Глава 9. Сыворотка
Прошли ещё месяцы такой жизни. И вот спустя полгода после похорон брата, он как раз возвращался с его могилы… И снова столкнулся с Роном, тот нёс букет белых лилий на могилу их Джона. Тэо не стал устраивать скандал. Они разошлись, не сказав друг другу ни слова. А вечером Тэо в своей спальне тихо дремал, когда в дверь комнаты постучали. — Входи, Драко, — вяло прошептал Тэо. Но в комнату вошёл не он. Рон… Из его красных опухших глаз текли слёзы, губы были искусаны до крови, руки тряслись. — Я не знаю, в чём я так провинился перед тобой, — голос Рона дрожал в спальной тишине. — Ты отказался от сыворотки! Отказался! И после этого я должен тебе верить? Ты трахал моего младшего брата у меня за спиной! Тэо вскочил с кровати, от сна не осталось и следа. Снова он пришёл и напоминает обо всём, что Тэо так и не смог стереть из памяти. Как ему ещё хватило наглости опять прийти? — Что ты такое несёшь? Я не трогал его! Я бы ни за что не посмел тронуть его! — наорал Рон в ответ. — Тогда почему отказался от сыворотки правды? — Тэо свёл брови и нахмурился. Рон достал из кармана флакон с зельем, подошёл к Тэо, дал понюхать и убедиться, что это настоящая сыворотка правды. Затем опрокинул флакон, опустошая до дна, вытер рукавом окровавленные губы. Объёма этой сыворотки должно было хватить на пол часа правды. — Я переспал с Блейзом, — ответил Рон уже под сывороткой. — И раз уж я её выпил, повторю… Я не трогал Джона, он был мне как младший брат. Я любил его как брата. У меня никогда не было с ним секса, или чего-то такого. Я даже вообразить себе этого не мог. Я отказался от сыворотки, потому что переспал с Блейзом. Тэо ошалело смотрел прямо в лицо, прожигая взглядом насквозь. Рот его открылся. Значит он не трогал Джона, под сывороткой невозможно врать. Минуту он был в замешательстве, а потом спросил: — Всё это время? — Это было один раз. — Когда? — Полтора года назад. Тэо свёл челюсти до хруста, зубы заскрипели. — Расскажи, как это было, всё в подробностях, — Тэо еле взял себя в руки, чтобы продолжить разговор. Он и так уже достаточно много вспылил, пришла пора услышать ответы. — Да и рассказывать особо нечего. Я сам не знаю, как так произошло. Перебрал на вечеринке, проснулся с ним в койке. Голый. В голове были смутные воспоминания от секса. Рон виновато опустил голову. В глазах выступили слёзы. А Тэо заломил руки. — Это правда? И ты молчал? Ты не доверяешь мне? Рон молчал. Плечи его дрожали. Он упал на колени перед Тэо. — Прости, — молил Рон. — Я убью этого гондона! Я убью его, — кричал Тэо, ударяя кулаком в шкаф. От его удара осталась большая вмятина. Рон ждал, что Тэо заорёт и на него и захочет придушить. Но Тэо продолжал ходить кругами по комнате и орал на Блейза. — Сукин сын! Закопаю его живьём! Больной ублюдок. Сам свою жизнь по херам пустил, так ещё нашу решил разрушить. — Я виноват, — выдавил Рон, прилипая к его ногам. Тэо опустился рядом на пол. — Ты не виноват. Драко мне давно рассказывал, он делился со мной… Блейз много раз проворачивал это с незнакомыми магловскими парнями. Подсыпал наркотик, а потом делал с ними всё, что хотел. И на утро ему никто ничего не предъявлял, все думали, что они просто перебрали с алкоголем и сами залезли на него. Урод. — Прости, — уже рыдая произнёс Рон. — Прости меня, я не могу без тебя. — Я должен был тебе рассказать об этом. Но по глупости решил, что это секрет Драко, про их отношения с Блейзом. Я же не знал, что он сделает это с тобой! — Ты — самое дорогое, что у меня есть, Тэо, я всё для тебя сделаю, только прости меня. Тэо крепко обнял в ответ и прижал к себе. А Рон всё не мог успокоиться и дрожал от накатывающей истерики. — Я прощаю тебя, — Тэо прижался губами ко лбу Рона, понимая как необходимы сейчас эти слова, — Я люблю тебя. Эти полгода без тебя были самыми невыносимыми в моей жизни. Но Блейза я прикончу. Они обнялись, Тэо наконец-то прижал к себе родное тело. Целовал его лицо, губы, виски, лоб. Целовал солёные щёки и ресницы. — Я и после смерти брата ещё не отошёл, — признался Тэо. — Я думаю, что это Блейз дал ему наркотики, но не уверен. Нет доказательств. Менты вообще ничего делать не хотят… Так стоп, так ты поэтому помогал ему? Прикрывал его на посту, чтобы он молчал? Рон кивнул. Тэо всё повторял, что убьёт Блейза. — Плевать я на него хотел. Сейчас, когда ты всё знаешь, это уже не важно. Для меня самое важное это ты, — не выдержал Рон. — И про брата я узнавал, он взял наркоту у местного барыги, она была плохого качества и передознулся поэтому. Не говорил тебе, не хотел расстраивать. Но Блейз тут не причём, он такое не возит. И лучше не трогать его. Пусть завяжет. Ему нужен врач. Если он попадёт к ментам, ты же понимаешь, что будет? После сыворотки на следствии, меня загребут вместе с ним. И уеду я лет на пятнадцать за содействие, тем более я военный, к нам меры строже. Возил он. А мне срок дадут больше, чем ему. Он просто дурак, ему нужно лечение. Он зависим. Тэо выдохнул и пожал плечами. — Да и Драко не помешало бы лечиться от клептомании, он такой же, помешанный на адреналине. Только Драко никого не ввязывал в свои дела криминальные и друзей не насиловал. — Вспомни как всё начиналось. Помнишь, как мы познакомились? — Рон вспомнил прошлое. В глазах Тэо навернулись слезы. — Я простил, — произнёс тихим голосом Рон. — Простил тебя, простил Драко, простил Блейза. Я вас всех простил. Хотя по началу ненавидел и желал смерти. Но с этим чувством невозможно жить. Ты тоже не святой, понимаешь, о чем я? И я не святой. Тэо не спорил… Он уткнулся носом в плечо Рона. Говорил скомкано, голос дрожал. — Мне так не хватает Джона. Я виню себя каждый день за то, что не приковал его наручниками, как делают это с наркоманами. И ты… Я думал, что это ты. Там такие жести прочитал в его дневнике. Я думал, что ты насиловал его. Он же совсем ребёнок был. — Я не приставал к нему. Я любил его так же, как и ты, как младшего брата. Я тоже привязался, он был частью нашей семьи. Я даже представить не могу, что он такое мог писать… Усталые, измотанные, совсем без сил они встали и легли на кровать. Пол ночи разговаривали, а потом крепко заснули в объятиях друг друга.Глава 10. Питон. Афродезия. Лилия.
Рон вернулся в родной дом, в их гнёздышко. Тэо по-прежнему варил по утрам кофе на три чашки. Но пустоты стало чуть меньше. Тэо показал дневник, и у Рона волосы встали дыбом от всего того, что было там изложено в ярких деталях и наполнено эмоциями. Описано было так живо, будто всё это было взаправду. Теперь Рон понимал, почему Тэо в это поверил. Так живо описать не каждый мог. Экспертиза показала, что писал всё-таки Джон. Видимо у него явно был писательский талант и не хилый. Вот только… Почему он писал про Рона? Это так и осталось загадкой. Тэо и Рон решили перебрать все вещи Джона вместе, может, найдут ещё какие-то подсказки. Так и случилось. Отодвинув прикроватную тумбочку и ковёр под ней, Рон нашёл плохо прибитые доски, которые легко вынимались. А под ними оказался тайник. В нём они нашли ещё тетради. Белую и малиновую. Тэо открыл тетрадь цвета фуксии, надпись на первой странице гласила «Дневник Афродезии», а внутри стихи, яркие, страстные, пламенные, и такие же записи дневника. Если в «дневнике питона» была лишь похоть, насилие и разврат. То в «дневнике Афродезии» была самая настоящая страсть, пробирающая до мурашек. Невероятно чувственные описания, жгучие желания, пламенная влюблённость. И снова в каждом описании Тэо узнавал, что всё это было посвящено Рону. Рон тем временем открыл белую тетрадь. Долго листал, всматривался. — Смотри, — ткнул он пальцем, переворачивая первую страницу. Надпись была обычной синей ручкой: «Сегодня я случайно оказался у школьного психолога. Я бы ни за что не пошёл к нему сам. Но как-то так случилось. Судьба привела. Повезло, что психолог не докапывалась до деталей, да я бы и не рассказал. Я бы никому об этом не рассказал. Но она дала мне странный совет: всё то, что я не могу рассказать и реализовать в жизни, все свои чувства, всё что меня мучает и терзает… Я могу писать на бумаге. Я не верю ей, но решил попробовать. Ещё она говорила, чтобы я писал, не думая. А просто, всё что приходит в голову, без осознания. Можно писать что угодно. Ведь это всё равно никто никогда не увидит. Что ж, звучит бредово. Но почему нет? Я решил как-то отделить эту практику от своей личности. Придумал название. Дневник Белой Лилии» Название дневника так же было посыпано белым глиттером, буквы выведены крупно и ровно. А дальше… Снова записи в дневниковом стиле и стихи. Но их атмосфера сильно отличалась от других тетрадей. Судя по датам, Джон писал их в тринадцать лет, когда он переехал в их дом. Страницы были наполнены невинной нежностью, восторгом, любованием. Строки полны робости и очарования. Страстный дневник Афродезии — в четырнадцать и пятнадцать лет, видимо тогда чувства набирали обороты и только окрашивались сексуальностью. В дневнике Питона уже была самая жесть. Тэо запрокинул голову и потёр лицо. — Да уж. Выходит дело, он влюбился, когда переехал сюда. А я-то, дурак, не понимал, что с ним происходит, почему так изменился. Думал, просто переходный возраст. А он не мог со мной этим поделиться, не хотел никому открываться, и стал просто сублимировать по совету психолога. — Он бы стал хорошим писателем, — вздохнул Рон. Правда наконец-то открылась. Тэо стало немного легче. Понимая, что вылечит теперь только время, они переместили своё внимание на друзей. Каких только усилий им стоило уговорить их пройти лечение. Тэо присмотрел загородный центр, по отзывам хороший, обещали полную анонимность. Блейз и Драко согласились на лечение. Психиатр, психолог, психоаналитик — им предстояла долгая и тяжёлая работа над собой. Тэо продал дом, который напоминал ему о брате и переехал к Рону. Стихи так и не начал писать, не было вдохновения. Рон был рад, что Тэо простил его и вернулся. Но прежнего счастья уже не было. Столько всего поломано, изуродовано. Смерть Джона, расставание с Тэо, предательство Блейза. Им нужно было время, чтобы прийти в себя. Оба это понимали. Главное, что они вместе, и вдвоём пройдут через это. Рон пообещал больше никогда не лгать. Тэо пообещал всем делиться и быть более понимающим и терпимым к нему. Слушать, слышать. Принимать. Ведь кто святой? У Рона камень из груди вывалился, от того, что больше не надо врать, не надо бояться. Ведь он так долго боялся оступиться и потерять Тэо. А сейчас… боль и пустота в груди. Которая медленно должна заполниться жизнью.Глава 11. Сила правды
Спустя ещё три месяца Драко и Блейз вернулись из центра. Их радостно встретили и устроили совместный ужин дома у Рона. — Вы самые лучшие друзья на свете, — поднял бокал с соком Блейз. — И я бы хотел попросить у вас прощения, — слова давались ему с трудом, он делал паузы, но продолжал. — В первую очередь, я виноват перед Роном. Прости что втягивал тебя в грязные дела. За три месяца я всё переосмыслил. Это было чудовищным эгоизмом с моей стороны. Я больше не хочу ничего таить… — Может тогда и за насилие заодно извинишься, а Блейз? Это же такая мелочь? — прежде терпеливый Тэо вышел из себя. — Какое насилие? — удивился Блейз. — Блядь, да хватит уже святошей прикидываться. Я всё знаю. Ты изнасиловал Рона у меня за спиной. На вечеринке, когда я был на гастролях. — Не было такого, — шёл на попятную Блейз. — Не верю, — отрезал Тэо, и достал из шкафа сыворотку правды. — Либо пей и говори, либо выматывайся отсюда к чертям, мне надоело твоё притворство. Блейз выпил зелье и повторил: — Я не занимался с Роном сексом во время твоего отъезда на гастроли. Глаза у Тэо и у Рона округлились. — В смысле не занимался? Ты же шантажировал меня этим? — вмешался Рон. — Я блефовал. Ничего не было. Мне просто нужна была ещё одна поездка, как наркотик. Прости, я не должен был так поступать. Но у нас не было секса, ты просто сильно напился, я подсыпал тебе немного улётного кайфа, поприжимался рядом, качаясь, имитируя движения. А потом совсем слегка подкорректировал тебе воспоминания, чтобы ты не заметил. Я не касался тебя. Я просто как мудак искал любые средства, чтобы ты ещё раз прикрыл меня на посту. Мне нравилось этим заниматься, это доставляло мне удовольствие, приносило новизну эмоциям, я ощущал жизнь. — И с магловскими мальчиками ты ощущал жизнь? — Тэо понимал, что не нужно это говорить. Это секрет, которым поделился Драко. Но Тэо решил добить сегодня всё до конца, пока сыворотка ещё действует. — Про магловских мальчиков я тоже придумал. Их не было. Я хотел заставить Драко ревновать. Чтобы этот грёбаный аромантик хоть что-то ко мне почувствовал, кроме дружбы. Мне так не хватало его эмоций, я чувствовал себя таким одиноким рядом с ним, что хотелось выть. Я не мог уйти от него, потому что люблю. Но и оставаться рядом, это тоже приносило боль. Меня каждый день ранила его холодность. Но теперь я понимаю, что это только моя вина. Ведь это был мой выбор. Я сам в ответе за свою жизнь, — он сделал длинную паузу. — Драко, я ухожу от тебя. Теперь глаза на лоб полезли у Драко, он аж рот открыл. Блейз был влюблён в него с первого курса, всегда и везде за ним ходил. Драко был уверен на все сто, что Блейз никогда в жизни от него не уйдет. Никогда и ни за что. И вот… Но может оно и к лучшему. — Мне больно это слышать, — ответил Драко. — Но я тоже за время терапии много что понял. Меня всю жизнь ело чувство вины. И хоть я не показывал этого, а даже наоборот… Всячески делал вид, что мне всё равно, в глубине души это было не так. Я чувствовал вину, за то что причиняю боль близким. За то, что не способен любить, влюбляться, чувствовать всё то, что чувствую обычные люди. В глубине души я считал себя неполноценным, недостойным и меня это разъедало. Я отпускаю тебя, Блейз. Будь счастлив. Они обнялись. Блейз крепко сжал в объятиях и ещё раз извинился. Тэо посмотрел на часы. — Так, у нас осталось пять минут. Блейз, ответь мне на последний вопрос. Какого хрена ты давал наркотики моему брату? Он говорил, что брал наркотики у тебя. Блейз округлил глаза. — Ты меня совсем за ублюдка принимаешь? Я никогда не давал твоему брату никаких наркотиков. Что за чушь. — Но он так сказал… — Тэо уже ничего не понимал. — Хотя, — Блейз почесал затылок. — Перед прошлым отъездом в Шотландию, я переносил всё в другой сейф, и когда укладывал, недосчитался нескольких пакетиков. Но я правда не знаю куда они делись. Тэо еще раз поднял голову к циферблату на стене. Время вышло. — Выходит, мой брат вор и большой фантазёр, — от чего-то улыбнулся Тэо, чувствуя, как мышцы внутри разжимаются и будто камень тяжёлый спадает с груди. Все четверо выдохнули. Последний флакон сыворотки расставил всё на свои места. Врать под действием этого зелья невозможно. А принять сыворотку добровольно в присутствии других это большая отвага, на которую решались лишь единицы. Ведь у каждого есть свои секреты. Но эта четвёрка запуталась в своих секретах так сильно и глубоко. Тэо сидел и пытался осмыслить, под столом он держал руку Рона. Его тёплая ладонь согревала. Драко и Блейз, несмотря на то что они только что расстались, тоже держались за руки. — Так как у вас с зависимостями? — Я начинаю новую жизнь, — ответил Блейз, — буду искать чувства в настоящем, а не запретном. — А я работаю над чувством вины. Прогресс есть, но, может, буду воровать у вас серебряные ложки, — усмехнулся Драко.