Как отполировать жемчуг

В нескольких сотнях метров от него Чжоу Сю, проворный, как кошка, приземлился у подножия ступеней к Хуа Мэн. Несмотря на то, что за последнюю неделю дни были долгими и утомительными, мягкая улыбка изгибает его губы, придавая глазам тонкий блеск. Он совершенно не замечает, что является исполнителем главной роли в меняющем душу сне, который происходит в горячем источнике в Цзянчане. Сняв сумки, которые прижимались к его спине, пока они возвращались домой, он жестом приказал охранникам следовать за ним в недавно построенное убежище. Называть это убежищем было бы слишком щедро, ведь он только что воспользовался одной из новых больших расселин, которые землетрясение пробило в горном склоне. Внутри трещины они соорудили несколько платформ, похожих на большие ступени, уходящие вверх и внутрь. Чжоу Сю не считал это приоритетным по сравнению с ремонтом, но все же попросил трех призраков для строительства, которое заняло два дня. Оно не должно было быть идеальным, просто укрыть от солнца достаточно, и это соответствовало цели. Укрытие готовилось несколько дней, ожидая, когда в нем поселятся эти растения. Большие коричневые глиняные горшки были расставлены по внутреннему периметру у гранитных стен. Служанки и слуги работали вместе в течение этих двух дней, чтобы все подготовить под строгим руководством Чжоу Сю, а также с инспекциями рано утром и поздно вечером. Каждый горшок заполнялся, начиная с крупных камней на дне, затем засыпался гравием, а верхние две трети заполнялись землей. Почву разрешалось брать только с берега реки на дне долины, недалеко от того места, где она обычно разливается каждую весну. Кроме того, они должны были смешать почву с навозом некоторых сельскохозяйственных животных. Им пришлось послать призраков на ближайшие фермы, чтобы купить навоз, и всю дорогу они жаловались на то, что их выбрали для этого задания. Воспользовавшись единственным часом дневного света, который, по его расчетам, еще остался на небе, Чжоу Сю приказывает охранникам положить по одному мешку рядом с каждым из горшков. Пятнадцать мешков, которые остались, он велит положить прямо перед главной дверью. После этого он отстраняет их взмахом руки, чтобы они продолжали выполнять свои обычные обязанности – охранять его. Увидев, что несколько служанок с любопытством разглядывают Ню Чжужэнь со стороны двери, он махнул им рукой, решив, что их нежные женские руки прекрасно подойдут и для посадки. Девушки хихикают, поднимаясь по ступенькам большой платформы к месту, где он их ждет. Если он и замечает, как они смотрят на него с обожанием, то ничем этого не выдает. Медленно он объясняет, как сделать ямку в почве руками, начиная с центра и продвигаясь к внешнему краю. При этом нужно следить, чтобы ямка не была слишком глубокой и они доставали до гравия. Открыв первый пакет, он достает растение и разворачивает еще влажную ткань вокруг корней. Его тонкие пальцы осторожно развязывают все корни, которые слиплись или запутались во время путешествия. Осторожно он помещает растение в яму, направляя сначала корни вниз, чтобы затем засыпать их землей. Его уже не белые руки слегка сжимают почву вокруг растения, не слишком сильно и плотно, но и не слишком свободно, чтобы растение могло упасть, если его подхватит ветер. Работая эффективно, они аккуратно высаживают каждое соцветие в горшки, и у них остается несколько минут до того, как солнце зайдет за горизонт. Улыбнувшись служанкам, он благодарит их за помощь и направляется к Хуа Мэн, с нетерпением ожидая ванны. "Ню Чжужэнь?" Одна из служанок, кажется, ее зовут Дайю (1), та, что обычно расчесывает ему волосы каждое утро, выходит вперед с застенчивой улыбкой на лице. "Хочешь, я принесу тебе паровые булочки и вино?" "Да, но позволь мне сначала принять ванну. Принеси их через час, так будет лучше". Разворачиваясь, чтобы идти к лестнице, он не замечает румянца, распространяющегося по ее лицу и по бокам длинной шеи, пока остальные дразнят ее, тыкая в талию. Он медленно поднимается по лестнице, не волоча ноги, но и не проскакивая. Остановившись на вершине, он смотрит на закат, который расцвечивает долину яркими бархатисто-оранжевыми и розовыми лучами, отражаясь на светлых частях горных вершин. Здесь, далеко в горах, воздух более свежий, чем он привык, и, возможно, дело в разнице углов, но закат кажется более ярким. Он делал это почти каждый вечер в течение последней недели, будь то по дороге домой после поисков в любой части Долины Призраков, в которой он побывал днем, или если он возвращался, чтобы вот так постоять на крыльце. Прочесав чуть больше половины долины, он скучал по своему дому и по тому, как выглядели на рассвете цветущие деревья в долине возле поместья. Дома он всегда предпочитал тихие обещания рассвета. Еще один день бесконечных возможностей, и, конечно, множества тренировок. Он знал, что покинул поместье после смерти своего Шифу, но что потом? Головная боль вспыхивает, словно его ударили кувалдой, и он быстро подавляет любые мысли о забытых воспоминаниях. Тряхнув головой, он смотрит на последние цветные лучи, прежде чем его окружение померкнет в серых тонах. По какой-то причине здесь, в Долине Призраков, именно закат был самым красивым. Скоро. Скоро я все вспомню. С глубоким вздохом, который услышали даже охранники у подножия лестницы, он повернулся и вошел внутрь. И снова, совершенно не обращая внимания на то, что мужчина, в чьем сне он был ранее вечером, наблюдает за ним с другого конца двора. А-Сю, почему теперь ты даже в моих снах? Вэнь Кэсин смотрит, как служанки хихикают, перебегая через дорожку, очевидно, направляясь на кухню за едой, которую назойливое насекомое обещало принести его мужчине. Она даже имела наглость соблазнить его любимыми паровыми булочками. Ей повезло, что я не убил ее на месте, но ночь еще только начинается. Внутри Чжоу Сю добрался до горячего источника. Он раздевается до гола, холодный каменный пол почему-то всегда вызывает дрожь в его, казалось бы, чувствительных ногах. Не обращая внимания на ступеньки, он спускается в воду прямо с бортика бассейна. Погрузившись в воду, он опускается спиной на дно бассейна, нитка жемчуга мерцает на его бледной коже, пока он движется по воде. Когда он смотрит вверх, изображение его окружения слегка затуманено поверхностью. Свечи отбрасывают тени, которые пляшут по потолку. На дне источника, где его никто не видит, где он совсем один, он кричит изо всех сил. Он кричит от всей своей боли. Он кричит от всего разочарования. Он кричит от всей тоски. Он кричит до тех пор, пока пузырьки не останавливаются и его тело не сжимается. Пузырьки, поднимающиеся на поверхность, не несут в себе ничего, кроме воздуха, звук уже поглощен горячей водой. Когда легкие полностью опустошены, его тело опускается на камень на дне бассейна. Его мысли постоянно блуждают в одном и том же месте. Эти горящие глаза. Эти холодные губы. Эти запутанные чувства. Этот требовательный человек. Тот несущий смерть призрак. Когда жгучее ощущение в легких просит воздуха, потребность вдохнуть так сильно бьет изнутри, что тело содрогается, он закрывает глаза. Сместившись, чтобы оттолкнуться, он отрывается от поверхности и жадно вдыхает влажный воздух. Выгнув шею, он откидывает голову назад и откидывает волосы за плечи, жемчуг звенит на груди. Подойдя к краю, он берет из корзины один из брусков мыла из персиковых цветов. Натирая все тело, он смывает сегодняшнюю пыль, пот и грязь вместе с сегодняшним желанием, чтобы к его коже прикасались. Вдыхая этот аромат, который почему-то стал знакомым, успокаивающим, утешительным, улыбка возвращается на его губы. Выйдя из бассейна и осознав, что забыл взять чистый халат, он пожимает плечами и надевает только ботинки, после чего направляется к своей спальне. Войдя в комнату, он слышит крик и вздрагивает. Служанка уже вернулась и расставляет на столе тарелки с едой и кувшины с его любимым вином. Не отворачиваясь, она смотрит на него, даже не моргая, ее лицо так раскраснелось, что даже шея запылала. Дверь открывают с такой силой, что она срывается с петель и повисает. Холодный ветер, дующий из проема, шевелит мешки с растениями, которые ждут внимания внутри двери. Через несколько секунд Вэнь Кэсин стоит перед ним, закрывая обзор для служанки, которая до сих пор не моргнула и глазом, его тело излучает бурю эмоций. "Чт–" Чжоу Сю не успевает даже отреагировать, как его подхватывает стоящий перед ним мужчина и перемещает через всю комнату за ширму, где висит комплект свежих халатов. "Какого черта ты делаешь?" Глаза Вэнь Кэсина вспыхнули от ярости, все его тело каким-то образом стало еще выше в попытке отругать мужа. "Что? Я только что вышел из ванны". Повеселенный такой реакцией и тем, что Вэнь Кэсин впервые не убил слугу, Чжоу Сю сдерживает улыбку, глядя в эти черные глаза. "Разве я не купил тебе достаточно одежды? Разве горничные не приводят ее в порядок для тебя?" "Лао Вэнь, успокойся". "Почему ты разгуливаешь голым перед служанкой?" "Я не голый. На мне сапоги и мой жемчуг". Чжоу Сю медленно провел пальцами по жемчугу от воротничка до груди, наблюдая за тем, как Вэнь Кэсин смотрит на его пальцы, и уголки его губ приподнялись в улыбке. Взяв мягкий сиреневый халат, Чжоу Сю небрежно накидывает его, прикрывая жемчуг, и завязывает пояс, выходя из-за ширмы. "Дайю – это Дайю, верно?" – говорит он, его голос мягкий и приглашающий, обращающийся к служанке. "Да, Ню Чжужэнь". Ее лицо все еще раскраснелось, губы слегка приоткрыты, но голос и взгляд не дрогнули, когда она встретилась с ним взглядом. "Дайю, спасибо, что принесла еду". Чжоу Сю движется к столу, когда видит, что ее взгляд переместился на что-то позади него. Он чувствует, как рука Вэнь Кэсина обхватывает его за талию, а его губы мгновенно становятся холодными. Открыв глаза, Чжоу Сю изучает закрытые глаза Вэнь Кэсина, его жесткое и бледное лицо, почти не отрываясь от его губ. Поцелуй собственнический, требовательный, нетерпеливый и разочарованный. Это все то, что Вэнь Кэсин так явно чувствует и проецирует на него. Медленно отступая к столу, мужчина, приклеившийся к его губам, следует за ним, направляемый по полу, как металл к магниту. Чжоу Сю толкает Вэнь Кэсина вниз на стул, садится к нему на колени лицом к застывшему лицу с темными глазами, приковавшимися к его рту. Дверь за ним скрипит, когда служанка выскальзывает через щель. Положив руки по обе стороны от челюсти Вэнь Кэсина, Чжоу Сю слегка наклоняет голову и медленно облизывает его губы, не мигая наблюдая за реакцией. Видит, как мужчина закрывает глаза, как эти губы врезаются в его губы, как руки обвиваются вокруг талии, притягивая ближе. Навязчиво и требовательно. Чжоу Сю мгновенно отступает, крепко сдерживаясь и выжидая. Черные глаза открываются в поисках объяснений. Не отрываясь от Вэнь Кэсина, Чжоу Сю снова облизывает холодные губы, чувствуя, как они трепещут от легкого прикосновения и жаждут большего. Постепенно он раздвигает губы другого, едва позволяя его языку коснуться своих. Приглашая его медленно искать свой. Когда давление становится сильным, он отстраняется, чтобы заставить другого искать, исследовать и чувствовать. Углубляя поцелуй без усиления давления, языки почти тают во влаге. Убрав руку с челюсти и положив ее на грудь, он передает часть своей ци через ладонь в ядро другого. Чувствуя, как тело расслабляется под его прикосновениями, он понимает, что впервые контролирует ситуацию. Голова Вэнь Кэсина гудит. Ощущение теплой энергии течет по его меридианам. Оно сливается с нежностью, распространяющейся от языков, через затылок и вниз по позвоночнику, заставляя его сердце гудеть. Когда он чувствует, что расслабляется, ощущая то, что можно описать как комфорт от мужчины, сидящего у него на коленях, эти волшебные губы отдаляются, оставляя его собственные обессиленными и все еще покалывающимися. Чжоу Сю улыбается своей кривой улыбкой и подмигивает, прежде чем повернуться и взять две паровые булочки с большого блюда. Откусив от одной из них, он встает, обходит стол, берет одну из бутылей вина и направляется к выходу. Мужчина на стуле внутренне пребывает в замешательстве. В замешательстве от того, какими жаждущими остались его руки, когда его мужчина покинул объятия. В замешательстве от того, как сильно он хочет увидеть, что улыбка из его сна становится реальной на лице этого мужчины, который был всего в одном прикосновении от него. В замешательстве от нежности в своей груди, по силе не сравнимой с другой его частью, которая хочет вбежать в эту дверь и затащить своего мужчину обратно в постель, чего бы это ни стоило. Направив свою ци в ноги, Чжоу Сю взбирается на крышу и, как ни забавно, садится на то самое место, где сидел Вэнь Кэсин после их брачной ночи. Гул в его голове от того поцелуя был слишком громким, и он не обратил внимание на почти бесшумные шаги, удаляющиеся по дорожке от Хуа Мэн. c( O.O )ɔ Примечания: (1) Дайю означает черный нефрит. И да, я скучаю по саду. Я люблю садоводство... Сейчас у меня даже балкона нет. Жалею себя, и это немного отразилось на этой главе.