Resident Evil (Сборник)

Крис не понимает, что происходит, когда в пылу драки слышит оглушительный взрыв, который чудом его не задел до критической отметки. Он и ещё несколько ребят, с которыми он вступил в драку пару минут назад, отлетают от стены на несколько метров и падают на асфальт. Перед глазами всё плывёт и кружится, парень пытается пошевелить хотя бы пальцами. В размытом изображении собственных глаз ведется множество силуэтов и раздаётся другой грохот, похожий на выстрелы. Парень пытается сесть, хотя внутри него всё вопит этого не делать. Кто-то с силой давит на плечо со спины, заставляет снова полностью рухнуть на землю. Силуэт в чёрном, который на одной вытянутой руке стрелял в других запоминается намного хуже, чем всё остальное, но, при этом, выделяется больше всех и попытка заострить на этом всё внимание, концентрацию, не особо увенчалась успехом. Редфилд, перед тем, как отключиться, смог запомнить лишь чёрные очки на лице этого человека. - Как "Люди в Чёрном"? - Пирс и Фрост пришли забрать своего товарища по уличным боевым искусствам из госпиталя, который выглядел достаточно помято. Забинтованная голова, перебинтованное плечо и множество пластырей, которые закрывали глубокие царапины, раны, на лице и руках. Когда они спросили о том, кто доставил их друга, медицинский персонал сказал, что обнаружили парня истекающего кровью на пороге госпиталя. Неизвестный спаситель предпочёл скрыть себя и сделал это более чем умело. Крис подпирает голову рукой, не обращая внимания, что бинты на голове, немного пропитались кровью. - Ну.. Вроде того, но.. Блин. - Парни смеются над брюнетом, говорят, что ему всё это причудилось. Последний решает самолично придти на место, где всё произошло. Он видит, что территория опечатана, но не обращает внимания на ленту и идёт дальше. Пистолетные гильзы, очертания фигур мелом, кровь. Редфилд замечает место, где лежал сам, осматривает несколько трещин на дороге, а после делает глубокий вдох. Разве это должно его волновать? Он чудом остался жив, так что нет смысла пытаться что-то разузнать об этом деле. Перебинтованная голова начинает гореть, когда Крис старается напрячь память, чтобы вспомнить всё более детально. Взрыв произошёл совершенно неожиданно, не было никаких выстрелов и лишних звуков. Брюнет хмурится, смотря на высохшую кровь, оборачивается, но никого не видит, хотя, внутри, яростно создавалось ощущение, что кто-то пристально за ним наблюдает. Редфилд идёт впереди, когда за ним идут около десятка человек. У каждого есть что-то в руках. Биты, металлические трубы, ножи и осколки стекла, замотанные в тряпки, чтобы не порезать руки. Они были хулиганами, которые жаждали драки и выпендрёжники из другого района напросились на неё очень кстати. Крис встаёт на месте, смотря на группу людей перед собой, которые также, как и они сами, не выглядят дружелюбно. Это доказывают и их слова. - Вау, только взгляните, какие сладенькие мальчики решили прогуляться по нашим улицам. Что, скучно стало? Ничего, сейчас мы вас развеселим. - Крис остаётся непоколебим, он смотрит на Фроста и Пирса, которые ухмыляются, готовые пустить в ход оружие, навыки, которыми располагают, чтобы проучить дерзких ублюдков. Но нет, по законам, надо перекинуться парой грубой фраз и Нивенс, вставая рядом с Редфилдом, кладёт руку ему на плечо и специально ядовито улыбается. - Меня мать твоя развлекла с утра больше. Миньет был дерьмовый, но кончать на это личико было приятно. - - Драка начинается мгновенно и сразу чувствуется лёгкое покалывание в кулаках, неприятная боль от ножей, горение мышц, когда в последний момент замечаешь, как на тебя замахиваются битой, обвязанной колючей проволокой. Они пришли сюда, чтобы подраться и они получили драку, которая частично смогла утолить их голод. Пирс, у которого из носа стекала кровь, плюётся на лицо поверженного парня. - Про мать было лишнее. - Крис держит разбитые кулаки в карманах, смотрит на друга, который ухмыльнулся. Конечно он шутил, но это всегда распаляло противников до нужного состояния, чтобы желание ударить пожестче в них долго оставалось, пока не упадут. Брюнет осматривает своих парней, которые помогают друг другу подняться или оказать медицинскую помощь. Со стороны Джозефа слышится неприятный хруст. Он падает на колени, сжимая зубы и зажмуриваясь, держась за левую руку, которую ему только что поставили на место. Они восстановятся и снова пойдут в бой. В ночной темноте, бредя по закоулкам и подворотням, оказаться на прицеле нескольких стволов не заставляет Редфилда удивится. Он смотрит на вооружённых ребят, которые с серьёзными лицами держат его на мушке, вот-вот готовые выстрелить. - Что ты знаешь о "Уроборосе"? - Крис выгибает бровь, смотря на тех, кто задаёт такой непонятный вопрос. Он пытается вспомнить что-то, но на ум приходит достаточно очевидная вещь. - Существо из мифов? - Ему стреляют под ноги, но брюнет даже не шелохнулся, продолжая смотреть на тех, кто устроил ему эту ебучую викторину без единой подсказки. - О да, этот ублюдок реально был бы мифом, но эта падла завалила наших ребят и прикрыла тебя. Ты должен знать об этом мужике больше нашего. Так что не придуривайся и- - Речь прерывается вместе с выстрелом, который звучит где-то со спины Криса, который уже расширяет глаза и теряет свою уверенность. Его хватают сзади, отталкивают и ещё несколько выстрелов уничтожают тишину. В этот раз у брюнета нет замыленности в глазах. Он чётко видит высокого мужчину, крепкую, широкую спину в чёрном, развивающемся плаще, светлые волосы убранные назад и вытянутую руку в перчатке, что сжимала рукоять пистолета. А после дуло этого самого пистолета направляется на Редфилда. Человек в солнцезащитных очках целиться в парня и у последнего создаётся ощущение, что настал конец его жизни. Что этому типу не стоит ничего взять и потратить на него ещё один патрон. А потом приходит осознание. Перед ним стоит "Уроборос". И пуля, которая пролетела в сантиметрах от уха, укладывает в мир иной подошедшего сзади бандита с ножом. В чёрных очках совершенно не видно глаз этого человека, который выкинул на землю пустую обойму и зарядил новую, а поднятое оружие, уже на парня, заставило мысленно написать завещание. Редфилд сжимает кулаки в куртке, смотрит на вооруженных людей, которые целятся в него из автомата. Его использовали, как наживку, вот уже двадцать седьмой раз. И двадцать седьмой раз его спасали. Мужчина действительно собирался убить его после. Но вместо этого, передумал, сказал лишь, что он слишком хорошо притягивает к себе неприятности. Это было чистой правдой. Блондин стоит за спиной, выпускает пулю в последнего бандита, который спрятался за бочкой на этом складе. Крис хмурится, когда слышит удаляющиеся шаги, а после оборачивается. - Как долго ты ещё собираешься использовать меня? - Неизвестный останавливается, поворачивается и смотрит через плечо, немного ухмыляясь. - Неважно, кто в тебя целиться, я всегда тебя защищу. - Этот человек, что даже имени своего не сказал за последний месяц вот так берёт и исчезает. Редфилд знает, что скоро к нему подъедет машина и не важно, где он в этот момент будет, в чёрном, наглухо тонированном авто, за рулём будет сидеть этот блондин, который высадит его недалеко от места, а после прикроет. Со спины, сверху, выстрелами из пистолета или метким броском ножа. Крис смотрит на экран телефона, когда видит сообщение о поступлении денег на его счёт. Брюнет делает глубокий вдох, убирает руки в карманы куртки и уходит. Парень, подпирая голову кулаком, смотрит на то, как за окном машины проносятся дорожные фонари, один за одним, в чётком расстоянии. Взгляд переводиться на мужчину, который держит сигарету между пальцев и ровно ведёт автомобиль. Они никогда не разговаривали в течение поездки, расходились так же ничего друг другу не говоря. Уже третий месяц. - Почему "Уроборос"? - Крис нарушает тишину, думая, что застанет мужчину в расплох, но тот переключает передачу и ускоряется. - Эта не та информация, которую ты должен знать. - Редфилд немного хмуриться, знал же, что нормального ответа не получит. Блондин выбрасывает окурок, не отрываясь от вождения. - Почему я? - Парень надеяться разговорить мужчину от балды, банально потому что становится слишком скучно. Раздражает, бесит и слишком уж сильно любопытство играет в молодой голове. Иногда появляется маниакальное желание снять с мужчины очки, стащить одежду и вскрыть грудную клетку, чтобы понять, что внутри человека, который хватает за руку, тянет к себе, под градом автоматных очередей, прячет за бетонной стеной, а после отстреливается из-за укрытия, не меняя выражения лица. - Ты знаешь. - Это единственный, на самом деле, честный и правдивый ответ, с того самого момента, как они увидели друг друга воочию, как Крис принял участие, без права выбора, в непонятной работе этого человека и как тот ушёл. Редфилд нажимает руками, зажимает рану, но руки скользят из-за крови, сжимает зубы, терпя боль, старается не обращать внимания на то, что всё тело раздаётся пульсацией, горит, раздражая ещё больше. Рядом с ним падает очередной пустой магазин, а щелчок оружия, которое расположилось в руках блондина, повторяется уже раз шестой. У него с собой целый арсенал? Склад? Они попали в неприятную засаду на подходе, этот сумасшедший стрелок не удосужился прийти вовремя и Крис получил пулю в живот, испытывая сейчас такую панику и страх, в перемешку с яростью и обидой, на уровне предательства, что он готов просто убиться на месте без какой-либо помощи, а это произойдёт очень скоро, если не оказать ему помощи. Блондин прячется за стеной, выжидает, когда бесконечные автоматные очереди прекратят отдавать по ушам, а после даёт ответную пальбу. Когда на землю падает десятый магазин, тот хмуриться, хрустит кулаками, а после, выждав, выскакивает из-за укрытия. Сидящий на земле брюнет не может пошевелиться, истекая потом и кровью, пытаясь зажимать рану, но силы его покидают. Он закрывает глаза, чувствует, как начинает дышать реже и глубже, старается бороться с сонливостью, а после резко открывает их, смотрит на человека, который активно занимался обработкой раны. Крис лежит на плаще этого человека, смотрит на него и всплеске боли, вскрикивает. Блондин прикуривает сигарету, пару раз затягивается, а после угольком касается раны и Редфилд кричит, сжимает в кулаках кожанный плащ, а когда боль отступает, снова чувствует руку, которая лежит на груди, на сердце, в перчатке. Значит, таким жестоким способом, он решил очистить рану, да? Антисептика, чего-то спиртного не нашлось? Огнём, сука, выжигаем? Звёзды на небе яркие и брюнет хочет верить, надеется, что это не последнее ночное небо, которое он видит. В болезненном бреду, со сбитым дыханием, чувствуется, как мужчина прикладывает к ране руку и это отдаётся болью. - Ты обещал... - Блондин смотрит на раненного парня, по выражению его лица, можно сказать, что он не испытывает и капельки беспокойства. Он, как всегда, серьёзен и собран, несмотря на капли застывшей крови бандитов, удачно расположившиеся по всей кожаной одежде и даже лице, которых он убил ножом. - Ты сказал... Что защитишь меня.. - Мужчина берёт парня на руки, закутывает в свой плащ, прижимает к себе и идёт к машине, чувствует, как тело в его руках трясёт, как тяжёлое и глубокое дыхание увеличивает грудную клетку. Редфилд, уже без сознания, укладывается на заднее сиденье, мужчина большим пальцем стирает засохшую каплю крови с чужой щеки, смотрит, а после снимает очки, смотря на ночное небо. Пускай он допустил, что пуля угадила в парня, позволить умереть ему посреди ночи будет непростительно. Крис сидит, вытянувшись, смотря на блондина, который сидит за столом, в этом проклятом, дорогущем баре, без очков, со стаканом виски. Они изучают друг друга уже минут десять не сказав и слова. А после звучат слова. - Я отвечу на твои вопросы. Спрашивай. - Редфилд, чувствуя боль от раны, держа на ней руку, немного хмурится. Раньше надо было отвечать на вопросы. Сейчас парень хочет встать и уйти, никогда не видеть этого человека. Да плевать на то, что на те деньги Крис начал жить как нормальный человек, а не отброс, которому нужно кулаками махать. Редфилд никогда не признает того факта, которого не существует, что в мужчине напротив у него есть потребность и зависимость. - Говори всё. - Посредь дня в баре всего несколько человек, не считая их, и то, те ужратые в дерьмо, практически не могут говорить связно. Блондин допивает стакан, прикуривает сигарету и неприятный запах табака распространяется в сознании Криса снова. - Я работаю на правительственную организацию. Спектр действия более чем широкий. Борьба с терроризмом, биологическим оружием. В кратце, моя работа заключается в том, чтобы такие как ты, могли спать по ночам без угрозы уничтожения мира или ограбления фароворой статуэтки.- Блондин делает несколько глотков из стакана с виски, смотря на парня, который счастливым не выглядел. О, да, он сегодня ночью так прекрасно "спал", чуть ли не на потолок залезая от боли раны, а обезболивающего, как назло не нашлось. - У меня нет фарфоровой статуэтки. - В ответ видно, как сильные плечи человека напротив пожимаются, мол, хрен с тобой. Редфилд ухмыляется от этого, а затем чувствует, как боль раны прострелила всё тело, до самой шеи и уже хмуриться. Да, парень мог бы съязвить ещё тяжелее, боже, он ужасно хочет это сделать, но вместо этого выжидающе смотрит на блондина, который из кармана штанов достаёт удостоверение. Брюнет берёт его и изучает, смотрит на фотографию того же человека, что перед ним, с тем же взглядом и выражением лица. А после взгляд переводиться на кобуру и рукоять пистолета, которые прекрасно видно, потому что на мужчине не было плаща. Да, он был у Криса. Маленькая месть. - Ты солгал, сказав, что защитишь меня. - Горе защитник хмуриться, глубоко вздыхает, отворачивается, сжимая стакан. Сигаретный дым из пепельницы настойчиво лезет в глаза. - Именно поэтому это наша последняя встреча. Крис переехал из родного города. С подачи блондина, который сразу же заявил, что теперь из-за связи с ним, парня начнут отслеживать, а так можно замести следы, остальное будет подчищено и переделано. Редфилд подпрыгивает, бросая мяч и промахиваясь мимо кольца. Уже четыре месяца прошло, как он уехал, как бросил своих друзей и теперь на деньги, что остались с этих сумасшедших вылазок, он спокойно живёт свои дни. В его планах было поступить в университет, получить образование и жить, как нормальный человек. Да, теперь нет возможности вернуться. Брюнет выдыхает, делает ещё один бросок, а после очередного промаха, вместо того, чтобы бежать за мячом, остаётся стоять на месте, немного нахмурившись и сжимая кулаки. Этот мужчина.. Появился в его жизни совершенно неожиданно, покрытый пылью и порохом, с запахом крови и сигарет. Серьёзное лицо и голубые глаза, убранные назад светлые волосы, внешний вид, который не оставляет и мысли того, что он обычный человек. Крис оставляет мяч в коридоре гостиной, идёт на кухню, берёт бутылку воды из холодильника. После холодной воды становится легче, даже мозги начинают работать активнее. Но снова загружаются, когда с желанием переодеться, парень открывает шкаф. Ровные и аккуратные стопки одежды, майки, футболки, толстовки, штаны, на перекладине висят куртки, даже пара безрукавок и тот самый плащ, в который Крис был закутан, пока его везли в больницу. Редфилд хмуриться, а после решает одеть его. Бывший владелец был ненамного, но выше, шире в плечах и спине, более плотно сложен, поэтому, такой предмет одежды для парня оказывается немного великоват. В голове самая натуральная каша, а непонятное желание увидеть его снова, поднимается из старых глубин обиды и ненависти. То самое желание исполняется ровно через два месяца, после мысли об этом. Причём, совершенно случайно, когда Редфилд пошёл в магазин за молоком. Глаза открываются тяжёло, голова гудит, а руками и ногами пошевелить не представляется возможным. - О, очухался. - Крис сжимает зубы, когда на него выплёскивают целое ведро холодной воды, но, надо отдать должное, это помогает начать понимать ситуацию и увидеть её полноценно. Огромное здание, вроде бывшего заброшенного склада, на улице уже темно, видно по выбитым окнам, а перед связанным на стуле брюнетом стояло около двадцати человек и самым первым был мужчина с тремя шрамами через всё лицо. - Давай поговорим по-хорошему. Ответишь на наши вопросы и мы тебя отпустим, обещаю. - У брюнета могучее желание сказать им, что если они хотели по-хорошему поговорить, то не было никакой необходимости хреначить его чем-то тяжёлым по голове. Это понятно по засохшей крови на лбу, которая благодаря воде, потихоньку оттаяла, а рана загудела с ещё большей силой, вызывая дискомфорт. Мужчина перед ним достаёт фотографию и даёт рассмотреть заложнику. Нечёткая, немного смазанная, но черты блондина в солнцезащитных очках отличаются. Тот, целиться в кого-то, со спокойным лицом, а чуть дальше позади можно увидеть Криса, который со снимка поднял взгляд в чужие глаза. - Расскажи, всё что знаешь о нём и мы тебя отпустим. - Редфилд начинает перебирать в голове всё, что действительно знает. Нет, он не собирался выдавать того, кто сначала так опасно его использовал, а после выкинул, пускай и в попытке обезопасить. Он делал это, чтобы самому понять то, а что вообще известно о блондине, который в этот раз не появится. Наверное, самым ужасным было то, что от этой мысли становилось как-то тошно, обидно. А с другой стороны, сам виноват, надо было слать этого товарища за бугор с его авантюрами. Но, сейчас, по итогу, он будет получать по лицу, яростно решив, что не скажет и слова. - Альберт Вескер, значит. Ты, похоже, сильно мне доверяешь, если вот так даёшь изучать свои документы. - Брюнет кладёт на стол корочку, а человек напротив убирает документ обратно в задний карман штанов, немного улыбаясь и делая глоток из стакана с виски. - У тебя было около тридцати семи попыток сделать это, но твоё молчание порой даже меня раздражало. - Мужчине идёт эта лёгкая улыбка и даже такая спокойная атмосфера бара, где другие несколько клиентов, не поделив бутылку, вышли разбираться на улицу. Крис внимательно наблюдал за блондином, а тот делал тоже самое. Это была идиотская игра в гляделки, которую Редфилд проигрывает, когда на его плечо опускается чья-то тяжёлая рука. - Какая встреча, утырок ты конченный. Что, друзей нету, да? Дядя, вали отсюда, пока можешь, я хочу потолковать с этим мальчиком. - Старый противник, который ещё прекрасно помнил слова Пирса, появился из ниоткуда. "Дядя" ухмыльнулся, после чего налил в стакан ещё спиртного и откинувшись в кресле, с закинутой ногой на ногу, с ухмылкой, поднял стакан. - За вас, господа. - Блондин, не отрывая взгляда от парней за спиной Редфилда, которых было около четырёх, делает глоток, второй, а после резким движением отправляет стекло в полёт, попадая точно в голову самому дальнему. Крис сжав зубы и терпя боль от раны, резко ударил локтём в живот обиженного поражением и повалил его на стол, заставив мордой преземлиться в вазочку с арахисом. Оставшиеся двое, моментально достали ножи, но это никого не напугало. - Ты, урод, обалдел?! Да я тебя щас под эти доски укатаю! - Блондин ухмыляется, ладонью манит одного, а через десять секунд тот лежит на земле, банально потому что, финт мужчины оказался простым, но убийственным. С чудовищной лёгкостью в теле, тот в два шага обошёл атакующего, ударил в затылок ладонью, а после замахнулся ногой, сбивая с ног и впечатывая подошву берц в чужое лицо, повторил это несколько раз, пока не раздался ужасный хруст. Последний целый, сначала испугался, посильнее стиснув нож в руке и даже отступил на шаг, пока блондин, хрустнув кулаками, выгнул бровь. - Что, не рискнёшь? Попробуй, вдруг получится. - Но ничего не получается, когда противник хотел с размаху засадить нож в крепкий живот мужчины, который молниеносно достал пистолет, взялся за рукоять и в два удара повалил атакующего на пол, снова впечатав чужое лицо в доски, до крови и хруста. - Только вот на перестрелку с ножом не ходят. - Альберт Вескер, сорока пяти лет отроду, агент Национальной службы Военной Деятельности (НСВД) был на потрясающем уровне, завараживая Криса, который всё также вжимал главаря в стол, даже забыв про боль в животе. Блондин крутит пистолет и убирает его обратно в кобуру, после чего рывком отлепляет оставшегося от стола и валит на пол, с силой ногой нажимая на чужой живот. Вскрик был громкий, но внимания никто не обратил. Не поверженные товарищи, не Редфилд, который стоял за спиной Вескера, даже бармен, который молча протирал бокалы, смотрел на это всё с безразличным лицом, будто такое происходит каждый день, а когда пересёкся взглядом с блондином, лишь рукой показал, что погром надо будет оплатить. И он был оплачен с процентами. Редфилд смотрит в высокий потолок склада, чувствует горящую боль по всему телу, пока командир этих наёмников ходит и чертыхается. - Твою мать, сорок минут с тобой возимся, а ты..! Ты же не немой, сука, говори уже! - Но Крис с безразличным выражением лица смотрит в потолок, а потом немного хмуриться, выцепляя взглядом на одной из бетонных балок силуэт, который стоял точно над лежащим парнем. Немного в другой одежде, пускай и также чёрной, но с ухмылкой, после чего пошёл дальше по балке. Ах, так он всё таки явился его спасать, какой хороший. Крис улыбается, а после и вовсе начинает смеяться, заставляя командира скривиться от ярости и поднять пленника обратно с пола, хватая за ворот толстовки. - Ебанутый сопляк! Ты думаешь, я с тобой шутки шучу?! Да я же тебя.. - Он затыкается, когда лезвие ножа касается кожи на горле, а Вескер, стоящий сзади, свободной рукой достаёт чужой пистолет и разряжает его, выкидывая обойму. - Что ты с ним сделаешь? Скажи, а я покажу, как ты умрёшь. - Лицо мужчины с шрамами становится напуганным, но после появляется ухмылка. - Вау, так слухи не врали. Великий и могучий "Уроборос" запал на мальчишку, да так, что с другого конца света тащиться, чтобы спасти растянутую попку. Или он тебе только сосёт? Не бойся, я никому не скажу. - Видно, как блондин хмурится под очками, держит нож ещё крепче, а после немного улыбается. - Конечно, мёртвые не говорят. - Дальше, вместо того, чтобы разрезать чужую глотку, мужчина просто ломает шею, с особо неприятным хрустом, который заставляет Криса почувствовать небольшое отвращение. Несложно догадаться, почему тот так поступил. Залитый кровью, своей и чужой, парень, был бы не особо рад подобному, а так чистыми остались, спасибо. Противник упал из хватки блондина, которого теперь можно было полностью рассмотреть, пускай и плохо, в такой уж темноте. Но, так или иначе, выглядел он, как всегда, впечатляюще, однотонная чёрная специальная одежда, тактический жилет, тоже чёрные очки, перчатки, которые немного стёрлись со временем, но всё же так же целпяют взгляд. Редфилд выдыхает на половину свободнее, когда нож, который мужчина крутил между пальцев, снова был использован, чтобы разрезать верёвки, которые начали натирать до крови. Стоять на ногах после таких посиделок было приятно. Сам агент улыбается смотря на Криса. - Сколько мы не виделись? Пол года? Рад встретиться снова, Крис, пускай и в такой ситуации. - Последний, не то чтобы рад, но и не расстроен, идя за мужчиной, который обходил все трупы твёрдым и ровным шагом. Редфилд плетётся за ним, разминая следы от верёвок, которые ужасно чесались. Уже на улице, когда блондин снял очки с целью их протереть, Крис немного нахмурился. - Я вижу тебя без очков второй раз, так к чему эти понты? - Возможный понторез нацепил часть своего облика обратно на нос, немного улыбнулся, после чего прикурил и убрав руки в карманы штанов двинулся дальше, в глубь леса, которому конца и края не было видно. - Это не понты. В век современных технологий, при большом желании, враг может получить сетчатку моего глаза, отпечатки и всё остальное. Приходится тщательно предотвращать все такие случаи. - Нет, спорить с тем, что в таком виде мужчина выглядел пафосно и мощно, как-то не имеет смысла. И Редфилд плёлся за ним, иногда пошатываясь. Конечно в голове было огромное количество мыслей, особенно, как тот умудрился убить около двух десятков людей, без единого шороха. Но, на это есть простой ответ. Когда Редфилда разобрал смех, блондин, который далеко не первый год этим занимается, очень оперативно убирал одного за другим, ломая шею, бросая нож и сразу доставая его, снова влепял куда-то в жизненно важные органы. Так, через толпу, он дошёл и до того командира, который остался лежать на своём месте с глазами навыкате. Минут через двадцать после ходьбы, у дороги, становиться видно джип, который Крис тоже помнил, не раз на нём катался. Мужчина остановился у задней пассажирской двери, открыл её, после чего начал снимать с себя тактический жилет, заранее выложив из карманов обоймы, какие-то пузырьки с таблетками и несколько шприцов. В этот раз более тщательно подготовился, да? Прижигать раны сигаретой не придётся? После в ход пошла куртка и оставшись в одной футболке, блондин достал пистолет из кобуры на бедре, вытащил полупустую обойму и сменил её на полную. Крис завороженно наблюдал за этим, как мышцы на руках этого человека перекатываются под кожей, а благодаря футболке, что идеально обтягивала фигуру, была возможность ещё больше рассмотреть выступающий рельеф мышц, их крепкость. Вот он протирает нож каким-то антисептиком, палецем проводит по лезвию, скорее всего, проверяя на остроту, убирает в берцы, раскладывает всё по местам, после чего переводит взгляд на парня, который хоть соплями и исходил, но вида не подавал. Только вот всё это было давно прочитано. Блондин ухмыляется, пальцами цепляясь за край футболки. - - Нравится то, что видишь? - У Редфилда чуть не приключился сердечный приступ и ради собственного спасения парень оперативно оказался на пассажирском месте, а подождав пару минут, рядом на водительском оказался и сам мужчина, который завёл двигатель, но не включил фары. Двигались осторожно, медленно, подвеска проглатывала все кочки и камни, а на асфальте скорость увеличилась, но больше шестьдясети не увеличивалась, пока встречная машина, тоже с выключенными фарами, не поморгала. Блондин также моргает, а после пути в километр, включает фары и давит на педаль газа, уже переваливая за сто десять. Только на пустом шоссе, где машины встречались редко, Крис решил немного нарушить тишину, хотя вид ведущего тяжёлый автомобиль блонлина, с зажатой сигаретой между пальцев, снова как-то гипнотизоровал. - Эй, тот мужик сказал, что ты с другого конца света явился, чтобы спасти меня. Ты реально..? - Мужчина немного ухмыляется, берёт сигарету в губы и включив поворотник, одной рукой поворачивает несколько тонн автомобиля. - Ну, если другой конец света, это сорок километров от того склада, то да, моя принцесса, я вообще тогда с космоса прилетел и всё ради тебя. - Крис выгибает бровь, толком ничего не понимая. Сорок километров? Космос? Чувство юмора у этого человека было очень специфичное. Как и характер. - Как ты умудрился меня найти? Какой-нибудь жучок? - Чёрный джип проплывает мимо домов, пока Редфилд ждёт ответа от блондина, который выкинул окурок в приоткрытое окно, а после остановился у двухэтажного дома, расположенного в самом конце улицы. Дорого богато твою мать. - Угадал, на выход. У Редфилда дёргается глаз и практически вытекает кофе изо рта, когда он с обалдевшим лицом наблюдает за тем, как Вескер вваливается на кухню, вытирая голову полотенцем. Оголенный по пояс. Да, была у мужчина такая специфичная привычка, перемещаться по жилой площади полуголым. То ли он пули не боялся, то ли приведение соблазнял, а посмотреть там очень было на что, но сейчас лишь выгнул бровь, заметив потерявшего дар речи брюнета. А после нахмурился. - Мой дом - мои правила. - Да, теперь Крису приходилось лецезреть такое на протяжении вот уже двух недель и придёться дальше, потому что мужчина принял решение забрать парня к себе, чуть ли не с ноги вбивая в дом, потому что парень вцепился в проём входной двери и входить никак не хотел, вопя, что вообще-то у него есть своё жильё. Но Блондин был неумолим и беспощаден. И он же сейчас пальцами касается плеча парня, ведя до шеи, опирается рукой о стол, ухмыляется, говоря куда-то в район уха со спины. - Стесняешься? - Редфилд до побелевших костяшек сжал ручку несчастной кружки. Не то чтобы стеснялся. У парня просто постоянно появлялось непонятное возбуждение и смущение от такого. Ничего критичного. Вообще домашний Вескер и рабочий это небо, которое нельзя сравнивать с землёй. Сейчас мужчина был более раскрепощён, пускай от него и исходит эта сила, которую чувствовать начинаешь даже спиной. Редфилд встаёт со стула, переводя взгляд на блондина, который выглядел очень довольным. - Иди ты знаешь куда? - Тот ухмыляется, пожимает плечами, мол конечно, уже в пути. А внутри парня снова всё нарастает и уже взрывается. Брюнет с бурчанием уходит, оставляя агента одного, который был в более чем хорошем расположении духа. Выспался, гадёныш. Да, этот человек имел проблемы со сном, питал слабость к никотину и собственной работе, откуда множество шрамов на теле. Самых разных размеров и видов. Пулевые ранения, простые полосы, глубокие, рваные, ровные, пятна от ожогов. Вообще мужчину можно долго изучать просто взглядом. Крис падает на кровать, смотря в потолок. Всё это его ужасно выводит из себя. Вескер строго настрого запретил уходить куда-то дольше, чем на час и по-хорошему без него лучше никуда не ходить. Но последнее возможным не представлялось, потому что защитничек в течении суток мог пробыть дома, самое большее, часов пять, после чего без предупреждения собирался и уезжал. По-началу Крис даже перебздел, куда делось это ходячее сексуальное откровение, вроде десять минут назад тут было, а нет, машины нету, значит сдриснул. Потом уже легче становилось каратать время, приготовить что-нибудь можно, убраться, покемарить на диване, кинцо глянуть какое-нибудь. По-хорошему блондин мог мониторить Редфилда круглыми сутками и знать чем тот занимается в течении каждой секунды, с каким лицом и в какой позе. Это действовало на нервы, но смысла нет в том, чтобы попытаться уболтать мужчину как-то не вмешиваться в единое пространство. Тот сразу найдёт аргументы против этого. Чёрт, да он сам ходячий аргумент. Редфилд закрывает глаза, немного хмурясь. Ему нужно успокоится, слишком тяжело думать, когда с утра, вместо кофе, ты наслаждаешься полуголым мужчиной, который тебя сказочно из себя выводит и ведь, специально, сука. Слишком уж красивый, слишком уж умный, слишком уж профессиональный.. Крис сжимает зубы, борясь с сонливостью. Он сам в последнее время страдал от недостатка сна. Потому что стоило ему уснуть, как просыпаться ужасно не хотелось. Горячий выдох в шею ощущается как горячая вода стекающая по телу. Будоражит и возбуждает ещё больше. Пальцы, что проводят по позвоночнику, а после сжимают ягодицу, будто испытывают на прочность. Криса прижимает к кровати сильное, нависающее тело, опирающиеся одной рукой, сжатой в кулак. И движения чувствуются так, будто кто-то выкрутил ручку чувствительности на теле парня до предела, даже сломав её, чтобы уже нельзя было меньше, а только больше. И это получается, когда сзади наконец-то происходит желанный толчок, который пробивает тело не хуже двести двадцати вольт. Убивают амперы. А мужчина просто втрахивает его в кровать, сжимая талию и ухмыляясь, когда по комнате проносится ряд стонов совершенно разной тональности. Он доволен видеть лицо парня, которое вроде и держится изо всех сил, а на самом деле сам ужасно хочет. Но издевательству нет предела, лёгкий укус в плечо, неразборчивые слова, в которые, на самом деле не хочется вникать. Это не мольба, а значит не нужно. Крис уже готов скулить, когда движение прекращается, тело покрывается испариной, пульсируя более приятно, чем в той истории с пулей. Но терпеть тоже становиться не возможно, ведь дразнит, сволочь, пальцами касаясь чувствительных точек на теле. А они были уже везде. Парень выдыхает, пытается толкнуться навстречу, показывая желание, но этот финт не проходит, лишь шлепок раздаётся, в качестве своеобразного наказания. Нельзя своевольничать, конечно, ведь музыку здесь заказывает мужчина, который убирает выпавшие локоны волос назад, а после, всё же, грубо сжав, один раз толкается, до упора, выбивая слёзы и особенно громкий стон. Заставляет, вынуждает, дразнит. Редфилд сжимает одеяло в кулак, грозясь его порвать, но комплект постельного белья не настолько важен, как желание насадиться ещё, чтобы было больше, быстрее, глубже, более чувственно. - Скажи это. - Голос немного хриплый, чёртов курильщик касается языком уха, прикусывает, обращает внимание на выдох парня, который практически дошёл до иступления. - Пожалуйста.. - Крис надеется, что сейчас ему дадут то, что хочется так сильно, до сверлящего ощущения и желания избавиться от того взрыва, который вот-вот разорвёт. Но мужчина не двигается, лишь ещё один шлепок разрывает тишину. Недостаточно. Не то. Редфилд закусывает губу, получая извращённое удовольствие от такой грубости. Боже, он уже готов кричать о своём желании, но у него есть потребность поморозить самого мужчину, у которого оказывается просто потрясающая выдержка. Хочется сорвать эту серьёзность с личности человека, что уже не касается, глубоко и редко дышит, хочется укусить до крови, заставляя зарычать, хочется просто большего. Крис не борется с собой, он вполне может сказать то, что нужно для продолжения. Никаких "но" нет, даже больше, парень делает ещё более извращённое лицо, прекрасно знает, что за ним наблюдают горящие, практически зверские глаза, которые сожрут его на месте, сразу после сказанного. - Пожалуйста, Вескер. - С последнего будто сняли цепи, из-за которых он не мог ничего сделать. Мужчина ведёт руками от плеч до самой талии, медленно, после поднимается, руками касаясь грудной клетки и в частности сосков. Поднимает грубо, заставляет прижаться к себе и толчок в другой позиции тоже грубый, но ужасно желанный, как и все последующие. И всё это вызывает самые настоящие взрывы в голове, один за одним, ярче и больше. Альберт касается чужой плеча, зовёт, даже немного трясёт, выгибает бровь, а после, немного нахмурившись, с размаху бьет по уху ладонью. Вскрик, громкий и протяжный, заставил бы кого-нибудь отпрыгнуть в самый коридор, но блондин просто скрестил руки. - Ты чего творишь? - Вескер уже не был полураздетым. Нет, он был в своей стандартной экипировке, как и раньше, только кобуру на спине ещё не застегнул. Редфилд садится на кровати, проводя рукой по лицу, в попытке прогнать сонное наваждение. А так не хочется, а, ну что за закон подлости. - Я уезжаю и предупреждаю, выйдешь из дома, сломаю ногу. - У брюнета лицо сначала побелело, потом покраснело, уже от гнева. - Ты чё, издеваешься? - Крис уже яростно матерился с блондином, ходя за ним по пятам, пока тот застёгивал кобуру, забирал из своего кабинета пистолет, подсумку с обоймами, одевал плащ, заводил машину. В ответ Крису было сказано лишь два слова на всю его гневную тираду. "Сиди дома." Естественно Редфилду не остается ничего, кроме как, действительно быть в жилой площади, бегать материться на манер самого ужасного алкоголика-сапожника, с возмущёнными вопросами да что он себе позволяет и т.д. Уже остыв, минут через сорок и просто блуждая по дому, парень решает зайти в чужой кабинет. Стол, огромный, кресло, тоже не маленькое. Несколько стеллажей, пару металлических шкафчиков и открытый сейф. Сейф? Парень ради интереса до конца открывает металлическую дверь. Небольшой чемоданчик, в котором обнаруживается пистолет, длинный глушитель, дульный тормоз и фонарик на ствол. На оружии надписи, видно, что сделано на заказ. "S.T.A.R.S.", пожалуй, выделяется больше всего. После была папка, в которой было листов десять от силы. Самый натуральный компромат на блондина. Оказывается, что тот появился в военных и специализированных боевых кругах только в тридцать восемь лет, до этого не понятно, чем занимался, но уже тогда у мужчины были впечатляющие навыки, если верить всяким графикам, сводкам и рекомендациями, написанными другими людьми. Пистолет был в обороте этой самой группы, где Альберт пробыл два года на посту Командира, после чего по собственному ушёл, так же отбегал солдатом до сорока двух, а теперь был агентом, у которого в арсенале чуть ли не ядерная ракета могла быть. Крис понимал, что этот человек наверняка много времени потратил на улучшение своих навыков доводя их до совершенства. До такого, что ему не составляет большого труда убить несколько десятков человек без единого звука. Дайте лишь нож и перчатки, сломанные шеи и ровные, глубокие полосы будут обеспечены любому противнику. Да, он говорил, что в его обязанностях большой спектр работ и изучая бумаги Крис это прекрасно видит, даже есть свежая сводка о его навыках, которые сложно назвать хорошими. Он лучший. И понимая это, брюнет как-то перестаёт злиться, толком не ощущает ту злость внутри себя. Да, его втянули в весь этот кошмар, но когда такой человек готов убить любого, чтобы тебя вытащить, появляется чувство, что теперь ничего не страшно. Редфилд убирает папку на место, а после идёт готовить себе кофе, который не удалось попить утром. В процессе закинул вещи в стиральную машину, походил по дому, убрался по мелочи и уселся у телевизора, с могучим желанием досмотреть тот боевик, который не удалось нормально посмотреть вчера, потому что блондин явился домой неожиданно, потребовал чистые штаны, а сам сбежал в душ. Естественно весь залитый кровью. Как говорилось ранее, домашний Альберт, это что-то с чем-то. Крис, который сидел в своей комнате, изучал материал для подготовки, чтобы сдать вступительный экзамен в университет, в отражении окна заметил мужчину, который бесшумно зашёл в комнату, а после рукой оперся о стол, смотря в книгу. В отличии от брюнета, фигу он там не видел, пробегая глазами по строчкам с такой скоростью, будто мог прочитать сто страниц минут за десять. Мог за пятнадцать. Крис снова загляделся на это сильное тело, где на животе была пара повязок, с редкими и небольшими пятнами крови. Вескер, который не обратил на это внимания, с рук парня перевернул страницу, прочитал ещё пару строчек, после чего выпрямился. - Это материал школьной программы, который можно вызубрить за полчаса. Ты сидишь уже четвёртый. - Редфилд немного хмурится. Сам блондин прибывал в отвратительном расположении духа, во-первых, из-за раны, во-вторых, из-за того, что Крис уговорил его на обучение вне дома. Три раза пожалеть успел. - Не все такие умные как ты, так что мне требуется чуточку больше времени. - Альберт выгибает бровь, после переводит взгляд на номер страницы, а парень отворачивается, немного хмурясь. Вот урод, ловит на каждом действии. - О, конечно, четыре часа, чтобы выучить двадцать семь страниц из двух ста пятидесяти. Крис, не вешай мне лапшу на уши. Лучше тебе учиться дома. Я готов лично этим заняться. - Редфилд резко поднялся. Конечно перспектива получить этого мужчину себе в преподаватели была очень соблазнительна не только в рамках получения образования, но и с надеждой узнать что-то ещё о нём, а может и не только узнать. Но, внутри всё же взыграла гордость, которая яростным пламенем сожрала любые другие желания и решение уступить. Нет уж, свою возможность полноценного обучения брюнет будет отстаивать до конца, чего бы ему это не стоило. Только когда этот мужчина появился, жизнь парня и без того круто изменилась, а теперь, когда есть шанс получить то, что есть у многих его сверстников, Вескер пытается забрать эту возможность, пускай и из своих выводов. - Ты обещал, что я смогу нормально учиться. - Они смотрят друг другу в глаза, оба не желают отступать, но исход уже предрешён. Альберт порвёт Криса лично, если тот перестанет его слушаться. Как минимум, посадит на цепь. И выглядит он агрессивно, будто вот-вот что-то сделает и будет очень больно. Но вместо этого он расслабляется и укладывает голову на чужое плечо. Оказывается блондин не зол. Он чудовищно вымотан физически и морально. Конечно, в его нелёгкой работе появилась ещё одна галочка, которая звучала как "Заботится о молодом пацане, потому что, чисто теоритически, я сломал ему жизнь." - Обещал, ты прав. Но мне всё меньше и меньше нравится эта идея. Я беспокоюсь, Крис. - То, что Вескер ощущал беспокойство не было чем-то новым. Да, он профессионал, может многое, но разорваться, чтобы и парня защищать и работу свою делать, не может. В такие моменты брюнет чувствует, что в каком-то смысле становится куда ближе с этим мужчиной. И бороться с желанием его обнять становиться невыносимо тяжело, а решение уступить ему в очередной раз заставляет подавить ту самую пылающую гордость внутри себя, которая забилась в угол и протяжно воет, будто умирает. Нормальная жизнь? Определённо нет. Лёгкие невыносимо горят, так же, как и раненая рука, но нужно бежать, попытаться спрятаться, чтобы выиграть хотя бы ещё полчаса. Жар уничтожает всё тело, не резко, нарастает, мышцы ноют и парень падает, когда бандитская пуля попадает ему в ногу, заставляя со всей дури упасть на асфальт, разбивая нос. Дышать невозможно, есть вероятность, что это последние его вздохи. И последнее, что он видит, это чужая нога, которая со всей дури наносит удар в голову, выключая из сознания. Тот самый парень, который и первым поражением был оскорблён, и вторым, решил не сдаваться. Он выследил Криса по-началу, а потом наткнулся на очередных бандитов, что выслеживали блондина. Скооперироваться им ничего не мешало. Редфилд достанется на растерзание старому противнику, а они получат информацию об "Уроборосе" от самого близкого его человека. Только прогадали, когда уже слишком долго держали парня в заперти, в затхлой комнате, где в троём развернуться уже было тяжело. Крис не знает сколько пробыл здесь, не знает, сколько ещё будет. Его раны даже толком не обработаны, лишь замотаны какими-то тряпками. Ходить он не в состоянии, так же, как и вообще связно думать. Масла в огонь подливает Ричард, тот самый парень, который сейчас гадко ухмылялся, облизывая нож, по которому стекала кровь из очередной раны брюнета. - Я могу понять этого мужика, честно. Ты достаточно смазливый на рожу, так почему бы и нет? - Редфилд за всё время услышал столько всего, что его могло бы рвать кровью. Но было нечем, поэтому он молча слушал. С самого момента своего пребывания он не сказал и слова. "Просто я знаю, что ты меня не сдашь." Эта фраза чётко врезалось в память, горит сильнее, когда на коже этот сумасшедший что-то вырисовывает. А потом становится понятно, клеймо. "Но твоё молчание порой даже меня раздражало." Это тоже всплывает в памяти, медленно, как что-то лёгкое, кинутое в воду. И смысл слов понятен тоже, ведь парень сильно рискует собой, не говоря ни слова. Велика же вероятность, что блондин всё равно убьёт тех, кто услышит информацию, так если дело принимает опасный оборот, не молчи, начни говорить, но нет, лучше сдохнет, но слова не скажет, даже не подумает об этом, каждый раз смотря в глаза врага, не отрывая, не разрывая такого опасного контакта. А теперь уже всё, допрыгался. Крису плевать, что теперь написано на его лопатке, оно неприятно пульсирует и жжёт, раздражая и утомляя без того уставшее тело и организм. Активизация происходит, когда к нему никто долго не заходил. Очень долго. Может, около двух дней, точно сказать было никак нельзя. Но ввалившиеся сразу трое, во главе с ухмыляющимся Ричардом, пьяные вдрызг, видно, что-то задумали, заставили брюнета подняться. Неприятно, когда его роняют на пол, ударяя в больную ногу, неприятно, когда с него стаскивают штаны, а перед самым лицом возникает чужой член. И психика, вместе с телом разрывается, разбивается на куски, когда рвотному рефлексу не дают сработать как нужно, когда сзади держат грубо, вбиваясь внутри без какой-либо подготовки и смазки, не забывая замечать, что боже, так "Уроборос" парня не трогал. Вообще. Но самое ужасное, это полный взгляд ярости и отвращения, который читается даже через солнцезащитные очки, на запачканом кровью лице мужчины, который до самой рукоятки вбил нож в горло Ричарда, который кричал от ужаса. Кровь, которая стекала по блондину, которая огромной лужей соединялась вместе с чужой, других двоих, не мешает Редфилду безотрывно смотреть на того, кто не выглядел, как человек. - Я тебя предупреждал. Крис ставит тарелку с яичницей перед блондином, который глазами пробегал по тексту каких-то документов. Вескер сосредоточен, собран, полностью одет и экипирован. Редфилд разливает кофе по кружкам, а после сам садиться трапезничать, украдкой наблюдая за Альбертом, который молча тянул кофе. И в голове появился какой-то глупый вопрос, ответ на который захотелось узнать сию же секунду. - Я у тебя такой первый? - Глаза с текста поднимаются на парня, бровь выгибается. Редфилд уже хорошо успел понять о чём может думать человек напротив, как он может говорить глазами, не открывая рта. И сейчас парень понял, что неосознанно попал в болезненное яблочко, потому что блондин встал, опираясь руками о стол, всё таким же тяжёлым взглядом смотря на парня. - Даже если нет, что с того? - Вескер открывает партию, которая представляет собой попытку разнести измученное сердце в прах. И Крис идёт по всем фронтам, начиная с Я и заканчивая Мы. Он говорит не как парень, который ничего не знает и не понимает, а совершенно иначе, Альберт парирует редко, молчит, не зная что ответить, несколько раз даже пытается сбежать. По итогу, ему это удалось, едва не убив парня, но тот остался при своём. Вскрылось не так много, но всё же приятным это тоже не назовёшь. Он четвертый. Живой. Прошлых троих блондин убил собственными руками, решив, что это будет намного лучше, менее затратно, менее хлопотно. И если Крис станет слишком большой головной болью, рука Вескера не дрогнет. Он станет четвёртым невинным трупом на совести Альберта, который никогда себя не простит, который никогда не жалеет о сделанном, а принимает тот факт, что он скорее не агент в рядах секретной организации страны, нет, просто беспощадный и профессиональный убийца, который имеет возможность убивать так, как захочет, на законных основаниях, при этом оправдывая себя, что вообще-то, занимается благим делом, спасает простых людей от отморозков и прочей шелухи, избавляет мир от грязи. Он не уничтожает мир, он спасает его. Но взамен медленно разрушается сам, теряя рассудок и психику, которые сдают позиции всякий раз, когда становится слишком гадко, слишком противно от самого себя. Это заставляет задыхаться, тонуть в пролитой крови, от которой становиться ещё более тошно. Но, Крис, смотря на него, который сейчас заполнял обоймы свинцом, понимает, что блондин свою работу не бросит. Пока не погибнет. Крис боялся на него смотреть. Но смотрел, как с чёрной одежды капала кровь, которой впиталось слишком много, как мужчина сжимает в руке рукоятку ножа, а та с неприятным хрустом начинает рассыпаться в чужих руках. Он ничего не говорит. Молча выходит из этой камеры, исчезает буквально на полминуты, а после возвращается, осознав, что даже при всём желании Редфилд встать не сможет. Он долго сверлит глазами, а после хмурится. - Если бы это спасло тебе жизнь, то ты должен был им сказать. - Брюнет поднимает взгляд на Вескера, до этого смотря на берцы, подошва которых вся была в чужой крови, оставляя следы. Крис опирается о чужую руку, которая и без того в максимальном напряжении. - В этом не было необходимости. - Альберт в шоке. Он вскидывает брови, понимая, что парень сдох бы, но его не сдал, не крупицы информации, которая могла бы стать большой проблемой в жизни залитого чужой кровью. Банально потому что он сам видел, как над брюнетом измывались, но вмешаться не мог, пока не получил приказ. И смотреть за тем, как тот извивался от боли, корчился, страдал, в тот момент, когда нет никакой возможности спасти, оборвать эти страдания, для блондина было уничтожительной пыткой. Было бы легче, поменяйся они местами. Наверное, если бы начальство не дало добро, мужчина просто бы сам сорвался, убивая всех на своём пути. Частично он так и сделал, одобрение пришло ровно в тот момент, когда лезвие ножа в руке Альберта почувствовало кровь. Он не был скрытен, нет, он был кровожаден и жесток, убивая на своём пути всех, специально привлекая внимание и парней, которые бросили Редфилда и встали у двери в камеру, он убил так же холоднокровно, неожиданно для тех. Будь его воля, распотрошил бы каждого и подвесил, чтобы все видели, как выглядит внутренний мир этих моральных уродов. Именно поэтому всему Вескер не собирался сменять гнев на милость. Нет, он почти оскалился, чувствуя внутри себя взрывы чего-то непонятного, ему было ужасно больно от того, что это израненный, едва дышащий парень сидит перед ним, такой жалкий и слабый. Дуло пистолета встаёт ко лбу брюнета также, как и к миллионам других. Палец не дрожит, блондин готов выстрелить в любой момент, избавляя себя от такой безмозглой ноши. Но глаза, которые на него поднялись, заставили мужчину дёрнуться и отойти на шаг назад. Ему было всё равно. Смерть, это лучшее, что могло бы с ним произойти, после произошедшего. Буря внутри Вескера поднимается с новой силой, он долго себя сдерживал, но вместо выстрела наносит удар кулаком в челюсть. Тело валиться на пол и больше не двигается, а непонятно откуда взявшаяся отдышка заставила удивиться ещё больше. Альберт снова целиться, бориться с чем-то внутри себя, что не даёт спустить курок, избавить себя от этой проблемы. Ведь если сохранить ему жизнь, то придётся за парнем ухаживать, но это не проблема, его ведь опять спиздят прямо из под носа, опять заставят так страдать. И из-за чего? Из-за Альберта, у которого панически трясётся рука, пистолет в которой уже ходит ходуном, а после вовсе выпадает на пол. Верно, это всё из-за него. Блондин избавлялся от таких в тот момент, когда переставал чувствовать себя виноватым. Он втягивал, защищал, а когда остатки совести отпускали, убивал, мучаясь не слишком долго, только оплачивая место на кладбище и гроб. Вескеру требуется около десяти минут, чтобы успокоиться, рекордное время за последние лет двадцать точно. Если не убьёт сейчас - позже не сможет. - Больно.. - Альберт держит в руках бинт, рядом на тумбочке всё необходимое для оказания помощи. Мужчина уже второй час заклеивает, зашивает и обрабатывает раны на молодом теле, которое лихорадочно трясёт на кровати. Есть риск инфекции, тогда навыков блондина не хватит, придётся ехать в больницу. Протянутая рука хочет коснуться кожи, которая не пострадала, но такой практически нет, всё в синяках, ссадинах, глубоких порезах, даже несколько ожогов. Может, Вескеру проще застрелиться самому, чем убить парня? Мужчина растерян, не может найти себе места, но под всхлипы и вскрики заканчивает обработку, прикрывая за собой дверь, а после смотря на руки в медицинских перчатках, что перепачканы в крови. Это его вина, он снова допустил нечто подобное. Становится ещё более тошно, омерзительно, до такой степени, что хочется вымыться в антисептике или просто спирте, прыгнуть и чтобы даже в заднице защипало. Такое состояние обоих продолжает на протяжении четырёх дней. Оба вымотанные и не в состоянии даже сделать особо больше усилий, даже для банального разговора в пару слов. Вескер просто не может уснуть, по несколько часов лежит с закрытыми глазами, но не засыпает. Крис же не может сомкнуть глаз из-за боли и страха, что это не кончилось, что сейчас мужчина уйдёт и за ним снова придут. Первая проблема парня решается уколами, которые Альберт ставит оперативно и без какой-либо боли, второе же просто присутствием рядом, в доказательство рука, взятая в руку, поглаживание пальцем кисти, костяшек, кожи, что не была повреждена или спрятана за бинтами и пластырями. Уже когда через неделю всё начинает заживать, а обоих психологически отпускать, Крис смотрит на спящего блондина, сидящего рядом на стуле, со скрещенными руками. Глубокое, редкое дыхание, это единственное, что выдаёт присутствие агента, который выстрелить так и не смог. Редфилд касается пальцем чужого колена, проводит практически невесомо. Альберт Вескер мог быть самым настоящим уродом, но, Крис лелеет надежду, что для него этот человек мог быть таким специально. Вескер заболел. Нет, физически он был в полном порядке, даже далеко не на пике своей формы в сорок шесть лет. Он заболел морально. Проблема заключалась в том, что если раньше Крис мог спать только в его присутствии, то теперь они махнулись местами и теперь мужчина со спины обнимал парня, равномерно выдыхая в макушку. Для Редфилда, который уже начал ходить, такое было специфичным. Во-первых, привычка блондина ходить по дому в полуголом виде, никуда не делась и теперь при таком расстоянии была возможность рассмотреть всё тело, каждый шрам, даже самый микроскопический, да что там говорить, если брюнет один раз не сдержался и провёл по шраму, на животе мужчины, пытаясь на ощупь понять насколько тот старый, потом дёрнулся, боясь, что Альберт проснётся, но тот и ухом не повёл. Затем была ещё попытка и с каждым разом это было всё более смело. Во-вторых, Вескер засыпал вообще отвернувшись и прижавшись к стенке, но когда проваливался в сон, минут через двадцать он притягивал к себе брюнета, сгребал его в охапку, что вырваться было невозможно и по итогу Крис оказывался в плену сильный рук, прижатый к телу, которое всё таки не до конца изучил, но был близок к этому. В-третьих, попытка бегства или тут же, или чуть позже проваливалась. Стоило Редфилду подняться, как его хватали, бурчали вопрос куда тот собрался и если это было важно, то отпускали, но просили вернуться. Если же мужчина не сразу засекал пропажу, то просыпался и шёл искать, а найдя, бурчал, дальше спать не шёл, а предпочитал душ и крепкий кофе. Так что, Редфилд просто лежал и смотрел на этого человека, который при своей работе обрёл ужасающую слабость, которая и стала роковой в его жизни. Крис старается стабильно дышать, в голове пытаясь высчитывать секунды для вдоха и выдоха, смотря в глаза напротив, которые делали тоже самое. Лоб блондина, как и парня, покрылся испариной, но прижатые друг к другу, это их мало волновало. Скорее рука Вескера, которая накрывала два члена в кулаке парня, вот что больше интересовало. Оба были нахмуренные, не решаясь продолжать дальше то, что началось резко и неожиданно. Редфилд просто смотрел на спящего блондина. Просто смотрел. Зачем дёрнулся, зачем поцеловал? И ведь медленно открывший глаза Альберт не отстранился, не сделал ничего, что заставило бы брюнета исчезнуть с поля зрения голубых глаз. Нет, ему ответили. Сначала поцелуй был ужасно медленным, проверяющим что-то, прощупывающим почву, изучающим. Крис долго не решался коснуться чужой щеки, но всё же сделал это и поцелуй начал изменяться в противоположном направлении. Инициатива была взята Вескером, который ещё был сонным, но навис над парнем, не разрывая такого контакта, свободной рукой забравшись под чужую футболку и пальцами касаясь нескольких царапин, которые ещё заживали после инцидента. Дыхание мужчины было всё таким же сонным, но глубоким, даже ощутимым. И Редфилд, который помог стащить с себя мешающий предмет одежды, сначала задался вопросами, а когда чужой язык, горячий, коснулся сосков, когда руки, сильные, провели по талии, на лице парня появилось совсем неописуемое выражение. Будто вот, он получает то, что так давно хотел, сбывается та самая извращённая, сокровенная мечта, которая сейчас заставляет тело нагреваться. А может это из-за Альберта, который кончиком языка коснулся сочащейся головки? Уже без разницы на всё становится, просто плевать, когда мужчина берёт больше, а стон, пронесшийся по комнате, повторяется раз за разом. Это слишком хорошо, слишком приятно и ведь не разу в жизни такого не было, а оказывается, что вот, столько времени и удовольствия было потеряно в пустую. Или, это настолько хорошо, потому что делается Вескером, который уже до конца стянул с парня бельё. Он всё ещё был сонным. И под массовые стоны Криса медленно, до конца просыпался, но всё же продолжал действовать, пока ему не кончили в ладонь, специально пару раз надрочив. И всё в том же состоянии парень был поднят, посажен напротив. И ведь, произошло то, что заставило Вескера до конца открыть глаза, проснуться окончательно, осознать всю ситуацию и теперь, они смотрели друг другу в глаза. Прекрасная реальность Криса грозилась разбиться на множество осколков, которые оставят после себя множество чувств. Блондин делает глубокий и долгий вдох, а после такой же выдох, с таким звучанием, будто тот сильно недоволен, зол, но сдерживает себя, не дойдя до критической отметки кипения, которую если пересечь, неизвестно что будет. Рука Криса с двумя органами начинает дрожать, а после вовсе дёргается, из-за чего две головки скозят по ладони мужчины, который немного зажмуривается, хмуриться ещё больше, а после всё же пальцами начинает действовать. У Редфилда создаётся впечатление, через всю эту пелену удовольствия, что человек напротив, мысленно посылает ему сигнал не произносить и звука, а то покусает и не в том смысле, в котором хотелось бы. Это уже позже от Альберта начинают откалываться непонятные куски презрения к себе и решение прекратить. Как можно остановиться, когда глаза видят парня, который лбом упёрся в сильное плечо, тяжело дышит, но не останавливает движения руки. Они дрочат дуэтом и Вескер начинает в процессе забивать себе голову всем, чем только можно. Он впервые осознаёт то, что сожалеет за всё сделанное. За тех невинных ребят, которых убил, потому что какая-то попытка себя оправдать уже не имела смысла. Альберт, даже в самом ужасном моральном состоянии, даже ужасно пьяным не чувствовал такого. Но вот Крис, который тяжёлым дыханием каждый раз покрывает его плечо, в процессе, заставляет Вескера пожалеть обо всём. И кончить тоже, с сильным напряжением всего тела и взрывом в голове. Ему чудовищно жаль. И касание пальцами чужой, взмокшей спины, где ещё есть повязка, закрывающая клеймо, как-то успокаивает, руки, что обнимают за шею, заставляют несколько раз глаз дёрнуться, а после и вовсе закрыть их, втягивая запах парня, который уже отдышался. Он счастлив, совершенно не зная, что это счастье продлится недолго. Всего лишь до полудня. Крови настолько много, что ею можно наполнить ванную. Но это не одного человека, а около пятидесяти человек. Столько успел отправить на тот свет людей Альберт, пока не совершил критическую ошибку. Крис зажимает глубокую рану, смотря на блондина, волосы которого сбились, а по щеке продолжала стекать кровь. Страх пожирал с огромной скоростью, силы были только чтобы кричать, молить, но по итогу Редфилд ничего не мог сделать. Он был бессилен. Это произошло из-за него. Если бы он не предложил эту идею с поездкой в горы, если бы Альберт сразу засёк жучок на парне, всё было бы иначе. Но, в тот самый момент, когда у мужчины было всего три обоймы с собой, нагрянуло две группы, застав их врасплох. Крису было приказано спрятаться и он сделал это, понимая, что если попытается помочь или сбежать, только помешает. Но теперь держа палец на пульсе, который не бился, Крис только и может, что окровавленными руками сжать чужую водолазку, пропитавшуюся кровью. И больно ведь становится, когда он видит человека в экипировке, который молча подходит, немного ухмыляясь, а после встаёт на колено перед Редфилдом. - Ты нам сильно помог, парень, спасибо. Избавить мир от такого урода, как он, это большое достижение. Не грусти, хомячок, это пройдёт. - В документах преступник пытается что-то отметить, но ручка предательски не хочет писать, поэтому пожав плечами, он касается одежды блондина и его же кровью зачёркивает строчку "Уроборос". Крис не знает что делать, проливая слёзы, не в состоянии пошевелиться. Его не убивают. Этот человек поднимается и просто уходит, оставляя брюнета, который просто не знает что делать дальше. Это никогда не пройдёт. Он успел влюбиться в человека, чьё имя зачеркнули кровью.