***
— Кто это? — его встретил настороженный взгляд красных глаз. Катсуми совсем не притронулся к еде, лишь выпил сок, пока смотрел какое-то аниме по телевизору. — Мой друг, — приятно улыбнулся Изуку, подойдя к гарнитуру, достал тарелку и начал накладывать ещё одну порцию, — Поедим в гостиной, вместе с Тодороки-куном, — пробормотал, вероятнее, самому себе. — Шото?! Герой номер 3? Что он тут заб… делает? — мальчик подскочил, роняя бокал, после прикрыл рот, заметив недовольный взгляд папы. Он подошел ближе к Изуку, — Можно я поем тут? — подергал он за штаны Мидории, как бы прося обратить на него внимание. — Ну уж нет, он наш гость, и это неуважительно, — подал в руки парнишки столовые приборы и салфетки, — Лучше помоги мне и отнеси это. Незатейливый вопрос прокрался в голову героя: «А правда, что заставило приехать Тодороки в такую глушь? Ну не мог же он приехать просто, чтобы погостить?» — Поторопись, — чуть громче сказал Мидория, наблюдая за жутко медленной походкой сына. Тот же очень наигранно вздохнул и начал спускаться по лестнице. Изуку достал поднос и начал на него расставлять всё содержимое барной стойки и тарелку Шото, также решил взять не просто стаканы с соком, а сам кувшин. Всё компактно уместив на большом подносе, взял его и направился вниз.***
Альфа сел за низкий стол, а после и вовсе лег на пол, прикрывая глаза. Дом был очень уютным, не только обстановка делала его таким, но и аромат, который витал в воздухе: яблоки смешанные с запахом новоскошенной травы, он был настолько свежим, что щекотал нос. Много мыслей ютились в голове Шото: наверное, у Мидории появилась омега; он совсем не подрос, то ли показалось, что он массу потерял, да и формы у него немного поменялись, более оме… Его мысли нарушили сначала детский вскрик, а после торопливые шаги. Альфа сел, выпрямив спину и замерев в ожидании какой-нибудь милой спутницы Мидории, но то, что он увидел, выбило его окончательно, а челюсть и вовсе собиралась упасть на пол, но всё это резко прошло, после того, как мальчик подал голос. — Здравствуйте, — буркнул тот и начал раскладывать столовые приборы, пытаясь сильно не пялиться на героя, что тот в свою очередь вовсе не контролировал, вовсю рассматривая парнишку. Кацуми же это стало бесить и, когда он подошёл ближе к Тодороки, посмотрел ему прямо в глаза, недовольно щурясь. — Катсуки… — Шото протянул руку, чтобы дотронуться до мальчика, но тот быстро ускользнул за дверь, оставляя короткое: «Катсуми я». — Ох, осторожно, — сказал Изуку, когда в него влетел сын, извинившись, он начал подниматься по лестнице, — Возьми стаканы. Мидория вошел в гостиную и потихоньку расставил тарелки с едой на столе, закончив, посмотрел на Шото, как бы оценивая его реакцию на весь этот ужин, но тот сидел и смотрел вниз, на лице были смешанные эмоции: он не мог сложить весь этот пазл в голове:«Что это был за мальчик? Почему от Мидории так сильно пахнет омегой, и нет даже намека на феромон альфы? Почему Мидория живет с этой копией маленького Бакуго?»
— Ты не любишь гюдон? — тревожно спросил Изуку, присаживаясь напротив и всматриваясь в лицо друга. — О, вовсе нет, люблю… Просто… — не успел он договорить, как Катсуми забежал в комнату и поставил рядом с тарелками стаканы, после попытался разлить всем соку, но Изуку остановил его, забирая кувшин, и сам налил каждому. Катсуми лишь хмыкнул и уселся рядом с папой, облизнувшись приятно пахнувшему блюду. — Что «просто»? — своими словами омега перевел всё внимание Шото с мальчика на себя. Тот лишь покачал головой, вытесняя сейчас ненужные мысли. — Ничего-ничего, — улыбнулся тот, беря в руки палочки. Не ел он с самого утра, поэтому живот жутко тянуло, к тому же всё выглядело очень аппетитно, да и аромат был прекрасен. — Ну могу я уже начать? — забурчал Катсуми, недовольно поглядывая на рядом сидящего, Изуку лишь кивнул и потрепал сына по голове, мило улыбаясь.***
Мидория мыл посуду, попутно расспрашивая Шото о его буднях Героя номер 3. Сам же Тодороки сидел за барной стойкой и уплетал теплую шарлотку с душистым чаем. Катсуми одним глазом смотрел аниме, он совсем не хотел оставлять папу один на один с этим сомнительным «другом», но желание спать перебороло его, поэтому он уткнулся в подушку-облачко и засопел. Изуку, прибрав всю посуду, глянул на сына, умиляясь, подошел к нему и поднял на руки, посмотрел на Тодороки и тихо сказал: «Я скоро». Тот кивнул и продолжил пить чай. Зайдя в комнату, Мидория включил ночник, положил сына на кровать, укутывая в одеяло и оставляя короткий поцелуй в лобик. Но не успел он встать, как его схватили за рукав футболки. — А он… Он приедет? — сонно пролепетал Катсуми, отпустил рукав и подмял поудобнее подушку под голову, устало выдыхая. — Нет, никогда… — боль прошлась по сердцу, от чего рука упала прямо на место, где так часто происходили уколы прошлого, что буквально разрывали самого омегу на части, когда он по вечерам отдавался чувствам. И все они явно не были счастливыми… Изуку поднялся, вытирая одинокую слезу и выключая ночник, вышел, тихо прикрывая дверь, и пошел к кухне под сопровождающий взгляд Шото. Налил воды в стакан и сел напротив друга, утыкаясь в руки головой и тяжело выдыхая, как после насыщенного дня. — Я… У меня… так много вопросов, — тихо сказал альфа, опуская взгляд в кружку и проводя пальцем по каёмке. — Понимаю, — с трудом выговорил Изуку, — С чего мне начать? — поднял он взгляд, как бы готовясь к долгому рассказу. — Думаю, с рассказа о том, почему ты уехал, оборвав все связи? — Ну… — немного поразмыслив, как обойти самое больное, но в то же время всё честно рассказать, он начал, — Ещё 2 года после великой битвы и выпуска я пил подавители, так как не хотел проблем из-за своего вторичного пола, но в один из дней, после миссии, я так и не дошёл до дома, оказался в больнице, где меня отчитали за то, что я продолжаю пить такие тяжелые подавители, рассказали про все риски, один из них был — потеря репродуктивной функции. На тот момент я и не задумывался о детях, но всё же начал ходить на всякие терапии, чтобы восстановить омежьи признаки: течек не было еще с начала школы, а феромона и подавно, сам я перестал их чувствовать, лишь иногда, когда это были какие-то афродизиаки или просто усилители аромата, но они никак на меня не действовали. Тогда я тесно работал с Каччаном, мы помогали друг другу в тяжелых миссиях, это было только начало нашего пути как прогероев, в то же время мы открыли свои офисы, набирали команды, ну, ты это и так знаешь, наши отношения были идеальными ровно до этой терапии. Спустя месяц терапии у меня вернулся нюх на все феромоны, да и мой потихоньку начал возвращаться, время терроров наступило именно тогда. Каждый день моя команда работала с Бакусквадом, Каччан не отходил от меня ни на шаг. Прошел еще один месяц, мы завершили нашу первую затяжную миссию, помнишь, мы тогда решили отметить нашу победу и тогда же я рано уехал в компании Бакуго… — Мидория совсем поник, нервно теребил край футболки и не разу, пока рассказывал, не посмотрел Шото в глаза, но сейчас. Он обратил на него взгляд полный скребущей пустоты, слез не было, не было ничего… Тодороки чувствовал, как что-то сжимает его сердце, не давая расслабиться. — Это была течка… Он всё предугадал, нет, он знал, что она должна была начаться именно в тот день… — он снова опустил взгляд, слегка вздрагивая. От этого Шото подскочил к Изуку и крепко его обнял, от чего тот сполз со стула; такой боли он никогда не чувствовал, всё внутри ныло, бушевало, ненавидело весь мир, кроме этого милого создания, что сейчас отвечало на его объятия. — Всё хорошо, ты можешь не рассказывать дальше… — Мы больше не работали вместе, он ушёл, оставил, бросил как никчемную игрушку… — Альфа тихонько поглаживал Изуку по спине, пока тот рвано вдыхал воздух, уткнувшись ему в грудь и схватившись руками за футболку друга. — Прости, не стоило мне всё вываливать на тебя, мы же так давно не виделись, а я… — спустя несколько минут пробормотал Мидория, отпуская футболку и отходя на пару шагов, нервно поправил одежду. — Я рад, что ты со мной поделился. Мы ведь друзья, — тепло улыбнулся и шагнул ближе к парню, — Я мог бы… — он протянул руку к лицу омеги, но тот резко прошмыгнул между ним и кухонным гарнитуром. — Уже поздно, — Изуку глянул на настенные часы, которые показывали полдвенадцатого, — Я покажу, где твоя комната, — он направился к лестнице, пытаясь не обращать внимание на удивленного парня за своей спиной. Тодороки оставалось только последовать за Изуку. Так они в полной тишине под тусклым светом настенных фонариков добрались до нужной комнаты, куда его любезно пропустили. Комната была такой же уютной, как и сам дом, японский стиль смешан с современным: двухместная высокая кровать, небольшой комод, столик и зеркало в пол. Изуку не стал проходить в комнату, он наблюдал за рассматривающим обстановку Шото, уперевшись плечом о косяк. — Если что-то понадобиться, сразу зо… — он уже развернулся на пятках, как вдруг его схватили за предплечье, от чего он вопросительно посмотрел на альфу. — Ты нужен в Токио, не знаю, в курсе ты или нет, но всё очень плачевно. Ты уже не раз отвергал просьбы приехать, поэтому я тут. Новая злодейская группировка разрослась не на шутку, они не только в центре, они… — Я не могу, Тодороки-кун, просто… — Но ты же Герой номер 1! Кто, если не ты?! — Шото схватил Изуку за плечи и несильно встряхнул, серьезно посмотрев на него. Тот легко вырвался из хватки и, резко развернувшись, вышел, кинув напоследок:«спокойной ночи, Тодороки-кун»