Ему снился Америка.
Вот он сидит за столом и смеëтся, как всегда.
Вот он поперхнулся и широко распахнул свои голубые глаза.
В его глазах бескрайний океан.
В океане остров.
На острове дом.
В доме за столом Америка судорожно глотает ртом воздух, раскрыв глаза.
В его глазах океан.
В океане остров...
Англия резко вынырнул из сна после девятого круга. Рвано глотая ртом воздух, он бросил взгляд на часы. Без пятнадцати пять. В горле пересохло, а пальцы мелко подрагивали. Немного придя в себя, он с трудом поднялся на ноги. Те были будто бы ватными после долгой, практически бессонной ночи. Пытаясь отогнать от себя остатки сна, он залез под холодный душ и стоял там до тех пор, пока не начал подрагивать от холода. Теперь не было и речи о том, чтобы лечь обратно, поэтому одевшись, он спустился на первый этаж. Солнце потихоньку поднималось из-за горизонта, его лучи, рассеявшись во влажном тумане острова, мягко заливали комнаты светом. Весь дом был погружен в сонную тишину, и Англия удивился, обнаружив в столовой Кику, молчаливо сидящего у окна. — О, доброе утро, Англия-сан, — первым поприветствовал его японец. — Вы довольно рано сегодня. Уже выспались? — Ну можно и так сказать, — Артур тяжело опустился на соседний стул, и, заметив перед Японией благоухающий напиток, поинтересовался. — Что это у тебя? — Это кокейча, очень популярный в моей стране зелëный чай. В его основе мелкоперемолотый чай конача, как и у многих японских чаев, а уникальность ему придаёт особая технология изготовления. Хотите попробовать? — Угу, — кивнул Артур, пытаясь переварить обилие сложных слов в спутанном бессонницей сознании. Кику тут же скрылся на кухне и, минуту спустя перед Англией уже стояла пиала с жëлто-зелëным напитком. От первого глотка сердце сжалось в сладостной ностальгии — чай имел аромат морского прибоя, такого знакомого и родного, что мигом уносил назад — в эпоху великих открытий, когда под наполненными свежим бризом парусами Артур рассекал воды Атлантики. На другом еë берегу его ожидали необъятные просторы молодой, ещë неизведанной страны, которая в скором будущем поднимется до высот одной из величайших держав мира. — Это... это запах моря! — пораженно выдохнул он, осторожно смахивая выступившие слëзы. — Вы делаете этот чай из водорослей? — Исключительно чайные листья, и не более, — снисходительно улыбнулся Япония. — Но снимает напряжение и приводит в тонус не хуже кофе. — Спасибо. Заряд бодрости мне точно не помешает, — Артур с наслаждением отхлебнул ещë чая. — Кстати, а почему ты не спишь в такое время, Япония? — Я привык вставать рано. К тому же, в моей стране уже наступило утро. Как никак, я страна восходящего солнца и приход нового дня мы всегда встречаем первыми, — Кику тоже сделал ещё один размеренный глоток. — Говоря об этом. Я заметил одну интересную особенность в расположении наших жилых комнат в этом доме. — Просвети меня. — Все комнаты располагаются в соответствии с часовыми поясами, начиная от линии перемены дат. Так, моя комната является самой первой и находится прямо у лестницы. После идёт комната Китай-сана, затем России-сана и Пруссии-сана. В самом конце коридора, прямо у ванной располагаются комнаты Германии-сана и Италии-куна. А далее по другой стороне коридора идут комнаты Франции-сана и ваша комната. Последними у лестницы оказываются комнаты Америки-сана и Канады-сана. — Хм... — Артур задумчиво положил подбородок на сложенные руки, устремляя взгляд на противоположное пустующее кресло. — Однако расположение стран за вчерашним обеденным столом никак не регулировалось — мы все расселись так, как нам захотелось. Значит ли это, что жертвой вместо Америки мог быть любой из нас, кто занял бы то место, или же убийца намеренно целился на него одного? — Прошу простить меня. Мне не стоило поднимать эту тему, — виновато потупился Хонда, однако Англия не слышал его извинений, глубоко уйдя в свои размышления. «И правда, вчера мы рассаживались как нам было угодно, но тем не менее, если убийца действительно хорошо знаком с нами, то мог бы предположить, где мы сядем, — усиленно рассуждал он. — Например, то что все страны бывшей Оси сядут рядом друг с другом, было вполне ожидаемо. Также как и то, что Америка займëт место во главе стола, вновь пытаясь изображать из себя ведущего лидера. Значит ли, что весь секрет кроется в рассадке за столом? Может конкретное место отмечено специальным знаком смерти? Неужели? Тот самый стул? Мог ли он оказаться здесь?!» — Что вы делаете, Англия-сан? — озадаченно поинтересовался Япония, наблюдая как Англия, пыхтя, меняет местами кресла Америки и Франции. — Одну теорию проверяю. Не обращай внимания. — Вы хотите выяснить, кто виноват в его смерти, верно? — Артур поднял голову на Кику. Тëмные внимательные глаза японца смотрели прямо на него и, кажется, видели насквозь со всеми мыслями и потаёнными страхами. Под этим взглядом Англия почувствовал себя будто обнажённым до самых костей. — Понимаешь, я видел его сегодня во сне, — тихо произнёс он. — Он умирал у меня прямо на глазах, а я даже не понимал, что произошло. Мне теперь кажется, что абсолютно всё, что было когда-то связано с ним, находится за гранью моего понимания. Его культура, политика, сумасшедшие вкусы в еде и моде. Мы вроде как родственники, но абсолютно чужие друг другу люди. Но после того, как его не стало, внезапно понимаешь, что там, где сейчас пусто, оказывается, раньше было что-то значимое. И сейчас мне очень хочется посмотреть в лицо того, кто, ответственен за его смерть. Надеюсь, он сможет ответить мне, ради чего всё это было? Англия стоял, боясь поднять глаза на Кику, который невольно стал свидетелем его исповеди. Но после сказанного, он ощущал, что наконец смог закрыть несколько своих похороненных под слоем многолетней пыли гештальтов. Япония отвёл от него свой изучающий взгляд. — Думаю, я понимаю вас. Я постараюсь приложить все усилия, чтобы помочь вам вычислить виновника. — Спасибо, Япония.***
Чем выше поднималось солнце, тем больше стран постепенно наполняли столовую в поисках чего-нибудь съестного. Первым, кто появился на кухне после Артура, был Иван, как всегда невозмутимый и улыбчивый. Чуть позже за ним спустился Гилберт; вид у прусака был слегка помятый и сонный, но в целом он держался позитивно. После в столовой показался Китай, который поприветствовав всех присутствующих, сразу занял место подальше от них. Следующим в комнату вошёл Германия, по его лицу было видно, что он, как негласный лидер группы, немного смущён своим опозданием. — Guten Morgen. Рад вас всех здесь видеть. На повестке дня у нас сегодня — починить вышку сотовой связи, а также тщательно исследовать весь остров. Ремонт мы с братом возьмём на себя. На складе у оранжереи вроде как есть весь необходимый инструмент. — Ке-се-се, как же вам повезло, что с вами такие крутые ремонтники! — самодовольно засиял Пруссия. — Кхм, — призвал к тишине Людвиг, а после невозмутимо продолжил. — Так же необходимо решить вопрос с питанием. После вчерашнего случая, нам следовало бы- — Bonjour-bonjour! — громко объявил о своëм пришествии Франция. — Уже совещаетесь? Хоть бы подождали всех остальных. Старшего братика совсем уже ни во что не ставят! — Таких как ты, нет смысла ждать. Всё равно ничего дельного ты сказать не можешь, — съязвил Англия. — И тебя утречка, mon cher. Выглядишь ещё страшнее, чем обычно. Ты хоть спишь по ночам? «А ты? Я ведь прекрасно слышал, как ты прогуливался ночью по особняку» — про себя спросил Артур, прожигая взглядом дыру в идеально прямой спине француза. Но как только Бонфуа бросил взгляд на позолоченный поднос, улыбка тут же спала с его лица. — Франция прав, Людвиг, — заметил Россия. — К чему так спешить? Ещë не все собрались, так что отсутствующих придëтся отдельно вводить в курс дела. Не лучше ли тогда дождаться всех? — Ваша правда, — отступился немец. — В таком случае, не мешаю наслаждаться едой. За завтраком переговаривались редко, всем не терпелось поскорее наладить связь с внешним миром и покинуть этот остров. Еду и напитки каждый предусмотрительно готовил себе самостоятельно. К счастью, провизии в погребе было предостаточно. — По поводу еды, — начал Китай, задумчиво крутя в руках чашку. — Если каждый начнёт готовить обед также сам на себя, мы потеряем зазря много времени. К тому же, это очень неудобно, ару. Но если доверить готовку кому-то одному, то есть вероятность, что он втайне отравит еду. Можно назначить хотя бы двоих дежурных на кухне, если они будут приглядывать друг за другом, то всё будет в порядке. Остальные в это время смогут выполнять свои задачи. — Умная мысль, — похвалил Германия. — Предлагаю так и поступить. — В таком случае, я могу первым взять на себя дежурство, — продолжил Яо. — Но мне нужен напарник. — Франц, давай ты? — оживился Пруссия. — Я сто лет не ел твоей стряпни! — Ну если вы просите, я не имею права отказываться. Когда время начало приближаться к одиннадцати, Англия осторожно напомнил: — Канада и Италия так и не спустились. Может, стоит сходить и проверить их? — Италия — засоня. Раньше полудня не стоит и ждать, что он проснётся, — ответил Германия. — К тому же вчера я дал ему снотворное, так что вероятно, он проваляется ещë дольше. Но тем не менее, стоит поднять их, чтобы не задерживать всех. — Я пойду с вами, Германия-сан. С этими словами Людвиг решительно направился на второй этаж, за ним последовал Япония. Наклонившись, к Артуру Франциск едва слышно спросил: — Тоже заметил, да? — На подносе сегодня всего восемь фигурок.***
— Италия, подъëм! — с силой стучал в дверь Германия. — Канада-сан, прошу, вставайте! — на другом конце коридора Япония пытался докричаться до Мэттью. Спустя несколько минут дверь наконец открылась, и перед ними предстал заспанный Уильямс. — Прошу простить меня! Я совсем не заметил, сколько времени, — виновато пробормотал он. — Мне так жаль, я проспал! — Не переживайте, не вы один. — Этот Италия! — грозно прошипел Людвиг. — Его и пушкой не разбудишь! Как назло, дверь заперта. Так мы можем хоть целый час колотиться. Япония присел на колени, разглядывая дверной замок. — Это самый обычный цилиндрический замок. Если позволите, я легко вскрою его. Мне нужна лишь скрепка для бумаги. Германия ненадолго скрылся в своей комнате и вернулся со всем необходимым. Ловко согнув скрепку в нужную форму, Япония просунул её в замочную скважину. После недолгой возни послышался щелчок, и дверь отворилась. В комнате из-за плотно задёрнутых портьер было темно, однако на кровати можно было разглядеть укутанного в толстое одеяло Феличиано. Германия резким движением распахнул шторы, запуская в комнату солнечный свет. — Поднимайся, Италия! Ты единственный, кто ещё не встал. Твоя безалаберность не знает границ! Я кому говорю? Подъëм! Людвиг резко дёрнул спящего за плечо, разворачивая к себе. На умиротворённом лице Италии ни дрогнул ни один мускул от слепящего глаза солнца. Не потому, что Варгас отличался крепким сном, а потому что сейчас он не дышал.***
В маленькой комнате у кровати Италии, словно вокруг спящей принцессы, собрались восемь стран. Лицо Феличиано было белым, как полотно, отчего волосы казались тëмно-рыжими, но помимо этого ничего больше не выдавало того, что итальянец был мëртв. — Какая тихая и спокойная смерть, — заметил Иван. — Умереть во сне — один из лучших способов отойти на тот свет. — О чëм ты говоришь? — прорычал Пруссия. — Что в этом хорошего? Совсем рехнулся?! Двое наших друзей погибли, как ты можешь так спокойно говорить о них такое?! — в ярости он схватил Ивана за шарф и дёрнул на себя. — А что из сказанного мной не является правдой? — серьёзно глянул на него Брагинский. — Я лишь констатирую факты. Так что отпусти меня, пожалуйста. Первый раз прошу вежливо. — Можете выяснять свои отношения в другом месте? — осадил их Англия. — Здесь мы пытаемся понять, что произошло. Гилберт с неохотой отцепился от Ивана, и злобно сплюнув, отошёл в другой угол комнаты. — Германия-сан, кажется, вы говорили, что давали Италии снотворное? — Д-да, — заторможенно отозвался Людвиг. До него всё ещё не дошло понимание реальности происходящего. — Что это был за препарат? — Самый обычный бромизовал. Абсолютно безвредный. Италия никак не мог уснуть и пришёл ко мне посреди ночи. Он попросил снотворное, и я дал ему то, что было у меня. Я сам принял препарат сразу после него. Снотворное никак не могло быть причиной смерти. — Ты точно не ошибся с дозировкой для Италии? — уточнил Франциск. — Исключено. Я спустился за водой на кухню, её было предостаточно, чтобы разбавить необходимую дозу — двадцать капель. Такое количество не способно убить. — Может, его отравили чем-то другим? — предположил Канада. — Тем же ядом, что и Америку? Китай приблизился к телу и осторожно повернул его голову набок. — Не думаю. Яд, убивший Америку, вызвал у него удушье. Феличиано же просто будто впал в глубокий сон и не проснулся. Это действительно похоже на передозировку снотворного. — Ты разбираешься в ядах? — Я разбираюсь в медицине, ару. — Подожди, Людвиг. Ты спускался за водой около трёх часов ночи? — вмешался Англия. — Вроде, что так. Но откуда ты знаешь? — Я, кхм. Я видел тебя ночью. И не только тебя. Сразу перед тобой на первый этаж спускался Италия. — Италия? — не поверил услышанному немец. — Италия был до ужаса напуган, чтобы бродить по коридорам ночью. Он даже со мной идти отказался, не то, чтобы ходить по дому одному. — Да, мне тоже это показалось странным, — задумчиво пробормотал Артур. — Но, что ещё страннее — я не помню, чтобы Италия вернулся до того, как спустился ты. — Чего? Как такое может быть? — вмешался Пруссия. — Ведь Феличиано сидел в комнате Запада, когда тот уходил. Как он мог не вернуться к тому времени? — И что вообще значит «я видел его»? Кого ты ещë видел, ару? — Может, я отвлёкся и не заметил его возвращения, — проигнорировав вопрос Яо, рассуждал вслух Артур. — Или же ты просто не разглядел в темноте, и вместо Италии ночью спускался кто-то другой? — предположил Франциск. — Ты меня за слепого не держи! Я знаю, что "кто-то другой" тоже спускался вниз, но ночью я точно видел Италию. — Погоди, кто-то ещё помимо меня и Италии спускался вниз? — встревоженно переспросил Германия. — Кто это был, ты видел?! — Нет, тогда я ещё не вёл слежку, поэтому я только слышал шаги... «Но я прекрасно знаю, кому они принадлежали» — продолжил про себя Артур, искоса глядя на Францию. Тот сохранял завидное спокойствие, пока велось обсуждение о ночных похождениях. — После того, как вернулся Людвиг, долгое время никого не было, а после я задремал и не видел, кто ещё ходил по дому. — Дело в том... — неуверенно начал Германия. — Когда я набирал на кухне воду, мне показалось, что я слышал в подвале чьи-то шаги. Тогда я списал это на своё воображение, но сейчас думаю, что там и правда мог кто-то быть. — Значит это и есть наш организатор! — вскричал Пруссия. — Он скрывался там, где его не стали бы искать, а когда все легли, поднялся наверх и убил бедного Италию! — Через запертую дверь? — скептично уточнил Китай. — Тебе же сказали, что его смерть вызвана отравлением. Ядом либо снотворным — неважно, ару. Но убийцей определённо является тот, кто дал его Италии. Думаешь, он стал бы принимать что-то от того, кого не знает? — Всë верно, — подтвердил Кику. — Вчера Италия-кун был очень напуган отравлением Америки. Он бы не стал есть или пить что либо, что вызвало у него хоть малейшее подозрение. Поэтому он пошёл за снотворным к тому, кому доверял больше всех — к Германии-сану. — И я бы никогда не предал это доверие. Если вдруг ты намекаешь на мою вину… — Ни в коем случае, Германия-сан! —поспешил оправдаться Япония. — Я просто рассуждаю, но похоже наши выводы снова заходят в тупик. Все замолчали, обдумывая возможные варианты. — Мог это быть суицид? — выдвинул свою теорию Россия. — Разве Италия похож на того, кто хотел покончить с собой? — скривившись, просил Германия. — Италия? Этот жизнерадостный балбес, кто вечно летал в облаках, наедался до отвала своей обожаемой пастой и сочинял дурацкие песенки? Не верю. — Всё дело как раз в том, что люди, желающие покончить с собой, редко ведут себя как потенциальные самоубийцы. Они показушно веселы, иногда рассеяны и задумчивы, рефлексируют о прошлом, временами пристают к своим близким с разговорами по душам и мыслями о будущем. Знакомая картина, Германия? — с этими словами Иван начал обходить комнату, заглядывая во всё ящики стола и прикроватной тумбы. — Ты ищешь, что именно он принял? — уточнил Франция. Россия утвердительно кивнул. — Это точно не снотворное, что дал ему Людвиг. Хотя от упаковки Италия мог и избавиться, поэтому вряд ли обыск комнаты что-то даст. — Все комнаты оборудованы мусоропроводом. Полагаю, стоит заглянуть в мусорный бак в подвале, — предположил Китай, направляясь к выходу. — Я помогу вам, — последовал за ним Канада. Людвиг пристально вглядывался в лицо Италии. Ему по-прежнему казалось, что вот-вот его длинные ресницы задрожат и он снова расплывается в своей солнечной улыбке. Но Феличиано не суждено было проснуться, и сегодня посреди ночи, он разговаривал со своим другом последний раз, с энтузиазмом планируя, как проведёт с ним следующий отдых. Резко развернувшись, Крауц направился прочь из комнаты. — Германия-сан, вы куда? — К себе. Вряд ли здесь мы найдём ещë что-то важное. — Эй, погоди, Запад! — окликнул его Пруссия, но Людвиг уже скрылся за дверью своей комнаты. Прислонившись затылком к дереву двери, он, тяжело выдохнув, осел на пол. Утренний ветер из открытого настежь окна обдавал лицо отрезвляющей прохладой. Изумрудные шторы надувались, словно паруса быстроходного судна. На столе по-прежнему стоял пузырёк от бромизовала; Германия внимательно перечитал этикетку, откупорил, понюхал, аккуратно попробовал. Самое обычное снотворное. Возвращая бутыль на место, он поднял взгляд на рамку, висевшую выше. Глаза скользнули по знакомым строкам: «Девять негритят, поев, клевали носом. Один не смог проснуться, их осталось восемь». «Не смог проснуться... Почему эта считалка знает наперёд, что будет? Почему у меня не хватило духу проверить подвал? Почему я не позволил Италии остаться спать со мной? Возможно, сейчас он остался бы жив. Всë это можно было предотвратить... Это всë... Всë моя вина!» Схватив бутыль со снотворным, он с силой швырнул её об пол — та разлетелась на множество мелких осколков, с оглушительным звоном прокатившихся по комнате. Сорванная со стены рамка со считалкой полетела в открытое в окно. Снизу послышался звон стекла по выложенным камнем садовым дорожкам. Людвиг впечатал кулак в стену, где только что висела рама. «Ты не мог покончить с собой, Италия. Я же знаю это. Ты бы не оставил своих друзей вот так. Значит, кто-то виноват в твоей смерти. Поэтому я найду его и лично поквитаюсь с ним!»Девять негритят, поев, клевали носом,
Один не смог проснуться, их осталось восемь.