Мой Ангел со скверным характером

      Конечно, человеку может что-то привидеться. От переутомления или пережитого стресса, разум может проделывать такие трюки, какие вам и не приснились бы. Но это было слишком нелепо, чтобы быть реальным, и слишком правдоподобно, чтобы все же быть галлюцинацией. А еще, для выдумки этот «ангел» очень уж резво кидал в ответ летящие в него предметы. – Кем бы ты ни был, сейчас я точно вызову кого-нибудь в помощь, даже если это будет экзорцист! – О да, он нам точно понадобится, ума не приложу, как меня могли приставить к одержимому!       Через всю комнату полетело второе полотенце. Промах. – Это я-то одержимый? – Того и гляди, бесы толпой наружу полезут. У меня на такое взгляд намётан!       Полотенце полетело в обратную сторону, попав прямо в яблочко, точнее, Франциску в лицо. Он недовольно отбросил его в сторону. – Так вот зачем ты здесь, ты сектант? Если я дам тебе денег, ты уйдешь?       Артур в ответ на это только неприлично громко и долго хохотал. В этот момент Франциск осознал тщетность попыток выгнать этого непорядочного человека вон. Здесь нужно было действовать каким-то другим путем. – Хорошо. Я сдаюсь. – Он примирительно поднял руки в воздух. – Давай на секунду предположим, что я тебе поверю. Что тогда? – О-о, мой дорогой подопечный, тогда нас ждет много лет увлекательной совместной жизни. Ну, или не очень много, тут уж как тебе повезет. Но это тебя ждет даже в том случае, если ты не поверишь, уж прости. – Верить на слово я тебе точно не буду. Ночью ты говорил, что можешь доказать всё это. Ну, давай, настал твой звёздный час. Покажи, что ты умеешь.       Франциск почувствовал неподдельный интерес к тому, как будет выкручиваться «ангел» из этой ситуации. Покажет фокус с отрыванием пальца? Достанет из-за уха монетку? Ну, может, хотя бы голубя откуда-то раздобудет? Но тот, кажется, ничуть не смутился. – Ну, наконец-то, здравые мысли. Но я должен предупредить тебя, что мы тут не в игрушки играем. Если там, наверху, узнают о злоупотреблении полномочиями… Не очень хочу снова иметь с ними дело.       Бонфуа выжидающе посмотрел на него, подняв бровь. – Да понял я, понял. – Артур стал неторопливо расхаживать по комнате. – Давай начнем с чего полегче. Закрой глаза и подумай о чем-то, что ты очень хотел бы сейчас получить. Только умоляю, давай без банальностей, а то я в человечестве в конец разочаруюсь.       О, это не было непосильной задачей. Не думать о банальном? Так уж и быть, никакого миллиона долларов в чемодане или ретро Бугатти под окном. Но тем интереснее было проверить реальность происходящего. Было кое-что не столь эгоистичное, что Франциск действительно хотел бы сейчас увидеть. Он прикрыл глаза и погрузился в воспоминания. – Что-ж, не самый худший вариант, – нарушил тишину Артур уже через полминуты. – Открывай балкон.       Франциск смерил его скептическим взглядом, и, предвкушая свое превосходство, послушно открыл балконную дверцу. Комнату заполнил прохладный утренний воздух и едва различимый аромат разноцветных петуний, которыми был пышно засажен балкон. Уже приготовившись торжествовать, Бонфуа вдруг почувствовал, как рой мурашек бежит по спине.       Из-под плетёного кресла, накрытого пледом, выглядывал длинный белый хвост. Немного помедлив, Франциск наклонился и вытянул на свет его обладателя. В его руках оказался упитанный и чрезвычайно пушистый кот. – Как ты это сделал?! Откуда здесь Леопольд? Я его полгода не видел!       Леопольд был крайне свободолюбивым котом, и, под стать хозяину, слаб к делам амурным. Каждую весну он днями напролет пропадал на улице, распевая серенады кошечкам, породистым и не очень. В этот раз что-то пошло не по плану, так как в срок кот не вернулся, а поиски ни к чему не привели.       Франциск вертел недовольного кота во все стороны, но тщательный осмотр только подтвердил, что это действительно тот самый потерянный негодник, а не похожий на него зверь. Ничуть не похудел, красавчик, должно быть, не на улице все это время жил, а как минимум в чьей-то кладовке.       На лице Артура бегущей строкой читалось самодовольное «А я же говорил». – Тебе повезло, что он за это время не попал под колёса. Воскресить его из мёртвых было бы уже не в моей компетенции. А вот найти и вернуть – пожалуйста.       Это было невероятно! Франциск уже и не надеялся когда-либо снова увидеть эту нахальную кошачью морду, и вот, она снова была здесь, как будто ничего не произошло. Но радость от встречи с любимцем быстро сменилась на тревогу. Потерянных животных вполне можно отыскать и без помощи волшебства, но обстоятельства заставляли думать иначе. Леопольд не терпел ошейник, а потому не имел с собой адреса и номера телефона хозяина, по которым его можно было бы вернуть. Чтобы считать, что его возвращение подстроено, нужно быть заядлым сторонником теорий заговора. Франциск им не являлся. Но какие ещё рациональные объяснения у этого могут быть? – Это… Мне нужно время. – Конечно. Как пожелаешь. – В голосе Артура сквозил сарказм, но, все же, с момента появления в квартире кота, его взгляд оставался добродушным. – Тебе есть над чем подумать, и я, так уж и быть, благородно оставлю тебя ненадолго в одиночестве.       И он снова исчез, стоило Франциску моргнуть. Нет, всё это точно сведет его с ума.

***

      А между тем, Бонфуа все еще нужно было присутствовать сегодня на учебе. За последние сутки он поспал от силы два часа, что не прибавляло ни оптимизма, ни желания куда-то выходить из дома. Но и заснуть по-прежнему не выходило. Именно по этой причине он и сидел в абсолютно пустой аудитории уже пятнадцать минут. На месте еще не было ни преподавателя, ни остальных студентов.       По правде говоря, это место успокаивало его. Подобные учебные заведения многих привлекают своей вековой историей и совершенно особенным настроением, не говоря уже о престиже. Престиж Франциска волновал мало, но не восхищаться витающей в воздухе атмосферой с его стороны было бы просто греховно. Пусть он и не отличался прилежностью в обучении, многое пропуская мимо ушей, порой дискуссии с лучшими умами поглощали его с головой. А что уж говорить о необъятной библиотеке… Если что-то было ему искренне интересно, он прикладывал даже больше усилий, чем того требовалось.       В аудитории царил полумрак, сводчатый потолок и вовсе был погружен в темноту, но длинные узкие окна выходили на восточную сторону, позволяя пылинкам в воздухе ярко светиться на утреннем солнце. Бонфуа сидел на уже привычном ему месте, на пятом ряду ближе к окну. Постепенно начали подходить и занимать места другие сокурсники, и приятная тишина сменилась негромкими разговорами и шорохом конспектов.       За десять минут до начала, на свободное место рядом с Франциском шумно опустился Гилберт. – Кого я вижу! Ты не сдался и смог доехать с утра пораньше. Ну, и стоило оно того?       В ответ он получил только вымученную улыбку. – …Ба, однозначно не стоило. Ты сегодня спал? – Можно сказать, что нет. Тони сегодня придет? Есть кое-что, что я хотел бы с вами обсудить. – Не, он траванулся чем-то вчера. Решил дома отлежаться. Но мы можем зайти к нему, он все равно просил лекции списать. Но за него-то я не переживаю, а вот ты меня конкретно напрягаешь сейчас. – Да я и сам себя напрягаю, друг. – Франциск оглядел аудиторию задумчивым взглядом. – Не беспокойся.       Байльшмидт покачал головой. Бонфуа все еще не был уверен, что ему стоит рассказывать кому-либо о последних событиях своей жизни, но он так же сомневался, что справится с этим в одиночку.       Но вот, как по мановению волшебной палочки, с появлением преподавателя стих весь посторонний шум. Под монотонную речь время начало тянуться до невозможности медленно, а Франциск, наконец, почувствовал непреодолимую тягу ко сну. Не смея сопротивляться, он опустился на парту, которая сейчас по комфорту могла сравняться с домашней постелью. – Эй! Ты чего, дед же тебя с костями сожрет, если запалит! – сквозь дрему услышал Франциск шепот сбоку, но только отмахнулся.       Он не знал, сколько времени ему удалось провести во сне, может, прошло только десять минут, может, добрых полчаса. Только из плена сновидений его буквально выдернул тычок локтем в бок.       Франциск подскочил на месте, моментально забыв, где находится. – Да, молодой человек, именно к вам я и обращаюсь. Я услышу ответ?       Какой ответ? Он ведь даже вопрос не услышал. Помощи от соседа можно было не ждать, он старательно корчил серьезную мину, чтоб самому не влетело. Господи, да на каком предмете он вообще находится? – Он попросил назвать твои имя и фамилию. – В полной тишине отчетливо произвучал голос откуда-то слева. Он обернулся и увидел на подоконнике уже знакомый крылатый силуэт. Сложно было разглядеть его внимательнее, мешал свет солнца и не проснувшиеся до конца глаза.       О, нет, теперь он наверняка попадет в список «плохишей», получающих более строгие задания на тестах. Что поделать, такова жизнь. Однако, все больше пользы выходило от этого ангела, спасибо ему за подсказку. – Франциск. Франциск Бонфуа. – Обреченно вздыхая, произнес он, прежде чем со всех сторон послышались приглушенные смешки, а Гилберт и вовсе развернулся к нему лицом.       Преподаватель приспустил с носа круглые очки и, подняв бровь, выразительно на него посмотрел. – Очень самоуверенно так шутить с вашей стороны, мистер Бонфуа. – Смех вокруг только усиливался, пока Франциск отчаянно пытался понять, что, собственно, сказал не так. – Спросим кого-нибудь еще. Вот, вы, девушка. Уберите уже свой телефон и назовите мне, наконец, автора монографии, ставшей образцом первого социологического исследования. – Эмиль Дюркгейм? – Совершенно верно, хотя ряд исследователей с вами бы поспорил. Речь идет о…       Франциск прямо-таки почувствовал, как его уши заливаются краской и жар приливает к лицу. Стыд то какой. – Клянусь, я даже не услышал, о чем он спрашивал… – поспешно зашептал он, обращаясь к Гилберту, который прикрыл лицо руками. – Франц, ну ты великий, мать твою, социолог!       В этот момент он наконец-то догадался снова повернуться к окну. Артур все еще был там и сам уже чуть не всхлипывал от смеха. Вот ведь последняя скотина! Зачем он это сделал? Пусть только попробует еще раз появиться у него на глазах... – Гил, посмотри налево. Ты там кого-нибудь видишь? – Ни души, а что? Слушай, ты лучше досыпай уже до конца, он тебя больше не тронет. А то я тебя вообще перестал понимать.       Зато стало очевидно, что реальным человеком Артур не являлся. Все уже давно обратили бы внимание на такого выделяющегося персонажа, если бы могли его видеть. Может, ему и кот с утра мерещился? Это тоже нужно будет проверить.       Вторую пару Франциск решил и вовсе не посещать, во избежание окончательного позора. Договорившись с Гилбертом встретиться после занятия, он направился прямиком в кафетерий за порядочной дозой кофеина. Он как-то не догадался сделать это еще с утра, за что теперь и расплачивался.       В небольшом кафетерии почти никого не было – огромные очереди выстраивались здесь ближе к обеденному времени, а сейчас едва пробило десять. Однако, Бонфуа не любил сюда захаживать – вся чудесная атмосфера университета рассеивалась, стоило переступить порог. Да, это было чистое и благоустроенное помещение, но, на вкус Франциска, оно было лишено всякого шарма. К тому же, работницы за прилавком вечно пребывали в дурном расположении духа, переругиваясь между собой и морща носы перед каждым покупателем. Сегодняшний день не был исключением. – Выбирайте побыстрее, – недовольным тоном бросила девушка за кассой. – Конечно-конечно, ничуть вас не задерживаю, – буркнул в ответ Франциск. В помещении больше никого не было, к чему такая спешка? – Двойной эспрессо, будьте добры.       Девушка тут же принялась готовить напиток. Бонфуа прикрыл глаза и потер переносицу. Кофе без молока он категорически не терпел, но ситуация требовала поступиться принципами. Справедливости ради, кофе не заставил себя ждать, и в рекордные сроки уже находился на столешнице перед посетителем. – И как ты только пьешь эту мерзость, – прозвучало над самым ухом.       От неожиданности Франциск с оглушительным звоном опрокинул чашку. «Мерзость» разлилась по столу и устремилась прямиком на пол, едва не заляпав его новенькие кожаные ботинки. – Ты что, надо мной издеваешься?! – прокричал он.       Работницы за прилавком одновременно обернулись на крик и застыли в шоке. – Покричи еще тут! Пей, что есть, – гаркнула одна из них, хватаясь за тряпку. – Извините, простите, я это не вам, честное слово! – Лихорадочно стал извиняться Франциск. Он быстро поставил на место чашку, бросил на прилавок несколько монет чуть больше нужной суммы, и пулей вылетел из кафетерия.       Это уже был не ангел, это был дьявол во плоти, или, как минимум, барабашка. И, как назло, он снова скрылся сразу после своей пакости. Они же вроде закончили утренний диалог на вполне миролюбивой ноте! Почему же он так усердно выставляет его идиотом перед людьми?       Быстрым шагом он дошёл до внутреннего дворика. Идеальное место, чтобы расслабиться – солнце, зелень, тишь да гладь. Только вот Франциск хотел рвать и метать, и никакая близость к природе не могла унять его злость. – Признаюсь, во второй раз я не планировал такого исхода, у тебя просто руки не из того места растут. – Вновь из ниоткуда прозвучал голос Артура. – Не планировал он! Ну-ка, покажись, или боишься, что я тебе нос разобью за твои выходки? Против этого там, наверху, не возражают? – Бонфуа стал выискивать собеседника глазами, как вдруг тот вышел из-за его спины. – Не могу себя сдерживать! Лет двести меня никто не видел и не слышал, а тут такая потеха в виде тебя. К тому же, терпеть не могу, когда во мне сомневаются, ты на моей памяти такой один. – С чувством юмора у тебя беда. Покажу я тебе сейчас потеху! – Франциск зачерпнул ладонью пригоршню камешков с гравийной дорожки и метнул в сторону Артура, но тот только отгородился крылом. – Ладно, ладно, ухожу! Любишь же ты кидаться чем ни попадя!       Вслед ему полетело ещё несколько камушков, а потом ещё и ещё. – Да какого фига ты там творишь? – Ещё издали его окликнул Байльшмидт. – Совсем уже крышей поехал, одного нельзя оставить! – В этом он прав! – крикнул Артур, прежде чем исчезнуть. – Вот я как чувствовал, что ну нахер эту латынь! – Ругался Гилберт, подбегая к другу. – Пошли к Тони, сейчас. И чтоб рассказал всё, как есть, подчистую!       Франциск бессильно осел на скамейку позади себя. И правда, со стороны зрелище было то еще. Хорошо, если никто кроме Гилберта этого не увидел.       Да, придётся теперь рассказывать всё без утайки. Вряд ли грядущий разговор станет для Бонфуа более позорным, чем все то, что ему предшествовало.