Сквозь звёзды и вселенные

Вэй Усянь не может уснуть. Вертится в кровати и тяжело вздыхает. Кто бы мог подумать, что он, Старейшина Илина, настолько привыкнет к человеческому теплу рядом, что сейчас, когда этот самый источник тепла отправился по делам, что не сможет уснуть. Позор. Просто позор. Вэй Усянь раздражённо стонет, устроив ладонь на лбу. Он правда очень сильно хочет спать, но ему холодно, одеяло не помогает согреться, а Лань Ванцзи сейчас где-то далеко и вернётся не менее чем через три дня. Вэй Усянь мог бы пойти с ним, но дела были в Гусу, и они совместно решили не злить Лань Циженя. В конце концов, его и без того чуть не хватил инфаркт, когда он узнал, что Лань Ванцзи берет в мужья Вэй Усяня. За окном кто-то стрекочет, и Вэй Усянь тяжело вздыхает. Не спится, что ли, тоже этим кузнечикам да саранче? Еще и ему спать мешают! Ах, он вряд ли сейчас уснет, Улыбки Императора у него нет, и заняться решительно нечем. Не спать тоже не такой уж и вариант, у них с Лань Ванцзи и без того слишком разные режимы, а Вэй Усянь хочет проводить с ним каждую секунду своей жизни и как можно больше времени в целом. И вот такие его дела… Ужасно, просто ужасно! Вэй Ин ворочается еще пару минут, понимает, что этим мало что добьется, уж лучше он хотя бы на улице постоит, чем будет настолько бесцельно лежать, а потому поднимается с кровати и потягивается. В доме ночью прохладно, а огонь развести сейчас не получится ввиду отсутствия всякого места для разжигания — и даже одеяло его не спасает. Вэй Усянь никогда не был мерзляком, в конце концов, он вырос в клане Юньмэн Цзян, и все детство, считай, сидел в холодной воде, бегал утрами, вечерами и днями на улице да плавал с Цзян Чэном наперегонки, если бы… Если бы не одно «но». Он сейчас не Вэй Усянь. Он Мо Сюаньюй, а тот, судя по всему, был неженкой. Это не хорош и не плохо, но это просто факт. Вэй Усянь раньше мог спокойно засунуть в себя кишки обратно и идти сражаться, мог провести на холоде черт знает сколько времени и не заболеть, мог без устали драться, пока его не разнимут с оппонентом… Сейчас любое ранение серьезнее царапины выбивает его из колеи на пару дней, он не может терпеть холод и неосознанно тянется к теплу, а про драки и говорить нечего — он настолько быстро устает, что становится даже смешно. И очень, очень обидно. Он старается тренироваться, без всяких сомнений, но прогресс идет настолько медленно, что даже у Вэй Усяня, у человека, который никогда не сдается, начинают опускаться руки. Лань Ванцзи ничего не говорит ему, но иногда… Иногда Вэй Усянь чувствует себя слегка бесполезным (и это даже несмотря на то, что у него есть Темный путь, и все такое), пусть и старательно гонит от себя эти мысли, В этом нет ничего такого страшного, он все еще может достигнуть того, что у него было… если будет работать без устали. Для того, кому раньше все давалось практически по щелчку пальца, это кажется практически невозможным. Он оглядывают ту лачужку, в которой они ночуют, ногой поправляет каким-то образом отъехавший от стола стул (и когда он только успел стать таким перфекционистом? Лань Чжань плохо на него влияет, они вместе должны идти по порочному пути, как любит повторять Лань Цижень, а не вот это вот все!), тяжело вздыхает, берет Чэньцин, мягко гладит ее по корпусу, задевает пальцами красно-черную кисточку, словно хочет с ней немного поиграть, стоит так некоторое время, словно о чем-то задумавшись, а потом выходит на улицу с флейтой в руках. Возможно, выходить на улицу в таком количестве одежды плохая идея, но Вэй Усяню сейчас так лень одеваться. На улице темно и холодно. Где-то поют сверчки, где-то тихо квакают лягушки. В темноте видно светлячков, и Вэй Усянь мог бы попробовать поймать хотя бы одного просто азарта ради, но ему не хочется сейчас бегать. К тому же, трава очень влажная, и он точно промокнет, если будет сейчас носиться по близлежащему полю как сумасшедший. И почему ночью так влажно, вроде бы, и дождя даже не было? Или был? Нет-нет, точно не было, он мог не заметить дождь, если в это время вдруг проводил время с Лань Чжанем, но не тогда, когда он внезапно оставался один. Он с легкостью забирается на крышу (ну хоть это у него получается с легкостью и без лишних проблем!), устраивается поудобнее, вертит Чэньцин в руках, а затем подносит ее к губам. Это всегда помогает ему успокоиться. В его выходе на улицу нет никакого сакрального смысла — Вэй Усяню просто хочется перевести мысли на что-то кроме отсутствующего Лань Ванцзи, и даже в доме, в котором они остановились временно, ему о нем напоминает если не все, то многое. А особенно… особенно кровать, но об этом сейчас вспоминать не стоит. Ах, его муж такой жуткий обманщик! Сам обещал ему каждый день, а теперь вот оно как получается, и ходит Вэй Усянь заброшенный и никому не нужный… Он играет легкую и незамысловатую мелодию, больше импровизируя, чем вспоминая. Это правда помогает успокоиться, процесс похож на медитацию — Усянь любит играть на флейте, и тогда, когда он играет на ней для себя, а не призывая мертвецов, он практически отключается от внешнего мира. Сказать честно, в детстве и в подростковом возрасте он и не думал, что будет играть на каком-нибудь инструменте — это казалось ужасно скучным, а сейчас… Что ж, сейчас многое переменилось, и нельзя сказать, что это плохо. Возможно, он скучает по чему-то, но… Есть ли смысл ворошить прошлое, если сейчас все в порядке и все равно ничего не изменишь? — Вэй Ин. Вэй Усянь вздрагивает, едва не скатываясь с крыши. Нельзя его так пугать, в самом деле, и вообще, кому взбрело в голову вот так подходить к нему? Ах. Лань Ванцзи прекрасен в лунном свете, и губы Вэй Усяня непроизвольно растягиваются в улыбке. Он все-таки уснул, и ему все это сниться? Да, это было бы самым логичным объяснением. И как можно было только не заметить, что он все-таки уснул? Но Лань Чжань что во сне, что в жизни — невероятно прекрасен, и Вэй Усянь незамедлительно поднимается на ноги. — Вэй Ин. Ты заболеешь. — Лань Чжа-ань, — обиженно тянет Вэй Усянь, обвивая его шею руками. — Мы не виделись целый день, а ты уже ругаешься на меня? Я и не подозревал, что ты такой… — Вэй Ин. Ему все-таки приходится слезть с крыши и зайти обратно в дом. В том, что Лань Ванцзи самый что ни на есть настоящий, он уже успевает убедиться — не может Лань Чжань из сна целоваться так же хорошо, как и реальный! — Ты вернулся раньше. Что-то случилось? — Нет. Я закончил с делами раньше и поспешил обратно. Почему ты не спишь? — Не могу уснуть без моего Лань Чжаня. И… — Вэй Усянь переходит на шепот, планируя немного пошутить. — И без порции того самого, если ты понимаешь, о чем я. Лань Ванцзи вместо ответа удобно обхватывает его бедра и притягивает к себе. Со вторым молодым господином Ланем такие шутки плохи, ничего не скажешь. Вэй Усянь, комкая в пальцах простыни, понимает — эта ночь все-таки будет бессонной.