Тепло родных душ

Калейдоскоп солнечных лучей пробивался сквозь мельтешащие от лёгкого тёплого ветерка листья, яркими отблесками играя по неторопливо утекающей куда-то вдаль речушке. Развалившись на покрывале, Юля пыталась вчитываться в полифонию тем так любимого Игорем «Преступления и наказания», но окружающая действительность не вязалась со стылым и ужасающим Петербургом, из которого они наконец-то смогли уехать на пару дней. Когда-то давно, ещё в школе, этот пугающий талмуд пришлось прочитать насильно, потом ещё и в университете на него некоторые молились, а сейчас её Игорь души не чает в русской пессимистичной литературе. Так что делать нечего — отпуск позволяет тратить несколько часов подряд на неподъемный текст. Для неё это превратилось в своеобразный челлендж, Игорю оставалось только тихо радоваться такому желанию. Он, кстати сказать, сидел на невысоком бережку, резко обрывающемся здесь вниз, и наслаждался прохладой небольшой заводи, где они с Юлей разбили лагерь. Не будучи заядлым рыбаком, он редко выбирался к водоёмам именно с целью наловить рыбы, но Фёдор Иванович ему уже плешь проел про то, какие тут рыбные места, и что даже Игорь сможет какую-нибудь мало-мальски приличную рыбёшку добыть. Он такого энтузиазма не разделял, но сейчас с каждой минутой понимал, что дело тут совсем не в рыбе и не в её количестве, — хотя это тоже важно — но в самом умиротворении. Сидишь себе, видом наслаждаешься, тишиной — отдых да и только. — Намажешь мне плечи? Не хочу майку надевать, — чуть ли не шёпотом попросил Гром, будто бы боясь нарушить окружающую идиллию переругивающихся где-то в вышине птиц, мерного плеска воды и задумчивого мелодичного мычания Юли. — Это надо было сделать ещё час назад, — вздохнула она, откладывая книгу и начиная копаться в сумке. Опустошив её почти до самого дна, Юля всё-таки выудила оттуда продолговатый белый тюбик с улыбающимся солнышком на этикетке. — И от комаров пшикалку достать тоже нужно, задерут к вечеру, — почёсывая несколько укусов, пожаловался мужчина. Комары, хоть и не были главной напастью Петербурга, Игоря доводили его до белого каления одним своим издевательски тоненьким писком. Извечный вопрос, почему они всегда выбирают летать именно над ухом, а не покусать спокойно где-нибудь ногу и успокоиться, оставался для него так и неразгаданным. У Игоря каждый укус становился не просто неприятностью, омрачавшей его жизнь лёгким зудом, а прямо стихийным бедствием. Даже маленькая розовая точка, становилась огромной шишкой, которую он переставал чесать только когда Юля начинала бить по рукам. — Ещё пояс из собачьей шерсти закажи, я твой дома оставила, уж извини, — вспомнила их обычную дразнилку Юля. — Я не настолько старый. Язва. — Дед, — припоминать то, что Игорь внутренне уже дед, она не устанет никогда. Главное, не перегибать палку, чтобы он не начал искать первую седину в волосах. — Три раза за ночь уже не могу, ищи любовника. — Горь, фу, — притворно скривилась Юля, размазывая по его спине тонким слоем специальный крем. — Кто о чём, а ты об этом. А по поводу любовника ты не расслабляйся, я ведь на самом деле подумаю. У меня даже есть на примете кое-кто. Игорь чуть удочку в воду не отпустил, резко повернулся и стал внимательно смотреть на Юлю, сощурив глаза и поджав губы. На неё эти игривые подозревалки, как она называла такое выражение лица, уже давно не действовали. Пока Игорь изображал обиду вселенского масштаба и этого же размера предательство, поразившее в самое его нежное мужское сердечко, Юля обратила внимание на сильнее обычного прыгающий поплавок. Яркая вода ослепляла, искрила под летним солнцем, не давала сосредоточить внимание, но было видно, что на удочку всё же кто-то клюнул, хоть и очень старался теперь соскочить с крючка. — Ты рыбу собираешься домой привозить? Если вытянешь, я даже сама почищу, — предложила Юля, зная, как Гром не любит возиться именно с подготовкой рыбы. — А если нет, то у меня любовник, не забывай. — Да с я теперь в жизни этого не забуду, спасибо, любимая, за мотивацию, — продолжил ерничать Игорь, но к удочке всё же вернулся. С Юли станется на самом деле развести какого-нибудь бедолагу, которому придётся потом получать от Грома. И в этом ровным счётом никто не будет виноват. Задремав на пару минут, Юля чётко услышала момент, когда недалеко от неё с влажным шлепком приземлилась первая рыбешка. Она поблескивала на свету серебристой чешуëй и всё билась, силясь соскочить с крючка и вернуться в воду. Игорь с трудом смог удержать её и быстренько отправил в стоящее под деревом ведро с водой. Там она притихла, время от времени шлепая сильным хвостом по пластиковым стенкам. Когда он успел вытащить ещё и вторую, Юля не заметила, удивилась только, что в ведре их уже две. Опустив руку к рыбинам, Пчелкина прикоснулась к их прохладной чешуе, любовно погладила их по широким покатым бокам, пока своевольный улов резко не дёрнулся и не обдал девушку холодной водой. И вдруг она проснулась, сильно вздрогнув и нечаянно пихнув рядом лежащего Игоря в спину. Таких чётких, ярких и сюжетных снов у неë давно не было. Обычно такими сновидениями страдала у неë мама, время от времени даже звонила, что на нее там какой-то крайне информативный вещий сон снизошёл. Гром рядом даже не шелохнулся, загруженный бумажной волокитой и отчётами, он уже несколько дней головы не поднимал от многочисленных рапортов, заявлений и оформления важных документов, для него это было намного сложнее и морально тяжелее, чем фактически провести задержание. Тихонько потянувшись, Юля первым делом поинтересовалась у всезнающего гугла, к чему может во сне появляться рыба. Значения как обычно путали своим обилием: от простого достатка до горя в семье. Но всё чаще и чаще взгляд спотыкался о заветную фразу: если рыба снится девушке или женщине, особенно если она ловит её руками, то это к пополнению в семье и скорой беременностью. Отложив телефон в сторону, она пусто уставилась в потолок, пытаясь подавить противный, но такой вдруг громкий голосок надежды. Раньше он появлялся где-то глубоко внутри, мягко нашëптывал, что у них всё получится, но замолкал, как только на тесте оказывалась одна сплошная, вместо заветных двух. На почти пятой неделе задержки, когда таких тестов было сделано несколько десятков, надежда выглядела простой насмешкой судьбы. Тихо скользнув в сторону туалета, Юля пришла к одному конкретному выводу. Если снова не получилось, то она ему ничего и не скажет, сама поедет в больницу, как только её врач выйдет с больничного. Эти глаза, в которых медленно таяла та самая надежда, попытки поддержать ее саму в этот сложный момент, были просто невыносимы. А Юля внутри себя уже начинала принимать это как данность, определённую неизбежность и константу, и вот это было самым страшным. Смирение и принятие. Эти несколько минут показались самыми долгими в жизни. Казалось бы, такая лёгкая процедура, сделать тест, уже даже привычная, но ладони каждый раз предательски потели, выдавая нервозность, а голову будто обхватывал огненный обруч мигрени. Две полоски. Она неверяще смотрела на пластиковую палочку с определённо яркими и чёткими линиями. Робкая радость позволила не расплакаться тут же, такое ведь уже было — оказалось ложной тревогой и некачественным тестом. Ещё два совершенно другой фирмы и даже из других аптек показывали точно такой же результат, один утверждал, что знаменательное событие произошло 4-5 недель назад. Ах, да. Это как раз был выходной, когда они до конца так ни один фильм и не досмотрели. Дремали в обнимку на диване, прервались, чтобы забрать заказанную еду у курьера, и снова вернулись в полусонное состояние. А под вечер уже расслабились по-взрослому. Самое странное, что никаких симптомов странных не было: настроение сильно не скакало, тошноты или других проблем с желудком не было. Пару дней назад кружилась сильно голова, но Юля списала это на скакнувшее давление. Затаив дыхание, она переводила взгляд с одного теста на другой, а дыхание перехватило. Схватив их все, она вернулась в спальню и растолкала заспанного Игоря. Тот недовольно крутил головой и пытался отогнать от себя остатки сна, хотя до будильника было ещё полчаса минимум. И какого чёрта ему не дают доспать законные минуты? — Просыпайся давай, ты ребёнка так проспишь, — сунув ему тесты, Юля уселась по-турецки в изножье кровати. За какую-то долю секунды, с Игоря разом слетела вся сонливость, он подобрался, выхватил у Юли тест-полоски и стал внимательно их осматривать, будто проверяя на подлинность. — Это ты когда…? — Это я сейчас. А мы с тобой, видимо, где-то с месяц назад, — припечатав мужа своими расчётами, Юля снова схватилась за телефон и набрала, к сожалению, знакомый наизусть номер. Звонить врачу в 6 утра было крайне некрасиво, но она надеялась, что будет прощена. — Алло, — неожиданно быстро для такого раннего часа раздался чуть хрипящий женский голос. — Ксюшенька Витальевна, это Юлия Гром, ты когда с больничного выходишь? Мне бы прям сегодня на приём попасть. Очень-очень нужно. — Юль, ты знаешь, который час? — У меня три положительных теста, мне очень надо. — Документы подмышку, мужа своего тоже, и ко мне приезжаешь к половине восьмого, поняла? До основного приёма тебя посмотрим, у меня сегодня аврал, первый день работаю. — А если… — Не если, УЗИ сделаем, а там будем смотреть. — Ты лучшая, — облегченно выдохнула Юля, сбрасывая вызов. К Ксении Витальевне еë чуть ли не за ручку привела тётя Лена, после того, как предыдущая врач умудрилась довести девушку до слез. Теперь же походы к врачам были не поводом для страха, а просто неизбежностью. Девушка умудрялась сочетать в себе истинную строгость врача и понимание, достойное лучшей подруги. *** В двадцать минут восьмого Громы уже стояли в фойе больницы, поджидая врача. Юля переминались с ноги на ногу, явно показывая, что от нервов ей на месте не сидится. Игорь же был не здесь, потерянный, он держал еë за руку, будто поддержка сейчас нужна была прежде всего ему, а не Юле. Резко хлопнув дверью и на ходу разматывая повязанный на шею шарф, Ксения Витальевна пролетела мимо них и, отметившись в большом журнале, взяла сразу несколько комплектов ключей. — Ну чего встали, родители, на ребёнка смотреть будем или нет? — Будем, — совсем тихо произнесла Юля, неуверенно глянув на Игоря. Тот задумчиво кивнул, но больше ничего не сказал. К кабинету на лифте поднимались в полной тишине. Пока Юлю отправили на забор крови, Гром сиротливо сидел на стульчике в кабинете УЗИ, а Ксения Витальевна, готовила всё для процедуры. Он поражался, как в этих полутора метрах с кепкой умещается столько энергии и уверенности. Сам же мужчина сейчас хотел сквозь землю провалиться — этот этап был для них совершенно новым. Если ложно положительные тесты они уже проходили, то прям до вот такого подтверждения беременности не добирались. Этот уровень был для него совершенно незнаком, и как пройти его — неизвестно. — Ложись, блузку поднимай, — лихо крутанувшись на стуле, врач похлопала по кушетке, уже накрытой одноразовой пелёнкой. Задрав кофту, Юля легла навытяжку, руки ровно по швам, будто на плацу стояла. Она зажмурилась, прямо как в детстве, когда после страшной сказки накрываешься одеялом и крепко-крепко закрываешь глаза, чтобы страшные буки не вылезли из шкафа и из-под кровати. Разжав один из судорожно сжатых кулачков жены, Игорь позволил вцепиться в себя, больно оцарапавшись о длинные ногти. Он почувствовал, как вздрогнула Юля, когда ей на живот шлёпнулся прохладный гель, а затем сам чуть на стуле не подскочил, когда на весь кабинет раздалось утробное урчание, но уже через несколько секунд оно сменилось ритмичным, будто бы двойным боем. Сквозь черно-белые помехи мало что можно было понять и разобрать, но Гром до рези в глазах вглядывался в это сумбурное мельтешение. С каждой секундой их всё больше начинало смущать молчание Ксении Витальевны, но вдруг она, удовлетворенно улыбнувшись, повернулась к замершей парочке: — Красавцы просто, вы двойню заделали. То, что вы сейчас слышите, это их сердцебиения, и могу сказать, что развиваются они согласно сроку. — Всмысле, двойню? — широко распахнув глаза и вскинувшись, Юля попыталась взглянуть на экран, который тут же повернули к ней. — Вот, глянь, это первый, — девушка ткнула пальцем сначала в один выделяющийся на общем фоне комочек, а затем, чуть сдвинув по животу сканер, показала и второй. — А это брат или сестра, сама понимаешь, сейчас об этом говорить слишком рано. Игорь даже не представлял, как они с Юлей выглядели со стороны — скорее напуганные, чем обрадованные этой новостью. Вдруг предательски запекло глаза, мужчина зажмурился, отводя взгляд куда-то в тёмный угол, освещённый лишь отсветом от экрана аппарата. Юля жадно вглядывалась в эти крошечные точечки и поверить не могла, что у них наконец-то получилось. В один миг весь страх, что сковывал её до этого, отступил. Эмбрионы, по заверению врача, развивались согласно сроку, на данном этапе с ними всё было хорошо. Всего-то через несколько недель она сможет услышать их сердцебиения, а ещё чуть позже встретится с ними. От нахлынувшей эйфории закружилась голова, Юля облегчённо откинулась на кушетку и повернулась к Игорю, украдкой утирающему влагу из глаз. — Горь, ты чего? — Всё хорошо, Юль, не обращай внимания. Осознание накрыло его с головой. Не будет больше отрицательных тестов в трясущихся руках, тяжёлых разговоров о возможности взять ребёнка из приюта или дома малютки, ласковых, но исполненных грусти взглядов от тёти Лены, которой пришлось уже пройти через весь этот ад. Они вместе станут родителями, осталось только этого дождаться.