Birds of a Feather

      Дни пролетали один за другим, давая Никкаль всё лучше узнавать, как трепетно Нейт заботится о своей семье, которая в настоящее время оккупировала её имение. Мир снаружи, казалось бы, рушился, но на это не было ни намёка в белом доме на холме позади Великой Библиотеки. Хоть ежедневно они и занимались планированием и проводили мозговые штурмы, Ника и Су чувствовали себя так, словно проводят прекрасные летние каникулы, наслаждаясь возможностью высыпаться каждый день, наилучшим питанием, какое можно было себе представить, отдыхом у бассейна и походами на пляж, чтобы поплавать в море. Погода стояла хорошая, вокруг было тихо, и единственной тревожной деталью была гигантская трещина в небе.       Все три члена команды, которые недавно соприкоснулись с Хаосом – Кингу, Никкаль и Энея – чувствовали себя куда лучше: им больше не требовалось минимум двадцать часов сна в сутки. Тратить время было некогда, поэтому Нейт приступила обучать свою дочь и Никки пользованию Хаосом, как они с Кингу и условились и как она обучала Ияра больше тридцати лет назад. Занятия проводились отдельно и обеим девушкам требовалось время на восстановление после каждого из них. Никкаль была рада научиться новым крутым трюкам и осознала, что Хаос во многом похож на пламя, но не могла назвать собственный прогресс впечатляющим. У Неи получалось намного лучше, но она убедила Нику, что единственной причиной тому является их разница в возрасте (Энея всё ещё была в десять раз старше девочки) и наличии у неё куда более внушительного опыта.       На четвёртый день после Церемонии лисица доставила Нейт письмо от Шамаша, полным содержанием которого она поделилась лишь со своими детьми, Ниаллом и Неей, но в общих словах он был готов к переговорам, сотрудничеству и выполнению любых её условий, а ему, как действующему Повелителю и главнокомандующему армией Пяти, было, что предложить. В обмен Шамашу нужно было знать лишь одно – знает ли Нейт, где сейчас находится их дочь, жива ли Энни и всё ли с ней в порядке. Он стал свидетелем тому, как та появилась из частичек Хаоса, что утекал из алтаря в жертвенной комнате, ему сообщили позже, что она починила гигантскую трещину от землетрясения в Уре и упала с неба. Как любящий отец, он с ума сходил, не зная даже, жив ли его ребёнок.       Трое сумели оставить свои междоусобные разногласия до лучших времён, чтобы защитить свои земли от внутренних конфликтов, когда всем стоило держаться вместе перед лицом кризиса и назревающей катастрофы. Энки по-прежнему игнорировал Нейт на личном уровне, но Шамаш спросил её о наилучшем распределении войск, чтобы защищать и границы, и население. Реагируя на вести о возрастающем числе ануннаки, зафиксированном во многих регионах, Зиккурат объявил о всеобщей мобилизации магов для борьбы с ними. Трое знали, что смогут воспользоваться магией для борьбы с Тиамат, если до этого дойдёт. Энки не мог забыть и о существовании Дома Льва и приказал мобилизовать и студентов.       Инструкции Нейт были точными и ясными: десятилетия прошли с её ухода с поста военного советника, но никто не мог сравниться с ней в знаниях и понимании положения вещей. В своём совете о распределении войск и защите гражданского населения она сказала заботиться и о не-магах тоже, хотя именно они превращались в ануннаки от контакта с Хаосом. В отношении мобилизации Нейт попросила Шамаша не торопиться отправлять новичков бороться с ануннаки, а потратить как можно больше времени на их тренировку, полагаясь на уже имеющиеся военные силы и продуманные тактики, которые не требовали большого количества людей на поле боя.       Сохранность Дома Льва была для их семьи личным вопросом, поэтому Нейт поставила ему условие подыгрывать. Энки хотел видеть большое количество солдат на землях академии исходя из её выгодного стратегического и географического положения, поэтому прямое сопротивление его приказу было бы идиотизмом. Шамаш должен был разбить там лагерь для запрошенного количества войсковых отрядов, но запретить солдатам вламываться в стены академии или в близлежащие деревни и дать указ тренировать студентов как новичков, которые готовы к бою чуть больше, чем простые не-маги.       Спустя неделю после церемонии отпуск Энеи подошёл к концу: у Нейт были глаза и уши в каждом уголке земель Пяти, но некоторые задания она могла доверить лишь кому-то, кому доверяет целиком и полностью. Будучи крайне умелым магом земли, Нея могла передвигаться в пространстве куда быстрее, чем было возможно на крылатых лошадях. Самым важным поручением для неё было проверить, выполняет ли Шамаш поставленные условия целиком и полностью.       У Нейт был разговор с дочерью наверху в её кабинете после обеда, и они вдвоём составили план миссии. Остальным они сообщили об этом просто, за ужином в тот же день, и мысль о том, чтобы дать Энее уйти была более или менее ужасающей для всех, но эта вылазка была необходимостью. Никкаль и Су не могли взять в толк, почему остаток вечера остальные вели себя так, словно ничего не случилось, но вынуждены били согласиться, что от беспокойства и паники толку было бы мало.       Следующим утром Никкаль была разбужена на рассвете: Нея пришла к ней в комнату, чтобы попрощаться, собираясь отправляться в путь очень рано и больше успеть за день. Слишком сонная, чтобы ясно мыслить, девушка охотно дала укрыть себя в тёплых объятиях тонких сильных рук и поцеловать себя в лоб. Смеясь, Энея попросила её вести себя хорошо и ушла прощаться с Су, спящей в соседней комнате. Ника собиралась встать и проводить её хотя бы до выхода из дома, но провалилась обратно в сон почти сразу. К тому времени как группа встретилась за завтраком Энея уже несколько часов была в пути.       Ниалл хуже всех справлялся с отсутствием своей любимой, и это было видно. Казалось, он в коем-то роде и не знал больше, что ему делать, и выглядел потерянным, когда не был занят. Девочки узнали эту версию своего наставника, которую лицезрели изо дня в день, пока впервые не увидели его в компании Энеи несколько недель назад: Ниаллу не было плохо, но он был вообще не в порядке, он не сиял так, как рядом с Неей. Им терзало сердца замечать, как он, не задумываясь, поворачивал голову или протягивал руку туда, где его любимая находилась бы, если бы была рядом, а потом вспоминал, что ему до неё никак не дотянуться. Кошмарным было думать о том, что Ниалл провёл так тридцать восемь лет, не зная, увидит ли Энею снова.       Утром в день её отбытия Ниалл проснулся вместе с Энни, помог ей собраться и проводил до задней террасы, где они и распрощались. В войну, когда бы он ни приехал домой на отдых, в конце она всегда провожала его до конюшни, целовала на прощание и смотрела, как он взлетал – фактическая супруга офицера, Нея умела оставаться позади и ждать новостей, молясь всем известным высшим силам, что он выживет и вернётся к ней. Теперь была очередь Ниалла. Время замерло.       На четвёртый день после того, как Энея отправилась в свою одиночную миссию, у Ниалла была рабочая сессия с Нейт наверху в её просторном кабинете на третьем этаже главного дома. Когда они закончили, он понятия не имел, как убить время, пока для него снова не найдётся занятие, и был рад, что маме его присутствие не мешало. После того, как он неосознанно вздохнул в третий раз, погрузившись в раздумья, Нейт взглянула на сына и молча пригласила его поделиться тем, что его беспокоит.       - Я чувствую себя так, словно никогда не делаю достаточно – или достаточно хорошо, - хмуро признался Ниалл. – Я должен был быть куда лучшим ректором, учителем, генералом, сыном, возлюбленным, другом. Уверен был, что буду. Но никогда не был.       Нейт его слова явно удивили, а потому она отложила перьевую ручку, которой писала, в сторону, желая быть способной избавить своего ребёнка от беспричинных сомнений в самом себе так же просто.       - Ниалл, любимый ты мой ребёнок, прекрати себя терзать, - мягко сказала женщина. – Ты прекрасно справляешься. Ты всегда делал всё, что только мог, исходя из знаний и опыта, которые были у тебя в тот или иной момент жизни. Я безумно тобой горжусь.       - Я всегда хотел быть как ты, когда выросту, и я всё ещё надеюсь, что однажды стану как ты. Ты всегда знаешь, что делать, не ошибаешься, ты такая мудрая, стойкая, ты ничего не боишься, тебе всё под силу. Мне и думать страшно, как тебе трудно, но ты всё равно безупречно справляешься.       Нейт покачала головой и тихо вздохнула:       - Почти всё это приходит с возрастом и опытом. А я всё-таки тебя старше больше, чем в два раза, Львёнок.       Ниаллу очень хотелось в это верить, но он не смог не поделиться ещё одним наблюдением:       - И Нея, она ведь совсем как ты, - сказал он с тёплой, любящей улыбкой на губах. – Она намного смелее меня и уверенней.       - Как будто мы с ней родственники, - иронично улыбнулась Нейт в ответ. – Что-то, а я целиком и полностью довольна Энеей, учитывая, что она мой главный наследник. Вы двое лучшие дети, о каких только можно мечтать, и я горжусь вами.       Успокоенный её словами, Ниалл подался вперёд, оставаясь сидеть, упёрся локтями в колени, спрятал лицо в ладонях, прикрывая глаза, и устало потёр кожу в попытке оставить эту меланхолию и сконцентрироваться на вещах куда более значимых. Сейчас был лучший момент, чтобы собраться и быть мужчиной, которым он хотел быть. Тем временем, наблюдая за ним, Нейт вспомнила, о чём хотела с ним поговорить, и решила, что закончит писать письмо позже, а потому отодвинула его в сторону.       - Мне кое-что нужно у тебя спросить, - женщина привлекла внимание сына тоном, который бы его не напугал. – Подчеркну сразу, что вопрос сугубо теоретический.       Когда их взгляды встретились, Нейт постаралась изложить вопрос предельно ясно и просто для понимания:       - Какой реакции мне стоит ожидать от тебя, если я убью Энки?       Ниаллу показалось, мир замер, когда её слова достигли его ушей, и он замер вместе с ним. Осознание того, что он услышал, накатывало на его сознание подобно тому, как волны омывают берег и откатываются назад, чтобы в итоге вернутся. В тайне беспокоясь о том, что она может услышать, Нейт пояснила:       - Он всё-таки твой отец. Если ты больше со мной не заговоришь или больше никогда не посмотришь мне в глаза, я пойму и приму это. Ты меня знаешь, я смогу, если мир станет лучше без него, поскольку некоторые вещи важнее личных чувств. Мне лишь нужно знать… потеряю ли я тебя в каком-то смысле.       Без слов оставил его даже не вопрос, догадался Ниалл: Энки причинил достаточно вреда и боли, чтобы даже самые любимые из его детей желали ему смерти или готовы были убить его собственными голыми руками. Нет. Ему сердце разбивало предположение Нейт, что она может потерять его в пользу Энки.       - Мама, - тихо позвал Ниалл, чувствуя едва уловимую дрожь в руках. – Мам. Моим вторым родителем всегда была ты. Не он. Ты. Ты заботилась обо мне с момента моего рождения, каждый день, всегда, ты по-прежнему это делаешь. Ты растила и обучала меня, это от тебя я перенял самые важные для меня интересы – всё, что связанно с образованием и военным делом. Ты лечила меня, когда я был болен или ранен. Ты всегда была рядом, ты оставалась на моей стороне, даже когда я был неправ, даже когда совершал свои худшие ошибки, даже когда был наиболее несносным и отвратительным. Я осмелился на свои самые отважные и рискованные деяния, потому что знал: если упаду, ты поймаешь меня. Ты моя семья. Что бы ты ни сделала, я всегда буду на твоей стороне, даже если не буду с тобой согласен и не буду тебя понимать. Мы разберёмся с этим между собой, но ты меня не потеряешь, и я буду любить тебя так же сильно.       Нейт обнаружила, как её губы растянулись в счастливой улыбке, хоть её и слегка потряхивало от эмоций (положительных), что охватили её. Теперь всё казалось самую малость проще. Она не потеряет своих детей.       - Мне стоит лучше о тебе заботиться, - заметил Ниалл скорее для самого себя. – Даже самым сильным лидерам порой нужна помощь и спасение – ты меня сама этому научила, когда я получил первое офицерское звание.       - Учишь меня моим же мудростям, Львёнок? – женщина добродушно усмехнулась. – Должна тебя предупредить, кстати, что тебе не стоит, к примеру, рисковать своей жизнью, чтобы героически спасти меня на поле боя. Во-первых, Камешек будет зла на тебя за любую попытку умереть. Во-вторых, я твоя мать, а ты мой ребёнок, это мне нужно тебя беречь и защищать.       - И что мне в таком случае делать? – поинтересовался мужчина, не собираясь начинать ссору, но явно несогласный с её словами. – Просто смотреть, как ты умираешь?       Зная, как много недопониманий может вырасти из подобной дискуссии, Нейт вздохнула и пояснила:       - Позволь мне тебя защищать, прямо или косвенно. В коем-то роде я привела тебя в этот мир и естественным положением вещей будет, если я покину его раньше тебя. Подумай о Никки, Су и Шимуне, поскольку они у нас теперь третье поколение семьи, - предложила она в качестве примера. – Представь, что позволишь им пожертвовать собой, чтобы ты мог продолжать жить, хотя у них вся жизнь была впереди и ты должен был их растить и оберегать. Как бы ты жил, зная, что погубил их?       Оказавшись лицом к лицу с самым глубоким страхом потери родных и близких, Ниалл беспомощно посмотрел на неё, желая, чтобы им вообще никогда не пришлось обо всём этом говорить, и невольно соглашаясь с её словами о естественном порядке вещей. Это напомнило ему об обстоятельстве, которому он был несказанно благодарен – маги не стареют физически, хоть и живут веками. За три столетия своей жизни Ниалл был друзьями со многими не-магами, многие из них работали в Академии, и их жизни пролетали так быстро – слишком быстро. Он вспомнил, как некогда он и Энея тайно грустили, осознав, что Ияр тоже стареет: когда они с ним познакомились, он был двадцатилетним не-магом, и с каждым годом становился всё взрослее, чтобы в итоге начать стареть. К счастью, вопреки природе, в начале четвёртого десятка своей жизни Ияр стал магом. Ниалл был счастлив, что ему никогда не придётся наблюдать за тем, как Нейт седеет, как её кожа покрывается морщинками или как она ветшает физически. Она совсем не изменилась с тех пор, как он был ребёнком – напротив, казалось, с каждым годом она становится всё сильнее.       Видя, как её сын всё сильнее запутывается в своих тяжких мыслях и тревогах, Нейт мягко сказала:       - Я знаю, ребёнок, это горько признавать. Мне жаль. Если у вас с Энни когда-нибудь будут дети…       - Когда, - Ниалл неосознанно её перебил. – Не «если». Когда. Когда у нас с Энни будут собственные дети. Мы выживем, у нас всё будет хорошо, мы поженимся и заведём детей, и всё будет в порядке.       Говорил он это, стараясь убедить и самого себя, что в итоге всё придёт в норму. Полностью его понимая, Нейт согласно улыбнулась:       - Когда у вас с Энни будут дети, ты будешь понимать меня намного лучше. Я добровольно назвалась твоей матерью в момент твоего рождения, и ты всегда в первую очередь будешь моим ребёнком. Нет ничего, что бы я для тебя не сделала.       Разговор, казалось, подошёл к концу, и Ниалл решил уйти и не беспокоить маму своей тревожностью, чтобы она могла спокойно работать. Перед уходом, впрочем, он подошёл к её креслу сбоку, опустился на колени и обнял её за плечи. Нейт не противилась и вскоре соскользнула с кресла, тоже становясь на колени, чтобы их объятие было более удобным и равным.       - Я люблю тебя, мама, - прошептал Ниалл, мягко накрывая её голову своей рукой – символичный жест, обещающий, что он будет о ней заботиться и давать всю защиту и поддержку, на которую только способен.       - Я люблю тебя сильнее, - привычно отозвалась Нейт.

***

      За обедом было тихо и мирно. Они делились последними находками по теме Тиамат и обсуждали новости из внешнего мира – это можно было бы назвать идиллией, если бы один из восьми стульев – между Ниаллом и Ияром – за обеденным столом не пустовал.       Случилось всё внезапно – всего лишь тонкая векторная вибрация, пронзающая пространство подобно стреле, нацеленная ему в голову и легко влетающая сквозь открытое окно. Ниалл заметил её лишь потому, что был могущественным магом воздуха, и остановил камешек в воздухе сантиметрах в двадцати от себя. Все посмотрели на парящий предмет и переглянулись, улыбаясь от догадки, что это значит. Ниалл подскочил со своего места и выбежал на заднюю террасу дома. Растущие рядом с ней кусты коварно потянули свои тонкие ветви к нему, пытаясь поймать, а потому мужчине пришлось преодолевать препятствие по воздуху, чтобы устремиться туда, откуда был запущен камешек.       Он встретил Энею дальше в саду, среди деревьев, и какое-то время они игриво пытались поймать друг друга магией, пока девушка не сдалась и не позволила любимому заключить её в продолжительные крепкие объятия. Нея уложила голову у Ниалла на плече и вдохнула родной запах, обнимая его за талию.       - Энни, милая, - тихо прошептал Ниалл, словно боясь, что любой громкий звук спугнёт видение. – Ты вернулась…       Она собиралась подтвердить, что в самом деле вернулась, но он поцеловал её, как только она приоткрыла губы, и поцелуй был страстным, смелым, Ниалл погрузился в него, не раздумывая. Зрителей у них не было, а потому не было и необходимости скрывать, как сильно они жаждали друг друга. Их, однако, очень ждали в столовой, а потому Ниаллу и Энее пришлось взять эмоции под контроль, словно им не хотелось рухнуть прямо здесь, на газон, избавиться от одежды и сконцентрироваться друг на друге в лучах солнца, пробивающихся сквозь пышные кроны деревьев.       Когда они вошли в столовую, держась за руки, Ияр рассказывал девочкам о том, как впервые увидел Ниалла и Энею игриво дерущимися в качестве приветствия и как сильно его это напугало и шокировало. Никкаль и Су оказались на его месте несколько десятилетий позже, в день, когда познакомились с Неей. Нейт коротко пояснила, что её дети переняли эту маленькую традицию от неё и Шамаша в свои ранние годы.       Вскоре хаос по случаю возвращения Энеи поутих, и все вернулись на свои места за столом. Су заметила:       - У тебя глаза немного красные и припухшие, будто ты недавно плакала, - девушка обеспокоенно нахмурилась.       - Уже и порыдать спокойно нельзя, - Энея закатила глаза и взяла миниатюрную творожную слойку с блюда. – Обычный исход встречи с Эрешкигаль, ничего особенного.       Старшие маги не выглядели особо удивлёнными, но вот Су и Никкаль – весьма, поэтому они уточнили, всё ли они правильно услышали и поняли. Кивая и поканчивая со слойкой, Нея подтвердила:       - Я спускалась в Иркаллу поговорить с ней. Она, конечно же, пыталась меня напугать и заставить сомневаться, но в итоге мы заключили сделку.       Ника почувствовала холодок, пробежавший по спине, как только до неё дошёл смысл слов Неи и то, о чём была сделка: душа Ниалла. Ужаснувшись от идей о том, что она смогла предложить в обмен, чтобы душа её любимого не очутилась в Иркалле, когда бы он ни умер. Это должно было быть что-то значительное, чтобы Эрешкигаль согласилась. Опустошающее напоминание заставило Никкаль едва заметно вздрогнуть – Ниалл пожертвовал собой, чтобы спасти её, а Энее предстояло принести жертву, чтобы спасти его. Любя их обоих, девушка была готова самостоятельно и добровольно вернуться в Иркаллу, лишь бы они оставались вместе и в безопасности.       - Погоди! Значит, ты была в Академии? – догадалась Су, вспомнив, что единственный известный вход в Иркаллу спрятан в кабинете Ниалла. – Как там обстановка?       - Неплохо. У стен разбит большой военный лагерь, но повседневная жизнь в академии почти и не тронута. Студентов тренируют, как мама потребовала. Деревенские тоже в порядке.       Поймав нетерпеливый взгляд голубых глаз Су, Нея заверила её:       - Я видела Шимуна. У него всё настолько хорошо, насколько может быть на данный момент.       Девушка улыбнулась, радуясь известиям и думая об ответе своего брата на то письмо, что она ему послала: он сказал Су, что ей придётся ответить на много вопросов, когда они воссоединятся. Впервые в жизни они были порознь так долго, и для обоих это было непривычно – не знать, чем они заняты, что у них в планах и когда они снова увидятся.       - Есть ещё кое-что, не такое светлое, - Энея повернулась к возлюбленному. – Формально Академия сейчас под контролем Иштар. Я говорила с твоим первым заместителем, он показал мне свиток с указом Энки, в котором он назначил её на этот пост до окончания кризиса.       Сердце Ниалла пропустило удар: в его кошмарах, подпитываемых долгой историей взаимной неприязни, Иштар каждый раз стирала Академию с лица земли – страх весьма иррациональный, потому что она бы никогда не осмелилась сотворить подобное с местом, патроном которого был сам Энки. Тем не менее, воображение рисовало ему вид гигантской руки Повелительницы, которая крушила здания его академии подобно замку из песка, и густую бурую кровь, реками струящуюся из-под обломков.       - Как давно? – сухо спросил мужчина, едва узнав собственный голос.       - Она прибыла два дня назад, - припомнила Нея и повернулась к маме. – Энки прав, не доверяя Академию Ниаллу и Шамашу, учитывая, что он видел меня там, в жертвенной комнате.       - Шамаш не знал об этом заранее, я уверенна, - покачала головой. – Он покинул Ур и их двоих на следующий день после церемонии.       - Она одна? – спросил Ниалл, страшась, кого или что Иштар могла припереть в его академию.       - Её генерал, Гильгамеш, и её свита – на этом всё.       - Разве Гильгамеш не мёртв? – поинтересовалась Никкаль, рассеянно нахмурившись.       - Генерал Иштар – Гильгамеш Третий, - объяснила Нейт. – Интересный факт: он хотя бы прямой потомок исконного Гильгамеша, а именно его правнук. Герой, которого прозвали Гильгамешем Вторым, вообще не был их родственником, это прозвище досталось ему от людей за его заслуги.       - Я спою вам пару песен о нём позже, - пообещал Ияр девочкам. Потом посмотрел на Энею: - Они ведь тебя не видели?       - Нет, не видели. Меня вообще очень сложно заметить, если я не хочу быть увиденной.       Пока Ниалл раздумывал, хочет ли знать, чем Иштар занимается на его территории, или нет, Никки перешла к вопросу получше:       - Что мы будем делать теперь? Вернёмся в Академию и будем готовиться вместе с армией?       - Это может подождать, - заметила Энея, подворовывая кусочки еды с тарелки Ниалла, пока тот был слишком увлечён своими мыслями. – К тому же, в данной ситуации наши намерения очень сомнительны, в глазах Пя… В глазах Энки и органов правопорядка. Я бы не торопилась появляться на публике.       - Именно, - согласилась Нейт. – Вообще, я знаю, чем нам можно заняться в первую очередь. Высоко в северных горах живёт одна из самых больших коммун не-магов. У меня с ними весьма хорошие отношения.       - Как так? – спросила Су.       - Если коротко, я помогала им в течение последних десятилетий: строила объекты инфраструктуры и разрабатывала шахты, обучала их целителей продвинутой медицине, нашла несколько замечательных учителей для их школ и так далее. Я хочу вас им представить, - женщина взглянула сначала на своих детей, потом на остальных. – Ближайшее будущее спокойным не будет, и полезно будет иметь крупных союзников среди не-магов, если мы хотим переиграть Энки политически.       Энея уточнила у мамы точную локацию их главной деревни и заключила:       - Нам нужна неделя, чтобы туда добраться. Полагаю, Шамаш не будет против, если мы будем путешествовать в его землях.       - Мы его по пути подберём? – поинтересовался Ияр, старательно пряча свой страх когда-либо снова оказаться лицом к лицу с Повелителем Огня.       - Нет, он точно не тот человек, которого стоит брать с собой на какие-либо дипломатические визиты к не-магам. На обратном пути, - ответила Нейт. – Знаю, большинство из вас не хотят иметь с ним ничего общего. Мне жаль.       Кингу покачал головой, будучи вынужденным признать:       - Шамаш неостановим, когда ставит себе цель достичь чего-либо. Он даже сумел добиться проведения Церемонии. Что-то, а я бы предпочёл его в союзниках.       - Я тоже предпочла бы всегда знать, где он и чем он занят, - призналась женщина. – Я пошлю ему письмо сегодня, сообщу, что Энни в порядке и со мной, что мы будем в дороге ближайшую неделю-две, но после он может к нам присоединиться.       - Итак, мы собираем вещи и выдвигаемся завтра утром? – предположила Су. – У нас всё есть, что могло бы понадобиться?       - Нам нужна будет добротная зимняя одежда, - сказала Нейт. – Не-маги, с которыми я дружна, живут так высоко в горах, что там всегда снежно и холодно, даже в середине лета. Вы с Никки можете одолжить тёплую одежду у нас с Камешком, но нам так или иначе нужно закупить множество других вещей, так что предлагаю заняться этим завтра утром.       - Я куплю вам подходящую одежду, - пообещала Энея девочкам, тепло улыбнувшись. – На центральном базаре есть лавка одного купца, который продаёт качественные, но очень красивые и уникальные зимние вещи.       После того, как список покупок на завтра был составлен и задания по подготовке к путешествию были распределены, Нейт осторожно предложила:       - Мы можем провести что-то вроде похорон для Этана и Лихы сегодня. Сомневаюсь, что есть шанс когда-либо заполучить их тела для настоящего погребения, но можно соорудить им могилы в Саду Памяти и попрощаться, как полагается.       Сад Памяти находился в далёком закутке большого сада, что окружал имение Нейт, и служил местом, где семья разместила колумбарий для урн с прахом почивших лис и лошадей, а на стволах деревьев и у прочих растений были аккуратные таблички с именами людей, память которых они чтили. Из соображений гигиены там никогда не было ни одной настоящей могилы, да и Нейт, будучи магом огня, всегда кремировала своих питомцев. Никкаль и Су были в саду Памяти лишь однажды и их удивило, как приятно было там, на залитом солнцем участке среди высоких деревьев: место не было отравлено тоской и скорбью, а давало понять, что семья вспоминает тех людей и животных с теплотой и любовью.       Никто не возразил: пока что большинству из них сложно было осознавать, что Этан и Лихы по-настоящему мертвы и это навсегда. Думать о том, в каких обстоятельствах они погибли, было ещё труднее.       - Пока мы не перешли к этому, - Нея наконец-то прекратила расхищать содержимое тарелки Ниалла и вернулась к своему небольшому рюкзаку, который скинула на пуф у стены. – Я кое-что купила по пути.       Сказав это, девушка открыла рюкзак и выловила оттуда четыре маленьких бумажных пакетика, которые выглядели очень знакомыми, и раздала по одному маме, Никки, Кингу и Ияру.       С трудом веря в происходящее, Никкаль торопливо добралась до содержимого своего бумажного пакетика и коротко вскрикнула от восторга, увидев, что это было: круглый кулон из дерева с выгравированным на нём символом огня и кожаный шнурок. Нейт получила точно такой же, а те, что достались Ияру и Кингу, были украшены символом Хаоса.       - В той лавке обычно не продают кулоны со знаком Хаоса по понятным причинам, поэтому я заказала один для Ияра, когда была там несколько недель назад. Забирая его на пути домой из Академии, я заказала ещё один с Хаосом для Кингу и купила огненные для мамы с Никки.       Пока Нейт и Ияр открыто радовались маленькому подарку, Кингу держал свой в руке и смотрел на него с нечитаемым выражением лица.       - Не восторгайся так сильно, - Нея саркастично усмехнулась. – В дракона он тебя, конечно, не превратит, но я не хотела, чтобы ты один остался без кулона. Считать тебя членом семьи ещё очень рано, но ты часть нашей команды в любом случае.       - Он рад подарку, просто не знает, как это выразить, - тихо пояснила Нейт, знавшая, как новы подобные сантименты для Кингу – новы и крайне трогательны.       Ияр, уже с гордостью повязавший кожаный шнурок с кулоном у себя на шее, встал со своего места и подошёл к Энее, чтобы крепко и любяще её обнять, и она обняла его в ответ.       - Ты лучший на свете человек, - тихо сказал бард, чувствуя, как внутри него разливается тепло от такой открытой, искренней любви и обожания со стороны своей обретённой семьи.       Никкаль хотела выразить свою благодарность похожим образом, но логистика добычи кулонов Энеей её смутили:       - Как это вообще возможно? Академия почти в трёх днях пути от Латтары, но ты была там сегодня утром как минимум несколько часов и отбыла не так давно, поскольку твои глаза всё ещё немного опухшие после того, как Эрешкигаль довела тебя до слёз. Потом ты наведалась в город, лежащий на пути в Латтару, чтобы забрать кулоны, и вернулась домой до того, как мы закончили обедать, - перечислила девушка свои наблюдения. – Я понимаю, что с магией земли ты можешь передвигаться куда быстрее, но что б настолько? Как ты это делаешь?       Шаловливые искры сияли слишком ярко в её опаловых глазах, так что рассчитывать на серьёзный ответ не приходилось, но Энея приложила все силы, чтобы хотя бы звучать так, словно говорит правду:       - Я просто ныряю в землю и рою туннели, как крот, - девушка нарисовала в воздухе воображаемый круг, который обозначал силуэт планеты, и короткую линию от одной воображаемой точки на окружности до другой.       - Я и не подозревала, - призналась Су. – Тебе, наверное, наше путешествие с Ниаллом и Никой казалось таким медленным.       - Я прекрасно провела время и ни на что бы его не променяла, - Нея любяще улыбнулась девочке. – К тому же я развила способность перемещаться так быстро лишь с век тому назад и пользовалась ей, только когда путешествовала одна, а это случалось редко.       - Поэтому тебе не нужен спальник или кухонные принадлежности, - догадалась Никкаль. – Ты очень быстро можешь добраться до ближайшей деревни или города и найти там ночлег, купить еды или – не знаю – постирать вещи. Места, где ты точно можешь всё это сделать, ты знаешь наверняка, заводишь друзей из местных. В твоём рюкзаке лишь самое необходимое и вещи, которых ты больше нигде не достанешь.       - Правильно, ребёнок.       Гордясь собой за то, что сама всё это вычислила, девушка улыбнулась:       - Одной загадкой меньше.

***

      Для подготовки к символическим похоронам команда разделилась – Нейт, девочки и Кингу отправились в кухню, чтобы приготовить простой еды, которую по традиции возложат к надгробиям как жертвоприношение; Ниалл, Энея и Ияр отправились прямиком в Сад Памяти, чтобы соорудить имитации могил из камней. Все они работали голыми руками, тем самым отдавая честь мёртвым: Нейт могла просто попросить своих кухарок приготовить еды, Энея могла просто собрать и сложить камни магией земли, но это было бы слишком просто, если вообще не бездушно. В итоге даже Кингу, к примеру, чистил и резал овощи, а Нея использовала магию лишь для поиска подходящих камней, которые потом она и два её спутника вручную относили к избранному месту.       Прощание казалось странным, как что-то, что не должно было произойти вот так, не так рано, но трещина в небе, увеличивающаяся с каждым днём, напоминала всем, что ничто уже не так, как должно было быть когда-то в меркнущем прошлом.       Никкаль прощалась первой и, как и остальные, предпочла произносить свою траурную речь лишь в своих мыслях. Хоть с Церемонии и прошло совсем немного времени, она сумела установить контакт с собственными чувствами вместо того, чтобы подавлять и игнорировать их, она начала скорбеть, позволяла себе плакать время от времени, поговорила с Неей о том, что у неё на душе. Они с её братом-близнецом хоть и пришли в этот мир вместе и всегда жили бок о бок, Ника прекрасно знала, что общих интересов у них было совсем немного – это отсутствие созависимости, в прочем, не значило, что они друг друга не любили. Девушке хотелось бы продолжать жить, зная, что у Этана всё хорошо, что он увлечён собственными приключениями, но, как оказалось, он предпочёл служение Культу Тиамат ей и всему, что у него было. Не зная, сможет ли она когда-нибудь простить брата за это или нет, Никкаль убивала себя мыслями о том, что ей стоило быть лучшей сестрой для него. Если бы она больше интересовалась тем, с кем Этан проводит время, во что верит, какие у него планы на будущее – если бы она вовремя заметила, что что-то не так, она бы смогла его переубедить, она бы сделала что-нибудь, чтобы предотвратить то, что теперь было реальностью. Её брат мёртв, навсегда.       Для Ниалла положение вещей тоже было кошмарным, когда он смотрел, почти не моргая, на две кучи камней в Саду Памяти – ещё две могилы его студентов. Ещё два студента, за которых он нёс ответственность, были мертвы, потому что он не сделал достаточно, чтобы их уберечь. За почти сто лет существования Академии ему пришлось пережить смерть нескольких студентов – некоторые были трагичными, некоторые не особенно: никто, даже сам Ниалл никогда не был на сто процентов застрахован от несчастных случаев, фатальной неудачи или болезней. Но за последний месяц он уже потерял больше студентов, чем за весь прошлый век, и рисковал потерять ещё больше, если Тиамат не остановится.       Су оплакивала смерть Лихы меньше, чем Этана, потому что с ней они никогда не были подругами, но она делала Шимуна счастливой и нравилась ему достаточно, чтобы он защищал её перед своими близкими. Что и говорить, Лихы дала Су и Никки достаточно поводов её недолюбливать, но обе девушки видели, как она и Шимун смотрели друг на друга в течение нескольких месяцев, что продлились их отношения. Она была всего на пару лет их старше. Она заняла место, предназначавшееся Никкаль, и утратила волю и жизнь из-за Иштар. Никто не заслуживал такой кончины.       Прощаясь, Ияр во многом чувствовал себя как Ниалл: он тоже потерял своих студентов, которых должен был оберегать, обучать и растить, чтобы они никогда не угодили в такие кошмарные ловушки. Он должен был заметить раньше, что Этан впутался во что-то сомнительное и весьма нелегальное и попал в плохую компанию, и что Лихы пропала без вести. В день Церемонии Ияр должен был убедить Ниалла и Су отправиться наверх в жертвенную комнату на помощь Нее и Никки вместо того, чтобы трусливо позволить им спасти его жалкую душонку и убежать.       Стоящим рядом с ними, Нейт, Энее и Кингу было до ужаса жаль, что в их крупномасштабных планах не было места непосредственному спасению Этана и Лихы, с которыми у них и не было никаких личных связей. Они бы, разумеется, сделали это, представься возможность, но смогли пожертвовать ими, как жертвуют фигурами в любой шахматной партии. Одной ночью на прошлой неделе Нея уже рассказала Ниаллу, разрыдавшись, как во время Церемонии ей пришлось расставить приоритеты и просто быть свидетельницей тому, как Иштар убила Лихы, не предпринимая ничего, чтобы уберечь девочку. Она готова была молить любимого о прощении, но Ниалл никогда не смог бы её винить, потому что в тех обстоятельствах Энни уже сделала всё, что только могла.       Когда церемония прощания подошла к концу, все так и остались стоять перед могилами, глядя на них в полной тишине, в то время как жизнь вокруг них продолжалась – свежий ветер с моря смягчал привычный для середины лета зной, птицы парили высоко в ясном голубом небе, крошечные существа пели свои песни, прячась в траве, деревьях и кустах сада.       - Я не хочу снова переводить всё на себя, - тихо сказал Ниалл, - но я ненавижу, когда мои студенты умирают.       Энея, которая и так держала его за руку, стоя сбоку, нахмурилась и обняла мужчину, укладывая голову на его плечо. Очень скверная ситуация, ничего, что можно было бы сказать, сочувственное молчание.       Инстинктивно остальные члены семьи собрались вокруг них для группового объятия, одновременно ища и даруя утешение. Шесть магов, такие разные, но выбравшие друг друга, чтобы разделять всё, что у мира есть для них в запасе до конца их жизней. Нейт сразу заметила, что Кингу к ним и не приблизился, хоть и созерцал их внимательным тёплым взглядом.       - Если у тебя есть кулон, - Никкаль улыбнулась ему сквозь высыхающие слёзы, - то ты обязан участвовать в групповых объятиях!       Кингу закатил глаза, чтобы сохранить лицо, но приблизился к ним в три неторопливых шага. Близок он был лишь с Нейт, так что стал у неё за спиной, накрыл её плечи ладонями и чуть склонил голову, чтобы лбом упереться в её макушку, покрытую шелковистыми русыми волосами. Между их телами всё ещё оставалась приличная дистанция и Кингу никогда бы не посмел прикасаться к ней откровеннее в присутствии всей её семьи, но даже этого было достаточно, чтобы дать ему умиротворяющее ощущение, что он не один. Больше нет. Пока что.

***

      Остаток светового дня был потрачен на подготовку к путешествию. Ужин решили провести после заката, поэтому, когда небо потемнело, Энея оставила маму, с которой планировала маршруты, заканчивать дела и пошла искать Ниалла, которому выпало проверять снаряжение для лошадей группы. Найти его оказалось не сложно, потому что он и так шёл ей навстречу.       - Разве мы не собираемся отужинать с остальными в столовой? – в замешательстве спросила Нея, когда Ниалл свернул в коридор, ведущий в противоположную сторону.       Мужчина не был уверен, притворяется ли она ничего не подозревающей или она действительно была слишком занята, чтобы через магию земли следить за остальными последние несколько часов, а потому ответ его был простым:       - Вообще-то я подготовил сюрприз, чтобы отпраздновать твоё возвращение, - улыбнулся Ниалл, беря её тёплую ладошку. – Просто иди за мной, любимая моя, пожалуйста.       Чувствуя, как вихрь бабочек взлетает у неё в животе, Энея улыбнулась до того счастливо и искренне, что её возлюбленный на мгновение лишился дара речи. Ниалл и сам был бесконечно счастлив в тот миг и уже знал, что этой ночью разделит ещё один незабываемый момент с любовью всей его жизни.       Нея готова была даже пропустить ужин ради простой прогулки с Ниаллом, но тускло освещённые дорожки привели к их любимому месту для уютных пикников в глубине сада. Ещё издали она почувствовала, что небольшая опушка подготовлена для романтического ужина, но восторженно ахнула, увидев всё своими глазами. На траве в центре лежал плотный бежевый плед для пикников, имелось ведёрко со льдом и бутылкой вина, корзина с, вероятно, едой, вся необходимая посуда и приборы. Множество маленьких подушек не только добавляли комфорта, но и служили украшениями, как и большие свечи в каменных чашах, расставленных вокруг, а в кронах деревьев мерцали разноцветные магические огоньки. Ну и, разумеется, сверху было ясное ночное небо.       - Ого! – воскликнула Энея, посмотрев на Ниалла, и тот сразу же ощутил небывалую гордость оттого, что и после двухсот восьмидесяти лет отношений он всё ещё способен дать своей любимой поводы смотреть на него с таким восхищением. – У тебя вообще было время, чтобы дойти до конюшни? Когда ты успел это всё подготовить?       Ниалл рассмеялся, притягивая девушку ближе к себе:       - Не переживай, нам обоим посчастливилось иметь замечательных друзей, так что с правильным распределением времени и некоторой помощью я успел и снаряжение для лошадей проверить.       - Ияр? – предположила Нея, оглядываясь.       - Не только. Никки, Су и Кингу тоже помогали. Мы не могли находиться здесь все разом, так что занимались подготовкой по отдельности в промежутках между выполнением заданий. Ияр всем руководил.       - Огоньки, полагаю, дело рук Кингу? – глядя на разноцветное мерцание в гуще листьев, Энея почувствовала крупицы Хаоса, витающие в воздухе.       - Нетрудно догадаться, - усмехнулся её спутник, помогая девушке комфортно устроиться на пледе.       Садясь вслед за ней, Ниалл магией воздуха немного отодвинул корзину, чтобы показать свежую прожжённую дыру в пледе.       - Есть теории, как наша Искорка чуть не сожгла плед?       Смеясь, Энея кивнула:       - Количество горящих свечей вокруг явно намекает.       - Именно. Со слов Ияра, она зажигала свечи, запуталась в собственных ногах и рухнула на плед.       - С ней всё в порядке?       - Да, не беспокойся, они хорошо над этим посмеялись, когда он потушил огонь.       Распаковав содержимое корзины, они приступили к ужину, мирно беседуя о том, что происходило дома в отсутствие Неи, а потом она поведала любимому больше о её небольшом путешествии и приложила все усилия, чтобы в деталях вспомнить увиденное в академии и свою встречу с заместителем Ниалла слово в слово. У неё выдалось и немного времени, чтобы проверить ловушку, которую она оставила для последователей Культа Тиамат в их подземном укрытии в лесу, и отследить некоторых из них, имевших неосторожность наведаться туда в последние несколько недель. Личности некоторых почитателей Тиамат были крайне неожиданными для ректора Дома Льва, другие чуть менее. За десертом они вдвоём строили гипотезы о том, как Этан вышел на связь со своими подельниками, поступив в академию одновременно со своей сестрой, Су и Шимуном, и о том, делал ли он паузу в регулярных практиках Культа после попадания в Дом Детей.       О Эрешкигаль не было сказано ни слова. Незачем. Они со всем разберутся.       Когда ужин подошёл к концу и посуда была убрана обратно в корзину, Ниалл и Энея улеглись в центре пледа в обнимку, наслаждаясь физической и душевной близостью под звёздным небом, в темноте и тишине сада вокруг этой маленькой опушки.       - Мне вообще не нужно было такое подробное напоминание о том, что из себя представляла моя жизнь, когда ты была пропавшей без вести, - тихо признался Ниалл, нежно целуя шею Энни от ключицы до уха. – Внутри было так пусто, словно у меня в груди ничего не осталось.       Мужчина немного перевернулся и теперь полулежал на Нее, в то время как его левая рука изучала изгиб её талии.       - Или каково это – просыпаться посреди ночи и хотеть просто коснуться тебя, прижать к себе, и вспомнить, что ты не спишь рядом со мной, тебя в ближайшее время рядом не будет, и я понятия не имею, где ты…       В то время как её тело охотно прижалось к Ниаллу вплотную и не хотело ничего кроме его любви и внимания, Энея чуть нахмурилась, представляя, как он себя чувствовал последние несколько дней. Она тоже по нему скучала, сильно и без сомнения, но почти лишь в редкие часы отдыха, в основное время будучи занятой поручениями от мамы. Девушку никогда не покидало чувство вины за то, что она оставила любимого сорок лет назад, и за то, что, вернувшись, не была готова осесть с ним, и в очередной раз Нея почувствовала, что подвергает его большей боли, чем испытывает сама.       - Я так сильно по тебе скучала, - прошептала Энея, глядя в ярко-зелёные глаза Ниалла, взгляд которых пристально изучал её лицо. – Я люблю тебя сильнее, чем что-либо или кого-либо. Я хочу провести с тобой остаток своей жизни. Если я и покину тебя когда-нибудь, то лишь временно, из-за каких-нибудь важных дел. Я не позволю никому и ничему нас разлучить. Я люблю тебя, Ниалл.       Они страстно, но так нежно поцеловались, растворяясь в головокружительном ощущении искренней любви и сплетаясь телами.       - Как и я, - Ниалл украл момент между поцелуями, чтобы взглянуть в эти сверкающие опаловые глаза перед ним. – Я люблю тебя, Энни, всегда буду тебя любить.       Улыбаясь, девушка протиснула руки между их телами и принялась расстёгивать пуговицы его светло-голубой хлопковой рубашки, прикладывая все усилия, что не торопиться и дать ему насладиться моментом сполна.       - Вообще-то, - хитро усмехаясь, Ниалл позволил руке скользнуть вниз по боку Неи к её бедру и проникнуть под подол короткого белого платья, расшитого крошечными красными цветами, нежно огладил бархатную кожу, вызывая мурашки, - наша спальня подготовлена ко второй половине нашего свидания.       Энея рассмеялась:       - Полагаю, Ияр ждёт от тебя знака, чтобы зажечь свечи и уйти, пока что пытаясь поддерживать температуру воды в ванне с пеной или лепестками роз?       Они оба знали, что не смогут сейчас остановиться и дойти до своей комнаты, да и романтический декор играл бы для них наименьшую роль, даже если бы они прямо сейчас оказались там, поэтому Ниалл пожал плечами, прежде чем снова её поцеловать:       - Принесу ему наши извинения завтра утром.

***

      Нейт уже заканчивала приготовления ко сну поздним вечером, когда услышала осторожный стук в балконную дверь и выглянула из своей ванной, чтобы увидеть своего единственного посетителя, который предпочитал входить к ней этим путём.       - Можно войти? – вежливо спросил Кингу, когда она, тепло улыбаясь, открыла ему дверь.       - Разумеется, - женщина сделала шаг в сторону, впуская его. – Что тебя привело?       Если бы её это волновало, она бы сказала Кингу, что он может входить её спальню и из коридора, но было весьма очевидно: на подобное он не осмелится, думая, что это каким-то образом запятнало бы репутацию Нейт. Даже в присутствии её семьи Кингу никогда не позволял себе пересекать платоническую линию.       - Просто хотел тебя увидеть, - признался мужчина, останавливаясь на пороге ванной и прислоняясь к дверному косяку, наблюдая, как Нейт возобновила нанесение увлажняющего крема на лицо.       Они оба были облачены в одежду для сна и выглядели мило и уютно, будучи готовыми в любой момент лечь спать, они разделяли эту интимность, в то время как об их близости никто, в общем-то, никогда и не знал.       - Мне подарили кулон, - Кингу сказал так тихо, с робкой, но счастливой улыбкой, и коснулся маленького деревянного диска, висящего чуть ниже его ключиц.       - Знаю, - женщина улыбнулась ему в ответ и кивнула на полочку у зеркала над раковиной, где лежал его амулет и её кулон, - мне тоже.       Слова были ни к чему: Нейт прекрасно знала, как одинока была жизнь Кингу с того самого момента, когда Тиамат создала его. Этот маленький кусочек дерева с выгравированным на нём символом Хаоса значил для него невероятно много – что-то материальное, за что можно цепляться и напоминать себе, что у него наконец-то есть люди, которые ему рады и которые принимают его таким, какой он есть, хотя бы временно.       - Ты на ночь остаться хочешь или просто поговорить немного? – Нейт взяла кулон с амулетом с полки и зевнула. – Хотелось бы в скором времени лечь спать.       - А что, если я хочу просто сторожить своё сокровище, как самый настоящий дракон, которым я, собственно, и являюсь? – Кингу смело улыбнулся и подступил к ней вплотную.       Его сильные руки сгребли Нейт в охапку, словно она была маленькой и лёгкой, а огонь его янтарных глаз встретился с блеском в её светло-голубых глазах. Она не была против и даже тихо рассмеялась:       - Если это самое сокровище может спокойно спать, я не возражаю.       По пути погасив свет в ванной и спальне, Кингу забрался в центр расправленной постели и устроился там, не выпуская Нейт из объятий и как бы заслоняя её от мира. Пока он укрывал их большим одеялом, она сумела дотянуться до тумбочки, куда положила амулет с кулоном, а потом охотно спряталась в тепле и безопасности рук Кингу, который трепетно коснулся её лба своими губами. Его длинные пальцы запутались в её распущенных русых локонах, Нейт прижалась к нему и обняла одной рукой.       Говорить было нечего, они просто собирались насладиться тишиной и покоем, которые скоро станут роскошью, отдохнуть как полагается. Кингу старался запомнить, каково это – обнимать Нейт так, словно она принадлежит лишь ему, словно у него есть право требовать это от неё. Она не его, у него нет такого права. Внутри него даже существовала эта горькая, мрачная благодарность Тиамат за то, что она пытается уничтожить их мир и им нужно будет сильно потрудиться, чтобы этого не случилось: по крайней мере у него были более весомые поводы для беспокойства (основную часть времени).       Вся команда цеплялась за ощущение нормальности и счастливой жизни, каждый по-своему, прежде чем им предстояло убрать личные сантименты в сторону и быть героями, которые сейчас были нужны миру.