***
На праздник Хэллоуина Том тоже сидел один. Если Тедди и Мари могли с кем-то общаться на своих факультетах, то Том нет. После пиршества декан Слизерина Теодор Нотт перехватил Реддла, когда тот шёл к дверям факультета. — Мистер Реддл, я хочу с Вами поговорить. Пройдёмте ко мне. Том не видел, как хихикающие Маргарет Гойл и Лидия Пьюси понеслись в гостиную, чтобы рассказать, что Реддла на ковёр вызвал декан. Покои Тео были полутёмными. Чем-то в стиле Снейпа. Тёмный кожаный диван притягивал взор, а вот стол был из красного дерева. И Том узнал его. Этот стол отец Тео купил после смерти отца в свой кабинет. Том думал, что все вещи сгорели в Нотт-мэноре, но видимо кое-что Тео решил оставить. — Я в чём-то провинился, профессор Нотт? — Присаживайся, — Том сел за стол напротив Тео. «Мерлин, Тео копия Терджиус. Дед был тем ещё красавчиком, я помню, как Максимилиан завидовал, что родился не столь красивым. Даже синие, будто океан, глаза передались от деда». — Том, с тобой на факультете никто не общается? Даже Лиам Пьюси и Йен Розье, живущие в одной комнате? — Меня это не угнетает, профессор, — Том держал осанку, глядя на Тео, говоря чистую правду. — Вне факультета я дружу с Мари Уизли и Теддом Люпином, мне этого хватает. А на факультете я учусь. — И всё же, змеи обычно своих не кусают. — Я необычная змея, профессор, — ухмыльнулся Том. — Хорошо, поговорим о другом: ты просил остаться на зимние каникулы в школе. Директор не против, да и запретить не имеет права ни одному студенту, но ты ведь рос в семье, почему хочешь остаться в Хогвратсе? — Они ни разу не праздновали Рождество семьёй. — Том, ты… — Тео умолк, понимая, что имеет ввиду мальчик. — Я вынуждена мера. Мой приёмный отец присматривает за мной, крёстная пытается любить, насколько может, Молли не скрывает своего презрения, на которое мне плевать, а Люси… Я увижу её летом. — То есть, на Пасхальные каникулы ты тоже останешься здесь? — Да, профессор. Не хочу их угнетать. Когда Молли пойдёт в школу, то их семья начнёт распадаться. Пусть хотя бы эти шесть лет побудут вместе. — Благородно. Как взрослый говоришь. — Даниэль Поттер так же говорит на мою речь. — Он прав, — Тео покосился на студента, но переубеждать ни в чём не стал. — Я слышал, что тебе не очень даются полёты на мётлах. — Мне легче летать без них, — признался мальчик. — Он тоже умел летать, так говорил Гарри, — Нотт тяжело вздохнул. — На следующий год в команду по квиддичу тебя не ждать? — Я не люблю квиддич, я предпочитаю знания. — Похвально, главное в Запретную секцию не ходи. — Не беспокойтесь, я в курсе, что там стоят камеры видеонаблюдения. — Можешь идти. — Доброй ночи, профессор. — И тебе, Том. Выйдя от Нотта, Том точно знал, что тот от отца о Тёмном Лорде знает многое. Рано или поздно он сложит картинку воедино, ну а пока, Реддл будет расти.***
Тео решил навестить Малфоев. Всё-таки с Роном он бок о бок работал пять лет, да и Люциус ему не чужой человек. Поттеров раньше времени, как и Грейнджеров, беспокоить не хотелось. Рон с годами набрался мудрости мужа и стал думать, прежде, чем что-то сказать. Поскольку визит был очень поздним, то мужчины думали, что Робин спит, и заглушающего заклинания не ставили на кабинет Люциуса. А Робина разбудила юная эльфийка, которая всегда докладывала омежке, что прибыл Теодор Нотт. Набросив халат, босиком пошёл подслушивать разговор. — Он умеет летать, как отец. Он владеет с девяти лет ментальными щитами на «Превосходно» и даже больше, — рассуждал Нотт. — Он умён не по годам и разговаривает, как взрослый. Люциус, согласись, ни один детский окклюментный щит не выстоит, если в разум проникает взрослый и сильный маг! — Не могу не согласиться, — тяжело выдохнув, произнёс альфа. — Это ОН? Том — это Волдеморт? — спросил Рон. — Я думаю, что Смерть воскресила Волдеморта. Она получила от Гарри все части его души, слепила их и решила дать ему шанс. После пятилетия он изменился. Думаю, тогда вернулась память. — Она рехнулась? — ужаснулся Рон. — Она ставит на Гарри Поттера, — коротко ответил Люциус. — Я, Драко и Гермиона Грейнджер — очень хорошие легилименты и окклюменты. То есть, мы можем его раскусить. Если он начнёт снова вербовать приспешников, то Гарри его остановит. — Он обещал крёстной не убивать дитя, — напомнил Тео. — Дитя, а не взрослого мага, — уточнил Люциус. — Через шесть лет он станет совершеннолетним, значит, взрослым. Мы завтра идём к Поттерам на ужин, Рон, любовь моя, мы ведь не скажем Поттерам? — Не скажем, — Рон улыбнулся, когда Люциус поцеловал руку мужа. — Тео, присматривай за Реддлом в оба глаза. Если ты прав, я не хочу, чтобы у моего сына была метка на предплечье! — Не беспокойся, я с Робина глаз не спущу в школе. — Я согласен, — прошептал Робин. — Пока Реддл ребёнок, мы будем присматривать за ним. Он знает, что Гарри его остановит. Он знает, что у нас остались клыки василиска, а меч Годрика Гриффиндора пропитан ядом василиска. Этими вещами мы уничтожим любую тёмную магию! — рыкнул Рон. — Гарри и Драко знать не нужно. У Гарри проснётся ярость, а Драко… Мы все трое помним, что Волдеморт с ним сделал. — Нужно выяснить, что Том сделал с братиком, — прошептал Робин, а после тихо убежал к себе в спальню, пока его не обнаружили. Голос взрослого альфы в мыслях заставил юного омежку сразу уснуть. Когда Рон зашёл посмотреть, спит ли сынишка, то только улыбнулся, что тот сбросил одеяло на пол и теперь мёрзнет во сне. Рон укрыл мальчика, поцеловал в белокурую макушку и ушёл спать. Хотя сон ни ему, ни Люциусу в эту ночь не пришёл. Иногда Рону казалось, что Самайн проклятый праздник.***
Робин не мог усидеть за праздничным столом Поттеров. Он то и дело смотрел на Даниэля, который не понимал причины такого интереса к его персоне. — А можно мне в комнату Даниэля? Хочу поболтать, — не выдержал спустя двадцать минут от начала пиршества Робин. — Ты не голоден, сынок? — обеспокоился Люциус. — Наелся. Дани, а ты? Выражение лица Робина таким пронзительным бывало редко, но Даниэль знал, что отказывать нельзя. — Я приду к сладкому столу, — улыбнулся Дани, а Скорпиус закатил глаза, говоря о нетактичности омег. Мальчики спокойно вышли из-за стола, спокойно дошли до спальни Даниэля, а после Робин ухватил племянника за руку, утащил в ванную, включил все краны, на случай если их захотят подслушать, и прошептал вопрос на ухо: — Теодор Нотт вчера приходил. Он считает, что Том — это Волдеморт. Его Госпожа переродила с памятью прежнего монстра. Ты это знал, — рычал блондин. — Ты глаз с него не сводил. Она выбрала тебя остановить его, если история повторится. Твой отец дал клятву не просто не убить Тома, а не убить даже через сто лет. Наверное, Смерть боится, что он его захочет убить, если узнает, кто он такой. — Я догадывался. Я смотрел на него, — шептал Дани, — и видел небывалой мощи ауру. Ауру взрослого. Ауру не ребёнка. Ауру, которой больше пятидесяти лет. — Но ты ничего не сказал! — закричал обиженно Робин. — Сказал бы, когда пошёл бы в школу. — То есть, почти через два года? Охренел? — Не сквернословь, — попросил Дани, тяжело выдохнув. — Я почувствовал, что он хочет прожить жизнь иначе. — Он всегда будет хотеть власти. — Да, но для этого нужно стать Министром, а его в Министерство не возьмут. — С нашей помощью возьмут! Мы сыновья Героев! Ты сын Гарри Поттера! Я сын Рона Уизли! Тедд сын Люпина и Тонкс! Это игра, Даниэль! — Я так не думаю. Он видел мою метку и понимает, что я могу убить его. — А если он влюбит тебя в себя, у тебя рука поднимется убить Тёмного лорда, Дани? — Он сожалеет о содеянном! У него появился второй шанс! — Я всё расскажу Тедду! Он решит наш спор. — Тогда рассказывать придётся летом, отец сказал, что Тедд не оставит Тома до лета, а тот все каникулы будет проводить в Хогвартсе. Не думаю, что ты рискнёшь написать письмо с информацией о Волдеморте, — Дани скрестил руки на груди, а Робин скривился в точности, как это делал Драко в школе. — Для взрослых эта информация не подтвержедна. Твой отец не видит Волдеморта из-за клятвы. Если он будет нас использовать, я расскажу всем о твоей метке за ухом, и что ты видишь Волдеморта. — Дай ему шанс. — Дани, он что-то сделал с Драко! С твоим папой! — Изнасиловал на глазах у семьи и Пожирателей. — Что? — Мы с тобой и Теддом читали втайне взрослые книги, понимаем, что он сделал. Он сожалеет. — Ты ему простил своего папу? Драко — мой брат! — ярость Робина не могла теперь скрыть ни одна маска спокойствия. Магия Робина рвалась наружу. Дани схватил того за руку, успокаивая, отчего юный Малфой удивился этой силе. — Мы не должны жить прошлым, Робин. Этот Том хочет прожить нормальную жизнь. — И я должен поверить? Я напишу Тедду. Немедленно! Реддл повинен в смерти всего рода Блэк! Из-за него погибли родители Тедди. — Но их убил не он! — Он убил твоих дедушку и бабушку! Он сделал твоего отца сиротой и пытался убить семнадцать лет! Он насиловал твоего папу! Что с тобой творится, Даниэль? — Я хотел бы, чтобы Том не знал о наших знаниях. Я хотел бы увидеть, каким он будет с нами. — То есть, какую выберет игру? — Робин, я видел его душу. — А я желал бы, чтобы она оставалась в руках Смерти. Она попросила для него защиты твоего отца. Это подло! — Робин, прошу, не руби с плеча. Он нам понравился. — Он манипулировал нами. — Нет. Он был счастлив. В прошлом у него не было друзей. — У монстров нет друзей. — Робин, я буду за ним присматривать. Всегда. Робин запустил пальцы в волосы и прислонился к стене, застонав. Ему предстоит выбрать путь: рассказать взрослым или плыть по течению. Малфой резко рванул из спальни, а Поттер за ним. Блондин сделал выбор. Когда он ворвался в зал, то резко ухватился за горло. Взрослые застыли на мгновение, видя, что тени мэнора душат ребёнка. — Гарри? — в ужасе закричал Рон. — Ты ничего не скажешь? Властный голос Даниэля заставил понять всех, кто будущий хозяин мэнора. У Скорпиуса округлились глаза. — Даниэль, пусти его! — приказал Гарри, мэнор отказывался его почему-то слушать. — Пока не пообещает молчать. Робин, я прошу довериться мне. — Даниэль! — в ужасе закричал Драко. — Госпожа знала, почему даёт метку мне. Знала, что я должен стать голосом разума. Робин, прошу мне довериться. Я уничтожу его, если ты окажешься прав. Даниэль отпустил мальчика, давая ему выбор. Рон и Люциус бросились к лежащему сыну, в ужасе глядя на младшего Поттера. — Я так понимаю, вы не поделили взгляды на Реддла? — ухмыльнулся Скорпиус. — Отец никогда не сможет его убить. Никогда. Не потому, что должен защитить, а по другой причине. — Я… подслушал... ваш… разговор… Профессор прав, Даниэль его... видит, — прошептал Робин. Рон и Люциус переглянулись, а после перевели взгляд на друзей и мальчика. — Скажете отцам и унизите их, — прошептал Дани, присаживаясь рядом. — Доверьтесь мне. Хоть вы скажите Робину, что нельзя рубить с плеча. — Ты удержишь его? — спросил Рон, не желая повторения истории. — Да. Но нельзя его сейчас вскрывать. Время должно пройти. — Робин, ты никому не скажешь, — попросил Рон. Мальчик согласно кивнул, он папочек слушался. Даниэль выдохнул. — Не смей больше так поступить с Робином, — попросил Люциус. — Хоть я и понимаю, почему ты так сделал. — Обещаю, что больше так не сделаю. — Покажи, — приказал Гарри, понимая, что Малфои свои секреты раньше времени не откроют. Даниэль подошел к отцу и показал метку Даров за левым ухом. — Мне было семь. — Почему не сказал? — Вы готовили на роль хозяина мэнора Скорпиуса, и я решил, что раз родители не видят в омеге силу, пусть. Драко и Гарри виновато посмотрели на сына, а после обняли его. Даниэль улыбнулся, а Скорпиус недовольно откинулся на спинке стула. Он будет лордом Поттером, но не главой мэнора, а значит, и его дети не будут главными в поместье. И силу унаследуют не его наследники. — Что вы не поделили с Робином? — спросил Драко. — У нас разошлись мнения. Он считает Реддла манипулятором. — И мнения… — откашлялся мальчик, — не изменю! Я глаз с него теперь не спущу. — А это мне нравится, — протянул Скорпиус. Даниэль был скрытным мальчиком, он ничего не расскажет родителям, пока не придёт час. Если он придёт. Ужин был испорчен. Рон и Люциус забрали Робина домой. Родители объяснили сыну, почему Драко и Гарри лучше ничего пока не рассказывать. Они не хотели вскрывать старые раны этих родных людей. Гарри не понимал, почему Госпожа выбрала наследником силы Даниэля, но ему даже нравилось, что его копия стала такой же могущественной. Драко предположил, что Том Реддл ищет способы достичь величия через их детей, Робин это узнал, а Даниэль не хочет в это верить. Они обсуждали это, сидя за тем злополучным столом, пока не вошёл Скорпиус, и одной фразой не заставил сердца родителей боятся: — А может Том Реддл — это Волдеморт? Кто его мать, отец? Неужели по крови ты не смог за двенадцать лет отследить его мать? Она точно англичанка. Его вернула Госпожа, отец. И она выбрала того, кто его остановит.