Пух. Перья. Чешуя.

— Фу-ух! — Гарри без сил плюхнулся в своё любимое кресло в гостиной Рона и Гермионы и с наслаждением вытянул ноги к горящему камину. — Эта малышня меня совсем загоняла. Каждый вторник и четверг после работы Гарри тренировал команду дошколят «Юркие Сниджеты». И хоть летали маленькие спортсмены на смешном расстоянии от земли, бладжеры были из мягкой резины, а снитч зачарован так, чтобы он не улетал за пределы поля, да и вообще двигался не быстрее обычной бабочки, Гарри после тренировки не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Его голосовые связки отказывались производить какие-либо звуки, кроме натужного сипения, так как в пылу тренировки Гарри постоянно забывал о Чарах Соноруса. — Что у нас сегодня на ужин? — Гарри потянул носом, принюхиваясь к запахам, доносящимся из кухни, в надежде уловить манящий аромат пиццы синьоры Ботичелли. Хотя в данный момент он был так голоден, что согласился бы и на овощное рагу Гермиониного производства. — Дружище! — Рон понизил голос, чтобы хлопочущая на кухне супруга не услышала его. — Кажется, Гермиона решила стать веганкой. — Что? — округлил глаза Гарри, припомнив, как Гермиона за милую душу уписывает пироги с почками и запечённую индейку миссис Уизли. — Ага, — закивал Рон, — уже целую неделю у нас в доме нет никакой еды, кроме сырых овощей и фруктов, представляешь? Мне приходится про запас наедаться на работе, хорошо, хоть в «Дырявом Котле» теперь есть доставка. Гарри почувствовал, как желудок протестующе скручивается в голодном спазме. После таких физических нагрузок он явно рассчитывал на нечто большее, чем какие-то порезанные на кусочки зелёные яблоки. — Она уверяет, что её мутит от запаха мяса. И рыбы, — продолжал шептать Рон. — Я так отчаялся, что даже попробовал сегодня утром, пока Гермиона не видит, трансфигурировать морковь в сосиску, но, если честно, получилось не очень. А может… — Рона вдруг осенила внезапная догадка, и он, с паникой во взгляде уставился на друга, — может, она считает, что я растолстел, и таким образом намекает мне… О… Гарри, пожалуйста, скажи мне правду: у меня уже появилось старческое брюшко?! — Ассорти из дыни, маракуйи и трёх сортов винограда! — торжественно объявила входящая в гостиную Гермиона, левитируя перед собой огромное блюдо, полное нарезанных и замысловато уложенных фруктов. Гарри в недоумении принялся закидывать в рот виноградины — живот утробно зарычал, требуя мяса. Рон с видом мученика вгрызся в ломоть спелой дыни. — Ну, как твои «Сниджеты», Гарри? — поинтересовалась Гермиона, десертной ложечкой выковыривая мякоть из половинки маракуйи. — Оу, ну, мы готовимся к товарищескому матчу со «Свирепыми Грифонами». Их тренирует Флинт, так что, боюсь, играют они жёстко, и у моих нет шансов. — Пф! Я уверен, что ты гораздо лучший тренер, чем этот тролль Флинт! — махнул рукой Рон. — Я поражаюсь твоей энергии, Гарри! Целыми днями гоняешься за преступниками, вечерами тренируешь мелких, да ещё и Малфоя охраняешь с его несчастной клиникой. И что ж у него всё не слава Мерлину-то? — Кстати, кхм… да… об этом… — замялся Гарри. — Мы с Малфоем вроде как, э-э-э… встречаемся, — он в лёгкой тревоге уставился на друзей, ожидая их реакции на эту ошеломительную новость. Рон с Гермионой как-то слишком уж понимающе переглянулись. — Мы так и знали, Гарри, — сказала Гермиона. — Знали?! — опешил тот. — Ох, Гарри, — Гермиона одарила его одним из тех взглядов, с каким обычно в Хогвартсе говорила что-то вроде: «Как можно не знать таких элементарных вещей? Вы что, до сих пор не удосужились прочитать учебник?», — сложно было не заметить, как ты расцвёл, стоило Малфою снова появиться на горизонте. — Так… вы не против, что я встречаюсь с ним? — осторожно уточнил Гарри. — С чего бы нам быть против?! — возмутилась Гермиона. — В любом случае — это твоя жизнь, Гарри, и только тебе решать, с кем её провести. — Точно, дружище! — подтвердил Рон. — И знаешь, Гермиона права, я давно не видел тебя таким… таким сияющим. Ты же словно солнце проглотил! Да и Хорёк… Он ради тебя даже мой чердак от упырьих соплей очистил! Я вот только в толк взять не могу: он что, уже в школе в тебя втрескался? Поэтому и портил нам жизнь? О! — Рон застыл, поражённый своим открытием. — А ведь и в самом деле! Он же тебе с детства проходу не давал. Только курсу к шестому унялся. Правда, тогда уже ты за ним бегать стал с этой своей картой. — Я не… — покраснел Гарри, в душе признавая правоту Рона. Чего уж точно никогда не было между Гарри и Малфоем — так это равнодушия. Между ними всегда искрило, как от неисправной волшебной палочки. — Рональд! — с укором воскликнула Гермиона и, воспользовавшись тем, что в комнату вальяжной походкой вплыл Живоглот, перевела тему разговора: — Вот кстати, Гарри, раз уж твой Малфой так удачно работает зооцелителем, я, пожалуй, отвела бы Глотика к нему на приём... Не трогай его, Гарри! — Гермиона поспешно взмахнула палочкой, окутывая себя, Рона и Гарри каким-то дымчатым щитом, и лишь после этого ласково заворковала: — Глотик, иди сюда, маленький, иди ко мне, мой красавчик! Тот с радостью запрыгнул на колени к хозяйке и, потоптавшись лапами, устроился поудобнее, млея от обрушившихся на него почёсываний и поглаживаний. — Это ведь ничего, что он только наполовину книззл? — уточнила Гермиона. — Конечно, — поспешил успокоить подругу Гарри, — Драко говорил, что лечит и обычных животных, — Гарри припомнил, как Малфой обещал Аберфорту осмотреть его драгоценных козлов в случае надобности. — А что случилось с Живоглотом? — поинтересовался Гарри. — И зачем ты наложила на нас Защитные Чары? Это что-то заразное? — Я подозреваю, что Глотик подцепил лишай, — объяснила Гермиона. — Стоит мне взять его на руки без защиты, и я покрываюсь странными красными пятнами. Они ещё жутко чешутся. — У меня, кстати, никаких прыщей не было, — встрял Рон. — На меня могла бы щит и не накладывать. — Рон! — вскинулась Гермиона. — То, что лишай не проявился внешне, ещё ничего не значит. Возможно, если бы не мои защитные чары, он поразил бы твои внутренние органы! — Ох! — Рон позеленел и схватился за живот. — Да, кажется, я уже чувствую что-то странное вот здесь! — Глупости! — отрезала Гермиона. — Как только я обнаружила, что Глотик болен, я тут же стала накладывать чары и на тебя. — Да? А почему же у меня тогда так крутит живот? — жалобно проныл Рон и уставился на дремлющего кота таким же взглядом, каким прожигал его на третьем курсе, когда тот охотился за Коростой. — Возможно, это оттого, что ты съел слишком много дыни и винограда? — шёпотом, так, чтобы не услышала Гермиона, предположил Гарри. Рон обиженно фыркнул, продолжая с мученическим видом поглаживать бунтующий живот. — Я поговорю с Драко, — пообещал Гарри Гермионе, — думаю, он сможет принять вас с Живоглотом в самое ближайшее время. ***** Драко беспокойно ходил из угла в угол, ожидая визита Грейнджер. Он не так-то часто в своей жизни общался с подругой Гарри Поттера, и обычно всё их «общение» сводилось к взаимным оскорблениям, а то и… при воспоминании об их «разговоре» на третьем курсе Драко рефлекторно потёр переносицу. Да, удар у этой маглорождённой колдуньи был что надо! Кажется, последнее, что Драко сказал девушке, было: «Они ищут маглов, Грейнджер! Не хочешь похвалиться своими панталонами между небом и землёй?» Тогда, перед четвёртым курсом, на чемпионате по квиддичу, он действительно пытался предупредить её о грозящей опасности, даже сказал открытым текстом, для виду подбавив в голос яду: «Не высовывай свою лохматую голову, Грейнджер!». Да он вообще тогда, как угорелый, помчался искать ненавистную троицу, как только подслушал разговор отца с другими Пожирателями! И что в итоге? Снова чуть не схлопотал в нос. Теперь уже от Уизли. На пятом курсе Драко не упускал случая едко высмеять любую инициативу, с которой выступала Грейнджер на совете факультетских старост. Ну, а на седьмом… Обстоятельства, при которых первая ученица Хогвартса оказалась в Малфой-Мэноре, Драко даже вспоминать не хотелось. Её истошные, выворачивающие душу крики до сих пор мучили парня в ночных кошмарах. — Мистер Малфой, к Вам миссис Грейнджер-Уизли! — прервала его тяжкие размышления Элли Кроткотт. — Да, Элли, спасибо, пусть войдёт, — кивнул Драко. — Малфой, добрый день. — Добрый день, Грейнджер! Грейнджер заметно нервничала, видимо, не зная точно, чего ожидать от бывшего школьного недруга, и Драко подумал, что, вероятно, они оба были бы не против, чтобы Гарри присутствовал при этой неловкой встрече. Увы! У Гарри были дела в Аврорате, а значит, им придётся пройти через это самостоятельно, один на один. Ну, не считая упитанного полукниззла, из-за которого, собственно, они сейчас и вынуждены настороженно и с любопытством разглядывать друг друга. Кажется, это был тот самый кот, которого гриффиндорская зубрилка вечно всюду таскала с собой в Хогвартсе. — Что ж, кхм… Поттер… Гарри сказал, что твоему книззлу требуется помощь целителя, — на правах хозяина проявил инициативу Драко. — Эмм… да, — подтвердила Грейнджер. — Мал… Драко, я хотела попросить тебя осмотреть его. Мне кажется, у Живоглота лишай или что-то в этом роде. Слегка вздрогнув от непривычного обращения, Драко буркнул: — Да, конечно, — и попросил Грейнджер… (Гермиону?) поставить кота на смотровой стол. — Только он… э-э… — замялась Грейнджер, — я не знаю, как он поведёт себя. Он наполовину книззл и… учитывая, что мы… — она внезапно мучительно покраснела. — Да, Грейнджер, — вздохнул Драко, закатив глаза, — я профессиональный зооцелитель, поэтому я в курсе, что книззлы могут быть агрессивными по отношению к сомнительным и нечестным людям. Хочешь сказать, что по-прежнему считаешь меня таким? — Ох, нет, — вспыхнула Гермиона, — я просто… Драко, я… прости, всё это так непривычно, я и ты… Мерлин! — Я знаю, что очень виноват перед тобой, Грейнджер! — храбро бросился в бой Драко. — Я всё время обижал тебя, говорил ужасные вещи. Конечно, ты имеешь полное право ненавидеть меня. И — да, твой книззл, чувствуя всё это, вполне может расцарапать мне лицо. Драко решительным шагом приблизился к Живоглоту и под изумлённый вздох Гермионы наклонился к нему. Котяра уставился на бесстрашного целителя ярко-жёлтыми, почти оранжевыми глазищами, словно раздумывая, в какую часть бледного лица будет удобнее всего вцепиться, а затем… боднул его головой, требуя почесать за ушками. Еле заметно облегчённо выдохнув, Драко немедленно выполнил требование пушистого пациента и принялся, пользуясь удобным моментом, ощупывать его рукой и сканировать волшебной палочкой. — Грей… Гермиона, — сказал он, закончив наконец тщательно обследовать животное, — а почему ты вообще решила, что у твоего книззла лишай? — Ну, как же, — растерялась Гермиона, — всякий раз, как я дотрагиваюсь до него, у меня на коже появляются зудящие красные пятна. — И у Уизли? — уточнил Драко. — У Рона? Нет. У Рона ничего такого не наблюдается, но… — Гермиона, — Драко слегка замялся, прежде, чем решиться задать следующий вопрос, — в последнее время ты не замечала за собой ничего странного? Может быть, изменение вкусовых пристрастий или непереносимость каких-либо запахов? — Да! — с готовностью согласилась Гермиона. — В последнее время я совершенно не переношу запаха мяса. Да меня просто мутит от мяса! — горячо воскликнула она. — И рыба. Ненавижу рыбу! И… — Гермиона, — перебил её Драко, — я, конечно, всего-навсего целитель животных. Но я позволю себе предположить, что у тебя развилась аллергия беременных. Отсюда и эти красные пятна при контакте с кошачьей шерстью, и… — Что? — побледнев, прошептала Гермиона и медленно осела на стул. — Ты что, смеёшься надо мной, Малфой?! — И не думал, — скривил губы Драко, привычным профессиональным жестом наколдовывая воду и левитируя стакан шокированной Гермионе. — Надеюсь, этот будущий Уизли унаследует красоту и интеллект матери. Не бей меня в нос, Грейнджер, если что — это задумывалось, как комплимент! — Спасибо, Драко, — слегка придя в себя, просипела Гермиона. — Сколько я тебе должна за осмотр Живоглота? — Я не беру денег со школьных друзей, — гордо задрал нос Драко. И тут Грейнджер (Мерлин поймёт этих девчонок!) бросилась к нему, заставив Драко инстинктивно отпрянуть в ожидании удара, и… крепко обняла! Руки Драко так и остались бессильно висеть вдоль туловища, а на лице застыло такое потрясённое выражение, что Гермиона, отстранившись и заметив его, звонко расхохоталась: — Привыкай, Малфой! Я обожаю обнимать своих друзей!