***
На боевом галеоне, повидавшем немало штормов и штилей, рассекающий воды Узкого и Летнего морей, матросы с облегчением наблюдали за удаляющимся силуэтом дракона. Близость Кровавого Зверя напрягала людей, и Ракаллио прекрасно понимал их. Любой человек, каким бы храбрецом не был, почувствует себя неуютно, окажись рядом с такой тварью. — Капитан, неужели мы действительно подчинимся воли этого напыщенного лорда? — тихо, чтобы до остальных не донесся их разговор, поинтересовался старпом. — До поры до времени, Билли, до поры до времени, — задумчиво почесал щеку Риндун, сминая в другой руке документ, оставленный принцем. — На этих островах не больше двух сотен людей. Мелкая шайка изнеможенных бродяг, — пытался вразумить капитана старпом. — Мы с легкостью разобьем их, только приказ отдайте. — Я сказал, никакой самодеятельности, — проворно схватив подручного за грудки, приподнял его вверх Риндун. — Видишь ту ящерицу в небе? — он кивнул в сторону почти скрывшегося в облаках дракона. — Она выдыхает пламя, а наши корабли сплошь деревянные, — любезно пояснил пират. — Сечешь, к чему я это говорю? — сглотнув, Билли энергично закивал головой. — Сейчас мы можем с легкостью разбить эту шайку, как ты выразился, но насладиться победой не успеем. Ящер вернется, а вместе с ним и другой, и тогда наш флот вспыхнет, словно фитиль свечи, — закончив речь, он отпустил старпома. — Я все понял, капитан. Какие будут указания? — немного нервно поправив рубаху, спросил Билли. — Вот эти, — пират помахал перед носом старпома грамотой принца. — Корабли Велариона вскоре будут здесь, и мы должны встретить их со всем радушием. — Команда может не понять, если мы станем сильно расшаркиваться перед ними, — осторожно заметил помощник. — Если у кого-нибудь возникнут претензии, я с радостью их выслушаю, — с доброжелательной улыбкой обратился к матросам капитан, вот только холодный блеск голубых глаз обещал мучительную смерть любому осмелившемуся. Поэтому, даже если у кого-то имелась пара тройка претензий, они поспешили запихнуть их в задницу. Довольно оскалившись, Риндун вновь обратил свой взор на остров. — Принца Королевской Гавани выгоднее иметь за друга, нежели врага. Тогда он сам возложит Корону Ступеней на мою голову. — Почему вы так в этом уверены, капитан? — не унимался молодой старпом, лишь недавно получивший эту должность и не успевший понять, когда безопасно приставать к капитану с расспросами, а когда лучше прикусить язык. В этот раз ему повезло, и Ракаллио спокойно растолковал ранее сказанное: — Для него эти острова всего лишь очередная блажь. Он уже доказал свою доблесть, однажды завоевав их, и теперь они грузом повисли на его шее. Принц с радостью избавится от ответственности за Ступени при первой удачной возможности. И мы должны обеспечить ему эту возможность.***
Подлетая к Королевской Гавани, Дэймон услышал отдаленный звон колоколов. Не требовалось быть человеком большого ума, чтобы понять его значение: наследная принцесса вышла замуж. Он опоздал. Коря себя за промедление, принц направил Караксеса к Драконьему Логову, не ожидая встретить на подступах к прибежищу драконов такое количество людей. Взбудораженный присутствием десятка тысяч горожан, Красный Змей рухнул вниз, пролетая низко над землей, едва не задев крыльями стены строения, а чешуйчатым брюхом — головы людей. Не успей Таргариен повлиять на него, и эта свадьба могла закончиться прискорбными похоронами. Снова взмыв вверх, дракон несколько раз облетел вокруг Логова, приземлившись на куполе. После чего предупреждающе заревел, вероятно, приняв подбрасываемые вверх головные уборы да платки за проявление враждебных намерений. Сиракс и Морской Дым, находившиеся неподалеку, вторили старшему собрату, поднимая головы и взмахивая кожистыми крыльями. Поднявшийся ветер разметал в разные стороны нескольких драконьих стражей. Более опытные находились на расстоянии и теперь пытались успокоить взбудораженных ящеров. Криво усмехнувшись, Дэймон похлопал Караксеса по спине, ощущая жар, исходивший от чешуи даже через перчатки. Он чувствовал раздражение дракона и полагал, что спасающимся бегством Великим Лордам крупно повезло. Большинство из них — доблестные рыцари, не упускающие возможности при любом подходящем случае подчеркнуть свое мужество, сейчас улепетывали со скоростью трусливых зайцев, завидев в небе дракона. В намерение Таргариена не входило вернуться в столицу с такой помпой. Он рассчитывал присоединиться к торжеству вечером, когда гнев Визериса после донесения о возвращения брата порядком утихнет. Теперь же его ожидал весьма «горячий прием». Подогретая произошедшим ярость государя будет по истине колоссальной. Впрочем, Дэймон своей провинности не признавал. В случившемся его вины было не больше, чем Визериса. Драконье Логово предназначалось не для проведения торжественных церемоний. Кто мешал королю использовать для этих целей септу? Или он решил таким образом подчеркнуть принадлежность Рейниры к драконьему роду, лишний раз напомнив лордам о силе их Дома? В таком случае государю следует поблагодарить Дэймона за наглядную демонстрацию. Вскоре холм Рейнис опустел. Таргариен благополучно оставил присмиревшего Караксеса на попечении недовольных драконьих стражей. Им потребовалось некоторое время, чтобы увести молодых драконов в их логово. Юные несдержанные стражи с нескрываемым раздражением поглядывали на принца, судя по всему, считая именно его главным виновником возникшей вакханалии. Опускаться до оправданий Дэймон не собирался. Если у них возникли претензии, они могут обратиться с ними непосредственно к королю. А принцу будет интересно послушать, как в таком случае поступит брат. На выходе из Логова его поджидал новый десница в сопровождении нескольких королевских гвардейцев. Благо среди них не было Кристона Коля, иначе Таргариен не стал бы ручаться за сохранность его жизни. — Принц Дэймон, Государь не желает видеть вас в столице, — своеобразно приветствовал его Лионель Стронг. — Снова изгоняет? Вот так сразу? — наиграно удивился принц, вскинув брови. Он ожидал нечто подобное от брата, и появление десницы не стало для него сюрпризом. — А я ведь даже не успел переступить порог Красного Замка и поздравить племянницу. — Его Величество проявил великодушие, приказав вам покинуть Королевскую Гавань, а не бросив в темницу за то, что вы совершили, — невозмутимо ответил десница. — Неужели? И что, позвольте узнать, я успел совершить за время пребывание в столице? — принц скрестил руки на груди, вопросительно глядя на лорда Стронга. — К чему это лукавство, принц Дэймон? Вы прекрасно осознаете, о каком безрассудном проступке идет речь, — сохранял поразительное спокойствие мужчина, однако, не дождавшись реакции Таргариена, с легким возмущением пояснил: — Вы намеренно прервали свадебную церемонию и напугали гостей Его Величества. — Поправьте меня, если я ошибаюсь, лорд Стронг, но звон колоколов свидетельствовал о завершении церемонии, разве нет? Или мы сдаем столицу врагам, которых я не успел приметить? — меньше всего желая оправдываться все же ответил Таргариен, откровенно насмехаясь над абсурдным обвинением. — К тому же, как мы можем судить по названию, Драконье Логово было возведено отнюдь не для проведения свадебных церемоний. Это местообитание драконов. Для торжества такого рода наш дед Джехейрис построил септу, и если бы мой брат был более благоразумен, а я действительно намеревался прервать обряд, то непременно приземлился на крыше септы. Или обычаи изменились в мое отсутствие? — Нет, они остались прежними. И, тем не менее, принц, ваш брат и король против вашего присутствия в столице, — продолжил настаивать на своем лорд Лионель. — Королевская Гавань — мой дом. Это место, где я родился и вырос. Кем бы не был мой брат, я больше не собираюсь потакать его прихотям, позволив обращаться со мной, словно с дворовым псом, — холодно отчеканил Дэймон, с угрозой глядя в глаза Деснице, предостерегая того от дальнейших возражений. — Возвращайтесь в замок, лорд Стронг, и передайте Его Величеству: я покину столицу, когда посчитаю нужным. — Столь провокационные речи не должны достигнуть ушей короля, — отрицательно покачал головой Лионель. — Боитесь вызвать гнев государя? — снисходительно усмехнулся принц. — Страх — не лучшее качество для десницы, — за спинами королевских гвардейцев возник один из золотых плащей, привлекая внимание принца. Убедившись, что его заметили, он поспешил скрыться в тени лестницы. — Нет, мой принц. Всего лишь хочу уберечь вас от неразумного поступка, — возразил десница, и Дэймон, пытаясь скрыть изумление, расправил плечи, глядя куда-то за спину Лионеля Стронга. Несвойственное для знатных лордов, зацикленных лишь на собственном благополучии, проявление заботы порядком озадачивало. Привычный к иному положению вещей принц гадал, чем руководствовался Стронг на посту Десницы? Мотивы его предшественника, Отто Хайэтаура, были более чем предсказуемы. Он не мог насытиться жаждой власти, и в итоге это стремление погубило его. В отношении нового десницы все было куда сложнее. Или он просто отвык от проявления элементарных человеческих качеств? — В любом случае, передать моё послание государю или нет — выбор ваш. А мне за этот короткий визит необходимо решить несколько вопросов. Лорд Стронг, — невольно озвучив ответ на некоторые мысли, произнес Дэймон, кивнув деснице, и направился к месту, где несколько минут назад скрылся стражник. Спешно преодолев лестницу, Таргариен свернул ближайший проулок, где его нагнал Золотой плащ. — Мой принц, один из крысоловов Красного замка просит о встрече, — тихо произнес он, настороженно озираясь по сторонам. — Он ждет вас в таверне «Парящий дракон». — Благодарю, Лютор, — кивнул ему принц. — Как обстоят дела в гарнизоне? — После вашего ухода ситуация ухудшилась, милорд. Некоторые капитаны потворствуют коррупции и воровству среди стражников, — сообщил Ларджент. — Многих удалось уличить и наказать, но зараза быстро распространяется. — Возможно, новому командующему удастся вернуть былую славу Золотым Плащам, — задумчиво заметил Дэймон. — Говорят, у сира Харвина железный характер и тяжелый кулак. — Будем надеяться, милорд, иначе столицу захлестнёт волна грабежа, насилия и убийств, — с заминкой ответил Лютор, обернувшись на подозрительный шорох. — Мне необходимо вернуться к своим обязанностям. Был рад повидаться с вами, — поклонившись, стражник направился в противоположную сторону, но, сделав несколько шагов, остановился и, обернувшись, произнес: — Помните, мой принц, в рядах золотых плащей всегда найдутся преданные вам люди. Некоторое время спустя Таргариен вошел в душное помещение известной среди бедняков городской таверны. Запах подгоревшей пищи, забродившего вина и пота смешались в неповторимое зловоние. С трудом вдохнув мерзкий запах, принц осмотрел помещение. Редкие посетители, не скрываясь, коротали время за азартными играми, попивая низкосортную бодягу. На коленях некоторых из них пристроились потасканные на вид шлюхи. Крысолова Дэймон обнаружил за столом в дальнем углу. Он сидел лицом ко входу и, заметив его, коротко кивнул. — Ну что можешь рассказать о ситуации в Красном замке, Слай? — сев напротив него, Таргариен закинул ноги на второй стул. Сцепив руки в замок, принц выжидающе поглядел на субтильного молодого крысолова. — Ваши опасения касательно принцессы подтвердились, милорд, — склонившись чуть вперед, доверительно прошептал он. — Их видели вместе с Кристоном Колем. — Ты уверен в этом? — угрожающе тихо выдохнул Дэймон. — Хорошо подумай, Слай, прежде чем ответить, — секундой позже предостерег он. — Сейчас ты обвиняешь наследную принцессу в распутстве. — Ошибки быть не может, мой принц, — настаивал крысолов. — Рэт лично видел их вместе. Они трахались, словно кролики в период брачного обострения. — Вспомни, о ком говоришь, Слай! — резко подорвавшись, Дэймон с силой саданул кулаком по столу. — Если ты еще раз посмеешь говорить о наследной принцессе в таком тоне, я отрежу тебе язык! — Помилуйте, милорд, я просто назвал вещи своими именами, — вздрогнув, ссутулился крысолов, дергаясь назад. — Этому есть подтверждение? — хмуро поинтересовался Таргариен, откидываясь на спинку стула. В такой щепетильной ситуации прямых доказательств, кроме проверки невинности принцессы мейстром, быть не может. И все же ему нужно убедиться в правдивости озвученных обвинений. Ведь если это действительно так, значит, слова Реи на подступах к Рунному Камню так же оказались правдивы. В таком случае возникает вполне закономерной вопрос: откуда его супруга могла узнать о произошедшем накануне? За такой короткий промежуток времени даже ворон не успеет преодолеть расстояние от столицы к Долине. — Рэт лично видел, как Кристон Коль ублажает принцессу, — дрогнувшим голосом ответил Слай, прерывая поток мыслей Таргариена. — Он следил за ними? — не на шутку рассердился принц. — Стал невольным свидетелем, — попытался оправдать товарища крысолов. — Он как раз загонял крысу в тоннелях близ покоев принцессы, когда услышал приглушенные женские стоны. — Как часто они виделись? — слегка остыв, поинтересовался Дэймон. — Мне неизвестно о других случаях, кроме этого. Таргариен тяжко выдохнул, поднимая глаза к потолку. Если его людям неведомо о встречах Рейниры и Коля, это не значит, что их не было. Сомнительно, что их связь ограничивалась этим инцидентом. Поступок племянницы одновременно злил его и расстраивал. Она с такой легкостью забыла о данном в борделе обещании принадлежать только ему, что в душе принца зародились сомнения. Насколько искренней была с ним Рейнира? Возможно, в тот момент ради достижения собственной цели она произнесла то, что он хотел от нее услышать? Заставить, таким образом, наконец пересечь черту? Дэймон устало потер переносицу, вспоминая возбуждение, горящее в фиолетовых глазах, припухшие губы, растрепанную прическу и затвердившие соски, натянувшие ткань рубахи. Тогда принцесса выглядела по-настоящему соблазнительно, и Таргариен диву давался, как смог устоять перед таким искушением. Если бы не видение, посетившее его, кто знает, чем проявленная слабость могла обернуться для него. — Есть еще кое-что, о чем я хотел рассказать вам, милорд, — нарушил затянувшуюся паузу Слай. — Недавно в замке объявился подозрительный хмырь в плаще. Он незаметно рыскает повсюду, словно тень. Заловил беднягу Рэта, отвел потолковать в сторонке, после чего тот вернулся бледным как полотно. — Человек в плаще? — Таргариен напрягся, помимо воли вспомнив обрывки дурного сна. Горящие ненавистью синие глаза и кинжал, пронзивший его грудь. Были ли эти события связаны или это простое совпадение? — Чего он хотел? — Расспрашивал о тайных ходах и событиях в замке, — парень придвинулся чуть ближе к столу и возбужденно затараторил: — Он кажется очень опасным, милорд. Есть в нем что-то странное, пугающее. Я бы ни за что не остался с таким типом в одной комнате. И Рэт после разговора с ним стал каким-то шуганным. Вздрагивает от каждого звука и все что-то бормочет, но я так и не смог разобрать, что именно. — С кем прибыл этот человек? — с каждым словом крысолова смурнея все больше, спросил Дэймон. — Никто не знает, — отрицательно покачал головой Слай. — Этот хмырь всегда ходит один, и нам ни разу не удалось засечь, когда он появлялся и куда уходил. — Глаз с него не спускайте, — коротко велел принц, поднимаясь. — Я хочу знать все об этом человеке, — закончил он, бросая мешочек с серебряными монетами на стол. — Сделаем все, что в наших силах, — заверил крысолов, с поразительной быстротой пряча задаток за пазухой. Таргариен спешным шагом покинул стены таверны, с наслаждением вдыхая знойный воздух столицы. Он не отличался особой свежестью и был наполнен вонью помоев и грязных тел снующих по улице бедняков. И все же здесь принцу дышалось легче, свободней, чем в самых изысканных покоях замка. Где каждая вещь напоминала ему, что там он просто гость и может пользоваться его благами, пока государь вновь не прогневается на него. Наверное, поэтому Дэймон предпочел остановиться не в собственных покоях, а в излюбленном дорогом борделе на Шелковой улице, где для него всегда была готова личная комната.***
Тенденция опаздывать на важные мероприятия начинала беспокоить принца. Он прибыл в Красный Замок ближе к вечеру и от проносившихся мимо слуг узнал о начале праздничного пира. Коротко и ёмко выбранившись, Таргариен направился к тронному залу, мысленно подготавливая себя к очередному противостоянию со знатью во главе с его братом. Он уже видел эти заплывшие лица, перекошенные недовольством. Важно вздернутые головы лордов и брезгливо сморщенные носы леди. Впрочем, откровенная неприязнь этой части придворных раздражала его не так сильно, как мнимая доброжелательность другой. Еще больше Дэймон не понимал, какого черта он вообще решил присутствовать на торжестве? По-прежнему надеялся вразумить брата? Или, что совсем безумно, решил выкрасть принцессу из-под носа Велариона? Чтобы он ни собирался сделать, это не имело смысла. Церемония состоялась. Рейнира перед лицом Богов стала супругой Лейнора, и теперь только от них зависело будущее двух Великих Домов. Однако назойливый внутренний голос нашептывал о призрачном шансе выполнить задуманное, если он успеет до конца ночи незаметно уединиться с племянницей. Только Дэймон даже задумываться об этом не желал. В таком случае, не разумнее ли отказаться от затеянного, вернуться в бордель и провести эту ночь в куда более приятной компании? Стоило Таргариену подумать об этом, свернув к тронному залу, как в него тут же со всего размаху врезалась знатная леди, судя по дорогим украшениям. Скорее по инерции, чем руководствуясь благородным порывом, Дэймон удержал ее от позорного падения за талию, притянув к себе. Знакомый сладковато-пряный аромат обрушился на него, заставляя внимательней приглядеться к особе в его руках. Не может быть, чтобы эта женщина оказалась… — Прошу прощения… — смущенный голос Реи окончательно развеял все сомнения. Супруга подняла на него взгляд полный сожаления, в миг сменившийся на возмущенный, стоило ей понять в чьи руки она угодила, и принц окончательно растерялся. Меньше всего он ожидал застать на этом празднике собственную жену. Ройс редко покидала Рунный Камень, предпочитая отсиживаться в своей твердыне. Так какого черта она здесь делает? И что это на ней? Неужели платье? Быть того не может, чтобы бронзовая сука сменила свой доспех! Да еще на платье цветов его Дома! И куда она так спешила? Неужели знала о его прибытии и пожелала предстать перед королем вместе с ним, надеясь защитить от гнева брата? Дэймон отогнал абсурдную догадку, понимая, что последнее, чего следует от нее ожидать, так это попытки помочь ему. - «Куда бы ты не отправился, что не задумал, я всегда буду рядом. Всегда на твоей стороне. Всегда твоя», — в противовес прежним уверениям снова звучали в его голове искусительные речи из сна. Могла ли находившаяся перед ним Рея Ройс быть живой, страстно манящей Реей из сна? Или она все та же холодная стерва, с которой ему тоже придется бороться? Ответ на этот вопрос Дэймон мог узнать лишь одним способом. Усмехнувшись, он прислушался к наступившей в зале тишине. Гости заняли свои места, приготовившись слушать речь короля. Значит, их совместное появление привлечет общее внимание, и Рея должна понимать, чем ей это может грозить. Лучшего шанса выяснить ее позицию у принца не будет. Выпустив супругу из объятий, Таргариен предложил ей руку не только в качестве формальности, но и как предложение занять в этой битве его сторону. Принц ждал, что она тут же возмущенно вспыхнет и, сыпя на его голову проклятия, надменно умчится обратно в зал. Но Ройс, недолго раздумывая, приняла приглашение Дэймона, чем несказанно озадачила его. Возможно, она не осознавала всю серьезность этого жеста? В любом случае, у него есть время убедиться в ее намерениях. Ведь вечер только начинался. Подтверждая ожидания принца, знатные лорды и леди устремили взгляды к их паре, появившейся на пороге зала. Большинство были шокированы, в том числе Визерис, некоторые недовольны. Среди них Дом Хайтауэр и остальные приверженцы королевы, принявшие видимость наладившихся отношений между супругами за серьезную угрозу. Дэймон предпочитал не обращать внимания на их постные лица, однако, заметив, как Рея вызывающе подмигивает одной из старых перечниц Хайтауэров, не смог сдержать улыбки. Впервые он улыбался ей абсолютно искренне, и она отвечала ему такой же открытой улыбкой. В этот момент окружающий мир словно замер. Посторонние исчезли. Осталась только Рея. Она стояла подле Железного Трона, облаченная в черно-красное платье с гербом Таргариенов, что-то держа в руках, и с гордостью смотрела на него. С каждым шагом к трону рядом с ней появлялись новые силуэты: по левую руку стоял высокий молодой парень, так поразительно похожий на него. А с другой стороны близнецы, мальчик и девочка лет восьми отроду. Чем ближе Дэймон приближался к ним, тем четче становилось очертание предмета. Наконец он понял, что держала в руках его супруга: золотую корону Семи Королевств. — Государь! — услышал он, словно из далека, голос Ройс. Странное видение подёрнулось дымкой и растаяло в мгновение ока. Теперь вместо трона перед ним возвышался хмурый Визерис, прожигающий его свирепым взглядом. — Принцесса Рейнира, сир Лейнор, примите мои поздравления. Достойный союз Великих Домов, — тем временем, не замечая происходящего рядом или не желая замечать, невозмутимо продолжала супруга. — Благодарим, леди Рея, — сдержанно кивнул в ответ Веларион, бросив обеспокоенный взгляд на застывшую Рейниру. Только сейчас Дэймон заметил, с какой враждой племянница глядела на Ройс, зло сжимая ткань белоснежной скатерти. Рука новоявленного супруга в порыве поддержки легла сверху. Принц и помыслить не мог, что Рейнира станет ревновать его к супруге. Что она вообще увидит в ней соперницу. Что уж там. Он не ожидал, что принцесса, не достигнув цели, продолжит испытывать к нему интерес. Ведь после слов крысолова недостающее звено в намерениях принцессы заняло свое место, и Таргариен осознал, чего пыталась добиться Рейнира. — Леди Рея, мы рады видеть Вас в столице, — прервал паузу Визерис, довольно мягко указав Дэймону на его нежелательное присутствие. — Вы редко одариваете нас визитами. — Рунный Камень нуждается в нашем внимании. Но мы не могли пропустить такое грандиозное событие и лично не поздравить принцессу и сира Лейнора, — благодарно улыбнулась Рея, подчеркнув их совместный визит. Дэймон нахмурился, пытаясь осознать происходящее. Неужели Ройс, вопреки своим принципам, действительно лгала королю, пытаясь защитить Таргариена от гнева брата? И это в присутствии свидетелей, способных при желании подтвердить его отсутствие в Рунном Камне, с легкостью уличив ее во лжи. Дэймон не мог поверить, что Рея так рисковала ради него. Других объяснений, почему супруга поступала подобным образом, у него не было. — Верно ли я вас понял, леди Рея, мой брат вернулся в Долину? — искренне удивился Визерис, разделяя изумление брата, переведя на того вопросительный взгляд. Он явно не ожидал, что мятежный принц прислушается к нему и вернется к супруге. — Верно, Ваша Милость. Супруг наградил меня своим визитом, — утвердительно кивнула Ройс, чуть сильнее сжав его руку, словно предостерегая от необдуманных действий. Таргариен мог бы опровергнуть ее слова, возразив, что все это время провел на Драконьем Камне. Вот только кому он этим сделает хуже? Супруге? Брату? Нет, в первую очередь себе. Благодаря Рее государь больше не смотрел на Дэймона с такой злостью. Наоборот, в его взгляде появилось одобрение и совсем едва заметная надежда. Похоже, Визерис искренне хотел, чтобы слова Ройс оказались правдой, и младший брат, погрязший в грехе наконец, образумился. Однако не стремление пощадить чувства короля или уберечь себя от очередного изгнания заставили принца молчать. Нет, Таргариен с удивлением обнаружил, что делает это ради Реи. Ему не хотелось вредить ей. Только не при попытке защитить его. Отвлекшись на свои мысли, Дэймон не заметил, как супруга ускользнула от него. Тихое покашливание со стороны стола, занимаемой Веларионами, привлекло его внимание. Леди Лейна подавала ему сигналы, приглашая занять место между ней и Веймондом. Морской Змей, озадаченный его присутствием в столице, все же поддержал желание дочери, покровительственно кивая принцу. Таргариен уже собирался принять их приглашение, но помимо воли бросил взгляд в сторону супруги, отмечая, как напряженно она смотрит на своего соседа. Видимо, бедный Ларис Стронг чем-то успел не угодить ей. Внутренний голос тут же возразил, сообщив, что в таком случае люди ведут себя иначе, и в поведении Реи было больше страха, нежели недовольства. Это замечание почему-то напрягло самого Дэймона. Мысль о том, что его жена испытывает дискомфорт, а тем более страх рядом с таким человеком, ему категорически не нравилась. Не отдавая себя отчета, Таргариен перехватил слугу, несущего для него стул, к краю Веларионов, и опустил его рядом с Ройс. Садясь рядом с ней, он наткнулся на прожигающий недовольством взгляд ее кузена. Сама же Рея выглядела больше шокированной, чем возмущенной. — Какого черта ты творишь? — мгновением позже услышал он тихое шипение супруги. Она с такой силой сжимала в руке вилку, что он поразился, как метал выдерживал такой напор. Принц и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос. Признаваться себе в мимолетной слабости ему не хотелось. Ведь если он признает, что сделал это из-за нее и ради нее, то подтвердит печальные подозрения. Подтвердит, что его начинает привлекать собственная ненавистная супруга. Нет, этому поступку было лишь одно оправдание: Таргариену просто нравилось дразнить Ройс. Нравилось видеть возмущенный взгляд, недовольно надутые щеки и проступивший на них румянец. Ее непредсказуемая реакция настолько отличалась от той, к которой он привык, и так не походила на поведение обычных леди, что ему не терпелось проверить, как Рея отреагирует на тот или иной жест. Вот и в этот раз принцу просто было интересно посмотреть на ее реакцию. Вот и все. Без какой-либо мнимой заботы! — А на что это похоже? — вопросом на вопрос ответил он, преувеличенно внимательно вслушиваясь в высокопарную речь брата, прогнозирующего еще сотню лет процветания их Дому. Слышать подобное из уст короля, каждым действием, каждым принятым решением приближающего Вестерос к гражданской войне, было, по меньшей мере, смешно. Желай он действительно процветания королевству, то не стал бы жениться второй раз, производя на свет наследника за наследником. Казалось, Визерис, глубоко почитающий историю их рода, не извлек из нее ни одного урока. — Разве тебе не полагается место за королевским столом? — с надеждой поинтересовалась Рея, видимо, чувствуя себя неуютно рядом с ним. Желание Ройс избавиться от его общества задевало Таргариена. Разве она не должна быть благодарна за оказанное покровительство? — Мне полагается занять место подле своей законной супруги, — с трудом удержавшись от едкого ответа, произнес он, скользя взглядом по присутствующим за королевским столом и невольно задерживая его на племяннице. — Бедная Рейнира! Обуявшая ее ревность может плохо сказаться на их непродолжительном браке, — настораживающее жалостливо протянула Рея, похоже, заметив, кому принадлежит его внимание. — Сир Лейнор не заслуживает такого отношения. По крайней мере, не в первый день супружеской жизни. О, знаю! Хочешь, мы поменяемся с ней местами? — с такой легкостью предложила она, будто они не состояли в браке на протяжении восемнадцати лет. На мгновение в душе принца вспыхнула досада. Возможно, он ошибся, приняв желаемое за действительное. И навеянный встречей с Реей сон был всего лишь безумной фантазией, а не предупреждением, а тем более предсказанием. Подчинившись заманчивому видению, Таргариен совершил ошибку, неверно истолковав действия супруги. На самом деле она не становилась на его сторону и не пыталась заботиться о нем. Все, что Ройс делала, она делала в первую очередь, думая о собственном благе. Поэтому с такой легкостью готова была отказаться от него, больше не видя в их союзе выгоды, а только угрозу. Собиралась поступить с ним, как и все остальные. - «Не спеши разочаровываться в ней, — предостерег его голос разума. — В ней говорит обида, а не корыстолюбие. В первую очередь она женщина, а после — хозяйка Рунного Камня. А ты на протяжении восемнадцати лет предпочитал ей общество других. Она в своем праве наказать не делом, так словом такого супруга». — Ты действительно хочешь знать, желаю ли я, чтобы Рейнира заняла твое место? — напряженно поинтересовался Дэймон, прислушиваясь к внутреннему голосу. Ведь, по сути, он был прав. И постановка вопроса Ройс только подтверждала это. Она не предлагала поменять их с Лейнором местами, а спрашивала о его согласии поменяться с Рейнирой, впервые интересуясь мнением супруга. В Рее просто взыграла ревность, и этот факт отозвался в душе принца согревающим чувством удовлетворения. Всего две недели назад подобная реакции Ройс казалась ему смешной, потому как у нее не было ни единого шанса привлечь его внимание. Теперь же он не знал, как ему быть со стремлением жены избавиться от него. Дэймон определенно этого не хотел. — Милый мой, да мне плевать, кого ты видишь в роли своей супруги! Главное, что ею буду не я, — с задевающим облегчением выдохнула она, глядя ему прямо в глаза. Произнесенные слова обожгли похлеще пламени дракона. Принц понимал, что супруга таким образом хотела отомстить ему, отыграться за все те годы, что он не желал признавать ее существования. И, пытаясь убедить его в своем равнодушии, показывала, что нисколько не задета поступками Таргариена. А может, действительно была уверена в том, что он мечтает видеть на месте Реи племянницу? Да, возможно, так оно и было. Принц действительно хотел завладеть сердцем и душой Рейниры. Но это было до того, как он увидел ее там, на пути к Рунному Камню. Изнеможённую, измазанную в грязи, дрожащую от испуга, но пытавшуюся старательно не подавать вид. Тогда Дэймон впервые почувствовал необходимость защитить ее. Не привычное острое желание задушить надменную стерву собственными руками, а прижать к себе хрупкую слабую женщину, спрятав от всего мира. В тот момент ему удалось избавиться от неуместного порыва и покинуть Долину. Даже излишне реалистичный сон с олицетворением всех его фантазий, воплотившихся в собственной супруге, не пошатнули намерений принца держаться подальше от подозрительно изменившейся жены. На протяжении двух недель Дэймон удерживал себя от возвращения в Рунный Камень. Две недели запрещал думать себе о Рее, и все ради того, чтобы столкнуться с ней на подступах к тронному залу и осознать, что битву, которую принц вел все это время, он давно проиграл. Накрыв ее руку с нервно мельтешившей между пальцев вилкой своей, он резко привлек Ройс к себе, стараясь не причинить женщине вреда. Насыщенный запах лаванды и ириса ударил в нос, и он помимо воли вдохнул приятный цветочный аромат, смешавшийся с ее собственным, одурманивающим рассудок похлеще любого яда. Взгляд супруги пылал негодованием, но где-то там, в глубине синих глаз, принц заметил проблески тоски. Словно она давно жаждала его прикосновений, но не хотела признаваться в этом даже себе. Неосознанный отклик Реи ощутимо пошатнул выдержку принца. Ему стоило невероятных усилий сдерживать желание поцеловать жену, почувствовать неповторимый вкус и мягкость ее губ. Выяснить, окажутся ли они такими же сладкими, какими он запомнил их, проснувшись тем утром. Но вокруг было слишком много посторонних глаз, а этот момент должен принадлежать только им двоим. Поэтому все, что оставалось Дэймону — это закрыть глаза, избегая искушения, и еще несколько секунд наслаждаться восхитительным ароматом лаванды и ириса. — Ты ошибаешься, Рея, — наконец, с хрипотцой в голосе произнес он, чуть отстраняясь. — «Свой выбор я уже сделал, и менять его не намерен», — мысленно закончил Таргариен, краем глаза заметив мелькнувший в проходе тронного зала силуэт Алисенты. Отпустив супругу, принц откинулся на спинку стула, напряженно наблюдая за величественно спускающейся в зал королевой. Украшенное драгоценными камнями изумрудное платье сверкало в огне тысячи свечей. Гордо вздернув подбородок, она плыла по центральному проходу. Лорды и леди поднялись со своих мест, приветствуя свою королеву. Но для Дэймона она оставалась отпрыском Отто Хайтауэра, безвольной покорной марионеткой в руках отца. Эта женщина не заслужила его уважения, и он не собирался выказывать фальшивое почтение, намеренно оставшись сидеть на месте. И за каким-то чертом удержал за руку Рею, порывавшуюся последовать общему примеру. Почему-то в этот момент Таргариену было важно, чтобы она поддержала его, рискнув вызвать недовольство Алисенты, демонстративно поддерживая позицию супруга. Рея не воспротивилась его желанию, как следовало бы. Дернувшись, она опустилась обратно, бросив на него вопросительный взгляд. Таким же взглядом наградил ее собственный кузен. Однако Ройс не замечала его, продолжая испытывающее глядеть на Дэймона. — Маяк Высокой Башни. Каким цветом он горит, когда Старомест созывает знамена? — раздался рядом тихий шепот одного из Стронгов. Скорее всего, Лариса и Рея отвлеклась на их беседу. — Зеленым, — ответил ему Харвин. — Старомест зажег сигнальный огонь, а Бронзовые Короли сменили доспех, — задумчиво заключил младший сын десницы. — Наступает опасное время, брат мой. Дэймон, услышав краем уха их беседу, с интересом обдумал замечание Лариса, касающееся сигнального огня. Похоже, тихоня Алисента решила объявить о начале придворных «военных действий», направленных на поиск союзников для укрепления притязаний ее сына на Железный Трон. Больше этого события принца заинтересовала вторая часть рассуждений о смене Бронзовыми Королями доспеха. Не только он расценил действия Реи, как демонстрацию приверженности правящему дому. Поступая таким образом, она сильно рисковала, однако не побоялась настроить против себя половину знати и в первую очередь партию королевы. Выходит, Таргариен не ошибся на ее счет, и супруга действительно решила стать на его сторону. Вот только он не мог найти объяснения этому порыву. Он даже не мог представить, что способно настолько повлиять на Ройс, чтобы та согласилась покинуть родовое гнездо, ввязавшись в придворные интриги. Звуки музыки отвлекли Дэймона от размышлений. Рейнира вместе с Лейнором закружили в центре зала в свадебном ритуальном танце. Во время поворотов племянница не раз бросала взгляд в его сторону. Сначала принц полагал, что она пытается привлечь его внимание или, что более вероятно, пыталась пробудить в нем ревность. Но, как оказалось, интерес принцессы принадлежал вовсе не ему, а Колю, занявшему пост у колонны за спиной Таргариена. Этот пренебрежительный жест и то, как племянница демонстративно старалась не замечать его, разозлили Дэймона не на шутку. Она, не задумываясь, предала собственного дядю и не испытывала по этому поводу ни малейшей вины. Но тайно страдала из-за разлуки с любовником. В пылу гнева принц попытался сжать ладонь в кулак, но тихое шипение сбоку и последовавшие за ними мягкие массирующие движения вынудило его опомниться и отпустить руку жены. Оказывается, все это время он продолжал удерживать ее ладонь. Более того, неосознанно причинял вред, злясь на Рейниру. Покосившись на Рею, принц ожидал встретить злобный взгляд супруги и обвинение во всех мыслимых и немыслимых грехах. Но она, не обращая на него абсолютного никакого внимания, пыталась избавиться от болезненного онемения. Боль, отразившаяся в ее глазах, пробудила в Дэймоне неприятное чувство вины и совсем неожиданное восхищение. На протяжении нескольких минут он причинял ей вред, а Рея, вместо того, чтобы кричать и вырываться, привлекая общее внимание, как она часто любила это делать, молча терпела эту боль, да еще успокаивающе массировала его ладонь. Забыв о танце Рейниры и Лейнора, принц осторожно взял ладонь супруги в свою. Мягко массируя каждый палец, Таргариен неотрывно наблюдал за реакцией Ройс. Раздражение постепенно покидало взгляд синих глаз, напряженная поза становилась более расслабленной. Наблюдая за ним из-под полуопущенных век, Рея неосознанно провела языком по нижней губе. Этот невинный жест воскресил в его воспоминаниях сцену из сна с обнаженной Ройс, стоявшей за спинкой кресла, и последовавшие за этим пылкие ласки. Волна похоти накрыла принца. Отчаянное желание обладать Реей обухом ударило по голове. Возможность осуществить фантазию оказалась настолько доступной, настолько близкой, что лишь наличие сотни людей помогли ему удержаться от дикого соблазна взять супругу прямо здесь, на этом столе. На секунду Дэймон растерялся, не зная, как реагировать на столь сильное и абсурдное стремление познать прежде ненавистную ему женщину. Словно разгадав старательно скрываемое смятение супруга, Рея посмотрела на него с такой теплотой, таким предвкушением, что все сомнения разом покинули принца. Не сводя с Ройс затуманенного страстью взгляда, Таргариен мысленно пообещал не только ей, но и себе: при иных обстоятельствах непременно воплотить сон в реальность. И в качестве подтверждения он оставил невесомый поцелуй на запястье жены. Дребезжащий звон бокала, намеренно упущенный Рейнирой, скрывшейся в толпе танцующих, вспугнул разомлевшую супругу. Встрепенувшись, словно кролик, почуявший опасность, Ройс заозиралась, выдернув ладонь из его хватки. Возникшая между ними мимолетная связь оборвалась. Принцесса добилась своего. Однако это было уже не важно. Таргариен выяснил все, что ему было нужно. Откинувшись на спинку стула, он не скрывал торжествующей улыбки. Напускное равнодушие жены, в котором она так старательно пыталась его убедить, истинно оказалось ложным. Рея испытывала к нему такое же влечение, но не хотела признаваться в этом даже себе, не то что презираемому ранее супругу. В принципе, Дэймона не должна волновать не только реакция женщины, но и она сама. Тем не менее он не мог перестать думать о ней, не мог выбросить из головы. У принца складывалось стойкое ощущение, будто кто-то посторонний намеренно вкладывает в его голову мысли о Рее. И чем дольше он находился рядом с ней, тем сильнее становилось влечение, перерастая в настоящую одержимость. Неужели Боги решили наказать его за грехи безответной страстью, привязав к собственной жене? Ведь каким бы сильным не было желание Ройс, она ни за что не позволит себе пойти на поводу у чувств. — Дэймон, удели мне несколько минут, — отвлек его от сумбурных мыслей Корлис Веларион. Несколько раз моргнув, возвращаясь к реальности, принц перевел взгляд на пустующее место супруги. — Дэймон? — недоуменно повторил Морской Змей, не привыкший видеть Таргариена таким потерянным. Принц молча поднялся и, прихватив со стола наполненный кубок, неторопливо последовал за Веларионом к дальней колонне. — Что с нашим Королевством на Ступенях, Дэймон? — требовательно поинтересовался Корлис, стоило принцу сделать глоток вина, плечом опираясь на светлый мрамор. — С ним все в порядке. Оно процветает, — заверил озадаченного лорда Таргариен. — Или ты ожидал, что я вернулся, потерпев поражения, а остатки твоего флота полыхают у берегов Кровавого Острова? — по взгляду Морского Змея было очевидно, что именно об этом он и думал. — Твои корабли целы и невредимы, потому что еще не успели достигнуть Ступеней. — Тогда на кого ты их оставил? На несколько отрядов пехотинцев в двести человек? — начал злиться Веларион, не понимая, как принц мог так поступить. — Нет, я заключил союз с Ракаллио Риндуном, и теперь его флот заботится о защите Ступеней, — невозмутимо ответил Таргариен, делая еще один глоток. — Ты самолично передал Корону Ступеней тирошийскому пирату? — терпение лорда Корлиса подходило к концу, и отрешенный вид принца лишь ускорял неизбежный срыв. — По какому праву ты единолично принял такое решение? — Быть может, ты запамятовал, Корлис, но ты нарек меня Королем Ступеней, возложив корону на мою голову, — напрягся Дэймон, заметив в стороне беседующую с Колем супругу. На лице последней сияла настолько теплая улыбка, что принц неосознанно стиснул кубок, представляя на его месте шею рыцаря. — Поэтому не тебе оспаривать мои решения. — Ты ведь сам этого хотел, — немного успокоившись, выдохнул Веларион. — Заполучить место, принадлежащее только тебе. — Нет, Корлис, это ты хотел заполучить не только острова, но и лояльного тебе короля, — прокручивая в руке кубок, ответил Таргариен, со вздохом посмотрев на собеседника. — Ведь лично владеть Ступенями было бы слишком накладно. Дрифтмарк далеко, разрываясь между ними, ты мог потерять все. Поэтому решил посадить на мнимый трон пешку, на которую сможешь оказывать определенное влияние. И знаешь, в некотором роде я действительно был не прочь играть эту роль, но обстоятельства изменились. — И ты назло мне решил отдать Ступени пирату? — удивленно вскинул брови Морской Змей, не ожидая от Таргариена настолько мальчишеской выходки. — Ступени по-прежнему принадлежат нам, — успокоил его Дэймон. — Ракаллио — мой наместник. А в будущем, если хорошо зарекомендует себя, то и король. — Я не узнаю тебя, Дэймон, — покачал головой Веларион. — С такой легкостью отдать завоеванное кровью наших людей королевство врагу. — Порой я и сам себя не узнаю, — тихо выдохнул принц, а громче добавил: — Все не так печально, как ты думаешь. Сейчас в руках Риндуна сосредоточена большая власть. Отсутствие твоего флота — огромное искушение с концами завладеть Ступенями. Если он устоит, то докажет свою надежность в качестве союзника. — А если нет? — Тогда тирошийский пират познает огонь и кровь, — бесстрастно ответил Таргариен, чем несказанно впечатлил Морского Змея. Интонация, с которой принц произнес вполне очевидную угрозу, пробрала многое повидавшего лорда до костей. — А теперь, прошу извинить меня, я намерен спасти вашу дочь, лорд Корлис, от неугодной компании, — с этими словами Дэймон вручил Велариону наполовину опустевший кубок и направился в сторону танцующих. Пожилой лорд старательно пытался завладеть расположением леди Лейны, оказывая ей всевозможные знаки внимания во время неловкого танца. Девушка старалась избегать лишнего контакта с ним, но партнер был весьма настойчив. Видя ее бедственное положение, Таргариен решил прийти девушке на выручку. — Леди Лейна, помнится, вы обещали мне танец, — обратился принц к ней, останавливаясь рядом с лордом. — Позволите? — он вопросительно изогнул бровь, глядя на пожилого мужчину. — Конечно, мой принц, — с досадой ответил тот, не посмев возразить ему. — Благодарю, принц Дэймон, — радостно улыбнулась Лейна, присаживаясь в реверансе. — Вы спасли мне жизнь. — Не думаю, что ситуация была настолько опасной, — кивнул ей Дэймон, улавливая краем глаза мелькнувший совсем рядом силуэт Ройс. Неужели она танцевала? Таргариену казалось, что еще больше удивляться поведению жены он уже попросту не способен, но она умудрялась снова и снова разубеждать его в этом. — У вас очаровательная супруга, мой принц. Почему вы не наслаждаетесь ее обществом? — лукаво поинтересовалась Лейна, заметив, с каким пристальным вниманием он ищет супругу в толпе танцующих: — Или это леди Рея не жаждет сближения с вами? Дерзость девчонки, с которой она обращалась к принцу правящего дома, могла дорого ей стоить, но Дэймон понимал, что в ней говорит кровь Веларионов и Таргариенов. К тому же она была одной из немногих дам, общество которых он мог выносить без особых усилий, а искренность и открытость делали эти минуты куда приятнее. — Мы с Реей уже давно не ищем общества друг друга, — коротко ответил Дэймон, глядя перед собой, пока Лейна в такт остальным обходила его кругом. — Наши отношения завершились очень давно. — Хотите сказать, вас совершенно не волнует, как на нее смотрят другие мужчины? — невинно спросила девушка, глядя на него с хитрым прищуром. Таргариен чудом удержался, чтобы не заскрежетать зубами, выдавая свое недовольство. Конечно, он заметил, с каким пристальным вниманием наблюдают за его женой другие лорды. Особенно септоны. Откровенный наряд Реи вызывал их недовольство. Тонкая ткань платья при резких движениях практически оголяла грудь, что шло в разрез с принятыми нормами. Дэймон одобрял ее вызов нравственным устоям общества, но его раздражали плотоядные взгляды мужчин. В том числе образец добродетели — Кристон Коль, то и дело поглядывающий в вырез платья. А Рея, словно не замечая этого, раз за разом провоцировала рыцаря, касаясь его руки. Следующий элемент танца предписывал поменяться партнерами, и по воли судьбы в руках принца оказалась супруга. Он кружил вокруг нее, стараясь не поддаваться дикому желанию схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть. О чем Ройс только думала, выбирая этот наряд? Или она намеренно хотела привлечь внимание других лордов? Дэймон сжал ладони в кулаки, сдерживая этот порыв. Он вспомнил о странном имени, произнесенным Реей при их встрече у Рунного Камня. Тогда она ждала другого мужчину, вероятно, своего любовника. А сейчас, оказавшись без его внимания, надеялась найти утешения в объятиях другого? То, с какой теплотой она улыбалась Колю, как прикасалась к нему, и ее поразительная осведомлённость о связи защитника с принцессой, заставили Таргариена задуматься об их взаимоотношениях. Могло ли оказаться так, что они с гвардейцем давние любовники, и падение Рейниры их рук дело, и он зря обвинял племянницу в предательстве? — Потерпи, родной, скоро разойдемся. Не только в танце, но и по жизни, — словно прочитав его мысли, произнесла Ройс, обходя принца по кругу. Дэймон хотел удержать ее за руку и вытрясти всю правду, но Коль опередил его, уводя супругу в другой конец зала. Он же растерянно замер посреди танцующих, пытаясь понять, могли ли они действительно быть любовниками? И если так, какой Рее смысл порочить Рейниру? Этим она не избавится от нежелательного брака. Да и Коль, забрав невинность принцессы, ничего этим не добился, только замарал свою честь. Логическая цепочка никак не желала складываться, но Таргариен был уверен, что ответ находился на поверхности. Оставалось только выяснить, кто из них предал принца: Рея или Рейнира? В толпе танцующих Таргариен приметил принцессу, мило беседующую с Харвином Стронгом. Счастливый вид племянницы впервые вызвал у него приступ раздражения. Поравнявшись с ними, Дэймон грубее, чем следовало, увлек девушку за собой в ряды танцующих. — Ты использовала меня! — зло зашипел он, глядя племяннице в глаза. — Хотела с моей помощью избежать нежелательного брака, а в итоге стала супругой Лейнора Велариона. Юнца, предпочитающего таких же юных мальчиков. Этого ты добивалась? — Я хотела тебя, дядя! — обвинительно выпалила Рейнира, не отводя взгляда. — Хотела стать твоей! Только твоей! А ты бросил меня! — Если ты так желала быть моей, почему отдалась первому попавшемуся рыцарю? — едко заметил Таргариен, внимательно наблюдая за ее реакцией. — Это гнусная ложь! — выдохнула принцесса, и в ее глазах промелькнуло разочарование. Было оно связано с обвинением Дэймона или тем, что он поверил в него, а быть может, с тем, что ее разоблачили, принцу трудно было сказать. Но после этих слов пыл племянницы поубавился. — Это она сказала тебе, не так ли? — кивнула в сторону супруги Рейнира. — Не впутывай ее в это, — предостерег он принцессу, посмотрев в том направлении, куда она указывала, и встретился взглядом с Ройс. Обнаружив, что ее заметили, она вызывающе вздернула подбородок и повернулась к Колю что-то сказав ему. Вернув внимание Рейнире, Дэймон разгневано процедил: — Ты понятия не имеешь, что натворила. Лейнор не сможет зачать тебе ребенка, а если ты родишь бастарда, и это обнаружат, весь флот Веларионов не сможет защитить тебя. Даже отец не спасет тебя. — Но ты можешь, дядя! — с мольбой произнесла принцесса, коснувшись его руки. К недовольству Таргариена, этот жест не нашел в нем отклика. — Мой брак еще не консумирован. Забери меня на Драконий Камень и сделай своей женой по традициям нашего Дома. — Я все еще женат, Рейнира, — с поразительным равнодушием отозвался Дэймон и, склонившись к ней, заключил: — И терять супругу не намерен. — Да что с тобой, дядя! — поддавшись отчаянию, всплеснула руками принцесса. — Еще недавно ты называл свою жену бронзовой сукой, столь неприязненной, что в ее утробе не выживет ни один ребенок, а сейчас словно одержим ею! Таргариен сам хотел знать ответ на этот вопрос. Он не мог найти объяснения такой перемене, и это не только злило его, но и чертовски пугало. Что, если, увязнув в этой одержимости еще больше, принц окончательно лишится рассудка? — Ладно, я понимаю, ты не хочешь рисковать, но ты все еще можешь помочь мне, — не теряла надежды заручиться его поддержкой Рейнира. — Приходи в мои покои в час летучей мыши и займи место Лейнора, — произнеся до смешного абсурдную просьбу, принцесса спешно удалилась. Происходящие на пире события раз за разом пошатывали самообладание принца. В какой-то момент ему начало казаться, что он вернулся не в Королевскую Гавань, а очутился во владениях Неведомого. А та стрела, пущенная лучником Риндуна, пронзила не краба, а его самого, обеспечив беспрепятственный проход. Возведя глаза к потолку, Дэймон задался вопросом: произойдет ли сегодня еще нечто такое, что окончательно выведет его из себя? Ответом на этот вопрос оказалась Рея, пытавшаяся незаметно проскользнуть мимо него. А может, она и вовсе не замечала принца. Это было неважно. Он нашел того, на ком сможет выместить накопившееся негодование, заодно выяснив намерения супруги. В несколько шагов нагнав практически улизнувшую Ройс, он подхватил ее за талию, возвращая в ряды танцующих. — Какого черта ты вытворяешь? — зло прошипел Дэймон, в пылу гнева остервенело сжимая руку жены. — Не знаю, как у привилегированных особ, но мы, простые смертные, называем это танцем, — отозвалась безмятежно Рея, с довольным видом наступая ему на ногу. Поступок супруги стал той самой последней каплей. Стиснув пальцы на предплечьях женщины, принц привлек ее к себе, прожигая яростным взглядом. Желание хорошенько встряхнуть Ройс зажглось в нем с новой силой. Вот только супруга, казалось, не замечала опасное настроение Таргариена и чему-то вызывающе улыбалась. — Ты нашла в моих словах повод для улыбки? — угрожающе тихо поинтересовался Дэймон, надеясь привлечь ее внимание. — Дорогой мой, твои слова, впрочем, как и действия, вызывают у меня сугубо чувство испанского стыда, — тут же заверила она, снова употребляя непонятные выражения, при этом с забавной мимикой глядя ему куда-то за спину. — На кого ты так смотришь? — не выдержав, он обернулся, но не заметил никого стоящего внимания женщины. — На кубок с вином. Общаться с тобой в трезвом виде противопоказано, — невозмутимо отчеканила Рея, откровенно насмехаясь над ним. Вопреки логичному желанию задушить ее на этом самом месте, он едва не улыбнулся, находя это замечание забавным. Да, она пыталась задеть его, но в ее голосе и взгляде не было злого умысла. Только веселье. Пекло, Дэймон практически был уверен, что супруга заигрывала с ним! — Что за игру ты затеяла? — неожиданно даже для себя более миролюбиво поинтересовался он, внимательно вглядываясь в черты лица женщины. Возможно, ему показалось, но они стали мягче. Взгляд синих глаз не казался таким враждебным, как следовало бы после короткой вспышки гнева супруга. Рея с возмущением смотрела на него, в негодовании надув щеки, так, как ему нравилось, словно Таргариен задал не простой вопрос, а обвинил ее в чем-то аморальном. — Не понимаю, о чем ты, Дэймон. В отличие от тебя, я не преследую никаких целей, — практически обвинительно выдала Ройс, попытавшись скрестить руки на полуобнажённой груди. Но он не позволил ей этого сделать. Прекрасно понимая, если она подчеркнёт округлые формы, он не сможет сосредоточиться на ее словах. — В таком случае, зачем ты приняла его приглашение? — пытаясь не опускать взгляд ниже глаз женщины, дабы не поддаться искушению, задал вопрос принц. — О, сир Кристон вовсе не приглашал меня на танец, — воодушевленно возразила Рея, мигом сообразив, о ком идет речь. Столь кардинальная смена настроения, когда она говорила о другом, порядком задела его. Но Дэймон старательно сохранял спокойствие. И не зря. Дальнейшие признание супруги едва вновь с концами не лишили его самообладания. — Это я пригласила его. Коль весьма привлекательный молодой мужчина. Провести время в его компании — истинное удовольствие. Вдобавок, я обязана ему жизнью. Переваривая услышанное, Таргариен пытался определить, какое из заявлений злит его больше. То, что она сама оказала ему внимание, или что считает рыцаря привлекательным, да еще находит его компанию «сносной»? Выбрать что-то из перечисленного было невообразимо сложно. Каждая из этих простых истин подбивала принца найти защитника племянницы и отрубить ему голову. Но последнее утверждение супруги заставило Дэймона забыть о предыдущих и с проскользнувшей в голосе обеспокоенностью уточнить: — Обязана жизнью? Тебе пытались причинить вред? — Скорее это было непреднамеренное покушение, — неопределенно махнула рукой в ответ женщина, немного успокаивая его. — Но я удивлена, что тебя это интересует. — Меня интересуешь ты, — прямо заявил принц, не видя смысла отрицать очевидное. Лишь слепой не заметил заинтересованность Таргариена собственной женой. — Неожиданное развитие событий, — протянула растерянно Ройс, видимо входя в это число. — Ты точно Дэймон Таргариен, мой пропащий супруг? — Во плоти, — усмехнулся принц в ответ на курьёзный вопрос. Не сумев удержаться от желания задать ей давно мучающий его вопрос, он склонился к ней, заглядывая в глаза и шепотом продолжая: — Но кто стоит передо мной? Ты не та Рея Ройс, которую я знал. — Забавное утверждение, родной, — нервно хмыкнула супруга, и Дэймон мог поклясться, что расслышал страх в ее голосе. Чем ее так испугал безобидный вопрос? Разве ей есть что скрывать? По всем внешним признакам перед ним стояла его законная жена. Поведение Ройс значительно отличалось от того, которое он помнил. Но прошло так много времени с их последней встречи, стоило ли этому удивляться. — Особенно, если учитывать, что ты ни черта обо мне не знаешь, — не желая оказаться зажатой в угол, перешла в глухую оборону женщина. — О тебе мне действительно ничего неизвестно, — охотно согласился Таргариен. Об этой Рее Ройс ему, несомненно, было известно крайне мало. И паника, охватившая ее, могла помочь принцу узнать о ней чуть больше. Поэтому он продолжил напирать: — Но я хорошо знаю свою жену, и ты не она. — Дэймон, признайся, сколько ты выпил? — решила достать козырь из рукава Рея, намекая на его нетрезвое состояние. Однако пары глотков вина было недостаточно, чтобы затуманить его рассудок. Чего не скажешь о ее чертовом платье. — Недостаточно, чтобы не заметить очевидную разницу, — принц выпрямился, стараясь сосредоточиться на лице супруги, а не на ее декольте. — Ты изменилась, Рея, и я теряюсь в догадках, что послужило тому причиной. — Неудачный брак и мерзавец муж — главные причины моей психологической травмы, — с настораживающей легкостью выпалила признание Ройс. Из всего сказанного Дэймон понял лишь смысл неудачного брака и мерзавца мужа. В принципе, их сочетание не предвещало ничего хорошего и психологическая травма, судя по всему, так же была понятием отрицательным. В какой-то момент принцу захотелось облегченно выдохнуть, ведь обвиняя его в своей нелегкой судьбе, она на мгновение напомнила ему прежнюю бронзовую суку. Но то, каким образом она это сделала, напрягло Таргариена еще сильнее. — В последнее время ты используешь много странных слов, — подозрительно сощурился принц, возвращаясь к допросу. — Дорогой супруг, — глубоко вдохнув, видимо готовясь к прямо-таки торжественной исповеди, начала супруга, и принц предвкушал услышать нечто интересное о произошедшем с его женой, но Ройс закончило коротко и лаконично: — скажи прямо, какого хрена тебя от меня нужно? Ответ на этот вопрос был до абсурдного прост: ему нужны правдивые ответы. Однако скажи Таргариен ей об этом прямо, и она снова начнет увиливать или вовсе попытается сбежать. Нет, сегодня он был намерен получить все ответы, и ничто не помешает ему добиться их. Ни ее сопротивление, ни мольбы и угрозы. В предвкушении приятной ночи в глазах Дэймона зажегся опасный блеск, узрев который, супруга невольно поежилась. Скорее всего, заподозрив принца в самых гнусных намерениях. Но он не собирался причинять ей вред. Наоборот, выбранный им метод был куда приятнее. Характерный звук поваленного тела и последовавший за ним испуганный крик отчетливо дали понять, что со своими планами Таргариену придётся повременить. Чем громче разносились звуки ударов по залу, тем быстрее нарастала паника среди гостей. Мужчины и женщины, пытаясь выбраться из замкнутого помещения, толкали друг друга с такой силой, что некоторые из гостей теряли равновесие, оказываясь на полу. Обернувшись на звуки потасовки, Рея наткнулась на одного из лордов, спешащих на выход. По инерции сделав шаг назад, она уперлась спиной в грудь принца и, ощутив позади опору, плотнее прижалась к ней. Этот неосознанный порыв и воцарившаяся вокруг суматоха, представляющая для супруги опасность, снова пробудили в нем желание защитить ее. Огораживая Ройс от особо ретивой знати, Дэймон с определенным успехом продвигался к выходу до тех пор, пока женщина перед ним настороженно не замерла. Бросив на него странный взгляд, она, вместо того, чтобы пробираться к видневшемуся впереди просвету выхода, бросилась в гущу толпы. Туда, откуда доносились звуки ударов. — Рея, стой! — не на шутку испугавшись за нее, Таргариен устремился следом, но один из лордов, подчинившийся общему буйству, едва не заехал ему в челюсть. Не успей он увернуться, и участь его могла оказаться незавидной. — Седьмое Пекло! Убирайся с дороги! — оттолкнув его, принц, с усердием отвешивая особо неугомонным лордам тяжелые удары, пробирался вслед за супругой. И как раз успел к самому интересному. Взведенная, раскрасневшаяся Рея с пылающим решимостью взглядом и боевым кличем бросилась на спину Кристону Колю. Рыцарь до этого момента вполне успешно избивал Джофри Ланмаута. Таргариен, с изумлением наблюдавший за действиями жены, с трудом узнал в искалеченном бедолаге любовника Лейнора Велариона. За что защитник Рейниры успел так ополчиться на него? И кого Ройс так яростно защищает от гибели: Ланмаута или Коля? Задуматься над этим вопросом Дэймон не успел. Разъяренный Белый Плащ отвлекся от своего занятия, вполне успешно перехватывая повисшую на нем женщину и откидывая в сторону окружившей их толпы. Шагнув в сторону, принц перехватил супругу, не позволяя ей упасть под ноги паникующей знати. Цепляясь за его плечи, Рея сохранила равновесие, беспомощным взглядом наблюдая за продолжившейся кровавой сценой. Таргариен не видел смысла вмешиваться в происходящее. С Ланмаутом он едва знаком, а Коля, нарушившего обеты Ордена ждала мучительная смерть. Признаться, последнему принц был несказанно рад. Запятнавший свою честь Белый Плащ, получит по заслугам. — Моя леди, прикажете вмешаться? — неожиданно возник рядом молодой мужчина, довольно фривольно обращаясь к замужней женщине в присутствии ее супруга. — Моя леди? — ледяной голосом переспросил Дэймон, неосознанно усиливая хватку на плечах женщины. — Кто ты такой? — Тебе-то какая разница? — зашипела от боли Рея, переключая внимание супруга на себя, и он, опомнившись, ослабил хватку, но не выпустил ее из рук. — Отпусти ее, — угрожающе произнес незнакомец, и будь его глаза синими, а не карими, Таргариен заподозрил, что где-то видел этот взгляд. Как бы там ни было, тон мужчины нравился ему еще меньше. Ведь принц не ошибся, он действительно приказывал ему? — Она моя жена, и я буду делать с ней все, что пожелаю, — не менее угрожающе произнес Дэймон. — Она моя госпожа, и я никому не позволю причинить ей вред. Ни законному супругу, ни королю, — поклонник Ройс оказался на редкость настырным малым. — Пока вы тут выясняете, чьё влияние на меня круче, скажу сразу: оба в пролёте. Там человека убивают! — устав выслушивать их пререкания, вспылила супруга, попытавшись вырваться из рук Дэймона. — И если вы не собираетесь вмешаться, то это сделаю я! — Даже не думай об этом, — Таргариен крепче прижал брыкающееся тело к себе. — Блин, Дэймон, прошу, включи хотя бы раз в жизни благородного рыцаря и помоги человеку! — схватила его за сюртук и дернула на себя Рея, с мольбой заглядывая в глаза принцу. — Ты спрашивала, что мне от тебя нужно, — решил он воспользоваться любезно предоставленной ею возможностью ради собственной выгоды. — Разве это сейчас важно? Яхонтовый мой, у тебя появилась прекрасная возможность отыграться на любовнике Рейниры, — эмоционально выдала супруга, полагая, что это замечание может его заинтересовать. Вот только ради мести племяннице он не собирался марать руки о человека, чья судьба уже предрешена. Но мог сделать это ради другого. — Нет, я хочу поцелуй, — внимательно следя за реакцией женщины, наконец произнес он свое условие. — Поцелуй? — растерялась Рея, не ожидая от него ничего подобного. — Ну ладно, попробуем договориться с Рейнирой. Собственно, она и возражать-то сильно не будет, — задумчиво закончила она, и Таргариен с досадой отметил, что ее убеждения касательно их с принцессой отношений намного сильнее, чем он думал. — Твой поцелуй, Рея, — пресекая любое недопонимание, уточнил принц. — ЧЕГО? — непривычно громко воскликнула супруга, одарив его ошарашенным взглядом. — Дэймон, родной, ты случайно с дракона головой вниз не падал? — она потянулась к нему, ощупывая пальцами затылок. Дэймон был в полном праве оскорбиться ее словами, но его снова окутал приятный цветочный аромат, заставляя забыть о негодовании. — Это же я, Рея Ройс, Бронзовая сука, которую ты так ненавидишь! — Решай быстрее Рея, иначе мне придётся послать за Молчаливыми Сёстрами, — отогнав легкий дурман, поторопил он, бросив быстрый взгляд за спину жены. — Хорошо, черт ты этакий, будет тебе поцелуй, — возмущенно сопя, сдалась Ройс, смущенно отведя взгляд. Довольно усмехнувшись, Дэймон нехотя передал супругу незнакомцу и стремительно преодолев короткое расстояние, налетел на Кристона Коля. С небывалым наслаждением опуская кулак на его челюсть. Рыцарь отлетел в сторону подоспевших гвардейцев. Но принц не собирался так просто отпускать его. Нет, он с радостью отводил душу, снова и снова отвешивая белому плащу тяжелые удары. Когда товарищам Коля удалось оттянуть Таргариена от защитника принцессы, зал практически опустел, а лицо рыцаря являло собой не лучшее зрелище, нежели у его жертвы. Оглядевшись вокруг и не обнаружив Ройс, принц тяжело вздохнул. В этот раз ей удалось сбежать от него. Пусть он знал, где она могла скрываться от него, испытывать судьбу не рискнул. Дэймон был слишком взведен после произошедшего, и все, что ему требовалось — несколько кувшинов вина да парочка темноволосых шлюх. Слишком давно он не ощущал прикосновение женщины. А уплату долга он стребует, когда подвернется подходящий случай.