Маленькая тайна запретной любви

      С того момента прошло два дня. Кёсем заперлась в покоях и никого не впускала, осебено слуг, надоедливого Хаджи, который все время стоит под дверями и просит, чтобы она их открыла, и Кеманкеша, который очень переживает за нее, так как она ничего не ест, не пьет, и даже маленькую Элянур, которая рвется к маме и все чувствует. Женщина не хотела, чтобы дочь видела её такой. Единственный человек, которого она пускала была Акгюль, которая служила у нее. Молодая девушка пыталась заставить Госпожу поесть, но та упорно отказывалась, и Акгюль начинала переживать, что состояние Госпожи ухудшается.       Сегодня же Кеманкеш попросил Акгюль, чтобы та, попав в покои Кёсем, оставила открытой дверь на балкон, чтобы он смог пробраться к своей любимой Султанше.       Акгюль так и сделала. Когда её впустили в покои, сделала вид, что закрыла двери балкона, оставив при этом едва заменую щёлочку. Всё это время Кёсем сидела на тахте и смотрела в одну точку на стене. Она уже не плакала, просто никак не реагировала на то, что происходит рядом с ней. За эти два дня она так и не смогла прийти в себя от потери ребенка, ей казалось, что всё хорошие дни закончились навсегда, а может это так и было?       Но никто этого пока не знает, поэтому она решила выйти на балкон, но, заметив, что двери не заперты, сильно удивилась. Кёсем стояла, оперевшись о перила, и смотрела на ночной город. На улице шел маленький дождик, и женщина вздыхала аромат влаги. Задумавшись, она не заметила, как пролетело время, пока не услышала странный шорох снизу. Посмотрев туда, Кёсем увидела, как Кеманкеш лезет на её балкон по толстой верёвке. — Кеманкеш Паша, и куда это Вы? — ее голос был очень холодным, и мужчина от неожиданности едва не свалился вниз, но сумел удержаться и запрыгнуть на её балкон. — Я? Да так, никуда, решил полазить по балконам этого дворца, ночная прогулка, так сказать. — немного пошутил, стараясь разрядить обстановку. Он тоже все еще страдал из-за потери, но скрывал это, так как его любимая нуждается в его поддержки. — Понятно, тогда идите и прогуляйтесь по другим балконам, а мой оставьте в покое. — она хотела уйти, но Кеманкеш схватил её за руку и развернул к себе. — Кёсем, это и твоя, и моя боль, она не угаснет, но нам нужно держаться. У нас есть маленькая дочь, которая даже не понимает почему её мама не хочет с ней видиться. Она очень скучает по тебе, любовь моя. И я тоже. Ты должна быть сильной, мы всё это переживём… — он с надеждой посмотрел на женщину, а на ее глазах появились слезы. — Нет, может, ты эту боль сможешь где-то в глубине души спрятать, но не я… Я уже теряла детей, но в этот раз больнее. Я теряла детей, когда они уже были повзрослее, но сейчас… Я потеряла ребенка, который… Даже не родился… — она вырвала свою руку и отвернулась, уже не сдерживая слёзы. — Мне тоже очень больно, поверь, но… — он не договорил, потому что Кёсем перебила его. — Просто уйди, я даже не могу тебе в глаза посмотреть! Это я виновата, я не в берегла! Пожалуйста, поцелуй нашу Элянур, скажи, что я ее люблю очень… И тебя, но сейчас уйди. — Кёсем ушла и заперла балкон, а Кеманкеш смотрел, как она сидела на тахте и опять плакала.       Женщина думала, что он ушёл сразу, но нет. Постояв несколько минут, мужчина ушёл к дочери, поцеловал ее, как и просила Кёсем и сказал как сильно она её любит. Он обнял дочь, которая так же, как и он, нуждалась в сейчас в любви Кёсем. Малышка уснула, а Кеманкеш ещё несколько часов лежал в постели. Кёсем после долгих роздумий и слёз погрузилась в сон полусидя на тахте.