***
Черный тоннель казался бесконечно длинным. Неожиданно впереди блеснул красным переливающийся свет. Степан, уже уставший от неудобного пустотного скафандра, сразу воспрянул духом. — Что там так светит? — спросил он, повернув голову к ближайшему скитарию, но из-за особенностей связи между скафандрами, его услышали все. — То, что не дает кхорнитам добраться до нас, — ответил металлическим голосом с помехами лейтенант. Через минуту свечение стало ярче, и, когда конвой повернул в очередной раз, то увидел перед собой расстилающееся озеро кипящей магмы. Красно-желтая жижа плескалась в огромном тоннеле, уходящем в обе сторны, словно река. Столь широкая, что соседний берег терялся вдали. — Ох, ты ж, Император сохрани, — вырвалось у Степана, когда тот увидел подземный пейзаж. — Впечатляет? — Мельталист, шумно сглотнув, кивнул. — Прошу на борт. Вальхалец, засмотревшийся на огненное море, не сразу заметил стоящий на пологом берегу из пепла корабль. Точнее, закрытую платформу с несколькими устройствами антиграва и пустотных щитов. В нем можно было увидеть обычный транспортник, которым пользуются спасательные бригады в подобных подземельях и на лавовых планетах. На носу, бортах и корме стояли стандартные лазерные турели. Рядом с ними суетились техножрецы, вероятно, проверяя крепежи орудий. Толстенные двери в борту были открыты, а трап опущен на серую пыльную почву. Рядом на земле стояла пара скитариев с хеллганами. Наличие рядом лавы нисколько их не беспокоило. Треск в наушниках дал Иккингу понять, что Колин стал раздавать приказы. Гипасписты подняли оружие и разошлись, целя за спины отряду. Конечно, кхорниты презирают подкрадывания, но береженого Император бережет, а Омниссия не отстает от него в этом деле. Одно из орудий на борту слегка вздрогнуло, видимо наводясь на какую-то тень или помеху в оптике. Бывший лейтенант прогремел стальными сапожищами по трапу, поднявшись на борт. Астрид внесли следующей, удерживая горизонтальное положение. Иккинг, как и весь путь, шел рядом с ней. Степан взглянул еще раз на лаву и, проведя рукавом скафандра по стеклянному колпаку в попытке стереть выступивший пот со лба, с тихими ругательствами вошел на борт. Внутри катера было тесновато — механикусы не привыкли к обычным удобствам. Окон, как таковых, не было. Однако, в кабине, отделенной от салона переборкой, должен был располагаться небольшой триплекс, закрытый снаружи бронепластиной, а изнутри — монитором. Над входом в кабину висел один из экранов, позволяющий бойцам видеть ситуацию вокруг машины. В салоне расположился десяток сидений вдоль стен, а под потолком висели поручни для стоячих пассажиров. Раненую положили на боковые сидения вместе с носилками. Один из техников, не обремененный механодендритами (1.), встал рядом с ней и подключил ее скафандр к одному из настенных баллонов и электросети. Проверив подачу кислорода, мехникус кивнул Иккингу и отошел на свое место в изголовье раненой. — Рассаживайтесь по местам, мы отправляемся, — велел лейтенант. — Шлем снять можно? — спросил Степан, садясь на одно из свободных сидений. — Рискни, только тут жарковато для вас будет. Техножрец, держись за что-нибудь, а то посшибаешь тут все. — Иккинг попытался уцепиться механодендритом за сидение, но в скафандре не было подходящего отверстия, так что пришлось держаться за ближайшее сидение руками «по старинке», как до агументации. Впрочем, это никак его не отвлекло от раненой Астрид. Трап сложился, и двери тихо закрылись. К шуму прибоя огненного моря добавилось гудение набирающего обороты двигателя и пустотных щитов. Машина вздрогнула, качнулась и приподнялась. Иккинг нервно поежился, все еще держась рядом с Астрид. Девушка продолжала держать его за руку, отчасти потому, что был шанс, что ее голос не услышат посреди шума. Катер плавно полетел над лавой. Макарыч, мельком взглянув на Астрид, стал вглядываться на экран над переборкой кабины. На мониторе были видны лишь одинаковые черные берега лавовой «реки», по которой несся катер. Наконец, машина, проскочив по небольшому клочку суши, вырвалась к огромнейшему озеру, посреди которого чернела огромная платформа, сверкающая понизу искрами пустотных щитов. — Вот мы и дома, — заявил Колин. — Плавильные цеха нашего завода. — Вам там не жарко? — спросил Степан, заглядывая в монитор. — Ну, гулять без противогаза сложно, и ящика антиперспиранта всего на неделю хватает, но ничего, справляемся. — Бывший СПОшник еще не растерял юмора, приличествующего человеку. — Астрид, слышишь? Мы уже рядом. Осталось совсем немного. — Иккинг шептал, словно надеясь, что люди на волне его не услышат, но скитарии пытались не проявлять эмоций, а вальхальцы тактично молчали. — Да, Иккинг… Я стараюсь, — простонала девушка. Степан, с нескрываемым умилением наблюдал за парой, но после безмолвной попытки поделиться своим настроением с ефрейтором, получил только напряженный взгляд, полный укора. Скорчив недовольную рожу, мельталист стал сверлить взглядом приближающуюся громаду завода.***
Катер легко взлетел на широкую посадочную платформу и въехал в ангар, чей пол был покрыт слоем нанесенного пепла. За машиной с гулом закрылись гермоворота, и гудение вентиляторов показало, что атмосфера понемногу приходит в состояние нормальной для человека. При касании шасси с огнестойким рокритом, машина ощутимо вздрогнула, отчего Астрид громко заныла от боли и крепко сжала ладонь Иккинга. Трап с лязгом развернулся, впустив в салон еще горячий воздух. — Всем на выход, — велел командир гипаспистов. Скитарии бодрым строевым шагом принялись покидать судно. Один, сидевший рядом с гвардейцами, жестом велел следовать за ними. Ефрейтор с мельталистом переглянулись и поднялись со своих мест. Иккинг же продолжил стоять на коленях возле Астрид. — Своего техника заберите. Под ногами мешается, — попросил Колин, отрядив двух бойцов для переноски раненой. Иккинг не слышал этих слов, будучи поглощенным попытками успокоить Астрид. Ефрейтор, прекрасно понимая, что технопровидец не отцепится от девушки, пошел на хитрость: — Ох, Иккинг, у меня что-то со скафандром не того. Помоги. — Что? — Техник оглянулся, все еще не отпуская руку девушки, но, увидев гримасу, которую изобразил ветеран, немедленно подошел к нему. Наскоро оглядев стальной костюм и не найдя поломки, технопровидец с недоумением посмотрел на ефрейтора. — Похоже, меня пугает сам вид кипящей магмы. Если будет штурмовать плавильню, то мне следует успеть привыкнуть к окружению. Ладно, идем, этот скафандр еще хуже, чем тот карнавал, который мы напяливали на поверхность (2.). — Макарыч, схватив технопровидца, потащил того к выходу. — Стоп, а как же Астрид? — спохватился техник, оглядываясь. Девушку уже успели унести, пока он ковырялся со скафандром. — Все, унесли ее к медикам. Чай, не тостер, не тебе ее чинить. — На это технопровидец попытался дернуться и пояснить свою позицию, однако ничего, кроме бессвязной пары слов, он не выдал. — Не волнуйся так, Ромео. Сейчас у местных поспрашиваем, что тут происходит, а там Астрид уже и подлатают, — встрял Степан, подталкивая однополчан к выходу. Бойцы вышли из катера и спустились по трапу на посадочные плиты имперской плавильни. Внутренности ангара были освещены белыми люминаторами, дававшими мутные блики на настенных, натертых и чистых от пепла керамитовых пластинках. У стены, противоположной входу, расположились орудийные платформы, возле которых крутились инженеры. Сразу под платформами были закрытые входы для техники, вероятно ведущие в гараж. Для людей были другие входы, в один из которых, как успел заметить Иккинг, унесли носилки. Технопровидцу хотелось быть рядом с Астрид, сделать хоть что-то, чтобы ей было легче, но рациональность подсказывала, что инженер среди биологусов помочь не сможет. — 501-й? — Неожиданно в наушниках раздался чей-то металлический голос. К солдатам подошел один из техников, облаченный в скафандр, из спины которого торчало два механодендрита с горелкой и обычной пятерней. — Магос хочет видеть вас немедленно. За вашего командира не беспокойтесь — магос-биологис Филатус прекрасно разбирается в своем деле.***
Обитель магоса Терпестикуса оказалась на месте кабинета главного технолога. Производство стояло, так что эта должность на время ЧП была упразднена. За железным столом в окружении десятка сервочерепов сидело нечто, накрытое мантией. Из-под капюшона мигал целый десяток различных объективов и ламп, а механодендриты расползлись чуть ли не по всей комнате. Степан, увидев этого стального осьминога, заметно дернулся, но магос не обратил на это внимания. В разговоре Терпестикус часто делал неприлично долгие паузы, чтобы обсудить услышанное со своими коллегами по внутреннему воксу. В это время Иккинг старательно настраивал наушники для перехвата сигнала и подслушивания как переговоров магоса, так и медиков, занятых операцией над Астрид, а Степан безразлично разглядывал интерьер, размышляя, а не вздремнуть ли прямо тут, наплевав на неудобство стула. Единственным, кто еще соблюдал этикет и держался, несмотря на зверскую усталость, был ефрейтор. Манера и тон речи никак не показывали, что этот человек совсем недавно пробежал половину города, сражаясь с еретиками. Общение с магосом Терпестикусом пошло на пользу как вальхальцам, так и механикусам. Гвардейцы внезапно получили немногочисленных союзников-партизан в красных робах, коих насчитывалось всего «сто шестьдесят три единицы, из которых только семьдесят один — скитарии». Большинство людей составляли технопровидцы, биологусы и лексмеханики. С такой силой служители Омниссии могли только заманивать группы кхорнитов в одноразовые засады. Однако, несмотря на старания техников-еретиков, в руках лоялистов оставалась обширная, пусть и неполная, сеть видеокамер Арбитров, позволяющая отслеживать перемещения крупных подразделений и мелких демонов. Благодаря этому и «отчасти провалившейся» попытке ликвидировать крейсер Терпестикус рискнул на сложную операцию по взлому и перепрограммированию охранных сервиторов на верфи. В результате многие механизмы либо отключались при подъеме тревоги, либо нападали на своих нынешних хозяев. Благодаря самоотверженной работе механикусов диверсионная группа комиссара Накрышева смогла выбраться живыми из ловушки на верфи. Темные механикусы не могли натравить на них сервиторов и были заняты подавлением внепланового «бунта машин». Затем часть отрядов скитариев нанесла сокрушительный урон погоне еретиков, не дав тем нагнать или окружить вальхальцев еще в жилых районах. В свою очередь механикусов обеспокоило, что в Тундре-7 всего лишь тысяча с небольшим гвардейцев. Еще больше усугубила положение весть о топливном голоде, даже предположение о подъеме двух-трех тысяч ополченцев в довесок к «регулярной» армии не подняло настроения у лидера сопротивления. Консенсус был лишь в том, что действия должны совершаться быстро, а комиссар, воочию видевший машину хаоса, сам придет к выводу, что необходима срочность. — Можно поинтересоваться? — Степана утомил разговор со скрипучим магосом. Мельталист едва не дремал, пока ефрейтор обсуждал соотношения сил лоялистов и хаоситов. — Что, фраг его за ногу, это за фраголет торчит у вас посреди города?! — Это одно из наших… самых печальных устройств. Сектор надо было срочно пополнить новыми разведывательными звездолетами с самыми мощными ауспексами. Наш мир не обошел приказ, и магос-ремесленник, отвечавший за бывший завод, принес на одно из собраний схему по перестройке завода под верфь и чертеж идеальной во всех смыслах машины. Ее скорость и дальность ауспексов давала возможность в разы ускорить поиски артефактов, а на случай боя у нее были в наличии три батареи ленс-орудий, не считая многочисленных огневых точек с много меньшими калибрами. Основным преимуществом этой машины перед всеми иными, которые нам были известны, была возможность двигаться в атмосфере и садиться на планеты, не тратя топливо на челноки и место для обширных ангаров. Мы, маги, контролирующие святилища Берка, и наш магос согласились на подобную конструкцию, закрыв глаза на ее… нетрадиционность. Однако, мы поплатились за то, что нарушили Шестнадцатый закон. Все шло хорошо, своим чередом, двое магосов следили за строительством нового детища нашего мира, пока не произошло непоправимое, и «Глаз Омниссии» превратился в «Око ужаса». (3.) Это случилось во время испытаний ауспекса. Направленный импульс поверг в шок духов машин, располагавшихся на верхних уровнях, надолго выведя из строя оборонные механизмы. — Оу, может, совпадение, но у нас тогда псайкер почувствовал сильный всплеск в Варпе. Как он орал… — дополнил Степан. Астропат полка после вспышки умер в лазарете, не придя в сознание и намертво лишив полк связи с космосом. (4.) — Действительно? Тогда это ставит все по местам. Через две недели после испытания, из Варпа выпрыгнули звездолеты кхорнитов, и началось вторжение. Вам ведь было известно, что мы не успели восстановить и малой части ПВО-модулей, о ПКО мы даже не думали в тот момент. Вполне вероятно, что ауспекс прикрыл какой-то из еретичных ритуалов, вызвавших сюда хаоситов. — У вас есть предположения, кто это мог устроить? Я не уверен, что тут замешены кто-нибудь из вашей братии, но… — Как ни странно, предположение есть, точнее, было. Магос-ремесленник Зульц, который и предложил нам проект. Все чертежи были сделаны им едва ли не в одиночку, не считая его крохотной свиты. Однако, это уже не важно — должно быть, он погиб во время боя на верфи. Оттуда с трудом вырвалась неполная когорта скитариев, принесших погруженного в стазис магоса Кобела. Он получил многочисленные повреждения, причинённые разного рода оружием. Среди них было и лазерное, так что мы подозревали нашего собрата в предательстве. Это уже не важно. — Ваша информация неточна, — подал голос Иккинг, узнав имя. На него тут же уставилась вся троица, включая даже сервочерепа, до того кружащие над магосом. — Магос-ремесленник Зульц жив и сейчас находится на объекте Тундра-7. Он покинул Первогордск вместе с беженцами и гвардией. — Погодь, Иккинг, это тот отморозок, о котором ты говорил? — На вопрос Степана технопровидец просто кивнул, не собираясь распространяться при Терпестикусе о натянутых отношениях между Зульцем и полковым механиком, которому приходилось нарушать по приказу комиссара некоторые запреты механикусов. — Ни разу на поверхности его не видел. Прячется где-то в подземельях, собака… После продолжительной паузы, магос проскрежетал: — Об этом необходимо сообщить вашему командованию, пока не стало поздно. Мы провели анализ уязвимых мест «Глаза Омниссии» и готовы предоставить результаты вам. — Один из механодендритов достал из стола планшет с разъемом для провода гололита и протянул его ефрейтору. — Тут также показания о ранениях магоса Кобела и мои слова. Уверен, этого будет достаточно для вашего комиссара, чтобы на месте ликвидировать угрозу. — Надеюсь. После любых сомнений наш комиссар будет копать, пока не доберется до правды, — ефрейтор спрятал планшет под гимнастерку. — Так, а своими силами мы не можем повредить звездолет? — Мы предприняли попытку диверсии. В результате было потеряно шестнадцать техножрецов и скитариев, основная цель была не достигнута, однако им удалось заклинить раздвижную крышу, не дающую Глазу Омниссии взлететь. — Разве он не может оставаться там же, пока мы не перебьем всех еретиков? — Мы предполагаем, что они нашли уже один из способов открыть путь, раз стали подвозить прометиум. — Фраг… — лаконично охарактеризовал ситуацию Степан. — Разве мы не можем дестабилизировать магму в электростанции и вызвать извержение? — предложил Иккинг. — Мы не можем так поступить. — Магос смерил гвардейского технопровидца взглядом. — В результате погибнет огромное количество духов машин и неисследованных артефактов. — Духи машины погибнут в любом случае либо от огня, либо от насилия темных. Иного выбора-то нет, а артефакты и вывести можно, благо у вас целая платформа плавильни смогла покинуть пределы города. Неужто для группы контейнеров не хватит места? Магос наклонился чуть ближе к вальхальцем и, светя лампами Иккингу в лицо, произнес, словно стараясь в каждое слово влить презрение: — Столь ценные дары Омниссии находятся в биологическом центре. Туда никто не может попасть с самого начала штурма Первогордска. — Как нет?! — вмешался Степан. — Вы же смогли пробраться к этому долбаному фраголету. — Комплекс запечатан, и сейчас его осаждают еретики. Ни у них, ни у нас нет шансов проникнуть внутрь. — Но вы же магос. Ваши коды доступа… — Успокойся, Иккинг, — вмешался Макарыч. — У них было время продумать варианты для попыток пробраться внутрь, так что раз они считают, что пути туда нет, то я склонен доверять их мнению. Как мы можем передать данные нашим? — Придется отправить курьера. У нас есть один способ доставить вас на поверхность. — Стойте, вы никого с нами не отправите? — вмешался Степан. — У нас трудное положение. Все вооруженные бойцы при деле — им необходимо сковывать хаоситов и отвлекать от поисков нашего убежища. — А по поводу транспорта что? На чем нам ехать на поверхности? Вся же техника у еретиков. — Мы сможем дать вам один из наших катеров. Надеюсь, ваш техник умеет пилотировать подобную технику? — Конечно. Когда мы можем отправляться? — спросил ефрейтор. — Подождите, а как же Астрид? Мы же не можем ее бросить! — возразил Иккинг, словно забывший о субординации. — Иккинг, сейчас не время… — Не беспокойтесь за вашего сержанта. Мы заменим ей пищеварительный тракт и позаботимся о жизнеобеспечении. — Она не сможет вернуться после этого в гвардию. — Зато станет на шаг ближе к Омниссии и хорошо послужит ему в качестве солдата. За такое развитие люди многое отдают… — Да это деградация, а не развитие! — гвардейский технопровидец вскочил с места, едва не опрокинув стальной стул. — Иккинг, сядь и успокойся! — Макарыч дополнил приказ физическим воздействием, резко надавив технику на плечо. Сейчас ефрейтор воочию увидел причины, по которым технопорвидца сбросили в гвардию, подальше от исследователей и рядовых механикусов. Усадив Иккинга на стул, вальхалец обратился к магосу.- Прошу нас простить. Механикус, нервно мигающий парой ламп от услышанной ереси, не сразу ответил. — Извинения приняты. Мы дадим вам один из наших транспортов через два часа, и совет напоследок — держите своего… солдата подальше от скитариев. Они преданы учению Омниссии и не терпят богохульников. Было бы очень печально, если бы дружественные нам люди пострадали от дружеского огня. — Всенепременно, — ответил ефрейтор, жестом веля своим подчиненным вставать. — Х-3 сопроводит вас к комнате, где вы сможете отдохнуть.***
Комната, в которую вальхальцев отвел костяной сервочереп с непритязательным названием Х-3, была невелика размером. В ней стоял почти десяток железных кроватей, на которые словно забыли положить матрасы. Похоже, в этой комнате раньше квартировали группу рабочих, но для покоя бойцов, которые должны будут стать курьерами на Тундру-5, механикусы постарались разместить там, где им никто не будет мешать. Степан, едва вошел в комнату, бросился на одну из кроватей, которая отозвалась противным скрипом. — О, Император, наконец, кровать… — проговорил мельталист, ворочаясь на своем ложе, и затем добавил с куда большим недовольством. — Хоть какая-то… — Надеюсь, ты не рассчитывал на номер люкс? — спросил ефрейтор, прислоняя лазган к кровати. — Ну, ради бедных гвардейцев могли бы и расстараться. — Степан встал с кровати и прошелся по рядам, стаскивая с сеток подушки. — Они и так уже многое для нас сделали. Например, помогли убраться подальше от еретиков, не считая более значимых поступков. — Ефрейтор сбросил шинель и сапоги, а потом расстегнул пуговицы на гимнастерке перед тем, как лечь. Все же, пара часов отдыха без брони никак не могли помешать уставшему гвардейцу. — Угу, особенно то, что они собираются сделать с Астрид, — зло пробурчал Иккинг, стаскивая с головы визор. — Зато она останется жива, да и между вами станет сразу много больше общего, — попытался утешить технопровидца Степан, укладывающий в тот момент подушки на сетке своей кровати, в качестве альтернативы матрасу. Однако вместо согласия или безразличия, вальхалец получил от земляка гневный взгляд. — Иккинг, ты такую хрень сморозил при магосе, — заявил Макарыч. — Я, конечно, все понимаю, но тебя же могли прямо на месте прищучить. — Я знаю, но мы не можем позволить Астрид агументировать по самое… — У тебя есть иные предложения? Может, отнимем еду у хаоситов и дадим Астрид порченный скверной рацион? Нормальной-то нигде в этом проклятом городишке не откопаешь. — Знаю. Бросив складной топор под кровать в злобе от осознания собственной беспомощности, Иккинг лег на жесткую, ближайшую к выходу, кровать, и отвернулся к серой стене, накрывшись тонким коричневым одеялом. Никто его не стал отвлекать от этого занятия — вальхальцам как минимум было не до того, они тоже пытались набраться сил. Технопровидец, пока никто не видит, поднес руку с электу на запястье к одному из разъемов информационной сети плавильни, расположенных совсем рядом с кроватью. Как только контакт установился, Иккинг проник своим сознанием в сеть. Дух машины, пресекавший доступ посторонних, встал на пути у технопровидца, но тот выудил из своей памяти длинную ленту кода доступа. Грубовато бросив поток данных в преграду, Иккинг пробормотал литанию успокоения на Лингва Технис. Будучи удовлетворенным стандартным кодом, дух пропустил механикуса дальше в сеть, чем тот и воспользовался, потянувшись своим сознанием дальше. (5.) Первым же, что Иккинг увидел, был калейдоскоп, точно в полете через длинный цилиндр, (6.) синих оттенков, в котором кружились строки различных рун и единиц с нолями. На фоне отдаленно слышались литании и молитвы, смешавшиеся в единый шум. Через секунду, технопровидец остановил вращение и стал двигаться среди потоков информации, лихорадочно мечась между банками данных. Для поиска пришлось осматривать каждое информационное хранилище, благо, границы информационной сети вполне ощущались. Наконец, технопровидец замер перед гигантским цилиндром, в котором вихрем кружились символы. Иккинг чувствовал, что необходимая информация должна быть здесь. Глаза видели длинную надпись готика, где было указано о том, что в этом банке хранятся данные по Био-центру и Легио кибернетика. Весь банк памяти облепил огромный дух машины, закрывавший информацию от посягательств непосвященных. Иккинг всем своим существом чувствовал мощь защитного протокола и, зачитав молитву, эхом отразившуюся по сети, предъявил духу стандартный код. Получив набор символов, дух ответил «Не хватает прав.» и остался неподвижным. Порыв отчаянья едва не нарушил концентрацию технопровидца и не выбросил того из сети. Иккинг осторожно попытался коснуться духа своим сознанием, но в последний момент передумал — дух мог посчитать это вторжением и поднять тревогу. Оставались лишь крайние меры. Технопровидец порылся в своей памяти и выудил оттуда длинный поток символов от кода космодесанта. Этот вариант был не самым предпочтительным, поскольку дух мог даже запаниковать от подобной наглости и сообщить кому следует о том, что было задействовано. Шанс того, что Иккинга могут спалить был, но не было другой возможности добраться до информации. Конечно, выкрасть код из когитаторов магоса тоже было выходом, но еще более опасным, чем космодесантский пароль. Обрушив поток данных на духа машины, Иккинг зашептал литанию скрытности, словно в информационной сети, полной духов, она могла помочь. Через долгие несколько секунд дух освободил технопровидцу дорогу. Иккинг облегченно выдохнул и потянулся к банку данных. Дотронувшись до потока данных, техник открыл перед собой чертежи биологического центра и стенографии обсуждений планов захвата данного объекта. Все предыдущие попытки открыть дверь или найти подходящий путь внутрь комплекса терпели фиаско, причем часто — еще на первой стадии разработки. Весь центр представлял из себя шестигранник из бетона, покрытого многослойной броней из керамита толщиной почти в десять метров. Все основные пути внутрь перекрываются, включая вентиляцию и камеры с сервиторами внешних орудийных систем. Микроклимат может поддерживаться в комплексе за счет крупного ботанического сада, где производили виды, способные устоять перед низкими температурами Берка. Никакого способа проникнуть внутрь без содействия людей изнутри нет и не было. Все пароли и коды были сменены, а перебором их подобрать слишком долго. Иккинг тяжело задумался над этой проблемой, вновь просматривая по кругу калейдоскоп чертежей и отчетов, к которым затем добавились пикты камер вокруг комплекса.***
— Иккинг, вставай. — Степан толкнул техножреца в плечо, отчего тот резко дернулся и с громким вдохом сел на кровати. Мельталист в начале шарахнулся в сторону от неожиданности. На техника было страшно смотреть — весь в поту, дыхание тяжелое с хрипами, губы дрожат, а глаза круглые, как оптические прицелы. Через несколько секунд Иккинг обмяк, глаза стали закрываться, и техник мягко опустился на подушку, просунув механодендрит через ячейку в сетке кровати. — Император сохрани, что с тобой? — забеспокоился мельталист, опустившись к технопровидцу. — Я знаю к… — громко сглотнув, Иккинг продолжил: — как нам попасть в закрытый комплекс.***
Катер шел ровно, иногда подпрыгивая над каким-либо крупным куском мусора, валявшимся посреди канализационных труб. При этом Степан постоянно выдавал какое-нибудь ругательство, причем каждый раз разное. Ефрейтор сидел рядом с Иккингом и смотрел на голографию, исходящую из наручного голографа технопровидца. — Так, еще раз повторю в общих чертах, чтобы потом не было никаких вариаций плана. Сервисный вход Д-4 — наименее охраняемый из всех, включая вентиляцию. Степа, вокс-ранец крепко пристегнут? — Да, кажись, да. — Мельталист сидел в достаточно неудобной позе, согнувшись над новенькой мельтой. Ее ему выдали в арсенале плавильни перед выходом на задание с целым списком на два листа необходимых литаний. Вальхалец был рад, как ребенок новой разрушительной игрушке и, наплевав на молитвы, просто тискал серое орудие с черно-белой шестеренкой на боку и намалеванной химическим карандашом, взятым из вещмешка Астрид, аквилой. -…Колин, после срабатывания бомбы в разветвителе, ваша группа отвлечет культистов рядом с входом. Нам потребуется всего несколько минут, чтобы проникнуть внутрь. — Я это запомнил еще с первого раза на брифинге. — Голос гипасписта был спокоен, как и полагается техногвардейцу. — Кроме того момента, где нам придется отвлекать культистов. Маловато подробностей. — Да делайте с ними, что хотите: стреляйте, рассказывайте пошлые анекдоты на бегу или выпустите на них сервочерепа. Пусть они побегают, пособирают. Они же кхорниты, чтоб их! Степан отвлекся от укачивания мельты и тихо стал смеяться, представив, как размалеванные кровью еретики толпой бегают с сачками за сервочерепами со своим кличем «Больше черепов для трона черепов». — После отвлечения, мы проберемся ко входу, и я открою двери. Дальше ваша задача — отступить и прослушивать вокс. Мы передадим наше состояние, как только сможем включить либо внутренний передатчик, либо наш переносной. Дальше мы постараемся пересечься в зависимости от вашего местоположения. Все понятно? Скитарий просто кивнул в знак согласия и замер статуей, выдавая свое присутствие только потрескиванием Лингва Техниса в воксе отделения. Иккинг взглянул на безмятежного ефрейтора, начавшего пересчитывать количество сигарет в помятой картонной коробочке. Ветерана нисколько не беспокоило то, что их ожидало — Иккинг еще на базе развел действие вальхальской троицы. Сейчас неуверенность и нервозность технопровидца шла целиком и полностью из-за Астрид. Маги-биологусы так и не пустили полкового инженера к девушке, тот даже размышлял пробраться в палату по вентиляции, но Степан сказал ему пару слов, заставив сконцентрироваться целиком и полностью на насущной проблеме — на еретиках. Через несколько минут на голографическом плане в трубах под улицами появилась красная голографическая руна, означавшая транспорт. Едва корявый значок добрался до флажка, где должна была быть остановка, катер замер, мягко зависнув посреди перекрестка канализационных токов. — Всё, начали. Надевайте зрение, — велел Иккинг, гася голограмму, отчего весь салон погрузился в мрак, и опуская визор в боевое положение. Из иссиня черного мир стал зеленоватым. С тихим шипением открылась дверь из салона на палубу. — Да хранит вас Омниссия, — сказал напоследок Колин. — Да сохранит вас Император, — ответил Степан, выбираясь наружу. Катер оставался посреди почти работающей канализации, так что запах сильно ударил вальхальцам в нос, но это не было серьезной помехой на пути к цели. Первым в зловонную лужу спрыгнул Макарыч, приземлившийся с тихим всплеском. Резво взглянув во все тоннели с лазганом на изготовку, ефрейтор дал знак рукой, что все чисто. Иккинг, цепляясь механодендритом за турель, спустился на землю. Вместо лазгана в его руках был более уместный среди замкнутых помещений лазпистолет. Ко всему прочему, когда потребуется пользоваться электу, технопровидец не смог бы пользоваться лазганом, объединяя самооборону и взлом двери. Последним в лужу свалился Степан, прижавший к груди мельту. В кобурах на поясе висело два пистолета и свежие энергоячейки. — Вперед, — еле слышно произнес Иккинг напарникам, ожидая, что вокс усилит его слова. — Двигайтесь быстро, сейчас мы устроим такой шум, что вас не заметят, даже если вы хором станете исполнять «Аве Император», — раздался в наушниках голос Колина. — Принято. Удачной охоты. Катер, потрескивая пустотными щитами, отъехал назад, в тоннель. По плану, он должен будет сделать в потолке перекрестка дыру, через которую и вылетит, поливая еретиков огнем. Троица гвардейцев пошла вперед с наибольшей скоростью, шлепая по зловонному ручью, журчащему у них под ногами. Сумрак тоннеля немного рассеивал свет, шедший через дырки в люках или дренажных решетках. Много они не давали, но с усилением ночного видения этого было достаточно. Наконец, прямой тоннель вдали начал делать поворот, что на карте означало близость к комплексу, и вальхальцы встали у последнего канализационного люка. Иккинг замер прямо перед лестницей, готовясь забраться по ней, как только начнется хаос. Через узкую щель едва пробивались яркие белые огоньки света от фонарей. Макарыч постучал по своему микрофону в определенном ритме, докладывая катеру, что они на месте. В ответ раздался треск бинарного кода, не дававший еретикам даже шанса услышать что-то похожее на человеческую речь. — «Ночь» через три… два… — Иккинг дублировал пальцами отсчет, давая команде понять, сколько времени еще ждать перед финальным броском. На последнем слове техник сжал кулак. — Один! Вдали раздался «бум» взрыва, а сверху — вопли хаоситов, внезапно попавших в кромешную темноту. Связка кабелей не выдержала разрыва мельта-бомбы, как и предполагалось. Через секунду вдали, в тоннеле раздался целый каскад звуков. Вначале шум горнопроходческого лазера, а затем — форсированного двигателя, заставляющего выскочить катер из своего убежища под рокритом. Иккинг взглянул наверх. Щель люка окрасилась в светло-зеленый, означающий включение аварийного освещения. Без прибора ночного видения все было бы в багровых цветах, словно завернутое в мантию техножреца. Через слой рокрита до вальхальцев донеслись треск лазеров, яркими вспышками мелькавших в щели люка, топот множества ног и крики, знакомые до одурения — «Больше крови богу крови!». Шум спешивших на бой удалялся с каждой секундой. Из кхорнитов выходили плохие сторожа, так что значительную часть культистов можно было выманить с помощью простейшей приманки. — Да они тупее, чем орки, — пробормотал Степан, смотря в потолок, точно намереваясь увидеть еретиков сквозь него. — Не теряем времени, — ответил Иккинг, карабкаясь по лестнице. Механодендрит, раскрывший свои манипуляторы, с легкостью сдвинул бронзовый люк. Пиктограф не нашел ни единой угрозы вокруг, не считая только спин еретиков, спешащих на лазерное шоу хеллганов. Иккинг быстро поднялся на рокрит, перехватив пистолет и замер возле люка, готовясь прикрыть выбирающегося Степана. Пока мельталист карабкался, техник наскоро огляделся. Перед лестницей из алого мрамора лежали вещи культистов, не требовавшиеся в бою — спальные мешки, трофеи и различный строительный мусор. Стальные двери на входе с намалеванными рунами Кхорна были покрыты царапинами и подпалинами от тяжелого оружия. Еретики пытались пробиться внутрь. — Живее! — приказал ефрейтор, оказавшийся на поверхности последним. Иккинг побежал ко входу, мотая пиктографом из стороны в сторону. На темной картинке мелькали серые тени еретиков, надвигавшихся с улицы, идущей вдоль комплекса. Десятки грязных, измалеванных монстров, бывших ранее людьми. — Прикройте меня, — велел технопровидец, прыгая через ступени к стальным дверям. — Легко сказать, — пробормотал Степан, доставая пистолет. Вальхальцы немедленно заняли позиции на ступенях, прячась за широкими перилами. Макарыч, слегка облокотив лазган на истресканный мрамор, прицелился в нестройную толпу. Заряды, перекрашенные оптикой в белый, стали укладывать одного за другим вопящих еретиков. Однако, это не затормозило фанатиков. — Иккинг, поторопись! Они уже близко, — произнес ефрейтор, меняя энергоячейку. — Я пытаюсь, но код блокируют! — с испугом ответил технопровидец, прижимавший запястье к приемнику. — Дело дрянь… — только и выдавил из себя Макарыч, посылая новую очередь из лазгана. Враги подходили все ближе. — Получай! — раздался клич Степана и яркая плазма конусом вырвалась из ствола мельты. На секунду почти тридцать метров вспыхнули единым лучом. Полтора десятка голосов взвыли, обращаясь в пепел и тут же смолкли. Их заменили вопли раненных огнем и светом. (7.) — Получай! — Степан вновь выстрелил, пробурив в толпе очередную брешь. — Я — огонь! — Вновь ослепительный всполох прорезал темноту. — Я — смерть! — Вспышка. — Я ни хрена не вижу! Проклятые очки! — На двенадцать! — ответил Макарыч, спокойно отстреливая уцелевших хаоситов из лазгана. — Есть! — Степан выпустил очередной конус плазмы. — Куда дальше? Ефрейтор только раскрыл рот, как сбоку завизжали моторы, поднимавшие адамантиевую плиту на входе. — Готово! — радостно крикнул Иккинг. Вслед за этим, лазпистолет прожег дырку в груди одного из хаоситов, подбегавших к вальхальцам. — Давно пора, — пробормотал Макарыч, вскакивая со своей позиции. Беглая очередь, и гвардеец потащил мельталиста за собой. Степан не сопротивлялся. — Быстрее! — раздался голос техножреца, выстрелившего в толпу хаоситов. Те, едва прекратился огонь мельты, кинулись к вальхальцам с новыми силами. Втащив Степана за шиворот в темноту за бронеплитой, ветеран открыл огонь из лазгана по еретикам, вскочившим на ступени, и успел уложить нескольких, пока Иккинг не опустил бронированную плиту. Вместе с врагами исчез и зеленоватый свет аварийных ламп. — Фух… — выдохнул Иккинг, когда между вальхальцами и еретиками встала стена адамантия. — Темно, как у Хоруса в… под доспехом, — с интонацией знатока сообщил Степан. Несмотря на приборы ночного видения, улавливавшие и усиливавшие любое свечение, глаза не видели ничего. Особенно у бойца, полуослепшего от своей же мельты. — Я постараюсь найти разъем сети и включить свет, — пообещал техножрец, и направился в сторону от двери, ощупывая путь перед собой механодендритом и рукой. Его сапоги тихо стучали о сталь на полу. — У меня неприятное ощущение, словно в меня кто-то целится, — заявил ефрейтор, двинувшийся следом. — Это я мельтой тебе в спину тыкаю. Извини. — Я не про это. — Снимайте очки, я сейчас фонарик достану, — раздался голос Иккинга, так и не отыскавшего на стене ни единой щели. Едва бойцы стянули ненужные приборы, их осветил сильный луч прожектора, в первое же мгновение ослепивший вальхальцев. — Да что он у тебя такой яркий?! — возмутился Степан, зажмурившись и закрыв глаза рукой. — Прям же в глаза светишь, мекбойщина. — Это не я… Ответ Иккинга потонул в скрежете Лингва Технис, раздавшегося из динамиков. В сиянии прожектора ефрейтор заметил человекоподобные махины, выше обычного гвардейца раза в два. — Не стреляйте — свои! Имперская гвардия, 501-й вальхальский! — крикнул Макарыч, параллельно с тем, как Степан конкретно указал, куда надо сунуть и сколько раз прокрутить там штык тому, кто так играется с освещением. Через несколько секунд прожектор потух, и под потолком зажглись обычные люминаторы. Проморгавшись, гвардейцы смогли увидеть, что находятся в обширном помещении, где полукругом стояли двухметровые человекоподобные роботы, ощетинившиеся противопехотным оружием. На уровнях под потолком стояла фаланга скитариев. Между стальными гигантами протиснулся щуплый технопровидец в алой рваной мантии с силовым топором наперевес. — Гвардия? — проскрежетал он на готике. — Вы воспользовались паролем Адептус Астартес ордена Кровавых Воронов. — Похоже, ожидали совсем не нас, — поделился своими домыслами Степан. — Откуда вам известны коды космодесанта? — Со мной поделился этим знанием один из технодесантников, — сообщил Иккинг, достав из складок мантии стальной кругляш с выцветшей тканевой полоской и протянув его технику. Тот принял объект механодендритом и внимательно стал рассматривать. — Это он дал мне в память о нашей дружбе. (8.) — Печать чистоты? — технопровидец был ошарашен, и исскуственная модуляция голоса этого не скрыла. Это можно было предугадать — факт того, что космодесантник просто обратил внимание на простого смертного служителя Омниссии, был поразительным, а уж подарок в виде печати чистоты вообще был исключительным. — Такие устанавливают на двигатели Ленд Рейдеров. Технопровидец, видимо, полностью убедившийся в лояльности прибывших гвардейцев, ударил посохом о землю, и когорта роботов подняла оружие в походное положение. Скитарии на верхнем уровне также опустили хеллганы. — Мы рады видеть лоялистов в нашей скромной обители, — медленно проскрежетал техножрец, еще не отошедший от новости, что какой-то полковой инженер на дружеской ноге с техником одного из орденов. (9.) ____________________ 1. Стало быть, один из младших аколитов 2. Выжить на поверхности Вальхаллы крайне тяжело, при этом на поверхность необходимо было также надевать дыхательные маски 3. Это, конечно, метафора, но техномаги, несмотря на свой рационализм, могут общаться с простыми людьми используя идиомы. Все зависит от частоты взаимодействия и традиций мира. 4. Конечно, погиб практически весь астропатический корпус, располагавшийся на втором уровне Первогордска. Однако, это произошло в результате взрыва аппаратуры, попавшей под влияние ауспекса 5. Для человека, способного управлять чужеродным механизмом, таким как механодендрит, словно живой конечностью, нет проблем с действием над сознанием. 6. Иллюзия провода, что на деле возникает от головокружения при резкой смене обстановки между восприятием реального мира и техники при воздействии напрямую. 7. Эффективная дальность поражения мельтагана достигает 20-30 метров, но это против бронетанковых формирований. Пехоте, не защищенной от воздействия тепловым лучом, достаточно подойти и на 40-50, чтобы как минимум выйти из строя вследствии многочисленных ожогов. 8. В принципе, космодесантники вполне могут сходится в довольно близкие отношения с обычными людьми, но эти случаи все равно остаются единичными. 9. Технопровидцы, отправленные в ИГ, не имеют особого уважения среди своей братии, поскольку они не помогают в поиске уцелевших СШК.