Birds of a Feather

      Чем дольше длится путешествие, тем утомительнее оно становится, и это не стало исключением. После визита в Дом Детей, который эмоционально стал испытанием для каждого из группы по той или иной причине, сложно было оставаться в приподнятом настроении. Хоть им и удалось найти родителей Никкаль и забрать у них жемчужину, этот визит тоже оставил после себя психологические травмы разной степени тяжести. В добавок к этому основная часть пути в Ур пролегала через земли, где люди были враждебно настроены к магам, что значительно ограничивало доступ группы к инфраструктуре. А чтобы сделать ситуацию ещё хуже, погода была откровенно плохой для начала лета: пару дней подряд дождь шёл, не переставая, где бы они ни приземлились, и было неоправданно холодно.       Первая ночь после восстановления амулета была беспокойной: у Никкаль были видения с Кингу во сне, заставлявшие её ворочаться, бормотать что-то несвязное и кричать, так что её спутникам пришлось просыпаться и выяснять, в чём дело. От Кингу девушка получила некоторую полезную для их кампании информацию, но поспать они тоже бы не отказались.       - Почему ко мне вообще приходят эти видения? – спросила Никкаль за завтраком, когда они смогли устроиться снаружи после довольствования укрытием каменной палатки, которую Энея сделала для них (и ещё одну, отдельную, для лошадей) прошлой дождливой ночью.       Ниалл и Су использовали магию, чтобы высушить траву и почву на луге, где они разбили лагерь, так что теперь они могли наслаждаться восхитительным видом леса и гор вокруг.       - Некоторые маги более чувствительны к Хаосу, чем другие, - пожала плечами Энея. – Во время моих странствий по миру я встречала магов, которые от природы могут его чувствовать и взаимодействовать с его энергией почти как Ияр. Даже если ты не столь восприимчива к Хаосу, не удивительно, что у тебя были эти видения, учитывая, что у тебя амулет Кингу по его указанию или как ты бы предпочла это называть.       Какое-то время группа обсуждала энергию Хаоса и, разумеется, им стало интересно, чувствителен ли к ней кто-нибудь из них, так что они отодвинулись друг от друга в круге и сели так, будто собирались медитировать.       Никкаль пробовала первой, поскольку амулет висел прямо у неё на шее рядом с подаренным Энеей кулоном, и в итоге ей удалось почувствовать проблеск Хаоса, как это было ночью, когда у неё были видения, но это ощущение появилось и пропало. Су и Ниалл ничего не почувствовали.       Энея была последней в очереди. Она приняла амулет от Ниалла, укрыла его в своих ладонях и закрыла глаза, пытаясь прикоснуться к связанному с ним Хаосу. Поначалу ничего не происходило, но затем окружавшие её звуки померкли, и девушка почувствовала необычную энергию, пробуждающуюся где-то глубоко в её грудной клетке, всего лишь её маленькое зёрнышко. Хаос. Это был Хаос.       Когда Энея с восторгом распахнула глаза, желая поделиться открытием со своими спутниками, она нашла себя лежащей на земле под ясным голубым небом. Ниалл и девочки нависали над ней, явно встревоженные.       - Какого?.. – пробормотала девушка, нахмурившись и позволяя Ниаллу медленно помочь ей сесть.       Все трое удивлённо переглянулись.       - Ты ничего не почувствовала? – поинтересовался мужчина.       - На мгновение вокруг твоих рук появилась чёрно-фиолетовая дымка, - пояснила Су, - а потом какая-то невидимая сила отбросила тебя на несколько метров назад, и ты отключилась секунд на тридцать.       - Как ты? Что-нибудь болит? – спросила Никкаль.       - Нет, вообще нет, я в порядке, - Энея взглянула на амулет в своей ладони и вернула его Никкаль. – Но спешу сообщить, что я почувствовала Хаос.       Она описала свои ощущения от попытки соединиться с энергией Хаоса и то, как на секунду почувствовала её внутри себя. Это было очень интересно и захватывающе, что из всех людей именно Никкаль и Энея, и так похожие друг друга без явных причин, обе были способны взаимодействовать с Хаосом хоть немного – опять же, без явных на то причин. Тем не менее, у группы не было ни времени, ни желания пытаться разобраться в этом сейчас, поэтому они вернулись к своей утренней рутине и покинули эту местность меньше, чем через час.       Вечером, когда начало садиться солнце и было самое время искать место для стоянки после ещё одного дня пути, команда пролетала над густонаселённой сельской местностью. Вдохновлённый видом маленьких домов и деревень, россыпью украшавших ландшафты под ними, Ниалл предложил:       - Давайте приземлимся у самой большой деревни и поищем там постоялый двор.       Возможность провести ночь, спя в настоящей постели, была вдохновляющей не только для него, но и для Никкаль с Су, но вскоре Ниалл вспомнил, что они всё ещё в населённом людьми регионе, который сильно пострадал в войну. Мужчина вопрошающе взглянул на Энею, летевшую справа от него.       - Это очень плохая идея, - она покачала головой. – Это одно из худших мест, куда маг мог бы отправиться. Буквально: если бы эти люди узнали, что ты и я непосредственные дети Пятерых, они бы потрудились организовать для нас публичную казнь.       Побледнев сильнее обычного, Ниалл нахмурился. У этих людей действительно было право действовать жёстко, если бы сын Энки и дочь Шамаша хотя бы попытались ступить на их территорию. Ведомые Великой Пятёркой, маги нанесли большой ущерб этим землям во время войны. Сам Ниалл был генералом.       - Где ближайшая относительно безопасная населённая местность, в которой мы могли бы поискать постоялый двор?       Энея ожидала этот вопрос, поэтому у неё уже был готов ответ:       - Я могла бы отвести нас туда, но это заняло бы часов шесть полёта. У нас нет столько лишнего времени, если хотим прибыть в Ур послезавтра вечером. Прости, любимый.       Ниалл поморщился:       - Не извиняйся передо мной будто я не внёс свой вклад, чтобы до этого дошло, - он отрезал и отвернулся от Энеи, чтобы смотреть прямо вперёд.       Девушка вздохнула, но ничего не сказала, давая ему пространство, и скомандовала Инджи лететь впереди оставшихся трёх лошадей, ведя группу к большой поляне с ручейком в глубине леса, которую приметила пару минут назад. Лучшее, что они могут получить в этой местности.       Во время вечерней рутины, до самого ужина после захода солнца, четверо особо не говорили, чтобы поберечь остатки сил. Небо было абсолютно ясным, но к ночи горная прохлада спустилась вниз, так что за ужином они сидели вокруг костра, укутавшись в одеяла.       - Нам действительно настолько опасно пребывать в этом регионе? – осторожно спросила Су. – Я имею в виду, если мы будем держаться подальше от деревень и улетим утром, то всё будет в порядке?       Этот вопрос заставил Ниалла выглядеть ещё угрюмее. Энее потребовалось несколько секунд, чтобы сформулировать ответ, уставившись в рагу в своей тарелке, будто она могла найти правильные слова между кусочков мяса.       - Меня немного беспокоит, что нас было видно при посадке, а дым от нашего костра заметен издалека, но я сомневаюсь, что у кого-то будет достаточно мотивации для посещения нашего лагеря, - она, наконец, ответила. – Не волнуйтесь, здесь вы в безопасности. Я в любом случае буду «присматривать» за округой всю ночь.       Чтобы переключить внимание спутников на что-то более позитивное, Энея объяснила им маршрут на завтра и послезавтра. К обеду они будут в достаточно крупном городе, где смогут запастись припасами на оставшиеся два дня пути, проведут последнюю ночь на природе, и послезавтра вечером прибудут в Ур. Всего лишь сорок восемь часов, и они вернутся к цивилизованным условиям жизни.       Когда быть в дороге так долго и регулярно ночевать на лоне природы начало становиться всё более и более сложно ментально, Никкаль и Су довелось увидеть, какая Энея стойкая и выносливая: отлично от трёх своих спутников девушка привыкла жить так в течение недель и месяцев; она никогда не жаловалась, если устала, замёрзла или хотела есть, но всегда принимала меры, если это случалось с кем-то из группы; она позволяла им быть хмурыми, если им было нужно, когда не оставалось сил изображать приподнятое настроение; она всегда ложилась спать последней, прежде проверив, всё ли сделано и в порядке, и «приглядывала» за округой ночью, чтобы обеспечить их безопасность; она следила за их эмоциональными потребностями и делала всё, чтобы у них всё было настолько хорошо, насколько это возможно в их скверной ситуации.       Однажды за трапезой Су подметила это и поблагодарила девушку за всё, что она для них делает: как «мамочка» своей группы друзей, Су действительно знала, каково это. В ответ Энея благодарно улыбнулась, а затем напомнила, что обычно путешествует в одиночестве, и объяснила, что жалобы ничего не дают, когда ты совсем одна. Ты просто делаешь всё, что должна или можешь сделать, и приспосабливаешься ко всему остальному.       Слушая её, единственное, о чём Ниалл мог думать – это то, что именно эта версия Энеи спасла и выходила его после той битвы сорок лет назад. Стойкая и выносливая. В прошлый раз он страшно облажался, но теперь не забывал регулярно контролировать, как она, чтобы Энея не чувствовала себя брошенной и сходящей с ума.       Ночь была тихой, но первым, что Никкаль заметила по пробуждении, было то, что она и Су, которая этой ночью спала рядом с ней из-за холодной погоды, укрыты не только своими одеялами, но ещё и полностью развёрнутым спальником Энеи. Всё ещё спящий в нескольких метрах от них, Ниалл был дополнительно укрыт одеялом своей возлюбленной. Пространство между ними, которое привычно занимала Энея, было пусто и, судя по траве, никто не лежал там последние несколько часов.       Никкаль поспешно села, оглядываясь, и увидела, что Энея уже не спит и полностью одета, чистит лошадей на другом берегу ручья, чтобы ускорить приготовления группы к отправке. Все четыре коня смотрели на неё так, будто всерьёз опасались за её психическое здоровье, потому что обычно их не будили так рано. Завтрак был почти готов.       Ниалл и Су были разбужены шумом, который успела наделать Никкаль, и сначала они вопросительно взглянули на неё, а после повторили её оперативный поиск Энеи. Легко было догадаться, что ночь была не такой уж мирной, как они могли бы предположить.       Почувствовав не глядя, что её спутники проснулись, Энея оставила лошадей в покое и вернулась, чтобы объяснить происходящее. Она выглядела столь же спокойно и собранно, как обычно, но было заметно, что её ночь была бессонной.       - Кто-то был достаточно мотивирован, так? – мрачно спросил Ниалл, позволяя своей любимой присесть на краешек его двойного одеяла после того, как она проверила то, что варилось в котелке.       - Необоснованно мотивирован, я бы сказала, - ответила девушка. – Они направились к нашему лагерю вскоре после полуночи, восемнадцать мужчин, хорошо организованные и посредственно вооружённые. Я и стайка лесных духов встретили их в лесу, заняли их делом и заставили убежать в страхе. Никакой прямой конфронтации, они меня не видели. Без жертв.       Её отчёт был точным и коротким, именно таким, какого Ниалл ожидал бы от солдата, как генерал, но ситуация не становилась менее удручающей.       - Почему ты нас не разбудила? – Су нахмурилась. – Это безрассудство – одной сражаться в восемнадцатью вооружёнными мужчинами!       Прежде чем девушка успела бы ответить, Никкаль покачала головой, припоминая их с Энеей «небольшую и совершенно очаровательную прогулку под звёздами» близ дворца Иштар, и сказала:       - Не для Энеи, поверь мне, ночью в лесу у них не было шансов против неё. Она маг земли, которому не нужен свет или зрение, чтобы видеть.       - Именно, к тому же духи оказали достаточно помощи.       - А как тебе удалось привлечь духов себе на помощь? – поинтересовалась Никкаль.       - У меня с собой несколько диких кристаллов, чтобы привлечь их внимание, если понадобится, и духи не любят людей за то, как те обращаются с природой, поэтому никогда не откажутся прогнать тех, кто явится в лес с дурными намерениями.       Ниалл вздохнул:       - Все дружно сказали «спасибо, Энея».       Никкаль и Су послушно повторили за ним, будучи действительно благодарными за безопасность, которую она обеспечила им за свой счёт, чтобы они могли спокойно спать всю ночь. Мужчина нежно коснулся плеча Энеи, выражая свою непомерную благодарность.       - Это ещё не совсем всё, - она сказала, взглянув на него и протягивая руку к маленькой сумочке на ремне её куртки. – Смотри, что один из тех мужчин, должно быть, обронил.       В её раскрытой ладони Ниалл увидел металлическую, хорошо отполированную печатку. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы распознать гравировку, и он тут же почувствовал, как по спине пробежал холодок: это был герб Кенгира – страны, созданной людьми в горах пятьдесят лет назад, которая в течение почти десяти лет смогла бороться против магов. Шамаш заживо сжёг большинство тех людей в судьбоносной битве, но, кажется, последователи философии Кенгира ещё существуют и живут в двух днях пути от Ура. Достаточно опасные, чтобы отпугивать магов от своих земель. Достаточно организованные, чтобы отправить восемнадцать вооружённых мужчин на ночной рейд, когда они увидели группу магов, приземляющихся глубоко в лесу.       Едва подавив желание выругаться вслух, Ниалл запрокинул голову и посмотрел наверх в ясное голубое небо. Это так скверно и опасно. И совершенно ненужно.       - Либо это, либо они хотят, чтобы мы думали, что они как-то связаны с ними, - сказала Энея, правильно угадав его мысли, и убрала печатку обратно в свою маленькую сумочку на поясе.       - В любом случае нам это совершенно не нужно. Предлагаю убираться отсюда как можно скорее.       Вместе старшие маги объяснили Никкаль и Су, что их так встревожило, и команда приступила к своей утренней рутине без промедлений. Четыре их коня предположили, что все они сошли с ума за ночь.       - Поэтому ты не берёшь с собой много вещей, путешествуя по миру, да? – спросила Никкаль за завтраком, поедая приготовленную Энеей овсянку. – Эти люди узнали, что мы маги, только по нашим крылатым лошадям.       - Да, - подтвердила Энея. – Крылатые лошади, оружие, дорогая одежда и украшения – по нам легко догадаться, что мы маги. Для некоторых людей это сразу же значит, что от нас можно ждать лишь беды. Когда я путешествую одна, я делаю всё, чтобы не выглядеть опасной – я всего лишь молодая женщина и одна из сотен исследователей, работающих на библиотеку моей мамы. Я одна, у меня нет оружия или ценностей, я не использую магию без надобности. Я не представляю из себя угрозы – если кому-то захочется это проверить, я всегда готова, но я никогда не стану обострять конфликт без разумной причины.       Чуть позже, когда они уже готовились к вылету, Ниалл ласково остановил Энею, собиравшуюся седлать Инджи. Вместо того, чтобы ответить вслух на её вопросительный взгляд, мужчина достал её упакованное одеяло и развернул его, чтобы укутать девушку. Затем он подхватил её на руки и с помощью магии воздуха вспрыгнул в седло на Намтаре.       - Тебе тоже надо поспать, - пояснил Ниалл, прижимая её к себе и делая всё, чтобы ей было настолько удобно, насколько это возможно в данной позиции.       Энея улыбнулась чуть смущённо, утыкаясь лбом в его плечо после того, как он нежно поцеловал её в висок, она вдыхала его запах и наслаждалась этой близостью и комфортом. Бессонная ночь, проведённая в лесу с духами, оставаясь на стрёме, этого стоила.       Пока Никкаль и Су взбирались в свои сёдла, внутренне умирая от умиления поступком Ниалла, сам Ниалл кратко удостоверился, что правильно помнит маршрут: он прекрасно знал, как добраться до нужного города, так что ведение Энеи было необязательным, и она могла спать. Затем он скомандовал Инджи и Намтару взлетать. Девочки последовали.       Всё время до посадки Энея спала в руках Ниалла. Она обеспечила его безопасностью и предоставила возможность отдохнуть на земле, он сделал для неё то же самое в небе.       Обеденный перерыв выдался действительно славным: они направлялись на юг, и погода была тёплой и солнечной. После вкусного обеда в приятной таверне и перед закупкой продуктов на рынке Энея отвела их в центральный парк этого города, который был его достопримечательностью и по-настоящему красивым местом.       Последнюю ночь долгого путешествия команда проводила в холмистой местности у небольшой каменистой горы и реки, где было не так много деревьев вокруг. Небо было ясным, воздух был тёплым, так что у них были все шансы на тёплую ночь.       К концу полёта Энея очень сильно о чём-то задумалась и продолжала размышлять даже после приземления, когда они приступили к своим обычным вечерним делам. Никкаль и Су не обратили на это особого внимания, но зато Ниалл, всегда способный понять, что у его возлюбленной в мыслях, догадался и внезапно обратился к ней в произвольный момент:       - Пяти ради, у тебя нет никаких причин пугать меня своими предположениями, - раздался раздражённый голос Ниалла, привлёкший внимание всех его спутниц. – Всех уже имеющихся у нас проблем, твоей с Никой чувствительности к Хаосу и тех последователей Кенгира для меня сейчас уже более чем достаточно.       Энея нахмурилась, глядя на него:       - Прошу прощения? Не лезь в мои мысли, если не хочешь пугаться моих предположений, и оставь меня и мою тревожность в покое.       Заметив удивлённые и напряжённые взгляды девочек, Энея задумалась о том, как много стоит им рассказать. Бесконечно хмурый, Ниалл отвернулся и продолжил рассёдлывать Намтара.       Она думала о том, что станется с Ияром, если он ещё жив. Того, что он сделал тогда, сорок лет назад – публичная дискредитация Пяти – было достаточно, чтобы быть приговорённым к казни ещё раз. Его могли бы казнить публично во время Церемонии, к примеру, чтобы преподать людям урок. С другой стороны он был одной из любимейших игрушек Энлиля, так что, возможно, он останется в плену навсегда. В любом случае им ещё нужно сделать так, чтобы Никкаль больше не разыскивали Четверо. В любом случае им ещё нужно вызволить Этана из тюрьмы.       Не было никакого смысла в том, чтобы заражать Никкаль и Су своими тревогами, а Ниалл не дал им намёка, о чём Энея думала, так что девушка просто покачала головой, давая понять, что у неё есть повод держать свои мысли при себе. Девочек это не успокоило, но давить на неё они не собирались.       Чтобы физически отделить себя от ситуации, Энея в одиночестве пошла за хворостом для костра в ближайшую россыпь деревьев и вернулась, уже восстановив свой привычный спокойный и собранный фасад. За ужином она развлекала спутников историями из периода её молодости, когда она больше сорока лет увлекалась выращиванием кактусов и вывела семьдесят три новых вида. Никкаль и Су всегда нравилось слушать её истории, но в этот раз им довелось ещё и наблюдать, как Ниалл очаровательно-неловок, когда чувствует себя виноватым: он уже жалел, что сорвался на Энее, но шанса извиниться у него ещё не было, и ему приходилось смотреть на беззаботность, которую она демонстративно отыгрывала для него.       После ужина у них обычно было свободное время. Река была буквально за выступом горы от их лагеря, вечер был по-настоящему тёплым, так что группа решила воспользоваться возможностью помыться, не рискуя замёрзнуть до смерти. Никкаль и Су пошли первыми, оставляя Ниалла наедине с Энеей, чтобы они могли поговорить.       Энея прилегла на траву на склоне холма метрах в десяти от лагеря, чтобы расслабиться и понаблюдать за тем, как закатное небо становится тёмным и как на нём появляются звёзды. Ниалл заварил чай для них всех в походном чайничке, затем взял две чашки чая, одеяло и направился к своей любимой.       - У меня нет пальмы, чтобы преподнести тебе в качестве подарка, дополняя мои извинения, но есть чай и одеяло, - сказал он, смущённо улыбнувшись, когда подошёл к Энее и она перевела на него взгляд.       Усмехнувшись, девушка села и приглашающе кивнула на место слева от себя. Ниалл передал ей обе чашки, сел так близко, что их бёдра соприкасались, и укрыл их плечи одеялом.       - Я снова перевёл всё на себя, - сказал Ниалл, принимая назад одну из чашек с чаем. – Прости, я не должен был на тебе срываться.       - Всё в порядке, - отозвалась Энея, прислоняясь головой к его плечу и делая глоток. – Чай очень вкусный, спасибо.       Несколько минут они просто любовались закатом и наслаждались этой прекрасной близостью в полной тишине. Долгое путешествие подходит к концу. Завтра вечером они прибудут в Ур. Что будет дальше неизвестно.       - Я так злюсь на их отца, - тихо сказала Энея, имея в виду родителя Никкаль и Этана.       Ниалл это знал и был согласен. До недавнего времени он и понятия не имел, что родители двух его подопечных ещё живы, и встреча с ними, понадобившаяся, чтобы вернуть жемчужину из амулета Кингу, стала испытанием для всей группы, потому что они больше не желали видеть Никкаль. Её отец сказал ей это в лицо и бросил жемчужину к её ногам, прося никогда к ним не возвращаться, поскольку это плохо сказывается на психическом здоровье её матери. Никкаль стойко выдержала это, согласилась с его условием, и команда улетела с жемчужиной. Чуть позже тем днём девушка рассказала спутникам то, что они с Этаном знали о проблемах с психикой их мамы, и как её состояние ухудшилось непосредственно из-за Никкаль и её брата и магией в них.       Немного подумав, вспоминая, как однажды она сама буквально едва не лишилась рассудка, Энея продолжила:       - Пожалуйста, если у нас когда-нибудь будут дети и я сойду с ума, не бросай их так. Я не стану просить бросить меня, если тебе придётся делать выбор, потому что знаю, ты никогда не смог бы этого сделать так же, как и я никогда не смогу оставить тебя, что бы ни случилось, но, умоляю, не бросай наших детей.       Ниалл обхватил правой рукой плечи Энеи под покровом одеяла и притянул её к себе, оставляя вереницу поцелуев на её макушке. То, что она вообще о подобном думала, разбивало ему сердце.       - Клянусь, не брошу, - прошептал мужчина, бережно приподняв её подбородок левой рукой, чтобы посмотреть ей в глаза. – Всё будет хорошо. Ты не сойдёшь с ума. Я люблю тебя, я никогда тебя не брошу, я знаю, что ты тоже меня любишь и никогда не бросишь. Мы будем в порядке.       Этого заверения Энее было достаточно, так что вскоре они переключились на обсуждение того, что нужно сделать в Уре и как. Простые и точные протоколы на случай, если что-то пойдёт не так, были составлены. Идеи сценариев и возможных развитий событий по окончании их кампании были высказаны. Обязанности и дела были распределены.       Ниалл и Энея были не единственными, кто думал о родителях Никкаль и Этана тем вечером: сама Никкаль тоже о них думала. Встреча с родителями два дня тому назад была болезненной и жестокой сама по себе, но новизны в этом не было: девушка давно научилась жить с фактом, что легко они бросили её и Этана двадцать лет назад и больше с ними не контактировали. Никкаль решила, что не позволит этому снова разбить ей сердце – или скорее разбить его ещё сильнее, но она ничего не могла поделать с озабоченными взглядами, которые Ниалл, Энея и Су бросали на неё с тех пор. Они переживали за неё, ожидали, что она может сломаться в любой момент.       Этим поздним вечером Никкаль поняла: единственное, чего она ожидает от них рано или поздно – это то, что они тоже её бросят. Навязчивая ядовитая мысль, которая всегда жила в её подсознании, теперь колоколом звенела в её голове: однажды они устанут от неё и всех проблем, что она создаёт. Они поймут, что без её присутствия их жизни намного лучше и избавятся от неё, предадут, оставят одну и исчезнут из её жизни, будто она никогда ничего для них не значила. И Никкаль поняла бы их. Если собственные родители её бросили, то почему обретённая семья не может поступить так же?       Ко времени, когда девочки вернулись в лагерь, Ниалл и Энея уже завершали своё обсуждение планов. Поначалу всё было нормально, но затем они увидели, что Никкаль начала плакать без видимых на то поводов, и что Су, немедленно это заметившая, уже пытается узнать, что не так.       - Что там происходит? – пробормотала Энея, поднимаясь на ноги на долю секунды раньше Ниалла.       - Погоди, - сказал от, удерживая её за запястье и вынуждая повернуться к нему.       Чтобы закончить их разговор как следует, Ниалл подался вперёд и запечатлел поцелуй на губах своей возлюбленной – поцелуй лёгкий и краткий, как дуновение ветерка, она могла и не заметить, если бы её глаза были закрыты. Затем старшие маги поспешили к лагерю, оставляя одеяло и чашки позади.       - Никки, что случилось? – спросила Энея, отражая то, как Су стоит справа от Никкаль и обнимает её плечи правой рукой.       Захлёбываясь слезами, Никкаль покачала головой, не зная, как произнести вслух, что до смерти боится, что все, кого она любит, её оставят. Времена были плохими, но она была так счастлива в этом путешествии, давшем ей ощущение принадлежности к настоящей семье, а теперь это вот-вот ускользнёт сквозь её пальцы и, возможно, больше никогда не повторится.       Су усадила саму себя и двух других девушек на развёрнутый, но ещё закрытый спальный мешок Никкаль, у которого они и стояли. Ниалл опустился на колени перед ними.       - Ты не обязана говорить, если не хочешь, - прошептала Энея, прижимая Никкаль к себе. – Всё в порядке.       Эти объятия Никкаль знала с той ночи после Праздника Жизни – стройные сильные руки вокруг её плеч, одна ладонь на её голове и ощущение, словно Энея способна защитить её от всего, что может нанести вред. Тогда они были едва знакомы, но теперь, почти две недели спустя, их дружба и связь цвели, и Никкаль боялась потерять Энею так же сильно, как Су или Ниалла.       Цепляясь за кулон с гравировкой символа огня, висевший на шее, одной рукой и позволяя Су держать другую, Никкаль устроила лоб в изгибе шеи Энеи и позволила себе плакать несколько минут, пока не была готова облечь свои страхи в слова. Су обнимала свою рыдающую лучшую подругу со спины, прислонив голову к её лопатке. Сидевший напротив них, Ниалл обозначил свою поддержку, положив руку на колено Никкаль.       - Я устала жить свою жизнь, постоянно ожидая, что все, кого я люблю, оставят меня, - призналась Никкаль сквозь всхлипывания. – Это постоянно меня преследует: сейчас предадут, сейчас бросят, сейчас оставят одну… Конечно же это из-за того, что сделали мои родители. Увидев их двадцать лет спустя, я поняла, что для меня они чужие люди и я не стану умолять кого-либо меня любить, если они не хотят иметь со мной ничего общего… Они не только меня бросили – они меня ещё и потеряли, всё, чем я являюсь, как человек, и могу дать тем, кого люблю, даже если это и немного… Но я ненавижу их за то, что они отравили мои ожидания о том, как другие будут со мной обращаться, и заставили постоянно задаваться вопросом, сколько времени у меня осталось прежде чем меня снова оставят. Я боюсь, что вы тоже меня бросите, потому что от меня одни проблемы и вам без меня будет лучше…       Подавить новую порцию рыданий у Никкаль не получилось, и она продолжила просто плакать навзрыд.       - Глупенькая, мы тебя никогда не бросим, - ласково сказала Су то, что все подумали. – Так легко от нас не отделаешься. Ты нам нужна даже со всеми своими проблемами и неправильными решениями.       - В конце концов они не определяют, кто ты есть, ребёнок, - продолжила Энея. – Ты смелая и сильная, ты решила быть хорошим человеком даже после всех трудностей, которые тебе пришлось пережить. Ты не заслуживала ни одной плохой вещи из тех, что с тобой приключились, и я лично сделаю всё, чтобы у тебя был шанс наверстать все те годы, когда ты должна была быть беззаботной и счастливой, - девушка посмотрела на Су, которая всё ещё сидела позади Никкаль. – К тебе это тоже относится. Мы любим вас обеих, и вам больше никогда не придётся справляться с этим миром в одиночку.       Ниалл чуть нахмурился и улыбнулся, глядя на свою любимую:       - Ты звучишь, как наши мамы.       - Невероятно, правда? – явно озадаченная этим заявлением, Энея вскинула бровь.       Её ответ лишь подтверждал его слова, так что Ниалл поддался порыву и подался вперёд, чтобы кратко поцеловать Энею в висок, светясь обожанием к ней. Впервые они позволили себе продемонстрировать такой уровень близости в присутствии Никкаль и Су.       - Вдобавок к тому, что сказала Камешек, - мужчина вернулся к своей прежней позиции и посмотрел на Никкаль, - ты единственная в своём роде Искорка и неотъемлемая часть нашей большой и разномастной обретённой семьи. Мы вместе разберёмся с проблемами, вернём Этана и Ияра, и всё будет в порядке.       - Что я такого сделала, чтобы заслужить вас, ребят? – Никкаль вымученно улыбнулась сквозь слёзы и жестами дала понять, что нуждается в групповом объятии.       Вчетвером они обнялись, сидя на земле где-то в глуши под летним ночным небом. Времена могут плохими, но по крайней мере они есть друг у друга.       Вскоре Ниалл и Энея решили всё же воспользоваться возможностью помыться. Девочки нагрели для них воду и оставили одних, возвращаясь к костру, чтобы выпить заваренный Ниаллом чай.       - Хочешь сегодня лечь со мной, Никки? – предложила Энея, когда они дружно готовились ко сну.       Никкаль хотела: сама мысль о том, чтобы устроиться в обнимку с Энеей, которая относилась к ней столь любяще и бережно, была приятной. Девушка уже было схватила спальник и одеяло, чтобы устроиться рядом с ней, но затем вспомнила:       - Ой, а что, если у меня снова будут видения из-за амулета? Я не хочу постоянно тебя будить.       - Буди нас, сколько влезет, - Су пожала плечами и тоже взяла свои вещи, давая понять, что присоединяется к их ночёвке.       - Вот именно, ребёнок, мы это переживём, - подтвердила Энея.       С ощущением безграничного счастья, распустившегося внутри неё, как цветок, Никкаль вскоре лежала между Су и Энеей. Они соединили свои спальники и укрылись одеялами, чтобы было уютно, и теперь Су снова обнимала подругу со спины, а сама Никкаль обнимала Энею.       Чувствуя себя слегка забытым, Ниалл пронаблюдал за тем, как девушки устраивались, а затем сам медленно подобрался к Энее.       - Я тут аккуратно пристроюсь, если ты не против, - сказал он, усмехаясь, соединяя свой спальный мешок с мешком Энеи и укрывая их своим одеялом.       Отказывать ему у Энеи причин не было, и вообще-то приятно было лежать, упираясь спиной в его грудь, в то время как сам Ниалл уткнулся лицом в её шею.       Какая прекрасная выдалась ночь в конце этого долгого и непростого путешествия.