Лишь руны ведают

По всему пути от Хаугесунда Бильбо так и вертел головой по сторонам. Изумительная природа северных земель не переставала его восхищать, поэтому на каждом привале он не уставал заносить в свои записи, все, что его впечатлило. Иногда даже пытался зарисовать, правда, не очень-то получалось. Но с рунами управится он так и не смог, хотя упорно пытался, прежде всего желая постичь хотя бы часть этой загадочной надписи на кольце. Бильбо заметил странную закономерность – чем ближе к Скирингисалю, тем чаще ему снились странные сны, реальные до дрожи в коленях. И сакс просыпался в холодном поту, пытаясь выудить из водоворота обрывчатых цепочек сновидений что-то, что помогло бы ему понять, реально ли то, что он видит. То ему снились полутемные каменные переходы в каком-то замке, с поросшим от сырости мхом на стенах, из которых он пытался отчаянно найти выход, а за ним гнались неясные сгустки теней; плотные завесы какого-то дыма от курильниц, подобных тем, что так распространены на востоке. И по ту сторону невнятные крики и стоны, подобные тем, что издают тяжело раненые или обезумевшие. То сморщенное и вселяющее страх лицо старика, выглядевшего так, будто прожил он на земле гораздо больше ста лет. И его смех звучал у Бильбо в ушах даже после того, как он, задыхаясь, просыпался. Но самый страшный был один сон, какой, скорее всего, навсегда останется у него в памяти и без содрогания его и не вспомнить. Бильбо будто бы наблюдал со стороны. Ему снился отряд Торина, казнивший его самого. Бильбо видел свое собственное лицо, перекошенное от животного ужаса; свои протянутые в мольбе руки и слышал свои крики, от которых хотелось оглохнуть. И видел викингов. Это были они и одновременно не они. Что-то изменилось в их лицах, и в глазах. Особенно Торина, чьи глаза смотрели на распростертого перед ним Бильбо с откровенной ненавистью и бесконечной злобой. Воины расступились, окружив Торина и пегого от побоев Бильбо. Торин пнул юношу, заставив перевернуться на живот. Бильбо взвыл и задергался, желая вырваться, но на помощь подоспел Двалин, железной схваткой заставив жертву бессильно замереть, уткнувшись лицом в землю. Взгляды всех были прикованы к ним, и на них читалось звериное торжество, почти до неузнаваемости изменившее их лица. - Ты заплатишь за все, предатель! – Рявкнул Торин сочившимся таким отвращением и ненавистью тоном, что тот Бильбо, который наблюдал, едва не наделал мокрое пятно на штанах. Между тем конунг поднял над спиной сакса кинжал с длинным лезвием и одним движением рассек ему спину. От воя и рева у Бильбо зазвенело в ушах. Торин снова провел ножом по спине, на этот раз рассекая ребра и… отбросив нож, выдернул их наружу, разведя в стороны. Все вокруг было залито кровью, как будто на жертвенном алтаре резали барана. Торин погрузил руки в рану и вырвал наружу нечто кроваво-красное с прожилками и отливающие перламутром. К горлу Бильбо подступила тошнота. Это были легкие. Торин поднял высоко их, как трофей и обезумевшие воины ответили ему радостными воплями. В глазах Бильбо помутилось, все лица смешались в одно мутно пятно, как и все звуки в невнятный шум, и он наконец проснулся. Начало светать, но кроме дозорных все еще спали. Бильбо на ватных ногах еле добрался до ближних кустов и повалился в них, изрыгая всю принятую накануне пищу. И долго еще пытался справиться с участившимся дыханием, одновременно стараясь избавиться от чудовищного наваждения. Почему-то страшнее всего была не сама казнь, а то, что люди, которым так долго помогал и которые помогали ему, поступили с ним таким образом. Их озлобленные лица причиняли ему боль, в особенности лицо Торина. Или Бильбо совсем сходит с ума, а может это кольцо пытается ему что-то сказать этими снами? Он решился показать кольцо Гэндальфу и рассказать ему все. Может быть, колдун что-нибудь посоветует и успокоит его душу. Весь день Бильбо был необычайно бледен, вздрагивал, когда воины обращались к нему, а от похлопываний по плечу и вовсе шарахался. Те недоуменно смотрели на сакса, а Бофур даже поинтересовался не занемог ли он. Бильбо неубедительно отшучивался, и наконец викинги от него отстали, разве что Торин иногда бросал на него задумчивые взгляды. Когда караван в очередной раз решил остановиться на ночлег, найдя для него подходящее место, Бильбо подошел к Гэндальфу, сидевшему в корнях раскидистого дуба. - Мне поговорить нужно с вами, - нерешительно начал он, теребя кольцо сквозь ткань поясного кошеля. – Могу я? - Конечно, мой дорогой Бильбо, - проговорил старик. – Я вижу, что тебя что-то тревожит целый день. Бильбо присел рядом и, глубоко вздохнув, начал: - Мне снятся странные сны в последнее время. Но такие всамделишные, что… после того как я проснусь, они долго стоят перед глазами. И я не знаю, они пугающие, я боюсь, а вдруг они исполнятся? И тогда, в Хаугесунде еще… перед нападением на Торина я проснулся… мне снился сон, Тор предупредил меня… Бильбо осекся. Ему неожиданно показалось забавным, что языческий бог, в существование которого он не верил, вот так вот запросто появился в его сне. Но ведь Бильбо поверил его словам. Он взглянул на Гэндальфа. Тот смотрел на юношу очень внимательно, сосредоточенно хмуря брови. - Продолжай. - Но… мне кажется это все из-за этой вещи, - он достал кольцо и протянул Гэндальфу. Колдун осторожно взял кольцо и повертел в руках. Наконец, он спросил: - Откуда оно у тебя? - Я забрал его… из святилища Тора в Хаугесунде. - Такой поступок карается смертью, ты знаешь об этом. – Взгляд Гэндальфа был серьезен. – Однако… в силу обстоятельств к тебе почему-то неприменимы законы… это кольцо должно было тебя найти. - Но почему? И что на нем написано? - Руны…надпись на нем сложная. И половина стерта, многое не понять без них. Одно неправильное толкование – и его сила изменится. Поэтому я не буду говорить тебе. Итак, твои сны тебя пугают. Но они могут быть лишь безумной фантазией, а могут и исполнится. Это зависит от тебя. И не терзай себя излишними страхами. - Значит, сны могут сбыться, если я… не предотвращу какие-то события? Не изменю их? Но как? Мы не властны над судьбой. Господь творит ее. - Придет время и ты увидишь, на что ты способен. Да, я знаю, мы верим в разных богов, но это и есть главное. А теперь ступай, - Гэндальф ласково потрепал Бильбо по плечу и улыбнулся. От его прикосновения он даже не вздрогнул – воистину этот старик колдун! И все еще говорит загадками. Но на душе как будто бы полегчало, хотя вопросов не стало меньше. Бильбо поблагодарил его и пошел туда, где оставил свой заплечный мешок. Торговцы и воины отдыхали, переговариваясь и громко смеясь. Настроение у всех было приподнятым – скоро сбудется предсказание, на которое все так горячо надеялись. И сами купцы и их приближенные были горды тем, что помогут ему сбыться. Бильбо рассеянно глядел на костры, на которых кашевары готовили еду. Всем заправлял Бомбур – остальные, заметив его необыкновенное чутье и талант к готовке, выполняли его указания, а сам тучный викинг так и светился от радости. Бильбо скользнул по ним взглядом, снова пребывая мыслями в своих снах, пытаясь припомнить как можно больше деталей и тщательно поразмыслить над этим. «Пожалуй, стоит их записывать», - пришла ему неожиданно разумная мысль, и он потянулся за письменными принадлежностями. Выплескивать их на пергамент стало неожиданно трудно, в особенности припоминать неприятные детали. Но записав их все, он вновь почувствовал облегчение и поэтому он решил так поступать и впредь. Закончив, он присоединился к ужинающим викингам. Те весело хохотали да рассказывали друг другу разные приключившиеся с ними истории, коих благо, за все время их скитаний, набралось достаточно много. Многие их них Бильбо уже слышал, но торговцы и их охранники с интересом прислушивались, в свою очередь рассказывая байки. Караван был огромен, но трудности сухопутного пути по этим местам и дорога быстро сблизили их всех. - Господин наш чужеземец с саксонских земель, - неожиданно обратился к Бильбо один из воинов, с всклокоченной черной бородой, Рагнар, родом из Уппсалы. Он ото всех купеческих воинов отличался живым умом и необыкновенным даром рассказывать так, что слушатели воочию представляли все, что он говорил. – Что вы знаете об альвах и цвергах? - Слышал, что это какие-то сказочные существа, которых никогда не видели люди, - осторожно начал Бильбо. - А большего и не знаю. Рагнар с готовностью потер руки и начал рассказывать. Да так занятно, что Бильбо заслушавшись и погрузившись в грезы, не заметил, что похлебка его давно остыла, а добрая половина воинов улеглась спать. Ум и воображение Бильбо были настолько восприимчивы ко всему новому, что ему снились то маленькие бородатые карлики, добывающие золото, то альвы, прекрасные и незримые духи природы. Пока его снова не швырнуло в липкий омут безумных сновидений. Перед тем, как проснуться, он выудил из водоворота смазанных картин некое подобие нападения бесплотных теней на разбитый их караваном лагерь. Бильбо резко сел и огляделся. Вокруг было темно, лишь тлели угли погасшего костра, распространяя призрачный свет. Накинув плащ и взяв с собой свой верный скрамасакс, Бильбо тихо поднялся, желая проверить, все ли в порядке с выставленными в дозор воинами. Но неожиданно спокойный голос позади заставил его подскочить: - Далеко собрался? Сакс обернулся. Около костра, скрытый темнотой, сидел Гэндальф. Теперь он склонился над углями и глаза его тускло замерцали. - Не могу уснуть. Мне снова снился странный сон. Мне снилось, на нас напали. - Ну и куда собрался? - На берег реки. Гэндальф согласно кивнул и снова замер. Бильбо, не удержавшись, спросил: - Почему я? Это то, за что вы меня взяли с собой? Сны, насылаемые кольцом? - Ну, для начала, ни один викинг не посмел бы взять из святилища Тора поднесенный ему дар. - В монастыре было полно христиан, таких, как я. И не только там! Почему именно я? - Ты склонен много думать над тем, что ты видишь и слышишь, я прав? Многие христиане на твоем месте не стали бы долго раздумывать над подобными вещами, решив изгнать из себя бесов силой молитвы. И тем более, вряд ли стали бы бродить по окрестностям Хаугесунда и приближаться к языческим идолам. – Глаза старика лукаво блеснули в темноте. Бильбо непотребно выругался про себя. Треща кустами, он вышел на берег реки, неподалеку от которого торговцы остановились на ночлег, и уселся на мягкую траву. Видны были лишь очертания деревьев на противоположной стороне и… силуэт темнеющей мачты? Бильбо тут же вскочил. Кто бы это ни был, для начала надо предупредить выставленных в караул воинов. Он быстро подхватился с земли, но, не заметив коряги, зацепился за нее ногой и со всей силой рухнул на землю, ударившись обо что-то твердое виском. Сознание погасло и Бильбо провалился в темноту. *** Голова немилосердно гудела, перезвон мечей и воинственные выкрики долетали словно издалека. Бильбо сжал руками голову. Перед глазами расползались разноцветные круги. Он попытался оглядеться. Едва-едва начало светать. А значит, лежал он недолго. Бильбо обернулся в сторону реки и в ужасе увидел причаливший к берегу драккар. Вот тебе и бестелесные тени. Со стороны драккара послышались голоса – и Бильбо, собравшийся бежать на помощь своим, поспешно отступил к дереву. С палубы выпрыгнули два воина, негромко переговариваясь друг с другом. Прислушавшись, Бильбо с нарастающим страхом осознал, что говорят они о нем. - Что же они так долго? Нас не так много, что бы вступать с ними в бой! - Значит, они еще не нашли чужеземца. Как только найдут – сразу вернутся. - Да откуда нам знать, как он выглядит? – раздраженно говорил один из воинов, явно сомневающийся в успехе этого нападения. - Помолчи, - оборвал его товарищ. – Сакса от наших воинов даже я и в такой темноте отличу. А хёвдинг тем более сумеет. Бильбо стоял ни жив, ни мертв, слившись с деревом. Кто они такие, зачем он им нужен? Но значит, они не заметили его, пока он лежал без сознания. Он решил прислушиваться дальше. Но воины молчали, лишь неторопливо расхаживая перед кораблем. Наконец один из воинов, вытянув из колчана стрелу, нарушил молчание: - Пойду узнаю, что там, - и растворился в темноте. Бильбо выдернул из ножен скрамасакс. С одним воином он может как-нибудь да управится. Он тихо направился к нему, зажав руку нож. Тот заметил его и неожиданно осклабился: - А вот и ты. Сам пришел, наши весь лагерь перерыли, а ты тут стоишь. Может оно и правильно. Ты как только Смога порешишь, Торин от тебя избавится. А не сможешь – тоже убьет. Все едино. Нужно оно тебе? Зато наш ярл золотом одарит, как только станет конунгом в Скирингисале. Согласен? Бильбо лишь сглотнул, переваривая услышанное. Ни на секунду они не поверил словам викинга. Но перед глазами стоял недавний сон, где Торин жестоко расправляется с ним, обвинив в предательстве. Его укололо сомнение. Бильбо мотнул головой, крепче перехватывая рукоять ножа. Викинг тем временем натянул тетиву тугого лука, нацелив обмотанный паклей наконечник стрелы Бильбо в лицо: - Не согласишься – я тебя убью. - Как же я тогда помогу вашему хёвдингу? – Решил потянуть время юноша. - А и неважно. Главное, чтобы Торин не смог победить Смога и… - слова оборвались хрипом, а из лук выпал из его рук. В его горле торчала рукоять короткого боевого ножа. Бильбо озарила идея. Не оглянувшись даже, кто прикончил воина, он взял у него лук и, отойдя, попытался его натянуть. Но смог лишь немного сдвинуть тетиву. - Мыслишь разумно. Но дай-ка лучше мне, - тем, кто убил воина оказался Торин. Безо всяких усилий он натянул лук и выстрелил. Стрела воткнулась в мачту. Благодаря тлеющей пакле вскоре разгорелся бойкий огонь и с яростью перекинулся на парус и палубу. - Ты чего тут забыл? – спросил его Торин, сверкая глазами. – Уйти с ними хотел? Бильбо оскорбился до глубины души. Да как он может? - Нет, - огрызнулся он. – Хотел прикончить этого, но не успел. Торин ухмыльнулся: - Так бы и прикончил. Он начал тебе заливать, а ты-то уши и развесил. - Кто были эти люди? – Проигнорировав последние слова конунга, спросил Бильбо. Лицо Торина разом помрачнело. Он устало вздохнул: - Второй сын ярла Эйвинда, предателя… если помнишь, Кьярваль, один из его отпрысков хотел тебя… - Я помню, - содрогнувшись, буркнул Бильбо. - Пока мы не победим Смога, в покое меня не оставят. - Так уж ты и уверен в своей победе. - Если только благодаря тебе. - Мне? – переспросил Бильбо. И решил аккуратно ступить на тонкий лед, готовый треснуть в любую секунду. – А если я не смогу, что тогда? Торин удивленно взглянул на него. Казалось, о таком исходе он давно не думал. - Ты сам говорил, нужно верить в победу, разве не так? А сейчас ты пятишься назад? - Нет, я… - Бильбо осекся. Что он должен сказать? Что он боится признаться в том, что привязался к викингам? Боится смерти от руки ставшего близким человека? Он опустил голову. Нечего тут говорить. Торин внимательно разглядывал его. Неожиданно, крепко сжав его плечи, легко встряхнул: - Боишься того, что сказал этот ублюдок? Что я избавлюсь от тебя? Как я могу так поступить с воином моего отряда, перед которым я в неоплатном долгу? Трижды предупредившим меня об опасности и могущим победить ужас, испепеляющий мои земли? Могу ли я? Бильбо отрицательно помотал головой. Теперь слова воина и даже сон как-то потускнели, словно парус, выцветший от морской соли. Торин приподнял за подбородок лицо Бильбо, легко проведя большим пальцем руки по его щеке и раздельно произнес: - Не бывать этому. Никогда. Клянусь в том перед богами. Бильбо хрипло проговорил: - Пора возвращаться, наверное. Конунг кивнул головой, и не выпуская плечи Бильбо, неожиданно на мгновение прижался лбом к его лбу. Сакс вздрогнул от прикосновения и совсем растерялся. Торин улыбнулся лишь одними глазами и пошел к разбитому лагерю. Ошарашенный Бильбо последовал за ним. К счастью, никто из воинов торгового каравана не погиб. Лишь некоторые получили легкие ранения. Разве что Бомбур получил обухом топора по голове, да так, что рухнул как подкошенный. Около него сидел Гэндальф. - Он, что, мертв? – Охнул Бильбо. - Нет. Он жив. Но придет в себя нескоро. Придется его нести. – Ответил Рагнар, так же сидевший рядом с Бомбуром. Голова его была перевязана. Бильбо успокоился и равнодушно скользнул взглядом по трупам нападавших. Находясь бок о бок с норманнами, он привык, что смерть всегда рядом. Привык к рекам крови, да и сам обрел решимость убивать. Но, все-таки в отличие от викингов, остался способен к милосердию. Когда настал полдень, и караван собирался двинуться в путь, Гэндальф с крайне торжественным видом подозвал тщательно упаковывавшего свои пожитки Бильбо и отвел его немного поодаль от лагеря. Воины отряда Торина стояли полукругом, в центре стояли Балин и Двалин, державшие копья с посеребренными наконечниками и вырезанными на древках рунами. Бильбо видел их раньше, но не задумывался об их предназначении. На наконечники были надеты длинные куски дерна, свешивающиеся до самой земли. Сакс удивленно смотрел на них, не понимая, что происходит. Торин громко проговорил: - Бильбо сын Бунго, мы все братья по крови, поклявшиеся защищать и мстить друг за друга. Я в неоплатном долгу перед тобой. Не только я, но все мы. Стань нашим братом, и да призовем мы в свидетелей богов! Подойди сюда и встань рядом со мной. Побратимство – священно. Значит, викинги воистину оценили его, пусть и чужеземца, раз решили связать свою судьбу с его. И Бильбо почувствовал, что и сам хотел бы этого. Он станет одним из них, и обретет тех, ближе кого у него никогда не будет. Бильбо подошел и встал рядом с Торином. Вместе они прошли под копьями, как того требовал обычай. Сакс внимательно следил за Торином и точь-в-точь повторял его движения. Встав перед тем местом, откуда был вырезан дерн, конунг боевым ножом резко провел по своей кисти. Надрез окаймился густой горячей кровью. Бильбо в свою очередь решительно рванул из ножен свой скрамасакс и резанул по коже, впрочем, вздрогнув от боли. Опустившись на колени, они смешали свою кровь и землю, произнося положенные клятвы, призывая в свидетели богов. Но в душе Бильбо вовсю молился Господу своему, того, в кого все равно верил и будет верить всегда. Наконец Бильбо и Торин обменялись крепким рукопожатием, соединив порезы и смешав таким образом свою кровь. Сакс чувствовал тепло сильной руки конунга, чувствовал как они соединяются не просто кровью, но гораздо чем-то более тонким и невидимым, но что держит крепче любых цепей. Теперь все пойдет немного не так, как раньше. Воины встретили их побратимство громкими одобрительными выкриками и дружескими похлопываниями по плечам. Сакс, весь будто бы светясь изнутри, неожиданно обратился к колдуну: - Скажи мне, долго нам еще ехать? - Два дня и две ночи. Возможно, завтра к вечеру, ты уже сможешь увидеть крепость Смога. Гэндальф улыбался, глядя на радостного Бильбо, и был уверен, что не ошибся и от всей души надеялся, что он поборет Смога не ценой своей жизни. Что он останется жив.