***
— Ей пора замуж. Визерис пытается справиться со столовыми приборами, но сделать это в перчатках не так-то просто. От него несёт смертью так явственно, что даже слуги едва заметно морщат носы, подавая новые блюда, а чашница бледна как простыня — вот-вот вывернет недавно съеденный завтрак прямо на королевские колени. Деймона это не особо беспокоит, запах разложения привычен после стольких-то войн и походов. На заявление брата он хмыкает с сомнением: — А ее ты спросил? — Рейнира сделает так, как надо. Я подумываю о лорде Талли, но скорей о Ланнистере, как там его зовут, — король хмурится, бросая взгляд на брата. — Что думаешь? — Великолепный выбор, — Деймон кривит ухмылку, — если желаешь от него избавиться. Она скормит его Сиракс сразу после свадебной церемонии, ещё до наступления брачной ночи. Будет весело, но скандально. Ему интересно, кто предлагает такие идиотские кандидатуры брату. Точно не старая-ублюдская-развалина-Хайтауэр, этот хитрый мудак по ночам дрочит на то, чтоб старший выблядок его дочери сел на трон вместо Рейниры. Деймон скорее умрет, чем допустит это. — По сути, ее возьмёт любой, кому ни предложи, — король тяжко вздыхает, морщась от приступа боли, и Деймон отгоняет чашницу, забрав кувшин, подливает вина брату. — Характер сложный, но она красива, умна и благочестива. Деймон бы рад кивнуть — кому он врет, он как раз рад, что несогласен — но есть один нюанс.***
— Сюда кто-то идёт, — она ёрзает на его коленях, и позвоночник простреливает жаром, — я слышала… Никто сюда не идёт, но даже если так, за чардревом их не видно. Он поворачивает ее личико обратно к себе, взяв за подбородок. В такой темноте ее глаз почти не разглядеть, только в тусклом свете звёзд серебрятся пряди волос, которые лёгкий ветерок разметал по плечам. — Ещё раз отвлечешься, — Деймон делает паузу, чтобы она прочувствовала серьезность его намерений, — и пойдёшь обратно в свои покои, практиковаться на подушке. Принц практически чувствует, как она хмурится. И — ну конечно, как же иначе — снова кладет ладони ему на грудь. Он откидывает голову, упираясь затылком в жесткую кору, и улыбается в тот момент, когда она припадает ртом к его шее. Ведёт языком от ключицы, виднеющейся в распахнутом вороте, по старым и новым шрамам, вверх до самой челюсти. Тянется к его губам, но Деймон перехватывает ее за миг до того, как она осуществляет задуманное, вплетает пальцы в волосы на затылке, оттягивает от себя. — Куда спешишь? — Я хочу целоваться, — Рейнира дёргает головой, пытаясь освободиться, — что в этом такого? Ты обещал… — Я обещал, — он говорит строго, — что научу тебя, как соблазнить сира Кристона-гребаного-Коуля. — Кого? — Она в замешательстве замирает, потом чеканит: — А, да. Конечно. Все ради победы. Я хочу научиться целоваться. Учи меня. Снова нетерпеливо ёрзает, обхватив коленями его бёдра. У него железно стоит с тех пор, как она на него залезла. Нет, скорее с того момента, как он понял, что про сира-пресвятого-дорнийца можно забыть. Или даже еще раньше, но он не хочет думать о том, с каких пор у него стоит на его любимую племянницу, потому что от этого можно натворить глупых и необратимых дел. — Принцесса, — его голос серьёзен и тверд, — ты уже умеешь. Она мотает головой и берет его лицо в ладони. — Ещё не очень хорошо, он не оценит… — Решительно втягивает в рот его нижнюю губу, но Деймон не шевелится, искренне наслаждаясь ее попытками, поэтому она чуть отстраняется и произносит высокомерно: — Тебя зовут порочным принцем, а ты ведёшь себя словно молчаливая сестра! Ему хочется рассмеяться от такого нелепого оскорбления его достоинства. Все так, он изначально решил просто наблюдать, куда его милую принцессу заведёт едва проснувшаяся жажда близости. Отдаться в полное ее распоряжение было удовольствием, а в какой-то мере даже долгом — в конце концов, они Таргариены, что здесь необычного? Наблюдения за ее попытками флиртовать и неловко касаться, не делая при этом ничего, что могло бы навредить или разрушить их хрупкую тайну, приносили дням и ночам в Красном замке новые оттенки удовлетворения. Но со временем стало совершенно ясно, что с каждой их такой тайной встречей, удовлетворение это улетучивалось, рассеивалось, словно дым. Чем дальше это заходило, тем больше колец наращивал голод, свернувшийся в животе ядовитым змеем. Он великодушно уступает: — Подвинься ближе, — выдергивает юбки из-под нее, расправляет. Она поднимается на колени и подвигается, но замирает в нерешительности. — Ну же, садись, мой дракон. Хочешь целоваться — хорошо, но так будет удобнее. О, ну конечно, Рейнира прекрасно понимает, к чему он клонит. Ей семнадцать, седьмое пекло, наверняка она раньше себя трогала ночами много раз, представляя своего дорнийца. А когда этого стало мало, пришла к нему, своему драгоценному дяде. Он кладёт ладони ей на плечи и мягко давит, помогая опуститься на себя. — Ну и, — смелая, она все же заметно нервничает, чувствует обнаженной кожей его твёрдый член сквозь ткань портков. Так близко они еще не соприкасались, кое-как держа хлипкие рамки дозволенного. — Что дальше? Деймон тянет ее за прядь волос, наматывая на свои пальцы. Ближе. Она открывает губы с готовностью, пуская его язык, и он увеличивает напор ровно настолько, чтобы она судорожно задышала через нос. Этот поцелуй не из тех, что до этого они друг другу дарили, он не ласковый и не осторожный, нет. Он кусает ее губы и вылизывает язык, наматывает прядь волос на пальцы все туже, контролируя наклон ее головы. И когда понимает, что она достаточно промокла, кладёт руку на ее поясницу, сперва надавливая и затем оттягивая за ткань платья назад. Повторяет так несколько раз, пока его принцесса наконец не понимает, что от нее требуется. Она двигает бёдрами на пробу и тут же низко гортанно стонет ему в рот, но он успевает быстро закрыть ей губы своей ладонью. — Вот так, — он улыбается и шепчет ей в висок, — продолжай, сколько будет нужно. Только тихо, Рейнира. Она кивает, и Деймон убирает руку, позволяя ей уткнуться лбом в его плечо, тяжело дыша. Кладёт руки на ее бёдра поверх ткани юбок и направляет, раскачивая вперёд и назад. Нет, сам он не кончит от такой почти невинной шалости, в конце концов, он не пятнадцатилетний юнец, чтобы спускать в штаны, ему нужно много больше. Но вот ей точно много не потребуется, судя по тому, как быстро она находит свой, понятный только ей самой темп и постепенно ускоряет дёрганые и резкие движения бёдер. Вцепившись ногтями в его плечи, пользуется им так, как ей хочется, как ей необходимо прямо сейчас. Ему больно физически от тесноты портков, шнуровка насквозь пропиталась ее влагой, но это просто ничто в сравнении с удовольствием наблюдать за его драгоценной принцессой сейчас, и он с огромным усилием сдерживает довольный стон. Да, его называют порочным, но то, что происходит, выводит все на совершенно новый уровень пекла. И Деймон прекрасно понимает, что это не предел. Она резко выдыхает ему в распахнутый ворот рубахи, сотрясается, замерев на месте, и Деймон обнимает ее, прижимая к своей груди, ласково гладит по голове, целует в висок снова и снова. — Тише, мой дракон, тише. Все еще дрожащие пальцы Рейниры забираются ему под ворот, ногти проходятся по шрамам. — Ты чувствовал то же самое? — голос ее низок и сипл. — Ты тоже… — Нет, — он отвечает правду, нет смысла приукрашать, чтоб ее порадовать. — Мне этого недостаточно. Но меня радует, что было хорошо тебе, моя принцесса. Она медлит немного, потом ее рука ложится на его живот и опускается ниже, но Деймон перехватывает ее запястье. — Не нужно. — Почему? — Рейнира обиженно вскидывается, будто он сказал ей что-то оскорбительное. — Если ты расскажешь как, я бы смогла… — Не все сразу, — он гладит ее нежную щеку большим пальцем, успокаивая гнев, — имей терпение, мой дракон. Игнорируя своё возбуждение, отталкивается от ствола чардрева и встаёт вместе с ней, осторожно ставя ее на мягкую траву. Ждёт, пока она расправит юбки и поправит растрепавшиеся волосы, кладёт ее чуть дрожащую руку на своё предплечье и ведёт обратно к выходу из богорощи. Если это не остановить сейчас, все закончится очень плохо. Так плохо, что он прикрывает глаза, смакуя фантомный, уже выглядывающий из-за туманного горизонта грядущего грандиозный скандал. Какой бездарной тратой было бы закончить все в один день.***
Он бездарно все растратит и закончит все в один день, прямо сегодняшней-блять-ночью. Он думает только об этом, видя как волосатая вонючая рука Джейсона-грязной-блядины-Ланнистера скользит по спине Рейниры, пока эти двое прогуливаются в саду. Остановившись рядом с чардревом, Рейнира ведёт плечом, откидывает голову и смеётся какой-то шутке. Королева возится со своим выводком на траве под солнцем, а король идёт к нему. — Дай им поговорить нормально, — Визерис опускается рядом с тяжёлым вздохом, бледный и покрытый испариной. — Хватит вести себя как нянька и сверлить их взглядом. Возможно, это ее будущий супруг. Деймон отводит глаза в сторону и давит из себя легкомысленную ухмылку: — От гиены не заимеешь во внуках ни драконов, ни львов, если тебе интересно мое мнение. — И что ты предлагаешь? — Брат вытирает лоб рукавом. — Ей нужен консорт, который помог бы править. Деймон пожимает плечами: — Что ж, это явно не он. Но я подумаю о претендентах и сообщу тебе, мой государь.