Тройная игра

— Открой рот. Вот так, — руководил Брок, переходя все границы дозволенного. Уже в который раз. Но сейчас это было далеко за пределами разумного. На этот раз он запер дверь, что, конечно, не очень бы ему помогло, если он или Солдат срочно понадобились бы начальству Г.И.Д.Ры. На то он и был спецом, что умел подгадывать момент для своих планов. Солдат лежал на своей койке в одних штанах — у Брока не было терпения избавляться от них. После того, как он стащил с него футболку, он уложил его, удивляясь тому, как тот вообще умещается на этой узкой якобы кровати, которая больше напоминала тюремную шконку. Сам же скинул с себя одежду, оседлал его грудь, втянул его в долгий кусачий поцелуй и поспешил вложить свой член ему в рот. Уже через некоторое время Барнс давился его эрекцией, стараясь в коротких перерывах набрать в легкие побольше воздуха, чтобы снова обслужить куратора. Броку сносило крышу от того, как свободно он заглатывал практически без рвотного рефлекса и от того, как двигал языком по его стволу. Брок уже смелее задвигал в его горло свой член и удерживал там, пока Барнс жмурился, принимая его. Он вытаскивал, давал возможность подышать и снова возвращал свой член ему в рот. Он резко втянул воздух носом, когда Барнс прошёлся зубами по нежной коже. — Зубы, — прорычал Брок, гладя большими пальцами уголки его глаз, влажные от слез. Барнс открыл рот шире, и Брок начал медленно двигаться вперёд и назад, входя до упора, притягивая его ближе к себе за волосы. Барнс закашлялся на его члене, и когда Брок вытащил, он лизнул его головку, словно извиняясь за свою оплошность и пытаясь услужить. Брок разжал хватку и погладил его по волосам, надавливая на подбородок, чтобы он снова открыл рот. Глядя ему в глаза, Барнс принял его член и положил ладони ему на бёдра. Брок замер, насторожившись. С какой стати Солдат вдруг стал бы извиняться за неконтролируемое сжатие глотки и естественную физическую реакцию? Ладно, Брок вполне мог себя накручивать, и это было просто действие на секс-автопилоте. Но его ладони на бёдрах все еще жгли кожу огнём и холодом на месте соприкосновения. Он вытащил свой член и выжидающе посмотрел на Барнса. С его губ сорвался тихий стон, и он свёл брови вместе. Его правая рука потянулась Броку за спину. Тот проследил за его движением и застыл с открытым ртом. — Ты… Охуеть, Барнс. Он просто не мог поверить своим глазам. Впервые при нем ткань штанов в области ширинки была натянута, а под ней угадывалось направление его возбужденного члена, прижатого ставшими явно узкими до боли штанами. — Дестабилизация, — выдохнул Солдат, смотря на Брока поплывшим взглядом. При такой дестабилизации протокол бесцеремонно предписывал ледяной душ. Брок посмотрел бы, как эти ублюдки тащили бы тёплого и податливого Барнса из-под себя в ванную и обливали холодной водой. — Сейчас мы это исправим, — сказал Брок, и глаза Барнса расширились, а рот скривился. Бионическая рука со скрежетом сжалась в кулак. Видимо, с Солдатом уже проводили такую процедуру, раз он так напрягся, услышав о предложении помочь. Но у Брока были свои методы справиться со стояком. Он слез с него, расстегнул молнию на его штанах и с благоговейным трепетом взялся за петли, пытаясь стащить плотно прилегающую ткань с бёдер вместе в бельём. Брок очень надолго запомнит звук, с которым эрекция Барнса шлепнулась тому на живот. И его стон, который за этим последовал. Тихий и просящий. Барнс пристально наблюдал за ним из-под полуприкрытых век, и Броку показалось, что в этот момент на него смотрит не Солдат, а настоящий Барнс. Солдат, похожий на настоящего Барнса, слишком чувственно застонал и выгнулся дугой, когда Брок обхватил его член у основания и взял в рот головку и принялся активно смазывать, водя языком по кругу и надавливая на уздечку. Он начал брать глубже, мягко опускаясь все ниже, чувствовал губами каждую выступающую венку, чувствовал его пульсацию. Он выпустил его изо рта, растирая слюну по всей длине — другой разрядки он хотел для Барнса. — У тебя такой большой, — шепнул он, выдавливая на головке его члена каплю смазки и размазывая ее большим пальцем. — Я могу помочь с дестабилизацией. Только ты пока не шевелись. Барнс все так же смотрел на него в ожидании каких-либо действий с его стороны. Брок снова оказался сверху, смазал слюной свой неподготовленный вход, а на то, чтобы размять и подготовить его как следует совсем не было терпения. Ну вот когда ещё у Барнса так запросто вставал? Он провёл рукой по его члену и направил его в себя. Когда внутрь вошла головка, было ещё терпимо, но дальше все было настолько ужасно, что просто пиздец. Брок плохо помнит свой первый раз с кем-то в пассивной роли, и он был уверен, что сейчас было намного хуже, так как Барнс был блядским половым гигантом — нет, не совсем длинный, но толщина — то, что надо. То, что надо уметь принимать в себя хорошо. И почему Брок спросил себя, когда вообще кому-то давал последний раз, пока так усердно пытался насадиться на двадцать с лишним сантиметров своего мучительного счастья? Все стало не так уж и плохо, когда Барнс блаженно прикрыл глаза и облизал губы, чувствуя, как тугие мышцы обхватывают его член. Со стороны Брок услышал свой собственный хриплый стон, когда сам же опустился ниже и на оставшихся очень ощутимых сантиметрах скользнул вниз до основания, до крови закусывая губу. — Твою ж… какой же ты… Его член заполнял его до краев и вытеснял из головы все лишнее, и даже слова. Он на пробу приподнялся и медленно опустился, привыкая к его размерам. На какие-то секунды замер, мазохистски крутонув тазом, вынуждая себя терпеть боль до искр в глазах. Барнс вожделенно простонал от его манипуляций, прикрыл глаза и снова открыл, смотря на Брока совсем другим взглядом. — Так хорошо? Солдат ничего не отвечал, однако его тело говорило само за себя. Бессознательно он взял Брока за бёдра и резко выдохнул, когда тот насадился глубже и остановился, опять немного приподнявшись над ним. — Солдат? Я хочу, чтобы ты выебал меня, — сгоряча прошептал Брок, не зная, что подписывает себе и своей заднице приговор. — Давай, трахни меня. Благо этому его снова учить не пришлось, врожденный инстинкт сохранения человеческого рода никакому обнулению не выжечь из его сознания, поэтому, ощутив свою мужскую силу, Барнс принялся вколачиваться в него, выбрасывая бёдра вверх, и одновременно с этим тянул его на себя, делая тщетной любую попытку уйти от тесного контакта. — О, блядь! — простонал Брок, еле успевая вовремя закрыть себе рот рукой, а другой придерживать Барнса за запястье, пока тот в одном быстром ритме долбил его, как Брок этого хотел, — мощно, жестко, до боли сладко. Никто бы не смог научить его трахать лучше, чем он делал это сейчас с Броком. Каждым последующим грубым толчком, ну прямо-таки зверски бездушным, он попадал точно по простате, приближая их обоих к оргазму. Это по праву может называться одним оргазмом на двоих. Брок сжимал его в себе, умудряясь добровольно делать встречные движения, даже не думая взяться за свой член, потому что когда Барнс начал терять контроль над своим голосом, впадая в мучительную агонию хрен знает за сколько лет первого оргазма, Броку пришлось зажимать его рот рукой — лишать себя возможности слышать его голос во всей своей полноте. Барнс сделал ещё несколько резких толчков и без предупреждения, слишком увлечённый своими собственными ощущениями, кончил внутрь, тесно вжимаясь в него. Брок в свою очередь излился ему на живот, кусая губу, в последнюю секунду вспомнив о том, что нужно было направить свой член, иначе его днк на кровати, стене или на полу будет прямым доказательством его нарушений протокола. Его собственные стоны и стоны Солдата вибрациями разносились по всему телу. Барнс все еще стонал ему в руку, приходя в себя, и он чувствовал движение его губ на ладони. Сам Брок нашёл в себе силы приподняться и со стоном боли громче предыдущих сняться с его члена. Оба глубоко дышали, глядя друг на друга взглядами, по которым невозможно было прочитать эмоции, но к счастью для Брока, Барнс со штанами, спущенными до щиколоток, не выглядел как тот, кто хотел убивать. Его обмякший член мирно покоился на бедре, сам Барнс был расслаблен, и Броку так жалко было поднимать его, чтобы заставить идти на долбанные водные процедуры. Брок предпочёл бы провести эти несколько минут посторгазменной истомы в полудреме, тело с непривычки ломило, а задница — так вообще. Он даже на проверку тронул пальцами натруженный вход и зашипел от боли. Долго же он будет восстанавливаться после такого, не то что суперсолдат, который каждый раз тугой, как в первый. В целом ощущения были такими, как будто он только что потерял девственность с самым горячим мужиком, который только мог подвернуться под руку (под зад). Возможно, так и было в фактический первый раз, разве что тогда он был немного нетрезв. Ладно, кого ему обманывать, совсем нетрезв, раз практически не помнит ничего. Он натянул штаны, все еще пялясь на приходящего в себя дезориентированного в пространстве и времени Барнса, наклонился к нему, чтобы ещё раз запечатлеть на них поцелуй, и выпрямился, чтобы отдать приказ идти в ванную и смыть с него следы взаимной страсти. Да, взаимной, ведь Броку наконец удалось добудиться до него хоть в чем-то. — И ведь оправдали, мать их. — Ты недоволен? — спокойно спросил Джек, вкладывая листок обратно в конверт. — Я думал, что срок — это минимум, что у меня будет, спасибо что не грохнули где-нибудь по дороге на базу. Государственных преступников так за раз не оправдывают. Брок внезапно стих, словно обдумывая что-то. — С.Т.Р.А.Й.К. будет обмывать это в любом случае, — хмыкнул Джек, заметно расслабляясь, откинувшись в кресле. — Все с поджатыми яйцами ходили в ожидании. — На сегодня щенячьи восторги отменяются, — отрезал Брок. — Внеплановый вылет. Общий сбор внизу через полчаса. Джек отодвинул конверт на край стола и посмотрел на Брока. Тот встретился с ним взглядом и прочитал его вопрос. — Джек, я… правда сегодня не в настроении, — неуверенно проговорил он, пока его взгляд бегал по заглавиям документов, в которые он не особо вчитывался. — Да не парься ты, я не гружу, — поднимаясь из кресла, сказал Джек и растянул уголки губ в улыбке так, что шрамы избороздили его лицо. — Рад за тебя, командир. Брок улыбнулся в ответ, и тут же стёр улыбочку со своего лица, снова разворачивая записку. Так невинно писать об этом, так смело подкидывать ее, ну прямо как подростки. Все как-то слишком легко и просто, но с другой стороны тяжело. Брок чувствовал себя настоящим засранцем, так запросто отнекиваясь от Джека и бежать подставлять свой зад Барнсу. И все-таки, почему Барнс вздумал изменять такому роскошному парню, как Роджерс? Он же полностью его, от и до, как он вообще может надоесть? Их отношения нельзя было назвать свободными, они не стеснялись частенько присовывать друг другу, забываясь где они находятся, но все же. Что-то было не так. *** Однако, когда он уже был на полпути к отелю, указанному в еще одной полученной записке, он мало думал о том, что правильно, а что нет, что должно ставиться в приоритет — совесть, так трудно доставшееся вновь расположение на работе или его член. К слову, последний уже трепыхался в штанах, предчувствуя встречу с кем-то горячим, и это в последнее время часто свойственное Броку состояние заставляло его вдавливать педаль газа в пол. Видимо парень на ресепшн хапнул хорошую сумму, раз, едва увидев его, разорвал зрительный контакт, не спросил ничего, не сказал ни слова, протянул ему ключ-карту и с покерфейсом махнул ему рукой в сторону лифтов. Когда он поднимался на нужный этаж, желудок едва ли не отстал от него, провалившись куда-то вниз. Звонок в лифте тихо брякнул над его головой, отзываясь мерзким дребезжанием в ушах. Он был похож на звук микроволновки, которая перестаёт вращать тарелку с ужином. Ваш стейк готов, мистер Барнс, только, возможно, его нужно будет как следует отжарить. Место было неплохим, и Брок окончательно в этом убедился, когда шагнул в номер. Повесив куртку в прихожей, где уже висела куртка Барнса, он снял обувь и прошёл сразу в спальню мимо ванной комнаты, — дома перед выходом он надраивал себя чуть ли не до скрипа. Барнс, даже в относительно нормальном психическом состоянии, был слишком тихим, сидя на кровати, освещенный золотистым светом нескольких торшеров, стоявших по разным углам комнаты. Уличные огни подсвечивали ночь, окутавшую город, словно подражая атмосфере, которая царила внутри. И она была полной противоположностью той, что была в камере Зимнего Солдата — холодный белый свет вперемешку с блевотно-зелёным. Но сейчас, когда Брок смотрел в глаза Баки, все это забывалось. Он сделал шаг по направлению к нему, такому вожделенному и прекрасному, словно собравшему все сияние на своей коже, и вдруг резко повернулся на какое-то движение слева. После таких мыслей о сидящем напротив него произведении искусства Броку пришлось забыть об ангелах и спуститься на землю грешную, к бьющей под дых реальности. — Это что ещё за танцевальная студия на хер? — присвистнул Брок, видя своё обалдевшее выражение лица в огромном зеркале. — Чтобы лучше видеть, конечно, — улыбнулся Баки, оборачиваясь к нему всем телом. — Ты ещё биноклем обзаведись, чтобы лучше видеть. Микроскопом, там… — Ну, я думал у тебя побольше будет, — откровенно насмехался Баки, облизываясь и кусая губы. Брок ничего не отвечал, загнав себя в тупик словесной перепалки, не в силах оторвать глаз от его пухлой нижней губы, которая наливалась кровью, когда бледные полосы от кромки его зубов исчезали, становясь багровыми. — Это заводит, — продолжал убеждать его Баки, демонстрируя ему свой готовый к активным действиям член. — Разве ты никогда не трахался перед зеркалом? Или хотя бы дрочил себе? — Не знал, что ты такой извращенец. Да хрен с этим зеркалом, если честно. — Привыкай. — Не боишься, что такие замашки будут отпугивать твоих партнеров? — Только не тебя. Что правда, то правда. Раскованный и желающий заполучить своё Барнс был намного сексуальнее своего Альтерэго, не в обиду тому, конечно. Просто немного непривычно, что он хотел Брока так же сильно, как он сам его хотел. И тогда, и сейчас. — Отсоси мне, — попросил Баки, сжимая свой член в руке, убедившись, что Брок все-таки останется. Когда-нибудь приходится прогибаться под кого-то, а в некоторых случаях это происходит с удовольствием, так что Брок, который привык, что обычно отсасывают ему, подошёл, опустился на колени перед ним и, странно, но так оно и было, очень возжелал быть выебаным в рот и в горло его бывшим невольным подопечным Баки Барнсом. А Баки не торопился, он смаковал момент как знаток, выжидал, пока Брок мельком взглянет на него и дотронется кончиком языка до головки его члена. Он невольно выдохнул, когда Брок начал ввинчивать язык в уздечку, слизывая выступающий эякулят и отмечая про себя, что вкус ощущается по-другому. Баки оперся на руки позади себя, предоставив Броку больше места для маневра. Он воспользовался этим, сел ниже, посмотрел Барнсу в глаза и обхватил губами головку. Баки свёл брови вместе и запрокинул голову от удовольствия, поддаваясь непредсказуемой игре Рамлоу. Он так мягко водил языком по его члену, выцеловывал каждую венку, пока спускался ниже, водил кулаком по его длине, пережимая его член. Он несколько раз провёл языком от основания до головки и взял в рот на половину. Благодаря ему Баки еще раз узнал, что такое качественный отсос. Броку даже не приходилось заглатывать полностью, но Баки был не против, так как не мог сказать, что Брок обделял вниманием хоть один дюйм его члена. Да он в принципе ничего не мог сказать. Ему оставалось только задыхаться воздухом, когда он чувствовал юркий язык Брока по всей длине. Едва доведя его до грани, Брок резко сбавил обороты и скользнул языком вниз к его подтянутым яйцам. Баки выдохнул, настраиваясь на новый уровень. Он не сдержал стона, когда Брок беззастенчиво всосал в рот мошонку целиком, покусывая и водя зубами по тонкой кожицей. — Без синяков, только не на яйцах, — простонал Баки, подаваясь вперёд. — Тебе не угодишь, — криво улыбнулся он и снова занял свой рот его членом. Баки сжал в кулаках простынь, шумно выдыхая, и Брок остановился. Баки опустил на него осоловелый взгляд, немо требуя продолжения, и тогда он бесстрашно взял его руки — живую и бионическую — в свои и положил себе на голову. Баки тут же зарылся пальцами в его волосы, которые удобно для него были зачёсаны назад. Приняв его любезное приглашение направлять его движения, Баки на пробу осторожно насадил его на себя, а потом отстранил. Повторил действие еще несколько раз, и на каждый раз Брок втягивал щеки, снимаясь. Все громче и прерывистее Баки выражал уровень своего удовольствия, то приглаживая, то сжимая короткие пряди в кулаках. — Какой же ты хуесос, Рамлоу, — прошептал он, отталкивая его от себя, а затем наклонился к нему за поцелуем. — Какие-то претензии к этому? — Напротив, я приятно удивлен. Ты… Мы, должно быть, уже так делали? — На этот раз постарайся запомнить, — уклончиво ответил Брок, и Баки снова поцеловал его. Бионическими пальцами он подцепил края его футболки, и Брок поёжился от этого прикосновения. Баки на пробу ущипнул его соски и, удовлетворённый реакцией, снял и швырнул футболку в сторону. Брок без дополнительных инструкций стянул с себя джинсы с бельём и явил ему наконец свой стояк. Баки встал, подошёл к нему вплотную, заставил его повернуться к себе спиной и лицом к зеркалу и встретился глазами с его взглядом в отражении. Он сжал в кулаке его член, и Брок, прикрыв глаза, доверительно откинул голову ему на левое плечо. Пятерней бионической руки он пригладил его растрепанные волосы, а другой продолжал ласкать его член. — Надеюсь у тебя стоит, когда тебя трахают, — шепнул он ему в ухо. — Зависит от тебя. — На кровать. Не успел Брок устроиться поудобнее, как Баки оказался за его спиной с тюбиком смазки. Эгоистично смазал свой член, провёл пальцами между ягодиц Брока, пропустил прелюдии и ввёл внутрь головку. Брок остановил его, уперевшись ладонями в бёдра. — А ты не хочешь… — Я просто хочу видеть тебя всего, когда я вхожу, и ты, чувствую, подготовлен, — шепнул он, смелее двигаясь вперёд. А ведь Брок как знал, что Баки нетерпеливый любовник, и да, немного подготовился дома, но явно недостаточно для Барнса. Он опустил подбородок на грудь, сдерживая стон, но Баки обхватил его лицо металлическими пальцами и поднял выше, смотря ему в глаза через отражение. Он продвинулся в нем дальше, удерживая в стальной хватке. Казалось он совсем не замечал рук Брока, который хоть как-то старался его удержать. Он только прильнул грудью к его спине и коснулся губами плеча, вырывая стон из его горла. А потом Брок просто забыл о боли. Барнс почувствовал предоставленную ему свободу и начал двигаться в нем, упиваясь стонами Рамлоу, которые тот больше не пытался сдерживать. — Смотри в зеркало. Посмотри на нас, — тихо просил Баки, входя в него уже на всю длину. Он так и делал, удерживая равновесие, повиснув на его левой руке, когда Баки начал наращивать темп, прижимаясь к нему. Слышались шлепки плоти о плоть, их стоны смешивались. Баки щипал его соски пальцами контрастной температуры, добавляя ощущений ко всем прочим. Правая рука спустилась к его члену и сжала. Брок издал хриплый стон, но Баки не дал ему совсем разнежиться. Он шлёпнул его по ягодице и заставил опуститься в коленно-локтевую. Брок не знал, нормально ли то, что вид его абсолютного подчинения возбуждал больше, чем вид Баки, полностью доминирующего над ним. Он смотрел на его разрумянившееся лицо, на длинные влажные пряди, липшие к вискам, на сильные руки, которые до боли стискивали его бёдра… — Стоп, — вскинулся Брок, отталкивая от себя Баки и вглядываясь в полумрак коридора. — Там кто-то… — Что? — горячо дышал Баки ему в затылок, удерживая на месте. — Какое-то движение, — махнул он рукой по направлению к двери. — Я до такой степени тебя затрахал? — хохотнул Баки. — Кто там может быть? Дверь заперта. Может куртка упала, — он укусил его в плечо, чувствуя солоноватый вкус кожи. — Тебя ебет? Не должно. Потому что тебя ебу я. На это возражений не было, особенно когда Баки перекатил его на спину, подтащил к себе за ноги и вогнал в него свою эрекцию по самые яйца. Брок вскрикнул от неожиданного ощущения наполненности. — Да, кричи, хороший мой, — шептал он, вбиваясь в него. Его волосы щекотали ему лицо, когда Барнс припал губами к его губам. А потом все было быстрее, громче, жёстче. Баки изменил угол входа, продолжая входить в него, не сбавляя темпа, и стимуляция простаты подводила Брока к высшей степени наслаждения, и ему хватило всего лишь нескольких движений ладонью по своему члену, чтобы кончить, сжимая член Барнса внутри себя. Брок содрогался в экстазе, задыхаясь стонами, и ему казалось, что его голос отражается от стен и вторит ему придушенным эхом. Его слух достаточно восстановился, чтобы он мог отчетливо слышать над собой стоны Баки, который кончил вслед за ним, сливая ему на живот. Он тяжело дышал, собирая пальцами сперму с его кожи и поочерёдно проталкивал их внутрь, преодолевая сопротивление ритмично сокращаются мышц под звуки удовольствия Рамлоу. Он опустился на подушки рядом с Броком, вдыхая и выдыхая через приоткрытые губы, и тот снова не мог оторвать от него глаз. — Ты ещё круче трахаешь, когда в себе, — ляпнул он, когда сознание ещё не восстановило фильтр речи. Баки усмехнулся и положил правую руку ему на грудь. — А ты классно принимаешь. Это, конечно, было очень приятно слышать, но, черт возьми, с каких это пор ему было совестно получать комплименты в постели. В связи с обстоятельствами и наблюдениями за последние несколько месяцев, образ Баки был неделим с Кэпом в его голове. — На что ты так смотришь? — вяло поинтересовался Баки. Брок провёл живой рукой по редким завиткам на его груди. На его памяти Зимний Солдат был гладко выбрит — Брок лично следил за этим, как и было прописано в инструкции. — Стиву всегда нравилось, — пояснил Баки, проследив за его взглядом. Непонятно по какой причине Баки всегда в разговоре намеренно или нет упоминал Кэпа. В тот вечер, когда Брок по пьяни случайно разболтал свой большой секрет, Баки тоже делился с ним довольно интимными подробностями, сейчас тоже, все о нем. Стив, Стив, Стив. Это создавало ощущение его присутствия и, может, ещё его взгляда с укором. Лежала ли в основе тонкая психология Барнса по отношению к бедному затраханному мозгу Брока или же его искренняя привязанность к Стиву, он не знал, но чувствовал себя третьим лишним. Неприятные ощущения остудили все тело, и даже его член пристыженно сжался до максимально минимальных размеров. Он помнил, что в номере где-то должны быть часы, и рассеянным взглядом обнаружил таковые на прикроватном столике. Баки понял намёк, но ему хватило такта не говорить первым о времени. Брок нашарил свою футболку и натянул ее, чувствуя на себе взгляд Баки. В воздухе витало какое-то напряжение, которое, скорее всего, бывает свойственно подобным сценам. Или так не должно было быть, Брок не знал, но его чутьё подсказывало ему скорее убраться. — Повторим ещё раз? И не раз, чуть было не выпалил он, обернувшись. — Ты знаешь, где меня искать, — кивнул Брок, и когда он ушёл, магнитный замок тихо щёлкнул за ним. Баки с минуту прислушивался к воцарившейся тишине, не шевелясь, пока ее не нарушил тихий звук шагов Стива, вышедшего из соседней комнаты к Баки, который сыто улыбался, глядя на него. — Ты скинул на пол мою куртку? — Скидывать куртку Брока было бы невежливо, — оправдал себя Стив. — А подслушивать и подглядывать вежливо? — Ну сначала я думал только подслушивать, но вы так звучали, что я не мог… И это зеркало. Ты специально выбирал номер с огромным зеркалом? Баки утвердительно промурлыкал, поднимаясь с подушек. — Хотя чего я спрашиваю, да? — Ага. — Это было очень возбуждающе, — сказал Стив, подходя к нему ближе. — Ты трогал себя? — притянул его Баки к себе за петли на джинсах. Стив шумно вдохнул, когда Баки прижал ладонь к его паху, нащупывая член. — Вы были такими громкими. — И ты, кстати, тоже. С тобой в разведку не ходи, — укорил его Баки, сыто улыбаясь. — Тебе повезло, что вы кончили одновременно. Каким-то чудом Рамлоу тебя не услышал. — Никогда не думал, что это будет так… так… — Горячо? — подсказал Баки и накрыл его губы поцелуем. Стив ответил ему, целуя медленно, вкушая и пытаясь уличить чужой вкус на языке. — Ты пахнешь им, — прошептал Стив, провёл ладонью от груди до его члена и мягко сжал его в ладони. — Я тоже так хочу, — Стив капризно надул нижнюю губу, приближаясь к нему. — Прости, Стиви, я больше не могу. Не смогу так быстро восстановиться. — Ну вот, а ты говоришь не ревновать, — Стив отступил на шаг. — Ты провоцируешь меня? — И в мыслях не было. — Иди сюда, — он похлопал по месту рядом с собой на кровати. — Давай. — И что ты собираешься делать? — прищурился Стив. — Снимай с себя все и залезай ко мне. — Ты же не восстановишься так быстро. — А ты не сможешь идти со стояком в штанах. Я не шучу, — сказал Баки, ложась на подушки. — Садись. Щеки Стива покрылись румянцем, когда Баки показал ему сесть на его бёдра. Он уже готов был принять в себя его член, но Баки не торопился с этим, не спеша растягивал под три своих пальца его неразработанные мышцы и дразнил его, изредка надавливая на простату, уделяя ей особое внимание, и Стив уже сладко постанывал от нетерпения. — Ты хочешь, чтобы я кончил от твоей руки? — Да, только… — Баки заменил пальцы правой на бионические, и Стив отчаянно пытался приподняться, гримасничая от холода. — От другой руки. — Нет, нет, нет, — захныкал он, сдаваясь слишком быстро. — Либо так, либо левой рукой по члену. Тебе же не нравится по-другому. — Баки, ты спятил! — Почему? Тебе ведь хорошо, — констатировал Баки, когда Стив, прикрыв глаза, все еще жмурясь от холода, но уже не такого жгучего, начал двигаться, задавая ритм. — Если бы твои учёные знали, как ты будешь использовать эту свою руку, — сдавленно проговорил он, насаживаясь на прохладные бионические пальцы. — Пусть ещё спасибо скажут, что я не присунул им по локоть, — шепнул Баки, кусая его за мочку уха и одновременно проталкивая пальцы глубже. Стив замер, привыкая к ощущению, а потом продолжил двигать бёдрами. — Надеюсь, ты не собираешься практиковать на мне фистинг прямо сейчас? — Для этого ещё рано, — усмехнулся Баки, — но я подумаю. — Чего? — Расслабься, милый, — Баки чмокнул его в плечо и согнул пальцы внутри него. — Точно не сегодня. Стив вожделенно простонал, изогнувшись в спине. — Вот уж спасибо. Он снова забылся в ощущениях, медленно покачивая бёдрами, пока Баки давал ему возможность контролировать свои движения. В его ушах все еще звучали знакомые до сладкой боли в животе стоны Баки и новые с хрипотцой стоны Брока. Вот на этом его мозг особенно зациклился, воспроизводя все услышанное за слишком короткое время. — Баки, я хочу кончить, — прошептал он, подтверждая свои слова, активно подмахивая. Тогда Баки снова нащупал бионическими пальцами простату и начал массировать ее, не сбавляя ритм и увеличивая интенсивность действий. Правая рука лениво водила по его члену вверх и вниз, сдавливая и отпуская в нужным момент. И Стив подтверждал, что это был тот самый момент, когда он опустил ладони на его грудь и прикрыл веки. — Ты злишься на меня за тот раз с ним? — вкрадчиво спросил Баки. — Теперь уже нет, — без раздумий ответил он. — Я хочу вас обоих. Баки ускорил движения правой руки, чувствуя пульсацию его члена в своей ладони. Он наблюдал, как мышцы его пресса начали беспорядочно сокращаться, короткие ногти царапали его грудь, оставляя следом за собой взбухшие борозды, дыхание сбилось с ритма, и его голос срывался на сдавленные стоны. Баки наблюдал за тем, как с головки его члена, пульсируя, выступали густые белые капли его семени и стекали по стволу на его пальцы, и как в этот момент было прекрасно его лицо, искаженное гримасой в экстазе. Он поднёс руку к своему лицу и слизал все до последней капли, смотря ему в глаза. — Думаю, я могу это устроить, — лукаво улыбнулся Баки и прильнул к нему поцелуем.