Нет, Искра боялась не самих похорон: она боялась первого свидания со смертью.
— Фуккацу, возможно, ты вспомнишь место детальнее? — Судзуне-сенсей как обычно сидела за столом, вся напряжённая и немного взбудораженная. Рядом с девушкой стоял Годжо, оперевшись об стол и внимательно слушал рассказ ученицы. Старая добрая атмосфера колледжа — единственное, что хоть как-то утешало и успокаивало Фуккацу в этом разговоре. Эти места уже стали вторым домом для неё, здесь она в безопасности. Даже не смотря на все вопросы — она была к этому подготовлена и уже большинство истории было позади. Хитоми чувствовала себя странно, пересказывая это — будто это не то, что происходило с ней, а бред сумасшедшего — карты, шахматы, Наоки, женщина-кицунэ... Услышала бы она это от кого-то другого, скорее всего, не поверила бы. — Трасса Е6. Очень лесистая местность, до Токио около сорока километров, — кратко ответила Хитоми.***
18 сентября, 15:03, неизвестное местоположение Когда девушка в спешке выбежала к дороге, и дрожщими руками начала звонить в экстренную помощь, она даже не подумала о том, где они сейчас находятся, поэтому, когда ей наконец-то ответил голос на другом конце телефона, Хитоми растерялась, но быстро нашла способ рассказать про местоположение — информационно-указательный знак «Токио 40» и трасса Е6. Больше никакой информации не было. После ещё миллиона вопроса включая местность, пол и возраст пострадавшего, степень кровотечения и подобного, скорая всё-таки пообещала приехать как можно быстрее. Далее была попытка позвонить маме, но тщетно — денег на телефоне не было. Когда Жина, Хитоми и Федя уже ехали в машине она вспомнила — Наоки говорила, что отсюда до Токио всего пять километров. Фуккацу снова была обманута, ведь расстояние было в несколько раз больше. Она смотрела в окно и бегала глазами по местности — надобность запомнить всё — каждую деталь. И вот, проезжая какую-то остановку она заметила надпись:«I LOVE Tokyo Hotel!!!» и инициалы N. I.. Как раз расстояние около пяти километров — вот, в чем была жестокая шутка Наоки в этом случае, хотя, как обычно, смешно было только ей. «Он больше не дышит», — вдруг кратко сказал врач. Хоть все этого ожидали, но готов морально к этой фразе никто не был. И правда, после шипов внутри не выживает никто. 15 сентября, 16:21, Больница общего типа Уже из больницы она наконец-то смогла позвонить маме. Та ответила как-то нехотя, холодным «алло» поприветствовала звонящего, пока не услышала голос по ту сторону трубки. Уже совсем скоро Коу Фуккацу была в больнице. С мужем. Кэтсуо Фуккацу, работающий в Киото на износ ради любимого дела всё равно ввязался в битву, где обычным людям не место. Приехал, как только узнал, что родные были похищены, не смотря на все отговоры жены. Хитоми помнит, как опрашивала её мамы на счёт каждого шага, сделанного в доме ОРС. Пришлось рассказать всё с самого начала, а также то, кто на самом деле является одной из Господ организации. Всё это было не так важно сейчас по сравнению с тем, какие чувства охватывали каждого в помещении, зная, что Феди больше нет. 19 сентября, утро, храм в деревне Тойоку Запах благовоний разлетался по всему помещению. Звуки чёток, немного успокаивали взбудораженных людей на отпевании. Священник произносил спокойно сутру — слова, будто летний ветерок, прилетевший около уха, а не запутанная речь. Этот храм ни раз служил локацией, которую Хитоми вспоминала, из-за того, что в деревне Тойоку прошло вся часть её счастливого детства. Только до этого картины в голове, посвящённые этому месту всегда были тёплыми и яркими. Теперь же синтоистское святилище запомнится Фуккацу, как место черных нарядов, голоса священника и заплаканных глаз. — Как думаешь... Если перерождение существует, то кто теперь Федя? — спросила тихо Жина после отпевания. Она сидела на качелях в саду дома дяди, смотря как опадают листья с деревьев. Хитоми стояла рядом. Она в последнее время пыталась быть ближе к сестре, боясь оставить её одну с горем наедине. Пасмурное небо сопровождало этот ужасный день, природа будто замерла и умерла вместе с душой парня. — Может быть... — Фуккацу на секунду замолчала, задумавшись, — Думаю, ему достанется счастливая и долгая жизнь. На секунду повисло молчание, только ржавые цепи качелей скрипели на ветру. — Ты ведь уже завтра уезжаешь в колледж, так? — резко перевела тему Жина. — Так... Меня ожидает огромный допрос. Странно, что мне ещё разрешили несколько дней не приезжать туда, не смотря на то, что дело срочное. — А я, как обычно, продолжу заниматься нелюбимым делом, — грустно пошутила сестра. — У меня нет выхода. Фуккацу задумалась. Она не верила, что это и есть положение, где нет вариантов действий. — Выхода нет только из гроба, — сказала Хитоми, посмотрев внимательно на Жину, встретив её уставший взгляд зелёных глаз. — В конце концов... Попробуй найти защиту на другой стороне — у нас есть папа... Есть дядя. Поговори с ними, может, из этого что-то выйдет. — Я не уверена в этом... — Жина задумалась. — Просто попробуй, — Хитоми робко, но смогла решиться обнять сестру. Это первый раз за несколько лет. — Если попытаться, то что-нибудь из этого получится. Не с первой попытки, но есть шанс уйти от приписанной тебе судьбы. — Я... Постараюсь, — и Фуккацу почувствовала, что её обняли в ответ.***
— Вероятно, в больнице знают точное место? — предположила Судзуне-сенсей. — Вполне возможно. Надо бы как-нибудь попасть туда и спросить, — сказал Годжо-сенсей. — Если это так, то нам очень повезёт. — Это в любом случае будет огромное новое дело, — учитель вздохнула, — и в это придётся кого-то посвящать. — А великолепная Судзуне Мико не хочет взяться за подобное дело? — Годжо по-лисьи улыбнулся. — Кажется, она знает толк в разгадке таких расследований. — У «великолепной Судзуне Мико» и так дел невпроворот, — ответила женщина. — Найдем лучше кого-нибудь менее занятого. — Можно мне уже уходить? — Хитоми мечтала побыстрее оказаться в своей комнате, подальше от общения с кем бы то ни было. — До встречи, Фуккацу, — сказала Судзуне-сенсей, — и если хочешь... — она немного помедлила. — Можешь не ходить на тренировки ближайшую неделю. Восстанавливается. Хитоми вышла из класса. Помнится, когда она наивно полагала, что они с Федей и Жиной спокойно доберутся до дома, девушка хотела как можно быстрее поговорить с однокурсниками и развеяться. Но сейчас ей совершенно не хотелось пересекаться с кем-либо из них. Девушка ускорила шаг — сейчас никто не знал, что она находится уже в колледже. Если даже однокурсники узнают от учителей, то, Хитоми просто скажет, что она поранена и хочет покоя. Фуккацу не будет никому рассказывать, что видела и чувствовала несколько дней назад. Она уже была за несколько метров от своей комнаты, когда почувствовала рядом знакомую проклятую энергию. Сейчас она бы не хотела встретиться ни с ним, ни с шикигами в виде собаки(хотя после слияния это больше похоже на волка). Если бы Хитоми была менее погружена в свои мысли, заметив фигуру впереди, она могла свернуть, но сейчас уже поздно. Фуккацу собиралась быстро пройти, подумав, что она имеет право не здороваться с Мегуми после ссоры. Хитоми даже не могла определить с кем встреча для неё сейчас менее приятна с парнем или с гончей. Собака, будто на зло, подошла чуть ближе к Хитоми, обогнав своего хозяина, и своими любопытными глазами начала смотреть на неё — Фуккацу пришлось остановиться в ожидании действий проклятого животного. Она села перед ней и, виляя хвостом, загородила дорогу — Хитоми боялась двинуться и, сглотнув, попыталась обойти гончую, но она тут же поменяла положение и уже легла на дорожку. Фуккацу тяжело вздохнула — почему ей в последнее время так не везёт? Как теперь обойти так, чтобы не задеть шикигами? Выход нашёл себя сам — на макушке гончей появилась рука парня, который только что подошёл и шикигами растворилась будто собаки и не было. — Когда ты успела вернуться? — спросил парень без приветствий и церемоний. — Сегодня утром, — ответила нехотя девушка. — У меня нет желания с кем-либо разговаривать. А тем более с тобой. — Тем более со мной? — он был удивлен, но его лицо почти не поменялось — типичная невозмутимость. — Ты до сих пор обижена, так? — Так, — Хитоми скрестила руки на груди, — Заметь, я сама себя спасла. Мне никогда не была нужна твоя помощь. — Не думаю, что ты меня тогда правильно поняла. — То что я услышала, то я и поняла, — девушка отвела взгляд куда-то в левый угол, на маленький кустик около тропинки, уже с пожелтевшими листиками. — Тебе напомнить? — Я и так прекрасно помню, — сказал парень и засунул руки в карманы. — Я не хотел обижать тебя. — Но обидел, — Хитоми снова посмотрела на Фушигуро, не желая сейчас отводить глаза. — Дай мне договорить... — Не затыкай меня. Хитоми уже сама понимала, что зря грубит ему, но злость и несправедливость будто не разрешали закрыть ей рот. Фушигуро посмотрел на девушку неоднозначно, немного нахмурил брови — он был удивлен такому поведению. Парень тяжело вздохнул. — Не веди себя как стерва, — сказал он. — Тебе не идёт. Хитоми удивленно подняла брови, немного растерявшись, но быстро пришла в себе и ответила: — А ты не веди себя как идиот. Тебе тоже не идёт. — Славно поговорили, — подметил Фушигуро. Если до этого он хотел попытаться разобраться, то сейчас желание исчезало как по щелчку. Он развернулся и пошёл в сторону, куда двигался изначально, но на секунду остановился и добавил: — Скажи хотя бы Кугисаки, что ты вернулась. Не давай ей очередной повод беспокоится за тебя. — А ты, видимо, ни раз её утешал, да? — звучало слишком резко. Хитоми не хотела показывать свое недовольство по поводу этой фразы так открыто. Фуккацу прикрыла рот рукой — эти слова не должны были вылететь из неё сейчас. Ей нельзя этого делать, но она ревнует. Фушигуро обернулся — сначала он был удивлен, но быстро вернул прежнее недовольное выражение лица. Изучив внимательно лицо Хитоми, он вернул голову в исходное положение, и ответил, уже уходя: — Она не нуждается в моем утешении. «Она нет... А я — да», — Хитоми смотрела вслед уходящему, а затем пошла к своему общежитию. — «Но я вряд-ли это заслужила».***
Хоть Судзуне-сенсей сказала, что на тренировки можно не ходить, Хитоми не собиралась пользоваться случаем. «Скорее всего, Фушигуро рассказал всем, что я уже приехала из дома», — думала Фуккацу, стоя перед зеркалом и завязывая светлые волосы в высокий хвост. Сейчас ей хотелось нагрузить себя физически до такой степени, чтобы было трудно ходить — тренировка от Судзуне Мико отлично подходит для этого. Она пришла на стадион раньше всех — даже Судзуне-сенсея, которая обычно приходила раньше, чем ученики для того, чтобы разложить оружие, не было. Хитоми пришла на час раньше специально — хотелось просто посидеть на свежем осеннем воздухе и, наконец-то, прийти в себя, осознать происходящее и принять. До этого Хитоми видела смерть лишь один раз — в четырнадцать лет на одном из заданий погиб мужчина. И хоть Фуккацу не знала ни имени, ни возраста, ни жизненного пути она навсегда запомнила испуганное лицо и последние слова неизвестного перед тем, как умереть в лапах проклятия:«Пожалуйста, позаботьтесь о маме», — видимо, сказанное в бреду, потому что рядом, кроме магов, которых он видит впервые никого не было. Фуккацу видела много уже не дышащих тел, тяжело раненных и ещё куча случаев, но ей всегда запоминался тот момент, когда человек делает свой последний вдох перед смертью. Момент перехода от одного мира к другому — он пугал. Стоило выдохнуть — Федя сейчас в лучшем месте. Осознание придет со временем, надо лишь подождать и отвлечься. Тут она услышала чьи-то шаги — обернулась и увидела фигуру её очередных вчерашних беспокойств. «Нужно же было ему именно сегодня прийти раньше», — подумала девушка, увидев Фушигуро. — Чего ты так рано? — спросил Мегуми, неочень заинтересованно. — У меня такой же вопрос к тебе, — ответила она с мыслью, что где-то уже слышала подобную фразу. — Не спалось с утра, — ответил парень и сел рядом. — Плохо спать, когда совесть нечистая, — подметила девушка. Фушигуро прикрыл глаза и помотал головой — ему уже надоели подобные колкие фразы от девушки. — А у тебя чистая? — спросил он встречно. — А я говорила, что хорошо спала? Мегуми промолчал — в этом бессмысленном метании стрелок он участвовать не хотел. Хитоми тоже молчала в ожидании ответа парня. Атмосфера напряжения подрастала и снова заставляла сидеть как на иголках. — Может, тогда дашь и мне и себе очистить совесть? — наконец-то спросил Фушигуро. Хитоми посмотрела на парня виноватыми глазами. Может, иногда она ведёт себя плохо. Даже слишком. Главное, во время прекратить это. Ну, или хотя бы не слишком поздно. — Дам. — Тогда объясняю, что я имел ввиду, — начал Фушигуро. — Я не хотел грубить тебе, но был затерян в своих подозрениях настолько, что скинул на тебя ложные обвинения. И, да, — он внимательно посмотрел в её глаза, изучая реакцию, — спасать тебя или нет — только мой выбор. Я не делаю одолжение и не играю в героя. Мы ведь напарники... Значит это мой долг в этой магической битве. Фуккацу промолчала и опустила взгляд вниз. Мегуми далеко не идиот, скорее, даже слишком умен. И теперь его совесть чиста полностью, по крайней мере, так считала сама девушка. — Я прекрасно понимаю тебя, Фушигуро, — сказала Хитоми. — Наверное, больше, чем ты думаешь. Я тебя прощаю, хоть не знаю за что именно, так как ты снова оказался чертовски прав, — она подняла глаза снова на него. — И прости меня, я бываю слишком эмоциональна. — И ещё хотел кое-что сказать... — начал Мегуми, но позади раздался удивлённый крик. — Фукка-а-ацу! — Юдзи был в шоке, также как и все остальные рядом с ним: Мэдока и Нобара стояли с открытыми ртами. — Ты когда успела вернуться? — спросила удивлённая Кугисаки. — Вчера утром, — ответила Хитоми. — И мы узнаём только сейчас?! — сказали хором Нобара и Итадори. — Удивительно! Ты осталась жива! — вскрикнул Мэдока. — Как оптимистично, Сано, — сказала подошедшая Судзуне-сенсей. — Извините, ребята, за опоздание. Были кое-какие дела. Можем начать тренировку! — Я продолжу чуть позже, — сказал тихо Мегуми, обращаясь к Фуккацу. И правда, атмосфера колледжа уже стала родной для Хитоми. И люди тоже.