... Секрет

ЮнГи Удивительно, как быстро человек обрастает новыми привычками. Несмотря на то, что мы только вчера вернулись в Лондон, несмотря на то, что он ни разу не делил со мной эту кровать, было странно проснуться без ЧиМина. Вытащив телефон из сумки для ноутбука, я написал ему сообщение. «Хорошо спалось?» Он ответил: «Едва ли. Наверное, мне нужен кто-то, кто будет стоять за моей спиной, управлять моими руками и заставлять разговаривать на работе». «Увидимся в офисе, моя милая марионетка». Я закончил завтракать, дочитал газету, оделся и вышел. Как и в любой обычный день… вот только он не был таким. Моя жизнь ощущалась выросшей в размерах в семь тысяч раз. Когда я пришел на работу, ЧиМин был в их маленькой комнатке. Обычно я появлялся до 08:00, но все равно ни разу не приходил раньше него. Хотя этим утром я попытался. Мне хотелось улучить минутку с ним наедине, этакое мгновенье беспечности, прежде чем на нас обрушится действительность. К сожалению, не удалось. Офис уже гудел понедельничной активностью, и я мог только слегка улыбнуться и подмигнуть, бросив взгляд на его влажные розовые губы. – Привет, – одними губами произнес он. Я смотрел на него чуть дольше обычного, не желая ничего большего, кроме как подойти ближе и просто поцеловать, но вместо этого кивнул и направился в свой офис в конце коридора. Прозвучал уже знакомый резкий двойной стук ЁнДжуна в мою дверь, и, как обычно, он вошел, не дождавшись ответа. – Все в порядке? – вместо приветствия спросил он и сел напротив меня. Я откинулся на спинку стула, расслабленно, как я надеялся, улыбаясь. – Хорошо. Он перекинул лодыжку через колено и ухмыльнулся. – Надеюсь, поездка была удачной? Никогда прежде я не чувствовал себя игроком в покер. – Удачной. Ён пристально на меня посмотрел, сложив пальцы под подбородком. Я же перевел взгляд на монитор компьютера под предлогом проверки электронной почты. Я еще не решил, о чем стоит рассказывать моему сомнительному коллеге. С одной стороны, мне не хотелось скрывать происходящее между мной и ЧиМином, и если я его хорошо знал – а я искренне чувствовал, что знал – то он не сможет делать вид, что ничего не происходит. С другой, пусть личное остается личным, иначе Ён сделает из этого свою любимую шутку. – Что-то изменилось, – указывая на меня пальцем, сказал он. – У тебя в глазах улыбка. Вот тут, – он показал на бровь. – И огонек. Ты весь светишься. – Вот как? – Что, спустил пар в баре голых сисек в Инчхоне? Его грубость осела тяжелым грузом в комнате. – Ох, ну в самом деле, ЁнДжун. – Хм-м, засадил кому-то? – Да чтоб тебя. Он сделал паузу, снова бегло меня осмотрев, после чего расплылся в улыбке. – Тогда наконец оседлал ЧиМина? Застигнутый врасплох, я сглотнул и сделал вид, что сосредоточился на чем-то на моем столе. – А, нет. Это… Я, ну, то есть нет. Нет. По сути это была правда. Технически мы еще не занимались сексом. Ёни шлепнул руками по столу. – Ах ты пройдоха! Я почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Это именно та реакция, которой я пытался избежать. – Нет, ЁнДжун, это не… – Ты трахнул его, да? Отымел моего ЧиМина! Я отодвинулся от стола, ощущая в груди нарастающую бурю. – «Твоего» ЧиМина? – Значит, я прав, – сделал вывод он, хлопнув в ладоши, резко нарушив тишину. Взглянув на дверь, я зашипел на него: – Потише, сукин ты сын. Он сделал вид, что вытер слезу. Ён всегда обожал подшучивать, но это был предел. – О-о, наблюдение за этим твоим невнятным бормотанием скрасит ожидание нового сезона «Игры престолов». – Хорош гнать херню. У него округлились глаза. – И только посмотрите, как заговорил ЮнГи! Осмелюсь заметить, с ним ты стал развязнее. Думаю, стоит пойти поблагодарить его. Закрыв глаза, я сделал глубокий вдох. – Ён, не смей. – Ой, ну давай тогда, расскажи, – сказал он, снова усаживаясь, и его интонация снова стала искренней, – что произошло? Я посмотрел на него, чувствуя, что мой взгляд начал смягчаться. – Я больше не издеваюсь, ЮнГи, – с извиняющейся улыбкой уверил он меня. – Прости, просто я никогда и не представлял… – Это не то, о чем ты думаешь, – перебил его я, наклоняясь вперед и опираясь локтями на стол. Мне нужно вернуть себе хотя бы подобие контроля. Пожалуй, для Ёна будет полезно быть в курсе о нас с ЧиМином, но, конечно, количество информации стоит ограничить. – Оказывается, у него были чувства ко мне, прежде чем мы, хм… – я не мог сформулировать собственные мысли относительно ЧиМина, кроме как: – Мне нравится его компания. От ЁнДжуна не укрылось мое очевидное преуменьшение. – Ах, ну конечно. – Буду тебе благодарен, если ты не станешь болтать об этом повсюду. Он кивнул, показал, что его рот на замке, и заговорщически подмигнул. *** ЧиМин сидел в маленькой комнате отдыха со своим другом ХиСыном, когда я вошел забрать из холодильника свой ланч. Его взгляд встретился с моим, и он тут же его отвел, но на щеках и шее вспыхнул яркий румянец. – ЧиМин. ХиСын, – поприветствовал я. – Привет, мистер Мин, – радостно ответил Хи. Слишком радостно. Чима уже тоже допросили? – Мистер Мин, – произнес ЧиМин, снова глядя на меня с легкой тайной улыбкой. Он прикусил кончик языка, и я резко вдохнул, вспомнив наш последний вчерашний поцелуй, перед тем как мы расстались. Его рот на вкус был как лимонный леденец, который он сосал по дороге из аэропорта. Кашлянув, я потянулся к ручке холодильника. – Подстраиваетесь под изменение часового пояса? – оглядываясь на него, спросил я. Пожав плечами, он улыбнулся шире. – Стараюсь. ХиСын старательно разглядывал их тарелки с ланчем, пока ЧиМин пристально смотрел на меня. Я почувствовал пустоту в своих легких и изо всех сил старался дышать равномерно. Возвращение сюда, в повседневную жизнь, в реальность, где есть мы – как бы мы при этом ни назывались – заставило все во мне изнывать от боли и тоски. Смогу ли я сосредоточиться на работе, когда он так близко? Или вообще хоть на чем-нибудь? Если я буду фокусироваться на его чертах по отдельности, может, тогда он не так сильно сокрушит меня. Его взгляд был слишком интенсивным; он говорил мне, что он столь же отчаянно хочет остаться со мной наедине. Его язык выскользнул наружу и смочил губы. Шея была длинной и гладкой, и я представил себе, как приведу его к себе домой и, спускаясь поцелуями вниз по горлу, расстегну каждую из этих крошечных жемчужных пуговок на его… – Э-э… Мистер Мин? – окликнул он, многозначительно глядя на мою замершую руку на ручке открытого холодильника. В комнату просочился холодный воздух, успокаивая жар в моей груди. – Ага, – я резко наклонился достать свой салат. Достав из ящика вилку, я поспешил в свой офис. Как и подозревал, я едва мог сосредоточиться, и понимал, что мне нужно найти способ успокоить свои издерганные мысли. Эта неопределенность мне не нравится, она дезориентирует. Мне нужно знать, как у нас это будет: останется ли он на ночь? Как не торопиться с физической стороной… или для этого уже слишком поздно? Хочу ли я вообще большего, чем есть сейчас? На данным момент секс ощущается как формальность. Все, что мы делали, чувствовалось гораздо интимнее, чем он, но едва у меня появилась эта мысль, я тут же понял, что с ЧиМином это будет означать больше, чем просто очередной шаг в наших отношениях. Хотел ли я этого? И когда займусь с ним сексом, буду ли в состоянии обезопасить собственное сердце, в случае если не окажусь тем, в ком он нуждается? Когда-то я думал, что АйЮ – любовь всей моей жизни, но с того момента, как ЧиМин храбро встал на цыпочки и поцеловал меня, я понял, что ошибался. Вытаскивая меня из маниакального самоанализа, на столе зажужжал телефон: «Сегодня ужинаем у тебя или у меня? И прежде чем ответишь, не забудь, что у меня есть соседка, моя кровать маленькая и что я худший повар среди плохих поваров. P.S. Перестань думать». Смеясь, я ответил: «В таком случае тебе не остается ничего иного, кроме как приехать ко мне. Я живу один, у меня большая кровать, и я, возможно, чуть более талантлив на кухне (правда совсем чуть-чуть), поэтому, наверно, все же стоит заказать еду на дом». Буквально за дверью я услышал возглас: «Попс!», а затем мультяшное хихиканье. После чего раздался стук в дверь. – Входите, – ответил я. Вошел ЧиМин, с улыбкой читая сообщение в своем телефоне. – Ладно. При виде него мое сердце снова увеличилось в размерах. – Ладно? Он закрыл за собой дверь. – Ладно, я приду на ужин, раз ты так настойчиво приглашаешь. И тогда я понял, что звук, что слышал за дверью, был сигналом его сообщения. – Это было… – я сделал паузу, откинулся на спинку и улыбнулся. – Это твой рингтон с воплем «Попс!»? Он пожал плечами, и здесь, в моем офисе, без посторонних, все следы его румянца исчезли. – Вообще-то он только на твои сообщения. Это Миньоны. «Гадкий Я». Мультфильм, – покачав головой, он подошел ближе. – Нужно вытащить тебя посмотреть. Как бы то ни было, тебе отлично подходит этот рингтон. У тебя лучшая задница по эту сторону Атлантики. – «По эту сторону Атлантики»? Означает ли это, что в Инчхоне ты обнаружил задницу получше? Поджав губы, он сделал вид, что обдумывает. – У меня не было возможности как следует поискать, но друг ХоСока ЧонГук вполне может подойти и… Наклонившись вперед, я зарычал. – Закончи фразу, Пак ЧиМин, и это вдохновит меня перегнуть тебя через колено и отшлепать твою задницу. Откинув голову назад, он расхохотался моим любимым смехом. – Мне нравится, что ты думаешь, будто отшлепать меня будет… Два резких стука в мою дверь, и внутрь с улыбкой вошел Ён. Его улыбка застыла и превратилась в недовольное выражение лица, после чего оно стало нейтральным, когда он увидел, что ЧиМин непринужденно прислонился к моему столу. Он резко выпрямился и сделал вид, что убирает пылинку со своих шорт. – Привет, ЁнДжун, – тихо сказал он. – ЧиМин, – сдвинув брови, произнес Ён. Он посмотрел на меня, после чего снова на него. – Когда я получу данные по Barclay Industrial? Он опустил взгляд в пол, и его румянец вернулся. – Они готовы, просто мне нужно оформить их письмом. Прости, мне нужно было поймать ЮнГи, – он спохватился, – мистера Мина после поездки. – ЧиМин, уверен, это большая радость, что он в курсе твоей симпатии, – холодно ответил Ён, – но ЮнГи вице-президент этой компании, и у него есть масса дел после командировки. Я почувствовал на себе взгляд округленных глаз ЧиМина, и моя челюсть сжалась от подавленной ярости. Какого черта он делает? Как ни в чем не бывало, Ён продолжал: – Может, тебе стоит оставлять открытой дверь его офиса, когда ты тут, и его ловлю оставить на после работы? Неловко кивнув и пробормотав извинения, он выскользнул мимо него из моего офиса. – ЁнДжун, – выдавил я, становясь таким же, как и он, взбешенным. Горячая кровь разливалась по венам, заставляя сердце стучать сильнее. – Это что, было так необходимо? Сейчас обеденный перерыв. И «твоя симпатия»? Он здесь никого не преследует. Меня все это так же касается, и между нами нет ничего предосудительного. Тем более, что он не мой подчиненный. – Нет, – согласился он, – он мой подчиненный, – сжав челюсть, Ён проследил, плотно ли ЧиМин закрыл за собой дверь, когда вышел. – Я не думал, что для него так трудно будет держаться в профессиональных рамках. Мои глаза округлились, когда до меня внезапно дошло: Ён ревновал. – Пожалуйста, скажи, что ты шутишь, – сказал я так беспечно, как только мог. От его слов внутри все горело. ЁнДжун мне не начальник, даже наоборот. Технически, я активно готовился к тому, чтобы в скором времени занять пост его босса. – Ты – тот, кто советовал мне его оседлать, кто называл ЧиМина подходящим, кто говорил – я цитирую: «невысокий, с классной попкой» – тот, кто неприкрыто нанимает только самых красивых стажеров для Оксфордской программы. И ты сейчас разглагольствуешь тут перед нами про профессиональные рамки? Он моргнул, и его взгляд немного прояснился. – Я просто говорю, что надеюсь, не найду его здесь снова, – слегка кивнув, он повернулся вышел из моего офиса. Кажется, ушло не менее десяти минут, прежде чем выровнялся мой пульс. Я был в ярости: вышагивая по кабинету, я думал довести это до сведения Роба, чтобы быть уверенным, что все в курсе, и ничего неуместного не происходит, и чтобы тот знал, что по отношению к ЧиМину поведение Ёна неприемлемо. Но я был слишком зол. И, как правило, я не вел переговоров в таком состоянии: для меня недопустимо говорить под влиянием негодования, а не спокойного профессионализма. Тут стоял вопрос о поведении Ёна, и моя позиция была бы неубедительной, если бы я был полон эмоций. По той же причине я выждал еще пятнадцать минут, прежде чем написать ЧиМину. Мне не хотелось, чтобы он подумал, будто мнения Ёна достаточно, чтобы меня разозлить. «Ён вел себя недопустимо», – просто написал я. «Я знаю, – ответил он. – Но это до сих пор унизительно». «Прости, дорогой». Прошло несколько минут, прежде чем он ответил, и когда пришло сообщение, я почти слышал, терпеливый, как всегда, голос ЧиМина: «Не извиняйся. Давай просто насладимся твоей холостяцкой квартирой, большой кроватью и сегодняшним ужином на вынос». Улыбнувшись, я написал в ответ: «Жду с нетерпением». Это так и было. Я с трудом мог дождаться, чтобы притянуть его в свои объятия и напомнить, что происходящее между нами простирается далеко за пределы работы. *** ЧиМину пришлось заехать к себе, чтобы захватить необходимое для завтрашнего рабочего дня, а в это время из любимого ресторанчика на углу я забрал наш ужин карри. Войдя, он оглядел прихожую, затем прошел мимо меня в гостиную. Интерьер моей квартиры был, пожалуй, предсказуемым: аккуратно и в строгом стиле, гладкий черный диван, большое красное кресло, низкий столик и большой плюшевый ковер. – Если бы меня попросили изобразить твою квартиру, я бы нарисовал примерно это. Смеясь, я подошел к нему ближе. – Счастлив, что никогда тебя не удивляю. Он повернулся и скользнул в мои объятия. – Что ты меня никогда не удивляешь – это одна из причин, почему я люблю тебя. Мы оба замерли. – Я что, сейчас сказал это вслух? – крепко зажмурившись, спросил он, в ужасе поморщившись. – Пожалуйста, скажи, что это было только в моей голове. Я наклонился, целуя его в лоб. – Ты прелесть. Изнутри что-то ударило меня в легкие, как наказание, что я не способен придумать что-то лучшее. Я люблю тебя. Ты прелесть. Я ведь не удивлен его словам, тогда почему не подумал наперед и не подготовил какой-нибудь ответ? Это официально: я самый большой идиот на свете. ЧиМин напрягся и начал отстраняться, но я притянул его обратно, целуя его шею и лихорадочно подыскивая правильные слова. – ЧиМин. – Все в порядке, – тихо выдохнул он и, обняв, прижался лицом к моей шее. Но по нему было видно, что он совсем не в порядке. Мне хотелось посмотреть ему в глаза и увидеть все, что там смогу обнаружить, но я не мог двигаться. Он вздохнул и через мгновение явно расслабился. – Я понимаю, что сильно забегаю вперед, говоря о чувствах. Прости, что сбросил эту бомбу неловкости. – Прошу тебя, это не… – вот только я не был в состоянии закончить фразу и не мог определить, что это может быть за чувство, если не любовь. Я люблю его? У меня не было ни единого чертового понятия, на что похожа романтическая любовь; это было как иностранный язык. Я проклинал АйЮ за ее холодность, за то, что я задавался вопросом о каждом жесте, что давно прошло детство, полное кипучей демонстрации обожания, подколов между братьями и сестрами и постоянной привязанности мамы. Проклинал себя, что стал эмоционально неразвитым. Я не знал, как назвать свои чувства, но чувствовал, что они росли и углублялись, и это пугало – в конце концов, потеря АйЮ ощущалась как свобода, а сама мысль потери ЧиМина была отвратительной и переворачивало все внутри. И вот, выразив свои чувства так ярко, он замер в тишине, ожидая, что теперь я найду слова… Я хотел отдать ему все, что у меня есть, хотел дать ему знать, насколько обезумел из-за него. Посасывая и покусывая, я провел губами от его скул к шее. Прочувствуй это, подумал я. Позволь показать то, что не могу сказать вслух. Я стащил с него пальто, отбросил в сторону и начал расстегивать пуговицы его блузки, молча умоляя его встретиться со мной взглядом. Он посмотрел на меня, и на его лице явно читалась нерешительность, после чего он что-то увидел в моем взгляде – мучительную мольбу, потребность и надежду – и, словно выдохнув все напряжение, притянул к себе мое лицо. – Ты предлагаешь отложить ужин? – у моих губ спросил он. Я кивнул, обнимая его за талию, и подтолкнул нас к широкому креслу в гостиной. Мои руки были нетерпеливыми; я поспешно снял с него шорты, стянул вниз по ногам его нижнее белье, жадными ладонями проводя по каждому сантиметру его обнаженной кожи. Изгибы тела ЧиМина были гладкими, бледными и совершенно безупречными, и, посасывая кожу его плеча, я наклонился обхватить губами его сосок. Куда более осторожно он расстегнул мою рубашку, глядя на меня и вчитываясь в мою реакцию. – Мы можем не… – начал он, но я прервал его поцелуем. Отпусти. Он спустил рубашку по моим плечам, расстегнул ремень и не спеша стянул с меня брюки, после чего я отпихнул их ногой. Обхватив меня рукой, он начал опускаться передо мной на колени. Я покачал головой, одним движением подняв его, и наклонился скользнуть губами по его, раскрывая их и пробуя на вкус. Его язычок казался маленьким и таким сладким у меня во рту, с неожиданным отчаяньем скользя по моему. Его тонкие настойчивые ладони прижались к моей груди, подталкивая меня к креслу, и он последовал за мной, не отступая и погружая пальцы в мои волосы, лихорадочно целуя меня и кусая, издавая стоны и негромкие мольбы, в то время как мои руки скользили вниз по его бокам и между ног, ощущая мягчайшую и самую нежную кожу. – Хочешь оказаться в… – начал он; его губы были влажными, а взгляд тяжелым. Он имел в виду оказаться… внутри него? – Я… да? – я выгнулся под ним в поисках соприкосновения. Он склонился поцеловать меня снова и прошептал: – Я имею в виду, хочешь ли ты в кровать? Закрыв глаза, я изо всех сил старался, чтобы мозг не начал слишком внимательно рассматривать этот вопрос. Подняться и направиться в мою спальню – значит вытащить обоих из этого ощущения взаимной похоти и облегчения, которые ощущались так чертовски хорошо. Я слишком много думал, что это будет значить и как это будет чувствоваться, что я никогда не занимался сексом на этой кровати, и что всего лишь четыре недели назад я познакомился с ЧиМином. Мой разум хотел быть уверенным во всем этом. Стоп. Нет. Нет. – Нет, – я подался вперед, целуя его шею, и одновременно с этим руками притянул его за ягодицы ближе и прижал его влажность к своему стволу. – Я не хочу никуда двигаться отсюда. Слегка приподнимаясь, он выписывал маленькие круги бедрами, пока не настал такой момент, что было достаточно слегка выгнуться и толкнуться в него. – Господи, – застонал я. Я и забыл – а может, никогда и не знал – как желание может быть таким поглощающим, будоражащим и первобытным. Я сейчас не был самим собой. Я был альфой, который жаждал удовольствия, хотел трахаться и получил возможность сделать это впервые в жизни. – Вот черт. Защита, – выдавил я. – Я чист, – на сдавленном выдохе сказал он. – И на таблетках. Его взгляд встретился с моим, и в нем плескался вопрос. – Возьми меня, дорогой, – прошептал я. Я со стоном приподнялся, когда он опустился на меня и издал легкий вздох, который звучал как боль или удовольствие, и я чуть было не рванул бедрами вверх – настолько яростным он меня делал. – Подожди, – прошептал он. Его голос вышел напряженным и тонким, и немного отстранился, чтобы вглядеться в его лицо. Он пристально смотрел на мой рот, его губы были влажными и приоткрытыми… и он выглядел охрененно безупречно. – Дай мне… просто… привыкнуть… – он закрыл глаза, и из него вырывались эти изумительные хриплые всхлипы, когда с каждым сантиметром он опускался на меня. Я изо всех старался оставаться неподвижным, мои мысли исчезли от шелковистого ощущения его… от того, как тело так плотно сжимало меня… от его отрывистых вздохов… и как он притянул мою голову к своей шее. Когда я полностью оказался в нем, он начал приподниматься, выписывая бедрами идеальные, крохотные и сводящие с ума круги. Вонзив ногти в мою шею сзади, он прижался грудью к моему лицу, прерывисто шепча мне прямо на ухо: ЮнГи О боже Я не cмогу Это так Он наслаждался, используя мое тело, и я начал приподниматься с каждым разом, толкаясь все сильнее ему навстречу. Скользнув пальцами выше, он схватил меня за волосы, горячим ртом посасывая и царапая зубами мою шею. Его запах и вкус, тепло бедер и члена, когда он потирался кожей о меня, необыкновенное скольжение и всасывающее движение его тела по моей длине – все это было словно погружение на глубину, когда не нуждаешься и не желаешь вынырнуть, чтобы глотнуть воздуха. И его звуки, о-о-о. Я еще никогда не слышал такого откровенного выражения собственного удовольствия, сдавленно и резко звучащего у меня в ушах. Эти звуки и ощущение его – и это гребанное блаженство, которое он себе позволял – уничтожало мои туманные понятия о сексе, весь мой откровенно смехотворный опыт. Его удовольствие было столь же сильным, как и мое, и эта реальность – что секс и должен быть таким: разделить эту близость друг с другом, а не терпеть – лихорадочно пронзала меня, жаром проносясь по коже. Я никогда еще не был таким твердым и жадным, чтобы хватать, нырять в ощущения и поглощать. И когда подумал, что не смог бы выдержать больше, он, ускоряясь, двигался вперед и откидывалась назад, затягивая меня внутрь себя. Я втянул в рот его сосок и ладонью накрыл его член, еще больше заводясь от его отчаянной скачки, но желая растянуть эту эйфорию, чтобы видеть, как она отражается на его лице, прежде чем окончательно потеряю контроль. Потому что был уверен: с ЧиМином это произойдет уже очень скоро. Я уже ощущал, как по бедрам поднималось напряжение, и как все настойчивей становилась необходимость погружаться в него, трахать, брать и наконец отпустить. Я чувствовал, как из меня вырывается этот хищный зверь в жажде секса, которого раньше не имел, но всегда нуждался: раскованного, потного и жесткого. Движения ЧиМина стали неровными, он притянул мой рот к своему и прижался к нему приоткрытыми губами, покачиваясь на мне и питая меня своими стонами и прерывистыми вздохами, в то время как трахал меня. Его бедра дрогнули, руки вцепились в меня, и я ощутил, как, сжав меня изнутри, он выгнул спину и с криком кончил мне в кулак. Его тепло и скользкая влага, его дрожь надо мной, и наконец – блядь, наконец – его резкие движение и сильный оргазм начали размывать остатки моего контроля. Но я не хотел так рано, и, наклонившись, я прижался зубами к соску, застонав у его кожи. Он рухнул мне на грудь, и в ту же секунду я опустил нас на ковер и, приподняв его бедра над полом, ворвался в него длинными резкими ударами. У ЧиМина перехватило дыхание – он так туго обхватывал меня изнутри, как кулак – когда я на его глазах начал терять разум. И сердце. Я сам себя не узнавал в этот момент: кто этот альфа, вставший на колени между его ног и, держа его бедра, трахал его прямо на полу. Я с трудом узнавал альфу, который говорил ему: Не отводи взгляд Смотри прямо туда, где я тебя трахаю Ты просто сочишься влагой, такой мокрый и мягкий Охуеть, ты такой теплый и влажный, и ощущаешься так охрененно идеально Удовольствие каскадом разливалось и царапало путь вниз по спине, и, протянув руку, он коснулся меня там, где я выходил из него после каждого удара, взглядом умоляя перестать сдерживаться и показать ему, как хорошо это ощущается. Я не мог закрыть глаза. Ни за что на свете я бы не закрыл их, когда он впервые наблюдал, как я кончу, нависнув над ним, внутри него. Мои толчки стали резче и еще грубее, стоны из напряженного горла выходили отрывистыми и хриплыми. Меня затянуло в водоворот, и, потеряв ритм, я взвыл в тихой комнате. Ни разу в жизни я не испытывал такого интенсивного наслаждения. Моя вспотевшая грудь резко вздымалась, когда я замер и посмотрел на него. Его грудь покраснела и блестела от испарины, щеки в пятнах румянца, губы приоткрыты, когда он изо всех сил старался выровнять дыхание. – ЮнГи… – произнес он, дрожащей рукой проводя по моей груди. И инстинктивно пришло оно: паническое чувство долга. Я выскользнул из него, поднялся и на подкашивающихся ногах устремился в ванную, чтобы взять полотенце и смочить его теплой водой. Вернувшись к нему, я наклонился и прижал теплую ткань, успокаивая и вытирая свою… – ЮнГи… – повторил он, пальцами обхватив мое запястье. Я сел на пятки и посмотрел ему в лицо. – Тебе больно? Он в замешательстве сдвинул брови. – Нет, – он забрал полотенце у меня из рук и потянул меня на себя. – Нет необходимости бежать и вытирать меня. Я хочу насладиться посткоитальными поцелуями. Хочу быть испачканным тобой. Я смущенно поморщился и наклонился поцеловать его в щеку. – Точно. Прости. – Не извиняйся. Серьезно, я одобряю, сэр, – он обхватил меня ногами, и я приподнялся над ним, опираясь на локти. – Миссионерская позиция – твоя суперсила. Надо запомнить. Я улыбнулся. – Еще бы. Одиннадцать лет опыта. Честно говоря, когда ты был сверху… – я остановился, почувствовав, как мой желудок упал в бездну, когда я понял, что сказал. ЧиМин подо мной сразу же застыл. – Черт возьми… ЧиМин. Это было ужасно, ляпнуть в самый неподходящий момент. Я полный идиот. Он провел руками по задней стороне моей шеи и приподнялся поцеловать меня, и не исключено, для того чтобы меня заткнуть. – Все нормально. – Нет, – произнес я сквозь следующий поцелуй. – А я говорю да, – настойчиво сказал он, ее голос прозвучал нехарактерно жестко. – Уверен, что это странно: впервые быть с кем-то после долгого времени только с ней. – Это не… – начал я и затем замолчал, оставив мысль незаконченной. Мне необходимо это исправить. Я уже и так напортачил, замолчав, когда он признался, что любит меня, и не мог допустить еще одной катастрофы. – ЧиМин, я выбрал ужасно не подходящее время, и прошу прощения за это, но мне нужно объяснить, насколько непривычно все это для меня. Он кивнул и немного расслабился подо мной. Пока искал нужные слова, я изо всех сил старался удержать ясность момента несколько минут назад, когда я чувствовал себя в единении с ним, когда на самом деле знал его. Он подарил мне нечто исключительное – истинное представление о том, каково это – заниматься любовью – а я тут же все испортил. – Где-то в самом начале наших отношений АйЮ прочитала в какой-то статье, что альфе необходим секс раз в неделю, чтобы оставаться верным. Конечно, полная чушь, но это стало частью ее взгляда на отношения. Секс раз в неделю. Не больше и не меньше. Как видишь, она была очень организованной, – желая добавить немного юмора, добавил я. – Встреча с персоналом по понедельникам. Секс с мужем по вторникам. Вывоз мусора по средам. Его взгляд смягчился от сочувствия. – Ох. – Это было не так плохо, – наклонив голову и обдумывая это, сказал я. – Просто это не было хорошо, – я встретился с ним взглядом и сглотнул комок в горле, когда начали подбираться нужные слова. – И посмотри… на нас, прямо сейчас. Прошу тебя, пойми, я чувствую себя неуютно, просто говоря об этом, особенно с учетом наших текущих обстоятельств, – я демонстративно оглядел наши тела, иллюстрируя свою мысль, и он улыбнулся. – Как правило, я не обсуждаю свою личную жизнь. Но теперь моя личная жизнь – это ты. И я хочу, чтобы ты знал каждую грань меня и о том, как сильно я отличаюсь от себя прежнего с тобой. И, к сожалению, это означает быть в курсе моих отношений с АйЮ. Каким-то образом ее точка зрения сделала наш секс нечастым и сродни неприятной работе. ЧиМин провел пальцем по моей нижней губе, обрисовал контуры моего рта, и спросил: – Ты когда-нибудь говорил с ней об этом? Хотя бы когда все закончилось? Я почувствовал, как начал хмуриться. – На самом деле не было возможности. Или скорее, мы оба настолько устали от происходящего, что проще было просто уйти. Вопрос ЧиМина всколыхнул то, что я давно в себе похоронил. Почему мы об этом никогда не говорили? Ведь так же, как и я, АйЮ была несчастна. Я мог только вообразить, как знающий свои недостатки и сильные стороны ЧиМин – с его родителями психологами и необходимостью все проговаривать – оценил бы мою реакцию после развода. На тот момент не было ни единой попытки примирения, никаких попыток исправить или найти точки соприкосновения. Я просто собрался и ушел. В решении покончить с нашим браком было столько же страсти, сколько ее было во время его. Как и всегда, читая мои мысли, ЧиМин повернул меня за подбородок в свою сторону. – Эй, я не хочу сказать, что ты должен был, каждый поступает по-своему. Я видел выражение твоего лица и до развода, и после. И знаю, что ты счастлив со мной. Я спросил не потому, что ревную. Мне невыносима мысль, что ты не получал того обожания, какого заслуживаешь, но – как бы это ужасно ни прозвучало – меня приводит в восторг мысль, как много я могу тебе дать– его рука пробежала по моему животу и, спустившись, обхватила там, где мое тело снова начало оживать. – Ты сам на себя был не похож. Таким… – он закрыл глаза, рассеянно поглаживая меня, – доминирующим и грубым. Только я открыл рот, чтобы инстинктивно извиниться, как он остановил меня взглядом и призналась: – Мне понравилось. Ни говоря ни слова, я повернулся к нему, прижавшись своей грудью к его и целуя. Я почувствовал, как он направил меня в себя, и вот так мы снова начали двигаться: безумно, шумно и жадно. Я пытался сдерживаться, старался быть нежным, но стянутая грудная клетка от его признания заставила меня ощутить себя требовательным, с нарастающим собственническим чувством и отчаянной жаждой быть его достойным.