Birds of a Feather

      Проводившиеся в Зиккурате званные вечера не могли сравниться ни с чем, что Ияру довелось видеть за двадцать лет его жизни. Его бесподобный талант привёл его из таверн в бедных деревнях в непосредственную близость от Великой Пятёрки и даже в постель Повелителей: его интрижка с Энлилем началась с того, что предполагалось стать близостью на одну ночь, вскоре к ним присоединился Шамаш. Сейчас, две недели спустя, Ияр наслаждался роскошными условиями жизни в качестве их личного барда и любовника.       Сегодня Ияр впервые развлекал гостей, приглашённых на вечеринку, устроенную Шамашем, и ему довелось взглянуть изнутри на жизнь людей, приближенных к Пяти. Широта пропасти между всеми ними и преобладающей частью населения была невероятной: выходной наряд любого из присутствующих стоил больше, чем годовой бюджет семьи, живущей где-то в сельской местности, столы ломились от изобилия еды превосходного качества, дорогой алкоголь лился рекой. Сотни самых влиятельных магов веселились и наслаждались предоставленными развлечениями, ни капли не беспокоясь о том, каким будет завтрашний день. Возможность присутствовать здесь определённо ощущалась приятно и лестно для юного барда, воспитанного кочевым племенем.       Когда у него появилось свободное время, Ияр отправился на поиски тихого угла вдали от праздничной толпы, где он мог бы отдохнуть. Поиск длился долго: все импровизированные укрытия вблизи залов, использующихся для вечеринки, уже были заняты беседующими группами или парочками, жаждущими уединения. Наконец-то парень наткнулся на тёмный зимний сад, который находился достаточно далеко от места, где он начал свой поиск. Дверь была не заперта, так что Ияр заглянул внутрь и снова увидел парочку – что интересно, они не обжимались, а были увлечены… чем-то. Парень и девушка сидели на подушках на полу недалеко от входа, опираясь спинами на сиденье диванчика позади них, между ними стояло несколько горшков с растениями, и дама вручную каким-то образом воздействовала на стебли.       - Привет, - Ияр почувствовал себя неловко, потому что они повернулись, чтобы взглянуть на него, прежде чем он успел что-нибудь сказать, поэтому в итоге могло показаться, что он на них пялился. – Прошу прощения, я просто ищу место, чтобы передохнуть.       - Конечно, можешь присесть здесь, - девушка пригласила его, чувствуя, что напрашиваться он не осмелится.       Пока его глаза привыкали к темноте зимнего сада, освещённого одним лишь светом луны, Ияр прошёл к одной из подушек на полу на стороне госпожи. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы узнать её спутника, но как только ему это удалось он сел очень быстро, чтобы не смотреть на него сверху вниз, и положил три пальца на ключицу:       - Генерал Ниалл, простите, что не узнал вас сразу, - голос Ияра звучал слишком громко в сравнении с тишиной, царящей вокруг. – Приятно познакомиться.       Парень не ожидал, что его пригласят отдохнуть в компании прославленного генерала, который по совместительству был сыном самого Энки. Его прекрасная спутница с необычным белым цветом волос, должно быть, его жена, Ияр видел их мельком ранее этим вечером. У них были сочетающиеся наряды – генерал был облачён в парадный офицерский мундир с синими окантовками, его супруга была одета в ярко-синее бальное платье со сверкающим подолом, расшитым крупными оборками, который сейчас пышным облаком лежал вокруг неё.       Генерал улыбнулся и покачал головой:       - Можешь обращаться ко мне на «ты» и по имени, формальности ни к чему. Ты бард, верно?       - Мы слышали, как ты играл и пел, - добавила девушка. – Ты невероятно талантлив!       - Благодарю, госпожа, ваша похвала много для меня значит, - Ияр склонил голову, выражая признательность. – Меня зовут Ияр.       - Это Энея, моя спутница жизни, - Ниалл немедленно представил её.       - Приятно познакомиться с вами, госпожа Энея, - не зная, сколько пальцев прикладывать к ключице в её случае, парень приложил тоже три: лучше проявить больше уважения, чем меньше. – Полагаю, вы занимаетесь чем-то не менее значимым.       - В моём случае имени тоже достаточно, и ко мне тоже можно обращаться на «ты». Я наиболее активна как строительный инженер и геодезист.       - Моего образования недостаточно, чтобы иметь понятие, какие обязанности являются частью этих профессий, - честно признался Ияр, знавший эти слова, но имевший крайне смутное представление о том, что они на самом деле значат. – Вы, должно быть, очень умны.       - Она больше, чем просто очень умна, - обращаясь к барду, Ниалл улыбнулся Энее тепло и искренне. – Её разум и талант невероятны и безграничны.       То, как генерал смотрел на Энею, как он говорил о ней, ясно давали понять, что он обожает её целиком и полностью, всё, что она представляет из себя, как личность, и ничто в выражении лица девушки не могло дать Ияру хоть одну причину подозревать, что она любит своего мужать хоть немного меньше.       - Могу я спросить, что вы делаете? – спросил Ияр, когда они трое закончили обмен любезностями и Энея снова обратила внимание на стоящие между ними растения.       Она и Ниалл заговорщицки улыбнулись, затем Энея взяла с пола открытый мешочек и протянула его Ияру.       - Чем пахнет?       Бард подался чуть вперёд и принюхался к неизвестной субстанции, которая смотрелась не то, как зёрнышки, не то, как измельчённые части какого-то растения. Опознать запах сразу же помешало лишь то, что он не имел ничего общего с обстановкой вокруг них.       - Пахнет, как пол в таверне, - усмехнувшись, осознал Ияр. – Это хмель?       - Именно, - Энея наградила его одобрительной улыбкой. – Я маг земли и могу вживлять части свежего измельчённого хмеля в стебли растений. Следующие несколько дней, меньше недели, «заражённое» растение будет источать сильный запах пива. Само растение не пострадает и никак не изменится внешне, а запах вскоре бесследно исчезнет.       - К завтрашнему обеду этот маленький сад будет пахнуть как самая настоящая пивоварня, - продолжил Ниалл. – Всегда забавно наблюдать за сбитыми с толку слугами, пытающимися понять, откуда исходит запах и как от него избавиться. Учитывая, что практически все слуги – люди, Нея может повторять эту шалость раз в несколько десятилетий, и она не утратит новизны.       Тем временем Энея разобралась с этой партией растений, так что Ниалл поднялся и вернул горшки туда, где они стояли изначально – так Ияр узнал, что генерал является магом воздуха. Парень всегда предполагал, что магам противоположных стихий сложнее ладить друг с другом, но эти двое его переубеждали. Было что-то бесконечно милое в том, как он звал жену «Неей» и как он сам носил туда-сюда горшки с растениями, чтобы ей не пришлось ползать по зимнему саду в её пышном бальном платье.       На обратном пути Ниаллу нужно было захватить с собой новую партию растений, так что Энея применила магию к каменным плитам на полу, пододвигая горшки с нужными растениями достаточно, чтобы он их заметил. Зимний сад был освещён лишь холодным светом луны, проникающим внутрь сквозь большие окна, находящиеся в удалении ото входа, что заставило Ияра поинтересоваться, как она делает это всё без света.       - Ну, найти стебель легко, остальное – дело техники, - Энея пожала плечами.       Её ответ ничего толком и не дал, но парень не собирался выпытывать у неё подробное объяснение. Ниалл и Энея, вероятно, не раз бывали в этом зимнем саду и знали, какие растения здесь есть и как сад устроен, но должно было быть ещё что-то. У Ияра промелькнуло чувство, что ответ прямо перед ним, но он пока что знал недостаточно, чтобы к нему прийти.       Группа горшков, принесённых Ниаллом его супруге оказалась последней на сегодня, поэтому, когда она управилась и растения были возвращены на место, он повернулся и взял с низкого столика у дивана блюдо с закусками, которые подавали на сегодняшнем званном вечере к вину. Ияра пригласили угощаться, и казалось нереальным просто сидеть на полу в зимнем саду Зиккурата и есть закуски, утащенные с кухни, в компании сына и генерала Повелителя Энки и его жены. Пару минут спустя Энея достала бутылку из тёмного стекла из-под дивана у неё за спиной и с лёгкостью избавилась от пробки, что свидетельствовало о том, что та была распечатана ранее.       - Прости, мы не думали, что понадобятся бокалы, - госпожа объяснила сомневающийся взгляд, которым обменялась со своим мужчиной.       Ияр не ожидал, что она просто протянет ему бутылку, без слов предлагая пить прямо с горла, как они с Ниаллом, очевидно, и планировали, но именно это она и сделала. Эта сцена заставила молодого барда почувствовать себя беспричинно польщённым, поэтому он сделал глоток. Внутри было вкусное красное вино.       - Наш человек, - коротко резюмировал генерал, по-доброму усмехнувшись, и принял бутылку из рук Ияра.       Какое-то время они так и сидели на полу, ели закуски с одного блюда и передавали по кругу бутылку вина, говоря обо всём на свете. На самом деле их непринуждённая беседа завязалась вскоре после того, как Ияр пришёл, и с тех пор не прекращалась. Ниалл с Энеей оказались по-настоящему приятными людьми с хорошим чувством юмора, и ему было комфортно в их компании. Он поведал основную информацию о том, кто он есть и как он стал личным бардом Повелителя Энлиля (пикантную деталь о том, что он ещё и спит с ним, Ияр предпочёл опустить), поделился своими впечатлениями от Ура и Зиккурата, рассказал кое-какие истории из своей кочевой жизни.       В свою очередь его неожиданные собеседники поведали ему об академии для магов, которую генерал основал полвека назад и куда они переехали, оставляя столицу позади. Обоим в этом году исполнилось по двести сорок шесть лет, что парню было непросто осознать, учитывая, что выглядели они лет на тридцать максимум. Ияр был искренне удивлён, узнав, что Ниалл и Энея не женаты, хоть и были вместе приблизительно с начала времён. Ему было до смерти любопытно, почему они до сих пор не сыграли свадьбу и не завели детей, но задавать подобные вопросы бард бы не посмел: не только потому, что они имели куда более высокий социальный статус, чем он, но ещё и потому, что он по сути был для них просто незнакомцем. Ещё Энея ему кого-то очень сильно напоминала, но из-за темноты, царящей в зимнем саду, Ияр не мог разглядеть её лица достаточно хорошо, чтобы понять, кого именно.       Когда пришла пора возвращаться на вечеринку, Ияр ушёл один, потому что им сначала нужно было вернуть бутылку с блюдом, куда полагается. Расставание с ними оставило парня с надеждой, что он ещё с ними увидится и поговорит. Внутри его грудной клетки расцвело странное чувство, напоминавшее бабочек в животе, воспаряющих, когда в кого-то влюбляешься. Ияр легко мог признать, что и вправду платонически влюбился в Ниалла и Энею и был совершенно ими очарован. Назад к праздничным залам он возвращался, стараясь спрятать счастливую улыбку, которую они ему дали.       Это казалось такой глупостью, но Ияр не смог не представить, как становится друзьями с Энеей и Ниаллом и просто проводит с ними время, говорит о жизни и шутит шутки, посещает красивые места, а то и вовсе их академию, присутствует на их свадьбе (когда бы она ни состоялась) хотя бы как музыкант, но лучше в качестве друга. Они провели вместе менее получаса, но впервые в жизни парень чувствовал, будто встретил кого-то действительно особенного, кто принимает его таким, какой он есть, будто его душа теперь может отдохнуть, будто теперь ничто в мире не сможет сломить его. Ему понадобится несколько лет, но в итоге Ияр осознает, что Ниалл и Энея давали ему ощущение дома.       Остаток званного вечера его глаза искали их в каждом зале, тщательно изучали толпы гостей, и он улыбался, как ребёнок, когда замечал их. Ияр наблюдал Ниалла с Энеей, когда вместе с их большой группой друзей они оккупировали одну из зон отдыха и шумно веселились по-своему. Он видел, как Энея ненадолго покидает зал со своими подругами, задорно споря о чём-то, и из-за их разноцветных вечерних платьев девушки казались пёстрой стайкой птиц. Он видел, как Ниалл хохотал со своими друзьями мужского пола, пока дамы отсутствовали, и экспрессивно рассказывал какую-то историю. Он видел, как Ниалл с Энеей захватили весь танцпол и всеобщее внимание и кружились в бесконечно элегантном танце, который закончился поцелуем. Толпа их друзей рукоплескала им и выкрикивала одобрительные возгласы.       Энея и Ниалл были так красивы и так ярко сияли. Молодые боги. Мир уже пал к их ногам.       Вечеринка продлилась ещё несколько часов и, когда гости стали отбывать к середине ночи, Ияр преданно последовал за Энлилем в покои, которые Повелитель делил с Шамашем, когда они останавливались в Уре. Вдвоём они устроились на одном из уютных диванчиков в гостиной и приступили к ленивой прелюдии, дожидаясь второго Повелителя, который явился всего несколько минут спустя. Избавляясь от надоевших за вечер украшений и аксессуаров, Шамаш хищно улыбнулся, наблюдая, как его любовники наслаждаются обществом друг друга, обмениваясь грязными, похотливыми фразочками и медленными поцелуями.       Все трое мужчин слегка удивились, когда кто-то постучал во входную дверь, но лишь удивление Ияра продолжило заметно расти: сначала Шамаш приглашающе улыбнулся своим нежданным гостям, затем Энея и Ниалл вошли в гостиную, привычно прикладывая по четыре пальца каждый к своей ключице, чтобы поприветствовать Повелителей. Барда они тоже заметили, но никак не отреагировали на его присутствие.       - Энни? – Шамаш произнёс это с обычной теплотой в голосе, желая знать, что её сюда привело.       - Привет, пап, мы лишь хотели попрощаться.       Глаза Ияра распахнулись в самом настоящем шоке. Энея дочь Повелителя Шамаша. Теперь, когда она стояла рядом с ним и освещение было намного лучше, чем в зимнем саду, парень наконец-то осознал, кого она ему напоминала. Хоть её волосы были белыми, а не чёрным, и глаза её были голубыми, а не янтарными, Энея была очень похожа на своего отца. Несколько часов назад он незатейливо проводил время с сыном Энки и дочерью Шамаша.       - Вы не собираетесь остаться на ночь? – Шамаш был слегка удивлён.       - Нет, спасибо, мы домой пойдём.       - Ко скольким вы собираетесь вернуться в Зиккурат завтра в таком случае? Вечером будет выступление настоящего театра кабуки с востока. Вы же это не пропустите, так?       - Вообще-то мы собирались проспаться и выдвигаться на северо-запад, - его дочь виновато улыбнулась. – Я знаю, что мы приехали только вчера и я едва ли провела с тобой время. Мне правда очень жаль.       Шамаш был явно не впечатлён этой информацией и притворился холодным и обиженным, хотя на деле он никогда бы не смог быть таким с его любимой дочкой. Прекрасно об этом знавшая, Энея закатила глаза и подошла, чтобы его обнять.       - Да будет тебе, пап, - тепло сказала она, устраивая голову на его широком плече.       - Вот так растишь их, растишь, - Шамаш покачал головой, старательно изображая разочарование и с трудом подавляя желание улыбнуться, - а потом они настолько заняты своей жизнью, что не могут уделить немного времени собственному отцу.       - На обратном пути мы остановимся в Уре минимум на несколько дней, - Энея подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. – Обещаю, что проведу с тобой сколько угодно времени, пока не надоем в край. А это обычно дня два с половиной.       В этот раз мужчина не сумел сдержать смешок, крепко обнял дочь и с любовью запечатлел поцелуй на её макушке, затем приметил выбившуюся из причёски прядку её длинных белых волос и заправил её за ухо Энни, что было наилучшим вариантом. Они стояли так какое-то время, и Ияр был поражён выражением лица Повелителя: оно было до того мягким и любящим, ещё не знакомым барду, и было так легко понять, что Шамаш любит свою дочь до бесконечности – и что Энея любит его столь же сильно.       - Вам понравилась вечеринка? – поинтересовался Энлиль, которому этот этюд семейной идиллии наскучил и даже стал раздражать.       - О, всё было прекрасно, - отозвалась Энея, отступая. – Спасибо за приглашение.       - Видели выступления моего нового барда? – продолжил Повелитель воздуха, поворачивая лицо обратно к Ияру. – Такой сладенький, правда?       Энлиль легко дотянулся до столика слева от дивана, где стояло блюдо с фруктами и ягодами, взял сочную ежевику и вложил в рот Ияра, вынуждая его раскусить её и тут же его целуя, так что ягода окрасила их губы в бордовый цвет. Ежевика была сладкой и вкусной, но не было в жизни Ияра поцелуя горче этого. Ему так сильно хотелось, чтобы он не сидел в расслабленной позе рядом с Энлилем в расстёгнутой рубашке, хотелось, чтобы рука Повелителя не лежала на его колене, в то время как другая держала его за подбородок, хотелось, чтобы ему не пришлось отвечать на этот поцелуй так, словно они были наедине. Хотелось казаться лучше, чем он был на самом деле. Это был далеко не первый раз, когда Ияру приходилось послушно принимать ласку, хотел он того или нет, так что Энлиль, кажется, не заметил никакого напряжения в том, как парень ответил ему взаимностью.       - Ваш вкус как всегда безупречен, Повелитель, - вежливо ответил Ниалл, чуть склонив голову.       Энея наблюдала за парочкой на диване с таким же нечитаемым выражением лица, что и её спутник, но оба явно задавались вопросом, зачем им нужно было увидеть этот поцелуй. Ияру было так жаль, что им довелось видеть его таким, и в тот момент он чувствовал себя невероятно смущённым, омерзительным даже самому себе. Это поразило его, как удар молнией. Это чувствовалось, как хороший удар в живот, вынуждающий согнуться пополам от боли. Это было желанием рухнуть на кровать и закричать в подушку. Уже давно жизнь не макала его лицом в реальность с такой жестокостью.       Внезапно Ияру вспомнились все его мечты о том, чтобы подружиться с Ниаллом и Энеей, и так стыдно стало оттого, до чего идиотскими они были, как и сама идея, что кто-то вроде них захотел бы водить дружбу с кем-то вроде него. Они были непосредственными детьми Великой Пятёрки, принадлежали к высшему сословию и жили по большому счёту в совершенно другом мире, где Ияр был чужаком, посетителем. Его талант привёл его в Зиккурат, да, но это была его готовность добираться до вершины через постель, что позволила ему остаться здесь и наслаждаться качеством жизни, недоступным большей части населения. На самом-то деле Ияру здесь очень нравилось, кроме себя ему не о ком было заботиться, поэтому он собирался трудиться на славу, чтобы сохранять благосклонность двух его могущественных патронов. Юный бард так сильно смутился собственных мыслей, будто пребывание на этой вечеринке поставило его на один уровень с Энеей и Ниаллом. Это было абсолютно не так. Его статус барда и любовника Повелителей лишь ставил его чуть выше местной прислуги.       - Передай маме с Ниной привет от меня, - Шамаш кратко обнял Энни ещё раз, когда она вернулась к прощанию.       Это напомнило Ияру о том, что у Энеи, разумеется, должна быть и мать, отчего он почувствовал себя ещё сквернее. Недавно он получил доступ к постели Повелителей, но не к их личной жизни, потому ему было не известно, к примеру, есть ли у них дети: они втроём не тратили время за беседами о жизни. Мать Энеи, вероятно, фаворитка Шамаша, и у Ияра закралось подозрение, что Повелитель любит её так же сильно, как их общую дочь, хотя в целом он был невысокого мнения о женщинах. Быть другом Энеи казалось несопоставимым со статусом любовника её отца и Энлиля.       Ияру подумалось, как прекрасно всё могло бы быть, если бы обстоятельства были другими, но ему даже не приходилось выбирать между более-менее надёжной позицией, которая была у него сейчас, и развитием дружбы с Ниаллом и Энеей. Они ничего ему не предлагали, он всего лишь был компанией на короткий отрезок времени, и они не были в ответе за его дурацкую платоническую влюблённость в них, едва ли они вообще бы этого хотели, как и не хотели бы себе дружбу кого-то вроде него.       С Ниаллом Шамаш обменялся коротким мужским полу-рукопожатием, полу-объятием, дающим предполагать, что он по крайней мере не имеет ничего против своего зятя.       - Всё как обычно: за безопасность Энни головой отвечаешь, - предельно доходчиво, но без агрессии напомнил Повелитель.       - И от неё же голову и теряю – тоже как обычно, - генерал полусерьёзно пожал плечами, отчего его спутница закатила глаза и улыбнулась, но Шамаш знал наверняка, что может доверять этому человеку свою дочь.       - Идите уже, - Повелитель огня сказал младшим магам, притворяясь, что это долгое прощание его утомило, так что они послушно собрались на выход. Прежде, чем Энни бы отвернулась и вышла в дверь, которую Ниалл дня неё открыл, Шамаш напомнил ей просто и тепло: - Я люблю тебя.       Счастливо ему улыбнувшись, Энея ответила ему с той же интонацией, давая понять, что проявления любви в их семье – норма.       - Я люблю тебя сильнее, папуль, - девушка подняла четыре пальца и, в отличие от Ниалла, обыденно приложившего свои к ключице, поцеловала их со внутренней стороны кисти, а затем показала отцу раскрытую ладонь, прощаясь.       Ияр почувствовал себя опустошённым, когда за ними закрылась дверь, он слышал, как его наивные мечты о дружбе с Ниаллом и Энеей разбиваются внутри него, чтобы никогда не сбыться. Он даже не мог быть уверен, увидится ли с ними ещё хоть раз, захотят ли они с ним разговаривать. Они ушли, чтобы продолжать жить свою жизнь, в которой ему было не место.       Шамаш и Энлиль тем временем сидели рядом с ним на этом диване, омывая его и друг друга страстным обожанием, так что Ияр запер свои идиотские чувства на замок и спрятал поглубже, концентрируясь на том, чтобы ублажить своих патронов. В конце концов сейчас это было важной частью его реальности.