Запретное искушение

      Эмма Свон. Она определенно была не такой, какой Реджина представляла себе девушку своей дочери. Кроме того, она ещё не знала о ней ничего больше, кроме её имени и фамилии. Но из того, что Реджина могла наблюдать за Эммой, когда они пожимали друг другу руки, она сделала вывод о том, что девушка была милой и нежной. Очевидно, что её не волновали деньги или у неё были какие-либо амбиции. Её зеленые глаза были самыми красивыми, которые Реджина когда-либо видела. Ей это понравилось. Одри заслуживала кого-то такого же хорошего, как Эмма.       Что касается Эммы… Одри рассказывала ей много историй о своей матери, о том, какой красивой и утонченной она была, но она не ожидала, что перед ней предстанет такая красивая женщина.       – Вау! – Эмма сверкнула улыбкой на её щеках проступило смущение, когда она пожала руку Реджины. – При всем моем уважении, миссис Уайт, но вы действительно очень красивая женщина.       – Большое тебе спасибо, Эмма.       Комплимент заставил Реджину покраснеть, когда она убрала руку.       Одри радостно улыбнулась в знак одобрения, когда обратила своё внимание на мать.       Прошло много времени с тех пор, как Реджина слышала комплименты в свой адрес или в адрес своей внешности. Последний раз Леопольд говорил ей, что она красивая, когда они встретились, и он начал ухаживать за ней.       Итак, чтобы Эмма познакомилась с ней и сказала, какой красивой она её считала… Это было что-то незнакомое ей. Но она должна была соблюдать приличия, и прямо сейчас ей нужно было вести себя как любящая, счастливая жена, которая все время слышала, комплименты от своего любящего мужа.       – Я серьезно. Я теперь вижу, в кого у Одри такая внешность, – Эмма усмехнулась, продолжая смотреть на Реджину.       – Одри, – наконец заговорил Леопольд. – Я бы хотел, чтобы ты заранее предупредила нас, что ты приедешь… со своей девушкой. Мы с твоей матерью были бы лучше подготовлены к тому, чтобы принять её должным образом.       В этот момент Реджина почувствовала, как его рука обвилась вокруг её талии. Все для показухи, разумеётся.       Боже, она напрягалась каждый раз, когда он прикасался к ней. Но она не могла показать свой страх.       – Ну, это было спонтанное решение в последнюю минуту, – Одри улыбнулась отцу, практически умоляя его взглядом позволить Эмме остаться. – Сейчас лето, и у Эммы не было никаких планов, так что, – она обменялась быстрым влюбленным взглядом со своей девушкой. – Я сказала ей, что она может провести здесь всё лето.       Внимание Одри вновь переключилось на отца.       – Боюсь, она настояла на этом, – усмехнулась Эмма, кивая на Одри.       – Ты будешь со мной здесь. Я все сказала. Я не оставлю тебя одну на всё лето только для того, чтобы ты могла встретить какую-нибудь другую девушку и бросить меня.       Это было сказано в шутку, конечно. Слава Богу, Реджина гордилась тем, что их дочь не стала похожей на своего отца. В оскорбительном смысле этого слова. Она была милой девушкой.       Она выросла очень умной, решительной, как и её родители, всегда стремилась к большему и шла прямо к своей цели. И она ни от кого и никогда не слышала "нет". Одри была девушкой, которая всегда боролась за то, чего хотела. Она была целеустремленной.       И кроме того… Одри и Эмма встречались уже год, девушка умирала от желания познакомить её со своими родителями. Почему бы не покончить с этим поскореё?       Леопольд усмехнулся, игриво хлопнув Эмму по плечу, что заставило Реджину немного съежиться. Просто по выражению лица этой бедной девушки, она могла сказать, что Эмме от пощечины стало больно.       – Ни о чем не беспокойся! Конечно, тебе здесь рады, – его голос звучал так счастливо, что это сильно удивило Реджину. – Ну, любой друг нашей дочери – это наш друг, и мы всегда рады ему.       – Девушка, пап. Девушка, – Одри саркастически улыбнулась, сказав это.       Снова акцент на то, что Эмма её девушка. Она знала, что её отцу совсем не нравилась эта идея, но, конечно, ей было все равно.       – Хорошо, – Леопольд прочистил горло, чтобы скрыть свой дискомфорт. – Ну, кто проголодался, а? Твоя мама приготовила нам всем вкусную еду. Твои любимые блюда! – Он улыбнулся своей дочери.       – О, мам, правда? Лазанья? – Одри засияла и посмотрела на свою улыбающуюся мать, прежде чем снова посмотреть на Эмму. – Тебе понравится её лазанья. Это лучшеё что есть в мире.       – Неужели? – Эмма была достаточно наслышана о лазанье матери Одри. Честно говоря, ей не терпелось её попробовать. Особенно сейчас, когда она умирала с голоду.       – Ну, я бы так не сказала – Реджина улыбнулась, благодаря Бога, что её дочь, наконец, вернулась домой. Возвращение Одри действительно было для неё, как глоток свежего воздуха.       – Хорошо, почему бы вам двоим не пойти в старую спальню Одри и не распаковать вещи? – Леопольд улыбнулся молодой паре. – Отдохните и спускайтесь к ужину.       – Хорошо! – Внимание Одри вновь переключилось на Эмму. – Пойдем, я покажу тебе мою старую комнату.       Взгляд Эммы вновь вернулся к родителям Одри, особенно к Реджине, когда она произнесла:       – Было приятно познакомиться с вами обоими.       – Взаимно, дорогая. Добро пожаловать, – Реджина улыбнулась и коротко кивнула девушке, заработав ещё одну улыбку от Эммы.       Реджина и Леопольд повернулись лицом к Одри и Эмме, наблюдая, как они вместе поднимались по лестнице с чемоданами в руках.       Какое идеальное изображение счастливой маленькой семьи. Точно так же, Леопольд делал это в обществе перед своими друзьями.       – Хорошо, что она дома, – Леопольд улыбнулся, продолжая обнимать Реджину за талию.       – Так и есть, – сказала Реджина с вымученной улыбкой.       – Ужин, я полагаю, почти готов? Голос её мужа теперь был низким и повелительным, когда он хотел ,чтобы всё было так, как он хотел. Требовал. Потому что вопросы Леопольда были риторическими к Регине. Это были требования.       – Все готово. Не нужно беспокоиться дорогой.       Реджина воспользовалась возможностью и, бросила в его сторону полный ненависти взгляд, учитывая, что Одри и Эмма скрылись из виду.       Леопольд улыбнулся.       – Очень хорошо. Надеюсь, что сегодняшний ужин будет идеальным. В конце концов ... – его рука медленно двинулась вверх по правой руке Реджины, заставив её тихо застонать от боли, её тело вздрогнуло, когда она почувствовала, как его пальцы нежно, но крепко сжали её свежий синяк, напоминая о последствиях, если сегодня вечером все пойдет не так, как надо.       Боль была такой сильной, что Реджина не смогла удержаться и накрыла его руку своей, умоляя остановиться .       – Наша дочь дома, и, похоже, она хочет, чтобы мы позаботились о её госте, – его голос оставался тихим, но повелительным, а его глаза не отрывались от явной боли, отразившейся на её лице, когда он ещё раз сжал её поврежденное плечо.       Реджина могла поклясться, что ублюдок получал удовольствие, видя, как она извивается под его прикосновениями.       – И это то, что мы собираемся сделать. Как хорошие родители. Не так ли? – продолжал Леопольд.       Реджина издала легкое ворчание, её глаза на мгновение закрылись, когда она почувствовала последнеё сжатие на своем поврежденном плече. Прямо перед тем, как снова посмотрела в глаза мужчине.       – Мне тоже нужно присутствовать на ужине, дорогой. Так что, пожалуйста... – её глаза смотрели вниз на его руку, которая лежала на её плече. – Будь добр, отпусти мое плечо, – прошептала она.       На лице Леопольда была самодовольная ухмылка, которую Регина ненавидела. Это был тот самодовольный взгляд, который говорил ей: «Я здесь все контролирую. Ты принадлежишь только мне. Мы связаны браком и нашей дочерью, и чем скореё ты это поймешь, тем лучше будет для тебя.»       Это было так. Леопольду было все равно, что Одри была двадцатичетырехлетней молодой взрослой девушкой. Он будет использовать её так долго, как только сможет, чтобы привязать к себе Реджину, так же, как он будет использовать напоминание о том, что они женаты. Или тот факт, что у неё была довольно хорошая крыша над головой благодаря ему, и ей не нужно было беспокоиться ни о чем другом, пока она будет с ним.       Это не означало, что Реджина не могла сама себя обеспечить, если бы ей это было очень нужно. Она могла.       В конце концов, какая женщина не хотела чувствовать себя независимой и свободной от брака без любви?       Реджина так и не полюбила Леопольда.       Но как вы можете любить кого-то, кто с первого дня после их брака полностью изменился до неузнаваемости? Это было невозможно.       Послышались шаги Леопольда, когда он оставил Реджину в покое, достаточно, чтобы она могла расслабиться. Его шаги могли быть как благословением, так и проклятием, в зависимости от того, выходил он из комнаты или приближался к ней.       – Мэм? – брюнетка повернулась на звук голоса Сидни, слегка улыбнувшись ему. – Хотите, я прослежу, чтобы подали ужин?       – Нет, не утруждай себя, Сидни. Я сама. Ты просто убедись, что стол накрыт, – кивнула она. – Ты же знаешь, как это нравится мистеру Уайту.       – Да, мэм.       Сидни коротко кивнул и пошел своей дорогой, позволив Реджине продолжать выполнять свои обязанности «хорошей жены».       ____________________       Эмма осматривала второй этаж, пока шла по длинному коридору, держа Одри за руку.       – Итак, что ты думаешь? Тебе нравится наш дом? – Одри счастливо улыбнулась своей девушке.       – Да, он очень.., – блондинка ещё раз внимательно оглядела все вокруг, прежде чем ответить на вопрос. Как правильно описать этот дом? – Большой, – Она согласилась на это, заработав легкий смешок от Одри. – Твои родители, наверняка очень любят хвастаться, сколько денег они зарабатывают, не так ли?       – Это больше по части моего отца, – Одри обняла Эмму рукой.       – О? Итак, твоя мама ...?       – Мой отец сказал что он будет достаточно зарабатывать, чтобы обеспечить обоих, – сказала она Эмме, остановившись около портрета своей семьи, чтобы Эмма хорошенько могла его рассмотреть.       – Значит, у всех богатых людей есть такой портрет, да? – спросила Эмма, глядя на семейный портрет.       Это был прекрасно нарисованный портрет. Рама была выполнена в викторианском стиле, она была винтажной и сделана из золота. А в середине был нарисованный семейный портрет. Леопольд сидел на стуле из дерева с бордовым мягким сиденьем и спинкой, в то время как Реджина стояла позади него, элегантно положив руку на плечо его любимого серого костюма, а Одри стояла с другой стороны, одетая в одно из своих лучших платьев, которое хорошо сочеталось с платьем её матери. Это были черные облегающие платья без рукавов, коктейльного типа.       Одри улыбнулась, глядя на портрет.       – Пойдем, я покажу тебе нашу комнату, – она пошла вперед, отпустив руку блондинки.       Эмма бросила последний взгляд на портрет, изучая его, пока её взгляд не остановился прямо на паре карих глаз. Глаза, которые принадлежали Реджине. Глаза, которые могли рассказать тысячи историй одним только взглядом.       Картины никогда не лгут. Что касается первого впечатления, Леопольд, казалось, был настолько же важным и надменным, насколько он казался и на этой картине. Явно гордился своей семьей и тем имуществом, которое у него было, в то время как мать Одри… Женщина выглядела царственно, но в то же время она была тайной, которая только и ждала, чтобы её разгадали.       – Эмс?       Эмма повернулась, услышав, как её зовет Одри.       – Да, извини.       Блондинка пошла дальше, взяв протянутую руку Одри и они продолжили свой путь по коридору.       – Подожди, пока не увидишь задний двор через окно нашей спальни, – гордо сказала она.       – Он выглядит так же старинно, как и весь этот дом? – Спрашивает Эмма, вызывая легкий смешок у своей подруги.       Дом как внутри, так и снаружи был выполнен в викторианском стиле. Снаружи здание представляло собой светло-серое каменное строение с несколькими белыми досками тут и там вокруг окон овальной формы. К главному входу вели пять ступенек, а за ними было ещё несколько окон. Гаража не было видно, по крайней мере, Эмма не могла сразу его заметить. А внутри все полы были из твердой древесины, с несколькими ковриками тут и там и множеством портретов лошадей.       Это была одна из тех вещей, которые Леопольд позволил Реджине, учитывая их взаимное влечение к лошадям. Но все остальные украшения были выбраны им самим.       – Я знаю, все это кажется чересчур, но моему отцу нравятся его украшения, – сказала Одри.       – И лошади тоже, как я вижу, – указала Эмма на один из портретов.       – На самом деле они нравятся моей матери.       – У неё есть лошади? – спросила блондинка.       – Да есть, но не надейся найти их на заднем дворе, – Одри хихикнула, направляясь в свою спальню. – Итак, это моя комната. И то место, где мы будем жить все лето.       Эмма внимательно осмотрела спальню. Это была единственная комната, как она успела заметить, которая не соответствовала остальному интерьеру дома. Конечно, когда она познакомилась с Одри, она сразу поняла, что она была девушкой с характером и с хорошими манерами. Кровать здесь была, пожалуй, самым массивным предметом. И она была совершенно в другом стиле, с балдахином и белыми простынями в довершение. У единственного огромного окна в спальне стоял письменный стол, книжные полки со всеми её любимыми книгами, и конечно…       – Это настоящий камин? – спросила Эмма указав на него и приподняв бровь.       – Я использую его только в холодную погоду или если идет дождь.       Одри поставила свой чемодан вместе с чемоданом Эммы в шкаф, прежде чем подойти к ней. Взгляд Одри упал на фотографию, стоявшую на столе у окна, на которую смотрела Эмма. Это была одна из любимых фотографий Одри с ней и её мамой. Они обе сидели верхом на вороном жеребце, пятнадцатилетняя Одри сидит впереди, держась за поводья, а её мать сидела прямо позади неё, у обеих на лицах сияли одинаковые счастливые улыбки.       – Это фотография была сделана в мой пятнадцатый день рождения. В тот день мама научила меня ездить верхом, – она улыбнулась, взяв в руки фотографию.       – Ты хороша в этом? – спросила Эмма, глядя на фотографию.       Одри улыбнулась.       – Я не ездила верхом годами, но да, я думаю мои навыки никуда не исчезли. В конце концов, у меня был лучший учитель. Моя мама лучшая, когда дело доходит до верховой езды.       – Хм. Очень красиво, – сказала Эмма.       – Спасибо.       Одри поставила фотографию на своё законное место.       – О, ты тоже красивая, но я на самом деле говорила о твоей маме, – Эмма ухмыльнулась, почувствовав, что Одри игриво шлепнула её по спине.       – Ты такая злая!       Одри засмеялась вместе с ней, наслаждаясь объятиями, в которые её поймала подруга. Её руки свободно упали на плечи Эммы, притягивая её к себе достаточно, чтобы поцеловать прямо в губы.       – Спасибо, что проводишь лето со мной и моей семьей. Я действительно счастлива, что ты здесь.       – Ты уверена, что с твоими родителями всё будет в порядке? Знаешь, ты ведь не сказала им, что я буду здесь всё лето. И твой отец, похоже, не слишком-то в восторге от этой идеи.       Если в Эмме и было что-то особенное, так это наблюдательность. И правда Леопольд совсем не выглядел счастливым.       – Все в порядке, поверь мне, – Одри ободряюще улыбнулась. – Моему отцу нечего сказать против того, что ты останешься здесь. Я хочу, чтобы ты была здесь, поэтому ты остаешься.       Эмма почувствовала мягкий щелчок по носу от Одри, жест, который всегда следовал и заканчивался поцелуем.       – Ну, когда ты так говоришь, как я могу отказаться?       И как по команде, их губы слились в поцелуе, перед которым ни одна ни другая не могли устоять. Войдя в спальню Одри, Реджина остановилась на полпути и откашлялась, чтобы предупредить молодую пару о своем присутствии, к которой они немедленно повернулись, вынужденные прервать поцелуй.       – Извините, я не хотела прерывать вас, – казала Реджина.       – Все в порядке, мама, заходи, – Одри улыбнулась матери.       Реджина сделала несколько шагов вглубь комнаты и её взгляд остановился на Эмме.       – Надеюсь, вы хорошо устроились, мисс Свон?       – Просто Эмма, – блондинка улыбнулась. – У вас прекрасный дом, миссис Уайт.       Миссис Уайт. Боже, как Реджина ненавидела, когда её так называли. Но это то, кем она была.       – Спасибо тебе, дорогая. Значит, не слишком ошеломляюще? – Брюнетка ухмыльнулась.       – Ну, может быть, немного, – Эмма хихикнула.       – Ты привыкнешь к дому после нескольких дней здесь, – Одри улыбнулась своей девушке.       Улыбка Одри всегда могла заставить улыбку Реджины выглядеть искренней, на что Эмма сразу обратила внимание. У матери и дочери были одинаковые улыбки, но улыбка Реджины могла осветить любую комнату.       Конечно, это была мысль, которую она оставила при себе.       – Ужин готов, если вы хотите присоединиться к нам. Твой отец уже за столом, а ты знаешь, как он ненавидит ждать, – сказала Реджина посмотрев на свою дочь.       – Конечно. Мы сейчас спустимся.       Удовлетворенная ответом Реджина коротко кивнула обеим девушкам и вышла из спальни.       ____________________       Ужин был, мягко говоря, восхитительным. Прошло много времени с тех пор, как Эмма наслаждалась домашней едой, такой вкусной, как лазанья Реджины. В комнате было тихо, что создавало у неё впечатление, что независимо от того, что сказала ей Одри, Леопольд был не слишком доволен всей этой ситуацией.       Итак, она решила нарушить молчание.       – Я должна сказать, миссис Уайт.., – Эмма увидела, как взгляд Реджины упал на неё, когда она продолжила. – Эта лазанья просто потрясающая.       – Спасибо тебе, Эмма! – Реджина слегка улыбнулась блондинке, делая глоток вина.       – Я сама не очень хорошо готовлю, но, думаю, мне придется попросить Вас научить меня готовить её. Даже если у меня получится не так хорошо, как у Вас.       Эмма взяла ещё одну порцию лазаньи.       Одри улыбнулась своей девушке.       – Я не думаю, что это будет возможно. Мама уже много лет тайно готовит свою лазанью. Она даже не хочет поделиться секретным ингредиентом с собственной дочерью! – Она бросила игривый взгляд на свою мать.       Реджина засмеялась.       – Мы обсуждали это, Одри. Как только ты станешь замужней женщиной, тогда я открою тебе свой секрет.       – Ну, а что, если однажды я захочу приготовить лазанью для Эммы сама? – Она взяла Эмму за руку, и девушки улыбнулись друг другу, жест, который не остался незамеченным Леопольдом, когда он прочистил горло и сделал быстрый глоток вина для эффекта.       – Итак, мисс Свон.., – начал Леопольд, но его прервала жена.       – Просто Эмма! – Головы поворачиваются к Реджине, которая пояснила, что Эмма очень хотела бы, чтобы её называли по имени.       И пока Леопольд свирепо смотрел на свою жену, глаза Реджины нашли зеленые глаза Эммы, которые смотрели прямо на неё с блеском доброты и милой улыбкой признательности.       – Из того, что моя дочь сказала мне раньше по телефону, вы с ней ходите в одну школу, это так? – спросил он.       – Это так сэр, – Эмма кивнула       – Хм. И что, позвольте спросить, вы изучаете? – Он совсем выглядит надменным, когда спрашивает об этом.       – Папа, – бормочет Одри себе под нос и бросает на него свирепый взгляд. – Не начинай засыпать её вопросами. Сейчас лето.       – Я просто интересуюсь её жизненной позицией. Как твой отец, я имею на это право, – ответил Леопольд.       – Все в порядке, Одри! – Эмма ободряюще улыбнулась своей девушке, прежде чем посмотреть на отца своей подруги. – Я изучаю искусство фотографии.       «Будущий фотограф?» Бровь Реджины приподнимается, когда она откусывает ещё кусочек лазаньи.       – Фотография? Правда? – Леопольд издает низкий смешок, когда Эмма кивает в подтверждение. – За это не очень много платят, не так ли?       – Папа! – На этот раз Одри смотрит жестче, как и Реджина.       – Леопольд, – Реджина шипит себе под нос, её щеки слегка розовеют из-за того, что она смущена своим идиотом-мужем.       – Мне жаль, Эм. – Одри бросает на свою подругу извиняющийся взгляд.       – Нет, всё... всё в порядке! – Эмма обратила своё внимание на Леопольда, нисколько не обеспокоенная его комментарием, и спокойно вытерла рот. – И вы правы. Я не буду зарабатывать и половины того, что зарабатываете вы, с точки зрения карьеры, но, в конце концов, мистер Уайт, я занимаюсь этим не ради денег. Я думаю, что эта профессия может дать удовлетворение от знакомств с новыми и интересными людьми.       – Интересных людей? – И снова голос Леопольда звучит насмешливо.       – Это верно, – Эмма кивнула. – Возьмем, к примеру, Одри, – она повернулась к Одри, которая улыбнулась ей. – Когда мы встретились, я сразу поняла, что она не только красива, но и целеустремлена, умна, и у неё есть цель в жизни.       Одри хихикает, убирая прядь длинных волос за ухо.       – Эмма очень наблюдательна. Это одно из качеств, которое заставило меня влюбиться в неё.       Реджина слегка улыбается.       – И как именно вы двое познакомились?       Даже несмотря на дискомфорт отца, Одри снова взяла Эмму за руку, отвечая на вопрос матери.       – На самом деле мы познакомились через общего друга. Однажды на выходных он устроил вечеринку, и Эмма была там, стояла в другом конце комнаты, – Она улыбнулась воспоминаниям. – И наши глаза встретились.       Ах. Любовь с первого взгляда. То, о чем Реджина ничего не знала.       – О, мам, я показывала Эмме нашу фотографию, ты знаешь ту, что я храню в своей спальне, когда ты показывала мне, как кататься! – Она видит, как улыбка растягивается на губах её матери, ясно помня тот день, как будто это было вчера. – Я сказала ей, что ты лучший учитель на свете! – Одри гордо улыбнулась.       И щеки Реджины внезапно приобретают оттенок светло-розового, когда она обнаруживает, что прячет их за своим бокалом вина, когда делает быстрый глоток.       – Я бы так не сказала, дорогая, но спасибо за комплимент, – сказала Реджина.       – Это правда, – Одри. – В любом случае, как ты думаешь, может быть, когда-нибудь во время нашего пребывания здесь, мы все могли бы пойти в конюшню, и, может быть, ты могла бы научить Эмму ездить на одной из твоих лошадей?       Леопольд молча вытер рот, прежде чем сделать последний глоток вина и встать из-за стола. Шум стула, скребущего по деревянному полу, отвлек всех от разговора.       – У меня сегодня много работы, так что извините меня. Эмма, – он натянул свою лучшую улыбку в сторону блондинки. – Спасибо за разговор. Чувствуй себя как дома.       – Хорошо. Спасибо, мистер Уайт.       Несмотря на неприятное чувство, которое вызывал у неё этот мужчина, Эмма улыбнулась в ответ.       Он нежно и с любовью сжал плечо своей дочери, наклонился и нежно поцеловал её в щеку. Реджина почти могла поверить, что этот человек мог быть добрым и любящим. Почти.       – Здорово, что ты снова дома, милая.       – Спасибо, папа, – она улыбнулась своему отцу, пожимая его руку. – Я счастлива вернуться. Скоро нам нужно провести время вместе, только ты и я.       – Ты можешь на это рассчитывать, – он усмехнулся и вышел из столовой.       Тяжесть спадала со спины Реджины каждый раз, когда этот мужчина выходил из комнаты. Это было восхитительное чувство.       – Надеюсь, ваш муж не против, что я остаюсь здесь? Я действительно не хотела бы навязываться, – Эмма обратила своё внимание на Реджину, чувствуя себя намного болеё свободно.       – Ничего подобного дорогая. Просто не обращай внимания на моего мужа-людоеда. Я так и делаю, – Реджина небрежно пожала плечами, допивая остатки вина.       Это так забавляет Эмму, что она издает тихий смешок. Ей нравилась мама Одри. Она была не только красивой и элегантной женщиной, но и, как ей показалось, забавной. И, очевидно, смех Эммы был достаточно заразительным, чтобы Реджина вскоре присоединилась к ней и тоже счастливо рассмеялась.       Было приятно, что в этом доме появился новый человек. Эмма дарила Реджине ощущение покоя и комфорта. И ей нравилась мысль о том, что её дочь была так счастлива с кем-то, кто, казалось, очень заботился о ней. Для Реджины это было важно. Кто-то, кто подходит её дочери. И Эмма оказалась в самый раз.       – Итак, мама, ты согласна на то, чтобы научить Эмму ездить верхом? – спросила Одри со счастливой улыбкой, которая совпала с улыбкой Реджины.       – У меня с этим нет проблем, но, я думаю, сначала тебе следует спросить Эмму, что она об этом думает, – с этими словами Реджина повернулась к Эмме.       – О, – Эмма нервно ёрзает на своем месте, обмениваясь быстрыми взглядами с матерью и дочерью. – Я не знаю.       – Есть какие-то проблемы? – Реджина не может удержаться, чтобы не спросить девушку, вопросительно наклонив голову.       – Гм, ну... – Эмма поворачивается к Одри, как только чувствует, что рука девушки ищет её руку.       – Я забыла упомянуть, что Эмма, возможно, немного боится лошадей, – улыбнулась Одри.       – О? – Брови Реджины изгибаются.       – Хорошо, я бы не сказала, что напугана, – хихикает блондинка, глядя на мать своей подруги. – Я просто никогда не встречалась с такими крупными животными. Есть разница.       Реджина понимающе кивнула.       – Это может удивить тебя, Эмма, но хочешь верь, хочешь нет, но есть некоторые породы, которые являются самыми нежными лошадьми-гигантами. Они дважды подумают, прежде чем действовать агрессивно по отношению к человеку.       – Ты должна послушать её, – Одри с гордостью указывает на свою мать. – Ты разговариваешь с женщиной, которая знает о лошадях абсолютно все.       – Правда? – это привлекло интерес Эммы к Реджине.       – О, я не эксперт, – пожала плечами брюнетка.       – Но, если ты хочешь получить урок верховой езды, просто скажи. Там будет Одри, и я уверена, ты будешь чувствовать себя в полной безопасности, – улыбнулась Реджина.       – Ну… Тогда я подумаю над этим. Спасибо.       Эмма одарила Реджину нервной, но милой улыбкой. В её «спасибо» была застенчивость, которую Реджина находила очень милой.       – И, Эмма, пожалуйста, прими мои извинения за поведение Леопольда. Ты гость моей дочери, и как таковой, тебе здесь рады в любое время, так что… Чувствуй себя как дома, пока ты здесь, – на этот раз она улыбнулась чуть мягче.       – Спасибо. Я ценю ваше гостеприимство, миссис Уайт.       – Реджина, – брюнетка одобрительно кивнула. – Зови меня Реджиной.       Если Эмма ещё раз назовет её «миссис Уайт», она просто повесится.       – Реджина! – Эмма произнесла имя женщины мягко, пробуя его на вкус.       Как бы странно ни было называть мать своей подруги по имени, ей не могло не понравиться, как это прозвучало, когда оно слетело с её губ. В отличие от холодного поведения Леопольда, приветственные слова Реджины были искренними и шли от сердца женщины.       И когда их взгляды встретились через стол, Эмма не могла найти в себе силы оторвать взгляд от глубоких карих глаз женщины.