***
Хаджи беспокойно ходил из угла в угол. Нервы потихоньку сдавали. Лалезар наблюдала за ним. — Ради Аллаха, хватит! У меня уже в глазах рябит от тебя! — А что мне делать? Предлагаешь не обращать внимания?! Спешу напомнить: наша Валиде Султан пропала! — Не нервничай так! Может, она вернется. Может, с ней все хорошо. — А вдруг не хорошо? Вдруг с ней что-то произошло? Вдруг похитили? — Аллах, да отсохнет твой язык! Не говори такого! С госпожой все хорошо! К тому же с ней Кеманкеш Паша. Он не даст в обиду нашу Султаншу! — Хаджи не слышал слов поддержки. Единственное, что смогло бы успокоить его, это появление во дворце госпожи. — Это я во всем виноват, идиот. Не надо было оставлять её одну. Чувствовал ведь, что что-то случится, и всё равно позволил себе уехать. Да накажет меня Аллах… — Твое уныние я больше терпеть не могу. Пойду, нужно развееться. К тому же в гареме куча дел. Если что-то станет известно, то тут же скажи мне, — с этими словами Лалезар ушла.***
Ибрагим наматывал круги по комнате. От волнения колени подкашивались, а руки немного дрожали. — Ибрагим, сядь! Хватит, — сказала Атике, хоть и сама волновалась не меньше. — Как мне успокоиться, Атике? А если с Валиде что-то случилось? — Даже не думай, не смей думать об этом, Ибрагим! С Валиде всё в порядке. Мурад и Касым найдут её, — вступила в диалог Гевхерхан. — А если не вернут? — Ибрагим! — воскликнула старшая сестра, строго посмотрев на него. Немного помолчав, добавила: — К тому же с ней Кеманкеш Паша. — Хватит уже говорить о нём! Кеманкеш не всемогущий. Если с ним что-то случилось, Валиде вряд-ли останется в живых. — Прекрати! И больше ни слова о смерти мамы, — осекла Атике Ибрагима, отвернувшись к окну.***
Мурад, Касым и еще несколько дворцовых янычар во главе с Дели Хусейном ехали по пути, по которому всегда ехала Госпожа. Ничего не бросаловь в глаза. Всё было как обычно. Касым ни на секунду не отрывался от дороги, всё пытался что-нибудь развидеть. — Как ты думаешь, брат, с Валиде всё хорошо? — начал шехзаде, смотря пос сторонам. — Конечно, Касым. Мы найдем её, не беспокойся. Вдруг на дороге показалась карета Гсопожи. Увидев это, Мурад тут же приказал остановиться. Братья направились туда. Подойдя ближе, они увидели, что внутри никого не было, а рядом с каретой лежали убитые дворцовые стражники и ещё несколько незнакомых никому мужчин. Касым тут же полез в карету. Хусейн решил осмотреться. Заметил рядом с одним из убитых небольшой охотничий кинжал. Поднял. — Этот кинжал пренадлежит Кеманкешу, я в этом уверен. — Мурад рассмотрел кинжал, испачканый в крови. Вдруг послышался голос Касыма. — Идите сюда! Скорее! Мужчины тут же зашли в карету. Внутри сидел Касым, держа в руках шаль Госпожи. Вот второй руке был конверт. — Я нашёл это возле шали… — Мурад забрал у Касыма конверт, осторожно развернул. Внутри было письмо.«Ваша Султанша у нас. Ждите новых писем и дальнейших указаний».
— Проклятые предатели! Они сделали это умышленно! — Мурад спустя время смог придти в себя и обратился к Дели и стражникам. — Обыщите здесь всё, посмотрите под каждым камнем. Они вряд-ли далеко ушли. — Я помогу им. — Нет, ты поедешь во дворец, Касым. Доложишь всё сёстрам и брату. — Но, повелитель… — Это моё последнее слово! — стиснув зубы, Касым всё же поклонился и направился к коню. Выходя из кареты, Мурад заметил, как что-то блестит. Наклонился, чтобы поднять и рассмотреть ближе. Это оказалась серьга Кёсем Султан. Когда-то давно эти серьги подарил ей покойный Султан Ахмед. Она давно из не надевала, очень дорожила, никому не позволяла приближатьс к ним. — Я найду тебя, мама…***
Госпожа сидела на каменной скамейке, поджав ноги. За этот час она ещё пару раз утопала в слезах, после чего снова успокаивалась. Сейчас же она нерушимо сидела, не плакала, эмоций на лице не было. Кеманкеш же успел осмотреть комнату, старался найти способ сбежать. Безуспешно. Неожиданно послышался звук проворачивающегося в двери ключа. Кеманкеш насторожился, приподнялся. Неизвестный мужчина с прикрытым лицом зашел в помещение, поставил на поле поднос. На нём стояло два стакана воды и одна горбушка хлеба. — Делите, как хотите, — только и произнес мужчина, после чего быстро удалился. Кёсем не обратила никакого внимания на это, всё также продолжила сидеть на скамье. Через пятнадцать минут игнорирования Кеманкеш всё же не выдержал. — Госпожа, поешьте. — Нет, не хочу. — Прошу вас… Не забывайте про диабет. — Плевать. Какая разница, от чего умирать? — Ну что вы такое говорите? Я не позволю даже волоску с вашей головы упасть. Если они и навредят вам, то только через мой труп. — Сейчас ты также слаб, как и я. Ты ничего не сможешь сделать, — к большому сожалению, Кёсем говорила правду. Этот факт очень огорчил Кеманкеша. — Вы правы. К сожалению, я ничего не могу сделать. Но вы, Госпожа, пережившая множество бунтов и восстаний, сильная и смелая. Почему же вас должно сломить это испытание? Не должно. Вы переживете всё и от каждого испытания станете только сильнее, — эта фраза немного подбодрила Госпожу. Кеманкеш это заметил и продолжил. — К тому же, подумайте о своих детях. Они сейчас умирают от волнения. Только представьте, как они расстроятся, узнав о вашей сметри. Они не смогут жить с этой мыслью. Поэтому не сдавайтесь на зло всем предателям. Выживайте и становитесь сильнее. — Думаешь? — Конечно. Женщина привстала и послушно потянулась за кусочком хлеба, тем самым очень обрадовав Кеманкеша. Однако заметила, что он к хлебу не притрагивается. — А ты? — задала вполне разумный вопрос, опираясь на поведение мужчины. — Я не голоден, — он соврал. Понимал, что кусок итак маленький. Пусть лучше Госпожа наестся. В глазах Кёсем прочла ложь, а потому, не обращая внимания на отказ, разломила хлеб на примерно одинаковые по размеру половинки. Одну из них она протянула ему. — Я правда не хочу. Ешьте. — Ты только что сказал, что мы должны выбраться отсюда. На зло предателям. — Самое главное, чтобы все хорошо было с вами. — Ну уж нет! Как попали сюда вместе, так и выберемся также. Так что бери, — слова госпожи немного насмешили и порадовали Кеманкеша. Невольно на лице появилась улыбка. Даже в такой ситуации она умудряется делиться, причем с не очень родным, как ему кажется, человеком. Мужчина взял из её руки кусочек хлеба, но есть не стал, спрятал в карман на всякий случай, благо Кёсем этого не заметила. Мысль о том, что еда может быть отравлена, больше не терзали голову, ведь на них пришел вполне логичный ответ. Какой смысл им травить её? Если бы они хотели убить её, сделали бы это ещё возле кареты. Раз не убили, значит она им зачем то нужна.***
Расстроенный Касым вошёл в султанские покои. Брат и сестры тут же накинулись на него с вопросами. — Касым, ну что? Вы нашли Валиде? — взяв Касыма за руку, спросила Атике. — А где Мурад? Почему ты один? — поинтересовалась Гевхерхан. Но он молчал. — Скажи же что-нибудь? Что происходит? — не выдержала Атике. Касым выдохнул. — Валиде… Валиде похитили. Повелитель приказал мне приехать во дворец, а сам остался продолжать поиски. Они оставили записку, написали, что Валиде у них. Ужас блеснул в глазах всех троих. — Я же говорил, говорил! Теперь они убьют Валиде, убьют! Мы больше никогда не увидим её! Никогда не увидим Валиде! Я говорил, говорил… — у Ибрагима началась истерика. После каждого сказанного слова он сильнее начинал задыхаться. — Ибрагим! — Атике подхватила Ибрагима. Брат и сестры помогли ему лечь на тахту. — Позовите лекаря!