Вкрадчивый и Робкая

Солнце должно было стоять высоко, ведь уже была середина очередного долго тянущегося дня, но ни единого лучика не окутывало своим теплом землю дворца короля Трандуила. Шесть дней беспросветно шел сильный дождь, пары минут под которым хватило бы для того, чтобы промокнуть до последней нитки. По территории при замке было сложно передвигаться, а что уже говорить о тех дорогах, которые скрывались под тенью деревьев Пущи. Каждое утро Крейлоны начиналось, что не было для нее чем-то необычным, с прихода служанки и зажигания свечей. Она вставала, протирая глаза, но не касаясь лица, чтобы оно не покраснело. Затем умывалась теплой водой, из-за которой глаза слипались с новой силой. А после позволяла служанке затянуть корсет привычного темно-зеленого платья, которое в не повсеместно освещенных коридорах казалось черным. Из покоев Крейлона выходила в сопровождении всё той же служанки, которая мельком обмолвливалась несколькими словами о младшей принцессе. Но не успевала та что-либо добавить к словам: «Ее Высочество еще не покидала своих покоев», как в гостевом крыле появлялась бодрствующая Маннавиэн в чуть промокшей мантии. Служанка тут же закрывала рот и опускала глаза, а Манна, не проявляя и малейшего уважения к кронпринцессе Рейфорта, которое в родном королевстве оказывалось простым поклоном, шла дальше по коридору. «Нахальства ей не занимать, » — как-то смущённо проговорила служанка, не ожидая ответно реакции Крейлоны, но та, наоборот, чуть нахмурив брови, кивнула лесной эльфийке. «На таких особ нужно проявлять лишь снисхождение. Через чур… твердолобые.» И они, выходя из крыла, расходились в разные стороны до самого вечера: одна шла в трапезную, откуда уходила обратно в покои за вышивание, если какая-нибудь придворная эллет не уводила ее для «важного» разговора; а вторая — на кухню, где ее уже ждала немытая посуда, прачечную с едва ли не сотней нестиранных простыней, и снова кухню после ужина. Служанка снова приходила в покои принцессы, когда та же умылась и голова была отходить ко сну. Оставались лишь завязки платья, которые лесная эльфийка, по приходу, сиюминутно распускала. А затем, поклонившись, покидала покои и снова отправлялась в прачечную, где ждали не перестиранные простыни и пододеяльники с наволочками. Изо дня в день повторялось одно и тоже, несмотря на некоторые изменения в ежедневном расписании: вместо вышивания принцесса садилась за не самое приятное для нее занятие — пустое общение с эллет заменялись на такие же невзрачные разговоры с приближенными короля; а мытье посуды заменили на полы, как и стирку постельного белья на отправленные в чистку одежды выше поставленных эльфов. Каждое утро было одно и тоже извещение: «Принцесса еще не покидала своих покоев», мимо проходила Маннавиэн с надменным выражением лица, что означало лишь одно — всё шло своим чередом. На первый день новой, даже очередной в глазах Крейлоны недели, казалось, ничего не должно было измениться, но дождь, который затапливал жителей Лесного королевства последние шесть дней, прекратился. С карнизов изредка где падали небольшие капли, когда сильный каскад холодной дождевой воды остановился. Вдалеке было слышно возобновившееся пение птиц, которые вышли из своих лесных укрытий. В глубинах свежего, не смотря на возраст, леса оживились разного рода животные, готовые, хоть и не все, к возвращению былого порядка жизни. Да и служанка, что удивляло больше, пришла раньше времени. Солнце еще не успело взойти, как в дверь постучались и послышался протяжный скрип, за которым последовало размеренное шуршание платья. Через несколько секунд в покои ворвался поток прохладного воздуха, который заполнил собой всё пространство. Поднявшись с кровати прежде, чем служанка коснулась ее плеча, Крейлона опустила ноги на холодный пол и непонимающе посмотрела на эльфийку. — Его Величество потребовал, чтобы Вы встали раньше времени, принцесса, — оправдываясь, затараторила служанка. — Что же такого произошло, раз потребовалось вставать до рассвета? — медленно растирая руки, которые покрыли неприятные мурашки из-за ветра, не в самом приятном расположении духа сказала Крейлона. — Его Величество не оповестил о своих помыслах, — служанка прошуршала к шкафу, откуда быстро достала платье, которое, казалось, сама Крейлона и в глаза не видела в своем гардеробе. — Велел подать Вам новый туалет и спускаться по готовности. Она положила платье из темно-синего сукна со вставками из блеклой зеленой материи на кровать, когда Крейлона ушла умываться. Вода была менее теплой, чем обычно, что не могло не придать больше свежести заспанному лицу. — Сегодня довольно необычное утро, Ваше Высочество, — затягивая корсет, проговорила служанка. — Вы должны знать, что, когда я шла в Ваши покои, принцесса Элотиэль уже встала и в сопровождении Маннавиэн направилась на нижние этажи. Убирая распущенные волосы за плечи и усаживаясь в кресло, Крейлона заинтересованно посмотрела на служанку через зеркало. — Могу отметить, что принцесса была чем-то взволнована, — укладывая волосы Крейлоны, продолжила служанка. — Она заламывала пальцы и как-то странно поглядывала на окна, которые выходят на подъездную дорогу, — эльфийка убрала руки от заплетенной косы. Она, было, хотела что-то добавить, но осеклась. — Я услышала достаточно. Можешь идти, — Крейлона указала взглядом на выход из покоев, и служанка покорно поклонилась и вышла за дверь. За открытым окном послышалось отдаленное чириканье певчих птичек, а вместе с ними и неловкое подражание соек, которые прятались в еще не просохших кронах деревьев. Крейлона сидела еще несколько минут, пытаясь понять, что же могло заставить нервничать всегда спокойную Элотиэль, но ни единого разумного ответа не пришло в ее голову. Она поднялась с кресла, когда раздалось громкое завывание рога лесных эльфов. «Велел спускаться по готовности, » — пронеслись слова служанки так звонко, как будто она только это сказала, и Крейлона покинула покои, заперев их на ключ. По приближению к подъездному двору усиливалось ржание лошадей и сонные разговоры новоприбывших всадников с дозора становились всё громче. Крейлона прошла мимо спуска на нижние этажи, где, в том числе, была и кухня, и на лестнице она заметила темню макушку одного из лесных эльфов, который тут же ринулся обратно. Повернув за угол очередного коридора, Крейлона внезапно отскочила назад, когда ей прямо на встречу вышла Элотиэль в черной мантии. — Куда ты идешь? — оглядев сестру с ног до головы и заметив старые поношенные сапоги, спросила Крейлона и поправила подол платья. — На п… В конюшню, — запнувшись на полуслове, проговорила Элотиэль. — Что там на улице? — она кинула взгляд на окно, которое выходило на подъездной двор. На секунду ей показалось, будто во взгляде Элотиэль промелькнуло волнение. Ее дыхание участилось, а руки непроизвольно сжали материю черной мантии. Крейлона склонила голову чуть в бок, стараясь понять, что вызвало такую реакцию, ведь она даже не замечала ни громких разговоров, ни эльфиек, которые шли ей навстречу. — Il ned mae? (<син.> Все в порядке?) — чуть нахмурившись, спросила Крейлона, смотря на чуть потерянный взгляд Элотиэль, но та лишь покачала головой. — А должно быть иначе?.. Прости, у меня нет времени. Нужно идти в конюшню. Манна ждет меня там, — она хотела идти дальше, но Крейлона вновь остановила ее, взяв за запястье. — Для чего вам в конюшню так рано? — она точно не была намерена отпускать Элотиэль просто так, не смотря на то, с какой силой начала сжимать ее руку. — Пока утренний туман не рассеялся, мы хотели прокатиться по окрестностям, — она потянула руку на себя, и Крейлона выпустила ее запястье. — Хорошего тебе дня. И Элотиэль, казалось, просто испарилась. До самого конца дня ее не было видно, как и Мор в дальнем стойле конюшни, и Эфера в противоположном, и Маннавиэн, которая так же канула в небытие на целый день. Выйдя на подъездной двор, Крейлона не увидела Трандуила, по приказу которого та поднялась до восхода согревающего летнего солнца. Округа была окутана зыбким туманом, который опоясывал все еще стоявших на дороге лошадей. — Maer aur, aranel Kraelona (<син.> Доброе утро, принцесса Крейлона), — спешиваясь, проговорил Леголас. — Почему Вы встали так рано? — он взял своего скакуна за узду, но не торопился его уводить. — Отличное время для прогулки, — попыталась выйти из неловкого положения Крейлона. — Нет палящего солнца, как и дождя, из-за которого было просто невозможно выйти из замка. Сегодняшний день обещает быть хорошим… — она отвела глаза в сторону, пытаясь придумать что-нибудь на случай, если Леголас решил бы задать еще вопросы, но он этого не сделал. Лишь поклонился и повел свою лошадь к конюшне. А принцесса, чтобы не привлекать к себе большего внимания, ушла с дороги к лесной тропинке, которую скрывали густые насыщенно зеленые кроны деревьев. Когда она возвращалась обратно в замок, мимо проскакали Элотиэль и Маннавиэн, слабо держась за гриву Мор и Эфера. Туман рассеялся, когда Крейлона поднялась в свои покои. Она пропустила завтрак, но и желания положить хотя бы небольшую краюшку хлеба в рот. Вместо этого, она допила практически выветрившееся терпкое вино, которое стояло на небольшой столешнице, и принялась за привычное шитье. Она не пришла и на обед, а на ужине, где кронпринцесса Рейфорта соизволила почтить лесных эльфов своим присутствием, противоположное от нее место пустовало, как и соседнее, что не могло ее удивить.