Звонкий смех развеет мглу

      — Юкинэ!       Закопавшаяся в газетах реликвия, испугавшись, подняла голову и увидела, как задыхающаяся от бега девушка в белом кимоно (все, конечно же, догадались, что это Гюкиун?), держащая в руках конец красной шерстяной нити, упала на ступени дома.        — Что с тобой?       Пытающаяся отдышаться светловолосая девушка с трудом поднялась на ноги и практически прохрипела:       — С моë побегаешь за клубком и не такое будет.       Юкинэ, поддерживая незнакомку, помог ей пройти в комнату, где на столе валялись разбросанные газеты, в которых реликвия счастья пытался найти следы своей смерти.       — Как тебя зовут?       — Имя личное — Гюки. Сосуд — Рецу. Зовут Гюкиун.       — Гюкиун... Получается, ты реликвия Такемикадзути! У него же клан ун. Хотя о тебе я ничего не слышал. Я знаю и Киуна, и Миун, и Кауна, и Сайуна и даже Секиуна-доно. А про тебя даже не слышал.       — Да ты же только боевую команду знаешь! А нас гораздо больше, чем эта четвëрка. Хотя ты прав. Обо мне очень много кто до сегодняшнего дня не знал. Даже проводник моего господина!       — Как так? — удивился блондин.       — Потом расскажу. Я вообще к тебе по делу пришла.       — По какому такому делу ко мне может прийти реликвия бога грома? — сразу напрягся Юкинэ.       — А я не от господина. Вернее, не только от него.       — И от кого же?       — От Кофуку-сама, от господина, от Окунинуси-сама, от Тендзина-сама. Вроде всë... А ещё от Эбису!       — И что же им всем от меня нужно? А! Вспомнил! Это похоже это из-за того вопроса, который я задал Дайкоку и Киуну... Кстати, а ты помнишь как умерла?       Гнетущую тишину, последовавшую за этим вопросом, разорвал звонкий смех Гюкиун, которая на удивлëнный взгляд мальчика сказала:       — Бедный snejochek! Теперь понятно почему тебя все избегают. А вообще... — Девушка посерьëзнела. — Да, я помню, как умерла. Но не многие это знают. Ты только представь,что было бы,если бы реликвии помнили свою жизнь. Ведь большинство реликвий довольно молоды. А это значит, что они умерли молодыми! Сумеешь ли ты не осквернить хозяина, который дал тебе имя и новую жизнь, если узнаешь, что был мальчиком, который погиб в тринадцать лет? Мне не очень повезло со второй семьëй, но я благодарна хозяину за то,что он взял меня к себе... Именно из-за боли, которую ты можешь испытать, узнав свою жизнь, Ятогами и скрывал твоë прошлое.       — Простите меня. Я не знал этого. Я правда дорожу Ято. Но он исчез в неизвестном направлении, бросив меня! Разве семья так делает?       — А семья игнорит тебя и заходит раз лет в сорок, только для того, чтобы пожаловаться? Поверь, бывает хуже, чем у тебя. А на счëт местонахождения бога Ято... У богов возникло предположение, что он решил уничтожить заклинателя, своего отца, потому что у него есть Хиëри. Не знаю, кто она такая, но Кофуку-сама в ней уверена.       — Так откуда ты знаешь свою жизнь? И как ты тогда не превратилась ещё в аякаси?       — Сложный вопрос, но боги сошлись на том, что это из-за ритуала всепрощения, который я нечаянно провела перед смертью. А также у них возникло предположение, что если я проведу для тебя этот ритуал, то всë будет хорошо.       — Что это за всепрощение такое?       — Великий боже мой (хозяин то бишь)! Дай мне терпения! Хотя у самого его мало... Третий раз за день уже буду рассказывать! Ну, ладно, слушай.       Гюкиун кратко пересказала всë, что требовалось знать Юкинэ.       — Так вот оно что... Хорошо, я согласен. Проведи для меня этот обряд.       — Ты уверен, что готов? Ведь ты должен не просто сказать, что, мол, я всех прощаю. Ты должен быть реально готов к тому, что ты увидишь всю свою жизнь от самого начала до, возможно трагического, конца. Я вообще простила своего господина за свою смерть. Готов ли ты?       — Да, я готов. — поднял взгляд блондин.       — Тогда повторяй за мной. Я прощаю убийцу своего...       — Я прощаю убийцу своего.       — И всех, кто мне желал зла...       — И всех, кто мне желал зла.       — Как прощают боги людям за их грехи.       — Как прощают боги людям за их грехи! — завершил Юкинэ.