Sarò il fuoco ed il freddo

      Утром Итан проснулся от того, что кто-то настойчиво тормошил его за плечо. Продрав глаза, он увидел Брата Томаса, склонившегося над ним с самодовольной ухмылкой. Парень приподнялся на локтях и огляделся в поисках своего хозяина, но его нигде не было. Вторая половина кровати уже успела остыть – значит, ушёл он достаточно давно. — Вставай, ленивый кусок дерьма, — блондин плюнул на раба и тот схватил одеяло, накрываясь с головой, прежде чем последовать его указаниям. — Похоже, дни твоей славы здесь были сочтены. Это так забавно, ведь Дамиано практически весь вечер не выпускал тебя из своих объятий. Кто бы мог подумать, что ему это так быстро наскучит? Он целый год трахал одну и ту же шлюху, а ты так быстро умудрился потерять его расположение. Итану понадобилось время, чтобы собраться с мыслями, но когда он это сделал, его охватила паника. О чём говорит этот человек? Что он имеет ввиду? — Одевайся и пошли; сегодня ты собираешь фрукты на зиму, как и все твои сородичи. Реакция Итана озадачила Брата Томаса, поскольку парень не проронил ни слова. Он не начал жаловаться или умолять сохранить привилегии своего статуса, как поступили бы многие на его месте. На самом деле, Итан был очень рад, ведь хозяин любезно позволил ему сделать то, чего он так сильно хотел. Доброта генерала не знала границ. Худощавый, болезненного вида мужчина со злобным выражением лица втолкнул мальчишку в ряд других рабов. Итан узнал в нём одного из товарищей Мануэля, которому тот охотно одолжил на ночь одну из рабынь. Сегодня этой девушки нигде не было видно, и складывалось ощущение, будто она сквозь землю провалилась. Группу вывели за пределы крепости в близлежащий фруктовый сад. На дороге, ведущей к границе, было оживлённое движение: всадники и пешие солдаты с важным видом направлялись к белым палаткам на горизонте. В последний раз Итан был здесь, когда шёл навстречу неизвестности – дрожащий и напуганный до смерти. Но на этот раз он не чувствовал ничего, кроме сладкого привкуса свободы. — Что такого ты сделал, чтобы оказаться здесь? — спросил знакомый голос, и парень увидел, как Гайя поменялась местами с другой девушкой, чтобы приблизиться к нему. — Ничего, — ответил Итан и пожал плечами. — Так я тебе и поверила, — добавила она. Сегодня его подруга выглядела ужасно: светлые волосы были растрёпаны, а на шее виднелись тёмно-синие отпечатки чьих-то рук. Он также заметил у девушки разбитую губу, которая потихоньку начинала опухать. Её привычный задор сменился какой-то горькой апатией, отчего ему стало немного не по себе. — Ты в порядке? — спросил мальчик, но Гайя ничего не ответила, а он не стал лезть с расспросами. Да и вообще сейчас было не лучшее время для разговоров, так как они были вынуждены двигаться синхронно и не имели права отставать. В саду порабощённые смотрели на Итана с явным презрением. Одна старуха, у которой отсутствовала половина передних зубов, откровенно высмеивала его вместе с другими. Сбор урожая превратился в то ещё испытание. Несмотря на это, Итан выполнял свою работу качественно и старался избегать конфликтов. Он держал рот на замке даже тогда, когда какой-то мужчина бросил в него гнилым яблоком, тем самым вызывая смех у остальных. Он знал, что его усилия не будут напрасны, ведь в один прекрасный день он получит то, что сто́ит всего этого унижения. Мальчику очень хотелось порадовать своего хозяина, поэтому он припрятал несколько сочных яблок для него. Это было смелое решение, особенно учитывая тот факт, что за кражу даже одного, его, как минимум, могли избить. До возвращения генерала оставалось ещё прилично времени, так что Итан решил привести комнату в более презентабельный вид. Он немного прибрался, застелил кровать, а затем смыл в ведре следы дневного труда. Переодевшись, парень зажег свечи и стал ждать своего хозяина. Со стороны балкона послышалось настойчивое мяуканье и юноша поспешил к двери. Открыв её, он увидел своего нового друга, который пришел полакомиться чем-то вкусным. Учитывая сегодняшнее отсутствие Итана, никто не оставил ему еды на обед. Единственное, что было в спальне – так это чёрствый хлеб, который кот без колебаний съел. Скрип петель возвестил о прибытии генерала и парень ринулся к нему навстречу, впиваясь в чужие губы глубоким чувственным поцелуем. — Я тоже очень рад тебя видеть, малыш, — отстранившись, сказал Дамиано, прижимая мальчика ещё ближе. Он заметил, что благодаря солнцу у того наконец появился столь необходимый здоровый румянец. Сегодня Дамиано потребовалось слишком много времени, чтобы убедить себя в том, что не произойдет ничего страшного, если он ненадолго отпустит мальчишку. Меньше всего ему хотелось, чтобы тот страдал в этих четырёх стенах. — Как прошел сбор яблок? — спросил он, отбросив все переживания и страхи, которые преследовали его на протяжении дня. — Рабы ненавидят меня, — сухо ответил парень. Он выглядел очень подавленным, а от одного лишь осознания этого факта его глаза наполнились слезами. — Мальчик мой, они просто тебе завидуют. Если бы ты только знал, сколько людей ненавидят меня, — поспешил утешить его генерал, и мысленно добавил: «Даже мои родители». — Знаю, в это очень трудно поверить, но Брат Томас тоже не является моим самым преданным поклонником, — пошутил он, и Итан захихикал, почти по-детски. — Хозяин, у меня кое-что есть для Вас, — вытирая слёзы, сказал раб, и протянул ему три яблока. Их кожура блестела так, что он, должно быть, долго натирал её своей одеждой. Для Дамиано этот поступок стал большой неожиданностью. Ему было безумно приятно, ведь уже давно о нём никто не заботился. Эмоции били через край и он не смог удержаться, чтобы не поцеловать своего мальчика. Когда их губы встретились вновь, генерал отметил, что Итан стал намного искуснее в этом деле. В процессе тот попытался хотя бы ненадолго перенять инициативу, но он не позволил, легонько укусив его за губу. — Если бы я только знал, что Вы так любите яблоки, то давным-давно раздобыл бы их для Вас, —немного недовольно сказал мальчишка, когда хозяин отстранился от него. — Малыш, ты мне очень нравишься, — признался Дамиано, и услышал, как Итан тихонько сказал в ответ: «И Вы мне». Даже несмотря на то, что чувства раба могли быть ложными, генерала всё равно грела мысль о том, что он кому-то нужен. Друзей у него почти не было, поскольку большинство искало только выгоду, учитывая его статус. — Я вижу, упырь всё ещё здесь, — кивнул он на кота, который в этот раз прокрадывался в комнату более осторожно. — Ночью Вы сказали, что я могу оставить его себе, — робко напомнил ему Итан, прикусывая щеку изнутри. — Да, я всё прекрасно помню и я не передумал. Если животное не доставляет хлопот, то не вижу никакой проблемы в том, чтобы держать его при себе. В любом случае, мы тратим слишком много еды впустую, — Дамиано медленно приблизился к коту, но на этот раз тот был порасторопнее и быстро спрятался за огромным кашпо. — Ты уже придумал ему имя? — Может, назовём его Упырь? Думаю, ему подойдёт, — предложил мальчик.

***

По крайней мере, они становились ближе друг к другу в интимном плане. В последнее время Итан часто просыпался от того, что его хозяин обхватывал рукой их утреннюю эрекцию и медленно доводил до разрядки, пока они оба не начинали запыхаться, утопая в наслаждении. Безусловно, ему очень нравились эти ласки, но он всё ещё жаждал большего и хотел принадлежать генералу целиком и полностью. Сегодня Итан проснулся намного раньше, чтобы вдоволь насладиться красотой спящего рядом человека, но стоило ему лишь немного пошевелиться, как Дамиано сразу же обхватил его поперёк живота, притягивая ближе к себе. Мальчишка достаточно долго колебался, прежде чем вновь прикоснуться к своему хозяину без предварительного одобрения. В конце концов, подобное было наказуемо, хоть он и промышлял этим не впервые. Он уже неоднократно попадался на том, что без спросу трогал желанное тело, и мужчина был достаточно мил по этому поводу, но, как всем известно, любому терпению однажды приходит конец. Запустив руку под одеяло, парень размашисто провёл указательным пальцем по выступающей вене, которая подобно змее обвивала член его хозяина. Несколько ночей назад он узнал, что это было очень чувствительное место. В тот же миг генерал зашевелился и немного поёрзал, делая глубокий вдох, но глаз так и не открыл. — Могу ли я доставить Вам удовольствие, Хозяин? — прошептал Итан, и Дамиано одобрительно застонал от одной только мысли об удовлетворении в столь раннее утро. Получив разрешение продолжать, Итан обхватил ладонью уже налившийся член хозяина и принялся медленно двигать ею вверх-вниз. Он играл с темпом и силой хватки – эту технику парень открыл для себя совершенно случайно, когда втайне познавал своё тело. Как ранее сказала Гайя, все люди разные, но определить то, что нравилось большинству, было достаточно легко, поэтому в данный момент Итан решил руководствоваться собственными предпочтениями. Недолго думая, он добавил к игре ещё одну руку, на этот раз очень нежно массируя яички генерала, заставляя их с невероятной скоростью наполняться семенем. Хороший питомец всегда будет готов удовлетворить своего хозяина. Он никогда не станет пренебрегать его телесными потребностями и с радостью предложит ему себя. — Хочу попробовать ртом… — поделился раб, но на этот раз его хозяин поднялся, неодобрительно качая головой. — Не сейчас, малыш, — ответил он и откинулся на подушку, позволив Итану довести себя до разрядки рукой. Парень был огорчён отказом. Он постоянно работал над собой, но куда ему было до шлюхи, которая делала это регулярно, просто чтобы заработать на кусок хлеба? Прогоняя назойливые мысли, он напомнил себе, что с момента их первой близости генерал больше не опаздывал. Хотя, это особо ничего не значило, ведь тот и днём мог спокойно отправиться в город ради очередной дозы блаженства. — Итан, почему ты сегодня такой задумчивый? — спросил Дамиано и взял мальчика за подбородок, пристально глядя в глаза. Так уж повелось, что позитивный настрой раба придавал ему бодрости и сил на весь оставшийся день. Каждый раз, когда Итан невольно улыбался собственной шутке, сердце генерала пропускало удар. — Я не задумчивый, Хозяин, — удручённо ответил тот. Дамиано презирал эту игру в угадайку и отказывался в неё играть. Если бы парень действительно захотел поделиться с ним своими переживаниями, то давно бы сделал это без всяких уговоров. Да и вообще, он не горел желанием начинать своё утро с выяснения причин его плохого настроения. Он прекрасно понимал, насколько Итану тяжело быть одному, да ещё и с таким отношением со стороны других рабов. Они поступали так из-за зависти, поскольку считали, что мальчишка всего этого не достоин и ему просто повезло. Но Дамиано также прекрасно осознавал, что относился к мальчику с предельной добротой и что на его месте так поступил бы не каждый. — Если ты хочешь поговорить об этом, я здесь, чтобы выслушать тебя, — сказал он, снова и снова пытаясь оказать поддержку. — Спасибо, Хозяин. И вот он – старый добрый ответ, указывающий на то, что что-то действительно не так. Дамиано ненавидел эти два слова настолько, что готов был взорваться от злости. — Я причиняю тебе боль, Итан? Я хоть раз позволил себе ударить или оскорбить тебя? Разве я когда-нибудь отказывал тебе в чём-то, что мог легко предложить или в том, что не подвергало тебя опасности? Итан был ошеломлён таким количеством риторических вопросов. Страх вперемешку с паникой овладел его телом и он побледнел в считанные секунды, снова начиная запинаться в словах, будто взвешивая их на языке. — Отвечай! — потребовал генерал. — Нет, Хозяин, никогда, — возразил мальчик. — Тогда почему ты ведёшь себя так, будто я делаю с тобой немыслимые вещи? Почему ты недоволен всем тем, что у тебя есть? Я предоставил всё, о чём ты просил, и даже больше. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив! Как ты этого не понимаешь? Мне надоело это вечное недовольство, и я буквально задыхаюсь от твоих страданий. Думаешь, мне очень легко? Я нахожусь вдали от своего дома, меня презирает каждый в этой чёртовой крепости и я ничего не могу с этим поделать. Моё единственное утешение – делать чью-то жизнь лучше, но, похоже, я и в этом не особо хорош. Я не просил тебя. Мне прекрасно жилось одному, но я позволил одурачить себя, наивно полагая, что наконец смогу обрести долгожданный покой. Если бы ты только знал, как я был рад, узнав, что могу быть полезен и обеспечить тебе лучшую жизнь. Но, к сожалению, все мои первоначальные опасения подтвердились. Ты дан мне не для того, чтобы я был счастлив. Ты не трофей, который я получил за храбрость. Ты здесь, чтобы стать орудием пыток. Я слишком много раз проигрывал в этой игре и не позволю императрице вновь победить, поэтому завтра ты вернёшься к своему прежнему владельцу.

***

Итан никогда не думал, что страх может проявляться в виде физической боли. Всё его тело билось в агонии и это ощущалось так, будто кто-то с безбожной силой и жестокостью вырывал из груди раненое сердце. Он хотел протянуть руку и схватить своего хозяина, умоляя того о прощении, но его ноги тут же подкосились и единственное, что ему удалось – это обессилено упасть обратно на стул. Когда он, наконец, пришел в себя, Дамиано всё ещё был в комнате и уже заканчивал надевать своё боевое снаряжение. Итан почувствовал, будто у него отняли что-то очень ценное, когда увидел, что мужчина выполнял эту простую задачу сам, вместо того, чтобы позволить ему помочь. — Хозяин, я… — начал он, но был прерван генералом. — Хватит! Я всё сказал и не собираюсь это обсуждать. Моё решение окончательное. Можешь начинать собирать свои вещи и оставить себе всё то, что я когда-то купил. Я скоро поговорю с Братом Томасом и позабочусь о том, чтобы тебя сразу отправили домой и ты бы не попал в руки Мануэля. Считай это моим прощальным подарком. Парень был слишком ошеломлён, чтобы ответить очередной мольбой о пощаде. Пока он собирался с силами, генерал уже успел выскользнуть из комнаты. Внезапно Итан почувствовал, что тело становится слишком тяжелым и, рыдая, упал на холодный пол. Его лицо было пунцовым и мокрым, будто он попал в самый эпицентр затяжной бури. Итан был разбит. Единственный человек, который отдал намного больше, чем взял, теперь избегал его. И всё потому, что он вёл себя ужасно, руководствуясь лишь эмоциями, вместо того, чтобы быть благодарным за предоставленный ему шанс. Он был слишком эгоцентричен, постоянно раздвигал мужские границы, и вот, наконец, получил то, что заслужил. Ничего уже не будет как прежде… Для фракийцев считалось большим оскорблением получить обратно свой подарок и Великий Жрец на этот раз точно не пощадит его. Даже если старик решит смиловаться – в чём Итан очень сомневался, – он больше никогда не будет для него тем драгоценным девственником, так как никто не поверит, что генерал не прикасался к нему. Его отправят в поле, под палящее солнце, вместе с остальными менее желанными рабами. Его до конца жизни всячески будут унижать за то, что он не выполнил свой долг священного приношения. Его будут проклинать и избегать, словно носителя смертельной болезни. Даже старые друзья будут плевать ему в лицо и откажутся когда-либо с ним заговорить. И он заслужил всё это, потому что позволил себе нарушить первое правило хорошего раба – никогда не считать себя свободным человеком. Только свободные люди имели собственную волю. Только у них было преимущество, и только их благополучие имело значение. Итану едва удалось взять себя в руки и выполнить последний приказ своего уже бывшего хозяина, молясь о том, чтобы он передумал. Если бы тот дал ему ещё один шанс, то мальчишка непременно бы воспользовался им, показав, насколько может быть послушным и покорным. Но генерал этого не сделал. Вскоре в комнату вошел Брат Томас со своей коронной ухмылкой и колкими словечками. — Никогда не думал, что ты настолько скучный мальчик. У нас были на тебя грандиозные планы, которые ты пустил коту под хвост всего за несколько дней. Тебе должно быть стыдно, хотя я очень сомневаюсь, что ты способен на такие сложные эмоции. Неужели так трудно было подставить свою задницу для ебли и просто немного помолчать?! Но нет, ты умудрился и здесь напортачить, — ругался блондин. — Забирай свои жалкие пожитки и проваливай, у меня и без тебя дел выше крыши. Итан немедля исполнил требования мужчины и последовал за ним, низко склонив голову от стыда. Его запихнули в тёмный чулан, не дав толком перевести дух, и он услышал, как щёлкнул замок. В помещении было очень тесно и сыро. Окон не было, поэтому единственным источником света служила щель под дверью. Он провёл взаперти, казалось, целую вечность, обхватив руками колени и моля Богов о помощи. Когда дверь вновь отворилась, мальчишка надеялся увидеть своего прекрасного, милосердного хозяина, но эта оказалась лишь очередная рабыня. Она протянула ему миску с безвкусной, пресной похлёбкой из хлеба и воды. Итан поблагодарил её, и женщина, взглянув на него с сочувствием, кивнула в ответ. Раб плакал, свернувшись калачиком на старой соломенной циновке. Ему не дали никакой другой еды, не дали одеяла, а генерал так и не явился, чтобы спасти его. Итану было трудно определить, какое сейчас время суток, но когда движение в коридоре стихло, он понял, что наступила ночь. Он провёл свои последние часы в крепости, надеясь на чудо, которое так и не произошло. С наступлением рассвета движение в коридоре возобновилось и вскоре Брат Томас отпёр чулан, впустив внутрь призрачный свет. — Эй, не заставляй телегу ждать, — крикнул он, и один из стоящих рядом охранников вытолкал Итана на задний двор. Знакомый смуглый возчик ждал его вместе со своими двумя старыми дряхлыми ослами. Мужчина выглядел очень недовольным, ведь ему пришлось проделать столь долгий путь только ради того, чтобы забрать нерадивого мальчишку. Но, несмотря на это, он не сказал ни слова. Итан забрался в повозку и сел, до побеления сжимая в руках крошечный мешочек с вещами, которые ему любезно разрешили оставить. Вещами, которые будут всю жизнь напоминать ему о генерале. Когда повозка, наконец, выехала на основную дорогу, начался дождь. Горизонт стал тёмным, пепельно-серым. Больше не было видно пушистых персиковых облаков или бархатисто-лавандового неба. С каждой минутой ветер усиливался, и возчик выругался, сказав, что надеется вернуться домой до того, как разразится буря.