Цена кошачьей жизни.

Центральное измерение. Время 10:50 — В городе были люди, которые ненавидели «Lightning strike» столь же сильно, как и я — «Red fire». Они всегда были худшими на соревнованиях, а сейчас некоторых трейсеров из их команды арестовали ни за что. Все это невольно натолкнуло меня на мысль, что они согласятся помочь, стоит лишь заикнуться про предательство моей прошлой команды. — А почему бы просто не сдать «Lightning strike» полиции? — спросил я. — Подожди, не торопи события. Единственным шансом была победа в чемпионате. Тогда мне казалось, что только так можно поставить «Lightning strike» на место. Я поняла, что жалеть себя, сидя в комнате, более чем бессмысленно. Теперь у меня появилась цель. Я вышла во двор, на газон, на тот самый газон, где учила связку для Рэма, я могла спину сломать, все ради него, а он так со мной поступил, до сих пор думать об этом противно, как я могла ему верить? Сама не понимаю… Я была для него игрушкой, одной из многих, с которой можно развлечься, а когда надоест — бросить и найти замену. Какая же он все-таки сволочь, я ведь любила его всей душой… Немного поразмыслив и поумерив свой пыл, я поняла, что слезливого рассказика о предательстве вряд ли будет достаточно, «Red fire» ненавидят мою прошлую команду, а соответственно и меня тоже. Нужны навыки в паркуре, способные не просто удивлять, а поражать до глубины души, что-то такое, чем владеет меньшинство из трейсеров, но на вооружении у меня была лишь злосчастная связка Back handspring, которую на тот момент я отточила до идеала, выход один — превратить ее в «затяг». Это значит, что бланш в конце я должна докручивать не сразу, а как бы зависать на долю секунды в воздухе. Такой связкой мало кого удивишь, но выглядела она гораздо эпичнее простого Back handspring и могла произвести хоть какое-то впечатление, пусть и небольшое, лишним оно все равно не будет. С того дня я начала готовиться к походу в зал «Red fire», в отличие от «Lightning strike», они не скрывались. Выучить связку не получалось довольно долго, газон не самое приспособленное место для тренировок, но ничего другого мне не оставалось — — Наверно, по натуре все рыси мстительные животные, — сказал я. Она улыбнулась. — Может и так. Поступков «Lightning strike» вполне хватило, чтобы пробудить мою мстительную натуру. Все же через некоторое время я выучила «затяг», осталось прийти к «Red fire» в зал и рассказать все как есть, а дальше будь что будет. Адрес у меня был, но я даже представить себе не могла, с чего начну разговор, если они раньше времени узнают, что я из «Lightning strike», то ничего хорошего из этого точно не выйдет. Я шла по площади, вымощенной красной плиткой, боязнь провала не давала покоя, Ронин, иногда вся твоя жизнь сводится к одному поступку. Я не знала, что делать, но, наверно, судьба не такая сволочь, как кажется на первый взгляд, иногда она способна помочь, воодушевить, дать повод поверить в себя. По пути я услышала пронзительный звук полицейского свистка. Какая-то девушка, видимо, решила подразнить стража порядка, по ее движениям я сразу поняла, откуда она, а фраза: «Ну давай, жирный тюлень, задержи меня» разозлила еще сильнее. Она издевается над ним, ну какая же мразь, офицер действительно не отличался спортивным телосложением, угнаться за трейсершей для него просто не представлялось возможным. Надо мной тоже когда-то издевались, это крайне неприятно, я хорошо его понимала. Похоже, она каким-то образом смогла выхватить у него рацию, отбежала на некоторое расстояние и ждала, пока красный, запыхавшийся от невероятной нагрузки полицейский доберется до нее. Со стороны это выглядело крайне глупо и походило на игру в «кошки-мышки», она хочет окончательно опозорить полицейского. Всегда, когда ты нуждаешься в помощи, ни одна тварь не поспешит к тебе на выручку, ведь твои проблемы никого не касаются, все просто пройдут мимо, даже не подумав о вмешательстве. Я никогда не хотела быть такой, нацепила капюшон, сейчас мы посмотрим кто здесь кошка, а кто мышка… Нас разделяло два парковых заборчика, уверенным шагом я двинулась к ним, разбежалась, перелетела через препятствия, выполнив double kong, и моментально очутилась рядом с девушкой. Она опешила от неожиданности, рванулась в сторону, поскользнулась на пожухлых листьях. Я могла бы дать ей чуток форы, не гнаться сразу, настолько медлительной она была, но играть я с ней не собиралась. Девушка добежала до высокого кованного забора, расположенного около кирпичного здания кафе, сделала шаг по стене, надеясь оттолкнуться и перелететь через него, но я схватила ее за куртку, швырнула на землю. Теперь, когда удалось разглядеть ее поближе, я сразу узнала в ней ту самую блондинку, на которую некогда меня променяли, черт, даже имя ее уже не вспомню. Сердце застучало быстрее, злоба вскипела с новой силой, я взяла ее за шею и ударила кулаком в нос, по правде сказать, это был первый и последний успешный удар, который я нанесла рукой. В ответ она лишь рассмеялась, сказав, что я зря стараюсь и теперь нас обеих арестуют. Полицейский, подоспевший как никогда кстати, надел на девушку наручники, отобрал у нее рацию и спросил — кто я такая. Я ответила что-то вроде: «неравнодушный трейсер, не все мы воры и преступники, так и передайте своему начальству». Он наверняка спросил бы что-либо еще обо мне, но я просто пошла прочь, меня не задержали, хоть закон и требовал арестовать любого, кто владеет паркуром, полицейский лишь посмотрел мне вслед и ухмыльнулся. Готова поспорить, Рэм даже не расстроился, когда узнал, что его очередную «девушку» схватила полиция. Хоть душу отвела, маленькая месть свершилась. Спустя еще какое-то время, я добралась до зала «Red fire», толкнула входную дверь, зашла внутрь. В здании было довольно темно, казалось, свет сюда даже днем не попадал. Огромные окна под потолком, обтянутые какой-то полупрозрачной пленкой, километровые паутины по углам, вокруг ни одной живой души, я будто проникла в какой-то древний склеп или гробницу, куда уже много лет никто не заглядывал. Я прошлась по залу, заглянула на склад со спортивным снаряжением, уже собралась уходить, решив, что никого здесь не найду, но вдруг под окнами зажглась пара прожекторов, я вздрогнула от неожиданности, обернулась, увидев перед собой девушку. Так я познакомилась с лидером «Red fire», она была первой, кому я все рассказала, но решить принимать меня или нет могла только команда в полном составе, лидер попросила прийти на следующий день. — Тебя так легко взяли в команду? — Честно говоря, сама была в шоке, я ожидала какой угодно реакции, но только не такой. Конечно же я пришла к ним, членов команды осталось не так уж и много: кого-то арестовали, кто-то, испугавшись, ушел сам. Пришлось повторить свой рассказ, после того, как они узнали, что «Lightning strike» перешли дорогу и мне, то уже были готовы взять меня к себе, а когда я продемонстрировала навыки в паркуре, отпали все сомнения — такой трейсер в команде точно не повредит. Как же я была рада, наконец-то у меня хоть что-то получилось, очень хотелось надрать задницу «Lightning strike», но помимо того, что большая часть «Red fire» просто ушла, навсегда отказавшись от паркура, остальные трейсеры находились в глубоком моральном упадке, они даже представить себе не могли, что «Lightning strike» можно поставить на место. Мне пришлось убедить их в том, что они ничем не хуже других, это оказалось крайне трудной задачей, практически невыполнимой. Я их понимаю, постоянно быть худшими — не самая приятная участь, но все же я смогла поднять боевой дух, можно сказать, я зажгла команду во всех смыслах этого слова. — Хм, и что же ты такого сделала? — Для начала назвала истинную цель своего визита, рассказала, что хочу победить в чемпионате и для этого мне нужны союзники, команда, друзья, сказала, что ненавижу «Lightning strike». Это уже на многое повлияло, на душе всегда становится легче, когда появляется человек, поддерживающий твою точку зрения. Потом я возобновила тренировки, помогла вернуть некоторых ушедших трейсеров, помню, даже собрала деньги со всей команды и тайком заказала черные футболки с надписью «Red fire» в языках пламени. Ты только представь, как мне хотелось отомстить? Я возродила «мертвую» команду, они снова почувствовали себя одной семьей. До чемпионата оставалось около четырех месяцев, дело за малым — подготовиться к нему. Тренировки проходили на улице и в зале. Каждый день, словно по расписанию, мы собирались и оттачивали свои умения. Основой стала ненависть к «Lightning strike», она гнала вперед, предавала сил, до сих пор от этого названия у меня в душе что-то колеблется, хоть от прежней меня уже мало чего осталось… Кто-то стал учить сложнейшие связки вместе со мной, кто-то лишь базовые движения, суть одна — команда расцветала. До всего этого я относилась к трейсерам из «Red fire» с презрением, все из-за дури, которой мне забили голову в «Lightning strike», но буквально за неделю все изменилось, они стали моими друзьями, я никогда не ощущала себя столь нужной в коллективе, у меня даже появилась лучшая подруга, впервые за всю жизнь — Олли, отличная сноубордистка, но в паркур пришла недавно, я старалась ей помогать, так мы и сдружились. Тем временем коллектив «Lightning strike» рос в геометрической прогрессии, назвать их простой трейсерской командой, промышлявшей мелкими криминальными делишками, язык не повернется. Они стали настоящей преступной группировкой, держали в страхе большую часть города, их «глаза и уши» были на каждом углу, улицы принадлежали им, полиция не представляла никакой угрозы. Жаль того человека, который по каким-то причинам их не устроил: изобьют, ограбят или того хуже — убьют, сожгут дом. Несколько раз они устраивали пожары и самое страшное — им всегда удавалось уйти безнаказанными, еще никто из «Lightning strike» не был задержан, не считая той девушки, которую я помогла поймать, но, по-моему, позже ее отпустили, не найдя веских причин для задержания. — Ты хочешь сказать, что такой команде уже плевать на все чемпионаты, так? — Спросил я. — Конечно, ты прав, победа в чемпионате уже ничего не даст, за месяц наших тренировок многое изменилось, «Lightning strike» теперь вряд ли вообще сунулись бы на какие-нибудь соревнования. Помню, они ограбили антикварную лавку, разнесли полздания, чуть не убили управляющую — старую женщину, наша семья довольно хорошо ее знала, она жила где-то неподалеку и часто заходила к нам, когда я была маленькой, она приносила мне сладости. Тогда мы с Олли решили рискнуть и пойти в полицию, ибо «Lightning strike» перешли всяческие границы. Все же мне пришлось их сдать, уже тогда я чувствовала, что ничем хорошим это не кончится, но другого выхода не было. Нас чуть не арестовали, стоило лишь сказать, что мы трейсеры, но меня узнал тот полицейский, которому я помогла, только благодаря нему мы не отправились за решетку. Тогда я рассказала, что в городе существуют две команды, рассказала, где находился зал «Lightning strike», поведала им абсолютно все, что знала сама. Нас отпустили, но чувство тревоги меня не покинуло. В ту ночь была слышна перестрелка где-то в районе зала «Lightning strike», видимо, они отказались сдаваться, и полицейские решили брать здание штурмом. — Они их взяли? — Да, действительно, на какое-то время бесчинства прекратились, город хоть пожил спокойно. Несколько раз к нам в зал приходили с проверкой, все пытались найти доказательства нашей причастности к действиям «Lightning strike», но так ничего и не нашли, — Рысь внезапно затихла, опустила голову, вздохнув. Складывалось впечатление, что подходит та часть истории, которую она почему-то не любит вспоминать. — К сожалению, затишье продлилось не долго. В тот вечер мы возвращались в зал после очередной тренировки, на входе сидела черная кошка — недобрый это знак. Можно сказать, что это простое совпадение, но она сидела спокойно, даже когда мы приблизились к ней, простая бездомная кошка уже бы давно убежала, а эта смотрела на меня, не отрывая взгляд. Она была черной, чернее самой ночи, глаза ее горели, отражая свет уличного фонаря, я открыла дверь, вошла внутрь. В первую секунду можно было подумать, что мы перепутали здание, зашли в соседнее или… В общем, назвать руины, представшие перед нами, спортивным залом было попросту невозможно. Ты бы видел, во что они его превратили. Я прошла вперед, на полу, в осколках выбитых окон, лежало несколько кирпичей, обугленные спортивные снаряды свалили в одну кучу около входа на склад, их сожгли прямо в здании. На деревянной обшивке стен виднелись трещины, будто от удара чем-то тяжелым, а в некоторых местах она и вовсе была сорвана, ее части валялись неподалеку. Железную трассу для тренировки движения в балансе умудрились погнуть настолько сильно, что она стала напоминать какого-то монстра из фильмов ужасов. Я ни капли не сомневалась — зал разгромили «Lightning strike». На стене была надпись: «Мы знаем, это была ты, мы уничтожим всех, кто тебе дорог, а потом он заберет твою никчемную жизнь, готовься». Она и послужила доказательством, отбила всяческие сомнения. Но это ведь невозможно, их задержали, я точно знала… Откуда они могли узнать про меня? Тогда в первый раз и появилось ощущение, что «Lightning strike» связались с какими-то мистическими силами, их будто оберегал кто-то свыше, помогал им, я понимаю, как это глупо сейчас прозвучало, я бы тоже не поверила, как бы мне хотелось, чтобы все это было не больше, чем ложью. Я думала, что после всего этого «Red fire» снова распадется, но нет, они и не думали отступать. Это приятно удивило, даже порадовало. Тогда мы ушли из зала, оставили его, заявили в правоохранительные органы, что «Lightning strike» вернулись, к моему удивлению, они даже ничего не подозревали. «Оплакивать» потерю зала у нас не было времени, в полиции нам предложили сотрудничество. Задача заключалась в поимке мелких групп «Lightning strike», которые обычно шастали ночью по улицам в поисках добычи, но убегали, как только чуяли опасность. Убегали как профессионалы, в городе поймать их довольно тяжело, но они вполне могли знать что-то полезное, мы согласились. Улицы свободны, большинство людей сидят у себя дома перед телевизором, укутавшись в плед, но только не мы, темное время суток идеально подходит для охоты на трейсера. В ту ночь я ушла из дому, ничего не сказав родителям, в ту ночь выпал первый снег. Какая же я дура, знать бы все заранее… И зачем я только ввязалась в это? С нами пошло несколько полицейских, мы выследили одну из групп «Lightning strike» довольно быстро, всего их было пять: четверо парней и одна девушка. Они разбили витрину ювелирной лавки, набивали рюкзаки украшениями, сигнализация вопила на всю улицу. Мы, не раздумывая, накинулись на них, отрезали все пути к отходу, один из грабителей достал пистолет, я успела толкнуть его плечом, и он выстрелил в потолок, сам того не желая, от неожиданности выронил оружие. Силы изначально не были равны, наши повязали всех парней, а девчонка, видимо, почувствовала, что эту стычку им не выиграть, и бросилась бежать. Я забрала у одного из полицейских наручники и побежала за ней. От страха она будто сошла с ума, наверняка не рассчитывала, что за ней будут гнаться, забежала по стене, залезла на балкон второго этажа, я не отставала, ни за что не упустила бы эту сучку, гнала бы пока пена изо рта не пошла. Девчонка разбила стекло, перекатилась через подоконник, ввалилась к кому-то в квартиру, настолько ей не хотелось за решетку. Я последовала за ней, представляю, что тогда подумал хозяин. Входная дверь какого-то черта оказалась открытой, она вылетела на лестничную площадку и побежала наверх, к люку, ведущему на крышу. Нет, ей определенно везло. На крыше в потемках я не сразу ее заметила, она перелезла через парапет и уже успела добежать до самого края. Парапет оказался довольно длинным, double kong в очередной раз мне пригодился. В два прыжка я преодолела препятствие, девчонка спрыгнула на соседнюю крышу, но не рассчитала, поскользнулась на мокром снегу и повисла на краю, допустив роковую ошибку. Даже после этого она не собиралась сдаваться: подтянулась, залезла обратно, продолжила убегать. Ее это не спасло. Я прыгнула, выгнула спину, перевернулась вперед в воздухе и приземлилась прямо сверху, хорошенько приложив ее о бетонную крышу, у девушки просто не осталось сил, чтобы сопротивляться. Наручники пригодились. Я доставила ее в ближайший полицейский участок, меня похвалили, никто и не надеялся, что я смогу ее догнать. — Они действительно рассказали что-то важное? — К сожалению, этого я не знаю… Утром я вернулась домой, утром радость победы моментально улетучилась, будто бы ее и не было вовсе. Олли тогда увязалась со мной, словно предчувствовала беду, как же мне жаль, что я потеряла ее где-то в прошлой жизни и никогда больше с ней не увижусь, — Рысь опустила голову, слеза капнула на железный пол, затем вторая. Я придвинулся ближе к ней, обнял за плечи, прижал к себе. — Тише, успокойся, тяжело вспоминать — не надо, не рассказывай, я и так уже многое о тебе узнал, мне достаточно. — Нет, Ронин, прости меня, даже сейчас воспоминания причиняют боль, но я расскажу тебе, ты должен знать, — она вытерла слезы, — мы поднялись по лестнице, я рассказывала ей о той гребаной погоне, черт бы ее побрал, дверь в квартиру оказалась не запертой. Мы зашли внутрь, на мой зов никто не отозвался, я тогда уже догадалась, что произошло, просто не могла в это верить, до сих пор не могу. Белая рубашка отца побагровела, он лежал в зале на полу, в огромной луже крови, его глаза были неестественно широко раскрыты, видимо, ему было очень больно перед смертью. В груди торчал нож с широченным лезвием, я таких никогда раньше не видела, он чем-то походил на мачете, но даже у мачете не бывает такого широкого лезвия. Мама сидела рядом на диване, вернее, была усажена, я даже сначала не поняла, что она мертва. На горле виднелся надрез все от того же широкого лезвия, кровь стекала несколькими ручьями по ее платью, по ногам, попадала на пол и смешивалась с папиной. Они не пощадили даже моего брата, они убили его, убили маленького ребенка, ему было всего четыре года, ты только представь, что это за нелюди… Неужели «Lightning strike» способны на такое?! Тогда я просто упала на колени, прямо в ту лужу крови, обнимала отца, целовала его, звала на помощь, кричала так громко, что сбежались соседи. Не знаю, как не сошла с ума. Олли пыталась меня оттащить, пыталась увести меня оттуда, наверно, хотела, чтобы я как можно меньше наблюдала этот ужас. Конечно же у нее ничего не получилось, она сама была в шоке от увиденного. Я даже плохо помню, что чувствовала в тот момент, помню только, что прокляла тот день, когда попала в «Lightning strike», помню, что поклялась отомстить, помню дикое отчаяние, злость и море слез… Помню, как возненавидела весь белый свет, теперь у меня точно забрали все, — Она прижалась ко мне, я почувствовал, как слезы намочили футболку. — Потом приехала полиция, меня все же увели, я просто перестала сопротивляться. Все-таки та надпись не была простой попыткой меня запугать. Меня приютил папин друг, он был в ужасе, когда узнал о произошедшем. Они с отцом работали на одном заводе, дружили еще со школы, учились вместе на инженеров, для него это тоже была большая потеря, он единственный, кто мог хоть чуть-чуть понять, насколько мне было тяжело тогда, единственный, кто не скрывал безразличие под маской сочувствия. Первые две недели я просто выла, лежала на диване у него дома и выла без остановки. Он каждый вечер приходил ко мне, мог просидеть со мною всю ночь, просто молча просидеть, только тогда я хоть немного успокаивалась, он помог мне не сойти с ума в то время, хотела бы сказать, что он стал мне как отец, но вот только моего отца мне никто никогда не заменит. Похороны состоялись довольно скоро, но я не пошла на них, я была не в состоянии, никогда себя за это не прощу, они погибли из-за меня, а я даже не смогла проводить их в последний путь. Родители виделись мне в зеркале, они будто стояли сзади и смотрели на меня с презрением, все израненные, в окровавленной одежде… Ночью часто казалось, будто мама зовет меня на помощь, кричит, меня преследовали кошмары, я не могла спокойно спать, постоянно просыпалась, дрожа от ужаса, но все же никакая мистика здесь не причем, все это из-за нервов, стресса, которого мне довелось пережить, я сама довела себя до такого состояния. Только спустя месяц мне стало немного легче, я вдруг взялась за бумагу и карандаш, вспомнила про свою некогда забытую неоновую рысь, попыталась в очередной раз ее нарисовать, к моему удивлению вышло довольно неплохо, я попробовала еще раз, рисовала до самого вечера, это методичное занятие прекрасно помогало отвлечься, постепенно оно стало моим лекарством. Кто бы мог подумать, что вскоре я стану ею, стану своим выдуманным персонажем… В следующий раз, когда пришел папин друг, я спала, впервые за несколько недель, мои рисунки лежали на столе, а на утро я не досчиталась нескольких, он явно что-то задумал. Так началось мое становление Неоновой рысью. Однажды он пришел ко мне рано утром, разбудил, показал чертежи первого образца «Черной кошки», так принято называть костюм, который ты видишь на мне сейчас. Он сказал, что знает, как мне помочь, сказал, что я определенно должна отомстить за родителей. Не знаю, правильно ли он поступал, отправляя двадцатилетнюю девушку в одиночку на бой с целой преступной группировкой, не мне его судить, может так он пытался воплотить в жизнь мальчишескую мечту — создать собственного супергероя, но скорее всего он действительно желал помочь, во всяком случае он был очень талантливым инженером, ему удалось прекрасно меня подготовить. Я тоже неплохо соображала в электронике, разбиралась во многом, тогда мы вместе взялись за работу, признаюсь, было тяжело, первый образец мало походил на тот, что есть сейчас, он был громоздким и неудобным, не давал и половины нужного функционала, но он работал, хоть и до полноценной «Черной кошки» ему было далеко. Мы не тратили времени попусту, проводили испытания, дорабатывали костюм, папин друг имел доступ к конвейеру автомобильного завода — мы могли создать деталь любой формы, любого размера. Физическим уровнем защиты стал кевлар — легкий и очень прочный материал, он спокойно выдерживает выстрел из автомата. Так как первостепенной задачей костюма являлось усиление моих трейсерских способностей, в основу лег разработанный нами экзоскелет, — Рысь встала, повернулась ко мне спиной, сзади на костюме красовалось подобие металлического позвоночника. — Такой скелет усиливает каждую мышцу, с ним я могу сделать больше десяти шагов по отвесной стене, могу спрыгнуть с высоты пятого этажа, не получив никаких травм, могу взбираться на высоченные здания. Трюки в нем, кстати, тоже легче крутить. Помимо всего прочего, он не занимает много места, сидит на мне как вторая кожа. Одни из первых образцов костюма не имели неоновой подсветки и твоего любимого хвоста. Шлем мы проектировали дольше всего, он буквально напичкан электроникой, в нем есть все, начиная тепловизором и заканчивая подслушивающим устройством. Изначально планировалось, что из вооружения у меня будут пистолеты, но от них я предпочла отказаться в угоду скрытности и маневренности, зато мне удалось научиться прекрасно орудовать метательными ножами и встроенными в перчатки когтями. Долго я не решалась выйти на улицу в «Черной кошке», все время тренировалась, пыталась привыкнуть к костюму, учила боевые искусства, совместила несколько разных воедино, выкинула «ненужные» удары и получила свой уникальный стиль боя. Я никогда не могла правильно ударить кулаком, в прочем это не мешает, ты сам видел. Постепенно я научилась драться только ногами, постоянно быть в движении, уклоняться от соперника, тренировками довела свою реакцию до сумасшедшего уровня. Мы «научили» шлем подсвечивать наиболее уязвимые места противника, встроили в глазные прорези мощные светодиоды, вспыхивающие и дезориентирующие противника, назвали устройство «кошачьей слепотой». Тогда у меня не было генератора плазменного щита, второго уровня защиты просто не существовало, я сделала его сама уже гораздо позже — — Ты действительно стала супергероем? — ухмыльнулся я. — Нет, Ронин, супергерои всю жизнь остаются супергероями, они не служат разрушителям миров, не приносят им разведданные на блюдечке, не убивают по приказу, руководствуясь скорее инстинктами, чем разумом. — Но ты ведь попала к нему на службу не по собственной воле, так? — Верно, я никогда не хотела кому-то служить, но меня особо не спрашивали. Хотя побыть защитницей города мне все же удалось. Я выходила по ночам, в темноте неоновая подсветка «Черной кошки» проявляла себя во всей красе. Я перемещалась по крышам, никогда еще мне не доводилось чувствовать себя такой свободной. Первые противники нашлись сами собой, они вряд ли были из «Lightning strike», скорее просто горстка пьяных громил, решивших воспользоваться хаосом в городе. В темном грязном переулке они схватили какую-то женщину, попытались изнасиловать, но с соседней крыши спрыгнула еще не известная никому Неоновая рысь, один из бандюг выкрикнул, что поставит меня раком рядом с этой женщиной, дорого он заплатил за эти слова… Запись видео пошла, переливающаяся черно-серая бестия врезалась в ряды противника. Развернувшись, я ударила ногой того, кто грозился меня трахнуть, с такой силой, что он отлетел назад и врезался в мусорный бак, стоявший неподалеку. Следующий достал биту, я выпустила светящиеся когти. Несколько раз увернулась от его кривых ударов, он был пьян, к тому же и трезвым наверняка не отличался молниеносной реакцией, еще одна попытка меня достать, и я выхватила у него оружие, ударила ею третьего в нос, развернулась и оставила несколько отметин от когтей на пьяной морде владельца биты, от неожиданности он повалился на землю и больше не смог встать. Четвертый успел от меня ускользнуть, я не стала его догонять, сегодня ему повезло… Я помогла женщине встать, как она мною восхищалась, ты бы слышал, она стала первым человеком, кто увидел меня в действии. Я связала преступников неоновым шнуром, забралась на крышу и сообщила в полицию. Я желала, чтобы обо мне узнали, завела страницу в соц. сети, выложила туда видео о том, как спасла ту женщину. Неоновая рысь появлялась на улицах все чаще, полиция стала находить все больше преступников, пойманных неоновым шнуром. Порой я специально сидела ночью на крыше у всех на виду, но люди видели лишь переливающийся костюм и светящиеся глаза, думаю, тебе не составит труда это представить. Слава повалила ко мне, обо мне даже стали печатать в городских газетёнках. Я никого не убивала, лишь обезвреживала и сообщала в полицию адрес, но главной целью было устранение «Lightning strike», Рэм по-прежнему оставался их лидером, руководил всеми вылазками, наверно, мое появление доставило ему немало хлопот. В то же время я сделала себе эти татуировки на руках, как напоминание о «Red fire», о моих друзьях. Видео с подвигами накапливалось все больше, я старалась изо всех сил, вскоре «Lightning strike» стали опасаться выходить на улицу, неоновая киса следила за каждым их шагом, не давала спокойно грабить. Рэм обещал огромную награду тому, кто приведет меня к нему, обещал кучу денег и пожизненное уважение преступной группировки, некоторые повелись и попытались меня поймать. Но все-таки ждать умельца ему не пришлось, я сама к нему пришла, предварительно перебив всю охрану, завалилась прямо к нему в логово, тогда он узнал меня, понял, какую ошибку совершил, жизнь его висела на волоске, он встретился лицом к лицу со своей смертью. Правду говорят, что от любви до ненависти один шаг. С неоновых когтей капала кровь, он молил о пощаде, вопил, что его заставили убить мою семью, говорил, что никогда в жизни бы не отважился взять на себя такой грех, признаюсь, тогда я вышла из себя. Глазные прорези сверкнули, ослепив его, я разбежалась по стене, ударила Рэма в нос коленом, прижала к полу, он успел только хрипло вскрикнуть, а ведь все могло быть иначе… Я разодрала ему глотку и никогда об этом не пожалею… Месть свершилась, я освободила Праздничный поселок от «Lightning strike», но на следующий день на горе за городом произошел взрыв, что-то спустилось оттуда и напало на нас, думаю, догадаться не сложно, что гора та называлась Полярным пиком, наш мир стал первым в списке. Он пришел за мной, я не смогла защититься, он не убил меня, оставил у себя на пожизненной службе. Вот так, Ронин, Центральное измерение — мой дом, посмотри, что с ним стало, то же будет и с вашим, но я этого не допущу. — И все же, почему ты взялась помогать? — Я помогла разрушить ему огромное количество миров, почему-то мне это нравилось, нравилось убивать, нравилось разорять, нравилось быть вестницей бед, он что-то сделал со мною… Я была на вашем острове больше трех месяцев, следила за каждым членом стихийного отряда, я была готова доставить данные, оставался лишь ты, я знаю о тебе буквально все, знаю, что ты любил ездить в Кошмарный кинотеатр и очень расстроился, когда его закрыли, знаю, что ты часто торчишь в гараже, перебирая свой квадроцикл, знаю, что баллончик с краской твое все, знаю насколько сильно ты любил ее… Когда я увидела вас с Идеалисткой, то осталась сидеть на горе, будто вкопанная, позабыв обо всякой осторожности, тогда-то ты меня и заметил. Вы открыли мне глаза, что-то вновь переменилось во мне, я поняла, что не хочу больше служить ему, поняла какой ужас творила все это время, решила, что убью его вот этими когтями или погибну в бою. Он забрал у меня предыдущую жизнь, он заплатит за нее своей. Он виноват во всем, я никогда бы не стала убивать невинных. — Весьма трогательная история… — Можешь не верить мне. Это не важно, главное, что ты знаешь, кто я. Ронин, я потеряла всех, кто был мне дорог, он использует меня и мое измерение для захвата других миров, он чудовище, можешь не верить мне, но мы должны его остановить любой ценой, в одиночку мне не справиться, я вынуждена просить тебя о помощи. — Ты всерьез считаешь, что у меня есть выбор? — Выбор есть всегда. Да, и вот еще что, мое настоящее имя Кассандра, так звали меня в прошлой жизни, но, прошу тебя, не называй меня так, это имя… — Я понял тебя, идем на Полярный пик.