***
— Мистер Ким, вилла в вашем распоряжении, — дворецкий слегка склонил голову, отвечая на вопрос Тэхёна. Омежка хотел пройтись по другим комнатам и изучить, что еще можно было найти в этом огромном доме. Хотя на самом деле он просто искал способ отвлечься от утренней заминки между ним и Чонгуком. Его пробрало дрожью от одной только мысли, что альфа стоял на террасе второго этажа и наблюдал за ним сверху вниз, Бог знает, сколько времени. Ему не нравилось любое внимание со стороны магната, потому что оно в лишний раз служило напоминанием об их общем секрете. С каждым новым утром, при виде приветливой улыбки Чимина, чувство вины внутри Тэхёна росло с неимоверной скоростью, затрудняя общение между ними. Парень предпочитал проводить свободное время в своей комнате, когда супругам не нужно было уезжать по делам. Чимин, в основном, всегда дома, а вот Чонгука почти не видать. Порой магнат возвращался слишком поздно, но любящий муж все равно просыпался, встречал и дарил альфе долгожданное расслабление. И Тэхён не понимал, зачем так внимательно следил за их отношениями. — Кроме кабинета господина Чона, — напомнил Тэхён дворецкому, ведь никто изначально не удосужился предупредить гостя о правилах проживания на вилле. — Так точно, — дворецкий кивнул. — У вас будут пожелания на обед? — Я не привередлив, — Тэхён улыбнулся, умалчивая о том, что все еще страдал отсутствием аппетита. Чунмен поспешил успокоить тем, что, возможно, организм суррогата таким образом реагирует на пережитый стресс. Переезд, все бесчисленные процедуры и анализы, переживания и тревоги о папе — букет для того, чтобы ощущать постоянную тошноту. Ему прописали витамины, даже вручили список продуктов, которые желательно включить в рацион питания, а потом попросили и Тэхёна, и Чонгука с Чимином, оберегать омежку от стрессовых ситуаций. Полный покой и никакой негативной энергетики вокруг. С последней рекомендацией танцор охотно согласился, а потом подумал, что единственный, кто вгонял его в тревожное состояние — господин Чон с тяжелым и мрачным взглядом. Когда дворецкий удалился проследить за готовкой, Тэхён спустился на первый этаж в гостиную, глядя на большой угловой диван, на котором могло уместиться человек пятнадцать, если не больше. Казалось необычным иметь огромный дом, в котором жили всего двое. Тэхён себя не считал, потому что здесь он — временный гость. Наверное, в этом и была особенность богатых людей: иметь все, что пожелает душа, не отказывая себе буквально ни в чем. Обойдя коридоры на первом этаже, заглянув в пару гостевых комнат, омежка наткнулся на лестницу, которая вела на нулевой этаж. Он и не знал, что на вилле три этажа. Смирившись со своим любопытством, Тэхён спустился вниз по мраморным ступеням босыми ногами. Каждый шаг вперед захватывал дух: перед ним открывалась новая, не менее пугающая сторона Чонов. Омега оказался в большом зале для отдыха с приглушенным светом, но освещения было достаточно, чтобы разглядеть то, что шокировало до глубины души. Тэхён ватными ногами прошел к центру зала, на стенах которого висели картины знаменитых художников, а в самом углу стоял черный рояль. Рядом были два невысоких столика с мягкими кожаными диванчиками, видимо, чтобы гости наслаждались музыкой. Кто в семье Чон мог играть на рояле? Чонгук или Чимин? Тэхён склонялся ко второй версии, хотя от альфы можно было ожидать невозможного. Как например, популярные картины «Звездная ночь» и «Подсолнух», написанные Ван Гогом, творение Пикассо «Девочка на шаре», или «Сотворение Адама», оригинальное писание рук Микеланджело… Тэхён бы и не узнал, если бы не присмотрелся к подписям в правом нижнем углу каждой картины. Чонгук, будто фанатик, собрал у себя на вилле все самые популярные шедевры. Кто любовался этими картинами, если к ним практически никто не приезжал в гости? Помимо их французских родителей. Танцор, приоткрыв рот от изумления, подошел к картине Ван Гога, вглядываясь в голубые оттенки. Он так часто видел копии в некоторых заведениях в Сеуле, даже не предполагая, что однажды окажется лицом к лицу с оригиналом. — Нравится? — Боже! — Тэхён схватился за сердце, обернувшись на густой бас, прозвучавший за спиной. В один день Чонгук просто доведет его до гибели внезапными появлениями. — Всего лишь я, — улыбнулся Чонгук, кивнув на картину. — Нравится? — В каком еще музее людей водят за нос? — Тэхён медленно выдохнул, приходя в себя. — Вы бы меня так не пугали больше… — Я тебя напугал? — магнат удивленно вскинул брови, скрестив руки на груди. — Не думал, что тебя можно напугать, — а потом снова посмотрел на картину. — В Нью-Йоркском музее современного искусства, — и натянул улыбку полную самодовольства. Влажные волосы альфа собрал в хвост, а вместо майки надел широкую футболку, чему Тэхён был несказанно рад. Утром ему было некомфортно из-за того, что альфа стоял в майке, которая практически ничего не скрывала. Отрицать было глупо: Чонгук сильный и привлекательный альфа, а Тэхён… Слишком одинокий и тот, кто добровольно отказался иметь то, что имел сейчас Чимин — семью. Тэхён огляделся, проверяя к чему еще можно было докопаться, однако продолжать разговор ему не хотелось. А Чонгук будто специально искал с ним встреч, каждый раз неожиданно появляясь перед омегой. Голубые глаза наткнулись на два бильярдных столика в другой стороне зала и на барную стойку, за которой хранились различные бутылки алкоголя. Вспомнил про рояль и посмотрел в сторону огромного инструмента, к которому хотелось прикоснуться пальцами и наполнить эту комнату приятной мелодией. Правда… Он так и не научился играть, потому что так и не прошел обучение в желаемом учебном заведении. Мечту пришлось оставить ради жизни папы. Тэхён никогда не жалел об этом. Чуть-чуть тосковал, но это временная грусть. Он уверен в этом. — Вы играете? — Тэхён спросил не столько из любопытства, сколько из приличия. Тишина хуже любого шума рядом с Чонгуком. Мужчина ему кивнул и спросил: — А ты? — Нет, — тут же ответил омега, но быстро добавил, увидев сомнение в чужих глазах, — Лишь одну мелодию. — Сыграй, — требовательно. — Не хочу. Чонгук рассмеялся чуть ли не с удовольствием, откинув голову назад. Ему, видимо, нравилось, когда Тэхён показывал характер. Но омежка делал это не специально — он в самом деле не горел желанием играть перед магнатом. И чтобы не продолжать этот бессмысленный диалог, Тэхён, как и положено, спросил: — Могу я идти? Чонгук, как и в прошлый раз, осмотрел омегу с макушки до пяток, а потом обратно, в упор глядя в голубые глаза, что доставляло Тэхёну дискомфорт. Чонгук продолжал вести себя так, словно это не на его безымянном пальце блестело кольцо, словно это не он ночами ублажал мужа поцелуями и ласками, словно не он с трепетом целовал своего истинного во время завтрака. Почему альфа продолжал проявлять неположенное внимание к суррогату, вгоняя парня в еще больший стыд перед Чимином? — Нет, — прервали хаотичные мысли Тэхёна. — Мне нужно поговорить с тобой. Присядь, — Чонгук указал взглядом на один из диванчиков. Омежка послушно опустился, нервно перебирая пальцами края футболки. Старший подошел к роялю и облокотился поясницей, пряча руки в карманах брюк. У Тэхёна в груди стало слишком тяжело, будто воздух перестал поступать из-за нервного ожидания последующих слов. — Первое: ты можешь навестить папу на следующих выходных, — танцор встрепенулся и подался вперед для уточняющего вопроса, но альфа вскинул руку, останавливая его. — Он в Германии. Мне нужно в Мюнхен по делам, вы с Чимином поедете со мной. Пока я буду разбираться с рабочими вопросами, Чимин отвезет тебя к папе. Это ясно? — Да, — тихо выдохнул Тэхён, ощущая небывалое облегчение и радость. Он так сильно скучал по папе, что сама мысль о разлуке на целый год устрашала. Может поэтому его постоянно тошнило? Парнишка не привык быть вдалеке от папы. — А второе? — В пятницу пройдет закрытое мероприятие, и ты пойдешь с нами. — Я? Зачем? — Тэхён нахмурился. — Я сообщил всем о том, что у меня будет наследник, — Чонгук оттолкнулся от рояля и стал медленно шагать по залу рядом с картинами. — Это событие не может не отпраздновать наша семья… Но, — магнат нехотя посмотрел на омегу. — Никто не будет знать, что ты суррогат. Официальная версия — беременный Чимин. Тебя мы представим кузеном со стороны семьи Пак, поэтому твоя фамилия не Ким, а Пак. — К чему столько хлопот? — Тэхён все равно не понимал, а все эти басни казались ему смешными. Зачем усложнять то, что можно было провернуть гораздо легче и проще? — Я могу не пойти на этот вечер, и вам не нужно придумывать сказки… — Завтра с Чимином отправитесь в салон и по магазинам, — Чонгук прервал лепет Тэхёна, явно недовольный тем, что все его решения пытаются так или иначе оспорить. — Тебе надо перекраситься в черный, — бросил альфа прежде, чем покинул зал, оставляя Тэхёна в полном смятении и возмущении.***
Чонгук задержался дома у Адриана, увлекшись беседами о предстоящих планах на Европу. В разговоре альфа осторожно упомянул, что все еще рассматривал дом Дюбуа как место жительства для суррогата, на что старший альфа ответил согласием. Как оказалось, он даже сам хотел предложить такой вариант. Осталось только переубедить Чимина держать Тэхёна двадцать четыре часа в сутки на вилле перед глазами, который начинал раздражать Чонгука своим поведением. Мало того, что он показывал непослушание, так еще и противился, упрямился, а на приказ сменить имидж и вовсе разозлился. Об этом ему сообщил Чимин, к которому и посыпались все недовольства Тэхёна. Магнат ожидал подобной реакции, поэтому все равно настоял на своем, отправляя их утром в салон. Омега с плохо скрываемой злостью, проигнорировал слова альфы, а Чимин попросил не давить на суррогата. Но ведь младший попросту не понимал, с какой целью Чонгук раскидывался подобными приказами. Лично ему плевать на внешний вид омежки. Просил он с целью уберечь, предостеречь, потому что яркий розовый оттенок слишком привлекал внимание. Магнату это не нужно. Ему нужно, чтобы омежка оставался неприметным в толпе. Достаточно его запаха, от которого кружилась голова у любого альфы. Чонгук не слепой, чтобы не заметить, как мужчины осторожно и незаметно вдыхали полной грудью, наслаждаясь вишневым ароматом. Была бы воля и возможность, глава не выпускал бы суррогата из дома и напичкал бы подавителями, чтобы ни один не смел даже коситься в его сторону. Дело вовсе не в ревности, а в том, что внутри него их с Чимином плоть и кровь, их частичка. — Ты уверен, что его стоило брать с собой? — Чимин, сидевший рядом в машине, прильнул к мужу под бок, не переживая испортить укладку. Блестящий костюм на омеге сидел сногсшибательно, и Чонгук долго не мог отпустить мужа из своих голодных объятий, желая взять Чимина прямо в золотистом костюме. Омега не противился, но все же настаивал на благоразумии, ведь до начала мероприятия оставалось всего ничего. — Он не перекрасил волосы… — Уверен, — Чонгук поджал губы, услышав последнее. — Его все равно уже заметили с нами… Пока не начали копать, бросим монету первыми. — Почему ты приставил к нему самого Джэхёна? — Чимин задумчиво посмотрел на мужа, а второй не знал, как ему объяснить свое решение. Ему не нравился ни один из представленных вариантов, а Джэхёна он знал, как свои пять пальцев, доверял и был спокоен. Однако у парня было достаточно других забот, связанных с Италией, поэтому Чонгук попросил Намджуна продолжать подбор персонала. Придет время, и придирчивость магната окупится. — Не доверяешь никому? — догадался Чимин, и альфа кивнул, не желая продолжать тему безопасности. На данный момент она самая щепетильная и болезненная для главы мафии, у которого каждый человек на пути — это потенциальный враг. За организацию вечера полностью отвечал Чимин, выбрав местом проведения торжественный зал в одном из отелей, принадлежавших семье Чон-Дюбуа. Другие заведения Чонгук бы и не одобрил все по той же причине безопасности. Поэтому их встречали с почестями и поклонами, как и положено по корейским традициям. Не дожидаясь, когда Джэхён с водителем и с суррогатом будут на месте, супружеская пара прошла в просторный и светлый зал, наполненный фуршетными столиками с различными изысканными деликатесами, официантами, которые разносили и предлагали напитки, и некоторыми гостями, явившимися на торжество раньше виновников. Адриан с Жозе тоже были на месте и радостно улыбнулись при виде истинной пары. — Ты решил не привозить его? — Адриан шепотом спросил у Чонгука, не заметив с ними Тэхёна. — Едут. — Чонгук, твой омега просто… Нет слов! — Жозе взял Чимина за руку и покрутил вокруг оси, демонстрируя омежку во всей красе. Чонгуку говорить о таком и не нужно, потому что он и сам прекрасно осведомлен о безупречности мужа. — Бриллиант! — Папа Жозе, — смущенно улыбнулся Чимин, прикрыв рот ладошкой. Чонгук догадался, откуда внезапное внимание Жозе к его мужу. Наверное, подсознательно все еще переживал относительно крепкости их союза, предполагая, что ее может сломать суррогатный омега. Фыркнув, Чонгук отвернулся от папы, поворачиваясь к гостям, которые один за другим подходили к ним для приветствия. На данном торжестве планировалось собрать всех инвесторов, с которыми работал Чон, его партнеров по бизнесу, некоторых политических деятелей, известных журналистов и звезд. До звезд особо и не было дела, потому что они никогда не волновали магната. Но Чимин любил поддерживать с ними связь, приглашая популярных певцов выступать на разных праздниках. — Господин Чон, должен сказать, что мы были невероятно счастливы узнать, что у вас будет пополнение, — нагло соврал один из немецких инвесторов Чонгука. — Поздравляю, мистер Чон! — альфа чуть склонил голову и протянул бокал вина, чокаясь сначала с Чонгуком, а затем с Чимином, которому предусмотрительно вручили стакан воды. Так один инвестор за другим, один политик за следующим продолжали подходить и поздравлять семейную пару, не затягивая разговор и обмениваясь лишь парочкой фраз. Чонгук взглянул на часы, когда запоздало понял, что Тэхёна с Джэхёном все еще нет на месте. Только альфа собирался набрать телохранителя, как его макушка показалась у входа. Джэхён вопросительно посмотрел на босса и, получив утвердительный кивок, пропустил суррогата вперед, уступая место. Вместо того, чтобы смотреть на Тэхёна, альфа бдительным взглядом обвел гостей, заостряя внимание на альфах. Магнат обнаружил вполне ожидаемую реакцию, глядя на внимательные и любопытные взгляды гиен, что внаглую обратили свои взоры на молодого, красивого и вкусного омегу. Тэхён шел за Джэхёном с чуть опущенными плечами, словно ему было некомфортно. Чимин был прав: суррогат не перекрасился в черный, зато, как протест, преобразил волосы в пепельный цвет. Раздражение Чонгука усилилось вдвойне при виде Тэхёна, на котором притягательно идеально сидел костюм, подобранный Чимином. Под чёрный пиджак Ким надел белую майку, а серебристая сережка средней длины в левом ухе, как изюминка на торте — придавала сексуальный окрас его образу. Не надо было его приводить сюда… Чонгук ощущал себя настоящим придурком, а таковым он никогда себя не считал. Все его решения были тщательно обдуманные и взвешенные. Нет, появление танцора не было ошибкой. А вот собственная реакция… Вполне. Рядом с ним стоял его истинный, от которого у него подкашивались колени, но почему его глаза так жадно смотрели на Тэхёна? И как убрать этот сгусток гнева внутри, который затуманил разум и пробудил инстинкты альфы защищать от всех наглецов в этом зале? — Прелестно выглядишь, Тэхён, — Адриан прокомментировал первым, когда суррогат подошел к их столику, а Джэхён встал у стены, неотрывно глядя на подопечного. — Пак Тэвон, — Чимин напомнил отцу с милой интонацией, глазами стреляя на гостей. — Помните, отец? — Ах, ну да, — Адриан стукнул себя по лбу. — Забыл. Тэвон, — кивнул мужчина и хмыкнул. — Тебе к лицу новый имидж. — Благодарю, господин Дюбуа, — Тэхён поклонился сначала Адриану, затем Жозе, который одарил суррогата нечитаемым взглядом, а после и молодой супружеской паре. Еще одно подтверждение, что Жозе был скептически настроен по отношению к Тэхёну. — Выглядишь потрясающе! — Чимин стукнул Чонгука локтем, на что альфа ответил недоуменным взглядом. — Правда ведь? — и снова намек, чтобы слова были подтверждены. Но Чонгук не собирался поддакивать, хотя был, конечно же, согласен. — Мои глаза видят только тебя, — магнат говорил, глядя прямо в глаза истинного, но слова звучали, как какое-то напоминание для собственного альфы внутри. Чонгук сопроводил ответ нежным невесомым поцелуем в уголок губ Чимина, не замечая, как Тэхён с силой сжал пальцы в кулак и прошел к другому столику, за которым никого не было. Суррогат взял для себя стакан воды и сделал несколько глотков подряд, не совладав с волнением — бокал в руках подрагивал. — Так и знал, — обреченно застонал Чон, когда в зал вошел высокий и очень худой бета, с красивыми чертами лица. Француз поклонился некоторым знакомым, которых заприметил на пути к Чонгуку, а потом раскрыл руки в стороны и растянул губы в широкой улыбке. — Bonsoir, Чонгук и самый прекрасный омега Чимин! Всегда приветливый, слишком звонкий и активный Артур — десятилетний партнер семьи Чон-Дюбуа в легальном бизнесе, пожал руку магнату, а затем подошел к Адриану с Жозе, пуская комплименты, которыми он часто разбрасывался. Для Артура все в мире прекрасные, изящные, талантливые, какие угодно, но не плохие. Он сгусток позитивной энергии, от которой у Чонгука начиналась мигрень. Но сегодня — он обещал себе — не будет никаких головных болей, потому что повод по-настоящему великолепный. Через какие-то девять месяцев он возьмет на руки свое чадо, свое продолжение, свое наследие. Магнат бы отдал все, что мог, чтобы Чимин и в самом деле носил их ребенка под сердцем. Он готов был продать душу дьяволу, хотя она и так давным-давно принадлежала исчадию ада. — Должен сказать, что я ждал эту новость больше, чем собственную свадьбу! — такого рода шутки в стиле Артура. Обычно никто над ними не смеялся, но каждый натягивал притворную улыбку. — А где ваш муж? — спросил Чимин невзначай, поглядывая за спину беты. Чонгук же невольно посмотрел на Тэхёна, стоявшего с тем же стаканом, но уже пустым. Его глаза были обращены куда-то в пустоту, а мысли летали далеко за пределами роскошного зала. Возможно, где-то рядом с папой в Мюнхене. — Чимин, — Артур сделал низкий поклон и протянул руку, не глядя на Чонгука. Привыкший к подобному приветствию истинный альфы даже не посмотрел на мужа, протягивая руку в ответ. Бета оставил на ладони невесомый поцелуй и резко посмотрел на Чона. — Я уже говорил, какой ты везунчик? — Упоминал, — магнат кивнул, прижимая мужа к себе за талию. Чимин довольно замурлыкал и поцеловал Чонгука прямо в губы, не удержавшись от внезапной нежности в глазах. — А это кто? — Артур кивнул на Тэхёна, который даже не обратил на них внимания. Не понял, потому что говорили они все на французском, поэтому Чимин мягко подозвал суррогата к их столику. Парень с нежеланием подошел к ним, останавливаясь рядом с Чимином и глядя на француза с легким испугом в глазах. Чонгук не сдержался и прыснул, поражаясь влиянию Артура на окружающих. Таких обычно принимали за ненормальных и закрывали в клиниках, пичкая таблетками. Но у этого француза был слишком огромный счет в банке, чтобы его могли посчитать сумасшедшим. — Это мой племянник — Пак Тэвон, — Чимин представил Тэхёна и потом быстро прошептал ему на ухо, объясняя, кто перед ними стоял. — Он приехал учиться в университете Экс-Марсель. Тэвон, это бизнес-партнер нашей семьи — Артур. Бета также склонился перед омегой, но руку целовать не стал, видимо, не решился, услышав об университете. Разница в возрасте между ними приличная. — Я поражен красотой твоих глаз, — восхитился Артур, наклоняясь вперед, тем самым слегка волнуя магната. Чимин быстро перевел комплимент Тэхёну, на что младший смущенно улыбнулся и прошептал «merci». — Чонгук, предлагаю не стоять столбом, а потанцевать, — француз кивнул в центр зала. — Ты не против, если я приглашу твоего восхитительного мужа на танец? — А когда я был против? — ухмыльнулся Чонгук, вспоминая все три раза, когда бета осмелился пригласить мужа магната на медленный вальс. — Чимин? — Один танец, Артур, — омега закатил глаза и посмотрел на мужа, — А потом спасай, cherie! — А ты тоже не стой! — француз взял Тэхёна за руку и подтолкнул к магнату, который резко изменился в лице. — Потанцуй с племянником, а то ему совсем скучно среди кучки старикашек, — улыбка на лице Чимина тоже померкла, но он быстро собрался и кивнул мужу, чтобы никто не заподозрил неладное. — Тэвон! Танцуй! — Артур жестом показал, что от Тэхёна хотели, и глаза суррогата мгновенно округлились. Больше француз их не донимал, увлекая Чимина в медленный танец под огромной золотистой люстрой. После них подключились еще несколько парочек. — Идем, — Чонгук протянул руку и смотрел взглядом, не терпящим возражения. А Тэхён, как он понял, любитель перечить и упрямиться. Однако, если омежка умело показывал свою строптивость, Чонгук также собирался продемонстрировать собственные настойчивость и наглость. — Все смотрят, Тэхён, — сквозь зубы процедил альфа. — Тэвон, — омега поправил магната и хмыкнул, принимая приглашение. В его глазах можно было прочитать очень многое: смятение, страх, непонимание, загнанность, недовольство и возмущение. В этом вихре чувств Чонгука закрутило нехило, ибо он не понимал собственных спонтанных решений. Ощущал необъяснимую благодарность Артуру за подкинутую идею. Сейчас у магната появилась отличная возможность продемонстрировать, что Тэхён — поразительно вкусный омежка — принадлежал семейству Чон. А это могло означать лишь одно — не связываться с парнишкой, пока не получишь разрешения главы. — Зачем мы это делаем? — также сквозь зубы спросил танцор, становясь напротив альфы, который продолжал держать руку суррогата в своей. — Это лишнее. — Молчи и просто танцуй, — сказали ему строго и осторожно закружили в танце. Чонгук устроил вторую руку на спине омеги, силясь, чтобы не опустить ее на поясницу. Между ними было приличное расстояние, но и этого было достаточно, чтобы вишневый запах омеги ударил в голову альфы. У главы сохранялось невозмутимое и серьезное выражение лица, пока его внутренности скручивались в торнадо непрошенных эмоций. Под ложечкой сладко тянуло, а дыхание непроизвольно становилось учащенным и глубоким, словно альфа внутри боялся потерять возможность ощущать сладкий запах вишни. Если прикрыть глаза, можно подумать, что Чонгук оказался в вишневом саду, только делать этого мужчина не стал. Несколько десятков пар глаз сейчас были устремлены на них, как и беспокойное поглядывание Чимина. Омега больше не ревновал, в этом Чонгук уверен, но его явно что-то встревожило. А Тэхён… Парень опустил руки, соглашаясь на неизвестную ему игру. Он позволял вести себя в этом ненужном танце, взглядом уперевшись в шею альфы, не решаясь смотреть в глаза. Это Чонгуку и не нужно, потому что слишком опасно. В такой близи, в такой позе… Им лучше не смотреть друг на друга. — Тэхён, — шепотом позвали омегу, на что второй промолчал. — Тэхён, дыши, — Чонгук с опозданием заметил, как напряжен был младший и как затаил дыхание. Кажется, он даже сам не понял этого. Интересно, влиял ли запах Чонгука на Тэхёна? Реагировал ли его внутренний омега на присутствие альфы? — Молодец, — магнат невольно улыбнулся, когда младший судорожно выдохнул и облизнулся, приковывая взгляд к своим губам. Чонгук, заприметив маленькую черную точку прямо на нижней губе, заставил себя отвернуться, а потом и вовсе прервал их танец. Альфа действовал быстрее, чем его мысли успевали набирать опасные обороты. — Спасибо, — чуть склонив голову, альфа поторопился к мужу, как и обещал, спасая из лап француза.***
— Боже, что я делаю, — со страхом прошептал Тэхён, взглянув на покрасневшее лицо в отражении зеркала. — Это неправильно, — напомнил омега самому себе, поражаясь реакции организма на близость с Чонгуком. Нет, магнат его не привлекал и не волновал сердце, однако мускусный и шоколадный запах альфы… Когда они танцевали, он будто был окутан ароматом Чонгука, как куполом или щитом, охраняющим от всего опасного и плохого. Омега внутри Тэхёна впервые ощутил себя в полной безопасности, почти так же, как рядом с родителями, когда он забегал к ним в пятилетнем возрасте, просясь лечь между ними. С Чонгуком впервые стало очень уютно и тепло, а в его руках не так страшно, как казалось раньше. Ему пришлось не дышать, чтобы отогнать наваждение и иллюзии, пришлось не смотреть, чтобы не выдать этот позор, пришлось приложить все силы, чтобы не прильнуть и не устроить голову на сильном плече. — Соберись, — Тэхён глубоко вдохнул и облизнул пересохшие губы, глядя на перекрашенные пряди. Ему нравился пепельный цвет, только изначально он планировал перекрасить их в красный, еще более яркий, чтобы позлить Чонгука. Но в последний момент, под уговоры Чимина, выбор танцора изменился. — Мистер Ким, с вами все в порядке? — нетерпеливый Джэхён вернул омегу в русло. Он встряхнул головой и не стал отвечать, выходя из уборной. — Вы покраснели… Вам плохо? Мне сказать господину Чону? — Успокойтесь, Джэхён, — Тэхён закатил глаза. — Я в порядке, — только бы поскорее закончился этот кошмар, и он смог поскорее полететь в Мюнхен к папе. А пока ему приходилось играть неизвестные ему роли, подыгрывать сказкам, вновь непонятно для чего, стоять в большом зале с роскошными и богатыми людьми вокруг, изысканными закусками, не чувствуя ни грамма желания попробовать их. Стоять посреди хаоса белой вороной, которая не понимала, для чего, собственно, ее приволокли на это торжество. Ему не составляло труда сыграть роль племянника семьи Пак, но было больно смотреть, как все подходили и поздравляли супругов с ребенком, видеть, как некоторые омеги с разрешения касались живота Чимина. У Тэхёна появилось еще больше уважения и восхищения к омеге, который стойко держался перед гостями, улыбался и играл еще более ответственную роль. Роль счастливого беременного омеги. Жаловаться не было смысла, потому что в целом его не заставляли делать что-то за рамки выходящее. Все его возмущение было направлено то ли на себя, то ли на Чонгука, то ли все вместе. Тэхён твердо решил, пока пытался привести себя в чувства в туалете, что они обязаны рассказать правду Чимину. Завтра или сегодня уже не имело смысла, он подойдет к магнату и прямо попросит о том, о чем думал все эти дни. Муж Чонгука имел право знать все, и Тэхён был готов к любому исходу событий, к любой самой плохой реакции, только бы успокоиться самому. Чувство стыда и вины губительно, а ему, как показала практика, следовало приводить в порядок моральное состояние. Ребенок под сердцем не был ни в чем виноват и заслужил должного бережного отношения. — Дьявол, — внезапно рыкнул Джэхён позади Тэхёна, на что омега удивленно обернулся, испугавшись, что что-то произошло. Телохранитель косился в сторону главного входа, а после коснулся черного аппарата прямо в ухе и произнес, — Господин Чон, внимание на вход. Нежданный гость, — Тэхён устремил взгляд сначала на магната, который, получив информацию, немедленно посмотрел в нужном направлении. Суррогат — с его любопытной натурой — тоже перевел взгляд туда же, хотя он не до конца понимал, куда именно нужно смотреть. Точнее на кого. А когда голубые глаза зацепились за знакомую фигуру, все вопросы тут же потеряли всякое значение. Как и все, что происходило вокруг него: все эти альфы, омеги и беты в дорогих костюмах, которые вели скучные беседы, исчезли из этого зала. Будто в огромном зале остался лишь Ким Тэхён или Пак Тэвон — это неважно — и этот нежданный гость, окруженный телохранителями. Тэхён вцепился пальцами в Джэхёна, чтобы не упасть от резкого головокружения, чем напугал телохранителя, который моментально подхватил омегу под руку. — Мистер Ким, с вами все в порядке? — Джэхён… Джэхён, отвези меня домой, — Тэхён отвернулся и спрятался за людьми так, чтобы его не смогли увидеть, а потом испуганно посмотрел на телохранителя. — Мне очень плохо… Прошу… — Господин Чон, Тэхёну плохо, — сообщил альфа боссу, но омега даже не мог посмотреть на реакцию магната, потому что грозился попасть прямо под трибунал. — Нет, босс, ему правда плохо… Бледный и, кажется, теряет сознание… Мистер Ким? Вы меня слышите? — Я тут, не паникуй, — дышать и в самом деле стало трудно, когда в нос ударил до боли знакомый цитрусовый запах, от которого и кружилась голова. — Просто отвези домой… — Хорошо, — Джэхён подхватил Тэхёна под локоть. — Босс, мы будем ждать в машине, — сказал альфа, прижимая аппарат к уху. — Принял. — Джэхён, — омега испуганно оглянулся по сторонам и чуть успокоился, заметив высокую фигуру альфы рядом с Чонгуком. — Здесь есть черный выход? — Именно туда я вас и веду. Тэхёна это успокоило, но не помогло справиться с тошнотой и головокружением. Ему было до чертиков страшно попасться на глаза тому, кого, как он считал, похоронил навсегда, когда переехал во Францию. Но настырность альфы сыграла с ним в злую шутку, раз истинный заявился прямо на этот вечер, как ни в чем не бывало! Уму непостижимо! Бо Гом пришел на торжество семьи Чон-Дюбуа! Как могло произойти такое совпадение? Совпадение ли это? Или этот сумасшедший умудрился отыскать Тэхёна даже в Марселе? «Я достану тебя даже из-под земли!», — прозвучал голос истинного в сознании. Когда-то брошенные слова альфы звучали как настоящее проклятие для танцора. Бо Гом не шутил, предупреждая омегу о намерениях. Пак Бо Гом никогда не шутил. Он не умел. Мрачный, опасный, порой отвратительный альфа, которого природа не наделила ничем хорошим, помимо запаха… И все это досталось Тэхёну, как еще одно издевательство от жизни, будто ему не хватило сполна страданий, через которые он проходил с ранних лет. Еще одна ложь, которую ему не удалось скрыть от семьи Чон… Как отреагирует Чонгук, когда узнает правду об его истинном? Он так нагло врал всем, наивно полагая, что никто никогда не узнает правду. Парень в самом деле так беспечно умолчал о самом важном… Тэхён слишком перенервничал за этот вечер и, казалось, устал думать — он неожиданно ощутил полный покой, провалившись в самые темные уголки сознания. Омежка обмяк в руках Джэхёна, потеряв сознание.***
— Я же просил беречь его от стресса, — с укором произнес Чунмен, спускаясь в гостиную, где сидел Чонгук в обнимку с мужем, у которого собрались слезы на глазах от страха за жизнь ребенка. — Ему уже лучше, не переживайте. — С ребенком все хорошо? — уточнил Чимин, подходя к доктору. — Я могу к нему зайти? — Конечно, — улыбнулся Чунмен и похлопал омегу по плечу. — Не дави на него. Ему одиноко, и сейчас он переживает огромный стресс… — Я окажу ему поддержку, — кивнул муж магната и побежал наверх, желая убедиться собственными глазами, что с суррогатом все хорошо. Чонгук проводил Чимина взглядом и вновь уточнил достоверность информации, на что доктор возмущенно закатил глаза. Когда Чунмен уехал, Чонгук решил, что больше омега не выйдет из этого дома без особой надобности. Он готов был пойти на крайние меры и перевезти папу Тэхёна в Марсель, лишь бы омега оставался в безопасности, в сохранности и в здравии. Однако Чунмен говорил, что чрезмерная опека может также пагубно сказаться на моральном состоянии суррогата. Мужчина ощущал себя будто в клетке с прошлого вечера, не до конца понимая, что могло послужить причиной обморока омеги. Тэхён выглядел вполне нормальным, бодрым и почти радостным, когда речь заходила о поездке к папе в Мюнхен. Им пришлось раньше времени покинуть мероприятие, чем они вызвали явное непонимание, вопросы, которые Адриан смело взял на себя. Но Чонгука не волновали никакие слухи и догадки чужих ему людей. Он не переживал, что будут писать в газетах и журналах, о чем будут говорить корреспонденты по новостям. Все, о чем он мог думать — это Тэхён, его безопасность и здоровье, и совсем маленький плод Чонов, которому от силы две недели. — Босс, — в гостиную вошли Хосок и Юнги. Чонгук встревожился при виде напряженных лиц своих людей, догадываясь, что те пришли совсем не с благими вестями. — Лучше присядь. — Что? — Чонгук сел на диван, а Юнги вытащил ноутбук из сумки и поставил на журнальный столик, пытаясь найти нужный документ. Хосок стоял рядом растерянный и даже расстроенный, не зная, как донести то, с чем он пришел. — Хо, говори уже! — Сначала Юнги, — кивнул правая рука магната. — Босс, тот тип, на которого мы пытались выйти, — Юнги показал пальцем на фотографию из видеозаписи, где Тэхён говорил с каким-то мужчиной. Чонгук кивнул. — Мы нашли его. — И? — глава кипел от нетерпения. — Не тяни резину! — Сам смотри, — Мин включил еще одну запись, и Чонгук хмуро уставился на банкетный зал, где несколько часов назад они проводили прием. Все сложилось в ясную картину в первые же секунды, но альфа продолжал молча и мрачно смотреть в экран, ожидая появления ненавистного ему человека. Вот Тэхён вернулся в зал с Джэхёном после длительного отсутствия, вот главные двери открылись, и в зал вальяжной походкой вошел Пак Бо Гом собственной персоной с телохранителями, и вот — как и чувствовал Чонгук — Тэхён, который увидел корейского главу и резко отвернулся, хватаясь за Джэхёна. — Человек, который преследовал суррогата и Пак Бо Гом — это один и тот же альфа. И они… — Истинные? — сурово прошептал Чонгук, вспоминая, как Тэхён уверял их, что истинного у него нет. — Именно. — Теперь ты, — Чонгук обратился к Хосоку, который до этого молча и терпеливо ждал своей очереди. Магнат не собирался показывать спектр эмоций, которые сейчас бурлил в его крови, но уже планировал провести воспитательную беседу с Тэхёном, напоминая о том, как плохо обманывать. Ему хотелось взять этот ноутбук и швырнуть так, чтобы он сломался, разбился, а потом найти Бо Гома и сделать из него грушу для битья. Чонгуку срочно нужно на ринг, иначе… Иначе он не мог отвечать за собственные действия. — Хосок! — рыкнул альфа, глядя на свое мрачное лицо на погасшем темном экране. — Звонил врач… Папа Тэхёна скончался, босс.