GuyGay

– Привет, Юнги, – говорит в трубку Чимин. – Чего надо? – слышится в динамике. – Ты просил вернуть тебе лекции. Приходи ко мне, так как я не смогу прийти, горло болит, – выдерживает паузу Пак. – Не волнуйся, я буду не один. Мой сосед передаст тебе тетрадь. – Думаешь, я не понимаю, что вы там меня на оргию заманиваете? – Какая оргия? Моему другу шестнадцать. Ты что думаешь, я малолетних совращаю? – Кто знает, какие у вас, геев, причуды, – тяжело дышит Юнги. – Ладно, буду через час. Как раз мимо твоего района проезжаю, – звонок обрывается. – Чонгук, а может ну это все? Я ведь долг выполнил, – смотрит на младшего Чимин. – Хен, но ведь ты этого хочешь. Че титьки елозить, действуй, – пьёт свой чай Гук. – Вы так все этого боитесь, ей богу. Что один ебаться трусит, что второй. Такое чувство, будто я ваша нянька. – Ой, мелочь, пей чай, а, только не захлебнись, – уходит в свою комнату Пак. Чонгук провожает его взглядом, тяжело вздыхая.       Прошло два дня, как Пак пытается позвонить Юнги и пригласить его, но каждый раз трусит и умоляет друзей оставить его в покое. Да, конечно, он хочет увидеть Мина, но в глаза ему точно не посмотрит. Не сможет. Гук делает все возможное, чтобы помочь другу, а тот лишь носом водит и отстать требует. Парень и правда влюбился, хоть и повёл себя при первой нормальной встрече по-хамски, но все же любит, тянется к нему. Если человек испытывает стыд и признает свои ошибки, то он ещё не безнадёжен. А значит у него есть шанс все исправить и начать сначала.       Что касается Тэхена, Чонгук даже думать о нем не хочет. Для него случившееся днями ранее событие ничего не значит, разве что желание повторить мелькает временами. Но не более, в отличии от Кима, который все уши малому прожужжал, о том что им пора в срочном порядке встретиться, поговорить и выяснить, что делать дальше. "Ванильная девчонка" – называл его так Чон, уставший слушать нюни о якобы отношениях от вполне взрослого уже мужчины. Нахуй оно надо, если не надо?       Как мальчишка уговорил Пака позвонить, остаётся загадкой: просто в один момент он поставил другу условие: что если тот не сделает, что обещал, он его трахнет. Чонгуку было плевать: он и так уже многим пожертвовал, многое сделал, но вот Чимину отнюдь нет. Иметь при себе дома маньяка, который в любой момент может наброситься, - дело не из лёгких, поэтому на свой страх и риск, парень взял телефон в руки и под полным руководством своего младшего товарища набрал до боли знакомый номер и поговорил с Мином. – Чонгук~а, я умираааю…. – доносится из спальни хозяина умирающий вопль. – Тебе там реально плохо или ты прикалываешься? Заметь, если второе, я добьюсь того чтобы было первое! – в ответ орёт Чонгук, как в дверь позвонили. – Молись и кайся, пришла твоя погибель! – мальчишка подходит к входной двери и смотрит в глазок на худющего, бледного парня, перекатывающегося с носка на пятку. – Привет, ты Юнги? – открывает дверь. – Да, Чимин должен был предупредить, что я приду. – Да, он говорил. – С ним все в порядке? – как бы невзначай интересуется Мин, проходя внутрь квартиры, как из спальни вновь раздаётся писелявый крик: – Гук~аааа, принеси аспирин и чаю горячего, я сейчас сдохну! – Что произошло? – волнуется Юнги, сам непонятно почему. – Простыл. Говорил я ему не курить на балконе в одной футболке, не послушал меня, старикашка, – пытается сдержать смех Чон, уходя на кухню по просьбе друга, и вот загвоздка: либо тот переволновался и довел себя до мигрени, либо пытается такими способами прекратить уже шедший спектакль. – Хен, подождешь немного, я отнесу ему чай и заберу у него из комнаты твою тетрадь? – Да, конечно, – оглядывается по сторонам Юнги. – Ой, я забыл, – вспоминает порядок действий Гук. – Чай-то закончился… Выхлебал заглотус все свои запасы, – наигранно говорит младший. – Слушай, не посидишь, я мигом сгоняю в магазин? Спасибо, – по дороге накидывает кофту и носки мальчишка, пулей проносится мимо парня и вот уже слышен хлопок входной двери. – А, эм, что, куда? – не ожидал такого поворота Юнги, начиная нервничать: вроде бы и не происходит ничего, да и парень забавный, не похож на насильника, но в тоже же время, Мин сидит в квартире того самого извращуги, который буквально недавно раскрыл ему глаза на великолепнейший мужской минет, который заставил его прочувствовать на себе признаки другой ориентации и который сейчас лежит в своей спальне и, наверное, реально умирает, в буквальном смысле этого слова. – Черт, что же делать? Может, ему хотя бы воды горячей принести с таблетками, – парень поднимается с места, направляясь на кухню, и начинает искать по ящикам стакан и болеутоляющее. – Чонгук, засранец, ты меня убить решил? За какие такие грехи? – Чимин вышел из своей спальни, медленно плетясь на кухню, где он слышал грохот. – Я попросил об одной таблетке, маленькая такая, миниатюрная часть ацетилсалициловой кислоты, а ты… Юнги? – встаёт ступор парень, как только увидел пред собой своего однокурсника, стоящего на коленях на кухонной тумбе и рыскающий что-то в навесном шкафу. – Ты как… что ты… – Выглядишь неважно, – не подаёт виду, что засмущался своей позы Юнги, спускаясь на пол, и разглядывает собеседника: опухшие глаза, сухие губы, а лицо было очень бледным. И вот не знаешь, то ли это от испуга, то ли это от болезни. – Где у тебя лежат лекарства? – Внизу, на нижней полке, в коробочке, – сглатывает от любезности парень. – Где мой друг? – Он ушёл за чаем, – отвечает гость. – Странно, что не за хлебом, – закатывает глаза Пак. – Слушай, оставь все, как было, пошли, я сам отдам тебе тетрадь и свали, мне не хорошо, – разворачивается Чимин, но Мин его останавливает. – Я не могу уйти. – Что? Почему? – Я пообещал твоему сожителю, что присмотрю за тобой, пока его не будет. – Этот мелкий мог сбежать. Будешь со мной до ночи сидеть? – Если нужно. – Что произошло? Что он тебе сказал, раз ты стал таким заботливым? Не обижаешься на меня, не рвешь и мечешь. – Не люблю больных людей. – Я не больной. – Разве что на голову. – Не отрицаю. Ладно, проходи, будь, как дома. Только не мешай мне. – А что? – Изнасилую. – Уже не страшно, если честно. – А, да? Ну хорошо. Смазка и презики в ванной. Тащи, будем проверять, – ухмыляется Чимин, кривя лицо от приступов мигрени. – Обойдусь. – На сухую будешь? – Я ведь могу и уйти. – Ладно, ладно. – Слушай, вопрос есть. – Какой же? – А ты в сексе также стонешь, как и кричишь от боли? Или намного лучше? – Это к чему вообще? – не понимает Чимин. Как-то слишком Юнги раздобрел, напрягает его все это. – Да так, просто. А то пока ты визжал, я чуть не оглох, а мелочь убежала. Видимо знает твой диапазон децибел, – улыбается Юнги, стараясь до сих пор не подавать виду, что ему страшно и неуютно. Лучший способ - нападение. – Он что-то тебе сказал, да? Вот сукин сын, убью его, как вернётся. Ауч, – шипит от резкой пронзающей боли в висках. – Хей, ты там это, не умирай. А то меня посадят за убийство! – отшучивается Юнги. – Кого посадят, так это меня, если ты сейчас не заткнешься. Мне реально не до смеха сейчас, – ноет Пак. – Мне тоже, ты мне ещё должен объяснить кое-что, – предупреждает парень. – Например? – Почему я? Зачем я? Как так вышло, что я вот так? Как ты сделал, чтобы я вот так? И вообще, почему ты ты такой уебан? – типикал тата-майк от Юнги: протараторить несвязную речь, несколько раз моргнуть и сделать лицо а-ля "я ни в чем не виноват, это все друг друга сына троюродной тёти сводной сестры моей матери в третьем поколении". – Боже, скажу, как есть: да, ты мне нравишься, не отрицаю, очень сильно, но я бы ни в жизнь, ни за что не признался тебе сам и всего бы этого не сделал, если бы не карточный долг, который я задолжал Хосоку, который в курсе моей симпатии. Мне тоже было страшно, мне тоже неуютно с тобой рядом находиться, да и вообще смотреть тебе в глаза, меня пиздец как трясёт от того, что ты вот так рядом сидишь и смотришь на меня. Я до сих пор виню себя в том, что случилось и бесконечно жалею о содеянном, не знаю, что тогда на меня нашло. Так что просто вали, а? Дай мне нормально поныть и подепрессовать! – на одном дыхании выпалил Чимин, так сказать бомбануло парня не по-детски. – А, ну это все объясняет. – Серьёзно? – Нет, конечно. Думал, я сразу сдамся тебе в объятия? Ну уж нет. Я как был натуралом, так им и останусь. Но спасибо за извинения. Принял к сведению. – Ах вот так вот? – Ну да, а ты думал? – Пизда тебе, Юнги! – кричит Пак замахиваясь первой пропавшей я подушкой. – Э, блять, за что? – орёт и бегает по всей квартире Юнги. – Я тебе, блять, душу излил, сразу сказал, что мне жаль. Старался избегать тебя, чтобы ты все забыл, а в итоге что? – Что? – Я надеялся на понимание, а не вот эти твои громкие высказывания. Да пошёл ты, Мин Юнги. Вали, лучше я совращу Чон Чонгука, Тэхена или Хосока, чем попытаюсь что-либо доказать тебе и твоему внутреннему эго!!! – истерит Чимин. – Эм, я как бы не против, конечно, – говорит внезапно Хосок, стоящий на пороге рядом с остальными двумя оболтусами. – Но вот за мелкого вам с Тэ придётся побороться. – Не буду я ни с кем драться! Ещё чего мне не хватало! – возражает Ким. – А вы какого хрена сюда пришли? Что, где-то раздавали бесплатные билеты в цирк Дюсалей? Или что? – орёт и на своих друзей Чимин. – Пошли все прочь из моей квартиры, все вон, – вытаскивает всех присутствующих наружу. – Хен, а я? Я, Хеен! – пищит Чонгук. – Блять, точно, – запускает младшего внутрь, как за ним ринулись обратно все, даже Юнги, наблюдающий за развитием событий. – А вы куда? А ну стоять! – А мы идём в комплекте! – кричит Хосок. – Хуекте! – агрессивно отвечает Пак. – Вот что вам надо?! Поиздеваться надо мной? Не хватило прошлых дней? – Хен… – Ты вообще молчи. Чонгук, вот вроде бы ты адекватный человек, умен не по годам, а как только действительно нужна твоя помощь и поддержка, становишься таким же, как они, – замолкает на секунду Пак, как в полной тишине неожиданно раздаётся созвучное шипение. – Это ещё, блять, что? – Я случайно, – говорят одновременно Тэ и Хосок. – Ты тоже? Серьёзно? АХАХАХАХАХА…. – Вы че пустили шептуна? Окончательно добить меня решили? – пытается не засмеяться с выходки друзей Чимин. – А я говорил вам не есть столько попкорна! – закрывает нос Чонгук, ведь снаряд попал прямо ему в лицо, так как именно он стоял за спинами друзей. – Фу, блять, клопы-вонючки какие-то. – Быстрее открой окна, иначе эта атомная бомба нас всех тут уничтожит, – не сдержался Пак, улыбаясь. – Ой подумаешь, – закатывает глаза Ким. – Это, между прочим, говорит о том, что у меня с пищеварением все ок. – Как бы да, – вторит Хосок. – Пизда. – Манда. – Рины? – заканчивает перепалку двух товарищей Юнги. – Ой, и ты здесь? – только сейчас заметил странного гостя Чон. – Нуу, за вами весело наблюдать. – А тебя интересно совращать, – парирует Чонгук. – Всмысле? – Ну ты весь такой неприступный, а на самом деле милашка, – приподнимает одну бровь младший, ухмыляясь. – Давно пора признать, что ты тоже без ума от Чимина. – Я бы посоветовал его послушать, толковые он вещи говорит, – Хо всем телом кричит, что это очевидно. – Бред какой-то, – отмахивается Мин. – То, что между нами было, ничего не значит. Ошибки молодости. – Я тоже самое могу сказать и про секс с Тэхеном, Юнги-Хен, – ловит на себе удивлённый взгляд незнакомца ДжейКей. – Да, да, мальчишка трахнул взрослого дядю, обратная педофилия, думай, что хочешь. Но, – поднимает указательный палец в вверх. – Если ты все же согласился остаться, пережливал за Пака, значит он явно тебе не безразличен. – Ты не оставил мне шансов! – А ты и не просил об этой услуге! – Вы все так думаете? – осматривает присутствующих Мин, получая в ответ одобритнльные кивки. – Сумасшедшая компашка, ей богу, – прикрывает лицо ладонями. – Но с нами не скучно! – замечает Хосок и все с ним соглашаются. – Остальное - дело поправимое. – Поправимо что? – Твоя ориентация та же. – У меня нормальная, адекватная ориентация здорового гетеросексуального мужчины! – Признак ярой агрессии против какого-либо общественного направления, протест и полное отрицание доказывает то, что ты сам принадлежишь это направленности, но хочешь это скрыть всеми возможными способами, – вновь умничает Чонгук, разлегшись на диване, подперев голову руками у затылка. – Бл, куда я попал. Пора валить, – поворачивается в сторону выхода Мин но ему перекрывает дорогу хитро улыбающийся Хосок. – Сыграй с нами в игру, а потом пойдёшь? М? – Какая ещё игра, ты о чем вообще? – Правда или действие, конечно же – кричит из угла комнаты Тэхен. – Нет, ребят, давайте не надо, – просит Пак. – Еще как надо! – Ким отказов не принимает, доставая свой телефон из кармана, скачивая нужное приложение на главнвй экран. – Сможешь накопать компромат на нас. – Любая сплетня о вас не перебьет популярностью новость о том, что мне отсасывал мужик, – говорит Юнги но все же возвращается обратно на кресло посреди гостиной. – Всё готовы? – спрашивает последний раз Ким, оглядывая игроков. – Да, флагман. Дерзай, – тянет руку к козырьку и отдаёт сесть Хосок своему другу, пошло улыбаясь. – Я начну. Чонгук, правда или действие? – смотрит в упор на младшего, жаждя услышать скорее его ответ. – Правда.