С того злополучного для пары дня прошло несколько дней.
«шесть дней»
Шото считал. Вернее считает дни до сих пор, так как понимает, что альфа никак не пытается выйти с ним на контакт. А значит молчание затянется неизвестно ещё насколько. Засыпать без любимого человека в холодной постели, перспектива не из лучших. И гетерохрому это не нравится. Ещё ему не нравится без родных и тёплых рук, которые обнимают крепко, не давая шанса на побег. Без нежных поцелуев по утрам, что будят лучше любого будильника. Без хриплого, но в тоже время ласкового голоса, что убаюкивает лучше любых колыбелей. Без любимых красных глаз, что смотрели прямо в душу, с любовью.
«Почему он так поступает? Что могло случиться? Может я его обидел? Но чем? Может я сделал что-то не так? Это я виноват в его плохом настроении?»
Самокопание стало лучшим другом омеги на все это время. В поисках найти проблему в себе, он накрутил себе все что только можно и нельзя. Смог найти все изъяны, которых не было, нет и никогда не будет.
Особенно для Кацуки.
Тодороки перестал кушать:
«Я потолстел, поэтому он тогда отказался от моих объятий. Ему противно»
Тодороки начал скрывать шрам под тональным кремом:
«Ему мерзко из-за шрама, поэтому он даже не смотрит на меня»
Тодороки обесцветил красные волосы, и носит серую линзу на левый глаз:
«Он считает меня монстром, во мне огонь отца. Он ненавидит его, а значит ненавидит и меня»
Тодороки уже третий день не выходит из комнаты:
«Если не буду попадаться ему на глаза, будет лучше. Я просто омерзителен»
Абсолютно все заметили, что с Шото явно не все хорошо. Как и собственно с Бакуго. Да и в принципе не заметить было очень трудно. Если блондин хоть и немного ведёт себя как обычно, то сын Старателя закрылся до невозможности. Стало понятно сразу - раздор в «семейной жизни». Но никто так и не смог узнать, что именно успело случиться у этих двоих. Две компании друзей собрались в общем зале, чтобы обсудить ситуацию. Ведь каждому ясно, что с этим нужно делать хоть что-то.
Иначе эти двое придурков выкопают друг другу могилы.
-Я не смогла поговорить с Тодороки-куном, он просто молчит и смотрит в пол…
Расстроенная Урарака сидела перебирая пальцы, тяжело вздохнув. Ей было больно видеть друга настолько подавленным и не знать причину такого состояния.
-Ты была последней, с кем он мог бы поговорить.
Мрачно заключила Момо, подбадривающе чмокнув в лоб брюнетку, оглаживая спину ладонью, давая понять что она ни в чем не виновата. Девушка помнит, как первая подорвалась к другу, желая помочь ему скинуть эмоциональное напряжение. Но ничего не вышло, и это жутко ее удивило. Ведь «неразделимая» двоица всегда делилась своими проблемами и тревожными мыслями друг с другом, не беспокоясь о том, что все разговоры выйдут за грань их небольшого уютного гнездышка.
-У нас тоже ничего. Баку-бро просто посылает всех и кроет трехэтажным матом.
Киришима разделяет тяжелый вздох с Очако, оглядывая всех вокруг обеспокоенным взглядом.
-В этом он никак не изменился!
Издал смешок Денки, тут же получивший подзатыльник от Кьеки.
-Заткнись, балбес! Вечно портишь всю серьезность своими шутками!
Девушка была раздражена. Хоть по ней и не скажешь, она очень опечалена событиями последних дней. Ее блондин даже не стал слушать, просто закрыл дверь своей комнаты прямо перед носом.
-Слушайте, у меня есть идея!
Вскинув руки, Ашидо широко заулыбалась, начиная излагать свои мысли.
-Раз эти двое не слушают, скажем так, друзей из общих компаний, давайте поменяемся местами! Предлагаю отправить Момо говорить с Кацуки, а я в свою очередь отправлюсь на помощь к Шото!
Ожидая реакции одноклассников, девушка уже подскочила с нагретого местечка, переминаясь с ноги на ногу от переполняющей энергии.
-Попробовать стоит! Отличная идея!
Изуку, подскочивший следом, сжал кулаки в воодушевленном жесте, поддерживая идею розовокожей.
-В любом случае, вариантов больше нет, думаю так и стоит поступить. Терять уже нечего.
Поправляя очки заключил староста, улыбнувшись.
И так, миссия по спасению влюблённых
идиотов душ началась.
***
Казалось бы, обладатель такой причуды, как взрыв, не может быть аккуратным. Но имения блондина были идеальны.
До чёртиков. Альфа являлся жутким перфекционистом, и это нельзя было не заметить. Именно это удивило девушку, стоило лишь глазком заглянуть к взрыво-киллеру.
-Бакуго, я могу войти?
-Ты, блять, уже это сделала, сисястая. Какого хуя ты тут делаешь?
Грубые слова, в которых вовсе не слышались злоба или раздражение. Парень смотрел прямо в глаза, вскинув одну бровь в вопросительном жесте, ожидая ответа.
-Нам нужно поговорить. Это очень важно.
-Если ты тоже собираешься втирать мне дичь по поводу ебанного двумордого, можешь валить к хуям собачьим.
Но никто слушать не собирался, поэтому Момо прошла вглубь комнаты, закрывая за собой дверь на ключ. Усевшись на стул напротив, предварительно ухватив его по пути и поставив так, Креати продолжила свою речь:
-Мы просто хотим помочь. Расскажи, что случилось? Из-за чего вы поссорились? Даже в штаб вернулись.
-Не ваше дело. Мы сами можем разобраться в наших отношениях.
-Но ничего не делаете уже несколько дней.
-Шесть дней, не несколько.
На его слова девушка слегка улыбнулась, вызвав тем самым возмущение на чужом лице.
-Сука, не смотри на меня так! Все эти ванильные сопли не для меня!
-Говори что хочешь, Кацуки, но по тебе все видно.
-Блять…хрен с тобой!
Альфа подошел к окну, уперевшись руками в подоконник, и вздохнув, перешел на шепот, говоря спокойно.
Удивительно.
-Как он?
-Плохо…
Опустив глаза, черноволосая перевела дух, скучковав мысли в голове, продолжив:
-Он почти не ест, похудел так, что кости выпирают. Хотя раньше казалось, что уже некуда им выпирать... Ещё осветлил свои волосы, теперь он пепельный блондин, и шрам скрывает. Из комнаты последние три дня не выходил вовсе. Ты нужен ему, Бакуго.
-Не нужен.
Глаза Яойорозу округлились так, что казалось вот-вот выпадут из орбит. Тихонько встав, она подошла к парню, встав рядом, смотря туда же, куда и он - в окно.
-О чем ты? Сам-то слышал, что сморозил?
-Я ему нахуй не сдался, понятно?!
-Будь так на самом деле, думаешь, стал бы он убиваться и думать, чем тебе не угодил?
Спокойно прошептала Момо в ответ на прикрик Кацуки. Тот в свою очередь повернул на нее голову, сведя брови в непонимании. В сердце неприятно заныло, неужели
ошибся?
-С чего ты вообще это решил? Что-то произошло?
-Я думал, что больше не вызываю у него никаких чувств. Он вёл себя так отстраненно, почти никак со мной не взаимодействовал. Я хотел поговорить с ним, узнать что не так, но потом ещё неудачная миссия…я не смог спасти…
Переводя дух, блондин закусил нижнюю губу, опустив голову. Бета сочувственно поглаживала парня по волосам, успокаивая.
-Можешь не продолжать по поводу задания, все хорошо…что было дальше?
-Я сорвался на него. В тот день он приготовил нам ужин, все что я люблю. И наверно увидев что я снова без настроения после работы, полез обниматься. Попался под горячую руку. Получилось так, что я накричал на него, ушёл спать, а утром его уже не было.
-Ну, теперь мне все понятно! Ты сейчас же берёшь ноги в руки, и идешь к нему, уяснил? Вам нужно поговорить! Он любит тебя никак не меньше, лишь сильнее с каждым днем, я то точно знаю! Шо всегда говорит о тебе с восхищением и сердечками в глазах, Бакуго. Может быть у него просто что-то случилось, а ты сразу обо всем плохом думаешь. Ну не может этот балбес половинчатый тебя разлюбить.
Снова улыбнувшись, девушка ощутимее потрепала по волосами недо-альфу-тупицу, как уже успела «обозвать» его в мыслях. В ответ на этот жест, герой номер два ухмыльнулся, но тут же нахмурившись, буркнул:
-Не смей трепаться об этом кому-либо!
-Я - могила, сладенький.
***
В то время Ашидо предстояла работа куда сложнее. Постучавшись в дверь, омега стояла минуту, две, три, пять, десять и даже пятнадцать. Ответа не было. Нахмурив бровки, девушка использовала свою причуду, чтобы без проблем войти в комнату. Но кромешная тьма на миг застала Мину врасплох.
-Шото? Ты тут?
Оглядываясь, она заметила сгорбившуюся фигуру одноклассника в самом дальнем углу. Вздохнув, Пинки тихонько подошла ближе, присев перед ним на корточки. Легонько дотрагиваясь до плеча гетерохрома, чтобы ненароком не спугнуть, Ашидо прошептала:
-Эй, Шо, все нормально?
Тот в свою очередь медленно поднял голову, пытаясь сфокусироваться на девушке. Но выходило из рук вон плохо, и он просто опустил ее обратно на колени.
-Да, все хорошо, не переживай…я просто…хочу побыть один? Да, так и есть…не могла бы ты…эм, выйти?
-Не могла бы. Я лишь хочу помочь тебе, как и все остальные. Знаешь, Момо безумно сильно волнуется.
Услышав это заявление, Тодороки резко вскинул голову, от чего в глазах слегка закружилась картинка.
-Правда? Я не хотел, чтобы она была без настроения из-за меня…
-Не из-за тебя, глупый, а за тебя. Она волнуется за тебя. Не хочешь высказаться, м?
Молча смотря на Королеву Чужих минуты две, омега неуверенно кивнул, проведя дрожащими руками по лицу.
-Кацу меня больше не любит…
-Ну ка, и почему это?
-Он так странно вел себя в последнее время. Вечно был раздражительнее и агрессивнее в мою сторону, хотя с другими вел себя обычно. А шесть дней назад вовсе будто слетел с катушек…
Чувствуя как глаза неприятно защипало, половинчатый спрятал лицо в колени, судорожно вздыхая. Мина без слов притянула его к себе, нежно обнимая и поглаживая по спине. Такие успокаивающие действия расслабляют, дарят тепло. Они не такие, как у Бакуго. Будто тебя обнимает мама, так же с трепетной аккуратностью.
-Тише, ну ка брысь все грустинки…Может что-то серьезное случилось у этого придурка? Вам просто нужно поговорить малыш, уверена между вами просто небольшое недопонимание.
Кивая как болванчик, парень хватался за омегу, как за спасательный круг, чувствуя как вот-вот прорвёт плотину. Задрожав, он всеми силами пытался сдержать в горле противный ком.
-Поплачь, Шо. Я чувствую, как ты сдерживаешься. Никто не осудит тебя за эмоции, все хорошо, слышишь?
Он услышал. Отчетливо. Плотина прорвана. Тихий плач постепенно перерос в скулёж, а дальше уже откровенная истерика, Тодороки будто потерял контроль над своими чувствами. А что до Пинки, она молча ждала, когда все накопленное не выйдет наружу. Чуть улыбаясь, девушка лишь крепче обнимала его, не давая почувствовать одиночества.
