Ползёт Василиск без глаз, без ушей. Мурашки бегут, слышен скрежет когтей. Не бойся его, не плачь, не робей. Он к тыкве идёт королевских кровей.
ЫнБи всю дорогу от кафе «Нептун» до дома Чонгука выдыхала разговор с госпожой Пак. Её любопытству не было предела, и в этот раз она заставила ЫнБи проговориться, сболтнув о «Проклятии лепрекона». Это было не глобально и вызвало у женщины лишь подбадривания и одобрения за стремление к магии, но всё равно заставляло чувствовать себя неуютно. Всё больше людей, включая ДаСом Субина и госпожу Пак, знали, что ЫнБи тщетно пытается что-то наколдовать. Это в очередной раз выставляло её неумёхой. Шурша пакетиками с ингредиентами, она опёрлась плечом на стену в коридоре, а указательным пальцем надавила на дверной звонок. Было всего десять утра, а она уже выглядела замученной. Ложилась спать в таком предвкушении и так крепко спала, что ни единого сна не снилось, но всё равно чувствовала себя утомлённой. Она отчасти нервничала из-за будущего похода с Чонгуком в бар. Ей понравилось обсуждать с ним выбор костюмов, и ещё больше понравилось, что он согласился на её вариант — высокие чёрные сапоги, пальто и пиджак с цепочками, перчатки и трость. В совокупности это должно было придать им двоим некой загадочности и прекрасно вписаться в туманную квачхонскую ночь. Это ведь гораздо лучше и солиднее дурацких костюмов привидений из простыней с прорезями. Но ЫнБи всё равно пробивала мелкая дрожь, когда она представляла, как приоткроет занавес хорошо известного, но такого недоступного для неё мира Чонгуку. Он ведь не испугается? Он определённо из пугливых, хоть и старается казаться ни капельки не удивлённым всему происходящему вокруг. Чонгук распахнул дверь. — Привет, — он слегка запыхался и без конца поправлял выглядывающую из-под колючего свитера футболку, стараясь её спрятать, — когда доходит до свиданий, ты очень пунктуальная. ЫнБи чуть подалась вперёд, медленно приподнимая подбородок и точно зная, что Чонгук только этого и ждёт. Он смазано поцеловал её в уголок губ с негромким чмокающим звуком, и пропустил вглубь квартиры, запирая за ней двери и отбирая пакеты. — Новая неделя — новое зелье, — вздохнул он преувеличенно тяжело. — Я до сих пор нахожу по карманам какую-то мелочь, которую давно потерял. По-моему, я нашёл всевозможные женские резинки и заколки, которые мама и… — он осёкся, неловко улыбаясь. — Которые она когда-либо у меня оставляла. — Правда? — ЫнБи не обратила внимания на то, как он запнулся. — А мой браслетик случайно не находил? Недели две назад я приходила с таким на коричневой нитке, с оранжевыми бусинами и изображением лисы на металлической вставке. Чонгук хорошо помнил всё, что нашёл, и подобного среди находок не было. — Нет, боюсь, что нет, — ответил он. — А ты потеряла его у меня? — Не уверена. Может где-то по дороге порвался, — она сняла обувь и отдала Чонгуку пальто, чтобы он повесил его на вешалку. — А может мама взяла, а я не заметила. Она любительница взять моё без спроса… В гостиной творился некий хаос — несколько костюмов с вешалками лежали на столике и на диване, а лакированные туфли рядами стояли под телевизором. — Ты начал подбирать костюм? — ЫнБи заприметила классическую белую рубашку — единственное, что напоминало то, о чём они говорили. — Начал, но потом понял, что ты меня съешь, если он не будет таким, как на фото, и заказал кое-что в интернете. Должны доставить максимум завтра утром. Она приняла это растроганное выражение, демонстрируя таким образом, что очень ценит серьёзный подход к Хэллоуину. В конце концов, после пиджак с цепочками можно будет надеть и на работу, а сапоги не помешают, если склад снова зальёт. Там только так и следует ходить, чтобы не намочить штаны. — Так расскажи мне, что конкретно делает это зелье, — Чонгук перевесил несколько костюмов в шкаф, чтобы для них с ЫнБи появилось место на диване. Их колени соприкасались, когда они сидели вполоборота друг к другу. — Знаешь про лепреконов? — Да-да, — Чонгук закивал, — горшочек золота и рыжая борода. Я знаю. — На самом деле они терпеть не могут, когда люди их находят и выдвигают свои условия. Зачастую лепрекон может наделить удачей и богатством, но попутно подпортить жизнь проклятием. Субин сказал, что зелье будет работать ровно час, и в течение этого времени ты будешь даже более удачливым, чем со своей обычной удачей. Но кое-что произойдёт с твоей внешностью. Она достала из небольшой коричневой сумочки с золотистой заклёпкой свой мобильный, показывая открытую в колдунете вкладку с фото с форумов. Это выглядело не так чтобы отвратительно, но лица счастливчиков раздувало как после множественных укусов пчёл, у некоторых губы было не различить, и глаза превращались в крохотные узкие щёлочки. — Воу, — Чонгук стал потирать подбородок пальцами, размышляя, — я вряд ли смогу использовать его ежедневно и при работе в офисе. — Да, но ты мог бы попробовать его при необходимости совершать звонки. Если есть какой-то день, когда нужно созваниваться с госпожой Мун, клиентами или дилерами, можешь пить зелье и звонить из дома. Стопроцентно будешь заключать лучшие сделки. — Только если тебя здесь не будет, — Чонгук смущённо потупил взгляд в пол. — Не хотелось бы, чтобы ты видела меня таким. Он ничуть не покраснел, но морщинки в уголках его глаз и неловкая улыбка намекали на то, что он представлял, как ЫнБи отреагирует, когда он больше не будет для неё красивым. Ему отчаянно не хотелось терять баллы в этом плане. — Стесняешься меня? — ЫнБи хохотнула. — Я же в курсе, что это последствия зелья и временно, да и ты нравишься мне не только из-за своих бездонных карих глаз и нереально привлекательной формы губ. Куда важнее, что с тобой комфортно и совсем немного волнительно, что ты терпеливый и понимающий, что умничаешь так… не раздражающе в последнее время… Чонгук откинулся назад и подпёр голову ладонью, глядя на ЫнБи так, что ей тоже стало немного неловко. Старалась поднять ему самооценку, но её голос звучал слишком неуверенно и прерывисто для подобных речей. — А раньше умничал раздражающе? — в его глазах было столько веселья, и теперь улыбка стала именно счастливой. — Ещё как, — ЫнБи отвернулась, чтобы не сталкиваться с его лукавым взглядом. — Так… зелье. Мне его варить или ты и без меня пробовать не станешь? Субин вот не постеснялся испытывать его вместе со своей новой подружкой… Сколько они знакомы? Наверняка меньше, чем мы с тобой… Чонгук поймал её за кисть, когда она собиралась встать. Не позволяя ей уйти, он вернул её на диван и притянул ближе к себе, заключая в объятия. Свитер и правда был колючим — он кусал ЫнБи за шею и за подбородок, когда пришлось опустить голову на плечо Чонгука. Зато было тепло. Даже жарко. Чонгук стал водить руками по её спине, поглаживая и иногда усиливая хватку, не зная, как ещё выплеснуть те чувства, что его переполняли. Его радовало, что она в ответ тоже хваталась за него, практически неощутимо пощипывая за плечи, пока искала наиболее удобное положение для своих рук. — Это значит, что варить ничего не стоит? — спросила она негромко, буквально шепча ему на ухо. — Стоит, но через минутку. Чонгук зажмурил глаза, утыкаясь холодным в сравнении с её кожей носом в шею и посылая табуны мурашек по телу ЫнБи своим согревающим выдохом. Это были странные ощущения, ни с чем не сравнимые и очень приятные. Они усугубились, когда Чонгук прижался губами к её шее, а через мгновение поцеловал за ушком, звеня серёжкой с золотистыми листочками, которые ЫнБи отыскала в одной из коробок с бабушкиными вещами. Она тоже прикрыла глаза, где-то на подсознательном уровне ожидая, что он не остановится только на таких поцелуях и либо поднимется, либо опустится. — Всё, — он отстранился, забирая колючее тепло вместе с собой, — пойдём готовить. Его ведь можно отложить на будущее? — Да, — ЫнБи не смогла скрыть досады, с которой приходилось отпускать Чонгука и браться за работу. — Я разолью по флаконам, и отправим его в холодильник. Зелье, кстати, на ирландском виски, потому довольно крепкое получится. Субин сказал часто подряд не принимать, чтобы не опьянеть. ЫнБи принялась вынимать ингредиенты, а Чонгук — стучать стеклянными флаконами с деревянными крышечками, которые прежде были упакованы в небольшую коробку. — Тебе пришлось потратиться на это из-за меня, — сказал он в процессе подготовки к колдовству. — Да всё нормально, — отмахнулась ЫнБи, — для тебя мне не жалко. Он опёрся бёдрами на столешницу, пару секунд пристально глядя на девушку в ожидании чуда, а когда она не перехватила его взгляд и не поняла, к чему это всё, спросил: — Ты что, не проверяла свой банковский счёт вчера? А сегодня? — А что с ним? — удивилась ЫнБи, бросая клочок шерсти оборотня в котёл и бредя в гостиную за мобильным. Ей неоткуда было ждать выплат, а за тратами она не следила так внимательно, потому что по возможности сразу после поступления снимала деньги и рассчитывалась наличными. Так первую и последнюю зарплату она сняла и перевела в ккумы, оставив немного разве что для пополнения карты для проезда. — Что это? — ЫнБи открыла информацию поступлений, удивляясь новому начислению в размере двух миллионов и восьмисот тысяч вон. — Зарплата, — ответил Чонгук. — Бухгалтер начислила ещё вчера. Теперь я немного обижен, что ты даже не проверяла. Ты не ждала? — Нет, — честно ответила ЫнБи. — Ты же сказал, что не станешь мне платить, а тут ещё и в два раза больше, чем в прошлом месяце… — Полная ставка, — кивнул он, возвращаясь к флаконам и расставляя их в ровный ряд. — Возможно, я был немного расстроен, когда говорил, что не буду тебе платить, но ты хорошо справлялась весь октябрь. И я же не могу эксплуатировать кого-либо просто так. Ты должна знать, что за это на меня можно подать в суд. И заставить заплатить штраф. Это так, на будущее… Он временно вошёл в роль директора Чона, а не бойфренда Чонгука, важничая и давая советы. Даже плечи расправил, хотя выглядел всё ещё очень по-домашнему в разноцветных носках и тапочках, и тёмно-зелёной футболке, что выглядывала из-под голубого свитера. — Спасибо, — ЫнБи и не пыталась бороться с широченной улыбкой. — Спасибо за полную ставку! Теперь мне точно не жалко потратиться на ингредиенты для зелья. Тем более часть я взяла бесплатно в нашем магазине. Она сосредоточено стала добавлять клевер в греющийся виски. Алкоголь понемногу выпаривался, оседая удушающим сладким запахом в квартире, но напиток оставался крепким и после приготовления. Чонгуку достаточно было только раз вдохнуть, чтобы в носу защекотало. Желая во всём участвовать и не отходить от ЫнБи далеко, он черпаком наполнял флакончики, а она уже их закрывала и расставляла в холодильнике. Она видела, что он иногда проливал мимо, но поучать его не хотела. Главное, что флаконов хватит на некоторое время. Если Чонгуку понравится эффект, она сможет приготовить для него ещё литр или даже два. И ещё месяц он как-нибудь протянет. А там «Вкус неудачи» перестанет действовать и всё вновь станет нормальным. Может, если ЫнБи не успеет что-нибудь испортить к тому времени, Чонгук передумает её увольнять… — Вот блин, — он задел черпаком один из незакрытых флаконов, и тот упал на бок, частично обливая юбку ЫнБи и тапочки, в которых она ходила по дому. — Прости, пожалуйста! — Всё в порядке, — она оторвала два бумажных полотенца, стараясь оттереть пятно, но оно очень быстро впиталось и стало зарастать жёсткой серой шерстью. С тапочками и колготками происходило то же самое. Чонгук мог только удивлённо наблюдать за такими чудесами. — Это из-за шерсти оборотня, — объяснила девушка, — должно быть, на ткани у зелья другая реакция. У тебя есть ножницы? — В ванной, — Чонгук бросил черпак в котёл и потянул ЫнБи в сторону вышеупомянутой комнаты. Включив свет, он закрыл дверь и стал перебирать полочки, ища маникюрный набор. Пока он это делал, ЫнБи включила кран, собирая юбку по краям и стараясь не слишком приподнимать в попытке отстирать зелье. Но вода на него не действовала. Шерсть просто намокала. — Хочешь обстричь? — предположил Чонгук, крадя у неё тапочки и пробуя сперва на них. — Я думаю, через час это пройдёт, но выглядит как-то не очень на колготках. — Можешь снять их и взять мои носки. И юбку тоже, — Чонгук рассеянно посмотрел на неё, желая поскорее добавить: — Я дам тебе штаны или шорты на время. Если ты хочешь. Но так тоже выглядит нормально. До твоего возращения домой точно успеет пройти. Из-за шума воды и всех этих переживаний с зельем Чонгук не расслышал, что сработал электронный замок, а вот ЫнБи прислушалась и распознала чьё-то присутствие в коридоре. — Чонгук, — она схватила его за руку, которой он держал ножницы, — кто-то знает пароль от твоего дома? Она старалась говорить тише, но вода и так заглушала их разговоры. — Что? С чего ты взяла? — Кто-то вошёл. Чонгук вернул тапочки на пол и, вооружившись маленькими ножницами, выглянул из ванной. Господин Чон старший ходил по первому этажу, закинув на плечо чехол с костюмом на свадьбу. Мама собиралась завезти его как-нибудь сама, но раз так получилось, что её бывший муж был неподалёку и всё равно планировал заезжать к сыну, решила передать через него. — Пап? Ты почему здесь? — Чонгук держал дверь в ванную приоткрытой, чтобы ЫнБи слышала. — О, Чонгук, ты дома, — господин Чон обрадовался. — Заскочил передать тебе костюм и обсудить подарок. — Какой подарок? Мы же договорились дарить деньги. — Деньги? Это же скука. Разве не знаешь, что твоя мама больше ценит всякую красивую дребедень в цветных коробках? Стоило Чонгуку лишь немного отойти от дверей ванной комнаты, как в ту сторону направился папа. — Ты куда?! — перепугался парень. — У меня слабый мочевой пузырь, ты ведь знаешь… Чонгук едва успел ухватиться за дверную ручку, по-прежнему сжимая ножницы в правой руке. — Дай мне минутку, — попросил он, пятясь обратно в ванную. — ЫнБи, ты сможешь выйти, пожалуйста? Папе нужно в уборную… Она уже услышала, но выходить с шерстью на правой ноге не очень-то хотелось. Хорошо, если господин Чон решит, что это нелепое дизайнерское решение, а вдруг не разглядит и воспримет растительность на её ноге слишком буквально? — Подожди, сейчас я сниму колготки, — она напряжённо выдохнула, становясь к нему боком и запуская руки под юбку. Чонгук не должен был смотреть, но он и не думал о её голых ногах, заряжась её волнением и думая о всяком постороннем. В основном об отце, что зашёл даже без звонка в двери. Откуда он вообще пароль знает? Подсмотрел, что ли? Наверное, в прошлый раз, когда они заходили. Он точно видел, что вводил Чонгук. Он придержал ЫнБи за руку, пока она стояла то на одной, то на другой ноге, стягивая колготы окончательно. — Вот, надень мои, — предложил Чонгук, отдавая ей свои домашние тапочки, а сам надевая те, что выглядели странно. На ЫнБи всё равно вся его домашняя обувь была огромной. Господин Чон тем временем прошёлся по кухне и заглянул в холодильник — чисто родительский интерес, чтобы убедиться, что ребёнок хорошо питается. Но у Чонгука там было практически пусто, ничего съедобного. А вот флаконы с зельем и остатки в котле привлекали внимание. По аромату напоминало глинтвейн. Любопытствуя, господин Чон зачерпнул черпаком немного, принюхался, попробовал на вкус и одобрительно замычал. Он успел допить остатки, что не попали в последний флакон, к тому моменту, как Чонгук вывел ЫнБи из ванной за руку. — О, красивый менеджер, — господин Чон вытер губы тыльной стороной ладони, хитро улыбаясь от одной мысли, что эти двое в субботу распивали тут спиртные напитки и отчего-то вместе торчали в ванной. — Здравствуйте, — поприветствовала его ЫнБи. Чонгук отпустил её кисть где-то у лестницы, развернувшись к отцу, что вдруг стал выглядеть как-то неважно. Рассмотреть его покрасневшее лицо нормально не вышло, так как он торопливо скрылся в ванной. Зато у сына появилась такая возможность минуту спустя, когда из комнаты донеслось перепуганное: — Чонгук, вызывай скорую! Всё было в точности как на фотографиях из колдунета — раздутые до невероятных размеров щёки, за которые словно заложили орехи, нос картошкой и нависшие веки. Господин Чон говорил с трудом из-за совсем тонких губ, и выглядел кошмарно. Если бы Чонгук не догадывался, как это случилось, сам перепугался бы не на шутку. — Папа, ты пил из котла? — ахнул он, своим вопросом вынуждая и ЫнБи броситься в ванную из гостиной. — Я выпил, — сразу признался мужчина, — а теперь умираю. Ты вызвал скорую? Боже, я даже не побываю на свадьбе бывшей… ЫнБи схватила его за руку, вытаскивая из ванной и слушая, как он задыхается. — Господин Чон, успокойтесь, вы не умираете, — она хмурилась, за серьёзностью стремясь скрыть беспокойство, — как много вы выпили? — Что это такое было? Похоже на глинтвейн… Я сделал буквально три глоточка! — Это химия, — нашёлся Чонгук, — мы с ЫнБи тестировали химию для бассейнов. Зачем ты выпил, если не знал, что это такое? Возможно, потому что оно стояло на плите и пахло как хороший алкоголь? — Химия?! — господин Чон стал задыхаться ещё сильнее, но ЫнБи знала, что это лишь последствие паники, а не существенная угроза здоровью. Ну, точнее, она надеялась. — Это не смертельно, — Чонгук вздохнул, — ты же знаешь, что иногда с водой нечаянно можно заглотнуть хлорку и прочее. Это нежелательно, но у тебя, похоже, аллергия на что-то. Сейчас я дам тебе антигистаминные, и оно вскоре пройдёт. Максимум, через час. Он подмигнул ЫнБи, покачивая головой из-за папиной непосредственности. Нужно же чем-то думать перед тем, как пить непонятно что. — Мне лучше поехать в больницу, — стоял на своём господин Чон, но дышал он уже куда лучше, постепенно успокаиваясь и вместе с тем успокаивая ЫнБи. Как хорошо, что Чонгук не знал об её возросшем уровне стресса. Она чуть сама не запаниковала из-за непредвиденной ситуации с дыханием. А вот Чонгук, похоже, был искренне убеждён, что всё идёт по плану. — Нет, пап, вызывать нужно только в экстренных случаях. Выпьешь таблетку и всё пройдёт, — сказал он, направляясь к столешнице и ища что-то в шкафчиках с лекарствами. Там он нашёл витамины, которые мама говорила ему принимать для поддержания иммунитета, но о которых вечно забывал в течение дня и потому пил максимально нерегулярно. Зато благодаря его забывчивости их была целая банка, и одну таблетку он смог выделить отцу, убеждая его, что это в скором времени уберёт все симптомы «аллергии». — В следующий раз пользуйся дверным звонком и не пей ничего без спроса. Как ты вообще вошёл? Такое чувство, что все вокруг уже знают мой пароль… ЫнБи отвела господина Чона на диван, сама отсаживаясь подальше, на стул у окна, а Чонгук плюхнулся на одну из диванных подушек, болезненно морщась при рассмотрении раздутого лица родителя. — Ты сам показал в прошлый раз, — отвечал отец. — Кстати, рад вас видеть снова, госпожа… — Чхве, — подсказала ЫнБи. — Да, я вас тоже. Мужчина хохотнул, быстро возвращаясь к обеспокоенности и ощупывая своё лицо. — Как же вы можете быть рады меня видеть, если в единственный раз, когда мы встречались, вы спали? Точно на этом диване, — одной рукой он похлопал по быльцу. — Кстати, а что это вы работаете в субботу? Остальная молодёжь вовсю гуляет в торговом центре, уже празднует Хэллоуин. — Есть дела поважнее походов по торговым центрам, — с толикой недовольства проговорил Чонгук, намекая, разумеется, на объятия со своей девушкой, совместный обед и длительные поцелуи. — Хочешь, я включу для тебя телевизор, а мы с ЫнБи закончим с работой? Когда аллергия отпустит, поедешь домой. Он не дал отцу решиться, щёлкнув пультом и включив канал, где прямо сейчас шла какая-то дорама. — Но обсудить подарок… — попытался господин Чон. — Не выдумывай и дари им только деньги. Это куда лучше всякой ненужной ерунды, — ответил Чонгук, тут же жестом приглашая ЫнБи на кухню. — А ты со мной не посидишь? — жалостливо протянул отец. Чонгук хотел сказать, что занят, но ЫнБи мотнула головой, чтобы он не вздумал. Она ещё сжимала колготки в одной руке, вставая со стула. — Я сама закончу с «химией» и всё уберу, — пообещала она. — И подожду, пока таблетка подействует. В ином случае нам и правда лучше обратиться за помощью. Проходя мимо, она легонько похлопала Чонгука по плечу, а затем нарочно стала стучать и чаще включать воду, чтобы не мешать им разговаривать о предстоящей свадьбе, костюмах и симптомах, с которыми столкнулся господин Чон. По-хорошему, ей нужно было ретироваться, чтобы не смущать их, но ей хотелось убедиться, что зелье перестанет действовать через час. Она буквально скрещивала пальцы, чтобы так всё и было, и поглядывала в мобильный, сверяясь со временем. Ей было необходимо оказаться дома до маминого возвращения, чтобы ни в коем случае не столкнуться с допросами о несуществующих подругах. А вот за завтрашний вечер можно было не переживать — мама умчится на праздничный шабаш, захватив с собой отца, и тогда они будут там отрываться едва ли не до утра. ЫнБи сможет вернуться домой даже за полночь, и никто её не спросит. — Вы встречаетесь? — расслышала она кричащий шёпот, что пробивался сквозь музыку рекламы. — Папа, перестань спрашивать, — так же негромко отвечал Чонгук, — ты её смущаешь. — Что её смущает, так это мой паршивый вид. Я ведь точно не умру от этого? — Точно не умрёшь от этого, но я сам тебя прибью, если заставишь ЫнБи краснеть. — То есть то, чем вы в ванной до моего прихода занимались, её краснеть не заставило, а я с чего-то должен. ЫнБи облокотилась на стол, стараясь отвлечься на Wizardgram или на что угодно, только бы не подслушивать. Если бы это не выглядело слишком странно, она бы сбежала на второй этаж, в спальню Чонгука, чтобы пересидеть там присутствие его отца. — Ничем мы не занимались, — слушала она отрицания. — Ради всего святого, ты можешь говорить тише? А лучше вообще помолчи. Я расскажу тебе всё как-нибудь позже. — Ага, как же! А потом твоя мама знает всё первой, а я должен нечаянно ловить тебя на всяком. Чохён уже видела вас вдвоём? В курсе, что у тебя есть девушка? Палец ЫнБи замер на одной из её фотографий. Она скосила глаза, отчаянно желая увидеть реакцию Чонгука, но слишком боясь быть очевидной. — Знаю, что мама не покидала надежды снова свести вас, но чтобы порвать раз и навсегда… — Папа! — шикнул Чонгук, глядя на ЫнБи в ответ. Их взгляды нечаянно пересеклись при подглядывании, и они оба, как ошпаренные, отвернулись. Она перепугалась куда сильнее, когда Чонгук беззвучно миновал гостиную и схватил её за плечо. Она даже подпрыгнула, ойкая от неожиданности. — Раз мы здесь сравнительно надолго, закажем обед на троих? — предложил он. — Чего бы ты хотела поесть? — Нет-нет, — ЫнБи терпеть не могла, когда её лицо начинало полыхать, выдавая её эмоции, — я не хочу кушать. Можете заказать на двоих. Я… наверное, мне лучше вообще идти. Нехорошо было вмешиваться в их разговоры. Ей бы точно не хотелось, чтобы Чонгук прятался в кухне, пока она пыталась бы говорить с кем-то из своих родителей на темы, в которые её парень не был посвящён. — Уйдёшь сейчас? — он спустился к её руке, сжимая девичьи пальцы в своей ладони. — Прости за папу, он много болтает, но он очень скоро уйдёт. Сможем вернуться к нашему свиданию. Даже прогуляться где-нибудь неподалёку, если захочешь. Он вот хотел. Очень-очень хотел. — Боюсь, как бы мама раньше домой не вернулась, — в своё оправдание сказала ЫнБи, поднимая их скреплённые руки и оставляя быстрый поцелуй на костяшках Чонгука. Это должно было хоть немного расслабить его, дав понять, что ЫнБи ничуть не изменила своего отношения, хоть и услышала про девушку, с которой его мама пыталась свести. Она знает, какой он, и если бы его хоть чуточку интересовали отношения с кем-то другим, он бы ни за что не предложил ей встречаться. — Позвони, как только зелье перестанет действовать, — попросила она, покачивая их руками в воздухе. — И можешь в течение этого часа выскочить и купить для своего отца лотерейный билет. Нужно ведь хоть как-то использовать его удачливость. — Тогда подожди минуту, я дам тебе штаны. Он сбежал на второй этаж, заставляя ЫнБи переступать с ноги на ногу и покашливать под практически невидящим взглядом господина Чона. А потом стало ещё хуже, пока она переодевалась, а Чонгук служил ей ширмой, стараясь прикрыть со всех возможных сторон. Он дал ей чёрные спортивные штаны с резинкой в поясе, которую она смогла затянуть потуже, и выглядела при этом весьма неплохо, хоть и не совсем в своём стиле. Чонгук со стонами и мольбами, совершенно не желая отпускать её домой, подал ей пальто и простоял у двери с минуту, пока она обувалась и одевалась. Из-за спешки она не стала доставать волосы из пальто и сумочку надела как попало, не обращая внимания на то, что ремешок перевернулся. — Встретимся завтра на моей остановке в восемь вечера. Деньги не бери, — давала она ему наставления. — Я заплачу за нас ккумами. Не забудь костюм. И перчатки. И трость, само собой. — Я ничего не забуду, — пообещал Чонгук, уже предвкушая завтра, потому что ему не терпелось взглянуть на ЫнБи в чём-то не цветастом. Ей стопроцентно подошло бы что угодно. Его штаны ведь подошли? Из-за того, что папа подглядывал, разлепив глаза пальцами, ЫнБи не стала целовать его в щёку, а ему не позволила поцеловать себя в губы, на прощание только за руку его подержав. Это субботнее свидание было настоящим расстройством. А всё потому, что кое-кто не знает, что нельзя пить из котлов. Даже Чонгук на подобное безрассудство не решился бы ранее, до того, как узнал, что ведьмы в таких зелья варят. Хотя… не потому ли он так влип с удачей, что доверял человеку, из рук которого принимал проклятый напиток? — Так мы закажем обед? — спросил отец, как только ЫнБи ушла. — Сейчас закажем, — откликнулся Чонгук, — только пароль от двери поменяю…☽ ⚝ ☾
ЫнБи вернулась домой первой, как и планировала. Папа куда-то подевался, мама ещё не вернулась из магазинов, и даже присутствие Ёнджуна так сразу не ощущалось, хотя он сидел в кухне, неподалёку от девушки, что готовила пельмешки на пару. Она умирала, как хотела кушать, и уже немного жалела, что не смогла потерпеть недолго, чтобы вновь остаться наедине с Чонгуком. После ухода его отца они могли бы поговорить чуть больше о Хэллоуине или уютно помолчать, обнимаясь или даже сидя рядом. ЫнБи мысленно возвращалась к его поцелуям в шею и неосознанно сжимала бёдра. Опираясь на ручку духовки, она наблюдала за пельменями, а сама только и думала о том, как ещё Чонгук мог её целовать. Ёнджун чуть кривил губы, созерцая это. Он не мог залезть к ней в голову, но по её искрящимся глазам и телефонным разговорам, свидетелями которых был, точно знал, что думает она о своём парне. Все вокруг думали о своих вторых половинках. А он думал о Чохён. О том, что она издевается над ним так искусно, зная, как зацепить; о том, что она эгоистка, но такая красивая, что будь у него дыхание, его точно перехватило бы; о том, что осталось совсем немного времени до того, как её зрение станет нормальным, и пальцы, как и у всех, будут проходить сквозь Ёнджуна, а не держаться за него. Они последние пару лет в прятки с ней играли, но в тот день, когда она очутилась в магазине господина Чхве, игра ненадолго остановилась. Что, если бы Ёнджун всё же сдался? ЫнБи протянула болезненное «с-с-с», быстро перекладывая пельмени на тарелку, так как горячий пар обжигал даже на минимальном огне. Она была такой глупой. Могла ведь поручить всё это волшебной посуде, но возилась со всем сама. И даже тарелки и кастрюльки мыла самостоятельно, закатывая рукава рубашки и напевая что-то себе под нос, пока намыливала посуду. Ёнджун, привыкший к тому, что ведьмы и колдуны не настолько расточительны, когда дело касается их жизненной энергии, не понимал, почему ЫнБи, лишённая такой полезной штуки как магия, добровольно отказывалась и от других её проявлений. Решительно не понимал он и Чохён, у которой был такой шанс пользоваться общением с призраками в повседневной жизни, но она хотела променять это на полнейшую тишину. Как может ЫнБи, зная, что вокруг неё творится магия, не хотеть ею пользоваться? Как сможет Чохён, зная, что вокруг неё призраки, не захотеть их видеть? В прихожей хлопнула дверь. Ёнджун и ЫнБи одновременно обернулись, а уже через мгновение улыбчивая ведьма вплыла в кухню, держа руки сложенными у лица. Она и правда вплыла, потому что парила над землёй — торопилась оказаться дома поскорее и включила метле «турбо-режим», ускорив себя в том числе. — Итак, — мама пугала ЫнБи широкой улыбкой, — ты уже дома. — Да, — ЫнБи поставила на стол тарелку с пельменями и заведомо взяла две пары столовых приборов, — я тут и была. — Нет. Утром ты уже успела засветиться у госпожи Пак. Она мне рассказала. Нужно было видеть, как ЫнБи побагровела до кончиков ушей. Она выглядела из-за этого нездоровой, но ещё больше — перепуганной до смерти. — Р-рассказала? — теряясь, спросила она. — А до этого ты была в кафе с парнем, — мама накалывала пельмени на палочки, каким-то образом жуя их, несмотря на то, что они были чертовски горячими. — Это ведь был твой директор? Хвала Небесам, ну наконец-то! ЫнБи думала, что ей послышалось. Ёнджун тоже так посчитал и даже подсел поближе, едва ли не в рот им двоим заглядывая. — Я думала, этого уже никогда не произойдёт. Ты ведь не подавала надежд, — с нарастающим восторгом тараторила мать, — а я настаивала, чтобы ты знакомилась с колдунами… Ха! Да это они ещё с тобой знакомиться должны! Моя девочка! ЫнБи нахмурилась, не понимая, что именно госпожа Пак ей рассказала и чему мама так радуется. Неужели Чонгуку? Парню, который человек, а не колдун? Ёнджун всё искал подвох. Он-то знал, что у ЫнБи вполне человеческие отношения, и уже не раз слышал, как её семья распылялась насчёт брака с колдуном. Это логично, что они за чистоту крови. Чохён тоже за отношения с человеком, а не призраком. Это вполне естественно. Так почему она радуется? — Ты сегодня была у директора, да? Можешь не врать, я знаю, что была. ЫнБи поперхнулась горячим липким тестом. Ёнджун тщетно попытался придвинуть к ней графин с водой, но его пальцы прошли сквозь. А раньше ему ещё как-то удавалось двигать вещи. Старый-престарый, глупый, никчёмный полтергейст. И всё же Чохён попросила его не оставлять её. — Откуда ты знаешь? — у ЫнБи ещё некоторое время першило в горле. Мама махнула рукой, как бы говоря, что это не столь важно, зато она спросила в ответ: — И как, у вас всё получилось? ЫнБи активнее закашляла, постукивая кулаком по груди, потому что это совсем не укладывалось в её голове. Мама говорила ей не вздумать спать с ним. Мама говорила вообще с людьми никаких общих дел, кроме работы, не иметь. — О чём ты? — прохрипела ЫнБи. — О проклятии, разумеется! Ты ведь прокляла его, да? Госпожа Пак мне рассказала, что ты уже не раз пытаешься. Я бы такого гадкого человека, как твой господин Чон, триста раз уже прокляла бы. Переработки, работа на полставки! Эти люди всегда слишком много из себя мнят, но представляют круглый ноль. Призраки и то более уважаемы в нашем обществе, а люди… Ух, всех бы их наказать за то, что они делали в прошлом! Вспомнить хотя бы твою пра-пра-пра-прабабушку. Как с ней поступили… ЫнБи так сильно сжала палочки в правой руке, что костяшки заболели, а пальцы задрожали. И как она посмела думать, что мама может быть счастлива за неё и Чонгука? Она никогда не примет их отношения, пусть окажется, что он по какой-то линии в каком-нибудь десятом поколении колдун. Сам-то он волшебством не владеет. И ЫнБи не владеет. Из их союза не выйдет ничего полезного для магии. — Милая, нужно было сказать, что тебе нужна помощь в таком, — мама дотянулась и погладила дочку по щеке, подбадривая. — Ты проявляешь интерес к магии! И ты проклинаешь тех, кто стоит у тебя на пути. Ты всё-таки ведьма, дорогая. И я так горжусь тобой! Ещё больше ссутулив плечи, ЫнБи опустила голову. Она заставила себя немного улыбнуться, потому что мама впервые говорила ей нечто подобное, но в действительности это не вызывало бурных эмоций. Думая исключительно о Чонгуке, у неё не было сил порадоваться проявлению маминой любви. ЫнБи сейчас была куда важнее его любовь. Но не весили ли их с мамой чувства примерно одинаково? Они любили её, пока думали, что она представляет из себя нечто особенное, волшебное. А когда мыльный пузырь маминых представлений о тяге ЫнБи к магии лопнет, между ними снова ничего не останется. И когда Чонгук узнает, что она ничем не лучше Урим, а наоборот, только хуже, между ними всё тоже может измениться. — Так что, получилось проклясть? Или нам стоит приготовить ещё какое-нибудь зелье вместе? — Получилось, — выдохнула ЫнБи, отдирая прилипший к тарелке пельмень. Мама взвизгнула от восторга, после безумно хохоча. Не хватало только грома и разрядов молний на заднем плане, чтобы это стало максимально зловещим эпизодом в жизни этой семейки. Хотя Ёнджуна и так передёрнуло. — Завтра я хочу, чтобы ты пошла со мной и отцом на шабаш, — мамин весёлый взгляд встретился с подавленным взглядом ЫнБи. — Тебе уже двадцать два, но ты была в последний раз там в детстве, когда у нас ещё была надежда. А теперь ты достойна праздновать со своими сёстрами-ведьмами. И колдуна там встретить можно… У ЫнБи звенело в ушах. Её позвали на шабаш? На самый настоящий шабаш? — Вылетаем завтра в девять, — мама всплеснула руками. — Точно! Доедай и пойдём к тебе выбирать подходящий наряд. Или закажем в колдунете? Сейчас во всех магазинах огромные скидки!