***
— Шисюн Шэнь, а вот видишь ту группу? Это клан Быстрого ветра. А вот там, в голубых одеждах, стоят адепты ордена Серебристой луны, — комментировал приглушенно Шан Цинхуа. Шэнь Цинцю же закатил глаза, неторопливо двигая веером. — Замечательные названия. А где кланы Мокрой воды, Масляного масла, Белой соли и Сияющего солнца? — перебил Шан-шиди заклинатель. — Я таких не знаю, — серьезно задумался Цинхуа, а через мгновение понял, что Шэнь-шисюн его подколол. — Ааа. Я понял, что хотел сказать шисюн. С чего ты спрашиваешь это у меня? — А разве не ты повторяешь, что являешься создателем этого мира и всех людей? Ты называешь протагониста своим сыном, — Шэнь Цинцю снова указал на эту привычку литературному папочке Ло Бинхэ. — Да, я автор! Но все это… Уже плывет не туда. Ты! Ты все знаешь, хотя не должен знать. Ты помирился с Чжаньмэн- шисюном! Ты поперся на встречу к Цз… — замолчал Шан Цинхуа, когда ему под ребра заехали гардой веера. — Ты еще на всю улицу это проори, кретин, — зашипел змеей Шэнь Цинцю. — Я понял-понял! Без веероприкладства! — тут же дал заднюю Шан Цинхуа, а Шэнь Цинцю прикрыл глаза в раздражении. Шэнь Цинцю осматривал большой зал, который потихоньку наполнялся людьми. Заклинателем тут был каждый. Вопросом только оставалось, до какого уровня он докультивировался. Но это и понятно, что артефакты и книги, продаваемые здесь, будут иметь ценность только для мастеров, а для простого человека бесполезны. Лорд Цинцзин осматривал толпу, когда заприметил группу адептов в бело-золотых одеждах, а после узнал в одном из них Гунъи Сяо. Судьба сводила их уже второй раз за такое короткое время. Главный ученик Хуаньхуа что-то разъяснял и показывал своим братьям. Шан Цинхуа куда-то смылся под предлогом проверки своих адептов, но Цинцю и без его трепа было нормально. Главное, чтобы к нему никто не лез. Он не особо расположен к разговорам и прибыл сюда не для налаживания связей и приобретения новых знакомств. Он уже позавчера кое с кем познакомился и попытался наладить связь. Только «связь» демона-хозяина и постельной игрушки заклинателя не устраивала, поэтому они с Тяньлан-цзюнем и разошлись. Точнее это Шэнь Цинцю покинул Байлу, не прощаясь, а демон остался закопанным в землю. Но это ненадолго. Цинцю вообще не представлял, чем ему может аукнуться его альтруизм. Было бы замечательно, если Цзюнь-шан с племянником вернулись в Царство демонов и забыли о нем. Но наученный горьким опытом этой жизни, Шэнь Цинцю готов был поспорить на свой веер, что это не последняя его встреча с этими Небесными демонами.***
Аукцион шел полным ходом и Шэнь Цинцю даже наслаждался его атмосферой. Сам он не участвовал в торгах, хотя Ци-гэ дал ему внушительную сумму денег, чтобы он смог себе купить все, что пожелал. Но как-то ничего Цинцю не зацепило. Зато Шан Цинхуа что-то записывал в тетрадь, вычеркивал, торговался, договаривался. В общем, крутился как хомяк в колесе. Зато Цинцю понравилось гулять по городу. Пользуясь случаем, он нашел очень приличную лавку одежды, заказав там несколько комплектов разнообразных костюмов. Накидки с мехом, с кисточками, с капюшоном, с узкими рукавами и широкими, рубашки короткие и длинные, плотные халаты и те, которые легкий порыв ветерка мог бы унести. Он лично выбирал вышивку, пуговицы, шнурочки, бисер, жемчуг и крупные бусины. В другой лавке Цинцю рассматривал украшения, без сожалений тратя деньги Ци-гэ. Он приобрел пару красивых заколок, цепочки на волосы, серьги разной длины и вида, тонкие колечки и перстни, кулон, а также браслеты на запястья и лодыжки. Шан Цинхуа подозрительно смотрел на него, но молчал. Но когда лорд Аньдин решил ради интереса выделить день и сходить вместе с Шэнь Цинцю по магазинам, то чуть не откинулся на месте, когда главный злодей завел его в магазин косметики. Шан Цинхуа алел, бледнел и зеленел, когда Шэнь Цинцю начал абсолютно серьезно подбирать для себя подводку и помаду. Но сам незаметно для себя Цинхуа вмешался в обстоятельный разговор шисюна и продавщицы, высказывая и свое мнение, которое было у этого скромного автора. В конце концов, он знал, что такое хайлайтер и смотрел парочку бьюти-блогеров в бытность интернет- задрота. Шан Цинхуа считал себя богом логистики и мастером торговли, не говоря уже о заслуженном звании создателя этого мира. Но каким-то образом низенькая девчушка за прилавком смогла продать ему косметику, в которой он даже не нуждался! Он не гей, чтобы краситься! Не то, чтобы он против тех, кто красится, нет, он ко всем относится одинаково и ничего не имеет против самовыражения! И если в своей ориентации он был уверен, - что было по авторитетному мнению Шэнь-шисюна ошибочно, но кто вообще будет слушать главного злодея, - то насчет ориентации Шэнь Цинцю Цинхуа очень сильно сомневался. Да даже более! Шэнь-шисюн сам рассказал ему, чем для него могут кончиться объятия бедер главного героя в юношестве. Шан Цинхуа присвистнул, разразился бранью, что он своего сына не писал гомо, да даже бисексуалом, но факт оставался фактом. Такое вполне себе могло быть. И теперь воочию видя заказанные наряды шисюна, его неожиданную тягу к украшениям, а также покупку косметики, Шан Цинхуа уже не сомневался в предпочтениях Шэнь Цинцю. Но главного злодея он тоже геем не писал! Это произвол и нарушение авторских прав истории! Шэнь Цинцю внутренние писки Шан Цинхуа были побоку. Он был доволен, прикидывая к какому наряду подошло бы какое украшение и косметика. Он не хотел быть вороной, что нацепила на себя все яркое и блестящее. Он и раньше одевался изысканно и элегантно. Сейчас же ему захотелось добавить в свой образ лорда Цинцзин нечто новое. Украшения, что он купил, были дорогими, но не громоздкими. Они хорошо оттеняли бы его образ, делая его более утонченным. Цинцю имел глаза, так что видел красоту в чертах своего лица. Он не собирался размалеваться как девочка маминой косметикой или нарисовать себе стрелки на пол лица и заявиться так на Собрание лордов, чтобы заставить всех схватить инфаркт. А впрочем… Нет, Шэнь Цинцю откинул мысль об этом подальше. Он собирался просто попробовать пару неярких пигментов, чтобы оттенить губы, или может использовать подводку, чтобы подчеркнуть выразительность глаз. Ничего ужасного, ничего яркого, ничего эпатажного. Он просто будет модным и элегантным господином. Заклинатели ведь стремились к совершенству, гармонии между инь и ян, так что ничего страшного не должно случиться, если он подчеркнет свою красоту косметикой, да наденет серьги.