любовь с привкусом смерти

— Я думал, вы отвезёте меня домой..? — Чимин напрягся, и как бы сильно он не пытался это скрыть, братьям стало понятно. Их мальчик боится. Больше Чимин ничего не успел сказать. К его лицу была прижата тряпочка, смоченная пентобарбиталом. Школьник пытался выйти из машины, убрать от лица тряпку, но тщетно. Через минуту он уснул. Надолго. Очнулся Пак уже прикованный к постели. В комнате был Чонгук, читавший от скуки инструкцию к контрацептивам. Заметив, что Чимин очнулся, он улыбнулся и пошёл за старшим братом. Через несколько минут оба зашли в комнату лишь в боксерах. Чимин задержал дыхание. Ему страшно, но чёрт..какие же эти мужчины красивые. — Наш малыш будет послушным, м? — Спросил старший из братьев, садясь на край кровати. — У тебя упругая задница. — Я...М-мне слегка страшно. Это мой первый раз, но..Я буду послушным, — От своих же слов Чимин покрылся румянцем, его сосочки слегка затвердели. — Уверяю, больно не будет. — Произнёс Чонгук, после десяти секундного молчания. Никто из братьев даже подумать не мог, что Чимин девственник. Хотя это было логично. Чимин поверил. Хосок холодной ладонью прошелся по грудной клетке Чимина, погладил его внутреннюю сторону бедра. Все эти действия будоражили Чимина, он покрывался мурашками после каждого действия. Чонгук быстро прильнул к соскам мальчишки, стал их посасывать. Пак Чимина кинули в жар. Из его уст вырвался протяжный, громкий стон. Хосок тоже не сидел на месте, он принялся мастурбировать Паку. Чимин то и дело извивался как змея, стонал и тяжело дышал, будто задыхаясь. Братья переглядываются, друг другу кивают и останавливаются. — Ну что, щекастик, пришла твоя очередь нас удовлетворять. — Бодро произнес Чонгук. Оба брата сели на край кровати, а Чимин встал на пол на колени. У паренька никогда не было таких моментов, всё впервые. Но он смотрел много фильмов с недетским контентом, и надеется, что всё пройдёт хорошо. Юноша опускается на колени и впечатывается ладонями в бедра старшего брата. Он чутка ёрзает на холодной поверхности, а затем цепляется пальцами за резинку боксеров возлюбленного. Хотя как возлюбленного. Парня, который ему понравился. Чимин стягивает их, раскрывая вид на полувставший орган. Он хлопает по нему подушечками пальцев, а затем склоняется ниже и на пробу проводит языком, сразу же ощущая солноватость естественной смазки – предэкулята. Он не спешит. Мальчишка обхватывает ствол у основания, бережно проводит ладонью вверх-вниз и робко дует на багровую головку. Сердце предательски начинает биться чаще, а на щеках расплывается лёгкое акварельное пятно персикового оттенка, выдавая смущение юноши. Губами он обхватывает головку и начинает толкаться языком в небольшую ямку, стимулируя уретру. Чимин ускоряет движения головой, пока ладошки сжимали и массировали орган в тех местах, до которых он не мог достать языком. В приоритете у него было доставить удовольствие своему партнеру, поэтому рвотный рефлекс он полностью игнорировал даже тогда, когда из глаз брызнули красталики слез. Чонгук, наблюдавший за тем, как его старший брат уже искусал себе губы в кровь, стал ждать своей очереди оживленнее. Неужели Чимин и правда так хорошо сосёт в свои пятнадцать. Из раздумий его вывел громковатый возглас брата. Чонгук рефлекторно посмотрел на школьника, чьё лицо было в сперме. Семя было так много, что оно попало даже на волосы, хотя струя была нацелена мальчику в рот. Настала очередь Чонгука. Ладони мальчишки уместились на напряжённых бёдрах, крепко их сжимая. Он сквозь ткань нижнего белья поцеловал уже привставший орган. Не задерживаясь, юноша стянул боксеры с возлюбленного до стоп. Он как можно уверенней окольцовывает ствол пальчиками, проводя несколько раз по всей длине. Юноша послушно наклоняется ниже, высовывает язык и слизывает солоноватую капельку предэкулята, толкается кончиком в ямку на головке и довольно мычит. Он накрыл губами ярко-розовую головку, сперва лишь играясь с ней, предательски медленно проводя языком по уретре, заставляя ноги Чонгука слегка подрагивать. Он умело вбирает орган все глубже и глубже, пальцами одной руки пробираясь к мошонке, массируя нежную кожу круговыми движениями. Парень заглатывает орган по самое основание, сжимая губы до синевы и пуская мелкую вибрацию. Чимин невинно смотрит на своего партнера из-под взмокшей челки, у которого уже глаза от возбуждения закатываются, а венки на шее начинают вздуваться. Так проходит ещё семь минут. Хосок заботливо избавляет лицо Чимина от липкого семени с помощью влажных салфеток, а после, помогает лечь на кровать. Без споров и лишних слов братья принимают решение, что первым будет Хосок. Мужчина, поддавшись волне возбуждения, что накрыла его с ног до головы, молниеносно разрывает пакетик контрацептива и раскатывает тонкий латекс по своему разгоряченному органу. Он мимолетно смотрит на помутнелый взгляд нижнего, а затем впивается пальцами в его пышные шелковистые ягодицы и входит в горячее нутро лишь головкой. Старший запрокидывает голову от долгожданного облегчения, сжимает свои челюсти, давая лишь несколько секунд мальчишке на то, чтобы он привыкнул к внушительным размерам, а затем безжалостно толкается до конца. Он сразу же набирает темп, двигается быстро, размашисто, практически при каждом толчке удачно задевая простату, вынуждая младшего жалобно хныкать и метаться по бархату простыней. Он медленно скользит по чужим бокам ладонью, накрывает лебединую шейку и сдавливает её, чётко понимая границы дозволенного. Чимину больно и приятно. Он тянет свои ручки к Чонгуку, чтобы и ему удалить немного внимания, но Хосок этого сделать не даёт. Прошло минут десять. Чимин всё ещё занят Хосоком. И всё же, на радость Чонгуку, его старший брат в конце концов подводит свои игры к концу. Он делает глубокий и резких толчков, а после изливается на спинку Чимина. Школьник устал, но ему нравится. Он хочет ещё. Чонгук взбирается обратно на кровать и упирается коленями в матрас, прося Чимина сменить позу и попутно шлепая мальчишку по бедру, чтобы он в следующую секунду развёл свои подрагивающие ножки в стороны. Старший берёт заранее приготовленный неприметный тюбик лубриканта и сразу же выдавливает несколько капель прохладной жидкости на пальцы, а затем растирает субстанцию по своему возбужденному органу. Он успокаивающе поглаживает мальчишку одной ладонью, уделяя особое внимание бусинам сосков, а второй придерживает ствол у основания, направляя его прямиком в пульсирующую розовую дырочку. Шатен входит в горячее нутро медленно, а затем начинает чередовать толчки, глубину проникновения. То входя лишь крайней плотью, то до громкого шлепка кожи о кожу, вынуждая юношу с каждым разом срывать свои голосовые связки. *** Справа Хосок, на чьей руке сейчас лежит Чимин. Слева Чонгук, держащий мальчика за руку. Они смотрят сериал и пьют горячий какао. Хосок гладит Чимина по волосикам, и быстренько целуя того в лоб. Чимин смущён. Всё трое увлечены просмотром сериала, как вдруг у кого-то звонит телефон. Оказалось, что телефон звонил у Чимина. Он поднял трубку и начал отвечать на все вопросы того, кто находился по ту сторону трубки. — Что случилось? Нет, я ведь говорил что останусь на дополнительных после уроков. Да, я в школе, скоро закончу. Раз не веришь, то позвони Юнги. Ладно, хорошо. Я всё услышал, не надо кричать. Ладно, я куплю. Всё, пока. — Пак сбрасывает трубку, убирает телефон обратно и выдыхает. Ложиться обратно на своё место. — Пак Чимин, вы ведь знаете что врать не хорошо? — с улыбкой произнес Хосок, смотря в большие, полные любви глаза. — Я знаю, знаю. Досмотрим серию, и я пойду домой. — Говорит Чимин, ижимаюст к Хосоку, и беря в свою теплую ладонь, большую и холодную ладонь Чонгука. — Как скажешь, врунишка Пак. — Всё ещё улыбаясь, Хосок снимает серию с паузы. *** Братья Чон подвезли Чимина до дома, не забыв перед этим заехать в магазин. Пак поцеловал каждого в щёчку, и вышел из машины. Зайдя в дом, Чимин отдал своей маме то, что она просила купить и ушёл в свою комнату. Он сел за компьютер и написал Хосоку. ‹‹ Ты всегда такой зверь в постели? Даже не пощадил меня..Это ведь был мой первый раз! ›› И у них завязался диалог. Долгий, милый диалог. После, к ним присоеденился Чонгук. Прошло два часа. Мужчины пожелали друг другу приятных сновидений, и вышли из сети. Чимин уснул сразу, как его голова коснулась подушки. Он устал. Но это была приятная усталость, которую он заслужил.