... Секрет

ЧиМин Я открыл глаза и в замешательстве посмотрел на стены, потолок и мягкие темные простыни, в которые был укутан. Все вокруг выглядело совершенно незнакомым. На мгновение я был абсолютно дезориентирован. Это не номер отеля в Инчхоне. И не моя квартира. О-о-о. Я был с ЮнГи, в его постели, голый, с его тяжелой рукой, лежащей на моем бедре. Быстрый взгляд на часы сообщил мне, что было 06:59, и к тому времени как цифры сменились на 07:00, я вспомнил: вчера вечером Мин ЮнГи вытрахал мне мозги. Я чуть было не уткнулся в подушку с криком. Я закрыл глаза и насладился воспоминаниями: ЮнГи подо мной, большой и твердый внутри меня, приподнимает бедра в отчаянной жажде быть глубже. А после того как я кончил, он приподнял меня и положил на ковер. И стал таким грубым, держа мои бедра на весу, врываясь в меня снова и снова… Мои глаза округлились, когда я вспомнил все остальное – что произошло до идеального крышесносного секса. А если конкретно, как я умудрился ляпнуть, что люблю его, и как он своими длинными ресницами моргнул не менее тысячи раз, и как беззвучно одним ртом он пытался сформулировать сотни вариантов уклончивых ответов, прежде чем он поцеловал меня в лоб и заявил: «Ты прелесть». Ты. Прелесть. Это запросто возглавит список самых унизительных событий в моей жизни. На втором месте – когда спустя секунды, после того как был во мне, он упомянул АйЮ. Количество Раз, Когда Я Сказал Мин ЮнГи, Что Люблю Его, И Он Занялся Со Мной Сексом, Чтобы Отвлечь От Отсутствия Того Же В Ответ: один. Количество Раз, Когда Мин ЮнГи Разрушил Посткоитальное Блаженство Упоминанием О Сексе С Его Бывшей Женой: также один. Ну, технически, он занимался сексом со мной дважды. Я осторожно выскользнул из-под тяжести его руки. Мое тело ощущалось измотанным, руки-ноги бескостными, грудь стала чувствительной самым потрясающим образом. С каждым шагом в сторону ванной боль в мышцах и между ног напоминала мне, насколько хорошо в итоге ощущалось все это сдерживаемое вожделение и неудовлетворенность, когда он отпустил их. ХоСок оказался прав: к ЮнГи вполне можно было подключить электросеть Инчхона. Но ощущения после? Не так хороши, как хотелось бы. На самом деле, когда он заговорил о ней, моим первым желанием было заехать коленом ему по яйцам. Брак ЮнГи серьезным образом исказил представления, какими должны быть отношения, и, казалось, он только сейчас начинал это осознавать. Что сработало у одной пары, не обязательно получится у другой, и, к счастью, он принимал эту мысль. А мое тело… Мое тело было обессилено и все еще вибрировало от того, что смело можно назвать умопомрачительным и самым интенсивным сексом в моей жизни. И тело знало, что это было так же хорошо для нас обоих. Но сердце сомневалось. Меня мучала навязчивая мысль, что если бы вчера вечером я не признался в своих чувствах, мы бы целовались, обнимались, забылись бы друг в друге и счастливо уснули. ЮнГи – мой осторожный нежный гигант, и я понимал, что его желание относиться к сексу с достаточным почтением затмило другое желание попытаться показать мне, что он может быть тем, кто мне нужен. В считанные минуты я воспользовался туалетом и умылся. Мыло, полотенца, вся ванная пахла, как ЮнГи. Уверен, я пах так же. На цыпочках выйдя из ванной, я направился через коридор в гостиную, где по всему полу были разбросаны наши вещи. В центре стояло пустое кресло – как напоминание, что он взял меня не в своей кровати, а прямо здесь, посреди гостиной. Дважды. Я постарался не выдумывать лишнего. Может, он просто нуждался во мне прямо тут. Или, может, секс в кровати ощущался новым пугающим этапом. Мой топ свисал с одной ручки, а шорты валялась на ковре. Я все собрал, и с каждой поднятой вещью на меня нахлынули воспоминания вчерашнего вечера. Выражение его глаз, когда я выскользнул из своей блузки. Как он выглядел, посасывая мой сосок. Его приоткрытый рот, когда я расстегнул его ремень. Как это ощущалось, когда он наконец-то толкнулся внутрь меня. Промелькнувший страх на его лице, когда я сказал, что люблю его. Я услышал, что ЮнГи зашевелился, когда, наскоро одевшись, собирался улизнуть, прежде чем он проснется. Я чувствовал себя сбитым с толку. Но знал, что он никогда не скажет, будто вчера мы занимались сексом, когда ни один из нас не был к этому готов, поэтому, конечно же, я был сбит с толку. Но даже я, до маньячества любящий обо всем поговорить, не хотел ничего обсуждать. Да, кстати, о вчерашнем… кажется, я, нечаянно манипулировав тобой, убедил заняться со мной сексом? Или же ты настолько не доверяешь своим инстинктам, что дал мне это, думая, что я того хотел? – ЧиМин? – хриплым ото сна голосом позвал он. Я пошел босиком по коридору, и звук моих шагов заглушал деревянный пол. Он сел, когда я вошел, простыня соскользнула ему на талию, и он взял из моих рук свою одежду и обувь. – Привет, – сказал он, и это было больше похоже на вопрос. Хотя он выглядел все еще сонным, во взгляде явно читалось замешательство. Чувство вины и раздражение сплелись в моем животе, и прижал к нему руку, чтобы ослабить их обоих. – Я кое о чем забыл, – сказал я. Это была ложь, и по тому, как слегка осунулось его лицо, я увидел, что он это понял. – Перед работой мне нужно забежать домой. – Сейчас? – вытянув бесконечно длинные босые ноги перед собой, он сел на край кровати, его волосы были в восхитительном беспорядке. Ух ты. – Я отвезу тебя. – Нет, все нормально, я… – ЧиМин, остановись, – глубоким голосом твердо сказал он. – Дай я только оденусь. Он поднялся совершенно голый, и под влиянием какой-то спонтанной вежливости я отвернулся – это было так заметно – и перевел взгляд в угол комнаты. Он заметил, конечно же, заметил. А я вел себя как спятивший. – Ты в порядке? – надевая спортивные штаны, спросил он. – Обычно ты не отводишь взгляд, когда я без одежды. На самом деле в такие моменты ты плотоядный извращенец. Он поддразнивал меня. Пытался. Я пожал плечами, глядя в его сторону, не в состоянии посмотреть ему в лицо. – Просто немного запаниковал. Просто понял, что признался тебе в любви через несколько недель знакомства, и самое смешное – это чистая правда. Просто понял, что вчера ты занялся со мной сексом из жалости. Просто понял, что, наверное, я на самом деле психую без повода, и мне лучше сейчас уехать и позавтракать, прежде чем сделаю что-нибудь глупое, например, прокручивать случившееся в своей голове снова и снова. – Если хочешь, присядь и расскажи, что означает твое «немного запаниковал», после того как я трахнул тебя всего несколько часов назад? Только вот думаю, ты слишком измотан для серьезного разговора в начале восьмого утра. Кстати, как и я. Услышав его дразнящие интонации, я посмотрел на него и слабо улыбнулся. – Тогда, может, поужинаем сегодня вечером? Он кивнул и прищурился, изучая меня. И вот так я щелкнул его внутренний переключатель «начать все усложнять». Под дополнительным названием «какого черта вчера произошло». – Хорошо. Блядь. Я надел ботинки и провел пальцами по волосам, пытаясь как-нибудь привести их в порядок, когда зазвонил его лежащий на тумбочке телефон. Он наклонился посмотреть на экран, после чего перевел взгляд на часы. Замявшись, он пробормотал: – Лучше отвечу. Если ты просто… Он поднял вверх палец, прося меня подождать, а затем вошел в ванну, закрыв за собой дверь. Что ж, это неловко. Будь это рабочий звонок, он бы ответил при мне. И все, что мне было необходимо – это услышать, как он мягким голосом сказал: «АйЮ? Сейчас семь утра. Милая, что случилось?» – прежде чем, схватив свою сумку, я выскочил из квартиры. *** Одна из самых потрясающих вещей в Лондоне – что никуда не нужно ездить. Хочется кофе? Тут десятки магазинчиков вдоль по улице. Нужно заскочить в любимое кафе на ланч? Станция метро Оксфорд Стрит прямо через дорогу. Традиционные красные автобусы останавливаются практически на каждом углу, а на речном трамвайчеке можно проплыть по Темзе. Нужно избежать неловкой поездки на такси с кем-то, на кого повлиял (или же нет?) переспать с собой? К счастью, вопрос решает короткая поездка на метро, а станция всего в паре шагов от моего офиса! Когда я вышел на улицу, шел дождь, потому что а куда без него? Я принял душ дома, но, кажется, не стоило и напрягаться. Мои ботинки мгновенно промокли от луж и непрекращающегося ливня, и с каждым шагом издавали хлюпающие звуки. Из-под колес машин вода волной заливала тротуары, а мой зонтик никак не мог спасти меня от ливня. Но я старался идти ближе к навесам магазинов, которые помогали хоть немного укрыться от дождя. К тому времени, как я пришел в МГН-групп, я насквозь промок. Я отжал брюки и жакет, напомнив себе, что волосы высохнут довольно быстро. А еще душ дома и дорога на работу помогли мне прийти в себя. «Я тебя люблю»-«Ты прелесть» – просто ерунда. Речь о нас. И в том, что мы сделали: я нырнул с головой, а он окунул палец и тут же достал его, чтобы обдумать целесообразность погружения в холодную воду. Мы так поступали всегда, и не было никакого смысла расспрашивать об этом. И мне стоит успокоиться, что он заговорил о АйЮ и ушел из комнаты, чтобы с ней поговорить. Честно говоря, мой мозг перегревался в поисках объяснений всего этого. Он был только с одной омегой, брак с которой длился около десяти лет. Конечно, ему все это странно, так ведь? ХиСын встретил меня в коридоре и в ужасе оглядел меня с ног до головы, сказав: – Держи, – и протянул мне свою чашку кофе. – Что, так плохо? – спросил я. – А ты вообще в зеркало смотрелся? – Ну что ж, это можно считать ответом, – заметил я, направляясь к нашему общему столу и поставив чашку. – Спасибо за кофе. Хи кивнул и сел на стул напротив меня. – Все в порядке? Кивнув, я снял пиджак. – Ага, все хорошо, – я заметил мигающий сигнал на рабочем телефоне о полученном сообщении. Сняв трубку, я нажал прослушать, затем прикрыл динамик, продолжая говорить: – На часах еще нет девяти, но на сегодня мне уже хватит. Я просто оказался под влиянием настолько эпичного психологического кризиса, что это больше похоже на сцену из плохой комедии… – я сделал паузу, слушая сообщение, и, выругавшись, повесил трубку. – Меня хочет видеть ЁнДжун, как только я получу это сообщение. Вот черт. Почему он здесь так рано? – Все не так плохо. Я видел письмо с поздравлениями команды, вернувшейся из Инчхона. А к тому твоему обновленному дизайну моста вообще не придерешься. Наверное, он просто понял, что дождь еще не кончился, а он тебя еще не видел в этой рубашке, – он ухмыльнулся и закатил глаза. – Надеется на небольшое шоу мокрых футболок, если ты понимаешь, о чем я. – Гадость, – опускаясь в кресло, сказал я. И достал из ящика косметичку и запасной кардиган. – Ладно, сейчас приведу себя в порядок и разберусь с ним. – Давай устрой там ему, – напутствовал он. *** – Ты хотел меня видеть? – заглядывая в дверь кабинета Ёна, спросил я. Он что-то расставлял в книжном шкафу и оглянулся на меня: – Мистер Пак, да. Входите. Мистер Пак? Я вошел в кабинет, и он добавил: – Закройте за собой дверь. Мой желудок ухнул куда-то вниз. Я сделал, как он сказал, и вошел в кабинет, остановившись перед его столом. – Да, сэр? – сказал я, и по спине пробежала дрожь. – Боюсь, я вынужден поговорить с тобой о чем-то очень серьезном, – он поставил тяжелые, в кожаном переплете книги назад на полку и подошел к столу. – У тебя тут будет совсем небольшой выбор. Я уже видел ЁнДжуна таким раньше: серьезным и прикидывающимся скромным, словно пытающимся заставить меня вытягивать из него ответы. Стоя на против него, я улыбнулся. – В чем дело, ЁнДжун? Он посмотрел на меня и прищурился. – «Мистер Чхве», думаю, будет лучше. Я подавил в себе желание ответить: «В прошлый раз ты пялился на мой зад и просил называть тебя ЁнДжун», и вместо этого сказал: – Прошу прощения. Эм-м, мистер Чхве. Ён расстегнул пиджак, сел и пододвинул к себе стопку документов, помеченные красными и желтыми наклейками в местах, где требовалась его подпись. – Учитывая ваше непрофессиональное поведение в Инчхоне и позже… – начал он, и у меня в животе образовалась пустота. – А так же ваше уже длительное увлечение вице-президентом компании и недавнее его домогательство… – Мое домогательство? Он пролистал несколько файлов, даже не потрудившись посмотреть на меня, и продолжил: – Я требую, чтобы вы либо сохранили чисто профессиональные отношения с мистером Мином, либо оставили стажировку в МГН-групп. – Что? – выдохнул я, дрожа всем телом и усаживаясь на кресло напротив него. – Почему? – Кое-кто из руководства считает, что вы повели себя непрофессионально, – потянувшись за ручкой, сказал он. – Вы много отвлекаетесь, и результаты вашей работы в лучшем случае посредственные. Кроме того, мне не нужны сложности. – Но это не… Справедливо, чуть было не сказал я, но удержался. Мне бы не хотелось к растущему списку моих прегрешений добавлять подростковое поведение. Попробовав зайти с другой стороны, я сказал: – Пожалуйста, не могли бы вы объяснить, с какой стати этот разговор происходит с кем-то еще, кроме меня и мистера Мина? Мы не нарушили ни одно правило! – Мистер Пак, прошу вас, не думайте, что имеете право подвергать сомнению любое из решений, которое я принимаю в этой компании, а так же мой отбор сотрудников, – он нацарапал свою подпись на документе, и этого звука было достаточно, чтобы мои нервы стали на пределе. – Как стажер, согласно законам Великобритании вы являетесь временным сотрудником, и поэтому я не обязан вам ничего объяснять. Но, видя, как вы молоды… – и вот этим он дал под дых, оскорбив всего одним словом, – я надеюсь, это может быть возможностью для взросления. В последнее время ваше поведение квалифицируется как грубое нарушение. И это недавнее… отвлечение с вице-президентом привлекло мое дополнительное внимание… – Я не сделал ничего плохого, – повторил я. – Признаю, это было не умно. Но и не откровенно против правил. Я не подчиняюсь ЮнГи. – ЮнГи, – улыбнувшись и не отрывая взгляда от документов, повторил он за мной. – Да. Что ж, это в любом случае это ситуация, которая имеет тенденцию выйти из-под контроля, и мы всем руководством считаем, что будет лучше, если вы покончите либо с этими отношениями, либо со стажировкой. Я почувствовал, как горит лицо и наворачиваются гневные слезы. Молодые омеги всегда плачут, и мне не хотелось, чтобы он думал, будто его оскорбление оправданно. Несколько раз моргнув, я решил: что бы ни произошло, я не доставлю ему удовольствие полюбоваться, как это на меня повлияло. – Я могу поговорить с мистером Шином? – спросил я так спокойно, как только мог. – Думаю, мне нужно объяснить произошедшее кому-то еще. – Роб предоставил мне полномочия принимать любые решения относительно моего отдела. У меня закипела кровь. И я больше не мог сдерживаться. – Хочу внести ясность: вы убеждали ЮнГи оседлать меня и сейчас увольняете меня, потому что думаете, что он это сделал? Ён резко поднял голову, в его глазах пылала власть. – Не сомневаюсь, вы скажете об этом снова. – Несомненно, – закипая, ответил я. – Я выбираю оставить стажировку. Это был один из самых ненормальных разговоров в моей жизни. – В таком случае, – рассеянно ответил он, подписывая очередной документ, – я положу письмо в ваше личное дело. И прослежу, чтобы у вас была копия, прежде чем вы уйдете. *** Дождь перестал, и я вышел прогуляться и проветрить мозги, уйдя достаточно далеко, чтобы вдалеке услышать бой Биг-Бена. Я инстинктивно полез в карман за телефоном и обнаружил, что его там нет. Видимо, оставил его у себя на столе, когда пошел к ЁнДжуну, думая, что это ненадолго, но потом выскочил из офиса, так и не забрав. Я подумал, пришел ли уже ЮнГи, искал меня, звонил? И тут я понял, насколько далеко это зашло, и что, возможно, слова Ёна были не так уж далеки от истины. Потому что мои первые мысли были не о работе или о том, что я в тысячах милях от дома. И не о том, где я буду жить, на что покупать еду и как оплачивать счета за электричество. Я также не думал о чертовом месте в Оксфорде или о том, как много я работал и как многим пожертвовал, чтобы туда попасть. Все мои мысли были о Мин ЮнГи. *** Объект моего внимания вышел из своего офиса, когда я вернулся, и направлялся в мое маленькое пространство за перегородкой. Увидев меня, он вздрогнул и втащил меня к себе. – Где ты был? – закрывая дверь, спросил он. Должно быть, я выглядел хуже, чем думал, потому что он, не останавливаясь, скользил взглядом от моих мокрых волос и бледного лица к сырой одежде и сокрушенному выражению лица. – Зависит от того, что ты имеешь в виду, – ответил я. – Во-первых, я шел на работу под дождем, потому что, психанув, я выбежал из твоей квартиры, решив, что невольно манипулировал тобой заняться со мной сексом. Он начал было отвечать, недоверчиво округлив глаза. Но я поднял руку, попросив его подождать. – Потом Ён устроил мне разнос. И я только что вернулся с прогулки. – Мы поговорим о манипуляциях попозже. В самом деле, ЧиМин, – он вздохнул и подошел ближе. – За что Ён тебе устроил разнос? – Я не хочу говорить об этом здесь. Что я хочу, – так это отправиться домой, пропустить стаканчик, вздремнуть и потом отправиться ужинать со своим альфой. Он поморщился. – Кстати об этом… – ЮнГи потер рукой лицо и встретился со мной взглядом. – Боюсь, вынужден попросить тебя перенести. Я тяжело опустился в одно из его плюшевых кресел у окна. Я не хотел говорить здесь о своем уходе, и понятно, почему. И при это мне не хотелось пребывать в одиночестве и раздумьях после всего этого. – Правда? И нет никакой возможности отменить? Мне нужно немного понервничать в присутствии твоего рационального ума. Он сел напротив меня, выглядя… ну ладно, если быть честным… Оцепеневшим. – В чем дело? – спросил я. Сглотнув, он взглянул на меня. – Ты сегодня ушел, когда позвонила АйЮ. – Да, – поморщившись, ответил я. – Это как раз один из пунктов, из-за которых я понервничал. – Полностью тебя понимаю, дорогой, – начал он, слегка наклонившись ко мне. – Просто… Возможно, это даже хорошо, что ты ушел. Разговор несколько затянулся. – Все в порядке? Он ответил не сразу, и я ощутил, как мое сердце сжалось от боли. Я и так-то был расстроен, ведь он не ответил ей, что перезвонит. Ему явно было слышно, как хлопнула входная дверь, но он даже не потрудился пойти за мной. Но сейчас, сидя в его офисе, до меня дошло, что, возможно, пока мы были в Инчхоне, случилось что-то ужасное. Может, АйЮ заболела? Облизав губы, он очень тихо произнес: – Она звонила, потому что хочет вернуться, – у него вытянулось лицо – как будто я должен был посочувствовать этой внезапно возникшей неловкости… Но вместо этого мой мир остановился, раскололся пополам, а затем на миллион кусочков. Я ошеломленно заморгал. – Она что? – Хочет вернуться, – тяжело вдохнув, повторил он. – Поверь, я так же удивлен, как и ты. Она сказала, что о многом думала и хочет со мной поговорить. – И… – начал я, чувствуя, как мой желудок подпрыгнул, толкая сердце куда-то в глотку, – ты согласился? – Не на примирение, – он уклонился от прямого ответа. – Но одиннадцать лет брака – это много. Мы были вместе с подросткового возраста. После вчерашнего разговора с тобой, когда ты спросил, обсуждали ли мы это когда-нибудь, я почувствовал себя обязанным по крайней мере пойти и послушать, что она хочет сказать. Он сделал паузу, чтобы дать мне возможность ответить, но, честно говоря, я не мог сформулировать ни слова. Ни единого. – Учитывая, как обстоят дела у нас с тобой, я почувствовал, что должен сообщить тебе, что сегодня буду с ней ужинать, – осторожно продолжил он, – и поставить тебя в известность, что АйЮ хотела обсудить со мной, почему заслуживает еще один шанс. – И какие у нее шансы? Пятьдесят на пятьдесят? Он неловко рассмеялся, потому что сказанное мной было слишком прямолинейным и неудобным. Но я не жалел о своем тоне. – Боже, нет, ЧиМин. – Но ты пойдешь, – в ужасе напомнил ему я. – В смысле, мы сейчас говорим об отсутствии шансов на примирение с твоей бывшей женой, да? По выражению его лица было ясно, будто он на самом деле не думал об этом в таком ключе. Очевидно, счел это просто любезностью. Но если это просто любезность, и шансов, что он пустит ее обратно, нет, почему тогда не ответить ей, что уже слишком поздно для этого? Почему бы просто не сказать, что его омега только что вышел из квартиры в слегка истеричном настроении, и не могли бы они поговорить позже – причем, по телефону? – Ну, я не могу представить себя с ней снова… – Значит, ты идешь только ради приличия? Он закрыл глаза, прерывисто выдохнув. – Когда ты так говоришь, это звучит ужасно. – Значит, ты идешь не только ради приличия? – Я не… – Просто скажи! – вскрикнул я. – Потому что сейчас это звучит так, будто ты говоришь мне, что вчера мы с тобой переспали, а сегодня ты возвращаешься к своей бывшей жене, – я почувствовал, как глаза защипало от слез, и сейчас я чертовски устал заморачиваться, чтобы стереть их. – ЧиМин, я не собираюсь ужинать с ней сегодня, чтобы вернуться. – Но ты можешь. Он закрыл глаза. – Не могу себе представить, что вернусь, нет. Но, ЧиМин, я знаю, ты молод, и ты нико… – Не надо, – сказал я, и мой голос прозвучал пугающе даже для меня. Я неосознанно сжал руки в кулаки, от его нерешительной игры мое терпение иссякло. – Не поступай так. Дело не в моем возрасте. Я никогда не был с тобой наивным. Я всегда понимал, что тебе приходиться пробираться сквозь огромные кучи этих… препятствий. Он откашлялся и кивнул, выглядя раскаивающимся. – Ты прав, прости. Просто я хочу сказать, что как бы жестоко это ни звучало, но в этом разговоре мы нуждались много лет. Ты из тех людей, кто свободно выражает свои мысли и чувства, и ты должен понять. Этот единственный разговор может снять груз с плеч нас обоих. Мое сердце билось так чудовищно быстро, что я не мог вдохнуть полной грудью. Он наклонился вперед и взял меня за руку, но я ее убрал. Боль в его глазах стала почти невыносимой. Что он творит? У нас все шло так хорошо. Я так сильно его напугал? – Дорогой, – спокойно начал он, и в этом слове что-то в моем мозгу пыталось найти снисходительность, – я хочу хоть как-нибудь облегчить твое беспокойство, но при этом не хочу быть небрежным и не встретиться с бывшей женой и выслушать ее. Теперь я понимаю, что это было бы нечестно, если бы я, ничего тебе не сказав, пошел бы к ней и непредвзято послушал бы ее. – А ты непредвзят? Его ответ разорвал мне сердце. – Думаю, я попытаюсь. Как минимум, я ей должен. Я молча кивнул. Его мучения сейчас очевидны, и мое сердце болело за него, но мне самому было еще больней. Он хотел поговорить с ней, чтобы самому стало легче и чтобы закрыть вопрос. Но я знал, что существует часть его, которая не хотела говорить по телефону и надеялась, что и АйЮ тоже достаточно изменилась. Что они могли бы создать вместе что-то более комфортное и лучшее, чем было раньше. – Мы увидимся завтра? – спросил он. – Может, встретимся за ланчем? Я едва не рассмеялся на абсурдностью ситуации, его «встретимся за ланчем» прозвучало так, будто он договаривался с клиентом. Я потерял работу, и поэтому мог бы остаться с ним, а он собирается ужинать с бывшей женой, чтобы обсудить примирение. Это сейчас происходит на самом деле? Стиснув зубы, я кивнул, не в состоянии даже посмотреть на него. – Конечно. Наклонив голову, он спросил: – Ты расскажешь мне, что произошло с Ёном? Чуть раньше мы буквально обменялись парой слов. Он потребовал, чтобы Роб вложил в мое личное дело письмо в довольно резких тонах. Надеюсь, мне удастся взять на себя всю ответственность за произошедшее между нами в Инчхоне. Между нами. В Инчхоне. Не вчера. Не той ночью, когда я побудил тебя рассматривать возможность вернуться к омеге, которая сделала тебя несчастным и загнала тебя в глубокую нору. – Ну да, – рассеянно ответил я, погружаясь в онемение. Я встал и направился к двери. – В общем-то мне он тоже вложил письмо.