Имя мне Пустота

      Наконец, я могу выдохнуть с облегчением. Хотя бы на несколько минут, расслабляясь в горячей воде и варясь, как креветка, но побыть в гордом одиночестве мне необходимо для сохранения хоть той небольшой капли рассудка, что у меня осталась.       Итак… я все еще надеюсь, что это кома. Но надежды, словно замок из песка, со временем осыпались от малейшего дуновения ветра. От надежд осталась лишь бесформенная кучка, которую можно только перебирать пальцами, да кидать кому в лицо и глаза банально из вредности.       Аттракцион под названием жизнь полоскал меня вот уже пятый день в новом мире. В новом теле. Посмеетесь, но я впервые за это время принимаю ванную. Точнее, отмокаю в общественной бане на территории отряда, забравшись сюда так поздно, чтобы вот точно никого не застать. Не потому, что толпа голых мужиков окажется шокирующим зрелищем. Почему-то есть ощущение, что всякого дерьма я повидала в прошлой жизни, раз подобное зрелище меня не пугало… хотя бы в теории.       Хотя, нет. Все же, наверное, шокирующим, но не настолько, как очнуться в воображаемом мире. Или настолько? Не знаю, вот как явятся, тогда и подумаем. А пока подумать было над чем.       Например, о том, какого черта в моей комнате – спасибо, что не в общей казарме живу, все же статус офицера решал – не работал душ. Там все к чертям перетянуто не то тряпками, не то какой-то хренью, а трубы текли, как проститутка в лучшем борделе. Иккаку, какого черта? Починить не мог? Вызвать сантехника? У тебя даже нет ни разводного ключа, ни отвертки. Как ты вообще жил до меня? Почему я должна этим дерьмом заниматься?!       Вот вам и проблемы. Бытовые. И здесь они.       Но если говорить о существенных неприятностях, то из-за минувших событий я всерьез начала посягать на идею, что на самом деле являюсь Мадараме Иккаку, который хорошо ударился головой. Вдруг я реально мужик, который очнулся, и теперь думает, что он девушка из другого мира? Это было бы еще хуже моего текущего положения.       Но подобное маловероятно, иначе бы откуда взяться убеждению, что Айзен Соуске – типичный злодей-британец, которого одолеет парень с именем клубники? К тому же я с поразительной точностью знала имена капитанов и лейтенантов, над которыми тот проводил эксперименты, и занавесочная история о пустифицированных ребятах не распространялась. В книгах учета указано, что они погибли на задании, а Урахара Киске изгнан за использование запрещенного кидо.       Да, я сходила в библиотеку сегодня. Видели бы вы выражение лица местной бабули, которая чуть челюсть не уронила от присутствия гостя в лице офицера одиннадцатого отряда.       Хотела бы я сказать, что необходимо держаться подальше от Айзена и не встревать в его дела, но такое чувство, что уже вляпалась, едва успев очнуться в этом мире. Просто кто, помимо этого сексуального мужика, которого лучше любить на расстоянии, способен на цыганские трюки подобного уровня?       Хотя, не исключено, что какой-то местный шаман-нелегал завелся, и история о нем умалчивала.       И если подходить к решению проблем по очереди, то первостепенными являлись мои подготовка и образ жизни. Из головы до сих пор не выходил ужас, пережитый от встречи с Пустым. Сейчас, остыв от событий, я успокоилась.       Вечером пробовала тренироваться, чтобы никто меня не видел – и хорошо, а то я падала и спотыкалась на каждом шагу. Я уверено держала меч, знала, как атаковать – во всяком случае, атаковать деревянный манекен. То есть мышечная память Иккаку была отточена до того, что мне не приходилось задумываться о том, как правильно перехватывать рукоять, как ставить ноги. Тело все знало наперед. Разве что с самим стилем боя могут возникнуть проблемы… Надо потренироваться с кем-то, вероятно, с Юмичикой.       Скидывать косяки на контузию, пока позволяло время.       Шум за дверью, отчетливо говорящий о внезапном наплыве посетителей, заставил меня внутренне взвыть и зарычать. Серьезно? Сейчас уже одиннадцать вечера, какого хера кого-то занесло сюда? А занесло не одного или двух, а, сука, целую толпу. Смех, грубые громкие голоса.       – ..да-да, и я о том же… офицер Мадараме!       – Да-да, давайте, не задерживайтесь, – отмахнулась я от приветствия с поклонами со стороны товарищей, не переставая смотреть перед собой мрачным прищуренным взглядом.       Видимо, подозрений я не вызвала, Иккаку, насколько помнила, относился не к самым дружелюбным личностям. А в одиннадцатом отряде вышестоящие офицеры не должны распинаться перед рядовыми солдатами, так что мое поведение не вызвало вопросов. Наверное. Лишь когда мужчины выпрямились и поспешили разместиться у душевых, я рискнула глянуть на них.       Хм…       Ожидаемо, что количество голых жоп и писюнов на квадратный метр увеличилось. К моему превеликому счастью увиденная картина не впечатлила мое либидо. А то было бы неловко. Нет, не неловко. Это была бы катастрофа. Главное, правда, особо не пялиться. Я тут и к своему причиндалу еще не привыкла… Трудно не пялиться. Потому что любопытство во мне, словно дикая обезьяна, толкала на необдуманные действия.       В духе: я вижу раскаленную кочергу, и тем временем мозг «возьми ее».       Голова слегка кружилась. Видимо, сравнение с вареной креветкой вполне допустимо. Аж под черепной коробкой звенеть начинает.       – Сколько ты здесь сидишь уже?       От голоса Юмичики, раздавшегося едва ли не под ухом, я чуть не дернулась с резкостью перепуганной белки. Ненавижу, когда подкрадываются со спины, выставляя меня идиотом. Идиоткой. Уже теряю идентичность. Но это не помешало, шумно расплескав воду, обернуться и с вызовом, откровенным недовольством одарить парня колючим взглядом. Почему меня не могут хоть сейчас оставить?.. в покое…       Сука…       Спасибо, что хоть прикрылся полотенцем, но с моего угла обзора, похоже, это положение не спасло. Так… что я там говорила про отсутствие проблем с лицезрением голых мужиков и их причиндалов?       Обернулась я настолько медленно, со столь напряженным выражением лица, что, казалось, вены на лбу проступят. Поразительно, что буквально пару секунд назад я была спокойна, как удав, а сейчас хотела орать благим матом, который уже колол язык. Едва я развернулась, как обнаружила, что привлекла шумом новоприбывшую толпу.       – Проблемы?!       Как на подбор мужчины спохватились и поспешно отвернулись, активно делая видимость намыливания своих тел. Все же, повышая голос, я внушала желание залезть в глубокую нору и не высовываться. Удобно.       Так, выдохни, успокойся.       – Ты случаем не перегрелся уже? – восприняв мое поведение с иронией, Юмичика ухмыльнулся и аккуратно забрался в воду. – Черт, горячая.       Ага, закипает от силы горения моей жопы.       – Ну что, у тебя сегодня последний день больничного, чувствуешь себя лучше? Видел тебя на тренировочной площадке.       – Ага.       – Это хорошо, только слишком не перенапрягайся, – вздохнул парень. – Капитан до сих пор пребывает в дурном расположении духа из-за того происшествия с Пустым. Даже как-то не похоже на тебя… вот так попасть под удар обычного монстра.       – Ага.       – Иккаку, я не слепой, с тобой все нормально?       – Ага.       – Не убедил.       У меня сейчас совершенно другие проблемы, Юмичика!       Как может быть все нормально, если я боюсь о том, что у меня встанет на тебя?! Я понятия не имею, как работает это тело, вдруг я даже не почувствую эрекцию? Я не знаю, как работает это тело! Горячая вода, повышенная температура тела, легкое головокружение, да и ты тут присел, чуть не коленками о меня трешься! Петух ты чертов. Мало того, что красивый, так теперь еще и голый… мокрый…       Сука… Спасать мир от глобальных проблем, думать, как бы меня не грохнул Айзен, как бы двенадцатый отряд не почувствовал во мне инородную душу… Да куда там! Меня тут в раздевалке санными тряпками забьют из-за моей гейской паники. Ох, может, и хорошо, если Иккаку мертв, такого позора он бы не пережил.       Почему вы не можете меня просто оставить в покое?       Ладно, выдохни, сама себе проблемы создаешь.       Так что, последовав собственному совету, постаралась расслабиться и, положив локти на край бассейна, уставилась в потолок. Своим жестом невольно заставила Юмичику подвинуться, и пусть он воспринял жест на свой счет – мол, подвинься, мешаешь – и недовольно нахмурился, я только порадовалась возвращению контроля над личным пространством.       – Да что с тобой не так? – не желал отпускать тему парень. – Понимаю, тебя могло задеть тем кидо, но пора уже взять себя в руки.       – Это претензия? – скосив взгляд, уточнила я с искренним негодованием.       – Совет, – смотря мне в глаза, спокойно отозвался Юмичика. – Ты в последние дни очень нервный, и если продолжишь в том же духе, то капитан явно не будет в восторге. Подумаешь, разок пропустил удар Пустого, ничего страшного. Постарайся не зацикливаться, иначе хуже себе сделаешь. Расслабься, выдохни.       – Ты мне еще дыхательные упражнения предложи.       – Вообще, могу порекомендовать, – вдруг очаровательно улыбнувшись, сообщил собеседник и усмехнулся. – Ох… а вообще, горячая ванная – это то, что нужно. Кожа станет мягче, мышцы расслабятся, но только не пересиди слишком долго, а то будешь похож на сморщенный изюм.       Это его стиль общения или шпилька-шутка про мое лысое тело? Реально, ни одного волоса. Нигде. Вообще. Хоть какой-то плюс. Кроме мерзнущей головы, но к этому, наверное, привыкну. Уж точно меньшая из проблем. И раз речь зашла о голове, то пора бы мне вылезать из воды, а то перед глазами уже все начинало плыть, да в ушах звенеть.       – Иккаку, подожди.       Юмичика словно почувствовал, что я собиралась уходить, едва успела задницу оторвать от дна бассейна, как вновь опустилась с тяжким вздохом.       – Ты меня сварить решил? Чтобы мозг вытек из ушей?       – Во-первых, нельзя сварить то, чего и так в дефиците…       – Нарываешься?       – Просто подтруниваю.       – Подтруниваю… словами нормальными можешь выражаться, умник?       – А, во-вторых, я так и не рассказал, о чем спрашивал двенадцатый отряд.       С последней фразой Юмичика стал заметно серьезнее, из взгляда исчез улыбающийся блеск. Уж не знаю, из-за пара ли атмосфера показалась напряженнее, но я почувствовала, словно меня придавило невидимой рукой. С одной стороны, мне бы держаться подальше от этой темы, и в то же время любопытство не отпускало.       – Тебя хоть за это не посадят там? Конфиденциальная информация, все такое…       – Я просто рассказывал, о чем знаю, но вот то, о чем они спрашивали… – задумчиво вздохнув и откинувшись назад, пустив по воде небольшие круги, Юмичика задрал голову и уставился в потолок. – Мы перебили тех людей, что вступили с нами в бой. С виду не скажешь, что обычные сектанты, похоже, подозревают, что это рядовые шинигами.       – Вполне логично, – следом понизив голос, который затерялся за громкими разговорами других посетителей, я дополнила мысль: – Кроме шинигами кидо мало кто практикует. Так что присутствие второго отряда объяснимо, похоже, проводят внутреннее расследование.       – Только если бы это было что-то безобидное или простое, двенадцатый отряд не стал бы настаивать на присутствии капитана, когда нас вызвали.       – Намекаешь на практики запрещенных кидо особого уровня?       Парень пожал плечами.       Я продолжила мысль:       – Хм-м, но тогда было бы достаточно присутствие второго отряда. Может, начальство хотело, чтобы мы параллельно обеспечили охрану ученым? Но тогда странно… вызвали бы нас официально для этого, или хотя бы сказали, что хотят не только понять хронологию минувших событий.       Или же они запрашивали, но Зараки пропустил большую часть мимо ушей, и лишь донес мысль, что мы должны принести свои задницы из пункта А в пункт Б.       – С тобой точно все в порядке?       – Что?       Лукаво улыбнувшись, Юмичика уточнил:       – Просто не похоже, чтобы тебя когда-то интересовали такие подробности, а тут прям такие логичные умозаключения…       – Ой, да иди ты, сам меня задержал. Все, я к себе, не наседай мне на мозг.       В ответ на недовольное бормотание парень только усмехнулся, да продолжил наслаждаться водными процедурами.       Пять дней. Чертовых пять дней, а уже был эпизод со сражением, панической атакой, тренировками и, вот, долгожданные банные процедуры. А где мой пляжный эпизод? Казалось, ничего не делала, а уже устала, устала даже еще сильнее после бани.       – Не после бани, – удручено пробормотала я, вернувшись к себе в скромные апартаменты, которые, к удивлению, пусть и были чистыми, однако жесть в душевой все еще висела на душе тяжелым камнем.       Тихо, пусто. Схожее ощущение лежало и на душе. Ребра словно сжимало невидимыми тисками, дышать казалось задачей не из легких, и все от понимания, что никуда не отступишь и не денешься. Невольно начала задумываться, что в какой-то степени мне повезло не помнить прошлую жизнь, не помнить то, чего я лишилась. Возможно, меня окружали любящие люди, семья и друзья, я не знала бед, училась или уже работала – чувствую, что работала, причем далеко не на самой плохой должности. Но это все ощущения, я словно касалась их, как мыльного пузыря, и он лопался, оставляя после себя влажный след.       Если бы я помнила все то, чего лишилась, то было бы хуже. Вместо банальной грусти и неведения, я пришла бы в этот мир и с горем от утраты. И вместо того, чтобы обдумывать текущее положение дел, плакала бы, как маленький ребенок.       Серьезно, плакала бы. И плевать, что находилась в теле мужчины, это бы не остановило меня, наоборот, сильнее бы давило. Так что стоило радоваться, что я очнулась лишь со знанием местных сюжетных поворотов, да набором привычек, которые вызывали вопросы.       Поздний час располагал ко сну, намекая, что завтра мне предстояло познать все ужасы своей должности офицера. Даже любопытно, выполнял ли Иккаку бумажную работу, или же бюрократические квесты проходил лишь Юмичика? Просто последний производил впечатление единственного вменяемого человека, кто держал в отряде хоть какое-то понимание об организации работы.       Но в текущий момент меня интересовало другое. А именно – занпакто. По факту в моем распоряжении находилась пугающая сила, однако имелось несколько сомнительных моментов. Занпакто – часть души, часть личности хозяина. Вследствие этого возникал вопрос, а не пропадет ли, не претерпит ли изменений Хозукимару? Кодзукимару. Хозукимару, нет, все правильно. Я даже имя занпакто не помню. Но не суть.       Присев посреди комнаты и сосредоточившись на вязкой тишине, я словно четче расслышала звон, который сопровождал меня с первого момента появления в этом мире. На контузию уже слабо похоже. Отчего-то хотелось думать, что ко мне таким образом взывал занпакто…        …чтобы набить рожу в память об утерянном хозяине.       Я б так и сделала, наверное. Учитывая, что Иккаку следовал пацанскому кодексу, с Хозукимару можно договориться лишь на языке силы. Из козырей лишь могла предложить, что раз я смогла подавить сознание парня, то технически победила его. Не хотелось, чтобы в проблемный момент меч подвел меня. Необходимо наладить с ним контакт… хотя, не удивлюсь, если он прихлопнет меня, а потом займет место Иккаку, как последняя инстанция.       Медитация у меня вызывала вопросы, непонимание, поэтому я просидела битые двадцать минут, уже полагая, что свалюсь и усну. Тьма подступала, звон становился все четче, пока вдруг не исчез под тяжестью подсознания, утаскивая меня в глубины неизвестности. Забавно, если получится, что в своем воображении я пытаюсь уйти в другое воображение.       Интересно даже, во внутреннем мире я тоже буду выглядеть, как Иккаку?       Технически я душа, попавшая в душу. Сюр. Значит ли это, что я лишь отголосок сознания своей души? Уже ближе к истине. Информация на жестком диске. Ctrl+C и Ctrl+V: скопировано и вставлено. Даже грустно, если я настоящая действительно умерла, растворилась в пустоте.       От накатившей печали стало не по себе, и когда я открыла глаза, то обнаружила обстановку, которая, скорее, пугала, чем удивляла или радовала. Серая дымка тумана заполоняла все пространство, липла к коже, казалась холодной и живой, скользя по обнаженным участкам тела. Но куда интереснее оказалось наличие деревьев, от которых я видела толстые гигантские стволы, тянущиеся вверх. Кроны терялись в сером тумане.       Обстановка напоминала картину из фильма ужасов. Ни одного звука, лишь влага и холод. Что-то мне подсказывало, уж не таким должен быть внутренний мир Мадараме Иккаку.       Ну, хорошая новость в том, что я все же попала в этот внутренний мир. Туман, вероятно, оказался следствием моего присутствия. Вполне ожидаемо, я попыталась развеять его липкие путы, помахав перед собой рукой, но особо не помогло.       – Эй, Хозукима!..ру…       Дотронувшись пальцами до ямочки под шеей, я прочистила горло и невольно растерялась. За пять дней я так привыкла к новому голосу, что услышать высокие нотки в нем оказалось неожиданно. А затем взгляд скользнул к руке – женская.       – Что?       Ладонь, аккуратно прощупывая шею, не нашла выступающий кадык, а когда скользнула вверх, то почувствовала мягкое прикосновение волос. Значит, во внутреннем мире я все же остаюсь девушкой?       Проблеск радости коснулся сердца, а затем угас с мучительной обидой. Если мне суждено прожить остаток жизни, как мужчина, то возвращение во внутренний мир будет мне постоянно напоминать о моей сущности, о том, к чему я привыкла. Самая главная проблема, разумеется, состояла в ориентации. Мысль о том, чтобы встречаться с девушками не вызывала отвращения, в каком-то смысле это даже любопытно, но проблема не в этом. Помня, что в душе я остаюсь женщиной, я все время буду возвращаться к привычкам, характеру и… интересам, что притащила с собой из прошлой жизни. То есть мне будут нравиться и мужчины. Как бы они не раздражали.       Хотелось бы отшутиться и сказать, что умру от недотраха… нет, не так. От недостатка…       Стоп.       О чем. Я. Думаю?       Почему каждый раз у меня мысли сводятся к тому, что я буду трахать? Я точно была девушкой? А если и была, что за жизнь вела? Пф. Еще говорят, что мужчины думают о сексе каждые пять минут. Я вас умоляю, мальчики, вы и не представляете, что творится в головах некоторых женщин… если не всех… Хотя, есть исключения, но…       От, разумеется, очень важных размышлений меня отвлек шум, напоминающий игру ветра в листве. Обернувшись, отмахнулась от монолога извращенки и сосредоточилась на окружении. Стало не по себе. По плечам пробежали мурашки, сердце в преддверии чего-то нехорошего забилось сильнее.       Медленно попятившись к ближайшему стволу дерева, не переставала осматриваться, пока не убедилась, что спина стала прикрыта. Занпакто Иккаку вполне мог напасть на меня, как на паразитическую сущность. Технически я стала его новой хозяйкой, только, вновь опустив взгляд к рукам, к тонким запястьям и пальцам, ощутила дискомфорт от колючей мысли, крутящейся на краю сознания.       Мое тело. Почему я девушка? Присмотревшись внимательнее к тыльной стороне левой руки, заметила маленький шрам под указательным пальцем. И ведь я его не придумала. То есть это действительно я, с набором физических особенностей. В таком случае, я являюсь индивидуальной… не знаю, единицей. Но почему? Ведь меня занесло в шинигами, жнеца смерти, усиленную душу, а, значит, я ведь и в подсознании должна выглядеть, как Иккаку, разве нет?       – Ладно, это уже мелочи, – вздохнула я.       Вопрос об идентичности своей внешности отошел на второй план в тот миг, как инстинкт самосохранения взвыл голодным зверем буквально за мгновение до того, как справа показалась тень. Я не услышала ни шагов, ни дыхания, лишь свист рассекающего воздух лезвия, летящего в мою голову.       Дернувшись, я испуганно пискнула и, поддавшись страху, бросилась прочь.       Чертов занпакто атаковал меня!       – Стой-стой-стой, остановись!       Ни черта не видно, только приближающийся высокий силуэт, замахивающийся длинным оружием в моем направлении.       – И не подумаю!!!       Звонкий резкий голос порезал слух не хуже лезвия, что рассекло воздух у меня перед носом. В первый миг я подумала, мне почудилось, но стоило противнику оказаться поблизости, вынырнуть из густых волн тумана, у меня едва челюсть не упала от удивления. Испуг вкупе с будоражащим чувством растерянности заставил пробежать по телу мурашки. И охренеть. Конкретно.       – Иккаку?.. – имя мужчины, который бросился атаковать меня повторно копьем, моментально затмил испуганный визг, слетевший с моих губ: – А-а-а! Стой, подожди!       – Думаешь, если ты девушка, я на это куплюсь?!       – Но!..       – Умри!       Да что за упрямый баран?!       Двигался Иккаку с невероятной скоростью и, понимая, что в поединке, тем более без оружия, мне не выстоять, я сконцентрировалась на силе воображения, что помогла призвать к духовной энергии. Раз это внутренний мир, то здесь решала далеко не физическая выносливость. Поэтому, сконцентрировав в ладонях реацу, я выбросила ее вперед, отталкивая воздушной подушкой парня. Толчок получился довольно ощутимый, противника отбросило на несколько метров прочь, в белоснежную пасть тумана.       Что делать дальше, я поняла без раздумий. Развернувшись на 180 градусов, бросилась наутек, да так, что пятки аж засверкали.       Стоило надеяться, что этот псих меня не выследит во внутреннем мире благодаря туману, поэтому, несясь так, словно в меня влили несколько банок энергетика, я в какой-то момент остановилась и прильнула к широкому стволу. Сердце стучало в груди столь громко, что звук ударов стоял в ушах. Пытаясь успокоить дыхание, я сжала кулаки. Осмотрелась. Замерла, чтобы издавать как можно меньше шума.       Лишь когда меня вновь окружила звенящая тишина, я позволила мыслям захватить мозг.       Это что было?! Иккаку? Или все же занпакто, принявший его облик? Какого черта, прошу прощения? Разве мое присутствие не подавило сознание этого парня? Видимо, с шинигами не все так просто.       Тело продолжало знобить от всплеска адреналина. Забавно, учитывая, что я сплю. Но страх и волнение были более чем реальными. Хотелось бы сказать, что нужно выбираться, однако решит ли это проблему? Иккаку или же его занпакто – сути не меняет. Чтобы жить в этом теле, мне нужно договориться с мечом, иначе подохну если не от лап Пустых, то от руки Зараки. Капитану не нужны слабаки в отряде, это уже банальный вопрос выживания.       Надо поговорить с этим парнем… Да только одна мысль хоть пискнуть вызывала новую волну страха. Подбородок подрагивал, стоило приоткрыть рот в попытке окликнуть хоть кого-то. Страшно. Страшно, что он убьет меня. И на то есть причина. Я ведь инородная душа, паразит, Иккаку – или Хозукимару – привыкли сначала бить, а потом говорить.       Откинув голову назад и ударившись затылком, зажмурилась, закусила от досады нижнюю губу. Проклятье! И что мне делать? Угрожать в ответ. Это плохо кончится.?       Опустив взгляд к своим рукам, я нахмурилась и сжала кулаки. Даже если на интуитивном уровне я способна использовать духовную энергию, то с мастерством Иккаку мне не сравниться.       Черт, и почему все обернулось так?.. Так сложно! Только начала свыкаться с мыслью, что придется существовать в мужском теле, так нет, оно все еще занято душой, которая блуждала в потемках внутреннего мира. Отказывалась подыхать, не сдавалась. Будь это кто другой, может, и сработал бы вариант «задавить своим авторитетом», но пойди, поборись с волей Иккаку. Разумеется, с этим упертым бараном не совладать!       Но бегать от него бесконечно не получится. Только в голове ни одной достойной мысли, с чего начать разговор, как одной фразой убедить парня не махать копьем. Нужно выбираться, а в следующий раз уже приду подготовленной. Блин, не ожидала, что встречу Иккаку… с ним диалог «твой хозяин мертв, я не виновата, но давай обсудим варианты» вряд ли прокатит.       Но только я подумала о том, что пора бы и отбыть, как почувствовала на своем затылке чей-то убийственный взгляд. Довольно нелепо, учитывая, что я стояла спиной к дереву, и тем не менее интуиция подсказывала – рядом кто-то есть. Только я не слышала ни шагов, ни шороха. Вплоть до того момента, как сверху не послышался треск древесины и свист рассекаемого воздуха.       Вспышка страха вместе с адреналином ослепили на короткий миг болью, возникшей от необходимости резко сменить позицию. Я успела дернуться вперед, буквально отпрыгнуть на пару метров, как на место, где я стояла, словно упал снаряд. Земля потрескалась, пыль поднялась столбом, делая пелену тумана еще гуще, а ударная волна толкнула в спину, заставив с растерянным визгом кубарем полететь вперед.       Мозг не позволял расслабиться, кричал о том, чтобы я поднималась и бежала прочь. На удивление, боли не было. Боли от ранений. К счастью, хоть сознание не агонизировало от подобного визуального боя в голове, иначе все оказалось бы совсем печально.       Встав на четвереньки и приготовившись броситься прочь, я все же поддалась соблазну глянуть на противника и обнаружила, что атаковал меня не Иккаку. Огромная тень, возвышающаяся на два, если не больше, метра над землей с рыжими густыми волосами и бородой перехватила копье, закинув его на плечо. От одного лишь вида Хозукимару у меня сердце в пятки упало.       Договориться. С этим. Потрясающий план, Уолтер. Надежный, как швейцарские часы.       Бежать, к черту! Надо уносить ноги! Они ж меня убьют!       Эта мысль встревожила не на шутку, но только я успела подумать об этом, как за паникой в последний миг заметила летящее мне в голову копье. Не только сердце, душа с мозгом чуть сами не вышли через одно место, хватаясь за мысль, что это конец. Однако лезвие резко остановилось у шеи, в опасной близости от обнаженной кожи.       Позади послышалась пренебрежительная, хищная усмешка.       – Ты, конечно, шустрая, но это бесполезно. Не будь ты девушкой, убил бы, не раздумывая, но дам тебе минуту на оправдание, – с откровенным недовольством подметил Иккаку. И добавил более угрожающе: – Говори. Что ты со мной сделала?       Говорить. А как говорить, когда в голове ни одной связной мысли, а поперек горла застрял невидимый ком? Даже попытка сделать вдох оборачивалась провалом, я ощущала, как удушье становилось все сильнее, что страх буквально растворялся и ядом обжигал мышцы. От понимания, что драгоценные секунды ускользали, становилось еще страшнее, хотелось заплакать от отчаяния.       – Я… я не знаю…       – Так себе ответ, – прислонив лезвие копья к моей шее, Иккаку грозно процедил: – Последняя попытка.       От прикосновения холодного металла меня передернуло, я напряглась и подумала, что кончусь прямо здесь. Мне нужно собраться, взять себя в руки. Головой я начинала соображать, мыслительный процесс запустился, но язык отказывался поддаваться пониманию, что нужно начать разговор. Я почувствовала себя не только заложником парня, но и заложником собственного тела, не позволяющего мне и слова выдавить из себя.       Находясь на грани, я сделала шумный вдох, чтобы помочь себе собраться с духом. Стоило рассказать о вспышке, о том, как я очнулась в его теле. Договориться, нужно договориться. Все казалось вполне объяснимым, я просто перепугалась от неожиданности, необходимо взять себя в руки и подавить накатившие эмоции. Ты справишься, эмоции следует держать в узде. Давай, от этого зависит твоя жизнь.       Только сделать это оказалось трудно, когда ко мне приблизился Хозукимару. Словно в карикатурном фильме я медленно задрала голову, оценивая масштабы занпакто и то, сколь грозно он выглядел, скалясь белоснежной улыбкой и держа в руках копье.       На этом я и кончилась.       Страх буквально вырвал, вытолкнул меня из блужданий в подсознании в реальный мир. Медленно открыв глаза, я увидела потолок комнаты, все еще утопающий во тьме ночи. Сердце билось дикой птицей в груди, конечности едва шевелились, малейшее движение вызывало боль, двинуться казалось нереальным. Я бы назвала это состояние схожим с сонным параличом. И если мне в галлюцинациях тут явится Иккаку или Хозукимару, то сдохну от инфаркта.       Переводя сбитое дыхание, я продолжала лежать и смотреть в потолок. Сердце постепенно успокаивалось, страх отступал, а на его место подкрадывался рой мыслей – будто тараканы, выползающие из щелей.       Попытка договориться с занпакто обернулась неожиданным финалом.       Если быть точной, то план похерился, едва начавшись. Поэтому возникал вполне закономерный вопрос:       – И что мне, черт возьми, дальше-то делать, а?