Как отполировать жемчуг

Еще до того, как его разум проснулся, его сердце знает, что он один. И дело не в том, что нет тела, прижимающегося к его спине, и не в том, что его дыхание – единственный звук в спальне. Это чувство одиночества, исходящее от его пустой руки, говорит ему о том, что Вэнь Кэсин ушел еще до того, как он проснулся. Так продолжается уже почти две недели. Чжоу Сю не видит его весь день, а когда уже готов погрузиться в сон, тишину нарушают приближающиеся легкие шаги и тихие движения одеяла. Вокруг его талии появляется рука, и та же холодная рука ищет его руку. В последние пару ночей за этим последовали два нежных и почти незаметных поцелуя знакомых холодных губ. Первый в шрам на плече, второй – в основание шеи, чуть ниже нити жемчуга. Два поцелуя, которые всегда вызывали дрожь в тех местах, которые он начал активно подавлять, чтобы заснуть. В первые ночи ему удавалось заснуть лишь на несколько мгновений, но Вэнь Кэсин всегда умудрялся ускользнуть, когда он спал, и никогда его не будил. Нельзя сказать, что он уже привык к тому, что его муж находится рядом в постели, но с течением времени он стал спать дольше. Однако те слова, сказанные в первую ночь, не давали покоя его мыслям больше, чем он хотел признать. Если он пытается вылечить свое безумие, почему бы ему просто не покончить с этим, как в первые ночи...? То есть, он может попытаться, но не обязательно у него получится. Где-то глубоко, где-то там, где нет отношения к логическому мышлению, промелькнула другая мысль. Сразу же отключив ее, не позволяя ни о чем подобном даже думать или даже чуть задуматься, он открывает глаза. Почти вскакивает с постели, прядь жемчуга блестит на его коже в мягком свете свечей. Пора готовиться к предстоящему дню. Он с нетерпением ждет уже две недели. Пора приступить к последнему шагу – высушить соцветия. Я так близко. Надев внутренний халат, который он оставил висеть у кровати накануне вечером, он быстрыми шагами выходит из спальни. Его не удивляет, что кто-то ждет его у стола. "Доброе утро, Дайю", – говорит он своим обычным утренним голосом, совершенно не обращая внимания на то, как этот мягкий и немного сонный голос заставляет других реагировать на него. Тем более что он просто шел по улице в своем внутреннем халате, свободно задрапированном вокруг тонкой талии, и шелковых штанах. "Ню Чжужэнь, я принесла твой обычный завтрак. Ты хочешь сначала принять утреннюю ванну или позавтракать?" Улыбаясь, она говорила это каждое утро в течение последних недель, и его ответ был всегда один и тот же: "Сначала позавтракать". По какой-то причине эта горничная, казалось, была выбрана в качестве его личной. Мимолетная мысль о том, знает ли Вэнь Кэсин об этой договоренности, мелькнула в его голове, когда он подошел к столу. С улыбкой на губах и плавными движениями она наливает белый чай с настоем гибискуса, который стал частью его утренней рутины. Ставит его на стол перед креслом, где он всегда сидит по утрам и вечерам, хотя по какой-то причине, которую она не могла понять, никогда здесь не обедает. Сев на свой обычный стул, он добавил в чай привычную ложку меда и сделал первый глоток, глядя в окно. Мало того, что это единственное место, с которого открывается вид, так еще и вид на часть пешеходной дорожки, ведущей к Цзянчану. Не то чтобы он интересовался. Не так уж сильно. С нетерпением ожидая начала работы с цветами, он почти вдыхает рисовую запеканку вместе с двумя чашками чая, прежде чем броситься к горячему источнику. Менее чем через пять минут он полностью одет и готов к тому, что Дайю расчесывает его волосы и укладывает их в привычный мягкий хвост. "Ню Чжужэнь выглядит сегодня счастливым", – говорит она, затягивая металлическую застежку на хвосте, ее голос мягкий, а глаза ищут его в зеркале. "Да, сегодня будет хороший день". Осознавая, что глаза ищут его, но активно не встречают ответного взгляда, он продолжает: "Все готово?" "Да, Ню Чжужэнь. Все, что ты просил, уже готово, кроме угля. Когда я собирала еду, его разжигали на кухне. Скоро должны принести". Не обращая внимания на ее реакцию, он отмахнулся от нее: "Спасибо, Дайю, можешь идти". "Конечно". Постояв немного, она сдается и тяжелыми шагами идет к двери. Не дожидаясь, пока за ней закроется дверь, Чжоу Сю уже ушел. Следующий этап сушки начинается сегодня, и если все пойдет по плану, то завтра все будет готово. Завтра... Шесть низких и широких урн были поставлены на металлическую решетку в центре комнаты. Открыв крышки, он убедился, что они наполовину заполнены мелким белым песком. Он быстро снимает соцветия с сушилки и начинает делить их между урнами. На полпути он слышит приближающиеся быстрые шаги в коридоре. Приходит группа призраков с раскаленным углем, и Чжоу Сю руководит ими, когда они кладут уголь под решетку, равномерно распределяя, а затем возвращаются на кухню за следующей партией. Совочком он насыпает сверху песок, пока каждое соцветие не будет полностью покрыто, а затем снова накрывает крышками, как раз вовремя, чтобы доставить последний уголь. Убедившись, что под урнами достаточно тепла, он доволен и отпускает призраков с указанием возвращаться с новой порцией горячего угля каждые четыре часа. Урны должны оставаться горячими в течение двадцати четырех часов, чтобы соцветия полностью высохли. Этот последний шаг был самым важным, поскольку дополнительное тепло во время последней стадии сушки изменит химический состав соцветий так, как ему нужно. По крайней мере, так было написано в свитке. Возвращаясь в переднюю комнату, он чувствовал себя немного беспокойно. Почти на месяц он сосредоточился на задаче, изо всех сил стараясь не слишком надеяться на то, что все получится. Взяв со стола у полок один из свитков, который он привез из Цзянчана после того, как позаботился о Вэнь Кэсине, он снова открыл его. Растение, которое он нашел, выглядит точно так же, как нарисованное на картинке. Он нашел свиток, обыскав все покои Вэнь Кэсина, и что-то внутри него щелкнуло. Как будто он сразу понял, что это то, что он искал. В тексте не было четко сказано, что именно эта трава может сделать, но каким-то образом он просто знал. Как будто его ядро могло узнать это, даже если его разум не знал. Сам не зная как, он пошел по тропинке в сторону Цзянчана. Тот самый свиток спрятан среди других, которые он уже закончил читать. Я просто верну свиток и возьму несколько новых. Ничего больше. Незаметно войду и выйду, чтобы никто меня не заметил. Оттолкнувшись правой ногой, он проскакивает по склону горы, впервые поднимаясь по воздуху к павильону, расположенному на вершине поместья. Незаметно приземлившись, он машет рукой стражникам, как в знак приветствия, так и для того, чтобы они молчали, и входит во двор, направляясь к крайнему правому проему павильона. Он не был здесь с тех пор, как Вэнь Кэсин потерял сознание, но за эти дни без труда запомнил всю планировку. Легкими шагами он быстро направился к месту, где проводил большую часть времени за те несколько дней, что был здесь. Разумеется, днем он здесь не бывал. Чжоу Сю почти затаил дыхание у постели Вэнь Кэсина, внимательно прислушиваясь к любым звукам, движениям или сдвигам энергии в комнате. Убедившись, что комната пуста, он затаил дыхание и шагнул через отверстие. Быстро подойдя к столу со свитками, он вынимает один из них, спрятанный среди тех, что он несет, и кладет его на место. Он входит и выходит из комнаты менее чем за минуту, не замечая, что на кровати за портьерами кто-то лежит. Двигаясь по коридорам так, словно он прожил здесь всю жизнь, а не пять дней, он через несколько мгновений входит в библиотеку. Вдыхая землистый запах книг, он кривит губы, глядя на бесконечные ряды полок с книгами и свитками, сложенными в таком изобилии, что некоторые из них вот-вот упадут. Он кладет оставшиеся свитки, которые принес с собой, в случайных местах, пока движется по аллеям, не следуя определенному пути. В том, как была устроена эта библиотека, не было абсолютно никакой логики или порядка, и он не знал бы, как найти что-то конкретное, даже если бы захотел. Не то чтобы у него было что-то конкретное на уме. Он просто скучал по чтению. С приятными воспоминаниями о библиотеке, в которой он провел так много времени в Поместье Четырех Сезонов (1), он наугад выбрал следующий проход. Его руки обводят контуры символов, написанных на книгах и свитках, а глаза, не зная, что именно они ищут, пытаются записать названия и авторов для дальнейшего использования. Его внимание привлекла одна конкретная брошюра, которая вот-вот вылетит на пол. Красные и золотые шелковые нити, торчащие сбоку, очень похожи на те, что он видел в спальне Вэнь Кэсина, засунутые почти в каждую книгу или свиток. Этот призрак точно любил читать... и поэзию в том числе. Наверное, поэтому он и говорит так, как говорит. Заинтригованный, он пошевелил книгой, словно играя с массивной головоломкой Дженга, стараясь, чтобы остальные не упали. Это еще одна книга, наполненная различными видами поэзии. Однако, если осторожно перевернуть каждую страницу, эта книга выглядит иначе, чем остальные. Почерк, хотя все явно написано одним и человеком, выглядит так, как будто это было написано или собрано в течение некоторого времени. Мог ли он сам скопировать их с оригинальных произведений? Может быть, это какие-то любимые произведения? Чжоу Сю находит первую закладку и прослеживает слова, читая их, его глаза сосредоточены на красивом почерке, который изгибается под его пальцами. Слова проникновенные и тоскливые, совсем не вяжущиеся с холодным призраком, который бродит по этим коридорам. Взявшись за это конкретное стихотворение, которое явно является любовным, он не чувствует, как кто-то движется позади него, пока не оказывается между двумя длинными и сильными руками. С каждой стороны по руке, он не только зажат между мужчиной и книжной полкой, но и запах мужчины атакует все его чувства воспоминаниями о коже к коже, горящими перед глазами. Холодное дыхание на его шее посылает электрический разряд прямо вниз под пресс, заставляя его выгнуть спину и прижаться к груди Вэнь Кэсина. Голос Вэнь Кэсина, словно обладающего шестым чувством, нарушает тишину точным отрывком из стихотворения, которое Чжоу Сю только что прочитал: "Каждый день скучаю по тебе, да не могу повидать тебя (2)". Его голос низкий и манящий, когда он выдыхает слова близко к уху Чжоу Сю, от чего его макушку покалывает. Он с треском закрывает книгу, отчасти потому, что не хочет, чтобы Вэнь Кэсин видел, что он читает, а отчасти для того, чтобы помочь себе выйти из той реакции, которая происходит внизу. Приподняв одну бровь и скривив губы в ухмылке, он отвечает человеку, который буквально дышит ему в затылок: "Но ты видел меня каждую ночь в течение последних недель. Значит ли это, что сейчас ты не скучаешь по мне?" "Я всегда скучаю по тебе. И сейчас слишком темно, чтобы разглядеть твою красоту среди ночи", – голос Вэнь Кэсина мягкий и с нотками смеха. Кроме того, он слегка подул на шею и ухо Чжоу Сю, чтобы проверить, будет ли реакция. Он просто не может удержаться, когда этот восхитительный мужчина находится прямо перед ним. По крайней мере, ночью, когда не мог его видеть, он мог сдерживать себя. Любая подготовка и сопротивление, которые он выработал за последние недели, испаряются вместе с дыханием у его уха, от которого сейчас дрожит все его тело. Порывы, потребности и желания, которые зародились на том камне, а затем разрастались в бассейне, чтобы в конце концов подтолкнуть его сделать то, что он хотел две недели назад, пылают в его сердце. Его кожа словно горит, она жаждет прикосновений – жаждет быть разгоряченной и потной. Чжоу Сю изо всех сил старается удержать преимущество, которого он так упорно добивался. Повернувшись, он понимает, что стоит слишком близко к этому мужчине, но поскольку он не может отойти дальше к полке, он делает единственное, что может. Он делает еще один шаг, чтобы посмотреть в эти черные глаза, его губы всего в сантиметрах от губ высокого мужчины, который стал как магнит, просто притягивая его к себе. Его слова произносятся так мягко, что почти шепчутся в губы другого, вместе с его медленным дыханием: "Тогда почему бы не остаться до утра?" Предполагалось, что это будет шутка, но по схеме вещей он понимает, что то, что он только что сказал, звучит как тоскующая жена, и застывает. Черт! С губами, изогнутыми в искренней улыбке, с легким блеском в глазах, Вэнь Кэсин наклоняет голову, чтобы сравнять их взгляды. Глядя на этого очаровательного мужчину, крадущегося по его павильону, как вор, он спрашивает: "Хочешь, чтобы я остался?" Просто скажи мне остаться. ⁙＞‿＜⁙ Авторский мини-театр: Когда Чжоу Сю приходит на ужин, он обнаруживает, что Автор уже сидит за столом и готовится к еде. Чжоу Сю: "Ты сидишь на моем месте". Автор: "Но мне нравится это место". Чжоу Сю: "Это мое место. Прочь." Автор: "Но отсюда я могу смотреть в окно". Чжоу Сю: "Тогда ты можешь посидеть здесь завтра во время обеда". Автор: "Почему во время обеда?" Чжоу Сю: "Просто уйди. Я всегда сижу здесь во время завтрака и ужина. Во время обеда ты в любом случае увидишь больше, потому что солнце уже взошло". Автор: "Тогда, если лучший вид отсюда открывается во время обеда, почему ты всегда сидишь здесь во время завтрака и ужина?" Чжоу Сю: "Просто пересядь уже". Автор: "О, смотри. Разве это не Гуйгу Гучжу? Он тренируется? Что он делает? О, теперь он ушел. Это было быстро...!" Чжоу Сю: "..." Автор: "Ладно, ладно, я ухожу. Господи." Чжоу Сю: "Неважно. Можешь сидеть там". Примечания автора: Нижеприведенное примечание содержит незначительные спойлеры, поэтому пропустите часть со стихотворением, если не хотите спойлеров. (1) Поместье Четырех Сезонов – поместье школы Чжоу Сю. (2) Это строка из стихотворения с названием "Любовь Янцзы" (我住长江头) Ли Чжии (李之仪). Я привела ниже один из многих переводов, которые существуют. Это прекрасное стихотворение, посвященное любви на расстоянии. Поскольку я очень люблю его, я делюсь им с вами. Я живу в верховье реки Янцзы. Ты живешь в низовье реки Янцзы. Каждый день скучаю по тебе, Да не могу повидать тебя, Хоть мы и пьем воду из одной реки. Эта великая река, Сможет ли когда-то закончиться? Эта глубокая тоска, Сможет ли когда-то прекратиться? Только хочу, чтобы твое сердце было, Как и мое. Ведь не может не исполниться Желание взаимной любви. (Перевод: Ли Цзо) ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ О СПОЙЛЕРЕ: в этой истории оно будет написано нашим главным героем. Как будто вы еще не догадались?