Драгоценности

Дверь плавно открылась. Дазай порядком удивился. Неужели его настолько подкосила смерть приятеля, что он уже и оставаться незамеченным не может? Его размышления прирвал пистолет направленный ему в голову — Осаму, мать твою! — голос Накахары сорвался на сиплый крик. Удивление захлестнуло его и рыжик ещё пару секунд разглядывал напарника в попытке осознать он ли это —Ты..какого.. — он опустил пистолет — Первое. Ты зачем ко мне без предупреждения пришёл? — это было далеко не первым, скорее их традицеей: сначала предъявы,потом беспокойство — Что с тобой? — голос Накахары стал чуть тише, но быстро вернул прежнюю интонацию. Дазай наконец-то очнулся от полусонного состояния, на него второй волной апокалипсиса обрушились усталость, боль и чувства. Голова закружилась и он пошатнулся, думал упадёт, но руки Чуи мягко подхватили его. Осаму смутно, то ли от недосыпа, то ли от алкоголя в перемешку с белым порошком, понимал, что всё что он делает одна большая ошибка и он пожалеет, но цирк клоуна горит синим пламенем, как и шрамы на его теле и душе, он попытался сдержать слёзы, но ничего не вышло — Чу, чу. Я больше так не..Ода, Одасаку...Я скучаю по..И по те.. — он бормотал что-то невнятное. Тихо, слишком быстро и его речь прирывалась всхлипами — Шучу, чихуахуа, ты поверил— отчаяная и глупая попытка перевести всё в шутку. Чихуахуа лишь пару раз выругался и потащил его, чуть ли не силой, в квартиру — Боже. Какой ты тупой. Раздражаешь— после аккуратно усадил в кресло — Ты что совсем крышей поехал? Твой суицид вся мафия оплакивать собралась! Удивлён как тебя силком из твоей сраной квартиры не вытащили! Чуя ругался не переставая, но он не был зол, а Осаму не был обижен, наоборот. Его не высмеяли и не отправили куда подальше, а это уже достижение. Но, что делать с его разумом, и рыданиями, как потом оправдываться? Всё это он решит позже, а сейчас стоит наслаждаться третьим моментом искренности в его жизни. Глубокий вдох, а после выдох они сделали это почти синхронно, обоим стоит прийти в норму. —Дазай, чёртов ты идиот, это из-за смерти той мелкой сошки? — Не называй его так.— благодарность и раздражение смешались во что-то непонятно. Чуя проигнорировал, сейчас лучше игнорировать, чтобы не сделать тому хуже. Осаму встал. И обнял своего спасителя, после быстро отстранился и сел на место, не в силах даже стоять. Теперь уже Дазай игнорировал явно ошеломлённого друга. —Ты что сейчас сделал? —Обнял тебя, ты что тоже пьян? —Нет..Просто. Меня..Бесят! Твои объятья, кретин. —Правда что-ли? — Осаму издевается, как всегда, когда ему скучно или ситуация доходит до крайности. Сейчас им обоим явно не скучно. Но самодовольная, ядовитая улыбочка Дазая свидетельствует о улучшении его самочувствия-Помнишь тогда, в самом начале нашей работы вместе я спросил у тебя-Договорить ему не дали. — Конечно я помню. Ты тогда, как и сейчас, в неадеквате был?— естественно его напарник редко бывает серьёзным и такое запоминается. Осаму усмехнулся — Как я и думал— пустой взгляд расширенными зрачками смотрел на мир и видел его впервые даже лучше, чем на сто процентов. Он видел краски жизни. Чёрный, кроваво-красные, но это лучше, чем сухие будни. — Забудь.— руки сжали кресло. Не то слово, это уже было. Накахара сел рядом. Он боялся, что может сказать такой честный лжец. Брюнет поправил спутавшиеся волосы и начал — Как ты думаешь, если кто-то в самый трудный момент своей жизни в отвратительном виде идёт к человеку, с которым у них вроде как не самые близкие отношения, что это? Рыжик с облегчением выдохнул. Ни одно плохого слово о нём — Доверие? Симпатия? Любовь?— он выпалил это не подумав — Хотя зная тебя, идиотизм— мастер наигранного раздражения