Реминисценция

      В понедельник Щербаков дал Славе выходной — оставшийся заказ они выполнили в последний момент. Точнее, выполнил как раз Комиссаренко, что, явившись в субботу после наверняка бурно проведённой ночи позже обычного, со смехом посмотрел на жалкие потуги напарника в еботне с двигателем, вырвал из его рук инструменты и разобрал мотор сам. Лёха только вяло послал друга в жопу — не признаваться же в том, что последняя неделя выбила из него весь рабочий энтузиазм из-за случившейся хуеты, в центре которой находилась наглая двухметровая шпала, прилипшая к бедному автомастеру, как банный лист.       Новой работы за уик-энд не появилось, и воодушевлённый и жадный до работы Слава даже от нехуй делать вылизал всё помещение гаража, до чего они обычно добирались хорошо если раз в год. Вдобавок сегодня был срок платы за дом, наряду с остопиздевшими проверками на «соответствие фактического использования арендованного имущества его целевому назначению». Херня полная, Щербаков давно вызубрил эту дебильную формулировку, чтобы умерить пыл занудного инспектора, если тот вдруг начнёт лезть куда не следует: мол, проверил, что это всё ещё жилой дом с пристроенным гаражом, деньги получил — пошёл нахуй отсюда. Только с таким подходом надо относиться к заёбистому представителю власти: дашь сесть себе на шею — проблем потом не оберёшься, а их и так с головой хватало.       Подписав все необходимые бумаги, уже на выходе из ворот этот мудак придрался к разбитой подъездной дорожке, велев к следующему его визиту всё исправить, а ещё как бы между делом сообщил, что с первого числа следующего месяца стоимость аренды повышается. Лёха не был совсем уж дураком, чтобы в своей подъёбывающей манере не напомнить про договор, в котором установлены на годичный срок все суммы и условия, на что мужик только пожал плечами: все вопросы к руководству.       К вечеру в арсенале у автомастера были поганое настроение и желание отвлечься от навалившихся головняков — потому Щербаков практически без раздумий принял неожиданное предложение Серёги пересечься в баре. Сегодня как раз должна быть смена Складчиковой, но тут почему-то не свезло: за стойкой вяло крутилась, обслуживая сразу троих нетерпеливых посетителей, какая-то другая, неизвестная Алексею малоподвижная кукла.       — Был тут в пятницу и даже ко мне не зашёл, хотя знаешь, что тебя я всегда рад видеть, — с лёгкой укоризной, которую всё-таки оказалось несложно разглядеть сквозь широкую улыбку, начал Орлов, пожимая другу ладонь и приглашая Щербакова сесть рядом за отдалённый столик: всякие пьяные рожи в этом закутке им не могли помешать. — Между прочим, я как раз разгонял новый материал, тебе бы понравилось.       Лёха в силу местных драконовских цен был нечастым гостем в этом заведении, но проверочные Серёги обычно не пропускал (на почве интерактива, когда Алексей не удержался от стёбных комментариев прямо во время очередного рассказа, они и познакомились), сразу же после монолога заваливаясь к нему в гримёрку ради автографа и выдавая на бис весь свой ржач в зале и другие наблюдения.       — Повторишь потом в приватной обстановке? — делано манерно выдал Лёша и заржал, уже на берегу переводя всё в шутку.       Только сейчас как следует разглядев шикарно накрытый стол, Щербаков уже чуть не полез в рюкзак, но комик мягко перехватил его руку, смотря своими большими голубыми глазами без напора, но уверенно.       — Я выставляюсь за премьеру, угомонись, — Серёга шире улыбнулся и, принимаясь за еду, как можно более спокойно задал вопрос, что волновал его все эти дни. — Лучше скажи: у тебя всё нормально?       Алексей состроил гримасу удивления вместе с широко растянутой улыбкой на губах, расслабленно откидываясь на спинку узкого дивана, и как ни в чём не бывало схватился за вилку, утвердительно кивая с набитым ртом. Но Орлов, конечно, в эту напускную весёлость, как и в принципе в малопонятный оптимизм Щербакова, мало верил.       — Короче, я тебе уже не в первый раз это говорю, но, если тебе нужно бабло, обращайся. Я тебе всегда смогу одолжить, ну или найду, кто сможет дать взаймы под нормальный процент.       — С хуя ли? — с дерзким смешком прыснул Алексей. — Всё у меня охуенно, недавно крутого клиента обработал, так что деньги есть.       Сергей вздохнул, потерев браслет на запястье, и, словно чувствуя себя за что-то виноватым, проговорил:       — Если бы меня хоть немного интересовали тачки, я бы к тебе ездил на техобслуживание каждый день, честное слово! Я всем своим корешам рассказываю про тебя, просто, когда они слышат, в какой жопе мира ты обитаешь, наотрез отказываются туда ехать, потому что автосервис им снова понадобится тут же, как только они отъедут на сто метров от твоего гаража… Хочешь, мы вместе что-нибудь придумаем, я всегда «за», только, блять, не влезай никуда, ладно?       — Так времени нет куда-то влезать, — чуть сдвинул брови Лёша, пытаясь не напрягаться изнутри от полупрозрачных намёков.       — Тогда чё ты забыл в випе нашей местной звезды в тот раз?       От упоминания человека, который вот уже несколько дней стоял костью в глотке, Щербаков вмиг растерял весь аппетит. Они что, блять, сговорились все, что ли? Стоило два раза засветиться с этим Сабуровым, будь он трижды неладен, так всё, сам по себе он резко перестал быть интересен. Все только и разговаривают с ним, что об этом напыщенном индюке, будто враз пропали остальные темы. И без этих ебучих слухов произошедшее немного поубавило в автомастере привычного позитива, которым он привык заряжать не только себя, но и других, а как следует называть текущее состояние? Тем не менее, с лица Лёша привычную маску не убрал, спокойно смотря на не спускающего с него обеспокоенного взгляда Серёгу.       — Даже не буду спрашивать, как ты это узнал, — наконец бросил Алексей с кривой усмешкой и продолжил: — Хуйня, на самом деле, он просто хотел через меня тачку свою подрихтовать. Только я этого уёбка нахер послал, да и где я такие редкие запчасти возьму.       Орлов никак не прокомментировал то, что не особо поверил в эту тупую отмазку, но, зная упрямство Щербакова, спорить и что-то доказывать не стал. Зато Лёша вдруг переменился в лице и, склонившись над столом ниже, чуть тише сказал:       — А ты что, знаешь что-то про этого типа? Он с криминалом тоже как-то подвязан?       На это Серёга в голос рассмеялся, но почти сразу посерьёзнел, несколько даже растерявшись от такого заковыристого вопроса. С криминалом в этом Мегаполисе, хочешь не хочешь, подвязан каждый, даже сам Орлов вот ради безопасной возможности просто вещать со сцены шутки на единственной адекватной для этого площадке вынужден неслабо делиться с кем надо — разве только Щербаков умудряется выживать по-честному.       — Понятия не имею, что тебе ответить. Я знаю то же, что и все: бывший боксёр, которому из-за травмы пришлось уйти из большого спорта и податься в подпольные бои. Здесь появляется часто, хотя на своих выступлениях я его ни разу не видел. И лично в какой-то хуйне не замечал, но поговаривают всякое, местные слухи — они же такие… А в целом — ничего плохого сказать не могу, впрочем, как и хорошего. Но на твоём месте я бы держался от него подальше. На всякий случай.       От таких противоречивых характеристик черепную коробку пополам разламывало, под рёбрами снова засвербило от мысли, что он влез туда, куда не стоило, и Алексей разумно поспешил сменить тему разговора, расспрашивая у Серёги, как прошло выступление. И, наверно, этот день практически удалось спасти, настроение медленно, но верно возвращалось на привычный уровень «полного стакана», если бы вдруг в поле зрения не появился Сабуров.       Нурлан, заметив автомастера, скользко и довольно улыбнулся краями губ, вынуждая Алексея снова почувствовать себя не в своей тарелке. Игра в косые гляделки через огромный зал продолжалась минуты две, пока Орлова не окликнули из недр коридоров бара, и он сам не скрылся за ближайшим поворотом, извиняясь перед другом. Лёша сухо сглотнул, спрятал взгляд куда-то в пол и постарался расслабиться на неудобном диване, мысленно взмолившись, чтобы этот хуй даже не вздумал к нему подходить, но получилось ещё хуже.       — Как я понимаю, раз ты здесь, то готов принять моё предложение? — Сабуров сел рядом с Щербаковым, будто бы специально прижимаясь бедром и плечом, и заискивающим тоном спросил самое важное для него на данный момент.       — Считаешь себя пупом земли? — кисло усмехнулся Лёша, нехотя поворачивая шею: несмотря на то, что лицо боксёра было слишком близко, Щербаков удостоил его упрямым взглядом, смотря в насмешливые тёмные глаза. — Я к корешу пришёл, а ты можешь сваливать туда, откуда припёрся. И попробовать снова засунуть себе своё предложение в задницу.       — Классные у тебя кореша, однако, — Нурлан пропустил сказанное мимо ушей и дёрнул подбородком, демонстративно осматривая накрытый всякими разносолами стол. — А говорил, что ничего общего с такими людьми не имеешь.       — Он, в отличие от тебя, никуда меня подмазать не пытается, — Щербаков справедливо фыркнул и подорвался с места: сидеть вплотную с этим мудаком было невыносимо, как и слушать всякий бред.       Чуть толкнув коленом массивную дубовую столешницу, Лёша сделал ещё один шаг, чтобы выйти из полутёмного закутка, но Сабуров перехватил его за локоть — не сильно грубый, но требовательный жест вынудил автомастера развернуться полукорпусом и остановиться. Замаячила перспектива вскинуться и, возможно, достать из загашника что-то посущественней, чем привычное посылание на большой и твёрдый, однако брошенный вверх взгляд боксёра посерьёзнел, да и нотки в его голосе потеряли всякую издёвку:       — Погоди. Давай мы к этой теме иначе подойдём. Я тебя познакомлю кое с какими ребятами, и ты ещё раз хорошенько подумаешь.       — Лучше убери руку, иначе я тебе её безо всякого ринга сломаю, — Алексей собрал всю свою висящую на волоске выдержку и замер.       — Только если ты перестанешь брыкаться, окей? — Нурлан поднялся с дивана, нависая над носатым придурком, который даже выслушать его нормально не может, и тяжело вздохнул. — Слушай, хватит воспринимать это всё так, будто бы я тебя подставить хочу. Угомонись наконец. Я ведь просто предложил тебе поднять деньжат в ответ на то, что выручил меня, а ты бесишься, будто бы я уже вызвал наряд законников по твою душу.       Щербаков застыл на месте, улавливая неловкость от разницы в росте и слишком долго думая над ответом, но этой затянувшейся паузы хватило, чтобы Сабуров скользнул разжатыми пальцами вниз, вдоль выступающих вен. И всё бы ничего, этот жест можно было истолковать как мирный, даже успокаивающий, но Лёша зачем-то машинально облизнул пересохшие губы и дёрнулся от этой странной для самого себя реакции, решительно отклоняясь в сторону.       — И «кое-какие ребята» — это не копы, можешь быть уверен, — с неприкрытой насмешкой добавил Нурлан, прекрасно замечая замешательство в глазах напротив, которые тот словно бы пытался спрятать. — Идём со мной, заставлять себя ждать неприлично.       Брякнув, что не этому мудаку говорить о приличии, Щербаков вновь почувствовал горячие скользящие пальцы на своей руке, но на этот раз уже не такие требовательные, а скорей дразнящие, и протестно вырвал ладонь из чужой, вскидывая острый, предупреждающий взгляд вверх. Сабуров усмехнулся на эту пародию на сопротивление и вместо всяких слов подмигнул Алексею, указывая одними глазами в сторону випа и уверенно направляясь вперёд. В том, что Щербаков пойдёт за ним, он явно не сомневался. Даже, более того, на повороте резко остановился, не без удовлетворения замечая, как не ожидавший такого Лёша всем корпусом врезался в него сзади, уткнувшись лицом прямиком в изгиб шеи.       В прокуренном випе было всё по-прежнему, разве что мест, занятых незнакомыми автомастеру парнями, стало куда больше. Двое сидящих, стоило внимательно оглядывающемуся вокруг Алексею и задёргивающему за ними непрозрачные занавески Нурлану здесь появиться, как по команде встали, по очереди пожимая Щербакову руку: один, кавказской национальности, с густой чёрной бородой и немного пытливой улыбкой, второй, наконец-то русский, хоть и не менее обросший — со слегка настороженным, но не выражающим лишних эмоций взглядом.       — Рустам, — представил первого Сабуров, на что тот, смеясь, исправил: «Рептилоид», и кивнул в сторону второго, — и Макар. Ребята проверенные, им я доверяю как себе. Ну а это, как вы уже поняли, тот самый Лёха.       Щербаков проигнорировал предложенное Рустамом место на диване, когда тот немного подвинулся, и, по привычке скрестив руки на груди, резко отрезал:       — Ближе к делу.       Рустам уже открыл было рот, чтобы ответить на вопрос, но Нурлан мягко, с кошачьей улыбкой прервал этот разговор уже на стадии намёка, кивнув Щербакову рядом с собой.       — Что ты сразу с места в карьер-то? Расслабься, Алексей. Для начала было бы неплохо отвлечься, выпить, курнуть под вечерний эксклюзив…       Не дав Сабурову договорить, парни в один голос заулюлюкали, с явным одобрением принимая предложение, — Лёша непонимающе осмотрелся и только сейчас обнаружил висящую в тёмном углу большую плазму. Нурлан нажал кнопку на пульте, и Макар с Рептилоидом устроились поудобнее на диване.       Плюхнувшись на свободное ближе к портьерам место, автомастер усмехнулся — до него, конечно, доходили слухи, что бар не только на бухающем работящем народе зарабатывает, иначе бы зачем неизвестный ему хозяин нанимал на работу официанток на любой вкус и цвет, потому и ожидал увидеть на небольшом чёрном экране что-то поражающее воображение. Молодым девчонкам в глухом Мегаполисе светили только две дороги: либо в воровки, либо в проститутки, и то смотря как карта ляжет, везением ни в одном из случаев даже не пахло.       Радовало, что единственный человек, которому Щербаков мог доверять, помимо Славы, не прогнулся под обстоятельства, раздвигая ноги перед каждым носителем члена, — Складчиковой бы просто характер не позволил так опуститься. Потому он даже не сразу придал значения тому, что мелькнувшая со спины в плазменном прямоугольнике девушка, распускающая из пучка длинные волосы и расстёгивающая пуговицу за пуговицей на форменной рубашке с вышитым логотипом бара, показалась ему знакомой.       — Ваши версии, пацаны, — Макар первым подал голос, не без тупого спермотоксикозного восторга пялясь на экран.       — Сначала отсосёт, а потом сама на хуй сядет, — выпустил смачный клубок приторного дыма Рептилоид и в предвкушении развалился на своём месте.       Нурлан, уже давно привыкший к подобным разговорам, скривил губы в ухмылке и тоже продолжил смотреть, краем глаза невольно пытаясь считать в профиле Алексея эмоции от увиденного.       Звука, естественно, не было, но скрытая камера на потолке выдавала отличное качество и фиксировала чёткую картинку чуть сбоку, мешая разглядеть клиента, сидящего в массивном кожаном кресле. Зато подошедшая ближе незнакомка наконец повернулась лицом к нужной для обзора стене и мягко прогнулась, плавно стягивая с себя чуть рваные джинсовые шорты.       Этого оказалось достаточно, чтобы Лёша оторвался от спинки и вцепился руками в подлокотники. Он бы и вскочил, запуская в сраный монитор початую бутылку с коньяком, но Сабуров, увлечённый происходящим на экране, видя мельтешение перед глазами, закрывающее обзор, протянул руку и не дал Щербакову подняться. Чувствуя давление тяжело лёгшей на плечо ладони, Лёша лишь колко сглотнул подступившую к горлу агрессию, вынужденный смотреть на развитие происходящего дальше.       Кто-то из парней присвистнул и отвесил победную шутку, когда Вика снова развернулась и сама опустилась на колени, — клиент даже не думал раздеваться, лишь достал из немного приспущенных брюк налитый кровью член и сам провёл им по пухлым губам, размазывая подступившую смазку. Комментарии усилились, но Алексей не слушал, пялился в плазму сквозь пелену гнева, ощущая себя на редкость паршиво от того, что видят его глаза.       Самым паскудным было не то, что Складчикова всё это время врала ему, скрывая истинную причину быстрого повышения до бармена и высокой зарплаты, на которую она однажды купила приличный байк и пригнала Щербакову на прокачку, а то, как Вика старалась. Она будто бы не просто хотела выслужиться, как это бывает, а реально осознавала, что делает, и каждое движение языком или губами подкрепляла мутным кайфующим взглядом и полным осознанным подчинением, если рука клиента надавливала на затылок, требуя принять в перепачканный тёмной помадой рот глубже.       Хотелось встать, найти этот чилаут и вытащить её оттуда, не забывая врезать по роже ублюдку, но злость захлестнула с новой силой, сметая остатки адекватности, когда мужик наконец встал, поднимая Складчикову с пола за волосы, и в два шага припечатал её лицом к стене, одной рукой придерживая спадающие штаны. Мысль сломать челюсть еблану подвисла в голове при виде хорошо узнаваемой спины и затылка Белого. Даже когда Вика с готовностью прогнулась, позволяя Руслану отодвинуть в сторону чёрное кружево и резко войти в дрожащее тело, Лёша замер, сам не понимая, когда успел врасти всем своим существом в чёртову сидушку, забыв, что полминуты назад хотел уйти. Подруга реально не отрабатывала в этом процессе, не играла в давалку, а подмахивала натурально, томно глядя через плечо и рвано хватая воздух приоткрытым ртом, а спустя несколько мучительных минут позволила кончить себе на лицо, без промедлений снова становясь на колени и отбрасывая русые волнистые волосы назад.       — Хер тебе, Рус, просрал ты, — заржал Макар, протягивая руку для заслуженного выигрыша. — Она не села на хуй, а ты пошёл нахуй!       От этого каламбура рассмеялись уже все трое, хоть Рептилоид и наигранно ворчал, что половину-то он отгадал. Чувствуя себя ещё более мерзко от этого блядского спора, Щербаков теперь уже не выдержал и вскочил с места, намереваясь высказать всё, что думает по поводу происходящего и сидящих здесь уёбков, однако Нурлан, всё ещё цепко следящий за ним, опередил Алексея и встал первым, загораживая проход своей широкой спиной.       — Пусти меня, сука.        В какой уже раз за вечер этот мудак нагло нарушает его личные границы, раз позволяет себе вцепиться в предплечья, чтоб агрессивной спеси в Лёше поубавилось, — а ведь как удобно, можно же прямо сейчас от души въебать боксёру по яйцам. А потом и остальным присутствующим носы нахер поломать. Нурлан, не заостряя внимания на стальные нотки в обращённой к нему фразе, этого только будто бы и ждал — слегка наваливаясь корпусом и вжимая Щербакова в боковую поверхность дивана, он попытался остановить того, усмиряя его разошедшийся буйный характер, но ухмыляющийся Макар подал голос первым:       — Не пьёшь, не куришь, так ещё и порево в первый раз видишь, что ли?       Ощущая внутри нескончаемый прилив злости сразу и от того факта, что Сабуров распиздел своим дружкам явно дохера лишнего, и от непозволительного контакта, Алексей с силой попытался оттолкнуть от себя вкрай охуевшего боксёра. А тот словно был к этому готов, поэтому с лёгкостью блокировал его руки, удерживая их впритык к тяжело вздымающейся груди, и, не отпуская, весело отчеканил прямо в лицо:       — Кажется, я понял, блять. Это твоя тёлка, верно? И ты не знал, чем она тут занимается? — голос Нурлана был вкрадчивым, с голыми насмешливыми оттенками. — А я-то думаю, чего ты из-за шлюхи так распереживался!       Парни снова громко заржали, не сдерживая очередных грязных комментариев, как умело и резво она сама насаживается на член, чего оба и ждали, но Щербаков этого уже не слышал. Пользуясь заминкой Сабурова, пока тот от души смеялся, запрокидывая голову назад и поправляя упавшую на лицо прядь, Лёша выпростал руки из ослабевшего захвата и, недолго думая, врезал тому прямиком по челюсти. Не ожидавший этого Нурлан отшатнулся к стене за собственной спиной и уже не успел нанести ответный удар, потому что разъярённый Щербаков, гневным жестом откинувший занавески, вылетел из випа, не обращая внимания на раздающиеся за спиной маты недавних знакомых.

***

      Щербаков знал, что Вика предпочитает выходить на перекур к торцу здания, где обычно парковала свой байк, — пулей пролетая через общий зал и чуть не сталкивая собой совсем юную официантку с подносом, он рванул потасканную жизнью дверь от себя и увидел нервно курящую Складчикову, упирающуюся одной ногой в асфальт и прислонившуюся к хромированному рулю левой рукой. Глаза девушки не скрывали подступившую пелену — при виде спускающегося к ней по ступенькам Алексея она лишь на секунду отвернулась и выдохнула дым в сторону, намеренно делая слишком сильную успокоительную затяжку.       — Козёл один вот свалил, не заплатив, штрафа теперь не избежать, — не здороваясь, подруга попыталась оправдать свой потрёпанный вид и красноту в зрачках, но Лёша, подойдя чуть ближе, чем надо, злостно перебил её.       — Я всё знаю. Только что видел, блять, своими глазами! Какого хуя ты творишь?!       Складчикова упёрлась пустым взглядом в серые глаза и помолчала с полминуты, наждачно сглатывая.       — Нет другого выхода, и ты сам это прекрасно знаешь, — ответ дался ей тяжело, но юлить и врать другу, закипающему от ярости, дальше смысла уже не было, но попытку оправдать себя Вика всё-таки сделала: — Ты что, думаешь, я у шефа одна такая? Да за одну только смену к нему некоторые дважды ходят, и нет, чтобы…       — Да мне абсолютно похуй на других! — едко процедил Щербаков, перебивая и грубо хватая узкое предплечье. — Почему ты сразу ничего не сказала про этого обмудка? Ты же не чужая мне, и я для тебя не хуй с горы! Я бы давно нашёл способ отлепиться от тебя! Всё бы сделал, чтобы у него хуй больше никогда не встал!       — Не лезь, — большие глаза Виктории наполнились внезапным холодом вперемешку с тенью страха, она чуть приблизила лицо, упираясь ладонью в грудь Щербакова, и выплюнула: — Даже не вздумай переходить ему дорогу! Ничего ты ему сделать не сможешь, потому что ты не знаешь, что он за человек! Придёшь хоть раз с таким наездом — мне же тебя потом и хоронить! Не суйся в это дерьмо и всё, это не твоё дело.       — Хочешь сказать, что тебе просто нравится это, да? — Щербаков скинул с себя дрожащую руку и прищурился: от девушки до скрежета зубов несло запахом элитных сигарет, что предпочитал Руслан, и от этого Лёша сглотнул с ранее незнакомой горькой обидой. — Нравится быть блядью и лежать под этим уродом? Конечно, с таким лицом, какое было у тебя, это не делают из принципа, только бы лишнюю копейку заработать!        Ответом ему стали гробовая пауза и болезненная пощёчина — Складчикова с невозмутимым выражением лица отшвырнула недокуренную папиросу прямо в мысок кроссовка Алексея, грубо отстранила того плечом и скрылась за дверью запасного выхода. Могла бы ещё и нахуй послать так называемого друга, вот только сил после таких эмоциональных кульбитов у неё уже не осталось.       Догонять девушку было бессмысленно, но руки всё равно тряслись, и из головы всё ещё никак не вылетало это грязное однобокое порно. Хватило ума только на то, чтобы ударить сжатым кулаком по кожаному сиденью байка, выплёвывая бессвязный мат, как будто это сможет помочь ему прийти в себя.       — Никогда не суди людей, если ничего до конца не знаешь, — из темноты вдруг раздался вкрай остопиздевший низкий голос, вынудивший Щербакова харкнуть на грязный асфальт и резко обернуться, вновь заводясь до упора.       — Тварь, — свистяще вызверился Алексей и в несколько шагов оказался рядом, опять толкая едва вышедшего из полумрака Нурлана назад.       Если бы не потряхивающее состояние от произошедшего вкупе с горькой обидой на ебучую жизнь в Мегаполисе, возможно, он бы врубил тумблер, отвечающий за похуизм (и так уже выпустил пар, зачем дальше добровольно лезть в эту гнилую яму?), но после диалога с Викторией колотило так, что мозг отключился при виде заебавшей рожи и едва затянувшейся корочки на разбитой губе. Щербаков и сам не понял, как больно припечатал боксёра к кирпичной кладке, зацепившись за борта куртки, пропитанной железным смогом и тяжёлым парфюмом.       — Мало того, что ты ублюдок, так ещё и подслушиваешь втихаря, как баба, — Лёша огрызнулся, вдавливая Сабурова в стену сильнее и на задворках сознания понимая, что остановиться не получится. Теперь точно можно доступно рассказать этому гадёнышу всё, что он о нём думал, а потом, может, и сверху с ноги добавить, и тогда тот точно перестанет к нему приближаться. — Ещё и носишься за мной словно тёлка, хотя я двадцать раз послал тебя нахуй. А, может, на самом деле это так и есть?       Мозг не поспевал за языком, да и сам Лёша со своим словарным запасом не был силён в оскорблениях, но озлобившиеся глаза боксёра почернели от сказанного в этом и без того мрачном углу, а сам он внезапно профессионально выбрался из захвата, цепляя жутко длинными пальцами Щербакова за ворот футболки, свободной левой обхватывая сильный затылок. Следовало попытаться занести кулак для удара, попадая хотя бы в ухо, но Алексей только глухо клацнул зубами, едва успев опереться лбом о чужой, чуть влажный и со спутанными чёрными прядями.       — На, проверяй, — можно было ожидать чего угодно от этой фразы, но губы внезапно обожгло поцелуем, коротким и сухим, и этого стало достаточно, чтобы кровь неожиданно прилила к щекам, а в нос ударил запах тёмной кожи с примесью сладкого табака.       Вкупе с происходящим услышанное воспринималось, будто ёбнутый на всю голову Сабуров снимет перед ним свои брендовые джоггеры, но, почувствовав чужие солёные от крови губы на своих, Щербаков невесть откуда нашёл силы отстраниться и со злым «блять» вытереть рот предплечьем, просто охуевая от наглости зарвавшегося боксёра.       — Угомонился? — Нурлан гораздо лучше смог удержать себя в руках, судя по спокойному голосу и полному отсутствию адреналина: если уж другого способа вывести Щербакова на разговор в мирную плоскость не представилось, значит, в ход пойдут приёмы ниже пояса. Не одного автомастера задолбало всё это, приходится идти на крайние меры, не просить же отчаянным скулежом помочь выбраться с этого дна! Пусть он и сам через силу полез к обветренным губам этого упёртого твердолобого дурачка, но встряска была необходима обоим. — Мы можем наконец нормально поговорить?       — Я тебя, уёбок, теперь даже слушать не хочу, так что просто свали нахуй, пока я не передумал тебе навалять, — сквозь зубы процедил Алексей, сплёвывая на асфальт и стараясь игнорировать то, как в ушах зашумело и дыхание сбилось.       Обругав себя последними словами, что ещё какого-то хуя расшаркивается перед не пойми кем, и поправляя сползшую вниз кожанку, Нурлан дёрнул бровью и направился обратно в сторону служебного выхода, но уже на самом крыльце вдруг остановился и задумчиво обронил:       — У нас с тобой намного больше общего, чем ты думаешь. Ничто не сближает двоих так сильно, как общий враг.       Щербаков опять бессильно выматерился, моля всех несуществующих богов, чтоб обмудок наконец-то испарился с его глаз, а сам он как можно быстрее свалил подальше от этого гадюшника. Тем не менее, что-то во взгляде Сабурова, прямом и считывающем буквально самую душу, заставило Лёшу хоть и раздражённо ухмыльнуться, но остаться на месте, переваривая весь злоебучий день в своей голове.       — Если бы ты хоть немного включил голову, то понял бы, что бабу свою вытаскивать отсюда надо, — продолжил напирать Нурлан.       — Ты же сам слышал, блять, она не моя баба, — импульсивно перебил боксёра Щербаков.       — До тебя только эти мои слова дошли, придурок? — закатив глаза, едко выпалил Сабуров, но говорить дальше стал ровным и безапелляционным тоном. — Вторая попытка. Если бы ты ещё раз подумал своим мозгом, то догнал бы, что я знаю, о чём говорю, и спросил бы у меня, кого я имею в виду под общим врагом. Я надеюсь, ты догадался, о ком речь. Сам же всё своими глазами видел.       После этих слов боксёр наконец скрылся за дверью служебного входа, и воздух вокруг будто бы вмиг утратил весь накал и начал приниматься лёгкими. Хоть немного успокоившись и придя в чувство, Лёша наконец смог сложить два и два в голове: проходка на бой от Белого, участие Нурлана в этом мордобое, «работа» Вики под руководством того же Руслана… Если добраться до него напрямую хер получится, то Сабуров — тот, кто сможет выдать хоть какую-то информацию об этом ублюдке, раз тоже, как выяснилось, работает на него.       Скрипнув зубами, Щербаков выдохнул полной грудью и с силой дёрнул на себя ручку двери, догнав неспешно идущего впереди боксёра в нескольких метрах от випа.       — Хуй с тобой, я согласен. Но у меня будет одно условие.