Остановись и гори

Робин нравится, как Нэнси ест. Когда она аккуратничает, откусывая крошечный кусочек от пончика в сахарной пудре, и всё равно пачкается, Робин хочет слизнуть то немногое, что видит, с её губ, втянуть в рот верхнюю, медленно посасывая и лаская. Она ёрзает на месте, мгновенно краснея, и отводит взгляд. Когда Нэнси пьёт ванильный милкшейк, плотно обхватывая губами трубочку, Робин хочет, чтобы это был её язык, упруго толкающийся между этих невозможных ярких губ. Она жмурится от воображаемого удовольствия и смаргивает фантазию, пока не привлекла к себе лишнего внимания. Когда рожок мороженого в пальцах Нэнси начинает подтекать на жаре, а она, смеясь, собирает сладкие капли языком, Робин кажется, что сама она плавится тоже, представляя, что вместо хрустящей вафли под твёрдым упругим языком Нэнси её гладкая шея. Робин сглатывает скопившуюся слюну и спешит занять свой рот мороженым, пока не сказала чего-то странного. Когда зубы Нэнси смыкаются на куске обжигающей пиццы, а влажно блестящие маслянистые ниточки сыра рвутся от натяжения, Робин представляет, что это тянутся паутинки слюны от её напряжённо торчащих сосков прямо к губам Нэнси. Она хватает банку колы и делает несколько больших жадных глотков, подавляя возмущённый стон. Когда Нэнси кусает спелый сочный персик, и сок пачкает её пальцы и рот, Робин не может сдержать жалобного писка. Они сидят на кухне дома у Стива, наблюдая за тем, как дети не без успеха пытаются разъяснить ему правила своей дурацкой настолки, не обращая внимания на происходящее вокруг. Нэнси понятия не имеет, что с ней творит, когда ест. Или имеет? Она поднимает глаза на Робин и улыбается, медленно облизывая косточку. Чёрт. Робин давится вдохом, её щёки моментально наливаются алым, а жар от лица растекается, кажется, до самых сосков. Она вскакивает, запинаясь о собственные ноги, и спешит в ванную, чтобы умыться холодной водой и хоть немного привести мысли в порядок. Между бёдер сладко пульсирует от довольного смешка Нэнси, несущегося ей вслед. Вода не остужает голову, Робин отфыркивается, встряхивая волосами, и крошечные капельки по шее затекают под футболку, моментально впитываясь в мягкую хлопковую ткань. Она смотрит в зеркало на своё смущённое пылающее лицо и нервно кусает губы, и только когда щёлкает замок, а в отражении появляется фигура Нэнси, Робин понимает, что даже не заперла дверь. — Ты такая милая, когда краснеешь, — шепчет Нэнси, приближаясь к ней со спины, и берёт за руку, разворачивая к себе лицом. — Я... То есть что... — договорить Робин не успевает, влажные губы Нэнси умело накрывают её рот, делясь сладким персиковым вкусом, а ловкие тонкие пальцы расстёгивают пуговицу широких джинсовых шортов. Робин приоткрывает в испуге рот, чувствуя ласковый горячий язык внутри, и не может не думать о том, что целоваться Нэнси научил Стив. И сейчас ладонь Нэнси мягко надавливает на её промежность через тонкое бельё в ванной Стива. Робин уверена, что возбудиться сильнее просто невозможно, но мысль о том, что их могут застать здесь, моментально делает её ещё влажнее. Нэнси подсаживает — и откуда столько силы в этом маленьком хрупком теле? — её на раковину, стягивая с неё шорты до щиколоток, и опускается на колени, языком проводит упруго между её разведённых бёдер, отодвинув мешающуюся ткань в сторону. Робин захлёбывается томным стоном, затыкая свой рот ладонью. Даже в самых смелых своих фантазиях она не заходила так далеко. И никогда не была настолько мокрой. Языком Нэнси напористо раздвигает нежные складочки половых губ, проскальзывая слишком легко по обильно выделяющейся смазке, посасывает набухший клитор, плотно обхватывая его губами, совсем как ту чёртову трубочку. И Робин плывёт, выгибаясь и кусая губы, комкает в пальцах подол задранной футболки. Нэнси лижет и сосёт, причмокивая, гладит ладонями её длинные нежные ноги, вжимается носом в короткие жестковатые волоски на лобке и не перестаёт смотреть ей прямо в глаза. Бёдра Робин вздрагивают, клитор пульсирует под твёрдым языком, а из горла вырывается тихий ломаный всхлип. Нэнси лижет её в живот, оставляя влажный липкий след, и поднимается. Её подбородок блестит от слюны и смазки, а в глазах полыхает настоящее адское пламя. — Нужно вернуться к остальным, пока Стив не начал нас искать, — говорит она таким спокойным тоном, словно ничего не произошло, коротко и нежно касается губ Робин. — И я не доела персик.