Вкрадчивый и Робкая

Ещё было слишком рано, чтобы вставать на завтрак. Даже слуги и придворные замка короля Рейфорта — Эйрона, спали. Да и сам король вместе со своей женой — королевой Дейлией, ещё был в постели. Но, как бы сильно его жители не старались, перестать слышать происходящее на улицах города только по прихоти никому не удавалось. В любой части замка, хоть будь то самая его высокая башня или глубины подземелий, было слышно, как теплые весенние капли проливного и нескончаемого дождя разбиваются о белоснежную черепицу замка короля Эйрона. Но в одной из отдаленных спален королевского крыла уже горел свет. Коридор был слабо освещен, в нем был густой полумрак, поэтому яркий цвет заженных свечей можно был с лёгкостью отличить в мельчайшем зазоре под одностворчатой дубовой дверью. Ещё час назад эльфийка, живущая в этих покоях, поднялась со своей кровати, чтобы закончить письмо в дом своего деда, отца матери, а после с полярной совой отправить конверт со своей печатью в виде раскидистых рогов оленя на север королевства. Дописывая последние строки о своих волнениях об удачности предстоящей поездки, эльфийка, сама того не замечая, хрустнула костяшкой указательного пальца левой руки. Она тяжело вздохнула, когда запечатывала конверт. Ее обуревали странные, не испытанные ранее чувства. Мизерная доля волнения не давала ей покоя с того момента, когда король-отец сказал, что ей предстоит обвенчаться, а в последствии и выйти замуж за лесного принца. «Этой договоренности не одна сотня лет, Крейлона. И изменить ее в угоду твоему нежеланию мне не под силу!» — не менее недели повторяла себе под нос эльфийка. Но договор, подписанный руками королей, давал ей понять, что это не более, чем ее долг перед родным королевством. Эльфийка, нареченная в честь своей прабабушки — Крейлоной, отнесла письмо в совятню, откуда Молния (ее сова) понесла его на север, скрываясь из поля зрения за считанные минуты. Проводив Молнию взглядом, Крейлона отбросила свои длинные каштановые волосы за плечи и вернулась в замок, по которому уже ходили слуги. Проходя мимо близкой к королевским покоям комнате, Крейлона невольно посмотрела на тень зазора, чтобы убедиться, нет ли там света. Но, ничего не увидев, издала негодующий шумный выдох и прошла к своим покоям, где уже была ее фрейлина с готовым утренним платьем. Темно-зелёное в пол и с длинными прямыми рукавами, которые доходили до колен сидело на ее фигуре как нельзя лучше. Оно было под стать ее глазам, что не менее украшало утренний туалет, как и бежевый широкий пояс, завязанный в тугой узел спереди. Принцесса опустилась в мягкое кресло, обитое шелком песочного цвета, а фрейлина, взяв с туалетного столика гребешок, принялась за расчёсывание и плетение кос, которые под конец сплетались в одну, что была чуть выше пояса. Крейлона недолюбливала, когда волосы были распущены или закреплены только передние пряди, хотя ее дорогая королева-мать никогда не собирала их. Лишь убирала их с помощью заколок на затылок. Гребешок оказался на своем прежнем месте, когда эльфийка, чьи руки его отпустили, сделала несколько шагов назад. Рассматривая же наряд без особой заинтересованности, Крейлона увидела, как фрейлина за ее спиной сделала книксен и удалилась из покоев кронпринцессы. Крейлона повернула голову к окну, за которым все так же шел дождь. Его капли медленно стекали по стеклу, собираясь, а большие, которые, достигая оконной рамы, падали и разбивались о лужи внизу, на дороге. В темном небе сверкнула молния, столбом опустившаяся в лесу. А за ней последовал гром, разнесшийся по всем коридорам замка так четко, будто кто-то бил в барабаны прямо под самым носом. Крейлона поднялась с кресла и, было, подошла к книжному шкафу, как в дверь тихо постучали. — Войдите, — отнимая руку от коричневого корешка толстой книги, сказала Крейлона. Протяжно скрипнула дверь, и на пороге покоев принцессы оказалась служанка, которая тут же присела, склонив голову. — Ваше Высочество, Вас просят в Обеденную залу на завтрак. Король Эйрон и королева Дейлия уже там. — А она? — выгнув бровь, поинтересовалась Крейлона, преждевременно поблагодарив служанку за донос информации. Эльфийка, стоящая перед дверью, опустила глаза, зажмурив их. Она прекрасно понимала, о ком ее спрашивает Ее Высочество, но точно она, служанка, ничего не знает. Только со слов стражи, которая делает обход коридоров замка. — Я не знаю, Ваше Высочество, — подняв глаза, неуверенно сказала служанка. — Может быть, они еще в пути. Гвардейцам говорили, что их отряд прибудет из дома дельфина сюда только завтра… Если Вы позволите, мне нужно идти, — она поклонилась принцессе, после удовлетворительного кивания головой, и вышла из отдаленных покоев королевского крыла. Обеденная зала — третье по величине помещение в замке короля Эйрона. В ней проводились все приемы пищи королевской семьи и придворной знати, которые, из всего населения замка, составляли всего двадцать четыре эльфа и эльфийки. Первое место, что было удивительно для многих иноземных гостей и прибывающих из разных частей Средиземья эльфийских делегаций, занимала Библиотека. Однако для самих жителей замка это было чем-то тривиальным. Библиотека, если оттуда убрать все стеллажи, столы для чтения и стопки книг, которым не нашлось свободного места на полках, могла вместить в себя более пятисот эльфов. При этом осталось бы место для проведения танцев и расстановки столов для гостей. Второе занимал Тронный зал, который также был и Бальным. В нем могло уместиться чуть меньше эльфов, чем в Библиотеке. Если сравнивать эти две залы, то получится, что Библиотека — это полтора Тронных зала. Самым маленьким, четвертым, если не считать другие комнаты, покои, которые могли занимать целый пролет на этаже, был зал Переговоров. В нем могло собраться не больше двадцати пяти эльфов, хотя стол-карта земель Рейфорта, который стоял посередине зала, был рассчитан только на десять персон: члены королевской семьи и по два представителя от трёх домов королевства. Когда принцесса спустилась в Обеденную залу, ее второе место по левую руку короля (первое занимала королева), сидевшего во главе длинного стола, уже было накрыто. Опустившись в кресло, она пожелала родителям доброго утра и принялась за завтрак, который запивала красным сухим вином, разлитым по кубкам не многих из сидящих за столом. Не потому что его запасов было меньше, чем других сортов, а из-за того, что не всем жителям замка было оно по вкусу. Большая часть эльфов и эльфиек пили полусладкое, когда ещё меньшее количество наполняли кубки сладким, чем те, кто медленно отписал сухое. — Как спалось, дорогая? — ставя кубок с питьем, спросила Дейлия. Она повернулась к Крейлоне, которая отложила столовые приборы. — Ты волнуешься, — не поднимая головы, сказал Эйрон. Он не пытался угадать — точно знал это по постукиваниям ее ноги по каменному полу, которые практически незаметными вибрациями отдавались по всему залу. — Едва ли, — лишь сказала принцесса. Она не посмотрела ни на одного из родителей. — Тебя сильно волнует поездка, да? — Дейлия нахмурилась, пытаясь заглянуть дочери в глаза. — Нет. Только то, что она ещё не приехала, — чуть раздражённо ответила Крейлона. — Все будут там, на церемонии, кроме… — принцесса качнула головой, тяжело втягивая воздух и медленно выдыхая. Ей не хотелось произносить вслух этого надоедливого и выводящего из себя имени. Просто не хотелось говорить об этом эльфе, живущем «по соседству». — На моей памяти, ты впервые так волнуешься за нее, — непринужденно сказал Эйрон. — И всё же, не стоит из-за этого беспокоиться. Она прибудет на помолвку в нужное врем… — Эйрон поднял голову и посмотрел на двери в залу, которые только что открыли стражи. В залу прошла эльфийка с темными практически черными как уголь волосами и серыми глазами. Она была одета в темно-серое платье, а цоканье ее небольших каблучков разносилось по всему помещению. — Ваше Величество, — она сделала книксен перед тем, как подойти к королю. — Вы хотели меня видеть? — спросила эльфийка, на что Эйрон медленно кивнул. — Маннавиэн, собери вещи, — он смотрел в заспаныне глаза эльфийки. — Когда приедет наш отряд из дома дельфина, у них будет только пара часов для этого. После, вы поскачите в Зеленолесье вместе с Фаруэлом, Эргабором и Варзафом. На дорогу у вас будет всего четыре дня. Не останавливайтесь без особой нужды, но не… — Скачите галопом, — чуть улыбнувшись, закончила за короля Маннавиэн, на что он мимолётно вздернул брови и закатил глаза. — Не первый раз даёте эту инструкцию. Мы будем во дворце короля Трандуила в нужный день. Даже, наверно, останется время, чтобы принять ванну, поспать, переодеться семь раз. — Хорошо. Помни, я доверяю тебе и этим трем гвардейцам, несмотря ни на что. Выбирайте самые безопасные тропы и едьте как можно дольше в Рейфорте. Не пересекайте попросту наши границы. Можешь идти, — берясь за кубок с полусладким вином, сказал Эйрон. Маннавиэн поклонилась королю, после чего направилась к выходу, как королева Дейлия ее остановила. — Манна, драгоценная моя, ты сегодня не завтракала? — Дейлия посмотрела на одно из пустующих мест на противоположной стороне стола. — Нет, Ваше Величество. Я завтракала на кухне, пока столы ещё не было накрыты. Благодарю за беспокойство, — Маннавиэн снова сделала книксен, обращая его на этот раз королеве, а после вышла из зала. Поблагодарив за завтрак, который почти полностью остался на тарелке, Крейлона вышла из залы и быстрым шагом направилась к своим покоям. Она знала, что, не проронив и слова по отношению к другим почитаемым эльфам за столом, поставила себя не в самом лучшем свете, но подготовка к предстоящей поездке оправдывала принцессу, по ее собственному мнению. «Выспись, дорогая, перед долгой дорогой, » — звучал в голове заботливый и обеспокоенный голос матери, когда Крейлона уже пришла в свои покои. Она хотела, было, закрыть дверь на ключ, как из ванной комнаты донеслись вскрик и звонкий звук падения. Это фрейлина и служанка собирали вещи, без задних мыслей поняла Крейлона. Правда это у них не получалось делать как можно тише и незаметней. Хотя, возможно они не слышали, как принцесса вошла в покои, поэтому и веди себя громко на столько, на сколько им это было разрешено. Крейлона невольно бросила взгляд на книжный стеллаж, где все так же стояла та книга, от которой ее отвлекла служанка перед завтраком. Но сейчас было не время для того, чтобы читать. Принцессе было досадно, что ее собственная маленькая библиотека с любимыми книгами останется в этих покоях навсегда. Конечно, можно было бы и взять из с собой, но это казалось ей через чур не разумно. Она подошла к кровати, балдахин которой был убран. Проведя рукой по заправленному покрывалу, Крейлона медленно опустилась на край ложе, аккуратно снимая туфли. Принцесса закрыла кровать темно-зелёной с золотыми узорами материей и опустилась на мягкие подушки, закрывая глаза. Через несколько часов, точнее вечером, когда должно было показаться закатное солнце, скрытое за грозными тучами и дождем, все вещи первой необходимости были собраны и упакованы в дорогу, а лошади выведены к главному входу в замок, Крейлона, переодев утреннее платье, в котором проспала весь день, на темно-зеленое, надела мантию зелёного цвета и накинула капюшон на голову. Она вышла из королевского крыла самой последней и когда вышла из замка, увидела, что Дейлия и Эйрон уже были на своих скакунах. Один из конюхов подвёл к Крейлоне белую кобылу, которая, недовольно фыркая, постукивала копытами по дороге. И она запрыгнула на нее, не без чужой помощи. Спина лошади была окроплена дождем, из-за чего Крейлона чуть нахмурилась. — Трубите к отъезду! — сказал Эйрон рядом сидящему всаднику, после чего делегация эльфов из дома оленя направилась к выезду с территории замка. Крейлона, покидая пределы города, обернулась. Она остановила лошадь, чтобы, возможно, в последний раз увидеть свой родной дом, провожающий ее не самой приятной погодой. Придерживая капюшон, принцесса, не почувствовав потери частички себя, как это, она думала, должно было произойти при отъезде, пустила лошадь вперёд, к отцу и матери, которые тоже остановились. Они смотрели не на замок, а на дочь, чьи руки, скрываясь под мантией, с силой сжимали гриву лошади.

***

Ночью погода не улучшилась. Звёзды, что обычно вели эльфов, живущих под крышей дома оленя, скрывались за тучами, а луна, ставшая несколько дней назад полумесяцем, вместе с ними скрывалась от путников, проезжающих через город при резиденции королевской семьи. Но постовой затрубил в рог, и главные ворота на подъездной двор замка короля Эйрона отворились посреди ночи. На первых ступенях от начала лестницы стояла Маннавиэн, придерживая рукой капюшон серой мантии. Дождь всё также затапливал улицы города, а поднявшийся ветер гудел во всех коридорах замка. На подъездной двор въехали пять всадников в темных мантиях. Они остановили лошадей у самой лестницы, к которой уже торопились не спавшие все это время конюхи. Всадник одной из лошадей, которую звали Мор, спрыгнул со спины кобылы и подошёл к Маннавиэн, заключая ее в объятья. — Я так рада тебя видеть, — тихо сказала Манна, прижимая всадника, который еле доставал ей до плеча кончиком носа. Капюшон мантии всадника, из-за того, что тот поднял голову чуть выше, упал на плечи, и всем присутствующим во дворе открылись пепельные волосы, передние пряди которых были закреплены на затылке заколкой в виде цветка — Драконьего Мелеиса, лепестки которого были сиреневого цвета. — Anim na sin ereb pen allen, Elloth… (<син.> Мне было так одиноко без тебя, Цветочек…)