Разлука ослабляет лёгкое увлечение, но усиливает большую страсть, подобно тому, как ветер гасит свечу, но раздувает пожар. Франсуа де Ларошфуко
После уроков Рон отправился на отработку в теплицы, а слизеринцы собрались в штабе. — Думаешь, мы правильно поступили с ним? — Тэо почесал затылок и уставился перед собой. — Всё идёт гладко по плану, — заверил Драко. — Рон теперь на нашей стороне. Он перестал общаться с недалёкими полукровками и грязнокровками, как ты и хотел. И теперь мы для него единственная опора и поддержка. Всё как ты хотел. Тэо, что не так? Ты же сам хотел, чтобы он сблизился с нами. — Но… Может, это слишком жестоко? Рон мне рассказал, что его родная сестра сообщила, что он ей больше не брат. Я даже представить не могу, какую боль мы ему принесли… — Сестра… Она ещё молодая, глупая. У неё этих Гарри будет ещё сотня, если не больше. А вот брат так и останется братом. Она поймёт, когда придёт время. А если Рона и из родного дома попрут за его полит взгляды, то нам же на руку будет. Мы о нём позаботимся. Тэо покосился на Драко, замер в задумчивости. Вроде и всё случилось по плану, а в душе как-то нехорошо. Он видел, как страдал Рон и это приносило боль. Хоть Рон и пытался скрыть своё состояние, но Тэо всё чувствовал. Он как мог пытался обогреть и залечить его раны, но такое быстро не залечишь. Весь мир Рона сейчас раскалывался пополам. — Тэо, вот посуди сам. Что бы было с Роном, если бы не мы? Какое будущее его бы ждало? Быть в тени, побираться. С нами он получит всё. С нами он станет тем, кем он сам захочет. Перед ним откроются все двери. Пройдет время, и он уже не будет так жалеть об утраченной дружбе с полукровками, — аргументы Драко били в цель, и не оставляли права сомневаться. Действительно, Рон потерял лишь дружбу с теми, кто его недостоин. Пройдет время и он не будет об этом сожалеть. Ведь они лучше его прежних друзей. — Сейчас мы для него единственная опора и свет во мраке. Он полностью от нас зависит. Полностью, понимаешь? Тэо, это ведь изначально был наш общий план. Ты сам хотел «по-хорошему». — А что, если он всё же не выдержит, раскается и всё расскажет Гарри? — спросил Тэо. — А вот тут уж ты постарайся, чтобы этого не произошло. Ему нужна наша поддержка, и он получит её сполна. Я давно заметил, что тебя он слушает особенно. И не отрицай это. Твоя задача вложить в его голову то, что нам нужно, — подлец Драко нисколько не брезговал использовать чувства других в своих корыстных целях. А о том, что Рон влюблён в Тэо, Драко знал уже давно. Это было так очевидно, что не заметить мог только слепой. И кажется, это все давно поняли, кроме самого Тэо. Который всё ещё боялся потерять Блейза, и отрицал в себе все чувства. Но Драко видел и влюбленность Тэо в Рона. Прекрасно видел, он распознал её практически с первых дней их знакомства. Если Тэо нужно время, чтобы это понять. Что ж, это его право. Может оно и к лучшему. Неизвестно чем бы закончился их роман. А вот их общая игрушка — так куда удобнее. И пока они сами не поняли свои чувства, их можно использовать в своих целях. Точнее в общих целях. Они одна команда, одна семья. У них всё общее. Им нужно держаться вместе, иначе они не выживут. Переманить Рона на свою сторону, иначе не могло было быть. Он уже вошёл в их круг и обязан в нём остаться, отринув от прежних привязанностей. — Ну что, сделаем ещё один сюрприз Рону сегодня? — Драко поднял бровь и коварно улыбнулся. — Даже не знаю, — ответил Тэо. — На парня столько всего навалилось. Он сейчас так травмирован, может не стоит травмировать его ещё больше? — Да брось, это всего лишь разнообразие в сексе. Разве новые ощущения кому-нибудь вредили? — Драко, как всегда, был прав. — Ты же не хочешь, чтобы ему наскучил секс с тобой? Последняя фраза добила Тэо окончательно. Они допили чай и стали собираться.***
После обеда Рон отрабатывал в теплицах мадам Стебель. Он уже полил незабудки, присыпал имбирным порошком и принялся удобрять медовые петунии. Рон залюбовался их ярко-малиновыми лепестками, стоял вкушал сладкий цветочный аромат. На мгновение захотелось прильнуть носом в бутон, чтобы насладиться нежнейшим запахом, как вдруг в глазах потемнело. Он не успел ничего сообразить. На глазах оказалась мягкая повязка, он ощутил что-то пушистое на веках. Потянул руки, чтобы снять… Но сзади кто-то резко перехватил их и завёл за спину. Сильные руки удерживали запястья. Всё произошло так быстро. — Кто это? Отпустите меня немедленно! Рон кричал, требовал, а в ответ тишина. На руки легло что-то мягкое, невесомое и крепко связало их. Его куда-то поволокли. Неизвестный не подавал голоса. Рон не понял куда его привели, и как долго они шли. Затем на ушах он ощутил тоже что-то мягкое и пушистое, и перестал слышать звуки шагов и шорохи. Изоляция. Неизвестность. Полная беспомощность. Он кричал, но уже не слышал собственный голос. Ничего не слышал и не видел. В глазах темнота. Руки за спиной связаны. Он стал тяжело дышать, навалилась тревога. Неуютно. Горло сдавило. Через несколько минут тревогу отвлекли новые ощущения от прикосновений. Руки. Его раздевали. Его трогали. Рон не мог сосчитать сколько рук. Они гладили, щупали. Прикосновения были по всему телу, едва уловимые, нежные и настойчивые. Тёплые и прохладные ладони. Он чувствовал чужие руки на животе, груди, спине, на ягодицах и члене. И даже на лице. Сколько же рук? Но касания были так хаотичны и перемещались, что он никак не мог понять. Казалось, что его трогала целая толпа. И он стоит сейчас голый. Где? Рон перестал понимать говорит он вслух или только думает. Всё стало путаться. И вот он ощутил не только руки, но и что-то влажное и горячее на своём члене. Отсасывал ему кто-то или нет, он не был до конца уверен. Ощущения были по всему телу и мешались друг с другом. Отчего-то в голове представилась картина, как он стоит в пустыне, вокруг жёлтый песок, солнце слепит. Как будто ветер обдувает тело. И люди в чёрном вокруг. Движения на члене стали интенсивнее, и он застонал. Или нет? Или только показалось, что он стонет. Рон приоткрывал губы и тонул в ощущениях и экстазе. Пустыня. Неизвестные люди в чёрном. С закрытыми лицами. Солнце печёт кожу. Жарко. Что-то влажное вбирает в себя его яйца. Затем он почувствовал скользкий прохладный гель и пальцы в своей заднице. Запахло мятой. Знакомый запах. И кажется, он понял кто эти люди. Но точно это они? Может, всё мерещится, и запах мяты — это галлюцинация? Мята… Сладкий аромат мяты обволакивал… Никогда прежде он ещё не слышал ароматы так сильно, так глубоко. Понимая каждую нотку и растворялся в ней. Ощущения на собственном теле тоже ещё никогда прежде не были столь острыми. Они проникали в самое нутро. Каждое касание отдавалось сладкой истомой и эхом разносилось по коже. Вскоре он ощутил что-то твёрдое в заднице, и оно задвигалось мощными толчками. Всё тело стало содрогаться. Вибрировать. А потом наступило облегчение и расслабление. И он поплыл в трансе. Жар пустынного солнца утих. Он будто оказался в арабской колыбели. Маленький. Тихий. Он будто засыпал младенцем в своей кроватке. И было так спокойно и безмятежно. Внезапно руки развязали, а с глаз и ушей сняли мех. Яркий свет ослепил глаза. Он лежал на кровати на белых простынях, накрытый одеялом. А рядом сидели Тэо, Драко и Блейз. — Дурак, задёрни шторы, — тихо сказал Тэо, и Драко встал к окну. — Где мы? — наконец Рон услышал свой собственный голос. — Мы в штабе, всё хорошо. Мы вошли сюда через портал. Петунии младшекурсники с Пуффендуя за тебя польют. Не волнуйся. Слова звучали так странно, отчётливо, переливаясь. Картинка после повязки стала тоже более чёткой, он живо ощущал все краски и улыбался. Рону казалось, что он впал в блаженство и безмятежность. Чувствовал себя пьяным. Но цвета вокруг были такие насыщенные. Цвет волос Тэо переливался каштановым, он ещё никогда не замечал такого яркого насыщенного цвета. Их голоса казались сладким пением, мёдом, пряным бальзамом. Голоса были как бархат. И его собственный голос, наконец-то он слышал его. — Что это было? — Небольшой эксперимент. Как тебе? — Это… Это странно… Я никогда ещё такого не чувствовал, как сейчас… — Рон расплылся в улыбке и притянул ладонь Тэо, чтобы поцеловать и прижать к лицу.***
Тэо мягко улыбнулся от такого душевного порыва. Рон целовал его руки, в груди трепетало. Слава Мерлину, эксперимент прошёл как надо и не травмировал, а подарил гамму новых неизведанных чувств. Тэо выдохнул. Но ведь и встреча сегодня у них особенная. Прощальная. От чего весь день внутри всё поёживалось. Только выбора не было. — Рон, нам завтра нужно отъехать из Хогвартса. Мы не знаем сколько это займёт, может неделю, может две. У нас партийный съезд и явка обязательна. Долорес тоже покинет школу вместе с нами. Лицо Рона изменилось. Он свёл брови и внимательно посмотрел в глаза Тэо. — Это временно, — пояснил Тэо и мягко погладил по голове. — Обещай, что не наделаешь глупостей за это время. Не связывайся ни с кем, — он наклонил голову и прошептал в самое ухо. — Ради меня, Рон, ради меня. И Рон послушно кивнул. Драко понял, что слова попали туда, куда нужно. Влюблённый ради своего обещания пойдёт на всё. Это успокаивало. Всё шло очень даже гладко, и поездка не могла разрушить их планы. Последняя ночь была безудержной. Секс перед прощанием всегда самый страстный и искренний. Никто не знал, когда именно они увидятся вновь. На утро все трое поцеловали Рона на прощание. У дверей стояли чемоданы. Тэо был печальнее всех. Он в последний раз прижал к груди Рона и долго гладил по спине перед тем как отпустить и выйти за дверь.***
Вот уже две недели, как слизеринцы отсутствовали. Рон уселся за край стола в обеденном зале и погрузился в фантазии. От одной мысли о целомудренном поясе в паху ужасно заныло. Воспоминания обрушились градом, колкими иголками проходя по телу. Он вспомнил, как ещё месяц назад проходили такие обеды. Тэо непременно садился напротив, вешал поверх мантии подвеску с ключом и прожигал взглядом карих глаз через весь зал. Затем касался заветного ключа, медленно, как в замедленной съёмке, проводил подушечками пальцев от бородки до кольца. В такие моменты Рон замирал, задыхался, закусывал губы и опускал голову, слушая как собственное сердце молотит в груди. Железная клетка туго обхватывала член, предотвращая эрекцию. И Рон и думать не о чём не мог в такие дни, кроме как о своём члене. Все его мысли каждую секунду сводились только к члену, зажатому железными прутьями, и мучительному ожиданию удовольствия. Тэо прекрасно знал, какие чувства вызывает, показывая у всех на виду ключ от пояса верности. И именно в такие моменты Рон отчетливо сильно ощущал на сколько принадлежит ему. Хозяин ключа медленно, но верно становился хозяином сердца. И вот сейчас, когда Тэо оказался так далеко, а письма от него были редкими, Рон ощущал это всё больше и больше. Без Тэо было невыносимо тоскливо. Рон как и прежде обедал за слизеринским столом. На уроках сидел один. Сокурсники его либо избегали, либо пытались унизить оскорблениями. Но Рон проходил мимо с гордо поднятой головой. Всё как научил его Драко. И другого выхода уже не было, назад пути не было. Они все его ненавидят? Что ж, Рон это принял. У него теперь другие интересы и другой круг. Время тянулось медленно. Эти две недели без слизеринской троицы показались вечностью. Иногда приходили письма, но больше такие деловые, без всяких нежностей. Переписываться любовно было опасно. Они каждый раз спрашивали, всё ли в порядке. И Рон заверял, что всё ок. Но на самом деле хотелось молить «Возвращайтесь быстрее. Я очень жду. Жду. Жду. Без вас мне невыносимо». Ведь за последний месяц Тэо, Блейз и Драко заменили ему весь мир. Больше не было друзей и поддержки. Слизеринцы стали для него всем. Без них даже поговорить не с кем было. А Тэо… Рон каждую ночь закрывал глаза и видел его родное лицо. Вспоминал его голос, мимику, его самые тёплые и нежные объятия, в которые сейчас так хотелось упасть. Стычек с гриффиндорцами не было. Несмотря на это, Рон не терял бдительности, всегда держал наготове палочку в кармане мантии, когда шёл по коридорам. «Парализуй и уходи» — так учил его Драко. «Будь умнее. Они как стадо баранов. Будь выше». И конечно он обещал Тэо, что будет себя хорошо вести. Рон не мог его подвести. Да и остальных тоже. И хоть они и относились к Рону хорошо, он всё так же им принадлежал. Напоминать об этом было уже не нужно, Рон усвоил. Когда пошла третья неделя их разлуки, Рон уже не сомневался в своих чувствах. Они проявились на полную, и отрицать было глупо. Он по уши влюблён в Тэо. Он всё отдаст за то, чтобы быть с ним. Быть с ним, быть рядом — он мечтал об этом днём и ночью. Никто ещё так глубоко не проникал в его сердце. Разлука оказалась не вечной. Через две с половиной недели слизеринцы прибыли в школу в полном составе. Рон не мог сдержать трепета, в груди всё переворачивалось. До жути волнительно было дождаться момента, чтобы остаться с ними наедине, и наконец-то обнять своего любимого. Ещё в коридоре, когда они встретились, Тэо засиял как рождественская ёлка, как только увидел Рона. Они жали друг другу руки под взглядами сотен учеников. — Вы сами то в порядке? — поинтересовался Рон. — В полном порядке! — бодро ответил Тэо. — И у нас для тебя новости. Всё расскажем вечером. Рон не очень любил новости, особенно когда не знал какие они. Но если Тэо улыбается, значит ничего страшного не случилось. Так он себя утешал. Слизеринцы отнесли вещи в спальню штаба, переоделись и успели спуститься к ужину. Тэо не прекращал улыбаться. Подкладывал курицу с ананасами в тарелку Рона. — Кушай, кушай, небось, оголодал тут, — шутил Тэо и стрелял озорными карими глазами. — Ты вон какой худой, кушать надо. Силы тебе пригодятся. — Кхм, — Рон поперхнулся, шальные развратные мысли полезли в голову сами собой, дыхание перехватило. — Я не об этом, — уточнил на ухо Тэо. Его коварная улыбка говорила чёрт знает о чём. Рон и представить не мог о чем думает Тэо и что у него на уме. Но до безумия было приятно наконец-то сидеть рядом. Под столом Тэо мягко сжал его руку. Тепло. И плевать что думают остальные. Рон уже не собирался возвращаться за гриффиндорский стол. Вечером в штабе, как только Рон переступил порог Тэо на него набросился и чуть не задушил в объятиях. Драко и Блейз тоже обняли сверху. Все улыбались. Ощущение было, будто семья снова в сборе. Настоящая семья. Они уселись на диванчик, и Драко начал разговор: — Нам поступил приказ — в течение трёх дней взять ещё одного патрульного — активиста из партии. Мы хотим, чтобы это был ты, Рон. Рон раскрыл рот. Он и так уже погряз по уши в политических грязных слухах. А теперь ещё и патрульным? Патрульных ненавидели и боялись в школе больше всех. Они были самые преданные партийцы в школе. Бескомпромиссные, жестокие. — Нет, пожалуй, нет. Если можно, я откажусь, — мягко ответил Рон, о такой должности он не мечтал. — Рон, ты не понимаешь. Это не просьба. У нас нет выбора. Представь себе, что на это место мы назначим кого-то другого. Какой-то левый чувак будет отираться здесь в штабе каждый день. И это ещё полбеды. Теперь представь картину. Какой-то левый чел, настоящий фанат партии пойдёт патрулировать школу. А что, если он найдёт что-то запрещённое у твоей сестры? Это к примеру. А что, если Азкабан? Но если этим патрульным будешь ты, ты сможешь защитить. Защитить себя и тех, кто тебе дорог. Рон опустил голову и задумался. — Ты сможешь спасти людей. Сможешь спасти таких же геев. Если эту должность займет кто-то другой, это будет пиздец. Рон всё молчал и думал. А Драко не останавливался, доставая новые козыри: — Вот ты кем хочешь стать? Куда после Хогвартса хочешь? — Аврором, — ответил Рон, не поднимая головы. — А теперь ответь честно, как ты сам думаешь, какие у тебя шансы поступить в военную академию? — Отбор жёсткий, я знаю. Но я хотел хотя бы попытаться. Я мечтал об этом с детства. — А я тебе отвечу. Никаких у тебя шансов нет. Ты и сам прекрасно знаешь, туда берут только своих, а оставшиеся несколько мест отдают тем, кто набрал самые наивысшие баллы. Туда нереально попасть. Там элита. Рон поднял расстроенное лицо, он не спорил. Он знал это, просто всегда хотелось оставить место для мечты. Ведь жить без мечты очень сложно. А сейчас ему тыкали в лицо злой правдой и спускали с небес. — Это я к чему, — продолжил Драко. — Если ты согласишься на эту должность и вступишь в партию, то проход в академию тебе гарантирован. Ты сможешь стать кем захочешь. Связи, вот что имеет силу помимо денег. А ещё на собрании Долорес высказалась про тебя, она рекомендовала твою кандидатуру. И я лично пообещал ей, что поговорю с тобой. — Правда, что возьмут в академию тогда? — переспросил Рон, он сильно задумался. — Правда. Долорес очень лестно о тебе отзывалась. У тебя будет рекомендация, деятельность активиста, политическая деятельность. И связи. В нашей партии есть люди из приёмной комиссии. Конечно они возьмут. Рон вздохнул. Он всё ещё молчал и переваривал всё услышанное. Спасти сестру, спасти невинных геев, исполнить свою мечту и стать аврором, всё это требовало от него ещё одной лжи и предательства своих идеалов. Хотя, если говорить про собственные идеалы, Рону уже казалось, что они стираются, размываются. Рон и сам стал сомневаться, какие они у него. Остались ли они? Остались, но где границы, он уже не знал. — Соглашайся, — мурлыкнул Тэо и ткнулся носом в щёку. — Ты же не хочешь, чтобы нам мешали лишние люди. Тем более, что Долорес хочет именно тебя и так просто не отстанет. Что Драко ей ответит, что ты так боролся за наше дело, что отказался? Рон пожал плечами. Все аргументы вели к тому, что нужно было соглашаться. Но произнести это вслух и решиться по-настоящему было не просто. Это всё как снег на голову. Рон пытался представить себя злобным патрульным с красной повязкой на руке «за нравственность» и это казалось ему бредом, абсурдом. Он всю жизнь защищал своих друзей грязнокровок и маглов, а теперь будет призывать их убивать? Он всю жизнь боялся быть застуканным за разврат, а теперь будет застукивать и наказывать сам? Такой бред. Но аргументы и ласковый шёпот Тэо делали своё дело. — Мне пока сложно это представить. Но кажется, что выбора у меня нет, — признался Рон. — Вот и отлично! — звонко ответил Драко и похлопал его по спине. Они стали знакомить Рона со всеми нюансами работы и рассказывать про устройство их партии. Что нужно делать, какие отчёты писать, как и с кем себя вести. Многочисленные мелкие детали сыпались нескончаемо. — Не волнуйся, со временем во всём разберёшься. Тем более, что мы всегда будем рядом. Главное, не выдай себя эмоциями. Будь осторожен со всеми, всегда думай, что говоришь и следи за мимикой и жестами. Всё будет нормально. А мы, если что всегда прикроем. Рон немного успокоился. А мысли об академии задурманили голову, как он мечтал об этом. Миллиард раз он представлял себя в аврорской мантии. Улыбка на лице незаметно дотянулась до ушей. Гарри сказал ему, что он пустое место и ни на что не способен без него? Так вот Гарри теперь может отсосать ему. Он всего добьётся и без своих старых друзей. Посмотрим ещё, кто из них пустое место. Слизеринцы восприняли его согласие с радостью, и с большим энтузиазмом рассказывали обо всём. Конечно, им было удобнее иметь в команде своего человека, чем неизвестно кого. Их можно понять. Ведь им тоже приходилось скрываться от всех. Драко уже заранее подготовил все документы, осталось только поставить подписи и отнести Долорес. Решили с этим не тянуть, и этим же вечером Драко как старшина отправился к ней в кабинет с хорошими вестями. Вернулся тоже весьма довольный. В пакете у него была новая форма для Рона, две повязки на руку на смену, дополнительный прибор слежения. И ещё им даже выдали рации. Рон надел форму и примерил повязку, оглядел себя в зеркале. Вылитый нацист какой-то. Впрочем, пофиг. Главное, что всё теперь будет хорошо. С родней и со всеми остальными у него и так уже испортились отношения, терять было нечего. Один только Перси отнёсся нейтрально к его выбору. Уж от кого он точно не ожидал сочувствия, главный зануда, а спорить и оскорблять не стал. Хотя бы один брат у него ещё есть. Такая же повязка как у Драко, Тэо, Блейза. Теперь их четверо в школе. Он один из них. Кто бы знал, что за месяц так круто перевернётся его жизнь. Дорога ночью в кладовую мётел стала роковой. — Тебе идёт, — Блейз подошёл сзади и обнял за талию. От его сильных рук и длительного воздержания в паху моментально заныло. Поцелуй в шею и руки медленно поползли ниже. Дыхание сбилось. Драко подошёл и повлек обоих на диван, где уже ждал Тэо, который успел снять белую рубашку и гладил свой живот. Драко и Блейз жадно целовали в шею с двух сторон. Драко спустил с Рона брюки с трусами и Блейз тут же сжал его яйца. Рон чуть не вскрикнул. Тэо покрывал поцелуями грудь, теребил соски, прикусывал их нежно зубами. Gang Bang по-слизерински. Рон уже сам для себя не отрицал того факта, как сильно он соскучился по их членам. Ночь встречи после разлуки прошла не менее страстно, чем прощальная. На утро пришлось стирать магией следы от засосов и укусов. Рон решил в этот день, день его новой жизни, одеть гражданскую форму, но повязку на руку прикрепил. Утром они выходили из штаба. И Рон уже предвкушал, какой фурор произведёт его появление в этой повязке в общем зале. У всех точно челюсти отвалятся. Пусть теперь Гарри его боится. Пусть только даст повод. Уж Рон на нём оторвётся.