал его из задумчивости. Нил положил подушку на место и вдруг понял, что нашел выход. Взял телефон, откинул крышку и поднес к уху. Когда Ники без стука распахнул дверь, Нил притворился, будто с кем-то разговаривает. — Да, видел. — Он кивнул Ники, подтверждая, что заметил его появление. Ники хотел поздороваться, но умолк на полуслове, сообразив, что Нил занят. Вместо того чтобы уйти, Хеммик непринужденно прислонился к дверному косяку, дожидаясь окончания разговора. Любопытство Ники — вот на что сделал расчет Нил. За все месяцы, сколько у него был телефон, Лисы ни разу не видели, чтобы он кому-то звонил. Жестом дав понять, что заканчивает, Нил отвернулся вполоборота. — Ну а чего ты ждала? Зачем было столько тянуть? У меня уже другие планы. Я… — Нил на секунду замолчал, потом продолжил: — Ты давно знала, что он приедет? Могла бы предупредить. Не знаю. Я сказал, не знаю. Дядя тоже приедет? Нет он не говорил. Мне придется… — Он потер рукой глаза, точно диалог страшно его утомлял. — Ладно. Пока. Он захлопнул крышку телефона и бросил его на кровать. С минуту стояла тишина, затем Ники вошел в спальню и закрыл за собой дверь. Нил устало откинулся назад, к стене. Взобравшись на пару ступеней по лестнице, ведущей на второй ярус, Ники уперся локтями в подушку и посмотрел на Нила. — У тебя тут все хорошо? — поинтересовался он. — Я в порядке. Ники продолжал взирать на него. — Слушай, мы не первый день знакомы. Хватит уже врать мне в лицо. Я же слышал — ни фига ты не в порядке, и вид у тебя соответствующий. Так что стряслось? — На Рождество в Аризону прилетает мой дедушка, — сказал Нил. — Это хорошо или плохо? — И то и другое. — Нил пожал плечами. — Он клевый, но обычно у него хватает ума не встречаться с моими родителями. Он не одобрил брак моей мамы. Мы не виделись несколько лет, и раньше он никогда не приезжал на праздники. Наверное, что-то случилось, только вот что? Не знаю, надо ли… — Нил умолк и беспомощно взмахнул рукой. — Я зарекся возвращаться домой, но… — Но ты хочешь его увидеть, — заключил Ники. — Не важно. Я обещал Эндрю, что буду рядом с Кевином. — Но ведь Кевин будет с нами, — возразил Ники, — а мы — с Мэттом и его матерью. Вчетвером мы уж как-нибудь за ним присмотрим, а ты проведешь время с родными. Деньги на билет нужны? — У меня уже есть билет. — Нил показал сложенный листок. — Мама прислала по электронной почте пару дней назад. Я просто не хотел читать ее письмо до банкета. — Ты безнадежен, — вздохнул Ники. — Если хочешь поехать, езжай. В этом семестре, Нил, ты сделал для всех нас более чем достаточно. Когда-то нужно подумать и о себе. Послушай, — сказал он, когда Нил отрицательно покачал головой, — когда я расскажу об этом остальным, все в один голос посоветуют тебе ехать, вот увидишь. — Но… — начал Нил, однако Ники уже исчез. Нил проглотил возражения. В этом споре победа ему была не нужна. На миг он даже пожалел Ники за доверчивость, хотя удовлетворения от сделанного не испытал. Он развернул листок и с нарастающей тоской посмотрел на расписание. Через два часа он будет на пути к Чарльстону, Западная Верджиния, и обратно вернется только тридцать первого декабря. Две недели наедине с Воронами. Входная дверь хлопнула — Ники отправился к себе посовещаться с Аароном и Кевином. Когда через несколько секунд в спальню вошел Мэтт, Нил его уже ждал. — Ну и что нам с тобой делать? — спросил Бойд. — Мне жаль. — Да брось, — отмахнулся Мэтт. — Во сколько вылет? — В одиннадцать десять, если полечу. — Полетишь, полетишь. Я подброшу тебя до аэропорта. Досадливо поморщившись, Нил наконец спустился с кровати. Голоден он не был, но все равно заставил себя съесть немного овсянки быстрого приготовления и тост. Вернувшийся Ники отчитался, что сообщил новость команде. По его словам, все Лисы хотели, чтобы он поехал. Нил молча кивнул, и Ники наконец оставил его в покое, дав возможность собраться в дорогу. Но эта дорога будет стоить ему многого. Дорога в ад, выложенная золотым кирпичом. После душа Нил вытащил из нижнего ящика комода спортивную сумку. Уложив едва ли половину вещей, он вдруг увидел, что сумка слишком мала. На протяжении восьми лет все его пожитки умещались в ручную кладь, а за последние полгода их количество удвоилось. Даже когда он набил сумку до отказа, в комоде еще оставались вещи. Это смутило и порадовало его одновременно. Он накрыл ладонью стопку аккуратно сложенных рубашек — подтверждение того, что он вернется обратно. Таких гарантий у него не было с самого детства. С самого детства, ему было некуда вернуться. Он понял как много заняли для него эти годы, годы бегства и пустой надежды. Понял, что теперь, это что-то значимое, что-то, что поможет ему дальше жить. Услыхав негромкие шаги, он понял, что не один, и поднял глаза на Кевина. — Я могу попросить тебя кое-что взять с собой? — сказал Нил. — Пообещаешь это сохранить? Не хочу оставлять здесь, но и с собой брать не могу. — Когда Кевин кивнул, он отпер сейф и вытащил оттуда папку. Передать ее Кевину стоило ему огромного усилия. Кевин уже держал папку обеими руками, а Нил все не отпускал. — Только не открывай. — Меня не интересует, что там, — сказал Кевин. Нил убрал руку, и Кевин сунул папку под мышку. Нил закрыл сейф, поставил его на место и поднялся. Когда-то это папка была дороже жизни, теперь это лишь бумажное напоминание о том, что он существует. Если бы не эти бумажки, его бы и не было в Милпорте, он не вступил бы к лисам, не следил бы за Кевином, не позвонил бы Стюарту. Он бы умер уже давно. И могилой ему служила бы канава. — Нил… — начал Кевин. — Я вернусь, — сказал Нил, скорее себе, чем Кевину. — Ты обещал, что мы закончим сезон вместе, и так оно и будет. Он закинул сумку на плечо и, пройдя мимо Кевина, покинул спальню. Когда оба вошли в гостиную, Мэтт выключал из розеток всю электронику. — Готов? — спросил он. — Да, — солгал Нил. Нет Нил был готов, но все внутри него дрожало. Мы пожалеем об этом – говорил Энвер. Мы умрем. – бесчеловечно нашептывал Оли. Мы выберемся. – заявил Натаниэль. И Нил был склонен слушать его. Мэтт сгреб связку ключей, и они вышли. Сперва пришлось зайти в комнату девушек, где Нила крепко обняли на прощание и пожелали массу всего хорошего. Следующей на очереди была комната кузенов. Аарон ограничился кивком, зато Ники стиснул Нила так, что у того затрещали кости. — Зарядное взял? — осведомился он. — Будешь каждый день слать мне эсэмэски. — Взял, — сказал Нил, хотя сильно сомневался, что Рико позволит ему пользоваться мобильным. – Хей, ебанат натрия. Неужто ты нас оставляешь? – громко, очень громко пропел Сет. – Если бы ты не шлялся где попало, может и узнал бы раньше. – отвечал ему Нил. – Я закрывал свои долги по учебе. Ребенок не должен учить взрослых. – Я не ребенок. – Ага, как скажешь. – проигнорировал его слова Сет. – Возврашаяйся к нам отдохнувшим и счастливым. – Ага. – отвечал Нил и получил в ответ неожиданные объятия. – Мы будем ждать. Странные слова. От странного товарища. Странные ощущения. Все странное. Но отчего-то стало так тепло. Предоставив Кевину и остальным заканчивать сборы, он вместе с Мэттом спустился к машине. Сумку поставил в ноги. Мэтт повернул ключ зажигания, и в уши Нилу ударил грохот музыки. Спасая его перепонки, Бойд поспешно выкрутил ручку радиоприемника влево. Кампус остался позади. Нил пытался подавить нарастающую нервозность, но выходило не очень. — Когда возвращаешься? — поинтересовался Мэтт. — Перед Новым годом. Но, может, и раньше. Посмотрю, как все будет складываться. — Если получится раньше, присоединяйся к нам, — предложил Мэтт. — Я попрошу маму поменять твой билет. — Спасибо, — сказал Нил. — Если что, дам знать. Мэтт высадил его у тротуара перед зданием аэропорта. Проводив взглядом пикап, выруливший обратно на шоссе, Нил повернулся лицом к входу. Мысль о том, что он снова здесь, не укладывалась в голове. Они с матерью никогда не появлялись в одном и том же аэропорту дважды. Нил покрепче сжал ремень сумки и прошел через раздвижные двери. Он сам роет себе могилу. Однако, ему не обязательно ложиться в нее сейчас. Ему просто нужна процессия для отвлечения внимания. Оказаться лицом к лицу с Рико значило пойти против всего, чему его учила мать. Она вырастила из него беглеца, ради выживания готового принести в жертву всё и вся. Мать никогда ничего не объясняла — может, потому-то в итоге он и не смог ее спасти. В сплошном нагромождении лжи не за что уцепиться и не за что бороться. И все же Нил Джостен — Лис. Эндрю дал ему дом, Ники считает его семьей. Нил будет держаться за это изо всех сил, и если две недели с Рико — цена спасения команды, он ее заплатит. Заплатит даже если кошелёк будет пуст. Сейчас в гнезде находится Жан и человек Стюарта, а значит он точно не умрет, а это уже многое. Если ставить в один ряд отца и Рико, то даже думать не нужно, кто из них хуже. Осознание этого каким-то образом помогло перенести полет легче. Нилу даже удалось вздремнуть, но во время посадки он проснулся. Жан ждал его в зоне прилетов. Он холодно наблюдал за приближением Нила, а потом так же холодно сказал: — Зря ты сюда приехал. — Идем, — коротко бросил Нил. В машине оба молчали, но стоило Нилу увидеть «Замок Эвермор», и от мгновенного узнавания в ушах зашумела кровь. «Эвермор» больше напоминал монумент, чем стадион, и густой черный цвет стен делал его еще более величественным. По размерам он превышал «Лисью нору» в полтора раза. Нил сомневался, что каждая игра «Воронов» собирала полные трибуны, зато билеты на матчи национальной сборной разлетались буквально за несколько часов после начала продаж. Нил мог только воображать, какой рев стоял на стадионе во время игр. На мгновение он вспомнил далёкое детство, когда здание даровало ему все. Оно прятало его от лап отца и позволяло держать клюшку. Здесь он начал, но не здесь закончит. Эвермор был огромен по сравнению с маленьким мальчиком, когда-то он бродил здесь тенью, а теперь явился как на смертную казнь. Жан остановился перед воротами и, высунув руку в окно, ввел на панели код. Ворота с негромким скрипом разошлись в стороны, и Жан въехал на огороженную парковку. Вдоль обочины уже стояла вереница автомобилей. Они были совершенно одинаковыми, чему Нил совершенно не удивился. Даже номера на табличках различались всего тремя цифрами. Нил всматривался в них, пока до него не дошло: буквы «ЭА» говорили о принадлежности к университету Эдгара Аллана, а последовательность цифр состояла из года обучения и номера самого игрока. — Не команда, а секта какая-то, — заметил он. — Вытряхивайся, — сказал Жан, припарковавшись на зарезервированном за ним месте. Нил подхватил сумку и вышел из машины. У входа в здание Жан опять ввел цифровой код. Индикатор на панели моргнул зеленым, и он потянул дверь на себя, но прежде, чем войти, обернулся к Нилу. — Посмотри на небо. До отъезда ты его больше не увидишь. – Небо? К чему мне небо, все мои звёзды дальше чем оно. Жан одарил его весьма печальным взглядом. Сразу за дверью начинались ступеньки, ведущие вниз. Вокруг царила непроглядная темнота, лишь под потолком тускло светилась алая полоска. Когда Жан захлопнул входную дверь, Нил чуть не покатился вниз кубарем. Держась рукой за стену, он начал осторожно спускаться. Жан, шедший сзади, его не торопил. Чтобы определить глубину подземного бункера, Нил считал ступени и досчитал до двадцати шести, после чего уперся в следующую дверь. Жан в третий раз ввел код безопасности, и Нил оказался в жилом блоке Воронов. — Добро пожаловать в «Гнездо», — произнес Жан. – Правильно говорить: "С возвращением". Пропустив реплику мимо ушей, Жан повел его на экскурсию. По изначальной задумке, в этих помещениях предполагалось селить гостевые команды, но потом тренер Морияма отдал их своей команде. За исключением занятий в университете и тренировок, Вороны всегда находились здесь. На первый взгляд, все было устроено неплохо: много места, полный комфорт. Глазам Нила предстали две просторные кухни, комната отдыха с барной стойкой и бильярдным столом, три комнаты поменьше с телевизорами. Один длинный коридор соединял зону досуга с тренажерным залом, другой вел в спальни. Все ровно так, как он запомнил. Конечно же это не все, тут полно скрытых или пустых коридоров, в которые заходить не следует. Тут куча комнат, которые пустуют. Тут много сырости и мрака. Двери всех спален были распахнуты, поэтому, проходя мимо, Нил мог заглянуть внутрь. Спальни оказались почти такими же просторными, как та, что он делил с Мэттом, но в каждой стояло всего по две кровати. «Гнездо» могло бы считаться воплощением желаний любого спортсмена, если бы не мрачная отделка и низкие потолки. Редкие цветовые вставки ограничивались оттенками красного, все остальное было черным, начиная от мебели и заканчивая простынями и полотенцами, развешанными на стульях для просушки. Полумрак как будто вытягивал воздух, и Нил вдруг остро ощутил громадную массу стадиона над головой. Клаустрофобией он не страдал, но две недели под землей вполне могли ее вызвать. — Сюда, — сказал Жан, жестом позвав Нила за собой в комнату, расположенную последней по коридору. — Жить будешь здесь. Вообще-то тебя полагалось бы поселить в Красном крыле вместе с нами, но хозяин распорядился иначе. Он знает, что Рико нужно за тобой приглядывать. — Я не собираюсь делить комнату с этим психом. — Можно подумать, тебя кто-то спрашивает. — Чье место я занял? — спросил Нил, потому что обе половины комнаты выглядели обжитыми. Стоя у прикроватной тумбочки, Жан пальцем подозвал Нила. — Взгляни сам. Нил подошел ближе и почти в ту же секунду пожалел об этом. Над кроватью скотчем были прикреплены открытки с изображением городов, как американских, так и заграничных, под каждой — стикер, на котором уже знакомым Нилу корявым почерком Кевина выведены даты и краткие комментарии к поездке. Почти все путешествия были связаны с играми. Кроме того, Нил разглядел несколько фотографий и вырезок с интервью. На встроенных над изголовьем кровати полках стояли ряды книг. Пробежав глазами корешки, он понял, что книги тоже принадлежат Дэю. По непонятным причинам Кевин выбрал основным предметом историю, и как раз такие сухие заголовки и темы вызывали у него интерес. При виде этой обстановки, сохраненной в неизменном виде, Нилу стало не по себе. Казалось, Кевин ненадолго отлучился из комнаты, а не сменил команду. — Рико все еще на стадии отрицания, — заметил Нил. — Пускай уже кто-нибудь объяснит ему, что Кевин не вернется. – Тебе не стоит говорить ему этого, оставь свои вещи и пошли. Не дожидаясь Нила, он вышел. Нил бросил сумку на кровать Кевина, с подозрением окинул взглядом половину Рико и поспешил за Моро. Они поднялись этажом выше и очутились в раздевалке «Воронов». Не дав Нилу времени осмотреться, Жан вытолкал его через заднюю дверь во внутреннюю зону стадиона, прямо к скамейкам запасных. Хотя на календаре значилось предрождественское воскресенье, Вороны в полной экипировке находились на поле. Два состава состязались в жесткой тренировочной игре, а оставшиеся девять игроков за ней наблюдали. Когда Жан подошел к ним, все повернули головы в его сторону и сразу заметили Нила. Чувства на их лицах читались разные, от холодного безразличия до неприкрытой враждебности. Радушного приема он не и ожидал, поэтому смотрел только на поле. Стоит ли упомянуть, что большую часть воронов он знал. Ещё в детстве они числились в малой лиге, пусть и не были воспитаны так, как Рико или Кевин. Некоторые из них были новыми игроками, некоторые старыми. По именам Нил помнил каждого. Вскоре гудок сирены возвестил об окончании матча. Команда Рико победила с разницей в три очка. Обе группы сошлись в центре поля, чтобы проанализировать действия каждого игрока. К ним присоединились и запасные со своими наблюдениями, сделанными со стороны. Бурное обсуждение длилось добрых пятнадцать минут, после чего Вороны наконец стукнулись клюшками и потянулись к выходу. Шагнув за дверь, Рико стащил с головы шлем. — Люк, выключи табло. Мартин, займись светом. У меня гость, так что идите обедать пораньше. Хозяин скоро будет, подготовьте к его приходу все бумаги. Вечерняя тренировка — в обычное время. Вороны огибали Жана и Нила сплошной черной рекой. Остановившись перед Нилом, Рико скользнул по нему взглядом, но быстро потерял интерес и переключился на Моро: — Выдай ему его вещи. Я разберусь с ним после душа. Нил фыркнул на его заявление и получил неодобрительный взгляд Жана.  Тот лишь склонил голов у пропустил Морияму вперёд. В огромной раздевалке Жан распахнул вместительный шкафчик в дальнем конце. Нил послушно заглянул внутрь. В шкафчике лежал полный набор экипировки «Воронов». Только когда Жан бросил ему джерси, Нил понял, в чем дело: на спине красовалась надпись «ДЖОСТЕН». — Я приехал всего на две недели, — произнес он. — Зачем он заказал форму? – Он считает, что летом ты перейдешь к нам. Это лишь временная форма. На постоянно они выбьют фамилию Веснински. Жан поймал его в воздухе и метнул на Нила взбешенный взгляд. — Постарайся сделать так, чтобы нас не прикончили в первый же твой день, глупый мальчишка. — Нас? — переспросил Нил. – Я твоя пара. – отвечал ему Жан. – Блять. Почему? – Так решил Хозяин. Ну конечно, ебучая парная система гнезда. Дело принимает другой оборот. – Мне не обойти нападающих. — Тебе не их надо переигрывать. Ты больше не нападающий и вообще не должен был оказаться в нападении. Хозяин возвращает тебя в защиту, где, собственно, и есть твое место. Он захочет узнать, почему ты поменял игровую позицию, и лучше бы тебе приготовить убедительное объяснение. — Это была не моя идея, — пожал плечами Нил. — Тренер Эрнандес не искал в команду защитника. Либо идти нападающим, либо не играть совсем — других вариантов не было, а играть я хотел. – Ты не должен был приезжать. – И всё-таки я здесь. Скоро мы тебя вытащим и ты отправишься к своему солнечному мальчику. – Ага, говорит тот, кто жопу рвет за карлика с ножами. Нил метнул на него недовольный взгляд, но все же улыбнулся. – Давай, примерь форму, проверим, по размеру ли она тебе. — При тебе переодеваться не буду, — заявил Нил. — Стеснительность — первое, что мы из тебя выбьем, — сказал Жан. — В «Гнезде» об уединении можешь забыть. — Скоро вам придется изменить порядки. Тебе надо было бежать с Кевином. – Кевин не такой, как мы, он ценен, но при этом он — не собственность. А сбежал он потому, что было к кому. К другой семье. — Ты об Эндрю? — предположил Нил. — Я сказал, к семье, недоумок глухой. К родному отцу. Твоему тренеру. Нил обмозговал это с пониманием. Однако же Кевину придется заплатить за то, что он не оповестил об этом Эндрю. А может Кевин уже говорил Нилу об этом? Сейчас сложно сказать чьи мысли в голове, Нила или Натниэля. Подумав, Нил взял джерси. Жан скрестил на груди руки и отступил на шаг. Нил покрутил кофту, снова посмотрел на надпись. Белые буквы фамилии были обведены тонкой красной линией. Номер на спине был не его. — Что, я даже не могу сохранить свою десятку? — спросил он. — Двузначные номера дают Воронам, которые не входят в круг Рико. На его приближенных это не распространяется. Этот номер подходит тебе больше. Кстати, ты в курсе, что в японском языке слова «четыре» и «смерть» звучат одинаково? Для сына Мясника очень символично играть под четвертым номером. – Я знаю японский Жан, оставь свою ненависть и обиду хотя бы на две недели. – У меня нет к тебе ненависти, но ты прав, я обижен и я не верю ни единому твоему слову. – Я здесь, чтобы это исправить. Нил покачал головой, но прекратил спорить. Кинул джерси в шкафчик, собрался с духом и начал расстегивать кнопки. Затем дернул вниз молнию, стряхнул с себя куртку. Через голову стащил футболку, притворился, что не заметил внимательного взгляда, которым Жан обвел его покрытый шрамами торс. Снял кроссовки, по очереди прижимая пятку носком, отпихнул их ногой в сторону, выскользнул из джинсов. Стараясь не мешкать, облачился в экипировку «Воронов». Форма села лучше, чем он ожидал, и все же казалось, она его душит. — Отлично, — одобрил Жан. — Теперь снимай. Наденешь на вечернюю тренировку. Нил переоделся обратно, убрал все в шкафчик. Едва он успел застегнуть последнюю кнопку на куртке, как дверь распахнулась. Нил успел заметить, как побледнел Жан. Он обернулся: в дверях стояли Тетсуси и Рико, Тэцудзи опирался на крепкую резную трость. Нил видел ее впервые; хотелось думать, что тренер Морияма вынужден пользоваться ею из-за болезни или увечья. Пропустив дядю вперед, Рико запер дверь. Кому понадобилось ставить замки на двери раздевалки? — мелькнуло в голове у Нила, но он быстро отогнал эту мысль, понимая, что при встрече с таким человеком отвлекаться нельзя. Тетсуси пересек разделявшее их расстояние. — Натаниэль Веснински, — медленно протянул он, как будто каждый слог вызывал у него брезгливость. — На колени. Сунув руки в карманы, Нил сжал кулаки. — Нет. Кажется, Жан произнес его имя, хотя прозвучало оно не громче вздоха. Нил не стал оглядываться. Ему не показалось: Рико явно отступил назад, освобождая место между собой и дядей. С тем, кто имел власть даже над Рико, следовало держаться как можно осторожнее, однако выбора у Нила не было. — На колени, — повторил Тетсуси. Сознавая, что он будет жалеть об этом до конца своей короткой жизни, Нил улыбнулся и сказал: — А вы меня заставьте. Он видел, как взлетела трость, но увернуться не успел. Удар пришелся по всей щеке. Покачнувшись, Нил влетел спиной в шкафчик, но не почувствовал этого; он вообще не чувствовал ничего, кроме жгучей боли, пронзившей череп. Во рту появился металлический привкус — видимо, от крови, но язык настолько онемел, что проверить это Нил не мог. Защищаясь, он инстинктивно вскинул руку, однако теперь трость Тетсуси ударила его по ребрам. Потом по плечу, руке и так далее. Нил вжал ноги в пол и опёрся на шкафчики, он не упал, не встал на колени. Он лучше умрет чем поступит таким образом. Тетсуси бил его до тех пор, пока он не отрубился. ~~~ Вечерняя тренировка длилась четыре часа, хотя Нил был не в состоянии провести на поле ни одной минуты. В течение двух часов, пока Вороны обедали, он пролежал без чувств и пришел в себя, только когда Жан вылил на него кувшин ледяной воды. Из-за боли и тумана в голове он не мог даже переодеться, поэтому напяливать на него форму пришлось Жану. Нил сопротивлялся, однако Моро утихомирил его, безжалостно надавив на свежие кровоподтеки. Жан выволок его на поле, сунул в руки клюшку, и только тогда он всерьез осознал, что от него ждут действий. Они намеревались сломать его, но Нил не так прост. Однажды в Мюнхене он приобрел несколько километров с открытым кровотечением. Мать ждала его на точке, когда они разделились. И в первую очередь она избила его ещё сильнее, за то, как глупо он рискует жизнью. Нила поставили на защиту и он почти провалил эту задачу. Специально или нет, гадать даже не стали. За это он получил собственной клюшкой от тренера. Потом Рико указал ему на ошибки и за каждую оплошность бил по ногам. Он провел на поле кучу времени. Но продолжал допускать ошибки. В то же время, едва он падал, Жан неизменно оказывался рядом и помогал ему подняться. Он никак не комментировал убогую игру Нила, не ругал и не подбадривал. Возможно, у него просто закончились слова. Как он и предупреждал, в этом испытании они оказались вдвоем. Стоило команде соперника забить гол — и наказанию подвергались оба: и Нил, и Жан. Воронам было плевать на нового игрока, впрочем на Моро им было плевать так же. Именно так была построена работа в команде, и все подчинялись правилам безоговорочно. Пускай эти пять лет и обращаются сплошным кошмаром, зато после выпуска каждого Ворона ждут гонорары с шестью нулями и мировая слава. Они будут обеспечены до конца своих дней. Ради такого стоило потерпеть. Из-за того что Нил и Жан проявили себя на тренировке хуже всех, их оставили наводить порядок на поле. Это означало, что нужно подмести и натереть паркет, а потом еще разгрести за всеми бардак в раздевалке. К тому времени, когда Нил наконец дополз до душа, он едва волочил ноги. Его уже даже не волновало, что в душевой «Воронов» нет отдельных кабинок. Он просто включил горячую воду и она смывала все. Обжигала кожу оставляя приятную красноту. — Надо было бежать, — с горечью произнес Жан. Он так устал, что сил на ненависть уже не осталось. — Я с детства привык к боли, — сказал Нил. — Пережить эти две недели — ерунда. — Три, — поправил Жан. Нил поднял глаза. — Я соглашался на две. Перед Новым годом я отсюда уеду. Жан прикрыл глаза и поставил голову под воду. – Глупец, ты в гнезде. Для взрослых воронов здесь другое расписание. Наш рабочий день – шестнадцать часов. От усталости Нил уже ничего не соображал, поэтому просто продолжил мыться. Переодевшись в самую свободную из привезенной одежды, он побрел за Жаном на кухню. Вкуса еды он почти не ощущал, но ему требовалась энергия. Жан загрузил грязные тарелки в посудомоечную машину и повел его в Черное крыло. Рико ждал в комнате. Нил заметил его слишком поздно — только когда вошел. Жан запер дверь изнутри и привалился к ней спиной. Ну, вот и встреча с опасностью. Он подошел к кровати, словно и не чувствовал себя в ловушке, и присел на край. Когда Рико встал и достал нож Нил напрягся, Рико улыбался так, словно предвкушал что-то. – Не подходи. – Ты же вроде не боишься моих ножей, а, Натаниэль? Или это очередная ложь, чтобы подбодрить себя? Он уселся поперек кровати, разглядывая Нила так, будто собирался живьем содрать с него кожу и скормить ему по кусочкам. Судя по выражению лица, эта фантазия доставляла Рико неописуемое удовольствие. Нил не дрогнул, когда он поднес лезвие к его рту, хотя острие находилось от губ всего на волосок. Жан шагнул ближе, однако Нил не осмеливался отвести взгляд от Мориямы. — Мне будет приятно мучить тебя, — медленно проговорил Рико, — так же, как Кевина. — Ты ебанутый на всю голову, — сказал Нил. Рико сунул нож ему в рот — достаточно глубоко, чтобы из уголка губ потекла кровь, но не настолько, чтобы поранить всерьез. На это действие Нил лишь улыбнулся и зажал нож между зубами. Рико с дикой скорость вытащил его, сопроводив это действие неприятными ощущениями и скрежетом зубной эмали о поверхность лезвия. Нил продолжал улыбаться, ведь от этого звука скривился только сам Рико. — Заткни пасть и ложись, — приказал он. — Времени у нас немного. Я обещал хозяину усмирить тебя до ночной тренировки. — Ненавижу тебя, — произнес Нил, несмотря на лезвие во рту. — Ложись, — повторил Рико, — и возьмись руками за изголовье. В голове пронеслись бледнеющие руки Эндрю и Нил последовал указаниям. Все это обещает быть интересным. Нил лег на спину и вытянул руки над головой. Жан уложил их на нужное место. Почувствовав под пальцами деревянную поверхность, Нил покрепче ухватился за изголовье. Жан отпустил его, но запястья тут же ощутили холод металла. Наручники? Серьёзно? Отец сковывал его цепями, одевал кандалы, наручники были самым лёгким способом. А он не искал лёгких способов. — Натаниэль, кто твой король? — спросил Рико. Нил плюнул ему в лицо. Рико замер, медленно поднял руку, дотронулся до щеки. Опустил взгляд на липкие от слюны пальцы, словно только теперь поверил в случившееся, а потом железной хваткой стиснул лицо Нила. Силой раскрыл ему рот, харкнул, зажал его губы ладонью, чтобы он не мог выплюнуть. Нил хотел пнуть Рико, но Жан уже придавил его ноги, усевшись на них. Рико поднес нож к груди Нила и провел лезвием по коже. — Я причиню тебе невыносимую боль, — пообещал он. — Когда не сможешь больше терпеть, не стесняйся, кричи. Нил сглотнул и рассмеялся в голос. Боль стимулировал внутренние я, которые не были довольны случившимся. – Ну так давай, я жду.                                            *** Нил не помнил всего. Он осознал только одно: на поле вышел не только он, но и Натаниэль. Первая игра была самой трудной, вторая уже более терпимой, а дальше, дальше он просто ловил кайф. Если тренеру нужна покорность, то он может себе отсосать. Нил долго терпел пытки, хотя и пытками он их назвать не мог. Однако же,  Тетсуси надоели сопли Рико и его беспомощность. На четвертый день Нил посетил подвал. Он не сопротивлялся когда его приковали к стулу. Не кричал когда били током, лишь шипел. Не орал когда иголки засовывали под ногти. Он устал. Страшно и больно стало на шестой день или пятый. Он уже не помнил. Он помнил лишь то, что устал на столько, что выпустил Оливера. До этого он выпускал лишь Натаниэля и угрожал Рико. Он даже полоснул его пару раз. Его пытали и заставляли играть, за вечер он мог сменить все позиции по очереди и получить наказание за плохую игру. Страдал и Жан. На шестой день Нил получил телефон, он успел позвонить по заветному номеру. Время пришло. Жану пора покинуть птичек. – Ты не можешь просто вытащить меня отсюда, а сам остаться. Он убьет тебя. – Я нужен ему, а значит не убьет. – Нил... – Нет Жан, ты заслужил этого, ты заслужил свободы. Езжай к своему солнечному мальчику и передай от меня привет. С тренером Троянцев мы уже договорились. – Меня не отпустят просто так. Его Господин Ичиро узнает, я труп и ты тоже. – Какая жалось, господин Ичиро уже знает. – Что? – глаза француза расширились как две монетки. – Ну, будем считать, что у меня с ним сделка. Машина почти здесь, иди. – Обещай, что вернёшься живым. – Иди Жан. Он расстался с другом, но знал, что теперь тот в безопасности. Отправляясь в Гнездо он дал хотябы маленько поддержки. И она была. Мир обрабатывал его раны, а Жан помогал накладывать швы. Все просто прекрасно. Но то, что удивило Нила больше всего, это то, что Рико был доволен. Он не кричал, не резал. Он просто ушел. Лучше бы он остался. Нил понял, что все это лишь иллюзия, только в тот момент, когда дверь открылась, и стоял там не Рико. Тело болело так, что могло быть разорвано на части. Он уже видел такое лицо. Лицо человека, который предвкушает. Он видел такое лицо у Дрейка. 1... 2... 3... 4... 5... Нил был уже прижат к кровати, буквально вдавлен в матрац. Он не сразу понял как это произошло. Он был слишком медленным, слишком устал и слишком ослаблен. – Нам сказали придти и показать тебе, кто тут хозяин. – Рико... – прохрипел Нил, его руки задрожали, когда их коснулись чужие ладони. – Рико? – парень чутка рассмеялся, – он слишком глуп для этого. Тренер приказал расправится с твое враждебностью, поэтому мы немного поиграем. Ком в горле сдавил голос, Нил почувствовал несколько рук на своем теле, почувствовал как футболка полетела в сторону. – Ты так уродлив, Рико говорил, что ты мутишь с тем психом - карликом, как он ещё не бливанул от этого вида? – Убери свои блядские руки. – Проревел Нил ударяя парня в бок. – Сука! Ворон не отошёл, он лишь зажал чужой рот руками, Нилу казалось, что его шея вот-вот треснет. Ублюдок стянул с него шорты, Нилу показалось, что он сейчас рассыпется. – Ну вот, мы хотели как лучше, а ты все только усложняет. Слышал ты спас кого-то от изнасилования. – Да-да, монстр Пальметто, убил насильника. Интересно, а кто-нибудь приедет спасти тебя? Твои товарищи даже не знают где ты. Нил не ждал милосердия, когда первый ворон вошёл в него, разрывая все внутри, он издал лишь, что-то похожее на вой. Он чувствовал, как все внутри трещит по швам Следующий парень занялся его ртом. Так продолжалось не единожды, они не остановились. Когда один закончил, подходил другой, а если становилось скучно, то он даже не ждал пока первый закончит. Он просто пристраивался и все.  – Ты блять, маленькая шлюшка, просто признай что тебе нравится. Попроси хорошенько и мы прекратили. Ну же, скажи пожалуйста. Давай, и мы сжалимся. Внутри все смешалось, он уже не понимал кем является. За время долгой пытки он не раз менялся местами с Энвером, Крисом, Томашем, Оливером или же Стефаном. Когда один больше не мог терпеть и отключался, приходил второй. В сознании оставался лишь Нил. Он чувствовал лишь запах крови и спермы. Чувствовал чужие потные руки и то, как онемело все внизу. – Пожалуйста. – Прохрипел он. Но парни лишь снова рассмеялась. – Забавно, Жан тоже в первый раз поверил. Правда он был намного громче. – парень с забавой набрал темп и начал выбиваться все быстрее и быстрее. Нила обожгло кипятком. Жан. Милый Жан. Друг, брат, тот, кого все бросили. Он терпел это не раз. – Ну же, давай, скажи пожалуйста, мы плохо расслышали. Низ живота болел, а желудок скрутило ещё больше. Теперь он понимал, почему Эндрю так ненавидит это слово. Понимал то чувство, когда тебя разрывает на куски и никто не может помочь. Он понимал, что Эндрю всегда был тем, кто не сделает больно. Он вспоминал его и боролся с желанием заплакать. Он вспоминал, пока не нащупал какой-то металлический предмет, среди одежды тех подонков. Обычная пряжка от ремня с маленьким металлическим выступом. Он сжал предмет со всей силой, что осталась в нем и ударил одного из воронов. Красная полоса прошлась от шеи до ключиц. Парень взвыл от боли и чуть не упал. Во время избиений Нил отключился. Лучше бы он умер. ~~~ Он очнулся от лёгкого скрипа и шарканье чьих-то ног о каменный пол. Он не сразу понял, что именно увидел, он понял лишь то, что кто-то рассмеялся, да так громко, что уши закладывало. Этот человек не сдерживал порывы крика и не стеснялся переходить на хриплый гогот. Когда горло заболело, он понял, что это его смех. Это он смеётся, смеётся потому, что видит как руки молодого врача обвили талию капитана, он видел как тот поцеловал его. Видел. И смеялся. Он понимал, что в этом проклятом мире, он нашел лучших людей, которые стали ему семьёй. Лисы. Да он думал о лисах. Даже на грани собственного безумия он не отпускал эти образы из пямяти. Возможно, больше никто не заслуживает его внимания. Никто, кроме них и Эндрю Миньярда. Гребаного Эндрю Миньярда. Такого красивого и неповторимого. Дни шли. И ничего не менялось. Трость, нож, потные руки, поле. Мир в котором был лишь Эндрю свернулся маленьким шариком, в котором можно было разглядеть лишь один цвет, – кислотно-оранжевый. Похоже сама его душа приобрела форму лисьей лапы. Каждое разочарование открывает глаза, но все больше закрывает сердце.