Hunter and Prize

      Лесс старался. Старался изо всех сил.       Отец говорил, что никакие личные невзгоды и переживания не должны отражаться на службе: — Мы служим своей стране. Мы стоим на страже её неприкосновенности и её интересов. Мы её защитники, её хранители и любящие сыновья. Для каждого из нас есть один бог — командир, и одна вера — корпус морской пехоты.       Бог Лесса Хантера сейчас был где-то в заоблачных далях и не слышал его молитв и чаяний. Артур Прайз, что же ты за бог? Ты дал надежду и бросил, оставил мучиться в неведении и сомнениях.       По службе Лесс всё выполнял с особым рвением, выматывая тело, чтобы не выматывать душу. Он стал, пожалуй, лучшим из младших офицеров. Даже адмирал Слайдер отметил, что энсайны последнего пополнения действительно хороши, и можно подумать о продвижении по службе Хантера и ОʼКоннелла. Отношения с Мартином, давшие было трещину, нормализовались. ОʼКоннелл больше не упоминал при Лессе о коммандере, тем более, что Лесс больше не покидал территорию базы и с коммандером Прайзом виделся как все, по службе.       Джошу Мэйсону с окончанием стажировки на базе Мейпорт предстояло отправиться в распоряжение МО США. Теперь вторая половина коттеджа пустовала, у Хантера больше не было соседей.       Уже в который раз Лесс пришёл в своё теперешнее жилище. Сегодня он не ужинал. Несмотря на выматывающие будни, есть совсем не хотелось. Хотелось лечь пораньше и заснуть покрепче, чтобы не одолевали разные надоевшие мысли, а завтра с утра всё начнётся снова и так до вечера, каждый день. Хватит перетирать смутные желания и глупые воспоминания. Было и было. Кончено. Он быстро разделся и пошёл в душ.       Горячая вода сильными струями вымывала усталость из тела и сомнения из души. Он уже в который раз тёр себя жёсткой губкой и смывал мыльную пену, чистейшая кожа скрипела под пальцами. Всё, холодный поток напоследок и можно выкатываться из душа. Он закрыл воду и растёрся большим полотенцем. Потом прихватил маленькое и вышел в жилую комнату, вытирая коротко стриженые волосы. — Бэмби, ты похудел. Мечтаешь о карьере фотомодели? Лесс замер. На него смотрели насмешливые зелёные глаза Артура Прайза. От неожиданности Лесли прикрылся полотенцем, которым только что вытирал голову. — Ты снова стесняешься меня, Лесс? Не надо, малыш, я уже всё успел рассмотреть. Артур сидел на краешке кровати и жадно разглядывал парня. Лесс опустил руку с полотенцем. — Коммандер Прайз, сэр, что Вы делаете у меня? Даже президент признает право на неприкосновенность жилища. Я не приглашал Вас. Артур медленно и внимательно разглядывал Лесса сверху до низу и обратно. — Я понимаю, Лесс, ты решил, что я тебя бросил. Позабавился и бросил, да? Лесс стоял перед ним совершенно нагой. Его мысли тоже не были для Артура секретом. По лицу Лесса Прайз мог читать как по книге. И то, что он прочёл, ему совсем не понравилось. Хантер был не просто огорчён, он считал себя преданным, его гордость была уязвлена, а душа болела от того, что его доверие и надежды обманули: — А это не так? Артур поднялся и подошёл к нему. Глядя в потемневшие креольские глаза, Прайз провел ладонью по обнажённому плечу Лесса и заговорил тихо, привычно растягивая слова. В голосе его не осталось и следа от былой насмешливости, была только нежность и спокойная ласка: — Нет, оленёнок. Нет, мой хороший. Ты же большой мальчик, ты сам офицер и знаешь, что наши жизни нам неподвластны. Не всё всегда получается так, как мы того хотим. Я очень соскучился по тебе. А мне приходилось смотреть на тебя издали и в чужом присутствии. Больше всего я боялся, что ты плохо подумаешь про меня. Ты и подумал, что я поразвлёкся с тобой и занялся своими делами, да? Артур осторожно поглаживал его и вопросительно вглядывался в лицо. Лесс недоверчиво смотрел на Артура: — Ты не врёшь мне, Артур Прайз? Вместо ответа Артур притянул его к себе и поцеловал в каждый из «оленьих» глаз: — Не смотри на меня так, Бэмби. Я ни в чём не виноват пред тобой, разве только в том, что не очень торопился. Я без разрешения вошёл в твоё жилище. Ты разрешишь мне остаться? Лесс глубоко облегчённо вздохнул и просто кивнул, подтверждая своё разрешение.       Артур расстегнул форменную рубашку. — Мне можно воспользоваться твоей ванной? Лесс засмеялся и откинул голову: — Сэр, меня восхищает Ваша непосредственность, думаю, не только можно — нужно. Какое желание будет следующим? Артур улыбнулся и подмигнул ему: — Ты всё так же недогадлив, Бэмби? Или ты притворяешься наивным мальчишкой, чтобы я посильнее запал на тебя?       Им совсем не было тесно на узкой койке Хантера. Первый голод был успокоен сразу. Артур успел только приласкать Лесса и принял в ладонь доказательство его нестерпимого желания. Потом они целовались до головокружения, выласкивали тела друг друга руками и языками. Их мысли и тела перемещались в пространстве, смешивались дыхания, они пробовали друг друга на вкус, и им казалось это прекрасным. Звуки любви возбуждали их ещё сильнее.       Артур смотрел на своего любовника и видел как играют сильные мышцы, слышал низкие любовные стоны, чувствовал, как хочет и как отзывается на его ласки молодой мужчина. Лесс чувствовал нежность и желание Артура не меньше, чем своё. Взгляд Хантера звал, в нём читалось разрешение всего. — Бэмби, ты не хочешь ещё раз подержать святого Христофора губами? Лесс вспомнил тот раз и ответил: — У тебя карт-бланш, Артур. Я могу подержать губами не только святого, могу и несвятого. Артур благодарно поцеловал его: — Хорошо, малыш, для начала подержи губами меня, а уже после — святого…       Для неопытного любовника у Лесса получилось настолько хорошо, что дело со святым пришлось отложить на время. Зато потом оба медальона так же оказались зажаты в горячих губах и оставались там до самого последнего движения любви, после чего упали из губ Лесса вместе с последним криком удовлетворённой страсти.       Поздно ночью они спали на кровати Лесса Хантера, тесно прижавшись друг к другу, обнимаясь, полностью довольные друг другом и всем, что произошло между ними недавно.