Часть 33
11 июня 2023 г. в 14:00
Джером съездил на почту и отправил их с Арникой прошения, после чего Арника принялась его каждый день спрашивать, не пришел ли ответ. Джером смеялся: его умиляло, что Арника плохо понимает, как в огромном Кавернвале все работает.
— Это же не маленькая деревенька, где все как на ладони, — говорил он.
Потом Арника устала спрашивать. А потом устала ждать. И Джером устал ждать тоже. Он пытался успокоить себя — что ж, не надо было и губу раскатывать! Можно подумать, у молодого короля Бергата мало дел. Знания, полученные на службе у барона де Бонбенора взяли верх над крестьянской наивностью. Наверняка письма осели где-то в огромных мешках далеко на подступах к дворцу, подумал Джером. Или потеряны в пути. Или их даже не рассматривают — просто жгут, как только они достигают столицы… Он и не подозревал, насколько неправ. Его письмо не только дошло, больше того — посоветовавшись с наиболее достойными доверия министрами и королевой-матерью Норбертой, молодой король Бергат принял решение отправить ответ.
Арнике довелось первой узнать о нем.
Стоял жаркий полдень, Арника таскала ведра, обливаясь потом. И вдруг замерла, распрямилась, едва ли не привстав на цыпочки прямо посреди дороги: чувствуя, что вокруг что-то переменилось. Если и была в ней мизерная доля крови оборотня, то это она вдруг заговорила. Все волоски на руках и затылке Арники встали дыбом. Ей захотелось пригнуться, подобраться в оборонительную позу, приготовиться к бою. Но она усилием воли сдержала дрожь и повернулась вокруг своей оси. Разве что-то переменилось вокруг? Нет.
Да.
Арника глубоко вдохнула воздух ртом, пытаясь унять волнение. И чтобы не чувствовать запаха сырой земли, разверстой могилы, забившейся ей в нос. Отступила на несколько шагов, чувствуя тонкими подошвами сапожек, что земля под ее ногами вибрирует, точно край длинной тонкой доски. Если бы Арнике довелось побывать на корабле, она бы вспомнила ощущения, что бывают на палубе. Но вряд ли ее это успокоило бы.
Арника слышала и то, чего не должна была. Приглушенный скрип, точно где-то в глубине леса медленно, под тяжестью собственного веса, вырывая корни из земли, собиралось падать вековое дерево. И с каждой секундой звук загадочным образом становился громче.
И, наконец, что-то смущало ее взгляд. Что-то прямо перед нею. Дикое, немыслимое.
Арника не сразу поняла, что видит. Мозг отказывался называть это зрелище… но ей пришлось подумать: это же пальцы. Это огромная земляная рука, скребущая траву в шаге от тебя.
Арника попятилась, наткнулась на свое ведро и опрокинула его. Вода потекла по земле в обратную сторону от монструозной руки, дюйм за дюймом появляющуюся из земли. Вылепляющуюся из нее.
Арника схватила ведро, невольно стискивая его края так, что пальцы у нее побелели. Замерла буквально на секунду, соображая, и плеснула остатками воды прямо на чудовищную длань перед собою.
Расчет был разумный, вот только обстоятельства не те.
Монстр вжал ладонь в неподвижную землю перед собой, не являвшуюся частью его ирреального существа, напрягся и вытащил наружу локоть, а за ним и плечо.
Там, где вода намочила земляную плоть, темные крошки осыпались, сверкая чем-то за толщей грязевого доспеха. Арника прищурилась, силясь рассмотреть, хотя страх волнами накатывал на нее — но любопытство было сильнее… и вот монстр одним рывком выпрямился, возвышаясь над уровнем земли по грудь. Еще рывок — по пояс. Песок, на котором стояла Арника, заструился в яму, образовавшуюся вокруг тела чудовища, и девушка поскользнулась и шлепнулась навзничь на землю.
Самое жуткое было то, что Арника начала вспоминать. Она знала, что за уродливое создание встает перед нею. Она никогда не встречала настолько огромных! Да и вообще вблизи не видела ему подобных, не будучи рядом с Гаранс… и потому она знала, что в бою против сего создания будут бесполезны все, кроме ведьмы. Настоящей, могущественной ведьмы, способной приказывать демонам и творить заклинания. Арника такой не была.
Монстр вытащил наружу колено и встряхнулся, точно гигантский пес. Земля осыпалась, являя настоящую плоть твари: чистую раскаленную магму. Это был херуф: чудовище-вулкан, призванное из небытия в мир людей по воле чернокнижника.
Арника повернулась, чувствуя, как песок утекает из-под нее, подтаскивая к херуфу, и торопясь, оскальзываясь, побежала к дому. Джером выскочил на крыльцо, поймал ее в объятия и уставился на чудовище, не вполне понимая, что происходит. Запах гари, дрожь земли сбивали и его с толку, не говоря о том, что Джером, вовсе ничего не зная о подобных демонах, стоял, парализованный причудливым зрелищем. В воздухе разливался жар, покуда выносимый, однако едва-едва. Чудовище еще не счистило землю с ног, и пока еще у них оставалось время. Но Арника понимала: херуф сделает шаг, и вокруг брызнут искры огня.
— Нужно бежать, — она знала, что остается шанс спастись. Всем, если они будут расторопны. Пускай разум подсказывал: этого не случится.
Но они могли хотя бы попытаться.
— Нужно кричать, чтобы все собрались за пределами города. Иначе не спастись. — Арника уже бросилась было прочь, увлекая за собой Джерома. — У нас всего несколько минут. Десять, вряд ли больше.
Но он остановил ее.
— Я оббегу чудовище с той стороны. Нужно и там прокричать.
Ее пальцы держались за ткань его рубахи. И разжались.
— Я смогу. Я быстрый.
По крайней мере, она не могла спорить, что ноги у него длинней, чем у нее. Губы у нее зазудели в жажде поцелуя, который, понимала Арника, может никогда не повториться. Но у них не было времени даже на такую малость. Джером бросился прочь во все лопатки.
Она увидела его в следующий раз только в толпе, когда два людских потока слились в один, покинув город. Джером вел за собой меньше людей, чем Арника. Немудрено: Ватуаз уже полыхал, и, сколь бы ни было велико желание вернуться за отставшими, сделать этого было уже нельзя. Да и некого было искать во взметнувшемся до небес пламени. Оглядываясь, Арника видела гигантские руки херуфа, сминающие дома и шарящие вокруг в поисках добычи.
Но при виде Джерома ее от облегчения чуть не покинули все силы. Она споткнулась, потеряв несколько шагов, и ее обогнали люди, до того следовавшие позади. Все и так знали, куда им двигаться — вперед. Прочь. Больше некуда.
Они бежали и бежали, и бежали, и бежали. Никто не оборачивался. Остановились они только когда почувствовали, что замерзают. После жара разрушенного херуфом города обычная летняя ночь казалась холодной, точно в разгар осени. Все остановились и, один за другим, начали несмело оборачиваться.
Арника тоже повернула голову, но только на секунду. А потом, щурясь в полутьме, начала считать, сколько человек стоит вокруг. Сколько уцелело.
По ноге ее прошлась мягкая шерстка: какая-то собака добежала вместе с толпой. Арника нагнулась, поддаваясь порыву, и погладила пса по голове, почесала холку. В глубине ее души зародилась маленькая сияющая точка надежды: точно одинокая звезда на непроглядно-черном ночном небе. Но расцвести ей предстояло только много лет спустя. Пока же света этой крохотной искры надежды не хватало, чтобы разогнать мрак.