Погоня за призраками

      Проснувшись утром, я какое-то время тупо пялился в потолок, пытаясь смириться со своей участью. Ничего нового он мне не посоветовал, так что пришлось стиснуть зубы и встать, чтобы снова встретиться лицом к лицу с людьми, которые меня раздражают, и, самое худшее, быть с ними максимально любезным.       Толкин припарковался возле моего дома как раз к тому моменту, как я собрался и вышел. В автомобиле он был один.       — Подойдём только вдвоем, чтобы даже и намёка на возможность драки не было, — пояснил он, когда я вопросительно поднял бровь.       По чему я точно скучал с момента ссоры с Толкином, так это по тому, чтобы меня понимали с полуслова. Подавив улыбку, я сел на переднее сиденье и впервые за долгое время протянул ему кулак. Толкин хмыкнул, но я видел, как подёргивались уголки его рта. Стукнувшись со мной костяшками, он сорвался с места, и мы помчали напрямую в школу.       Приехали мы просто в несусветную рань. Я настороженно осмотрелся, но кроме меня и Толкина возле школы не было заметно ни души. Мне очень не хотелось торчать здесь ближайшие полчаса в ожидании челкастых придурков, но Толкин заверил меня, что они уже должны быть на их привычном месте. И они действительно были там. Дым, рассеивающийся по парковке, я заметил сразу, как завернул за угол.       — Да ёб твою мать, — выругался Пит, стоило нам только появиться в его поле зрения.       Атмосфера моментально стала накаляться, и это ощущение явно было общим. Мелкий пацан показательно юркнул рукой в карман. Я напрягся, но Толкин положил руку мне на плечо и успокаивающе сжал.       — Привет, — миролюбиво начал он, для пущей убедительности встав чуть впереди меня. — Насколько я знаю, в прошлый раз нормально поговорить у вас не вышло.       — Как же вы уже меня заебали, — вздохнул Пит скорее устало, чем враждебно.       Толкин вежливо улыбнулся и поднял ладони.       — Слушай, я понимаю, херово быть на твоём месте. Я бы свихнулся, если бы до меня тоже постоянно докапывались все, кому не лень.       — Ага. Так хер ли вам надо тогда? — спросил Пит, выпуская струйку дыма в нашу сторону.       — Если бы мы могли тебя не дёргать, мы бы не стали. Но мы тратим все силы на поиски Твика. Мы уже в такое дерьмо залезли, ты не представляешь. И сейчас ты нам просто необходим.       — Поиски Твика? Вы думаете, что он жив, что ли? — спросил Пит, сощурив глаза.       — А разве нет?       Пит оглянулся на остальных готов, молча следивших за разговором, и, подав им какой-то странный знак рукой, снова повернулся к Толкину.       — Ладно, давай отойдём.       Толкин облегчённо выдохнул и бросил на меня гордый взгляд. Я решил отложить низкие поклоны и попытки сочинения песен в его честь немного на потом, как бы он сейчас их ни желал, и поплёлся вслед за ними.       — Так ты тоже думаешь, что он жив? — продолжил допрос Толкин, когда мы отошли на должное расстояние.       — Вряд ли, — ответил Пит, тряхнув чёлкой.       — Почему? — решил вклиниться в беседу я.       — Он хотел найти какое-то жуткое приключение себе на жопу. Вот, видимо, нашёл.       — Что именно? Можешь сказать точнее? — надавил Толкин.       Пит неопределённо передёрнул плечами и отвёл взгляд.       — Понятия не имею, — наконец сказал он.       Я постарался сохранить нейтральное выражение лица и посмотрел на Толкина.       — Тогда почему ты так считаешь? — не поведя и бровью, спросил Толкин, проигнорировав мой пытливый взгляд.       — Из-за того стиха, что я написал накануне. Я сразу понял, что он в дерьме, когда прочёл его на следующий день.       — А, тот стих с угрозами, — с пониманием сказал Толкин, но Пит отрицательно помотал головой.       — Не с угрозами, а предупреждением. Почему я должен каждый раз вас поправлять?       — Извини. А что это было за предостережение?       — Я не знаю. Не помню.       На это раз Толкин поймал мой взгляд, полный невысказанных слов. Не знаю, понял ли он хотя бы отчасти то, что я думал об этом умалишённом задохлике, но на его лице не отразилось на одной обличающей эмоции. Он просто пожал плечами.       — У тебя провалы в памяти? — уточнил я после затянувшейся паузы.       Пит нервно почесал плечо, всё ещё не глядя на нас.       — Не знаю. Вроде как раньше не было, но этот стих я не помню.       — Так может, не ты его писал? — с сомнением спросил Толкин. — Никто не мог над тобой так подшутить?       — Нет. У меня вообще-то свой стиль, и его никто бы не смог повторить, — на этом моменте Толкин еле заметно дернул губами, — да и почерк мой. И я бы точно что-то написал в тот день, а пишу я их всегда в одну и ту же записную книжку. Его точно я написал.       — Ладно, — откашлявшись, сказал Толкин, — а ты можешь его прислать, ну или зачитать нам?       — Ну если вам так всралось, — протянул Пит, словно нехотя вытаскивая из кармана телефон. — Куда скинуть?       Пока Пит расширял свою аудиторию на меня и Толкина, и они обменивались контактами, я рассматривал Пита внимательнее. Я, конечно, знатоком психов и наркоманов не был, но выглядел он вполне нормально, стоило это признать. Ну, конечно, если исключить уебанские готские шмотки и их страсть к макияжу глаз вне зависимости от пола. То есть нет, не то чтобы я был против макияжа на парнях, мне вообще-то насрать на это. Твик на паре вечеринок был с накрашенными глазами, выглядело довольно… прилично. Но вот Стэн всегда выглядел как лох, хотя это целиком и полностью была вина его тупого выражения лица. Как и Клайд. Возможно, готы мне просто не нравились сами по себе, что неудивительно. Один из них хотел меня зарезать. Но в остальном? Обычный пацан. Поэтому его заявление о провалах в памяти я хоть и воспринял довольно скептически, но что-то в глубине моего сознания очень сильно напряглось. Какое-то жуткое чувство, выросшее из вчерашнего мутного киселя моей памяти, поселилось в животе. Как будто пазлы уже начали складываться в какую-то непонятную картину, но видеть её целиком я не хотел, или, точнее, боялся.       Мой телефон в кармане зазвенел уведомлением о новом сообщении.       — Отлично, спасибо, Пит, — сказал Толкин, уже искренне улыбаясь.       — Тебе известно что-то ещё? — спросил я. — Что-то, что ты не стал бы рассказывать полиции?       Пит с сомнением оглядел меня с ног до головы.       — А вы, типа, с ней сотрудничаете?       Я пожал плечами.       — Нет, наоборот. Я бы очень не хотел, чтобы они узнали о наших методах.       — А, так это ты стащил его ноут, — с кривой ухмылкой заключил Пит. — Круто. Нашёл что-то?       Толкину стало очевидно некомфортно. Он потёр рукой шею и отвёл глаза.       — Нет, он снёс его подчистую. А что, все уже в курсе, что его украли?       — Да, какой-то офицер Гондоусон вчера звонил мне и спрашивал, знаю ли я что-то об этом и где был сам прошлой ночью. Потом вроде они загребли Марша и Брофловски.       — Кайл под арестом? — с ужасом спросил Толкин и тут же обвинительно уставился на меня.       — Да всё нормально с твоим парнем, их уже выпустили, — Пит заметно развеселился, глядя на панику Толкина. — Но я не думал, что кто-то из вас решится на такое.       — Почему Кайл вообще попал под подозрение? — не успокаивался Толкин, но Пит решил проигнорировать его и смотрел на меня уже без явной враждебности.       — Раз так, то ладно. На самом деле тут нет ничего такого, но Твик, кажется, спёр одну из книжек Генриетты. Я его не выдал, конечно, но она просто в ярости. Все мозги мне уже отымела своими обвинениями.       — Что за книга?       — «Власть Червя». Какая-то древняя макулатура с заклинаниями для вызова демонов и жертвоприношениями, — Пит снова достал сигарету и закурил. — Что-то вроде Некрономикона.       Я понятия не имел, что такое Некрономикон, но решил не переспрашивать. Дураком выглядеть не хотелось, а Пит теперь, кажется, начинал считать меня своим в доску пацаном, что ещё больше могло развязать ему язык.       — И для чего она могла ему понадобиться? — спросил я.       Пит неопределённо пожал плечами.       — Я сам не в курсе. Он никогда и не признавался, но я уверен, что это он.       — Почему?       — Периодически он напрашивался на наши тусовки. Ну, знаешь, чтобы узнать, чем я занимаюсь, и познакомиться с моими друзьями. И иногда он задавал вопросы про Великих Древних и подобную муть, так что Генриетта, почувствовав себя дохрена важной, рассказала ему об этой книге. Хвасталась, что обладает древним ключом к их измерению и что с помощью неё можно заключить какой-нибудь контракт или что-то вроде этого. Я не запоминал особо, всё равно это нахер никому не нужно, но Твику, кажется, было реально интересно. Он задавал ей кучу вопросов, а потом книга вдруг пропала, так что тут не нужно быть гением, чтобы сложить два и два.       — Ну да, он интересовался вроде подобными страшилками, — кивнул Толкин.       — А что за Великие Древние? — спросил я.       — Бессмертные древние боги. Ктулху самый известный из них.       — И зачем Твик о них спрашивал? — с сомнением спросил Толкин.       — Я не знаю. Он вроде как их боялся, но всё равно продолжал расспрашивать. Иногда он мог быть раздражающе упёртым.       — И ты не знаешь, что он хотел сделать с этой книгой, — заключил я.       — Понятия не имею. Но я уверен, что его укурок в этом как-то замешан.       — Кто? — переспросил Толкин, но я уже знал ответ на этот вопрос.       — Кенни Маккормик. Но он уже больше ничего не расскажет.       Пит кинул окурок под ноги и затушил его подошвой. Толкин поморщился и посмотрел на меня. Выглядел он настроенным скептично.       — Спасибо, — сказал я, глядя на Пита.       — Не бегайте друг за другом, — сказал Пит на прощание, — а то в Южном Парке вообще не останется жителей.       Он развернулся и вальяжно пошёл обратно к готам, а я растерянно смотрел ему вслед. Толкин почесал затылок и выдал:       — Да у них у всех непорядок с головой.       — Разве это не странно, — спросил я, — что у ещё одного человека, замешанного в этом, тоже провалы в памяти?       — Нет, если они все вместе употребляли какую-то одну дрянь, — заявил Толкин, когда мы направились в школу.       Народ начал постепенно собираться, кучки школьников уже облепили заборы у главного входа.       — С младшей школы?       Толкин нахмурился и промолчал. Я увидел Клайда, активно машущего нам рукой, а рядом с ним и Джимми. Вид у них был особенно весёлый.       — Хэй, привет! Как всё прошло?       — Нормально, — ответил я, но так себя не чувствовал.       Тот жуткий комок, гноившийся в животе, шептал мне, что я лезу туда, куда никто в здравом уме никогда бы не полез. Он то разрастался, то снова уменьшался, отгоняемый чем-то другим, противоборствующим ему. Это неназванное светлое чувство толкало меня в спину, заманивая всё дальше и дальше, не позволяя отступать. Не знаю, когда во мне могло прорасти что-то подобное.       На уроке я проверил телефон. Тем уведомлением оказалось пересланное Толкином сообщение от Пита с фотографией написанного на бумаге пляшущим почерком стиха.       Там будет тьма,       И смерть, и боль,       И поглотит твои желанья мгла.       Тебе не место там,       Ответов не найдёшь.       Он был рождён во зле       И соткан из греха,       Последуешь за ним — умрёшь,       А он вернётся.       И будет так всегда.       Я понял. Твик был настолько хорош в конспирации, что и к себе он подпускал только тех, кто сам с собой тоже говорил исключительно загадками. Ну или наоборот, его окружение поддавалось его влиянию, кто знает. Но факт оставался фактом: что дневники Баттерса, что стихи Пита представляли собой концентрированную галиматью. Я уверен, расшифруй мы каким-то магическим образом записки на его стенах, мы бы получили то же самое — несвязный бред с тайным смыслом, постичь который смог бы только его автор. Потрясающая, непробиваемая защита.       Прозвенел звонок на обед. Собирая учебники, я обдумывал, с чего нужно будет начать обсуждение нашего дальнейшего плана. Пит своими проблемами с памятью спутал и так уже трижды перетасованные карты, и я не мог придумать, как поступиться к этому феномену их массового помешательства. Диалог с Толкином обещал быть ещё более сложным.       Я уже был готов идти навстречу словесной баталии в столовой, но стоило мне только отойди от своего стола, как я наткнулся на неприятность. Неприятностью, как обычно, оказался Стэн Марш, который стоял прямо посреди прохода как придурок и чего-то ждал.       — Нам нужно поговорить, срочно, — сказал он с серьёзным видом.       В последнее время я не мог похвастаться слишком большим запасом терпения, а Марш как раз был рекордсменом по его скоростному сжиганию, так что тратить на него время и нервы мне очень не хотелось. Я вопросительно хмыкнул. Во мне ещё жила надежда, что, натолкнувшись на явную неприязнь, Марш тут же передумает когда-либо со мной пересекаться и переедет в Канаду.       — Без лишних ушей, — добавил он, ничего не поняв. — За школой.       Выглядел он слишком уж решительно, и бежать собирать шмотки тоже не спешил. В какой-то степени мне даже было интересно, что могло вынудить его добровольно начать со мной разговор. Обед не был резиновым, но в начале Толкин, скорее всего, решит поделиться с нами своими ценными мыслями о состоянии Пита, готов и нашего общества в целом, перед тем как перейти к делу. Я мог бы пропустить эту часть.       — Ладно.       Стэн, до этого представлявший собой один большой комок напряжения, как-то расслабился, сдулся и чуть ли не растёкся в улыбке. Я успел её заметить, прежде чем он развернулся и пошёл к выходу, и вся эта ситуация стала нравиться мне ещё меньше. Быть причиной улыбки Стэна Марша, пусть даже косвенно, было последним пунктом в списке того, чего я хотел добиться в жизни. Перед ним как раз стояли пункты «Купить пасеку» и «Научиться играть на губной гармошке». У меня аллергия на мёд, и я ненавижу кантри.       На улице нас уже поджидал Кайл.       — Привет, Крэйг, — начал он сразу, как я подошёл ближе.       Его протянутая рука замерла передо мной. Ситуация становилась всё более подозрительной. Кайл разумно мог предполагать, что я презираю его чуть меньше Марша и тем более Картмана, но мог забыть, что общая неприязнь к их старой четвёрке всё ещё жива. Или же им что-то очень от меня нужно, что более вероятно.       — Что надо? — спросил я, игнорируя его топорную попытку начать с дружелюбной ноты.       Кайл как-то криво улыбнулся, но руку опустил.       — Мы хотим предложить тебе сделку.       — Какую?       — Первую часть ты выберешь сам. Ответы на тесты, домашние задания, оплата школьных обедов в течение месяца, да что угодно.       Бинго. Они действительно снова хотели меня во что-то втянуть, как будто я когда-либо ещё буду готов повестись на их тупорылые идеи. Помнится, вчера я уже понял что-то подобное.       — И что взамен?       — Ты знаешь Лолу?       — Нет, — выплюнул я.       — Мы учимся с ней с первого класса!       — Я уже в курсе, о чём ты. Нет.       Нахуй Кайла, Стэна, Лолу, их своднические порывы и очередной и, как всегда, очевидно саморазрушительный план. По своему опыту я знаю, как сделать так, чтобы моя жизнь не катилась под откос — держаться от этих четверых как можно дальше. Твик связался с одним из них, и где он теперь?       — Слушай, ты не понимаешь, насколько это важно. Если бы ты…       Чёрт знает где, и, скорее всего, Пит был прав. Проблема была в Кенни Маккормике, в ком же ещё? Всё дерьмо всегда связано с кем-то из них. Я направился обратно в школу, мне нужно было разработать новый план.       — Подожди, это правда важно! — услышал я окрик Кайла, но обсуждать мне с ним было нечего.       Я открыл дверь с чётким желанием убраться от этих двоих как можно дальше и оставить их разбираться со своими проблемами самим, но мою руку схватили и дёрнули назад. Стэн Марш, видимо, оправившись от нашей предыдущей драки, желал получить новую порцию острых ощущений, и я готов был ему это устроить. Злость и неудовлетворённость уже кипели под моей кожей, и мне очень хотелось куда-то их выплеснуть. Я схватил его за ворот футболки и готов был уже нанести удар, но Брофловски заверещал, как резаная свинья, и сбил всё настроение.       — Хватит!       Я перевёл взгляд на его красное лицо.       — Обойдёмся без драки на этот раз! — с облегчённым вздохом продолжил он.       — Мы бы не просили тебя о помощи, если бы сделка с Лолой не была чрезвычайно важной, — продолжил дрожащим голосом Стэн.       Я отпустил его. На этот раз он не корчил своё затравленное выражение лица, которым обычно пытался меня обмануть. Его ноги трясло, но взгляд был твёрдым, и моё любопытство снова вернулось.       — И что за сделка?       — Нам нужны результаты вскрытия тела Кенни.       Я подавил удивлённый вдох и постарался никак не выдать своего внезапного воодушевления. Вот теперь я точно был во внимании.       — И она может их достать?       — Она волонтёр в больнице, так что она может проникнуть в архив и сфотографировать заключение.       — И у вас типа какое-то расследование?       — Вроде того.       — Значит, безрезультатное, — заключил я.       Сегодня определённо был мой день. Заключение о смерти, которого нам как раз не хватало, буквально само плыло мне в руки. Ради такого шанса я бы пошёл на свидание с кем угодно, даже с Венди. Даже с матерью Картмана. Даже с грёбаным Гаррисоном.       — Ладно, я согласен. Что мне нужно делать?       Стэн и Кайл начали таращиться друг на друга, тратя впустую моё время, но более сообразительный из них наконец продолжил:       — Пригласить Лолу на свидание. Хотя бы одно, и желательно как можно скорее, после него она отправит нам фотографии.       — Без проблем. Но будет условие.       Стэн скорчил недовольное лицо, как будто это не я тут собираюсь оказать им услугу, а они мне, чего он точно знать не должен.       — И какое? — спросил он.       — Вы пришлёте фотки и мне.       Он снова стал бесполезно таращиться на Кайла, словно проверял пределы моего терпения.       — Зачем тебе это?       Я как можно равнодушнее пожал плечами.       — Я помогаю вам, вы помогаете мне, и мы расходимся без лишних вопросов.       — Договорились, — Кайл снова протянул руку, и на этот раз, пребывая где-то в верхних пределах воображаемой лестницы успеха и упиваясь собственной удачей, я её пожал. Оставалось только закрепить успех.       — Обмани меня, и следующее расследование Брофловски будет проводить по твоему делу, — предупредил я Марша, глядя ему в глаза. Он заметно ощетинился, но промолчал.       На этом я их оставил. Со сладким вкусом победы я направился сразу в столовую — покончить со своей частью договорённости как можно скорее. Из-за нашего стола мне сразу неистово начал махать Клайд. Возможно, он считает, что я страдаю от острой формой топографического кретинизма и без его руки, подающей мне знаки, словно маяк, обязательно заблужусь в трёх столах. Что если бы не он, мне приходилось бы делить свой обед с Кевином, или Брэдли, или даже Картманом. Я коротко кивнул Клайду, и с чувством выполненного долго прошёл мимо нашего стола.       Лолу я нашёл за столом с Венди, и если бы меня это волновало чуть больше, я бы почувствовал облегчение от того, что она не в компании Бебе. Я не хотел весь оставшийся год ловить её обиженные взгляды.       — Привет, — сказал я, когда Лола подняла на меня взгляд.       — Привет!       Все за столом резко замолчали. Это одна из вещей, которые меня всегда бесили. Лола же улыбнулась и убрала прядь волос за ухо.       — Ты свободна сегодня вечером?       — Возможно. А ты что-то хотел?       Насколько я понял из краткого общения с двумя придурками, это была её идея. Она либо искренне пыталась сыграть со мной в какой-то сомнительный романтический ритуал, над сутью которого мне даже рассуждать не хочется, либо это был показной спектакль перед остальными. Что бы это ни было, задача передо мной стояла только одна — не запороть свою роль и доказать, что я джентльмен, достойный заключения о смерти.       — Может, сходим куда-нибудь? Вдвоём, — уточнил я максимально любезно.       Лола улыбнулась ещё шире, наклонила голову и пропела:       — Да, конечно. Во сколько ты заберёшь меня?       — Я зайду за тобой в пять. Идёт?       — Хорошо, буду ждать!       Стоило мне отвернуться и отойти на два шага, как гробовая тишина за моей спиной взорвалась, разлетелась и превратилась в бесперебойный галдёж. В какой-то степени это тоже действовало на нервы. Но я, кажется, пока неплохо справлялся.       — Ты что делаешь? — сердито зашипел на меня Толкин, стоило мне только сесть. — Разве не ты прожужжал мне все уши о том, что мы должны найти Твика? Ты буквально вчера уверял меня, что Лола тебе нахрен не сдалась!       Клайд и Джимми тоже прожигали меня горящими заинтересованными взглядами.       — У нас будет заключение о смерти, — сказал я.       — Стоп, что? Откуда?       Я кивнул головой по направлению к Лоле.       — Она обещала Стэну и Кайлу его прислать в обмен на то, что они нас сведут. Так что мы заключили сделку.       — Вот чёрт, так вот что он хотел, — протянул Толкин, бросая взгляд на сидящего в нескольких рядах от нас Кайла. — А они сказали, зачем это им?       Я кивнул.       — У них расследование.       — Вообще-то нам стоило бы до-догадаться, — сказал Джимми. — Они вдруг ни с того ни с сего снова с-с-стали общаться, и как раз после смерти К-Кенни.       — Они тоже ищут Твика? — спросил Клайд.       Я пожал плечами.       — Вряд ли, — ответил Толкин. — Куда вероятнее, что на этом этапе они уже начали его подозревать.       Я ощутил лёгкий укол досады, но тут же подавил его.       — Ну, заключение, возможно, как-то п-прояснит этот м-момент.       — А они сказали, что успели выяснить?       Я перестал жевать индейку. Вообще-то весь разговор выдался тяжёлым, и у меня не возникало желания как-то его развивать. Сейчас эта тактика уже не казалась блестящей. Будь я немного расторопней, у нас было бы чуть больше потенциально полезной информации.       — Я не спросил.       Толкин вздохнул и разочарованно покачал головой.       — Это плохо.       — А ты разве не можешь спросить Кайла?       — Могу, но в таком случае он спросит, что мы сами выяснили. Вы уже забыли? Их вчера арестовали за то, что вы двое, — Толкин неприятно ткнул в бок меня, а затем и Клайда, — решили поиграть во взломщиков.       Стэн Марш заложит меня через две секунды после того, как Толкин откроет свой рот.       — Не смей, — предупредил я.       — Я и не собирался. В любом случае для начала лучше рассмотреть всю информацию, какую мы получим. А если будет чего-то не хватать, тогда и можно думать о каком-то сотрудничестве.       Почти всё во мне бурлило протестом к сочетанию «сотрудничество» и «Стэн Марш» в одном предложении, но, как обычно, что-то другое всё равно упрямо тянуло меня рассмотреть этот вариант ещё раз. Довольно утомляющее чувство, на самом деле. Я бросил взгляд в сторону пустого стола Твика, и оно разрослось многократно. Если для того, чтобы оно исчезло, мне придётся самостоятельно перелопатить весь штат, я готов начать хоть сейчас — только скажите, как глубоко копать.       — Так у тебя типа реально сегодня свидание? — испытующе спросил Клайд, наклонившись ко мне.       — Ага.       Свидания я не люблю. Они меня, по правде говоря, тоже. Я встречался со многими девушками, но ни одна из них не продержалась рядом со мной дольше месяца. Толкин в чём-то был прав, меня нельзя назвать самым приятным или внимательным бойфрендом. Чаще всего мне с ними было скучно, реже они меня просто раздражали. Я переходил из одних отношений в другие, но совершенно этого не чувствовал. Как будто вчерашняя Энни просто сменила цвет и длину волос, набрала пару килограммов, подросла и сменила имя, и теперь она — Милли, и я должен поверить в этот фарс и смириться. Отношения для меня были непрекращающимся «Днём сурка» с регулярной сменой актрис. Было в них и что-то хорошее: секс — это всегда неплохо. Вот только каждый раз я ловил себя на ужасающей, дикой мысли, что он того не стоил.       Клайд говорил, что я просто не нашёл ещё ту единственную, но мне кажется, что он просто пересмотрел Диснея.       Поэтому сегодняшнее свидание с Лолой было скорее рутинным испытанием. Скучным второстепенным квестом, в котором хочется побыстрее пропустить все диалоги, получить награду и пойти дальше, навстречу чему-то по-настоящему важному.       Оставшаяся часть учебного дня прошла для меня стандартно. После школы Клайд энергично похлопал меня по плечу, поднял два больших пальца вверх и игриво пошевелил бровями, Джимми пожелал «не обосраться», а Толкин посоветовал собраться и быть собой чуть меньше, чем обычно, чтобы он под этим ни имел в виду.       До вечера оставалось несколько часов. Я медленно и задумчиво прошёл мимо телевизора или, если точнее, стоящей рядом приставки, но передумал и поднялся в комнату. Ноутбук Твика был спрятан в нижнем ящике стола, под старыми журналами с Красным Гонщиком. Там же была моя заначка и полупустая пачка сигарет, к которой я не прикасался со времён скандала с мамой.       В ноутбуке не обнаружилось никаких изменений со вчерашнего дня — он был девственно пуст, словно Твик купил его за день до своего исчезновения и так и не успел им попользоваться. Но поцарапанный корпус с несколькими уже потёртыми наклейками с супергероями разрушал эту иллюзию. Не то чтобы я не верил экспертизе Толкина, просто этот ноутбук так и манил меня к себе. Может, это было предчувствие или просто моя вдруг открывшаяся тяга к расследованиям, или я просто хотел держать в руках хоть что-то осязаемое, что принадлежало к пропавшему без следа Твику. Какое-то время я бездумно рассматривал стандартные обои для рабочего стола, пытаясь найти в них скрытый смысл.       Например, что если в какой-нибудь картинке на фоне неба был скрыт текст, написанный цветом на один тон светлее или, наоборот, темнее? Его было бы невозможно заметить с первого взгляда. Я усиленно всматривался в приближённые пиксели, пока не почувствовал себя идиотом. После этого я проверил даты изменения файлов. Какой сюрприз, все они датировались ноябрём позапрошлого года. Как раз тогда Твик выбирал новый ноутбук. А значит, никаких спрятанных подсказок здесь не было.       Я порылся в других стандартных файлах, и везде меня встречала всё та же картина. В итоге я бесцельно прокопался с ноутбуком до начала вечера, пока не сработало напоминание о выходе.       — Ты немного опоздал, — заметила Лола, когда открыла передо мной дверь.       — Я заблудился.       И это была чистая правда: я действительно забыл, где она живёт. Сначала мне казалось, что я знаю, где находятся дома каждого моего одноклассника, так что я уверенно вышел на нужную улицу и долго стучал в дверь Белых, пока мне не открыл дверь их панамский ребёнок, имени которого я не знал. Я не знал даже то, что они его так и оставили после побега Алехандро. В итоге мне пришлось звонить Клайду, чтобы узнать номер её дома.       — Куда мы пойдём? — спросила она, взяв меня под руку.       Отсутствие лишних денег в семье приучило меня избегать ненужных и пустых трат. В их категорию как раз входили свидания, так что все предложения о походах в кино или кафе я обычно сразу отвергал. Но сейчас ситуация не была обычной. На примере Клайда я узнал, что «Изюминки» — это заранее провальный выбор, так что выбрал следующий по рейтингу посещаемости моими друзьями ресторан:       — В Denny's.       Лола хмыкнула и замолчала на весь оставшийся путь. Возможно, мне стоило посоветоваться с кем-нибудь по поводу правильности своего выбора, но было уже слишком поздно. Мы прошли к одному из немногих свободных столиков. Сейчас, критически осматривая зал, я мог заметить, что он больше подходит для того, чтобы сидеть здесь и поедать куриные крылышки, прогуливая уроки, чем для свиданий. Но зато с кухни вкусно пахло. Я взглянул на Лолу, когда она стала изучать меню, и откровенно злой она не выглядела. Это возродило надежду, что всё на самом деле в порядке и идёт как надо.       Я ещё ни разу в жизни так не парился над каким-то свиданием.       — Так как прошло твоё лето? — спросила Лола, поймав мой взгляд и снова улыбнувшись.       — Нормально.       Отвратительно. Я выбил возможность драить чужие машины, чтобы получить деньги на основную часть расходов на год вперёд. Часть этих денег мне как раз придётся отдать прямо сейчас. Как-то в супермаркете я наткнулся на Твика, и пока я пытался вспомнить, как люди заводят беседы, его схватил Маккормик и потащил сначала в другой ряд, а потом и к выходу из магазина. Они меня даже не заметили. Триша каким-то образом умудрилась разбить толчок и пыталась свалить всё на меня. Наказание мы получили оба. Джимми уезжал на всё лето в какой-то санаторий, а когда приехал, не затыкался, как там было круто и сколько новых девочек оставили ему свои контакты. С Клайдом тоже было весело, но иногда его словно переклинивало, и он начинал плакаться мне, что жизнь без возможности видеть Бебе каждый день — не жизнь. А когда я вернулся в школу, Твика там уже не было.       Дерьмовое было лето.       — А мы с родителями ездили во Флориду. Ты был там когда-нибудь?       — Нет.       — Очень советую. Мы были в Форт-Майерс, пляж там просто замечательный.       — Ладно.       Мне правда больше нечего было ответить. На спасение пришёл официант, и пока Лола расспрашивала его о заправках к салатам, я усиленно вспоминал, есть ли у нас что-то общее. К моменту, когда принесли еду — пасту и салат для неё и картошку с соусом для меня — я так и не нашёл ничего подобного. Лола же заметно заскучала.       Мне нужно было срочно поддержать разговор.       — Может быть, я бы побывал в Космическом музее Кеннеди.       — А?       — Это часть настоящей космической станции. Он во Флориде.       — Никогда не слышала о таком, — ответила Лола, но заметно оживилась. — Так ты увлекаешься космосом?       — В детстве увлекался.       — А сейчас уже нет?       — Нет.       Я значительно перерос свои старые мечты о покорении космоса. Может быть, если бы я родился на пару веков позже, это бы и сработало. Но сейчас чёрная глубина Вселенной была слишком недостижима для кого-то вроде меня.       — Я в детстве хотела стать певицей, — Лола хихикнула и начала теребить прядь своих волос. — Помнишь, я выступала на школьном фестивале с песней про йогурт?       — Ага.       На самом деле, конечно, не помню. Школьные фестивали были преимущественно скучными, и я досиживал на них до конца только ради того, чтобы послушать выступления Джимми. Помимо него выделялись только трое. Баттерс в четвёртом классе обоссался прямо на сцене, а в следующий раз устроил какую-то долбаную мясорубку одной только чечёткой. Стэн два года назад вышел на сцену убитым в хлам. Никто не знал, каким изначально задумывался его номер, но он просто наблевал на сцене, потом на всём этом поскользнулся и упал прямо в расступившуюся толпу, разбив себе лицо. Потом он уверял всех, что это постмодернизм и сатира на современное искусство. Твик каждый год устраивал дикую долбёжку по клавишам, сопровождая её криками о скорой смерти человечества, каждый раз по новому поводу. Его навыки скриминга впечатляли.       — Ну вот, папа говорил, что у меня чудесный голос, но потом мне это просто надело. Я поняла, что мне нужно двигаться дальше и заняться чем-то серьезным.       — Ага.       — Может быть, я даже открою свой бизнес. Вот если бы ты хотел открыть свой бизнес, какой бы он был?       — Не знаю. Кофейня?       — У нас уже есть две кофейни в городе. Слишком большая конкуренция, не думаешь? — Лола задумчиво покопалась вилкой в полусъеденном салате.       — Ну да.       — Я думала о салоне красоты. Здесь кроме ринопластики и парикмахерской ничего нет, это достаточно заманчивая ниша.       — Круто.       — Я думала ещё о секонд-хенде или перепродаже другой дешёвой одежды. Можно заказывать её из Китая. Хотя не знаю, выгорит ли подобное сейчас, когда любой может сам заказать в интернете всё, что захочет.       — Эм. Наверно.       Лола задумчиво крутила на пальце прядь волос и молчала. Я решил найти минутное убежище в тарелке и стал сосредоточенно и тщательно пережёвывать картошку. Бизнес был для меня таким же далёким, как и Флорида. Картошка была мягкой и таяла на языке, жевать было практически нечего. Я с тоской смотрел на салат.       — Я слышала, что Клайд и Бебе снова поссорились, — снова начала Лола незаинтересованным голосом.       — Ну да.       — Что ты думаешь об этом?       — Мне жаль? — я ответил так неуверенно, что это превратилось в вопрос. — Клайд — хороший парень, она могла бы дать ему ещё шанс.       — То есть ты был бы не против, если бы они снова сошлись?       — А почему я должен быть против? Клайд — мой лучший друг.       Лола пожала губы и, переведя взгляд на салат, продолжила есть. Молчание снова тяжёлым душным одеялом навалилось на наш столик. У меня закончилась картошка.       — Знаешь, лучше бы я выбрала домашку, — наконец сказала она, отодвинув пустую тарелку.       На её лице давно не было улыбки.       — Извини?       Лола тяжело вздохнула и отвернулась, переведя взгляд в окно.       — Просто проводи меня домой, и мы закончим.       Больше она ничего мне не сказала. Я расплатился с официантом, и в полной тишине мы вышли на темнеющую улицу. Проезжающие мимо машины разгоняли и так не теплый ветер, Лола ёжилась, а я не осмеливался даже взглянуть в её сторону.       Когда мы дошли до её дома, она прибавила шаг и, не удостоив меня даже взглядом, протянула руку к ручке двери.       — Эм, — в панике начал я, пока не стало слишком поздно, — насчёт фотографий…       — Я помню.       Лола всё-таки обернулась, и я с облегчением заметил, что глаза у неё были сухими и точно собирались оставаться такими в ближайшее время.       — Круто, спасибо. Удачи?       — Ага.       Она закатила глаза и захлопнула передо мной дверь.       Свидание можно было назвать удачным. Лола не ругалась, не плакала и не отказывалась выполнять свою часть сделки. Ребята бы мной гордились.       Чуть позже, когда я пытался кратко отписываться от расспросов Клайда простыми предложениями, мне пришло сообщение от Кайла с прикреплёнными фотографиями.       Мы получили отчёт о вскрытии.