Проклятия все и страшный недуг Сойдутся на день этот в огненный круг. И сердце стучит от жалящих мук. Сильнеет, крепчает вселенский испуг.
Направляясь к офисному зданию через дорогу, Чонгук приподнимал руками ворот пальто, стараясь укрыться от дождя. Он не додумался пересмотреть все наклейки, чтобы сразу выяснить, нужно допечатать один лист или несколько, но вернуться прямо сейчас боялся. У него сердце сумасшедше стучало в груди, отбивало там так гулко, что в ушах звенело. ЫнБи и её брат совсем поехавшие. Да, они поехавшие, а Чонгук просто защищал свои границы. Вторгаясь в чужое личное пространство. С кем не бывает? Он глубоко вдохнул, чувствуя нарастающее возбуждение в груди. Как он теперь вернётся назад и будет делать вид, что ничего не произошло? Она могла быть не в своём уме из-за «Дыхания вампира», но эффект давно прошёл и она отвечала на его поцелуй по собственному желанию. Значит, ей понравилось. Или она стеснялась его оттолкнуть. Или всё же понравилось? Чонгук закусил нижнюю губу, прокручивая в голове тот момент, пока раз пять подряд прикладывал пропуск то ниже, то выше, чем требовалось. Охранник на входе очень странно на него поглядывал. Чонгуку, конечно, было не до этого. — Распечатаю наклейки, возьму зонт, — бормотал он, взбираясь по лестнице и теперь списывая ускоренный пульс на ступеньки, а не на волнение из-за ЫнБи, — вытру эту штуку с шеи влажными салфетками… Он распахнул дверь в офис, заставляя Урим испуганно поднять голову и замычать в трубку, не в состоянии подобрать подходящий ответ на вопрос о количестве таблеток хлора на бассейн покупателя. Чонгук промок, его глаза буквально горели, а вокруг его рта и на щеках красовались красные следы. В окне зловеще вспыхнула молния, а через мгновение прогремел гром, заглушая хлопок двери личного кабинета директора. — Д-да, я вас слушаю, просто небольшие помехи на линии, — рассеянно сказала Урим в трубку, со своего места поглядывая на только что закрывшиеся двери. Чонгук снял пальто, отправляя его на вешалку, и рухнул в кресло перед компьютером, ища документ с наклейками. Это он допустил ошибку, когда создавал его, и нечаянно испортил три листа, поставив не тот шрифт. Этого следовало ожидать от самого себя с его-то везением. Запустив новую печать, он достал из верхнего ящика стола пачку влажных салфеток, которые были придавлены чем-то тяжёлым некоторое время и потекли на папки с образцами бассейнов, строительством которых занимался хороший друг Чонгука. У них давно была договорённость о том, что Чонгук его труды продвигает у своих клиентов, и за это получает процент от строительства или же ремонта. Но теперь некоторые уголки глянцевых листов промокли и размылись, выглядя отнюдь не привлекательно. Такое потенциальным клиентам лучше не показывать. Откинувшись на спинку кресла, чтобы отдышаться и немного привести мысли в порядок, Чонгук стал медленно вытирать шею салфетками. Как зачарованный, он пялился в экран, слушал гудение принтера и чувствовал лимонный запах салфеток. Потребовалось время, чтобы он обратил внимание на красные разводы, что оставались на салфетках, и в ужасе вспомнил о красной помаде ЫнБи. Вместо зеркала пришлось использовать фронтальную камеру, и когда он увидел своё лицо, застонал от досады. Ему, как назло, по пути наверх встретилось пол-офиса. Что теперь они о нём подумают? Едва ли, что он вампир и кого-то покусал… Урим постучалась в двери, как раз когда он закончил вытираться. — Господин Чон? — она вошла внутрь, стуча каблучками. — Сегодня звонил господин Ма, говорит, он давно у вас дилер и должен покупать со скидкой. В расчётах и правда указана скидка в десять процентов, но он настаивал на пятнадцати… — Да, ставьте пятнадцать. Я обещал ему в прошлый раз, но совсем забыл предупредить вас, — он уткнулся в компьютер, избегая её любопытного взгляда. Безвольно щёлкая мышкой по рабочему столу и заставке с полем, он притворялся безумно занятым. — Что-то ещё? — спросил он как можно спокойнее. — Да, — Урим подошла ближе к столу, и ради страховки Чонгуку пришлось открыть таблицы Excel с расчётами за последнюю неделю. — Вы вроде говорили, что в скором времени выберете кого-то одного на роль вашего менеджера. Работы не так, чтобы много, я и госпожа Чхве давно освоились… Вы не собираетесь кого-то уволить? Меня не очень устраивает ставка на двоих. Если так будет продолжаться, я обращу внимание на другие предложения по работе. Она чуть прищурила глаза, блефуя, но реакция Чонгука её успокоила и обрадовала. — Нет, пожалуйста, не ищите ничего другого. Госпожа Чхве… она не задержится дольше, чем на полтора месяца. Есть обстоятельства, которые не позволяют мне уволить её прямо сейчас, но я позабочусь о том, чтобы вам двоим пришла та зарплата, на которую вы рассчитываете. Работайте дальше, пожалуйста. Урим коротко кивнула, уже собираясь уйти, но вдруг вспомнила о чём-то и опять нависла над столом Чонгука. — Господин Чон, — она позвала его и замолкла, ожидая, пока он посмотрит на неё. Чонгук долго сомневался, но был вынужден поднять взгляд. — М? — У вас тут, — она осторожно показала на правый уголок своих губ, — осталась помада. Какое чудо, что он не умел густо краснеть и даже румянец никогда не проступал на его щеках, иначе она сразу догадалась бы, как он смущён её внимательностью. Он быстро потёр пальцами свои губы, растирая помаду. — А, — Урим уже направилась к двери и даже обхватила ручку пальцами, — надеюсь, госпожа Чхве посвящена в ваши планы? Про обстоятельства и полтора месяца. Не хотелось бы, чтобы для неё это оставалось неприятным сюрпризом. Ему казалось, она так упрекает его. Она прекрасно знала, каким образом Чонгук умудрился испачкаться, и, как ему казалось, осуждала именно его, а не ЫнБи. Он ведь директор и явно злоупотребляет полномочиями. — Да, кхм, — он нахмурился, чувствуя себя пристыженным и задетым, — она знает, не беспокойтесь. Через три минуты он вышел из кабинета, как можно увереннее ступая через офис с уже остывшими отпечатанными листами. Пальто по-прежнему было мокрым, вернулась головная боль и жжение в носу, но он не подавал виду, держась молодцом всю дорогу до склада. Он предусмотрительно захватил два зонта, чтобы назад им с ЫнБи не пришлось идти под одним. — Госпожа Чхве, — он натянул на лицо дружелюбную улыбку, заходя на склад, — простите. Я думал, вы что-то начудили с печатью, но это моя ошибка… Его брови практически сошлись на переносице, а вместе с выдохом изо рта вырвалось облачко пара. — ЫнБи? — он позвал на всякий случай, вовсе не думая, что она прячется от него в кладовке с материалами для упаковки заказов. Он уже догадывался, что она сбежала, а когда додумался заглянуть в телефон, увидел от неё сообщение: «Господин Чон, я неважно себя чувствую. Давайте закончим на складе в понедельник? Очень жаль, что средство Субина не сработало. Я заставлю его поискать что-нибудь другое. Без непредвиденных побочных эффектов».☽ ⚝ ☾
Чонгук проснулся в утро субботы с раскалывающейся головой. Было около половины двенадцатого, и кто-то настойчиво звонил в двери. Он так долго уже давно не спал — не мог себе позволить тратить столько времени, но простуда превращала его в нерасторопного ленивца, которому ничего в жизни так не хотелось, как лежать под тёплым покрывалом и дышать через рот, потому что нос был забит. Гость не думал прерываться, потому Чонгук дополз до края кровати, нащупал тапочки и пошёл вниз по ступенькам, постепенно расправляя плечи. Он с раздражением открыл двери, тут же смягчаясь от взволнованного вида своей матери. — Мама, — на выдохе произнёс он, тут же свистя носом, — ты что здесь делаешь? — Приехала лечить тебя, разумеется, — она подняла с пола две сумки, что привезла с собой, и Чонгук тут же потянулся к ним, пытаясь отобрать у мамы тяжесть. — Значит, отцу своему ты похвастался прошлым вечером высокой температурой, а мне и слова не сказал, что заболел. — Она не была особо высокой, тридцать семь с чем-то, — Чонгук топал за ней в гостиную, переваливаясь с ноги на ногу как пингвин, и шаркая тапочками по полу. — Я просто чувствовал себя паршиво из-за погоды. Мама водрузила один из пакетов на стул, который в последнее время принадлежал ЫнБи, а второй поставила на ковёр. Освободив руки, она тут же нашла им работу — потрогать щёки сына, прижаться ладошкой к его лбу… — Даже не думай меня обмануть, — пригрозила она, тряся в воздухе указательным пальцем, — мне нужно, чтобы на свадьбе ты был как огурчик. И дома тоже. Ты знаешь, с кем я столкнулась в лифте? С Бэк Чохён. Она настолько наглая, что перебралась к тебе поближе? Похоже, она так и не вышла замуж… Ты с ней уже говорил? Чонгук скривил губы, подозревая, что мама неспроста заговорила о Чохён. У них всегда были прекрасные отношения, и даже после их расставания мама иногда высказывалась неоднозначно, намекая, что Чонгук её упустил и то, что она клюнула на какого-то богача, отчасти его вина. Нужно было обеспечивать её лучше, нужно было давать ей больше, нужно было всё своё внимание дарить только ей. Мама и не думала, что дело может быть совсем в другом. Например, в том, что Чохён всей душой Квачхон ненавидела, что всё чаще отворачивалась от Чонгука, когда он пытался её поцеловать, что была готова сбежать от него с первым встречным. Он просто не мог её заставить остаться с ней. — Немного, — Чонгук смотрел, как мама достаёт закуски и лекарства. — Она стала ещё красивее, ты так не думаешь? Мама присела на корточки, чтобы достать из пакета лучшие средства от всяких болезней — чеснок, имбирь и ингалятор. Она везла их через весь Квачхон автобусом, а Чонгук ещё посмел скривиться и застонать. — Нет, мам, — умоляющие нотки в его голосе намекали на недовольство, — прошу, только не пытай меня всем этим… Этот ингалятор являлся его страшным сном с детства. А чесночная паста это совсем уж сумасшествие, но от чая с имбирём он бы не отказался. — Пытает тебя насморк и… открой рот, — Чонгук закатил глаза, нехотя делая так, как сказала мама. — Ах, какое красное горло! Немедленно отправляйся в постель, я пока всё для тебя подготовлю. — Только без чеснока, пожалуйста, — на его мольбы она лишь махнула рукой. — Вдруг мне придётся с кем-то встречаться и разговаривать? — Даже не думай куда-то пойти, пока болен. Вдруг ты заразишь других? Чонгук как-то не подумал, что разгуливая с простудой, уже мог заразить кого-то. Он распространял свои бациллы в офисе и наверняка вдохнул их в рот ЫнБи при поцелуе. Возвращаясь в постель, он приунывал всё больше, задумываясь о том, солгала ЫнБи вчера, чтобы уйти и избежать неловкости, или правда чувствовала себя плохо. Она была без зонта. Вдруг ей пришлось идти под сильным дождём до самой остановки? — Чонгук, а куда подевался блендер? — Он в кладовке. Чонгук рухнул обратно на постель, утыкаясь лицом в подушку (дышать с таким носом всё равно было невозможно), а покрывало сминая так, чтобы обнять его. Он слушал, как мама стучит ножом по доске и как перемалывает чеснок с мёдом, чтобы после заставлять сына съесть хотя бы ложечку, как минимум, на гренке. Пользуясь тем, что она не слышит, Чонгук стащил мобильный с прикроватной тумбочки и нашёл в контактах номер ЫнБи. Он смотрел на безликое изображение человечка, которым были помечены все контакты в его телефоне, за исключением парочки, для которых он лично установил фото. У ЫнБи и в Какао не было аватарки. Кто-то на форуме написал, что для поиска работы лучше избегать селфи и несерьёзных фотографий. А Чонгук сейчас не отказался бы смотреть на её селфи или фото в самом нелепом и цветастом аутфите, на который у неё хватило бы фантазии. — Бери покрывало и спускайся, — приказала мама снизу. — Сейчас, — буркнул Чонгук, пытаясь закрыть контакты, но в стиле своих последних неудач нажимая на зелёную трубочку. ЫнБи обязана была его игнорировать, не поднимая трубку, но думая, что это Субин, она приняла вызов в считанные секунды. — Нашёл? — спросила она вполне здоровым голосом. — Э-э, доброе утро… точнее, добрый день, госпожа ЫнБи, — Чонгук зажмурился, чувствуя себя настоящим идиотом. — Господин Чон? — она растерялась всего на пару секунд. — Здравствуйте. У вас какой-то вопрос по работе? У Чонгука в целом не было вопросов, но разбавить неловкую тишину чем-то надо было. — Не совсем, — его голос звучал то ближе, то дальше, из-за того, что он одной рукой укутывался в покрывало и спускался по лестнице, стараясь не убиться из-за тянущегося за ним шлейфа. — Вчера вы написали, что неважно себя чувствуете, и я хотел узнать, лучше ли вам сегодня. Вы ведь не заболели? Мама уже перетащила журнальный столик, что был припрятан под висящим на стене телевизором, к дивану, чтобы Чонгуку было удобнее сидеть или лежать. Чашка имбирно-лимонного чая тоже с нетерпением ждала его, остывая. — Я просто немного приболел и переживал, чтобы вы не заболели, — пришлось сглотнуть приличный такой ком в горле, что возник и разрастался по мере продолжительности тишины. — Нет, я в порядке, — ЫнБи встала, прохаживаясь по чердаку, потому что не могла спокойно сидеть на месте. — Вы очень плохо себя чувствуете? Что-то болит? Мама одними губами произнесла: «Заканчивай», — тут же ставя перед Чонгуком хлебцы с медово-чесночной гадостью и капли для его забитого носа. — Да нет, терпимо, обычная простуда… До понедельника наверняка пройдёт. Пока он не начал пить чай, мама сунула ему в рот градусник. — Температура есть? — спросила ЫнБи, заставляя Чонгука полагать, что она каким-то магическим образом подглядывает через свой телефон. А он в поношенных спортивных штанах и мятой футболке — слишком непривлекательный для подглядываний. — Неф, софсем футь-футь, — ответил он, скосив глаза, чтобы рассмотреть что-то в электронном окошке. Мама выхватила у него телефон, пользуясь его сосредоточенностью на другом, и сбросила вызов за него. — Технологии на тебя плохо влияют, — сказала она, подсовывая ему хлебцы. — Ешь и пей, а тогда прополощешь горло, выпьешь противовирусные, витамин C и десять минут посидишь над ингалятором. Она ласково погладила его по щеке, шёпотом причитая по поводу того, как ему удалось подхватить простуду, когда уже в следующем месяце такое важное событие. Пока он пил чай маленькими глотками и кривился, поглощая чеснок с мёдом, она крутилась рядом, поправляя покрывало так, чтобы у Чонгука и ноги были укрыты, и плечи, и всё, кроме рта. Она не давала ему смухлевать как надзиратель следя за тем, чтобы он всё доел, всё допил и не меньше десяти минут дышал горячим паром и потел как слон. — Вот так, — она принесла ему со второго этажа подушку, укладывая на диване, хотя его ноги торчали, и это в целом было неудобно. — Чесночная паста в маленьком горшочке возле кофе-машины. Не ставь её в холодильник, ешь тёплой ложку утром и вечером. — В понедельник я не стану, мне на работу… — Не вредничай, — она легонечко хлопнула его по плечу. — Пей побольше воды и тёплого чая. На холодильнике стикер с графиком приёма лекарств, чтобы ты ничего не забыл, а в микроволновке ещё тёплый картофель. Поешь с закусками через полчаса. А на ужин закажи себе куриный бульон. — А ты? — жалобно глядя на маму, спросил Чонгук. — Я думал, ты останешься. — Прости, нам с Гюпёном нужно забрать его костюм из ателье в два. Но если хочешь, я проведаю тебя вечером. Чонгук округлил глаза и быстро замотал головой. Если её здесь не будет, он со спокойной душой сможет выкинуть этот противный чеснок. — Или я могу попросить Чохён проведать тебя. На это Чонгук встрепенулся, ползком взбираясь выше по подушке. — Нет, ни за что. Не зови её сюда и вообще не говори ей, что я болею. Ты знаешь, что она верит, что всякая болезнь — влияние злых духов? Она будет вонять здесь арома-палочками и говорить со мной о прошлом. Я к такому не готов. — К палочкам или к разговорам? — мама немного улыбнулась. — Ладно, милый, как хочешь. Но я думаю, Чохён не просто так здесь. Возможно, стоило бы послушать, что она хочет тебе сказать. Всё ясно. Мама надеялась на их воссоединение. Ведь Чонгук уже больше года ни с кем не встречался. Даже она быстрее оправилась после развода и вновь выходит замуж, а у Чонгука на уме одна работа. — Спасибо за совет, но я сам разберусь, — вежливо ответил он, поворачиваясь на правый бок, чтобы не видеть маму и свет из окна. — Захлопни двери, как будешь уходить, и в следующий раз звони, пожалуйста. Иначе я решу, что это Чохён, и не открою двери.☽ ⚝ ☾
Чонгук только нагрел картофель, разложил кимчи и салат из огурцов по тарелкам, забрал из микроволновки токпокки с сыром и заварил чай, когда в двери позвонили. — Я же просил сначала по телефону, — цокнул языком он, откладывая палочки для еды в сторону. Ему так и не удалось уснуть после маминого ухода, но он успел переодеться из футболки в свитер и проветрить квартиру. А потом посмотрел полсерии «Очень странных дел» и понял, что проголодался. Вторые полсерии он всё подготавливал для обеда, в когда на чёрном экране снова светилось красным «Netflix», кто-то посмел потревожить его. Немного злясь за столь частые визиты, он открыл двери, просовывая голову в проём и почти сталкиваясь носами с Чохён. Ей одного вдоха хватило, чтобы отступить на шаг назад и спросить: — Госпожа Ким уже заставила тебя съесть чесночную пасту? Чонгук сжал губы и отодвинулся немного назад. Это было совсем не то, что он хотел услышать от неё спустя столько времени. — Я услышала, что ты заболел, и решила поделиться апельсинами, — Чохён подняла повыше чёрный пакет с фруктами. — Как твоё самочувствие сейчас? Можно войти? Чонгук рефлекторно прикрыл дверь, когда она вытянула правую ногу, собираясь сделать шаг. — Самочувствие паршиво, так что мне не до гостей. И я не люблю апельсины. Лучше сама съешь. — Там есть ещё яблоки… — От них челюсти потом болят, — фыркнул он. Чохён посмотрела на него обиженно. — Ты мог бы запечь их, — подсказала она. — Так что не веди себя как старик. — А я и есть старик, — он просунул руку в просвет и стал махать ею, отгоняя Чохён и нечаянно касаясь её живота в процессе этого. — Пожалуйста, иди и оставь меня в покое. Не хочу думать, что ты переехала в этот дом не без причины, потому, будь добра, не показывайся мне на глаза. Чохён действительно сделала это не просто так, но Чонгук вёл себя чересчур неприветливо. Неужели ей нужно было вновь подлавливать его в лифте, чтобы перекинуться парой фраз? Она ещё никому не решалась всё рассказать, но Чонгуку нужно было. Чтобы избавиться от «былых обид». Это являлось важнейшей частью ритуала. Чонгук захлопнул дверь у неё перед носом, возвращаясь к еде и сериалу. Он успел найти пульт, но включить ничего не успел — новый звонок в двери вывел его из себя. Он был намерен игнорировать как Чохён, так и маму, но этот гость знал пароль от его квартиры и уже начал его вводить. Чонгуку была известна всего одна такая умелица, и единственной здравой мыслью, что посетила его в тот момент, было как можно скорее добежать до ванной и почистить зубы. Он прошмыгнул за дверь как раз, когда ЫнБи зашла в квартиру, прислушиваясь к тишине в доме. — Господин Чон? — она позвала негромко, сперва решив, что он может спать, но когда заметила еду на столе, обратилась снова. — Господин Чон, вы где? Выдавив побольше мятной пасты на щётку, Чонгук стал отчаянно тереть не только зубы, но и язык, который жгло после чеснока. Благодаря включенной воде ЫнБи догадалась, что он в ванной, и прошла вглубь квартиры, замечая, что у него уже есть готовый обед. Она хотела его удивить едой и закусками, которые ей помог собрать папа, пользуясь тем, что мама ушла на маникюр с госпожой Пак. И ещё привезла ему травяной чай, который сама собирала из трав, следуя инструкциям из книги. В ней было указано, что этот чай способен вылечить любые болезни за семь чашек. — Госпожа ЫнБи? — Чонгук не поскупился на удивлённое выражение, делая вид, что не слышал, как она вошла. — Вы как здесь оказались? — Влетела через окно, — пошутила она, опуская рюкзак из дома на первую ступеньку. — Я чувствовала себя виноватой, когда узнала, что вам стало только хуже. Вчера вы выглядели неважно, вас сразу домой нужно было отправить, а не заставлять самостоятельно клеить наклейки. Он медленно мотнул головой, давая ей понять, что всё равно домой бы не пошёл. — Я рад, что наклеил их сам, иначе нашим покупателям пришлось бы любоваться кривыми инструкциями. Это такой себе сервис. — Вечно вам только бы что-то обидное мне сказать, — заметила ЫнБи. — Вы собирались обедать? Я привезла домашние пельмени, думая, что вы ничего себе не сможете приготовить. Кажется, всё было нормально. Так же, как всегда. Они говорили спокойно, не вспоминая вчерашний день, но почему Чонгук чувствовал себя так, словно опять всё напридумывал и единственный копался в мыслях о поцелуе? Что, если он и правда придумал всё? Лучше уточнить сразу, чтобы через неделю опять нечаянно не выяснить, что у «Дыхания вампира» были такие же последствия как у райских яблок. — Госпожа ЫнБи, — у него меж бровей пролегла маленькая морщинка, которая становилась глубже с каждым последующим словом, — вчера неловко получилось, да? Я вас поцеловал. Он бы уволил её сию же минуту, если бы оказалось, что это неправда. Нельзя дважды наступать на одни и те же грабли, это выставляет его посмешищем. — Ничего страшного, — ЫнБи накрыла правую руку левой, начиная крутить на среднем пальце золотое колечко. — Я знаю, что это были вынужденные меры. Субин уже нашёл полный текст и выяснил, что запах «Дыхания вампира» странно влияет на людей и ведьм, так что вы сделали всё правильно. Во всяком случае, спасибо, что не стукнули и не оттолкнули меня. — Вы бы поступили так же? — Чонгук неосознанно задержал дыхание, с нетерпением ожидая её ответа. — Нет, — она по-прежнему прокручивала на пальце колечко, привлекая к своим рукам чонгуковский взгляд, — я бы, наверное, не додумалась до такого и посветила фонариком вам в глаза. Чонгук сложил губы трубочкой, выдыхая удивлённое «о». — Я совсем не подумал, что свет может помочь, — признался он. — Вы приставали, так что я, можно сказать, решил пристать в ответ. ЫнБи, наконец-то, немного расслабилась, улыбаясь. Какое чудо, что Чонгук отнёсся с пониманием к её безумству, ещё и шутил. Вчера ей было так неудобно из-за всего этого, что она была готова сквозь землю провалиться, но сегодня сама настроилась на то, чтобы отшучиваться. — Тогда мы квиты? — спросила она. — Не совсем, — Чонгук решился продвинуться в её сторону, частично всё так же переживая за свежесть своего дыхания. — Я всего-то поцеловал, а вы обнимали, целовали и говорили со мной неформально. Если думать о расплате за то, что вы творили, я бы сказал, что присутствия на встрече с госпожой Мун и… обеда со мной будет достаточно. В понедельник, скажем. Оставалось надеяться, что он выздоровеет за два дня и на обеих встречах всё пройдёт гладко. Без конфузов с доставкой не туда и с кетчупом. — Такой вы хитрый, — ЫнБи качнула головой. — Я хочу пообедать с вами сейчас. У вас даже токпокки есть. И я надеялась попробовать пельмени. Вдруг я пересолила? Если её ещё не взяла простуда, вовсе не значит, что она не сможет заразиться, проводя время с Чонгуком. Но соблазн пообедать вместе был слишком велик. — Неужели влюбились? — пробормотал парень, проходя мимо к столу. — Что?! — испугалась ЫнБи тех страшных слов, что он сказал. Чонгук притащил к столику стул, а затем плюхнулся на диван. — Так говорят, когда кто-то что-то пересаливает, — объяснил он, — будто бы он был настолько в мыслях о ком-то, что забывал, солил уже или ещё нет. ЫнБи такого прежде не слышала. Может, потому что папа никогда не пересаливал? Волшебные горшочки ни за что бы такого не допустили. А ЫнБи лепила пельмени практически сама. Она забрала рюкзак и захватила из кухни ещё одну пару палочек для еды, занимая подготовленный для неё стул. Она выставила на и без того заставленный столик судочек с пельменями и маленькую баночку перетёртого домашнего васаби, который любой нос пробить мог. В чашку Чонгука с имбирём, лимоном и сахаром она опустила пакетик чудодейственного чая. — Даже если мы думаем о ком-то больше, чем следовало бы, вовсе не значит, что мы влюблены, — рассудила она, вскоре переключаясь на другую тему: — Этот чай очень хороший. Я сходила в лавку с травами, чтобы взять всё необходимое и сформировала семь пакетиков. Нужно выпить все, заваривая их лишь один раз, и тогда вам точно станет лучше. Следует выпить три чашки сегодня и четыре завтра, чтобы к понедельнику полностью выздороветь. Чонгук с опаской заглянул в чашку, на пакетик, который понемногу окрашивал ранее жёлтую жидкость в ярко-зелёную. Цвет выглядел совсем немного, так, слегка, ядовитым. — А это точно можно пить? — он уже ко всему подходил с недоверием. — Там нет ничего сверхъестественного, всё из натуральных ингредиентов, которые вы, люди, тоже часто пьёте. Он понемногу пододвинул к ней чашку. — Но я бы предпочёл, чтобы вы сперва попробовали. ЫнБи воззрилась на него удивлённо и в то же время с весельем. — Что, считаете, я вас отравить пытаюсь? — Вовсе нет, но мало ли, чьё ещё дыхание или плевок там может быть. Хватит с меня проклятий и приключений. ЫнБи подула на зелёную воду и сделала небольшой глоток, отмечая про себя, что очень даже вкусно и с кислинкой за счёт лимона. — Между прочим, вчерашнее приключение было скорее моим проклятием, чем вашим. Вы пахли очень хорошо. Субин сказал, каждый чувствует особенный запах, который нравится ему сильнее всего. — Да? — Чонгук думал, она тоже наслаждалась ароматом конфет с вишней. — И что же вы чувствовали? Ему до этого очень хотелось кушать, но аппетит будто немного притупился, когда он смотрел, как ЫнБи пробует токпокки, наматывая на палочки побольше тянущегося сыра, и как демонстративно первой пробует пельмени, которые принесла для него. — Было похоже на бабушкину кухню: свежая тыква, пряности и сладость. Я давно уже не чувствовала именно такой запах. — И настолько сошли с ума, что были готовы дать укусить себя, — усмехнулся Чонгук, тоже пробуя пельмени и с какой-то досадой отмечая, что они ничуть не пересолены. — Точно обезумела, — рассмеялась ЫнБи, прикрывая рот ладонью, — не то что укусить, но даже поцеловать себя позволила. Чонгук опустил палочки в тарелку, быстро жуя пельмень. — Поцелуй хуже укуса? — спросил он, глядя на неё вопросительно. — Субин в детстве был ещё тем драчуном и вечно кусался, — глаза ЫнБи стали похожи на полумесяцы, так широко она улыбнулась, — так что укусы мне не впервой. Как ей удавалось всего парой слов заставить его нервничать? Она ведь не была ошибкой, допущенной при отправке заказа, или крайне важным клиентом, от которого многое зависело, а у Чонгука ускорялось сердцебиение. — А поцелуй был впервые? — он надеялся вызвать у неё смех и активные отрицания, но ЫнБи потупила взгляд в баночку с васаби, и отвечать ничего не спешила. — Что, правда? Вы врёте! Это было слишком хорошо для первого раза. Больше всего смущало, что он продолжал внимательно на неё смотреть. — Думаете, было хорошо? — она стала водить палочками по ободку судочка. — Да! Мой первый поцелуй был просто позорным — с девочкой, у которой был большой опыт. Она потом всем в школе рассказала, что я не умею целоваться, и я до университета боялся опозориться снова и бегал от девушек. Его слова всё же вызвали у ЫнБи улыбку. Ей понемногу становилось весело. — А что было в университете? — спросила она. — Соджу и игра в «Бутылочку». Так что не беспокойтесь, теперь я целоваться умею и могу с уверенностью сказать, что вы тоже умеете, — он первым вернулся к еде, в ближайшие полминуты спрашивая: — А в вашей академии не было пьяных посиделок или консервативность магов распространяется и на поцелуи? Если бы. Субин уже миллион раз знакомился с девушками, и в свои девятнадцать продвинулся куда дальше ЫнБи. — Нет, — она отхлебнула из чашки с чаем, потому что начинало першить в горле, и заодно для профилактики, раз она сидела недалеко от Чонгука и могла заразиться, — всё так же индивидуально, как у людей. Кому-то приходится бегать от девочек, даже со слухами о неумении целоваться, а кому-то сложно познакомиться с парнем в сети. Чонгук окончательно отложил палочки, наевшись до отвала. Он отсел к подушке, которую принесла ему мама, используя её как подлокотник. — В вашем мире тоже существуют приложения для знакомств? — Море. Вплоть до приложения для проверки совместимости фамильяров. — И вы на одном из них сидите и пытаетесь познакомиться с колдуном? — Чонгуку совсем не нравилась такая перспектива. Он и в своём мире подобные способы знакомств не признавал. — Считаю, нарочно искать кого-то — глупо. Когда придёт время, вы и так встретите нужного вам человека. В транспорте или на работе. Люди обычно так и заводят отношения. Легко ему было говорить. Он сравнивал несравнимое. — Так и вижу, — ЫнБи вздохнула, заранее считая, что это какой-то абсурд, — как буду лететь на метле и высматривать в облаках по встречке парня. Или мне стоит надеяться, что кому-нибудь из колдунов нужно будет купить средство для очистки бассейна? Я не уверена, но думаю, что проще выучить одно-единственное заклинание для этого дела и не переплачивать какому-нибудь владельцу маленького склада с химией для бассейнов. — Ничего мой склад не маленький, — Чонгуку определённо нравилось говорить с ней, потому что он без конца улыбался. У него и нос, наконец, задышал. Должно быть, мамин ингалятор или чай ЫнБи чем-то помогли. — Я вчера до смерти устал, пока разобрался со всеми наклейками. — А теперь сидите дома в пижаме и с температурой. И я вместе с вами, вместо того, чтобы ходить по свиданиям с парнями. Во-первых, Чонгук её не заставлял и даже не просил приезжать, это была её инициатива, а во-вторых: — Я, конечно, в магии не силён, но стопроцентный парень. Можете считать, что уже на свидании. Он страшно закашлялся, с хрипом, после сползая ниже и укутываясь в покрывало. Оно успело остыть за то время, что он им не укрывался. — Скорее на смене в детском саду, — ответила ЫнБи, вставая и обходя стол, чтобы, точно как мама Чонгука, укрыть его босые ноги. — Где вы потеряли ваши носки, господин Чон? Если ноги будут мёрзнуть, никакой чай вам не поможет.