Старец под луной

      Лань Цижэнь и Цзэу Цзюнь заканчивали утреннее чаепитие, когда вошел юный адепт ордена в простых белых одеяниях, аккуратный и почтительный, передавая в уважительном поклоне письмо, скрепленное витиеватой печатью. Старейшина нахмурился и чинно развернул свиток. Глава ордена Гусу Лань спокойно смотрел на то, как дядя мерно поглаживает привычным жестом свою бородку, просматривая послание. - Мой друг и добрый наставник Ки Ань пожелал почтить нас своим визитом. Впервые за сорок лет мы с ним снова встретимся. - Вы ни разу не упоминали этого человека, - голос Цзэу Цзюня оставался мягким и спокойным, в нем чувствовалась теплота и доброжелательность. - Наставнику Ки много лет. Он достиг невероятных высот в самосовершенствовании, однако не стремился обретать бессмертие. Я повстречал наставника Аня в молодости, многому научился у него. В то время он уже был почтенным старцем. Ки Ань позволил мне практиковаться в его хижине в течение десяти лет. Я удивлен и рад, что такой великий мастер Дао хочет приехать к своему бывшему ученику. Мне бы очень хотелось, чтобы вы с братом произвели хорошее впечатление, – дядя вновь начал поглаживать свою бородку. – Он – затворник. Угодить наставнику сложно. Хотя он и не стал бессмертным, но опыт его знаний бесценен. Отнесись к его визиту со всей серьезностью. И постарайся сделать так, чтобы Вей Усянь не показывался в ордене, пока наставник будет гостить у нас. Я не знаю, что может сотворить этот непутевый. Но рушить нашу репутацию в глазах такого уважаемого человека не позволю. Наставник приедет не один. Его будут сопровождать два юных послушника со своим шифу. Им надо отдохнуть несколько дней, пока они снова не двинутся в путь.       Лань Хуань ответил мягким кивком, показывая, что к словам дяди он прислушался. Глава ордена Гусу Лань имел от природы легкий и миролюбивый характер, открыто и по-дружески относился ко всем, согревая аурой достойных манер и правильных речей. Однако сейчас, подходя к цзинши, где жили брат и Вей Ин, когда находились в Облачных Глубинах, отдыхая от очередных странствий, он крепко задумался над тем, как прямые и немного обидные слова дяди преподнести проницательному брату. Уже наступил час Змеи, но, зная Вей Усяня, тот мог еще спать. Лань Сичэнь нашел брата медитирующим во внутреннем дворике возле пагоды. Журчание воды, осязаемая тишина и плотный туман гор идеально подходили для медитативных практик и уединенных занятий. Лань Сичэнь молча присоединился к неторопливому процессу. Молчание – целитель. Оно успокаивает разум и дает возможность слышать себя самого. Лань Хуань расслабился и просто ждал. Через некоторое время «Первый Нефрит» ордена Гусу Лань почувствовал, как Лань Ванцзи глубоко вздохнул, возвращаясь в свое обычное состояние, и открыл глаза. - Сюнчжан, - Лань Чжань сдержанно поприветствовал его легким наклоном головы. Лань Сичэнь мягко улыбнулся: - Твой спутник на тропе совершенствования снова тренируется в одиночку в практике крепкого сна? - Вей Ин вчера очень устал. Лань Сичэнь мудро не стал уточнять, от чего, собственно, устал Вей Усянь. - Наш дядя сегодня получил письмо от своего бывшего наставника, который навестит нас с визитом в ближайшие дни. Дядя рассчитывает, что мы окажем достойный прием. Он попросил, чтобы Вей Ина в эти несколько дней не было в Облачных Глубинах. Пойми, - спокойно добавил Глава ордена Гусу Лань, встречая пронзительный взгляд, – дядя просто боится его неуемности и некоторой несдержанности. Мастер Ань - умудренный сединами человек, у него довольно непростой характер, а Вей Ин очень легко может довести человека до помутнения рассудка, - Лань Сичэнь улыбнулся. – Не обижайся. Ты же знаешь дядю. - Вей Ин будет находиться со мной, как моя пара и как мой спутник. Если дядя не хочет его видеть здесь пока у нас гости, я уйду с ним. - Лань Чжань, прошу тебя, - мягко увещевал Лань Хуань. Такая реакция была вполне предсказуема. Брат до сих пор очень остро реагировал на все, что касалось его возлюбленного. – Дяде было очень непросто смириться с тем, что ты выбрал себе в пару именно Вей Усяня. И принять ваш союз с официальным заключением брака... Но он нашел в себе силы. Потому что любит тебя. У дяди нет намерения обидеть. Поэтому не мог бы ты пойти ему навстречу в этом вопросе? Наставник Ань очень важен для него.       Лань Ванцзи опустил голову, не сказав ни слова. Он легко поднялся на ноги и скрылся в цзинши. Кому-то пора вставать.

***

      Вей Усянь после традиционного утреннего моциона в виде нежного массажа и легких поцелуев не выразил ни малейшего движения досады, когда Лань Чжань рассказал ему о просьбе дяди и брата. Он только от души повеселился за завтраком, представляя себе недовольного Лань Цижэня, который нетерпеливо треплет себя за бородку, рассказывая, почему Вей Усяня надо куда-то срочно деть от величественных глаз подальше. Пожар – Вей Усянь. Потоп – снова Вей Усянь, будь он неладен. Ураган – однозначно его рук дело! Лань Чжань, напротив, был расстроен таким требованием и собирался уйти вместе с супругом. Но Вей Ин отмахнулся: - Не глупи, Лань Чжань. Представь, что я пошел в деревню за какими-нибудь ингредиентами. Или отправился за вином в местную лавку. Кстати, на эти несколько дней я снова могу устроить веселую практику малышне. Они все еще очень нуждаются в опыте. - Эта малышня уже тебя переросла, - тон Лань Ванцзи оставался холодным и безэмоциональным. Но Вей Ин понимал, что тот все еще настроен на совместный уход. - Лань Чжань, я не люблю лезть в семейные дела. Ты знаешь, у меня самого с этим вечные проблемы, - он почесал бровь, задумчиво глядя перед собой. – Но они – твоя семья. То, что наставник Лань принял нас как пару и позволил оставаться здесь – уже немало для него. Тебе стоит проявить уважение. Давай потом снова отправимся куда глаза глядят? Хотя бы на пару месяцев. Только вдвоем. Поищем приключений, - уже веселее и задорнее обозначил план действий Вей Ин. Лань Ванцзи задумчиво посмотрел на супруга, принимая в итоге эту позицию. Мог ли он ему отказать? Названная «малышня» уже давно достигла хороших высот мастерства, являясь полноценными последователями Пути меча и цитры, полноправными членами ордена Гусу Лань. Конечно, по сути, они еще мальчишки, их путь только обретал очертания, но это уже не дети и не беззащитные малыши. Однако для Вей Ина все было ровно наоборот. Любовь же и уважение молодых заклинателей к своему «учителю» переоценить было сложно. Они готовы за ним идти и в огонь, и в воду. Особенно Вей Ин гордился а-Юанем. Отеческой гордостью. Впрочем, как и сам Лань Ванцзи, только молча.

***

      К приезду высоких гостей готовился весь клан Гусу Лань. Дядя лично отобрал самых одаренных учеников, которые уже сменили свои простые лобные ленты на ленты с узорами облаков. Он был рад, что Лань Чжань согласился с уходом этого беспутного на пару дней. Лань Цижэнь был уверен, что данная заслуга принадлежит всецело его старшему племяннику. Однако если бы Лань Ванцзи заупрямился, ничего не могло бы изменить его решения.       Вечером, закончив парную практику сохранения энергии, которая, как целительный бальзам, питала Вей Ина, он сообщил Лань Чжаню, что отправится на несколько дней в орден Ланьлин Цзинь, помотать нервишки Цзинь Лину, которого давно не видел. Лань Чжань лишь молча кивнул, он уже догадывался об этом решении и был рад такому выбору. Как ни странно, Цзинь Лин был очень и очень привязан к своему «беспутному» дядюшке, хотя настороженность в общении с ним не проходила. Но разве мог парень устоять перед нервирующей харизмой «великого и ужасного Старейшины Илин»? Когда, наконец, стала известна вся правда о прошедших событиях, Цзинь Лин с присущей ему высокомерностью сам искал внимания обретенного родственника, найти общий язык с которым молодому человеку было гораздо легче, чем со своим вторым дядей - Цзян Ченом, хотя тот вырастил его. На сегодняшний день Цзинь Лин именовался Цзинь Жуланем, являясь главой ордена Ланьлин Цзинь, и держал в руках свою долю власти. - Я думаю, это хорошее решение, - Лань Ванцзи уверенно посмотрел в глаза супруга. Вей Ин на мгновение замер и тут же растянул губы в чрезмерно яркой улыбке. - Не расстраивайся так, Лань Чжань, - беззаботно сказал молодой человек. - На пару дней всего расстаемся. Соскучиться не успеем, – врал. Сейчас бессовестно врал. Хотя знал, что бесполезно. Но все равно пытался. За эти годы, которых пронеслось уже немало с тех памятных событий, расставания больше чем на несколько дней можно было пересчитать по пальцам. Слишком тяжело они им давались. Оба беспокоились, нервничали и стремились обратно друг к другу.       Лань Чжань, не говоря ни слова, крепко прижал Вей Ина к себе и поцеловал долгим, глубоким и собственническим поцелуем, вложив в него все волнение и любовь к своей паре. Давно наступил Час Кабана, ученики спали. Руки Вей Ина жадно блуждали по великолепному телу, спрятанному в идеальных белоснежных одеяниях. Стоило ему только почувствовать вкус этих губ, все мысли рассыпались. Но больше всего умиляло, как моментально заводился весь такой сдержанный и холодный Хангуан Цзюнь – это ледяное совершенство. Даже после стольких лет ежедневных постельных практик этот невозмутимый и величественный «Второй Нефрит» ордена Гусу Лань все еще не мог контролировать свою силу в спальне, чему немало способствовал сам Вей Усянь, умело дразня и распаляя супруга. Хотя вне спальни собственнические инстинкты Лань Чжаня тоже не исчезали. И это всегда смешило Вей Ина. И безумно нравилось. И хотелось провоцировать снова и снова.       Очнулся Вей Ин, когда с него буквально содрали темное ханьфу уже в цзинши. При этом он совершенно не помнил, как они здесь вдруг оказались. Пояс отлетел в сторону, нижние одеяния грубо были сорваны и выкинуты. Вей Ин, хихикнув, тут же в отместку по-хозяйски стянул свою любимую лобную ленту с головы супруга, позволяя длинным темным волосам свободно рассыпаться по плечам. Руки Лань Чжаня в ответ еще сильнее впились в податливое тело, оставляя новые синяки, подминая под себя и заставляя принять нужное положение. Их грубый захват на бедрах смешивался с нетерпеливым глубоким поцелуем и резким острым проникновением, рождая коктейль томной боли и наслаждения. В эту ночь спать не придется. И если Лань Чжань полностью терял контроль в этом удовольствии, то Вей Ин был не менее жаден до всего, что мог подарить ему возлюбленный. Все-таки, парные практики – очень эффективная вещь!