***
Прохладный воздух сменился закрытым помещением, как только в рации стих хладнокровный голос, приказав занести внутрь бессознательного парня. Чужие руки грубо сжали запястья писателя, выполняя сказанное действие: вооружённый мужчина спешно заволок Джона в тесную комнату. Он протащил его по холодному полу, оставляя на кафеле грязные разводы. — Неизвестный находится в помещении сто тридцать два, — громко доложил мужчина, держа перед собой оружие. Как только всё стихло, железная дверь внезапно распахнулась. Тусклый свет холодной комнаты вмиг наполнился присутствием равнодушного человека: беловолосый мужчина с ярко выраженным шрамом на правом глазу пристально посмотрел на случайную «жертву». Его полное спокойствие внезапно сменилось чувством насмешливого сожаления. — Я и не думал встретить вас в стенах этой комнаты, мистер Джон. Как же вы умудрились найти это место? — в его голосе слышалось необъятное удивление. Внимательно изучая взглядом бессознательное тело, Лэмптон задумчиво подошёл к нему: он пытался понять, как такому безответственному парню удалось так просто разгадать местоположение брошенной местности. — Он обезоружен? — холодно спросил Лэмптон, обращаясь к стоящему рядом мужчине. — Так точно. При себе у него был... — Можешь не продолжать, — внезапно перебил Лэмптон, не сводя глаз с писателя. Он мысленно пытался разгадать причину неожиданного визита незваного гостя: Джон никогда не представлял для него ценности и был лишь помехой для осуществления собственных намерений. Временами ранее, мужчина даже планировал подстроить несчастный случай, дабы Егор, находясь в презрении самого себя, легко согласился на его предложение. Однако, совершив задуманное, он никак не полагал, что всё обернётся таким образом. — Что же мне теперь с вами делать, мистер Джон? — равнодушно произносил Лэмптон. — Вы создали мне огромную проблему. Боюсь, теперь ваша жизнь находится под угрозой.***
Надоедливая светлая комната каждый раз отдавалась тяжёлым дыханием, как только веки болезненно открывались, позволяя изумрудным глазам увидеть перед собой обречённость. Всё тело покрывалось волной холодной дрожи от одной мысли, что теперь это помещение навечно заточило его в четырёх стенах. Приходя в себя, Егор отчаянно просил вновь вернуться в темноту и больше не очнуться – внутренняя опустошённость медленно вводила его в депрессию, зарождая желание собственной смерти. — «Было бы лучше, если бы этот ублюдок просто прикончил меня» Раздражённо смотря в глаза собственной обречённости, Линч лишь тягостно вздыхал, выражая на лице пустоту. Испытывая ноющее головокружение и жгучую боль в правой простреленной руке, он тускло осознавал, что начал полностью терять себя. Теперь он был похож на человека, который лишь существует; он дышит, но мечтает прекратить страшные мучения. — Как же я мог так ошибиться? — с ненавистью к самому себе пробормотал Егор, нервно зажимая раненую руку. В миг полного отчаяния он с глубокой печалью в расколотых глазах вспоминал самых родных ему людей: в его образах мелькала Лили и глупая ссора последней встречи, звучал радостный голос Лукаса и ответное тоскливое безразличие. Однако больше всего Егор сожалел о глупой ссоре с человеком, которого по-настоящему любил. Джон всегда оставался самой важной частью его жизни, и больше всего Линч боялся, что писатель никогда не узнает о его чувствах. ...В этот миг горького осознания хотелось лишь одного: пропасть в туманной темноте. Хотелось покончить с собой, но только не работать на ненавистного человека... — Сколько бы он не пытался меня сломить, я не собираюсь быть его пешкой, — твёрдо произнёс Егор и обессиленно прикрыл глаза. Однако, как только вблизи послышались уверенные шаги, журналист сразу же взглянул на дверь: он нехотя понимал, кто именно собирается войти внутрь светлого помещения. Эти шаги, грубые и громкие, навсегда врезались в память Егора, заставляя заметно напрячься. — К чёрту... Как вспомнишь, тут же явится, — тихо процедил он, переполняясь омутом гнева. Железная дверь медленно распахнулась и в тот же миг захлопнулась, стоило ненавистному мужчине оказаться внутри прохладной комнаты. Его хладнокровный взгляд встретился со взглядом полным боли, который готов был поглотить его душевным мраком. — Я-я ненавижу тебя... — нервно процедил Линч, не сдержав собственного отвращения. — Не стоит бросаться необдуманными фразами, — равнодушно произнёс Лэмптон, продолжая внимательно смотреть на журналиста. Он медленными шагами прошёл вперёд и внезапно остановился, словно ожидая и мысленно представляя, как Егор отреагирует на его слова. Внезапно произошедшая ситуация сначала показалась ему крахом, но после мужчина всё же смог найти в ней большую выгоду. — Если ты слишком глуп или у тебя проблемы со слухом, то повторюсь ещё раз, — гневно начал Линч. — Я не буду выполнять твои грязные дела. Мне легче умереть самой мучительной смертью, но не работать на тебя, ты понял? В ответ на свою резкость Егор услышал лишь гнетущую тишину. Она начала изматывать его изнутри, пока беловолосый мужчина озадачено смотрел на собственную цель. — Хорошо, я услышал вас, — спокойно согласился Лэмптон и сразу же добавил: — Но возникла одна серьёзная преграда. Возможно, виновником всех событий являетесь именно вы, мистер Линч? Неожиданный вопрос заставил покрыться мурашками всё тело, выразив в изумрудных глазах растерянность и внезапный страх. Ему показалось, что мужчина знает об отправленном сообщении и сейчас старается вывести его на чистую воду. — Я не виноват в том, что ты решил использовать меня для своих целей, — выпалил Егор, стараясь скрыть смятение. — Но ведь именно по вашей вине ваш друг находится без сознания в соседнем помещении, — утвердительно выразился Лэмптон, пристально наблюдая за реакцией журналиста. — Я прав, мистер Линч? Именно вы отправили ему данные о своём местонахождении и тем самым подставили чужую жизнь под угрозу? — Нет... — невольно сорвалось с губ, пока в глазах засиял искренний страх. В эту секунду всё то, что раньше приносило боль и страдания, стало совершенно неважным. Услышав о том, что Джон находится в таком же мрачном заточении, Егор испытал волну собственного презрения. Только сейчас он начал осознавать, какую страшную ошибку совершил. — Ч-что ты с ним сделал, ублюдок? — грубо продолжил Линч, пылая гневным взглядом. — Ещё одно грубое слово и твой друг мёртв, — твёрдо пояснил Лэмптон и задумчиво выдохнул. От одного отвратительного взгляда Егору хотелось разрастись пламенной бурей и сжечь гнетущее помещение вместе с человеком, который теперь мог им полностью манипулировать. От осознания собственной беспомощности сердце страшно жгло изнутри, пока в голове звучала молитва, чтобы Джон был в полном порядке. — О-отпусти его... — переборов собственный гнев, сдержанно начал Линч. — Он ни в чём не виноват. Если ты решил просто так взять и оборвать мою жизнь, то сделай это, но только не трогай его. Оставь его в живых. Джон не должен был... Но по моей необдуманности оказался здесь. Слушая полностью обречённый голос, пылающий в сгустках гнева и тревоги, Лэмптон лишь глубоко вздыхал. Он чётко знал свои планы и слышать жалкие просьбы журналиста ему совершенно не хотелось: ему было всё равно на чувства других людей, не видя в них ценности. — К сожалению, мистер Линч, так дело не пойдёт, — с поддельной печалью начал он. — Вы совершили ошибку, но теперь вашему другу придётся за неё расплатиться, — задумчивое молчание. — Однако я могу сделать вам выгодное условие: вы соглашаетесь на сотрудничество со мной, и он не пострадает. — Я же сказал, что я не... — твёрдо начал Егор, полностью игнорируя последние слова. — Неужели вы забыли? — в его голосе послышалось изумление. — Вы же знаете, мне ничего не стоит убийство вашего друга. В отличие от вас для меня он не представляет никакой ценности. Я бы даже сказал, выступает в нашем случае огромной помехой, которую надо срочно устранить. Я прав, мистер Линч? Или вы ещё хотите со мной поспорить? Слушая каждое слово, Егор с ноющей болью в груди осознавал, что оказался загнанным в тупик. Теперь жизнь любимого человека находилась под прицелом хладнокровной пули, которая в любой миг могла пронзить его тело, – это мысль заставляла Егора испытать чувства, подобные кошмарному сну. Находясь между собственной обречённостью и гибелью родной души, журналист видел во всём лишь один безумный выход. — Я согласен, — его голос выразил холодную пустоту, пока в изумрудных глазах пылал гнев. — Ради Джона я готов работать на тебя, доволен?***
Всё внезапно стихло, как только железная дверь громко захлопнулась, раздаваясь эхом тёмной пустоты. То, что раньше приносило чувство глубокой обречённости, резко переменилось должностью всё исправить. Понимание, что любимый человек находится под прицелом смерти, начало поднимать упавший дух, пока в изумрудных глазах загорался пламенный огонёк. Егор осознавал, что ещё не всё потеряно – нужно собрать последние силы и восстановить угасшую уверенность в себе. — Я совершил огромную ошибку, отправив Джону сообщение, — начал хрипло рассуждать он. — Но у меня ещё есть шанс всё исправить. Решительно смотря в глаза обречённости, Линч гнал прочь рассеянность, оберегая огонёк хрупкой надежды. Известие о писателе давало ему стимул подняться с колен и начать двигаться вперёд. Он с горьким омутом в душе осознавал, что по-прежнему нужен Джону. — Я не знаю, чем это обернётся для меня... — глубокий вздох. — Но я должен попытаться вытащить его отсюда. Только... как мне это сделать? Ведь повсюду люди с автоматами, а я полностью обезоружен, да ещё и в добавок с раненой рукой. От этого понимания в душе вновь заиграло волнение, затмевая уверенность в собственных силах. Пытаясь придумать выход из положения, Линч каждый раз натыкался лишь на голые стены, дверь и холодный пол. Помещение было полностью пустым, за исключением его изнурённой тени. — Ну конечно, чёрт его возьми, на что я мог надеяться? Здесь продуманно всё до мелочей, — с раздражением произнёс Егор и устало прикрыл глаза. Стоило тревоге вновь поглотить сознание, тусклый свет внезапно погас, погрузив помещение в мрачную темноту. В этот миг всё то, что раньше казалось невозможным, стало совершенно иным, будто услышав душевные молитвы. Железная дверь распахнулась, открыв перед собой просторы тёмного коридора, пока в дали слышались шаги и недовольные голоса. — Смотри, не упусти его из виду, понял? — суровым голосом приказал высокий мужчина. — Надо разобраться, что случилось со светом. Внимательно осмотрите всё! Тревожное сердце внезапно замерло, как только в голову пришло осознание единственного шанса: в кромешней темноте едва можно было увидеть силуэт человека, а это значит, что можно осторожно выйти в коридор. Егор понимал, что это единственная возможность найти Джона. — «Пока эти ублюдки бегают в поисках причины отсутствия света, я могу попробовать...» Пользуясь ситуацией, журналист осторожно поднялся с пола и спешно двинулся в сторону открытой двери – всё это казалось желанным сном, которым горела изнурённая душа. Однако Егор старался не зацикливаться на гнетущем страхе и тягостной тревоге: теперь перед ним стояла задача выйти из комнаты живым и найти писателя. — «Если верить словам Лэмптона, то Джон находится рядом с моей комнатой. Но я думаю, что он мог легко выставить ложь за правду, чтобы манипулировать мной» Путаясь в собственных сомнениях, Егор тревожно затаил дыхание и медленным шагом вышел из холодного помещения. Ему казалось, что в темноте скрываются пристальные взгляды вооружённых людей, направляя на него десятки автоматов; чувствовалось, что рядом кто-то стоит и смотрит в его сторону, готовясь подать роковой знак. От этих мыслей всё тело пробивало дрожью, трясущиеся руки леденели, а ноги готовы были предательски подогнуться. — «Это всего лишь мои мысли, всего лишь мысли... — успокаивал сам себя Егор. — Они ещё ничего не заметили, а это значит, что я пока что в безопасности» Понимая, что драгоценное время на исходе, он внезапно застыл на месте, пытаясь выбрать правильное направление. Ошибаться было нельзя – каждая ошибка стоила рокового вздоха. — «Я мог бы пойти в правую сторону, но внутренний голос подсказывает мне, что лучше двигаться налево» Отчаянно доверившись собственной интуиции, Линч неуверенно двинулся в левую сторону: он старался идти как можно тише, дабы не вызвать лишних подозрений. Полная темнота играла ему на руку, но в то же время усложняла тревожные поиски. Егор боялся не найти в темноте нужный проход и человека, за которого так болела измученная душа. Видя впереди себя едва заметные силуэты, слыша чужие быстрые шаги, журналист каждый раз нервно затаивал дыхание: он понимал, что любое неверное движение может привести к кошмарному финалу. Как только рядом начало виднеться дверное отверстие, Егор осторожно подошёл к нему. Он ощущал, что двигается в правильном направлении, слышал, как стучит собственное сердце. — «Хоть бы Джон находился там, хоть бы с ним всё было в порядке...» Из последних сил сдерживая давящие эмоции, журналист тихо зашёл в тесное помещение. Глубокое дыхание стало невыносимо тяжёлым, стоило увидеть перед собой до боли знакомый силуэт, лежащий на холодном полу. Егор не видел его точных очертаний, но полностью доверял своему трепетному сердцу. — Джон... — шёпотом обратился Линч, пока в усталых глазах блестели огоньки последней надежды. Мрачная тишина начала накрывать его волной невыносимой тревоги, сжигающей изнутри кровавым пламенем: он боялся прикоснуться к шее и ощутить на руках пустоту, такую тёмную и бесконечную, от которой всё могло вмиг расколоться. Однако отчаянная вера, что ещё не поздно всё изменить, упорно не покидала его тело. — «Всё не может так просто закончиться. Он должен быть жив, ведь я же... Чёрт возьми, я же согласился работать на Лэмптона, и он обещал его не тронуть» Чувствуя, как дрожь пробивает всё тело, Егор склонился над писателем и приложил руку к его плечу: он начал спешно трясти его, дабы скорее привести в чувства. Он понимал, что свет в любой момент может ослепить перепуганный взгляд. — Д-джон... — прошептал Линч, сдерживая гнетущую тревогу. — Джон, пожалуйста, приди в себя. У нас мало времени, нам надо поспешить... Отчаянно стараясь отогнать жуткие мысли, журналист внезапно заметил до дрожи желанные движения. Ощутив на себе судорожные касания, Джон начал медленно открывать глаза: жуткая головная боль и тёмный туман, блуждающий в сознании, сразу же завладели его телом. Впереди себя он видел лишь мрак, но чувствовал присутствие рядом любимого человека. — Л-линч? — с недоверием произнёс Джон. — Это правда ты? — Да, я здесь, я с тобой, — со сбившимся дыханием пробормотал Егор, чувствуя, как эмоции радости и тревоги пронизывают всё тело. Услышав до глубины души родной голос, вся былая холодная дрожь, паника и сомнения окунулись в бездну прошлого, позволив сердцу забиться трепетными ударами. Эмоции душевной радости полностью завладели его сознанием, ощущая ложную нить безопасности. — Не могу поверить, что я нашёл тебя, — содрогающимся голосом шептал Джон, смотря на чёрный силуэт перед собой. — Но почему... — Не сейчас, — твёрдо перебил Егор, нервно оглядываясь по сторонам. — Н-нам нужно выбираться отсюда как можно скорее, пока у нас есть шанс. Мы поговорим с тобой позже, я обещаю. Но сейчас нам н-нужно уходить... Чувствуя, как в душе борются два пламенных огня безумной тревоги и необъятной радости, журналист старался держать себя в руках и не поддаваться эмоциям. Ему безумно хотелось крепко обнять его, ощутить на себе тёплое дыхание, услышать родной стук любимого сердца. Хотелось просто насладиться нежными касаниями, вдохнуть свежий воздух и наконец осознать, что всё плохое осталось позади. Однако суровый голос мужчины внезапно разрушил собой светлые мысли, оставив на руинах лишь пепел неописуемого страха: — Кто-то пробрался к электрогенераторам и вырубил их, — грубым голосом начал он. — Тот, кто это сделал, судя по всему находится в здании. Секунд через тридцать свет загорится. Даю команду проверить все помещения, включая подвальные.«Находясь в абсолютной темноте, они не видели друг друга, чувствуя лишь поток обеспокоенного дыхания: сердца, что так трепетно стремились друг к другу, могли в любой миг издать последний стук»